Проклятый капитан. Колдовской знак Александрова Евгения
Тиана оглушённо молчала, даже не вздрогнула. Он убрал руку с её рта, но она не издала ни звука, только смотрела на него затуманенными карими глазами и явно не понимала, чего он хочет.
Говорить бесполезно. Жестами Эрик приказал молчать и быстро потащил Тиану за собой. После их наглого нападения точно забьют тревогу по всему городу, но эта безумная авантюра здорово взбодрила, придала азарта и новых сил. Игра на краю пропасти, тысяча тупых акул!
Эрик оглядывался и вместе с новообращённой Служительницей отходил всё дальше в окутанный чернотой узкий двор. Обратный путь до убежища выйдет на порядок длиннее, но Эрик уже приглядел пару отличных мест для укрытий.
На его счастье, то ли девушка оказалась понимающая, то ли чем одурманенная, но следовала за ним послушно и даже почти не мешала. Только когда на дороге показался ещё один солдат, Тиана на миг замерла, и Эрику пришлось резко пихнуть её на обочину. Девушка скатилась, ударилась ногой и простонала от боли, но кричать не стала. Умница.
Однако стражник их всё равно услышал. Эрик прижал палец к губам, по-пластунски прополз вперёд, оставив на свой риск Тиану одну. Стражник спрыгнул в яму на обочине, но не успел и оглянуться, как Эрик подсёк его под колени. Ивварец был силён и упрям, успел несколько раз вломить кулаком в скулу и даже выхватил с пояса кинжал. Но Эрик был быстрее и резким ударом ребром ладони по горлу заставил того рухнуть. Жаль, магией не воспользоваться – Серые засекут.
Эрик оглянулся. Тиана сидела в кустах, поджав ушибленную ногу, и отрешённо глядела на него из темноты, не двигаясь с места. Эрик быстро стащил изодранную и испачканную в крови одежду, снял с солдата форму и осторожно натянул на себя. Поднялся, отряхнул мундир от грязи, подошёл к Тиане и протянул ей ладонь.
Девушка послушно опёрлась на его руку и встала. Сощурилась, будто силясь разглядеть его лучше или прогнать наваждение, с ней ли это происходит, но чётко понять эмоции было сложно. А пленница оказалась ещё и весьма симпатичной на личико. Эрик расправил её капюшон и накинул на туго заплетённые в две косы волосы. Ободряюще улыбнулся, а потом нагнулся и поднял с травы шляпу солдата. Ему она пригодится больше: будет проще добраться до места, шляпа прикроет лицо, а серый наряд Тианы отпугнёт любопытствующих. Заодно стоит опробовать, можно ли таким образом подобраться близко к крепости.
Но, к сожалению, по пути, кроме пары шальных загулявших, никто не попался, и, когда уже близилось к рассвету, они с Тианой добрели до заброшенного дома. Не в лоб, конечно: уводя и путая следы, пробираясь холмами и редким подлеском у окраины. Но дошли.
В доме было тихо. Джейни поймали?
Но нет, та, будто услышав мысли, показалась из-за кустов, тяжело дыша и побледнев как смерть. Она чуть не бросилась ему на шею, как заметила, что Эрик не один.
– Вы… никого не встретили? – спросила Джейни, медленно выдыхая.
– Главное, что нас никто не встретил, – Эрику хватило сил на усмешку. – Да что у тебя случилось?! Ты вся в саже.
– Сюда приходили… я спряталась внизу. Они ломали дверь, искали меня, но я провалилась в какой-то подвал… только это не подвал, а самая настоящая могила!
– Могила? Покажи.
Джейна упрямо остановилась перед домом, а на лице застыл пережитый ужас.
– Давай уйдём отсюда! Найдём другое место! Здесь были ивварцы, и…
– Так это и здорово! – Эрик настойчиво подтолкнул её перед собой, продолжая держать Тиану за руку. Хоть та и вела себя странно, будто в полусне, она явно успокоилась, признав в Джейне уже знакомую сокамерницу.
– Здорово?! Меня чуть… не поймали!
– Один раз проверили – значит, больше не пойдут, Джейни, – объяснил он устало. – Так что нам везёт. Давай покажи, что ты нашла. Всё будет нормально.
Пробравшись внутрь первого этажа, плотно укрытого копотью, Эрик осторожно дошёл до разрытой ямы и осмотрел кости. Похоже, этого человека за что-то сильно невзлюбили и боялись – судя по нетронутой толком мебели. Даже воровать не полезли. Дом сожгли из-за хозяина? Хотя кто-то пытался его захоронить, видимо, второпях.
Под руки вдруг попалась круглая штуковина, Эрик отряхнул землю и поднял. Убедившись, что больше ничего полезного и интересного там нет, он наконец дал знак вылезти наружу. На тусклом свету удалось рассмотреть погнутый и поцарапанный медальон из медной пластины. На обратной стороне виднелся слабый рисунок и какие-то закорючки.
– Что это? – Джейна подошла ближе и взяла Эрика за ладонь.
– Наверное, здесь когда-то сожгли колдуна, может, даже местные и особо запуганные, – задумчиво отозвался он, на всякий случай сунув медальон в карман. – Да, кажется, ивварцы тоже не очень-то нас любят. Идём наверх.
