Дмитрий Коваль Кистяева Марина

И тут — ссора.

Более того, мама демонстративно перестала разговаривать с отцом и в первую наступившую ночь попыталась лечь спать в гостевой комнате. Парни проснулись, оттого что отец выбил дверь в гостевой. Братья переполошились и ринулись туда.

Мало ли что… Отец порой бывал слишком горяч. Нет, они ни разу не видели, чтобы он её обижал физически. Отец им и сам говорил, что женщин трогать нельзя, потому что они априори слабее, и применять в отношении них силу — трусливо.

Но в ту ночь близнецы не хило перепугались и, как были в трусах, бросились к родителям.

Отец был выпивши. Сильно. Он стоял в дверном проеме в домашних штанах и любимой майке и тяжело дышал, сжимая кулаки. Сыновей не видел.

— Воробушек… Ты спишь ВСЕГДА в нашей спальне! — он не говорил, цедил сквозь сжатые губы. — Я понятно выразился? Или мне полдома разнести к херам собачьим?

Мама с покрасневшими глазами подошла к нему. Парни напряглись. Им не хотелось думать, что отец может её обидеть. Но, опять же, он был пьяным и злым. Чертовски злым.

Она встала напротив отца.

Точно Воробушек… Дима с Ваней не раз в детстве посмеивались, когда слышали, как папа маму ласково называет. Смешные. Потом, уже став подростками, попробовали секс, отношения, и у них самих появились «лапоньки» и «киски».

Но тогда… В ту ночь ребят лихорадило не хило.

Мама, ничего не сказав, спокойно прошла мимо отца и, увидев сыновей, слабо улыбнулась:

— Быстро спать. Вам завтра с утра на тренировку.

Ага! Какая тут тренировка!

Отец их тоже заметил и покачал головой.

В ту ночь он спал в кабинете.

На следующую — тоже.

Естественно, братьям никто не говорил о причине ссоре. В доме воцарилась тяжелейшая атмосфера. После занятий в лицее, посещений тренировок, они спешили домой. Им надо быть в доме! Попытаться примирить родителей. Вано даже как-то отметил, что отец не против, чтобы сыновья выступили миротворцами, чего раньше никогда не случалось.

Тщетно.

Мама не сдавалась.

Бойкот так бойкот.

Хорошо, что Нина находилась у Зиминых, она бы точно восприняла ссору родителей куда острее парней. С другой стороны, будь Нина дома, может, мать с отцом и не стали бы устраивать маленький апокалипсис?

На третий день, выходя из раздевалки, Вано тормознул Дмитрия.

— Слушай, Мить… А если родители разводиться надумают?

— Ты чего? — Дима уверенно покачал головой. Если бы его спросили, откуда в нем взялась подобная уверенность, он не нашелся бы, что ответить. — Они же бредят друг другом! Какой нахер развод? Ты знаешь нашего батю! Нашу маму! Он не отпустит её!

А у самого внутренности похолодели.

Вечером отец снова напился. И начал громить уже кабинет, в котором, считай, жил всю неделю.

— Мам… Помирись с папой, а? — Ваня подлизывающе заглянул в глаза матери. Та сидела у них в комнате и каждый раз, когда внизу раздавался грохот, вздрагивала и бледнела. — Вы же это… любите друг друга. Ну, прости ты его.

— Мам… Правда. Неделя уже. У Вано вот успеваемость снижается, — Дима прикусил язык, но было поздно, схлопотал от брата подзатыльник. — Подумайте о детях!

— Я о вас и думаю! — внезапно повысила голос мама, и братья сразу же притихли.

Значит, поссорились из-за них?

— Маааам…

Сначала она посмотрела на одного, потом на второго.

И пошла к отцу. Вниз.

Впервые Дима и Ваня слышали, как «мирятся» родители. Нет, стонов и криков, как в порнофильмах, не было. В основном почему-то продолжала падать мебель.

Через час всё затихло. Парни высунули любопытные носы. Мама довольная, с порозовевшими щеками, поднималась в родительскую спальню. Дима с Ваней переглянулись и, не говоря ни слова, направились к отцу.