Джейна спорить не стала и послушно вскарабкалась на чердак. Эрик даже усмехнулся – уже научилась за эти дни. А сам помог влезть Тиане, легко её приподняв за ноги и подсадив на выступающий край. Напоследок оглянулся, не слишком ли натоптали следов, поправил примятые ветки и тоже забрался наверх.
Тиана в это время уже отползла и прижалась к стенке. В темноте чердака толком было не разглядеть лица, поблёскивали только большие глаза.
Джейна, кажется, уже отдышалась после своего страха и теперь с удивлением смотрела на новую одежду Эрика. Эрик выпрямился и тоже оглядел себя. Чёрный мундир плотно сидел на светлой рубахе, хотя тёмно-серые штаны при этом были на размер больше, чем надо. Но на время – сойдёт.
– Ладно, девочки, – Эрик снял шляпу и бросил её на пол, – теперь вы можете поболтать. Давай, Джейни, попробуй ты, а то меня Тиана слушать, видно, не горит желанием. – Он улыбнулся, прохромал пару шагов и со вздохом опустился на пол неподалёку. – А я, с вашего позволения, передохну.
На Тиану, однако, не подействовало его дружелюбие. Она затравленно и с каким-то опозданием проводила его взглядом, а потом уставилась в сторону Джейны.
– Прости за это, но ты нам очень нужна. – Джейна тряхнула головой, убирая упавшую чёлку, и попыталась говорить медленно, чётко произнося слова на энарийском, но Тиана смотрела с полным непониманием. – Ты можешь нам помочь? Нам нужна твоя помощь. Мы тебя не тронем, только нужно сделать кое-что… Если ты поможешь, – Джейна продолжала попытки. – Пожалуйста.
Ещё на несколько фраз Тиана почти не реагировала, глядя из своего угла, пока Эрик не подошёл и не провёл перед её лицом ладонью. Тогда пленница очнулась, вздрогнула и произнесла на ломаном энарийском:
– Я… не… не…
Да что с ней там сделали? Это всех новообращённых Серых так трясёт, как будто одурманили чем в демоновых храмах? Джейна беспомощно обернулась на Эрика. Он тяжело вздохнул, присел на корточки напротив похищенной девушки и вкрадчиво заговорил:
– Ты ведь меня понимаешь, не так ли?
Тиана продолжала молчать. Эрик несколько раз щёлкнул пальцами перед её лицом. Заметил, как дрогнули ресницы. Блестели в темноте белки глаз, теперь она не сводила с него взгляда.
– Эй! Нам очень нужно пробраться в тюрьму и вытащить оттуда одного… человека. И чем раньше мы это сделаем – тем лучше. Помоги – и мы сразу отпустим тебя с миром. Я обещаю.
Пытаясь добиться её полного внимания и расположить к себе, Эрик медленно взял Тиану за руку, легко сжав в ладонях. Он обратил внимание на тонкое запястье: теперь там была круговая татуировка с цепью. Но от прикосновения Тиана, наоборот, только отпрянула, а затем вскочила на ноги и, чуть пригнув голову, прижалась всей спиной к стене.
– Лучше отойди, ты, по-моему, её только пугаешь, – оттолкнула его Джейна. Эрик хмыкнул, поднялся на ноги и отошёл в дальний угол чердака.
– Тиана, – снова попробовала медленно и чётко говорить Джейна, – нам нужно попасть в Верндари с твоей помощью. Верндари. Понимаешь?
В первый раз Тиана среагировала на слова осознанно, вздрогнула, заморгала. А потом, кажется, разобрав знакомое слово, слегка кивнула.
Через некоторое время мучительного разговора с помощью жестов и знаков им удалось добиться успеха.
– Когда? – спросила Тиана едва разборчиво.
Ну и акцент у этих северян! Но хоть что-то она знает по-энарийски.
– Сегодня вечером, – ответил Эрик, потерев собственное запястье.
– Ньет, – она быстро замотала головой.
– Что значит – нет? – он вопросительно повернулся, приподняв брови.
– Сегодня, – с запинкой выговорила она непривычное слово, – ньет. Нельзя.
– Да какого Тёмного?! – Эрик повысил голос, забывшись, а потом снова перешёл на приглушённый шёпот: – Мы не можем ждать долго. Времени в обрез!
Она, кажется, снова ничего не поняла.
– Тиана, – мягко привлекла Джейна к себе её внимание. – Почему нет? Почему сегодня – нельзя?
– Арнигис, – проговорила Тиана.
Эрик хохотнул:
– Это что ещё за проклятье?!
– Арнигис… Арнигис… Немного похоже на наше, – забормотала Джейна. – Какой сегодня день? – повернулась она к Эрику, подсчитывая что-то в уме.
– Восемнадцатый день осени.
Эрик знал это так ясно, как своё имя. Даже если бы хотел забыть – не мог, ведь каждый день приближал его к жуткому сроку, который назначил Верховный. И до этого срока оставалось всего три недели!
– Значит, они здесь, в Ивваре, тоже празднуют, – вздохнула Джейна. – День Памяти, большой день для Служителей. По крайней мере, у нас так праздновали в Сагарде. Может, поэтому они Тиану куда-то вели?
Но Эрик только вскинул брови, не понимая, как праздник помешает их плану.
– Да на ваших Корсакийских островах его что, не отмечают, что ли? – удивилась Джейна. – Будет полно Служителей, понимаешь? Они наверняка по улицам пойдут с шествием, с огнями и свечами. Мы никуда не пройдём. Есть такая легенда об Удиф и Бруниаре, двух замученных, закованных в цепи святых, чьи молитвы услышал Покровитель. Именно с той казни все Служители несут на себе печать памяти – татуировки с цепью на запястье. Как сейчас у Тианы. Как у меня должна была быть… – глухо закончила свою речь она.
Эрик пнул кусок обгорелой бересты и принялся ходить по чердаку, размышляя:
– Дурацкий праздник. Ладно. Может, к лучшему, они будут не так бдительны. Нужно отдохнуть, потом будем думать.
Начало светать. Они улеглись на пол: Тиана сжалась в комок, устроившись дальше всех от лаза, у стены притихла Джейни, а у самого выхода растянулся Эрик, оставив рядом клинок. Он положился на свои слух и чутьё, которые должны подсказать об опасности. По крайней мере, раньше почти не подводили. Не считая того злополучного дня в Аркетаре, когда всё вышло слишком неудачно… Но больше Эрик не станет так доверять магическому чутью, которое Серые могут запросто обойти. А вот вспомнить навыки выживания в джунглях полезно – чтобы услышать малейший шорох или чужое дыхание за спиной. Снова стать зверем. Одиноким и отчаянным.
Где-то очень далеко плыли звуки тоскливой музыки и гул толпы, но до этой позабытой окраины праздник не добрался. И хорошо. Вскоре вернулась спокойная предрассветная тишина.
Спустя некоторое время, пока ещё было достаточно тихо, Эрик всех разбудил. Они осторожно выбрались из дома и остановились в зарослях кустарника у задней стены, которая вплотную примыкала к высокой скале. Есть хотелось дико, но это чуть позже. Пока в голове крутился план, как пройти в крепость и добраться до Алекса. Обострились все чувства. План казался совершенно диким, но большой ли сейчас выбор? Да и терять почти нечего – смерть и без того дышит в затылок.
Расчистив небольшой кусочек от осыпавшейся листвы и пожухлой травы, Эрик опустился на землю и по памяти начертил веткой на земле план Верндари. Джейна пристально наблюдала за ним покрасневшими от недосыпа глазами и даже изредка поправляла, если считала, что он где-то ошибся.
Один раз Эрик взглянул на неё с любопытством. Джейна закатала рукава, обнажив тонкие запястья, скрестила ноги и внимательно изучала карту. Отросшие волосы падали на лоб, доставая до закушенных губ, а тонкая, чуть расстёгнутая рубашка больше не скрывала грудь, небольшую, но округлую. Джейна перестала строить из себя пацана, тщательно заматываться в тряпки и робко прятать глаза. Эрик усмехнулся. Была такая доверчивая и послушная своему Покровителю кроха, а теперь – надо же! – сидит и хладнокровно строит планы похищения преступника из тюрьмы и будто бы ничего не боится. И всё ради Алекса?
По-прежнему тихая Тиана сидела между ними, подобрав ноги под себя. Только всё чаще посматривала как-то странно на Эрика и его творчество, но молчала. Её плотный серый балахон и тяжёлый плащ с капюшоном сейчас казались уместными: они защищали от промозглого предрассветного тумана, и в его плане они тоже пригодятся. Девушке явно стало лучше: она ожила, пришла в себя и пока не пыталась никуда бежать.
Да и вряд ли смогла бы: несмотря на её спокойное поведение, Эрик старался не выпускать Тиану из поля зрения и был настороже, бросая короткие взгляды. Рядом без ножен лежал длинный меч. Но Тиана, похоже, и правда смирилась со своим положением. Поверила, что они не желают ей зла и отпустят? Один раз она даже вмешалась, чтобы поправить нарисованную дорогу, которая вела к крепости, и изменила её направление. Эрик кивнул, соглашаясь.
– Ну, вот так. Что-то в этом роде. – Он оглядел своё художество, полулёжа на траве и склонив голову набок, а потом недовольно повёл плечами. Военная форма была непривычной, слишком строгой одеждой, она сковывала свободные, размашистые движения, и, несмотря на прохладу, Эрик наполовину расстегнул тугой мундир, освобождая шею и плечи.
Поднял голову и снова встретил взгляд Тианы, на сей раз куда более живой и пристальный. Что, неужто эта форма так ему к лицу? Эрик сверкнул на девушку глазами и подмигнул. Та отвернулась, кусая губы, а тяжёлые, влажные от тумана косы скользнули по плечам. До его слуха донёсся порывистый вздох.
– Что теперь? – нетерпеливо спросила Джейна.
Эрик задумчиво прочертил жирный крест там, где они находились, и принялся рассуждать:
– Итак, мы здесь, на самом отшибе. Отсюда до Верда… Верндари… Демоны, ну что за название, только ивварцы могли такое придумать! – Эрик даже сломал палочку и принялся искать новую. – Так, ладно. Отсюда идти не меньше полутора часов, а то и все два. Если эта дорога идёт вдоль моря, – тут Эрик коротко взглянул на Тиану, ещё раз повторил свою фразу и дождался от неё робкого кивка, а затем продолжил: – Тогда будем держаться этой части города, надеясь на шумные портовые районы. Обычно там людно, суетливо и грязно. То есть то, что надо.