А вдруг с ним что-то… не так?

Люди не врут, когда говорят, что близнецы, как единое целое. Так и у них с братом. Иногда Мите начинало казаться, что они читают мысли друг друга. Порой и слов не требовалось. Взгляд — и они идеально понимали, что следует делать.

Отец сидел на диване в одних штанах и вертел в руках пустой стакан. Выглядел батя чертовски довольным. Дмитрий не мог не заметить царапины на его шее. Вот мама жжет…

Отец, заметив их присутствие, кивнул.

— Чего застыли? Пришли — проходите.

Он всё же натянул на себя футболку. С отцом сыновья провели с час. Говорили о чем-то неконкретном, больше о спорте, дальнейших жизненных планах. Ваня, окончательно убедившись, что родители помирились, и в доме воцарились мир и любовь, по-тихому слинял. У него свидание намечалось, и он всё думал, сорвется или нет. Не сорвалось.

Дима уходить никуда не хотел. Ему нравилось быть с отцом.

— Пап… Не ругайтесь, а? Мы с Вано первый раз такое между вами наблюдаем. Вы же любите друг друга. Мы видим и знаем…

Лицо отца изменилось. Ушла легкость, пришла задумчивость.

— Вы ещё совсем мелкие, Митя. Хотя и думаете, что взрослые. Что жизнь познали… У меня к вашей маме не любовь.

Дима заметно напрягся, а отец встал и подошёл к окну, что выходил в сад.

— То, что я к ней испытываю, куда сильнее. Вы с Ванькой уже понимаете, что в жизни не всё просто. Иногда приходится действовать кардинально. Наша история сложная. Знать подробности вам ни к чему. Я мог потерять вашу маму… — плечи отца тоже напряглись, — и не раз. У вас сейчас ветер в голове в отношении девочек. Так и должно быть в восемнадцать лет. Но мне хотелось бы думать, что однажды каждый из вас встретит ту, от которой его поведет. Свою женщину… Дима… Легко не будет. Ты и Ваня — вы мои дети. Не получается у моих детей обрести счастье легко и быстро. Но, может, это и к лучшему. То, что дается легко, не ценится. Особенно нами, мужиками.

Дмитрий хорошо запомнил тот их разговор.

Отец прав.

Девочки им всегда давались легко. Он не оговорился, именно давались. Кто-то сразу прыгал в постель, кто-то пытался делать вид, что предложение одного из близнецов им неинтересно. А у самих глазки блестели… Дима девочек не обижал. Смысл? Он их любил.

Но его не крыло. Не вело его…

Он вроде и не спешил. Какие его годы? Отец маму встретил, ему едва ли не под сорок было. Живут счастливо, детей нарожали, воспитывают. Парней — в строгости, Нину балуют, но их Нина — это отдельная история.

Поэтому Дмитрий никуда не торопился. Встретит — хорошо. Не встретит — тоже себя отлично будет чувствовать.

И тут Ирина.

Голос её.

Нежный. Мягкий. Как и она сама…

Сказать, что это любовь с первого взгляда, сложно. Голова чумная, соображал с трудом. Но тяга была мгновенной.

А ещё чувство, что он должен быть рядом. Всегда. Знать, что именно эта девочка в безопасности, что у неё всё хорошо. Что никто не обидит вечером, никто не тронет.

Хорохорилась много… Прямо как воробушек.

Дмитрий слабо улыбнулся, теперь отлично понимая отца.

Он свяжется с родителями чуть позже. Надо до конца оклематься. Отец сто пудов в курсе, что они с Вано творят и где находятся. Дима ни за что не поверит, что отец внезапно перестал держать руку на пульсе их жизни. Человек, привыкший всё контролировать, не перестанет это делать в одночасье лишь только потому, что его дети решили, будто они сами в ответе за свои поступки. В целом братья с раннего детства и отвечали за себя сами. Но…

Дмитрий посмотрел на телефон Иры.

Какая интересная лично для него информация может там находиться? Если только тот дебил продолжил доставать Ирину… Уродовать парня он не хотел. Сам повернулся на Ире, поэтому отчасти его понимал. Пожалел. Но! Это всё в тот момент, когда приехавшие с Игорем чоповцы подтвердили, что они прибыли именно по душу Дмитрия. Не к Ирине.

Иначе бы…

Телефон не был заблокирован. Даже тут Ирина отличилась. Кто в их время не блокирует телефон, где хранится о человеке практически вся информация? Дима сам лично мог выудить много интересного. И взломать, кстати, тоже мог. Любой аппарат. Опять же спасибо отцу и его спецам. В жизни разные навыки нужны.

Проведя пальцем по экрану, мужчина первым делом посмотрел список входящих.

Ничего интересного…

Дальше сообщения. Последнее информировало о поступление зарплаты. Не густо.

А вот ватсаб его заинтересовал. Здесь хранилась её переписка с братом. Больше сообщений было от Ирины. Что она волновалась. Брат не выходил на связь.

Но вот сегодня утром с его номера поступило сообщение на ломаном английском. Даже Дмитрий, знающий его в совершенстве язык, с трудом разобрал, о чем идет речь.

— Не хило, — прокомментировал он вслух, глядя на цифру.

Для него она не представляла большой значимости. Другое дело для девушки из небольшого города.

Злость опалила кровь.

Вот как значит… Интересно. Тут Ваня оказался прав.

Дмитрий посмотрел на часы на телефоне.

Пора возвращаться к Ире. Она уснула, и Дима оставил её. После секса она хотела отодвинуться, возможно, даже закатить истерику. Он был готов к её реакции. Но Ирина сходила в ванную, вернулась и забралась под одеяло, демонстративно отвернувшись от него. Сначала притихла, дышала через раз. Ждала его дальнейших действий.

Их не последовало.

Дмитрия как раз начало отпускать. Температура спадала, в голове прояснялось. Вернулась четкость восприятия.

У него было два варианта: или лечь рядом с Ириной, или выйти к Вано.

Он выбрал второй.

По каким-то причинам Вано его выпустил. Сразу же. Психолог чертов. Что-что, а Вано очень хорошо разбирался в людях. Даже без отцовской фамилии и сопутствующих привилегий, он далеко бы пошёл.

Дмитрий поднялся, сунул телефон в карман брюк и направился к двери.

Ирина как раз просыпалась. Садилась на кровати и растерянно осматривала комнату. Увидев его, насторожилась и сразу же нахохлилась.

Дмитрий же снова поплыл.

Какая она красивая… Щеки после сна разрумянились, взгляд немного расфокусированный. Волосы растрепаны. Захотелось провести по ним ладонью.

И в кулак собрать… Намотать и потянуть назад, чтобы увидеть беззащитную шею…

Член в штанах дернулся, похоть накатила с новой силой.

Трогать Ирину он сейчас однозначно не будет. У неё там не зажило ещё.

Наверное.

Черт! У него были девственницы, но его не заботило, что у них там и как. Ирине больно делать он не планировал. По крайней мере, намеренно.

Дмитрий и сдерживался до последнего. Хотел, чтобы сама…

Сама — не вышло.

— Привет. Ты как? — начал он нейтрально, направляясь к кровати.

Ирина сразу же насторожилась и натянула одеяло повыше. В груди мужчины всколыхнулась горечь. Неужели Ира думает, что при желании его остановит это чертово одеяло?

Зачем злить?

Ведь она умная девочка, и всё прекрасно понимает. Хоть и отказывается порой признавать очевидное.

Дмитрий любил смотреть ей в глаза, они у неё очень эмоциональные. И порой рассказывали куда больше, чем сама хозяйка.

— Привет, — с осторожностью отозвалась Ира, прищуриваясь и исследуя его на признак «отмороженности».

На вопрос не ответила. Он не сомневался — намеренно.

Дмитрий остановился у изножья кровати.

— Ты как? — он повторил. Ему не сложно.

— Нормально.

Врет… Мелкая зараза.

Мужчина недобро усмехнулся.

— Поговорим?

— Зачем?

— Ты же раньше хотела поговорить.