– А патрули? – недоверчиво уточнила Джейна.
– Будем держаться тени и не лезть на открытые места. Но тут вся надежда на Тиану. Я буду сопровождать и идти вплотную, главное, чтобы она не вызвала подозрений.
Эрик, сощурившись, бросил на Тиану очередной испытующий взгляд, считывая с её лица и эмоций, что от неё можно ждать. Сейчас она выражала покорность и смирение, но кто знает, не сделает ли в решающий момент какую-то глупость?
Идея спасти Алекса из тюрьмы казалась всё бредовей. Риск огромный, а шанс… никакой. Эрик бы засмеялся сейчас сам над собой, но не хотелось вгонять девчонок в панику. Плевать! Будь что будет!
– И что, ты хочешь сойти за ивварца? – Джейна изучающе уставилась на него. – Но ты совсем не похож!
– А так? – Эрик сдвинул шляпу ещё ниже на лицо и нахмурил брови, подражая неулыбчивым лицам на улице.
Джейне это веселье явно не понравилось.
– Эрик! Ты же сам знаешь, как всё опасно. Попадёшься – тебя казнят! А потом и меня, и её. Можешь ты хоть иногда быть серьёзнее?
– Серьёзнее, Джейни? – Он приподнялся, оперевшись на одну руку. – Ты действительно хочешь, чтобы я был серьёзнее? Сдаётся мне, в последний раз тебя это скорее испугало.
Он сел ровно и взглянул на неё в упор, стерев привычную насмешливость. Тиана, сидевшая рядом, подвинулась теперь ближе к Джейне, словно ища защиты.
– Послушай-ка, Джейни, – спокойно заговорил Эрик, ощутив всей кожей отголоски страха их обеих. – Я не желаю вам зла. Просто шансов выжить у меня, как знаешь, и так немного. Так дай мне насладиться этой, возможно последней, авантюрой. В конце концов, я ещё никогда не вытаскивал никого из тюрьмы, тем более такой особой и охраняемой, как Верндари. Не тюрьма – крепость. Но в мире нет ничего невозможного, ага?
Джейна поёжилась, но достойно выдержала его взгляд, только чуть вскинула подбородок, храбрясь.
– Значит, твой план – пройти в Верндари под видом солдата, который сопровождает Служителя? Но если спрашивать начнут?
– Разберёмся.
– А что буду делать я?
– Сидеть в укрытии и ждать.
– Но…
– Нам ты только помешаешь. Какой смысл? Лучше подстрахуешь и поможешь бежать, если что не так.
– Например?
– Например, Алекса уже убили, и мы совершенно напрасно рискуем жизнями. Либо его просто может не быть в этой тюрьме. Или с ним уже что-то сделали…
Джейна встревоженно приподнялась, собираясь спорить, но Эрик опередил возмущения:
– Ладно-ладно, сядь, я просто перечислил варианты. Я знаю, что это и в моих интересах, и сделаю всё возможное, но надо быть готовым ко всякому. План, в общем-то, не совсем безнадёга, авось и повезёт. Выкрутимся.
– Как долго мне ждать в укрытии? – глухо спросила новоиспечённая напарница.
– Пока мы туда не придём.
– А если…
– А если – тогда сутки, – коротко сказал Эрик и поднялся, потянувшись. – Идите наверх, я вернусь позже. Надо ещё кое-что подготовить. Днём отсыпаемся, выходим к ночи. Проследи за ней, – кивнул он на Тиану и бесшумно исчез за скалой.
Вернулся в дом Эрик вместе с ранними сумерками. Выходить ещё было рано, но он вдруг с удивлением увидел неспящую Тиану. Девушка сидела на траве, в том месте, где они утром чертили карту. Одна! Джейна могла прошляпить их драгоценную пленницу, но та каким-то чудом не сбежала.
Эрик подкрался тихо, чтобы не спугнуть её. Может, стоит коснуться магией и проверить, что удерживает Тиану от побега, можно ли ей верить? Опасно, но пока рядом никого из Серых… Если её только вели на обряд посвящения, может, она ещё подвластна его влиянию? Погрузившись в привычное, слегка изменённое состояние, Эрик подошёл совсем близко, как вдруг почувствовал жжение в проклятой татуировке. Показалось, что магия, которая всегда была вторым дыханием, пульсирует как-то неправильно и страшно. Затмевало разум, кружилась голова. Не удержавшись, Эрик схватился за тонкий ствол осины. Тот тут же переломился под его натиском, а Эрик упал на землю и пропорол ладонь до крови.
Всё снова задвоилось и затроилось перед глазами, как тогда в подвале у Серых. Захлестнул поток невнятных чувств, страх, тоска, тяга и боль, а ещё – страшное, дикое одиночество, такое, что от него выворачивает наизнанку душу. Что за мешанина? Чьё это и где, мать его, он сам?!
Эрик закрыл глаза и пытался дышать, глубоко и ритмично, возвращая себя. Острое ощущение, что он был на краю чёрной, бездонной пропасти, готовой поглотить его без остатка… уходило.
Тиана оказалась рядом, опустилась на колени. Эрик тряхнул головой, гоня прочь дурной туман, пришёл в себя, хмарь отступила. Он ещё живой! Живой, демоны его побери! Нащупав рукой землю, Эрик приподнялся и сел, взглянув девушке в лицо. Она же совсем недавно боялась его, как страшного демона-колдуна. Она же Серая и сейчас должна охотиться на таких, как он… Но Тиана сидела вплотную, а потом вопросительно кивнула на ладонь, из которой шла кровь.
Эрик усмехнулся. Она не знает, как быстро на нём заживают раны, а это и вовсе царапина.
Тиана привстала и дотянулась до широколистной травы, зачем-то сорвала закруглённый листок. И жестами показала: «Приложи». А потом ещё настойчиво так протянула и прижала своей ладонью. Не удержалась и качнулась слишком близко к нему, обдав едва уловимым запахом храмовых благовоний и близостью женского тела.
Долгий, слишком долгий месяц в пути и на борту давал о себе знать. Эрик ослабил руку, на которую опирался, и они завалились прямо на землю в мягкий ворох листьев. Тиана сдавленно охнула, когда оказалась сверху, невольно прижав Эрика собой. Попыталась отстраниться, но он уже мягко привлёк её к себе, не дав этого сделать. Провёл руками по талии и выше, чувствуя на себе тяжесть и мягкость груди, напряжение и порывистое дыхание, с которым девушка пыталась освободиться и что-то сказать.
– Ньет, – едва слышно выдохнула она ему на ухо.
Кровь уже стучала в висках, гнала желание и нетерпение по телу. Застёжка серого плаща, окутывающего их обоих, поддалась легко. Эрик сдёрнул его на землю и перевернулся, оказавшись сверху. Медовые кудри в косах растрепались и рассыпались, открыв бледное, но с ярким румянцем лицо. Встревоженный и вместе с тем отчаянный карий взгляд. Маняще горели губы, что-то шептали на ивварском, ничего не разобрать.
Эрик опустился ниже. Его ладонь снова прошлась по талии, по бедру, с которого отчасти сползла плотная ткань серого одеяния. Дурацкое, слишком длинное платье давно хотелось стянуть. Эрик нащупал ряд пуговиц сбоку. Тиана сжала его ладонь, не давая забраться выше, но он только прильнул к её губам.
Он почувствовал, как та вздрогнула под его руками, как жар коснулся и её лица. Дразняще провёл языком по губам, чуть прикусил нижнюю и только потом на миг отстранился:
– Ньет? – разгорячённый, он всё же взглянул вопросительно.
Карие глаза больше не были туманными. Они горели лихорадочно, горели, как и щёки, и на миг Эрику показалось, что она, как и он, уже не видела своего будущего. Было только сейчас.
Сейчас он ничего не может ей сделать. И Эрик весь перед ней, простой и такой, какой есть. И она ещё может его остановить… наверное.
Не дожидаясь ответа, он продолжал раздевать её, ловко расстёгивая пуговицы на боку. Будто ёжась от проникшего к телу прохладного ветра, Тиана сама подалась ему навстречу, и Эрик перестал себя сдерживать. Глухо зарычав от нетерпения, он наконец освободил девушку от ненавистного одеяния. Быстро сбросил и с себя рубаху и снова приник к её губам, согревая Тиану жаром своего тела.
Её руки уже гладили его грудь, стискивали напряжённые плечи. Горячее безумие будто охватило обоих. Тиана прижималась к нему, не давала надолго оторваться от её губ. Страсть оглушала, и Эрик, точно в туманном бреду, слышал только гулкое биение сердца, кровь, шумящую в висках, и тихие стоны Тианы, что прижималась к нему всё тесней. И словно только это яркое, зримое, такое настоящее наслаждение ещё удерживало его в действительности… Но в конце концов голову окатило жаром и мир перестал существовать. Эрик замер, затаил дыхание. Погладил нежную щёку, коснулся большим пальцем губ и медленно опустился на землю рядом с Тианой. Она повернулась к нему, прижалась и запустила пальцы в его спутанные, влажные волосы, что-то бормоча на своём.
Эрик снова легко коснулся её губ, почему-то солёно-сладких, а потом накинул на гладкое бедро край серого плаща, защищая от озноба. Не думая, зачем всё это и как теперь… неважно.
3. Смерть императора
Девятнадцатый день осени, год 86-й от Первого слова. Эмариш, столица Ивварской Империи, крепость-тюрьма Верндари.
– Ты ходила к нему.
Это был не вопрос – Талира отвечать не стала. Да и не стоило удивляться его осведомлённости: у Эвана и стены были ушами. Впрочем, у неё есть свои, о которых он ещё не догадывается… или считает их слишком верными. Но за умеренную плату некоторые готовы работать на обе стороны.
Талира прошла по комнате, ступая по мягкому ковру, и остановилась у окна, за которым уже светало. Быстрее бы солнце развеяло облака и прогнало из памяти ту жуткую картину, что она увидела в камере.
– Хотела убедиться, что он жив? Считаешь, я такое чудовище и довёл его до смерти?