— Я домой хочу, Дим…

Её голос дрогнул, как бы Ира ни пыталась сохранять видимое спокойствие. И в глазах появился блеск. Нездоровый. Точно она на грани того, что вот-вот расплачется.

Дмитрий сжал зубы с такой силой, что послышался неприятный скрежет.

— Собирайся.

— Что?

Её глазки распахнулись, и он в них потонул окончательно.

Девочка, да что же ты с ним делаешь…

Башку снова начинало рвать. Но уже не от медикаментов. А оттого что Ира рядом.

Просто рядом…

— Ты слышала, Ириш.

Она моргнула. Потом ещё раз.

И только потом резко отпихнула от себя одеяло и, кое-как прикрываясь, побежала в ванную.

Дмитрий прикрыл глаза.

Ирина оделась рекордно быстро. Вышла из комнаты и застыла в дверях, снова глядя на него с недоверием.

И надеждой.

А вот последнее — лишнее, Ирина. Абсолютно.

Рассчитывала, что история с ним закончилась.

Нет.

История только начиналась.

— На улице погода — дрянь. Без куртки — не вариант.

Ирина ничего не сказала, продолжая молча ждать его действий.

Одежду для него и куртку для Ирины организовали быстро.

Ваня зашел в комнату.

— Надолго?

— Мы быстро.

— Вдвоем?

— Да.

Ирина послушно надела куртку.

— А сумку мою… можно? — посмотрела на Ваню, и у Дмитрия кольнуло. Не в груди — в голове.

Какого?..

Они с братом никогда не делили девочек. В этом плане им повезло. Не то, чтобы у них кардинально были разные вкусы на противоположный пол. Просто существовало негласное табу: нравится одному — другой в стороне. Потому что всегда на первом плане оставался брат. Семья — это святое. Основа основ. Непоколебимая платина, дающая возможность твердо стоять на ногах.

Братья и не ревновали никогда, никогда не рамсили из-за девочек. Хотя эти самые девочки и пытались иногда внести разлад между братьев. Не выходило. В конченом итоге в накладе оставались те, кто пытался. Ибо — нечего.

Сейчас же…

Один взгляд Ирины в сторону Вано, а внутри груди как раскаленным лезвием провели.

Вано интуитивно почувствовал, что с ним неладно и, нахмурившись, едва заметно качнул головой. Мол, тормози.

Дмитрий и рад бы тормознуть, но лавина уже начала сходить с горы.

— Сумка будет в машине.

— Там ещё телефон!

Ирина сделала шаг в сторону Ивана. Дмитрий оказался быстрее, перегородив дорогу и нависая над девушкой. Та остановилась, тяжело дыша.

Нечего ей к нему подходить… Вот нечего.

Пока сам не утолил хотя бы первую, самую опасную и жадную страсть.

Хотя Дмитрий уже сомневался, что утолит её вообще когда-то.

Он не зря вспоминал отца сегодня. Легко не будет точно.

— Пошли, — демонстративно протянул руку, недобро сверкнув глазами. Ему не требовался страх Ирины. Он хотел послушания. И ласки. На первое время ему хватит.

Дмитрий Коваль чуть позже придет за душой.

Он видел, как колеблется Ирина. Как сомневается. Невольно пробуждая в нем желание снова начать крушить мебель.

— Ирина…

Пришлось её поторопить. Предстояло много дел, если они собираются обернуться за сегодняшний день.

Девушка вложила свою ладонь в его, и Дмитрий сразу же крепко сжал, переплетя их пальцы. Так надежнее.

Спускаясь по лестнице, так и держались за руки.

Внизу их встретил Аркадий, который сразу же разблокировал дверь.

— С возвращением, Дмитрий Русланович.

— Спасибо, — скривил губы Коваль-младший.

Во дворе, практически рядом с крыльцом, их ожидал «гелик». Погода, и правда, была дрянь: сильный порывистый ветер и хлесткий дождик. Ирина поежилась, плотнее кутаясь в куртку.

Чужую… Не его.