Она обернулась к Верховному Служителю, который сидел в кресле и мягко следил за ней. В ответ на её взгляд он поднялся и подошёл ближе, остановился. В привычно невозмутимых, ровных чертах лица сквозило что-то новое, живое и необычное.
– Никогда не видела в тебе ревность, – Талира улыбнулась одними губами. – Но да, я хотела знать, что с Алексом. И я… я не знаю, что ты в самом деле с ним хочешь сделать.
– Дорогая, мстить твоему бывшему любовнику за то, что ты была в него влюблена, – это слишком мелочно. Я был с ним терпелив. – Эван слегка устало пожал плечами. – Никто не думал, что он сможет так… уйти.
Талира снова отвернулась к окну и заговорила гораздо горячее и яростней, чем собиралась:
– Ты обещал поговорить, чтобы Алекс стал нашим человеком, что нам нужны сведения от короля. Завербуешь его, пообещав жизнь и свободу. На эти условия я согласилась. Рассказала тебе про его прошлое, чтобы мы могли держать его под контролем. Но всё пошло не так!
– Обратного пути нет. Он оказался не такой предсказуемый, как видишь. Его нельзя было отпускать на свободу.
– И что теперь? Он придёт в себя или?..
– Не знаю. Пока он скорее мёртв.
После паузы для вдоха Талира всё же спросила:
– Что… что ты будешь делать?
– Ты хочешь знать, убью ли я его?
– Да.
– Нет.
Эван обнял её сзади за талию и осторожно притянул к себе. Повернул её голову кончиками пальцев, разглядывая хмурое выражение лица. И явно почувствовал и напряжение, и стойкое нежелание быть покорной и ласковой. Слишком… слишком много всего не так.
Талира порывисто вздохнула, тугой корсет сильно стиснул грудь. То ли это сети Эвана, которые она будто вдруг ощутила вокруг себя, ощутила и забилась, как бабочка, попавшая в паутину. Нет, всё не так, они ошиблись вместе! Если бы Алекс не был так упрям и хоть попытался прислушаться к ней, если бы всё не сложилось так неудачно – эта буря, побег двух осуждённых магов, из-за которых теперь весь город поставлен на уши!
– Послушай, – начала Талира, как вдруг вздрогнула: в дверь резко постучали.
– Ваше Святейшество! Ваше Святейшество! – надрывно завопил чей-то голос.
– Что там? – грубовато отозвался Эван, делая шаг к двери.
– Ваше Святейшество… Император… он был в спальне, и…
По резкому вздоху стало понятно, что случилось. Мэйвис мёртв! Иного и не стоило ждать, после стольких месяцев болезни. Талира отошла к окну, не желая быть замеченной, а Эван взглянул на неё и громко отозвался, не открывая дверь:
– Сейчас буду.
Они вышли из комнаты спустя некоторое время, и по короткому кивку Эвана стоявшие у дверей стражники, вечно молчаливые и верные, как псы, отправились следом.
Талира шла по коридорам Верндари, не издавая ни звука. Мэйвис не дождался своего шестидесятого дня рождения… Но в глубине души у Талиры ничего даже не дрогнуло. За последние годы он превратился в мелочного, властолюбивого и надменного старика, который считал себя умнее всех!
Закрытый экипаж уже поджидал у ворот. Накинув на голову капюшон плотного плаща, Талира быстро забралась внутрь, а за ней, пригнувшись, сел Эван.
– Трогай.
Всю дорогу, по которой нещадно трясло повозку, Талира сидела, отвернувшись к окну. Продолжать разговор не хотелось. Уже около самого дворца Эван наклонился к её уху и тихо проговорил, мягко взяв за руку:
– Тебе стоит быть чуть более расстроенной случившимся, дорогая.
Талира взглянула на него, вскинув брови. Эван смотрел на неё внимательно и даже с долей сочувствия. Сочувствует тому, что она теперь вдова? Или чему-то другому… тому, что происходило в Верндари и что повергло её в такое настроение. Что он понимает!
Она видела Алекса. И то, что видела, навсегда останется в памяти. Когда-то любимые, гордые и одновременно нежные губы были разбиты так, что запёкшаяся кровь застыла маской. Разбиты были и скулы, а под глазами расплылись синяки. И повсюду растекались кровавые следы. Если бы Талира не знала, она едва бы признала в этом замученном, неживом мужчине, скованном и запертом в тесной клетке, Алекса! Сильного, несломленного, уверенного в себе…
Эван отвлёк её от мыслей, когда они прибыли на место. Подал руку при спуске по ступенькам, и Талира покорно, склонив голову, приняла её и медленно шагнула вниз. Во всей её позе сейчас должны были царить скорбь и тяжесть. Но на душе и правда было до тошноты тяжко, хоть и не из-за Мэйвиса. Талира не поднимала глаз, покорно шла рядом с Верховным Служителем и только видела краем глаза, как встречные тут же отходят в сторону и тоже склоняют головы.
В покоях императора были настежь раскрыты окна. Видимо, чтобы выветрить тяжёлый запах старости… и смерти. Талира прижала к лицу кружевной платок, вытирая глаза и заодно прижимая его к носу. У постели остался один из лекарей. Он начал что-то сбивчиво бормотать, но Талира только отмахнулась и присела рядом с постелью на низкую скамью.
Хорошо, что она успела оказаться здесь прежде наследников.