Нервы у Дмитрия были натянуты, как канат. Радовало одно — он полностью себя контролировал. Знал, что именно так и будет. Что побочка закончится в одночасье. Просто прекратится и всё. Он не первый, кто применял на себе новый препарат. Дмитрий его даже уже не тестировал. Все тесты давно пройдены. Результаты удовлетворили Коваля.

Поэтому он был готов ко всему. Голова не болела.

Он снова отвечал за себя.

Открыв дверь, помог Ирине забраться в салон, специально подсадив её за крутые ягодицы. Бедра Ирины — отдельная песня. Он не сразу обратил на них внимание, хотя если бы Дмитрий с Ирой встретились немного при других обстоятельствах, осмотрел бы её сразу всю. Ему нравились девочки с формами. Да и кому они могут не нравиться? От фигуры Ирины его пробирало. Складная, маленькая. Для него.

И эти бедра… Крутые, с нереально красивым переходом от узкой талии.

Естественно, Ирина поспешила соскочить с его рук. У Дмитрия сразу же родилась потребность вернуть девушку. Дернуть на себя, чтобы спиной впечаталась ему в грудь, и не факт, что мужчина этого не сделал бы, если бы ни дождь. Нечего ей мокнуть. Простудится ещё.

Обошел машину и занял водительское место. Не водил совсем недолго, а успел соскучиться. Дмитрий любил машины. По молодости любил и скорость. Сейчас водил более сдержанно.

Ехали молча.

Дмитрий не пытался развлекать её разговорами. Они сейчас ни к чему, хотя Ира раньше и старалась ими отвлечь его.

Знала бы она мысли мужчины в те минуты. Ничто не в состоянии его отлечь от неё.

Её запах, её нежность будоражили Дмитрия. Поднимали таких демонов, о существовании которых он не подозревал. Про собственнические инстинкты и вовсе молчал. Любого, кто к ней приблизится, посмотрит, грубое слово скажет — порвет. И это не метафора.

Ему надо немного успокоиться. Но как?.. Если она пока не его?

Будет.

Будет, черт возьми!

Свернули в проулок, где располагался её дом, и Ирина сильнее сжала сумку, в которую даже не заглянула.

— Дима, где мой телефон? — девушка первой нарушила тишину, когда он припарковался у её дома.

— У меня.

— Верни, пожалуйста.

Он ничего не ответил, разблокировал двери, с легкостью спрыгнул на землю и направился к пассажирскому сиденью. Ирина попыталась опередить его и выбраться самостоятельно. В итоге поторопилась и неуклюже стала заваливаться. Он с готовностью поймал девушку и прижал к себе.

— Упадешь, глупая.

Дмитрия крыло нежностью к ней. Дождь по-прежнему захлестывал за шиворот куртки, но мужчина на него не обращал внимания.

Её бы укрыть.

— Пусти.

— В доме. На этот раз ты меня пригласишь.

Губы Ирины упрямо сжались. Она уперлась руками ему в грудь, хотела оттолкнуть, но в последний момент передумала.

— Как скажешь, Дима.

Ему нравилось, как звучит его имя из её уст. Мягко, почти ласково.

И чертовски возбуждающе.

Несмотря на холод и ветер, Дмитрий возбудился. Как же ему было мало Ирины! Он её и не распробовал по-хорошему!

Ничего… Впереди у них ночь.

Она открыла калитку, и они быстро дошли до двери. Ирина нашла ключ, и они вошли в дом.

Дмитрию было любопытно посмотреть, как она жила.

В доме давно не было ремонта, но везде чисто. Разбросанных вещей не наблюдалось, всё лежало на своих местах. К немного потрепанной мебели Дима отнесся спокойно.

Ирина разделась, разулась и протянула ему куртку.

— Возвращаю.

Дима, усмехнувшись, принял куртку, чтобы сразу же повесить её на незамысловатую вешалку-крючок. Свою повесил рядом, интуитивно разминая плечи. Позаниматься бы с тренером или на спарринг выйти. Затекли мышцы.

Ирина с настороженностью наблюдала за его действиями и, когда он разулся, снова сказала:

— Дима, верни телефон, — и словно через силу добавила: — Пожалуйста.