Все присутствующие понимающе отошли, чтобы не мешать ей прощаться с мужем. Эван тихо заговорил с тем же лекарем, слуги суетливо начали таскать какие-то подносы. Талира положила руку на сложенные ладони императора и первый раз взглянула ему в лицо.
Осунувшееся и морщинистое, оно совсем не походило на прежнего Мэйвиса. Куда-то исчезли и надменность, и властность, и вечное выражение «я один знаю, как правильно надо делать». На постели лежал спокойный пожилой мужчина. Дряблые веки были плотно прикрыты, мышцы расслаблены. Талира задумчиво рассмотрела хорошо знакомое лицо. Они, в конце концов, прожили с Мэйвисом вместе больше пяти лет… Но только сейчас она подумала, что когда-то он был весьма неплох собой. И даже, возможно, добр и великодушен.
Но пробудившуюся вдруг жалость согнал вошедший в покои Нотери. Он явно спешил, поэтому не успел даже скинуть дорожный плащ и отстегнуть шпагу.
– Отец! – Старший сын императора подошёл к постели с другой стороны и склонил колено. Бегло взглянул на Талиру, убрал упавшие на лоб тёмные кудри и скупо поприветствовал: – Ваше величество.
Юный, ещё не достигший и шестнадцати, он уже был слишком похож на отца характером и властными манерами. Талира опустила глаза и молча кивнула. Убрала свою руку и положила на колени, стиснув в пальцах платок.
Нотери, пытаясь держаться и не выдавать никаких эмоций, через плечо обернулся к лекарям и Эвану:
– Как давно… это случилось? – Голос дрогнул только на мгновение.
– Буквально с полчаса, ваша милость, – с печалью отозвался один из лекарей. – Да вознеси Покровитель душу его, государя и отца нашего…
– Уверен, он услышит наши молитвы, – тихо и твёрдо произнёс Эван.
– Прошу вас, хватит этих завываний. Сами знаете, отец их не сильно любил.
Нотери ещё раз взглянул в лицо почившего императора Мэйвиса и поднялся на ноги.
– Вы слишком строги, ваша милость, – не смогла промолчать Талира. – Ваш отец не был так категоричен и допускал…
– Я знаю, что допускал мой отец, не хуже вас, ваше величество.
Нотери смерил её слишком холодным, будто даже презрительным взглядом. Уже мнит себя императором и главным лицом Иввара? Ещё не меньше года ему оставаться только наследником, а ей – регентом и настоящим правителем, даже если ему это не по душе!
Талира взяла себя в руки и тоже встала.
– Тогда не будем вести споры у постели умершего. Я должна распорядиться насчёт похорон, прошу простить, но ещё многое надо сделать. Тем более сегодня особенный день.
Святой праздник. Умереть в этот день, впрочем, считалось особой и даже светлой приметой, так что всё ещё можно повернуть не так трагично. Людям понравится эта мысль – что их император был отмечен Покровителем таким особым образом. Был выбран им.
Прижав к лицу платок, она торопливо миновала Нотери и вышла в коридор. Там её окружили служанки и придворные дамы, которые тут же принялись щебетать свои соболезнования. Но сейчас этот птичий гомон Талиру не раздражал, скорее, наоборот, помогал отвлечься от неприятной встречи с Нотери.
Никогда раньше тот не был так уверен в себе и так открыто и нахально презрителен к ней. Что послужило причиной? Слухи про Эвана? Личная нелюбовь к Служителям? Или это просто дурацкий характер отца вкупе с возрастом, в котором все мальчишки становятся такими невыносимыми?
– Мэсси, соберите Малый совет через час, – коротко приказала она верно шагавшему рядом советнику. Тот кивнул и быстро исчез за поворотом.
Хлопоты с похоронами и днём печали отняли у Талиры весь оставшийся день. Надо было не только продумать все детали и пригласить к главной молитве самых важных для государства людей, но и задуматься о собственном будущем – со следующего дня она уже полноправная правительница целой страны. Нет, оно почти так и было последние три месяца, как Мэйвис слёг в постель, но теперь как будто всё происходило по-настоящему. Все взгляды будут устремлены на неё. Надо озаботиться соответствующим внешним видом, передать всю боль и тяжесть своего положения, но и показать, что она не готова спихнуть ответственность на своих советников. Нет, она возьмёт на себя бремя власти и разделит его сполна с несмышлёным ещё наследником престола… Такого несдержанного, его нельзя допускать к трону прежде времени.
…а к тому моменту, когда будет можно, Талира должна обеспечить себе надёжное место и достаточно верных людей, чтобы не оказаться ненужной вдовой, запертой в какой-нибудь крепости.
И эта война, если она начнётся так скоро, как предсказывает Эван, последняя возможность проявить себя и укрепить своё положение! Но будто назло возникли воспоминания о встрече с Алексом и его полные гнева, разочарования и горечи слова:
– …Ты не представляешь, о чём говоришь, Талли. Знаешь, что такое настоящая война? Это не твои придворные игры. Король давно готов встретить вас во всеоружии, преимущество сейчас не на вашей стороне – это я могу сказать тебе прямо и честно. Ты готова отправить на бойню сотни и тысячи плохо подготовленных парней, чтобы они отдали свои жизни за несчастный клочок суши, который вам даже не принадлежит по праву?! Кто на самом деле строит эти демонические планы?! Эван?
Демонические планы. А что, если Алекс был прав и Эван действительно ошибается… что, если всё это напрасно и ведёт их к погибели. Хорошо, если Иввар сможет одержать быструю победу, которую обещает Эван, но что, если король и вправду гораздо сильнее и лучше подготовлен, чем они считают?
– …я не верю, что это ты смогла придумать всю эту историю. А Мэйвис на старости лет был не склонен к решительным действиям. Талли, не делай глупостей, о которых потом пожалеешь. А я не пойду на бессмысленную войну ни под ивварским, ни под энарийским, ни под каким другим флагом.
От такого знакомого голоса, от воспоминаний его близости, когда он стоял перед ней, пьяняще-знакомый, касаясь её руки, в душе что-то отозвалось протяжной болью. Снова. Он считает её предавшей. А она… Бессмысленная война. Может, ещё есть время обдумать и не предпринимать решительных действий?.. Остановиться? Отступить? Поговорить с Эваном?
От тревог и выворачивающих душу переживаний разболелась голова, и к вечеру Талира приказала сделать для себя горячую ванну с маслами, надеясь, что это хоть немного снимет напряжение жуткого дня. Хотя бы перевести дух.
Она прошла в комнату, посреди которой стояла мраморная ванна. От воды в воздух поднимался пар, обволакивая всё вокруг мягким душистым туманом. Мелисса и масло красного апельсина, нотки гвоздики и дурманящий аромат ванили. Не зря её бабушка называла ароматы лекарством для души.
– Позвольте, ваше величество, – подскочила тут же бойкая рыжеволосая Анабель.
В две пары рук служанки ловко расшнуровали тесное платье. Сняли плотную нижнюю юбку с кринолином, вытянули тугие ленты из волос и расплели косы. Талира шагнула из упавшей на пол рубахи, наконец вздохнула полной грудью и медленно опустилась в щекочущую, горячую воду, отчего по коже пробежала приятная дрожь. Прикрыла глаза.
Император мёртв. Началась новая игра, в которой надо выступить достойно, а всё остальное – в прошлом. Должно быть в прошлом.
Нежные девичьи руки принялись массировать шею и плечи. Забыть обо всём и просто вдыхать ароматный пар и нежиться в пене. Кто-то заботливо поднял отяжелевшие волосы, прошёлся по ним гребнем, распутывая бережно и осторожно.
Но холодный ветер пробежал вдруг по руке, лежащей на краю ванны. Талира не открыла глаз, только вслушалась в тихий шорох и чей-то шёпот, который быстро смолк. Лицо овеял знакомый запах, и не осталось сомнений, кто ещё мог так бесцеремонно вломиться в её покои.
– Госпожа, – присев рядом, тревожно зашептала Анабель. – Я не пущу его, если вы прикажете.
Как бы ни заманчиво это звучало, но побеседовать с Эваном стоило и ей самой. Особенно после того неприятного разговора с Нотери.
– Уходите, – тихо выдохнула Талира. – Оставьте нас, и чтобы ни одна живая душа не мелькала рядом. И убедись, что никто и ничего не видел.
Когда шорох платьев стих, осталось только ощущение чужого безмолвного присутствия.
Талира потянулась вперёд и села, заколов волосы наверху. Мягкая пена скользнула со спины, окутала плечи и скрыла грудь. Талира оглянулась через плечо. Эван стоял рядом и смотрел на неё с той же мягкой задумчивостью, что и утром в экипаже, перед тем как они прошли во дворец.
– Наш разговор не мог подождать? – почти утверждающе спросила Талира и плавно поднялась на ноги. Эван согласно кивнул с короткой улыбкой, а в его глазах отразились отблески свечей.
Такой он её ещё не видел. Она больше не просто жена императора. Она – императрица, облечённая властью. В отражении зеркал, в мерцающем свете покрытая каплями кожа казалась шёлковой. Пена сбежала по груди вниз, открыв Эвану её обнажённое тело. Талира знала, что ещё достаточно хороша, чтобы сводить с ума придворных мужчин, но простые красавцы и пустоголовые франты никогда её не интересовали. А вот умные и опасные игроки…
– Ваше величество.
Эван протянул ей руку. Талира взялась за его ладонь и осторожно шагнула на пол, а Служитель поднял лежавший у ванны тонкий халат и обернул вокруг. Будто нечаянно коснулся кожи, огладил изгиб талии и бедра. Несмотря на его сан, Эван оставался мужчиной, и мужчиной достаточно молодым и сильным. Властным. И сейчас Талира видела его напряжение и желание под свободной одеждой и даже будто лёгкий туман во взгляде.
Они давно не оставались наедине, и в ней самой начало рождаться кружащее голову томление… но сейчас есть дела поважнее. Талира продела руки в рукава, небрежно запахнула полы тонкой ткани у груди и кивнула Эвану на комнату, где стояли кровать и низкий диван.
Талира забралась на кровать, поджав под себя ноги и предложила Эвану сесть рядом.
Он присел на край. Близко, но так, чтобы хорошо видеть её лицо. Лицо и мысли.
Читать бесплатно другие книги:
