50 и один шаг ближе Мур Лина

За нашим столиком помимо моей семьи и подруги располагается тошнотворный Зак с родителями и дядей. Взрослые о чем-то бурно болтают, парень копается в своем айфоне, как и моя младшая сестра. Благотворительный вечер протекает стабильно вяло, хотя просидели мы тут немногим больше часа. Сбегать еще рано, потому что папа не выпил достаточно виски, чтобы не заметить моего отсутствия.

– Прекрасная песня, – слышу мамино замечание и перевожу на нее взгляд. Она качает головой в такт музыке. – Очень романтичная, а ведь сегодня как раз День всех влюбленных.

– Ты права, Сессиль, – поддакивает мать моего несостоявшегося кавалера.

– Заккерий, прекрасная возможность узнать Мишель поближе, пригласи ее на танец! – Предложение, исходящее от отца, звучит как приказ. Этот тон вызывает отвращение.

Умоляюще смотрю на маму, которая отрицательно мотает головой, говоря, что я должна встать и позволить этому парню себя лапать.

– Ты прав, отец. С удовольствием, папа, – елейным голоском отвечает Зак, обходит стол и предлагает мне руку.

По выражению лица Сары вижу, что она сочувствует мне изо всех сил, а моя младшая сестра только прыскает со смеху на такую «удачу».

Вынужденно улыбаюсь и позволяю Заку вывести меня на танцпол, где уже развлекаются как пары молодые, так и в возрасте. Он кладет свою руку мне на спину.

– Выше, – требую я, глядя в серо-голубые хитрые глаза.

– Не понял?

– Руку с моей задницы убрал, – зло шиплю, не в силах взять под контроль чувства.

– Да брось, наши родители этого и хотят. Развлечемся, я тоже не против, – бросает он, но все же следует моему приказу.

Кажется, даже через ткань ощущаю, насколько потные его ладони. Испортит мое идеальное светлое платье. Урод.

– Я против, – сухо отвечаю я и перевожу взгляд ему за спину. – Танец закончится, и попрощаемся.

Под красивую музыку я немного расслабляюсь. Хотелось бы ощущать только сильные руки и плечо, на которое можно опустить голову. Но, увы, такого нет, и мне остается только терпеть издевательства своего недалекого партнера, который то и дело норовит сжать мою ягодицу. А я демонстративно поднимаю его руку на талию и зло сверкаю глазами, желая убить одним взглядом.

Только открываю рот, чтобы высказать все, что я о нем думаю, как Зак растягивает губы в самодовольной улыбке и прижимает меня к себе, вновь опуская руку. Внезапно кто-то отрывает меня от него, и я, пошатнувшись на каблуках, теряю равновесие и впечатываюсь в чью-то грудь, хватаясь за лацканы пиджака. Пара секунд – и мой мир перевернулся с ног на голову.

– Насколько я заметил, девушка ясно дала понять, что твои прикосновения ей не нравятся.

Холодный голос мне знаком. Поднимаю голову и встречаюсь лицом к лицу с мужчиной, который вернул мне телефон.

– А ты кто такой? – заносчиво спрашивает Зак, поправляя пиджак.

– Друг.

Я стою и не могу собраться с мыслями, переваривая эту сцену.

– Дорогая, ты его знаешь? – фамильярно обращается ко мне Зак и протягивает руки.

Но этот нахал просто берет и отодвигает меня от него, словно шкафчик с вещами.

– Знает, а теперь свободен! – грубо отвечает за меня мой спаситель.

Зак моментально ретируется.

Шокированно смотрю в спину несостоявшемуся кавалеру и ловлю себя на мысли, как этот незнакомец умеет заставлять людей делать то, что он хочет. Такое дано не каждому. Мне, увы, видимо, нет.

– Значит, снова неприятности, Мишель? – Мужчина обращается ко мне с укором, а я даже имени его не знаю.

– Я… да все нормально. У меня все было под контролем, – пожимаю я плечами. Не признаваться же, что он появился вовремя и спас Зака от вульгарных выражений, а меня от очередной ссоры с родителями.

– Я заметил. – Хмыкнув, он притягивает меня за талию и начинает двигаться под Барри Уайта.

А я? Ничего не делаю, ошеломленно смотрю на него, не веря в происходящее. Какого черта он так себя ведет?

– Откуда ты знаешь мое имя? – спрашиваю я, глядя в темные глаза.

– Все довольно просто, – неопределенно отвечает он.

– А ты кто такой и как тебя пропустили сюда? – Я быстро оглядываю его дизайнерский черный пиджак и белую сорочку с бархатной бабочкой от Дольче Габбана, у меня есть такая же в арсенале.

– Это тоже довольно просто, – понижает он голос и наклоняется ко мне.

Между нами всего каких-то два-три сантиметра. Отчего-то это довольно комфортно и… интересно? Мужское внимание и флирт мне откровенно льстят, но разум бунтует, подсовывая красочные картинки возможной личности человека, который держит меня в своих объятиях.

– Знаешь что, довольно простой спасатель…

– Не стоит, крошка. Когда молчишь, ты еще красивее, а особенно в этом вульгарном платье, – перебивает он и, оттолкнув от себя так быстро, что не успеваю отреагировать на его недокомплимент и эту «крошку», крутит меня вокруг своей оси и возвращает в кольцо своих рук.

Отмечаю про себя, как уверенно он двигается, но в памяти свежи его последние слова, и я перебираю в голове варианты ответа.

– И румянец тебе к лицу, – добавляет он сниженным на октаву голосом и вновь сбивает меня с мысли.

Первый раз не могу сконцентрироваться на том, чтобы отвадить непонятного и странного мужчину. Раньше мне это удавалось с особой легкостью. Так, где все мои таланты? Испарились в ароматном облаке его дерзкой сексуальности?

– Какой румянец? – возмущаюсь я вслух.

– Вот этот, – указательным пальцем он проводит по моей щеке.

– Какого…

– Молчи, Мишель.

Его необычный и властный взгляд заставляет меня обиженно поджать губы. Он неотрывно следит за моим выражением лица, поднося мою руку к своим губам. Как завороженная, наблюдаю за его действиями. Поцелуй, оставленный на моих пальцах, горяч, он словно поставил на мне свою метку. Я резко вырываю руку и делаю шаг назад. Такой фривольности по отношению ко мне еще никто себе не позволял. Ладно, позволяли, но тут же получали за это хорошую пощечину или между ног. А сейчас что? Я просто наблюдаю, как незнакомый мужчина соблазняет меня, и не делаю никаких попыток даже нагрубить ему. Я наслаждаюсь?

– Не убегай. – Он вновь обхватывает меня за талию и прижимает к себе, словно безвольную куклу, не отрывая от меня своих чертовых глаз. О чем можно думать, когда он так смотрит на тебя? Конечно, о том, что мне это не нравится. Да-да, не нравится. Я видела тысячи карих глаз, и эти ничем не отличаются. Хотя, возможно, они яркие и живые в отличие от голоса, ровного и спокойного, даже убаюкивающего. Но он все равно мне не нравится, и точка!

– Ты преследуешь меня? – тихо, но настойчиво спрашиваю я.

– Это ты преследуешь меня. Сначала я спасаю твой телефон из рук воришки. Теперь тебя из лап какого-то урода, которому ты позволяешь лапать себя потными руками, – с отвращением в голосе отвечает он, и эта смена реакции удивляет меня и вызывает интерес.

– Я не позволяла, – быстро произношу я, а через секунду поджимаю губы, потому что мои слова звучат как оправдание перед ним. Но ведь я ничего ему не должна, я вообще ничего о нем не знаю, только то, что он обладает теплыми руками и мягкими губами, таинственными глазами и нерушимой манией величия.

– Мне это нравится. Ты меня заинтересовала, Мишель, поэтому продолжай не позволять другим касаться тебя. Только я могу это делать. Запомни, – шепчет он мне на ухо.

Я чувствую его дыхание на коже и покрываюсь мурашками. Реакция моего тела меня удивляет. Я крепче сжимаю его плечо, пытаюсь дышать, но задыхаюсь. Маленькие иголочки приятно покалывают мою поясницу, а незнакомец продолжает танцевать со мной как ни в чем не бывало. Но так кажется только в первые секунды, пока он не прижимается ко мне так, что я ощущаю на своем бедре его выпирающее подтверждение извращенной близости, происходящей на глазах у множества людей.

Подняв голову, всматриваюсь в его глаза. Мы ведем диалог без слов – телами. На его лице не дрогнул ни один мускул. На губах играет слабая, даже скучающая улыбка, скрывающая любую эмоцию. Карие глаза манят своей глубиной и меняющимся оттенком шоколада, без которого я раньше могла спокойно обходиться. Да он весь был похож на десерт. Если переесть, можно получить диатез и больше никогда даже не смотреть в его сторону. А если… если…

Мне больше не хочется даже анализировать ситуацию. Я медленно провожу рукой по его груди. Даже через ткань чувствую тугие мышцы и настолько увлекаюсь, что не замечаю, как мой партнер останавливается, а музыка меняется на более живую. Мужчина перехватывает мою руку. Я поднимаю взгляд и встречаюсь с холодными глазами и сурово сжатым ртом. Охнув от наглости, которую позволила себе несколько мгновений назад, я обескураженно только открываю и закрываю рот.

– Я провожу тебя к родителям, Мишель. Если ты продолжишь, то тебя от меня уже никто не спасет. Но пока рано знакомиться так близко. – Продолжая держать за руку, он ведет меня за собой, кивая знакомым, которые с интересом наблюдают за нами.

А я что? Беспрекословно иду, пытаясь поймать хоть одну мысль. Но мыслей не было, как будто у меня изначально не существовало никакой мозговой активности. Это странно. И когда я превратилась в жадную до внешности глупышку?

Внутри меня все возмущается реакцией на этого человека. Он говорил банальные вещи и обращался со мной как с дешевой девкой. Это отвратительно и несвойственно мне. Только решаюсь сказать ему об этом, как понимаю, что поздно, мы уже в нескольких шагах от нашего столика. Папа, заметив нас, хмурится и поднимается, сурово глядя то на меня, то на мужчину.

– Мишель? – Отец вопросительно выгибает бровь и высокомерно оглядывает моего спутника, задерживая взгляд на моей руке, которая до сих пор во власти крепкой и теплой чужой ладони.

– Добрый вечер, мистер Пейн. – Незнакомец не отпускает мою руку, и я замечаю, что за нашим столиком повисает молчание и все взгляды направлены на нас. А он, как будто угадывая, как я ненавижу быть в центре внимания, успокаивающе поглаживает мою кисть большим пальцем.

– Добрый вечер, – сухо кивает папа.

– Николас Холд, – представляется незнакомец и протягивает свободную руку отцу.

Мой родитель пожимает ее и заметно расслабляется, улыбаясь этому наглецу.

А почему мне не открыл своего имени? Что за неуважение?

От злости я кручу руку в его крепком захвате, и мне удается освободиться.

– Мистер Холд, я не ожидал встретить вас на банкете. Какая удача лично познакомиться с вами. Присоединяйтесь к нам. – Папа, к моему удивлению, лебезит перед этим человеком, вызывая у меня полное недоумение происходящим.

Кто такой Николас Холд? Какая-то шишка? Я бы слышала о нем. Или очередной сынок из элиты? Нет, не похож. Бросаю быстрый взгляд на мужчину – точно не избалованный отпрыск.

– Друг пригласил меня составить ему компанию. Вот, к слову, и он. – Николас указывает в сторону. К нашему столику уверенной походкой идет темноволосый мужчина в дорогом элегантном черном костюме.

Да что за черт? Где-то взорвался завод по изготовлению жеребцов и их завезли сюда, чтобы украсить этот вечер?

– Райли Вуд, мой хороший друг. Познакомься, это Тревор Пейн, руководитель аналитического отдела компании «M.P. Corporation»…

Пока мужчины представляются, пытаюсь продвинуться к своему месту. Но один взгляд, косо брошенный на меня Николасом, – и я останавливаюсь как вкопанная. Что-то было пугающее в блеске карих глаз. Мужчины продолжают разговаривать, к ним присоединяется отец Зака, затем наши матери. А я, словно провинившийся ребенок, стою в стороне.

Встречаюсь взглядом с Сарой, которая молча спрашивает: «Что тут происходит?» Только пожимаю плечами.

Злость от того, что этот Николас обращается со мной как с глупой куклой, переполняет чашу терпения. Гордо задрав подбородок, демонстративно шагаю к подруге, даже не глядя в его сторону. И вообще, почему я должна реагировать на его взгляды да еще сносить недвусмысленные фразочки? Я оказалась не готова к явной атаке на мою женскую чувственность. Впредь буду умнее, если когда-нибудь ему посчастливится увидеться со мной вновь.

– Миша, время. Может, сбежим? – предлагает Сара.

Взглянув на наблюдающего за мной Николаса, хитро улыбаюсь и киваю.

Пока все заняты обсуждением политики и рынка ценных бумаг, я подхватываю свой клатч. Сообщаю сестре, что ухожу, но она даже не обращает на меня внимания. Конечно, куда ей до моих глупостей, когда тут два модельных красавчика расточают свои познания и покоряют своей силой окружающих?

Взявшись за руки, мы с Сарой, словно две преступницы, сбегаем с этого унылого праздника на другой, более интересный.

«Не убегай».

Останавливаюсь перед открытой дверцей такси и оборачиваюсь. Чудится шепот Николаса за спиной. Слишком много шампанского выпила. Мотаю головой, сбрасывая с себя это наваждение, и юркаю в салон машины.

Пришло время веселиться!

Четвертый шаг

– Это издевательство, – всплескиваю я руками, когда мы входим в дом, полный пьяных студентов.

– Миша, привыкай. Это сейчас модно, – смеется Сара.

Распускает волосы и заплетает их в небрежную косу. Подмигивает мне, предлагая сделать то же самое. Я, не теряя времени, освобождаюсь от тугой ракушки, позволяя локонам свободно лежать на плечах. Этим жестом я словно и сама сбрасываю с себя бремя примерной дочери и могу позволить себе все. Нужно что-нибудь очень крепкое, чтобы выбросить из головы мысли о Николасе.

– Привет, красавица. – Люк, лучший футболист университета, обнимает меня за талию и целует в висок.

Сара, бросив на моего парня насмешливый взгляд, закатывает глаза и кривится, показывая мне, насколько Люк ей неприятен.

– Привет, с праздником, – улыбаюсь я. – Хм, отчего такой странный выбор антуража?

Обвожу рукой комнату, где в красном свете повсюду разбросаны предметы БДСМ.

– Стильно, – пожимает он плечами. – Тебе не нравится? Я думал, попробуем что-нибудь новенькое.

– Не сегодня. Я терпеть не могу, когда причиняют боль, – несколько резко отвечаю я, и Люк недовольно поджимает губы.

– Миша…

– Давай выпьем что-нибудь покрепче, – перебиваю его. – Сегодня был нудный вечер, и я хочу расслабиться.

По его лицу замечаю, что ему не нравятся мои слова. Не дав Люку возмутиться, хватаю его за руку и тащу к бару, где уже сидит Сара в компании одного из ее почитателей. Заметив нас, подруга указывает на приготовленные стопки с текилой.

– На раз, два, три, пьем! – командую я.

Мы все берем стопки в руки. Махнув головой, опрокидываю в себя горький напиток и закусываю лаймом. Немного передернув плечами от рвотного позыва, я перебарываю его и делаю повторный заказ. Алкоголь на голодный желудок тут же дает о себе знать, опускаясь тяжестью к ногам.

Плевать. Вторая стопка идет уже легче, а на третьей я хихикаю от поцелуев Люка и позволяю увести себя в другую комнату, где грохочет музыка.

– Миша, в этом платье ты такая сексуальная, – шепчет Люк, притягивая меня к себе.

Я позволяю ему это, желая быть обычной, а не зажатой, безэмоциональной, примерной девочкой. Надоело! Хочется свободы! Я плавно двигаюсь в такт музыке, обнимая Люка за шею, и практически висну на нем. В голове туман. Его руки ласкают мои бедра. Поворачиваюсь к Люку спиной и податливо выгибаюсь, а его губы опускаются на мою шею, оставляя на ней мокрые поцелуи.

Фантазия бурлит во мне. И я представляю себя рядом с другим человеком, вот только неприятные поцелуи Люка мешают. Николас… Его сильные руки на моей талии. Вспышки в голове. Открываю рот, выпуская горячий воздух, наполнивший тело. Провожу языком по нижней губе, резко выгибая спину, и прижимаюсь ягодицами к возбужденному члену Люка. Сердце бьется чаще, и я плыву в своих фантазиях, возбуждаясь и наслаждаясь сама собой.

– Миша, черт, пойдем в мою спальню. Ты обещала, – шепот врывается в мой разум, туманя образы, которые я вижу в своей голове.

– Принеси выпить, потом обсудим, – резко отвечаю я и мотаю головой, прогоняя надоедливого Люка. Мое состояние такое необычное и новое, что я боюсь его спугнуть.

Приоткрываю глаза, продолжая двигаться. Не понимаю, что происходит со мной, но мое воображение рисует мужчину, с интересом наблюдающего за мной. Делаю два шага к нему, не сводя взгляда с его темных глаз, которые кипят от моего возбуждения. Иллюзия. Она затягивает меня все глубже. Ощущаю, как мужские руки обхватывают мою талию и притягивают к сильному телу. Противиться я не в силах. Не хочу. Не могу. Не буду. Грань между реальностью и фантазией стирается. Я словно под кайфом, когда ничего не волнует, кроме того, как хорошо. Я кладу руки ему на плечи и теснее прижимаюсь к нему, прохожусь ногтями по его коже и запускаю пальцы в мягкие волосы.

Аромат, которому не могу найти определения. Приятный мускусный запах и тепло. Этот мужчина пахнет горячим летним солнцем, и я загораю под ним, не опасаясь сгореть.

В моем организме переизбыток алкоголя – я не могу думать и лишь наслаждаюсь медленными движениями, то прижимаясь к нему, то отдаляясь. Дышать все сложнее. Он хватает меня за волосы, наматывая их на кулак, а другой рукой ласкает мою спину, опускаясь к ягодицам. Вздрагиваю от острого возбуждения, пронесшегося по всему телу.

– Тебе противопоказано пить, крошка, – знакомый голос раздается прямо возле моего уха. Растворяюсь в ощущениях, улыбаясь его тембру.

– Мне хорошо, – шепчу я и, мотнув головой, освобождаю волосы из его хватки.

Секунда – и иллюзия приобретает силу, резко поворачивая меня спиной и заставляя откинуть голову на плечо партнера. Продолжаю двигаться, закрыв глаза.

Теперь его руки гладят живот, опускаются на бедра и слегка сжимают их. Схожу с ума, полностью отдаваясь страсти, тягуче плещущейся во мне. Приятно, чертовски приятно. Мои ягодицы прикасаются к твердой выпуклости. Издаю тихий стон, когда он подается вперед, крепче прижимаясь ко мне. Грубый рывок за волосы, и я задыхаюсь от новых ощущений, заметно вздрогнув и покачнувшись от безумного возбуждения.

– Сейчас тебе тоже хорошо? – Зубы прикусывают мочку моего уха, слабо посасывая ее.

Внизу живота буквально все горит, непроизвольно хватаюсь за руку, которая сжимает мою талию. Распахиваю глаза, резко возвращаясь в реальность. Оборачиваюсь и вижу знакомую усмешку.

– Николас? – глупо моргая, прошептала я и остановилась.

– Тише. – Он подается вперед, не давая мне выйти из тумана, который по-прежнему кружит голову. – Продолжай, – шепчет он, сжимая мою талию.

– Но…

– Закрой рот, Мишель, иначе мне придется это сделать самому. Я требую продолжения, – рычит воображаемый Николас.

Пытаюсь избавиться от наваждения и трясу головой. Но он не позволяет, сжимая затылок ладонью и прижимаясь к моему лбу.

– Чувствуй, крошка. Прочувствуй меня и доверься, – произносит он, и я приоткрываю губы, подчиняясь этому призыву.

Мои руки вновь находят его шею, а тело расслабляется в его объятиях. Балансирую на краю пропасти. Он ведет меня. Уверенно. Сильно. И я отдаюсь во власть мужчины первый раз в жизни, ощущая легкость внутри.

С каждым движением грудь тяжелеет. Прижимаюсь к нему, втягивая в себя аромат, стирающий все опасения. Чувствую его дыхание на своих пересохших губах и облизываю их кончиком языка. Его рука сжимает мои волосы, тянет их назад. Издаю стон от пронзившей боли и одновременно от сладкого нектара, влившегося в мою кровь. Дуновение горячего ветра и мягкое прикосновение губ к пульсирующей вене. От неожиданности и от вспыхнувшей внизу живота тугой искры дергаюсь. Выдыхаю. Слишком близко. Слишком сладко. Смертельно вкусно. Умираю и улыбаюсь, поднимая голову и встречаясь с его глазами.

– Миша, какого хрена тут происходит? – Разъяренный возглас Люка обрушивается на меня.

Перевожу затуманенный взгляд со своего парня на другого человека, продолжающего обнимать меня, и обратно. В одну секунду все мешается в голове.

– Ты лишний! – зло бросает Николас, его сильное тело под моими ладонями напрягается.

Как такое возможно? Нет. Он ненастоящий. Невероятно… Боже, я трогаю его и теперь понимаю… Хотя ни черта не понимаю, потому что мой мозг слишком опьянен, как и кровь отравлена дозой алкоголя.

– Это ты лишний, – фыркает Люк, пытаясь схватить меня за руку, но Николас не дает этого сделать и задвигает меня себе за спину.

– Миша, объясни мне, что это за урод и какого черта он забыл в моем доме?! – повышает голос Люк.

– Это… вроде как Николас, – мямлю я, облизывая губы.

– Не понял? Ты что, кинула меня?! – орет Люк и бросает бокал на пол. Осколки в кого-то попадают, и раздается визг.

– Я… ик… я… не знаю, – шепчу я.

– Все. Довольно этого цирка. – Николас решительно взваливает меня на плечо.

В организме происходит буря, и я понимаю, что меня сейчас вырвет.

– Мне плохо, – скулю я и несильно бью Николаса по спине.

– Ты даже не имеешь представления, что такое плохо, – рычит он, шлепая меня по ягодице.

От неожиданности я вскрикиваю и утыкаюсь носом в его пиджак.

Как вкусно от него пахнет! Глупо улыбаюсь, пока меня, как мешок с картошкой, выносят из дома моего парня. Вроде уже как бывшего? Или я снова в прострации? Плевать. Я расслабляюсь, и на меня резко наваливается желание провалиться в сон, но стараюсь держаться.

Меня опускают на землю, а я качаюсь и хватаюсь за лацканы пиджака Николаса. Закинув голову назад, вижу подтверждение своей фантазии.

– Мистер Холд, какая встреча, – пьяно тяну я и хихикаю, глядя в темные глаза, недовольно сверлящие меня.

– Мисс Пейн, вы надрались, как портовая девка, – холодно произносит он.

Снова хрюкаю от смеха.

– Ага, – киваю я так резко, что меня шатает. – Ты такой наглый… очень наглый субъект… я должна вернуться… наверное… моя одежда…

– Рот закрой, – грубо перебивает он мою бессвязную речь. – Стой здесь, если надо – облокотись о машину.

Николас отцепляет мои руки от своего пиджака и, разблокировав автомобиль, бросает на заднее сиденье мою шубу и сумку. Я удивленно хлопаю глазами, потирая лоб. Переступаю с ноги на ногу, ощущая, как меня начинает знобить, а зубы стучат друг о друга. Николас подходит ко мне и, замечая мое состояние, выгибает бровь.

– Алкогольное отравление, – цокает он языком.

– Я…

– Пошли. – Обнимая за талию, он подводит меня к машине.

– Мне… мне…

– Закрой же ты свой рот хотя бы на минуту! – повышает он голос, и я тут же затыкаюсь и опускаюсь на пассажирское сиденье.

Потирая плечи, покрытые мурашками, пытаюсь сконцентрировать взгляд. Где-то впереди светятся и сливаются огоньки.

– Если будет плохо – скажешь, я остановлюсь. Пей! – В его руках волшебным образом появляется бутылка воды, и он бросает ее мне на колени.

– Ты грубый, – обиженно говорю я.

– Ты еще не знаешь, каким я бываю грубым, Мишель. И да поможет тебе Бог не узнать этого сейчас, – четко произносит Николас, а я закатываю глаза от его манерности.

– Переигрываете, мистер Холд, – фыркаю я и откидываюсь на спинку сиденья, закрывая глаза.

Рычание мотора, и слишком резкий старт. Во рту появляется горечь, а желудок сжимается от позывов тошноты. Охаю, закрывая лицо руками. Безумно хочется спать, но как только голова падает на плечо, я тут же вздрагиваю и открываю глаза.

– Расслабься, Мишель, – звучит голос слева от меня, и я поворачиваю голову в ту сторону.

Он красивый, даже сейчас, играя скулами явно от злости. Невыносимо сексуальный и такой вкусный.

– Ты ненормальный, – шепчу я, не понимая, что говорю это вслух.

Николас бросает на меня злой взгляд, а затем возвращается к дороге, крепче сжимая руль.

Когда он в ярости, то становится неприступным, как скалистый остров в океане. И о него так легко разбиться, если подобраться ближе…

Хихикаю от этих мыслей.

– Я с тобой завтра разберусь, когда ты будешь понимать то, что несешь, Мишель. И, поверь, тебе придется ответить за каждое движение и каждое слово, – цедит он, сворачивая к моему дому.

– Завтра я пошлю тебя к черту, – указываю я на него пальцем и улыбаюсь.

Он резко тормозит, и я чуть не лечу в лобовое стекло, но ремень безопасности спасает меня от опасного столкновения, хотя не могу припомнить, чтобы пристегивалась.

Николас выскакивает из машины и открывает мою дверцу. Он не церемонится со мной, а просто вытаскивает из машины, оставляя на улице. Взяв с заднего сиденья шубу, накидывает ее мне на плечи и вкладывает в руки клатч.

– Свободна! – машет он рукой.

– Мм… – Я теряю дар речи, продолжая дивиться его манере обращения с людьми.

Он закатывает глаза, а затем жмурится и раздраженно вздыхает.

– Мишель, в последний раз говорю, делай так, как я сказал. Иди домой! – Он складывает руки на груди и ожидает от меня каких-то действий, но их нет.

Я стою столбом и бесстыдно рассматриваю его лицо.

– Почему ты был в доме Люка? – выпаливаю я.

Николас удивленно приподнимает брови.

– Что? – переспрашивает он и делает шаг ко мне.

– Почему… зачем ты ходил на фильм? Я потеряла свой телефон в кинотеатре… А в доме Люка ты же был. Вроде был, да? И ты, а я… – Я пытаюсь вспомнить, что же хотела спросить.

– Вот поэтому тебе нельзя пить, крошка. Ты не контролируешь свои мысли, как и свое тело. Тебе надо научиться пить, – спокойно говорит он и усмехается.

– Вопрос. Я задала вопрос. Несколько, – напоминаю я упрямо.

– Если ты будешь делать так, как я скажу, то, возможно, получишь ответы. Когда-нибудь, – произносит Николас мягко, или мне это кажется. Неожиданно он касается моей щеки, и его лицо становится серьезным. – У тебя очень нежная кожа.

– Спасибо, – шепчу я, не сводя с него глаз.

Его ладонь опускается ниже и гладит мой подбородок, а я не делаю попыток воспротивиться. Мне интересно, и этот глупый интерес разрешает ему провести большим пальцем по губам, как будто стирая чужое прикосновение. Мое сердце бьется чаще, и меня бросает в жар. Лицо полыхает, но отнюдь не от стеснения. Обрывки воспоминаний врываются в мой разум.

Он нажимает на нижнюю губу, и я непроизвольно облизываю верхнюю. Оторвав взгляд от губ, он смотрит прямо в мои глаза, и дыхание перехватывает от остроты желания, которое вижу в его взгляде. Это отражение. Там я. Сумасшедшая. Опьяненная.

– Такие мягкие. Я хочу узнать, что они умеют. Покажешь? – произносит он, убирает руку и идет к машине, оставляя вопрос повисшим в воздухе. – Доброй ночи, Мишель. Перед сном прими две таблетки «Новалгина», – кивает он мне и запрыгивает в автомобиль.

А я стою посреди улицы, глядя на удаляющийся «Астон Мартин».

Что со мной произошло? Был ли Николас здесь? Как я оказалась одна на морозном воздухе? Что он хотел, чтобы я ему показала?

Ненужные мысли. Трясу головой и тут же стону от начинающейся головной боли.

Но. Было какое-то «но», я не могу сейчас понять. Что-то идет не так. Я направляюсь к дому, а разум продолжает воспроизводить этот день с самого начала. Над головой раздается гром, и я, вздрагивая, поднимаю лицо к небу.

Он, Николас Холд, ворвался в мою жизнь подобно тайфуну и снес за несколько часов все на своем пути странно правильным образом. Только почему?

Сейчас слишком сложно искать ответы. Завтра все обдумаю. Завтра, а сегодня я пьяна.

Пятый шаг

Наутро, а точнее, в три часа дня еле отрываю голову от подушки, чтобы дойти до душа и смыть с себя жутчайшее похмелье. Когда у меня было такое состояние в последний раз? Да никогда! Не помню такой огромной головы, рвотных позывов, трясущихся рук и черных точек в глазах. Я не любительница напиваться до состояния нестояния, но что-то случилось в этот раз, и мой контроль над ситуацией полетел к чертовой матери. Нарушила собственное табу.

– Ник, – шепчу, стоя под сильным напором прохладного душа.

Да, он был там. Или нет? Был, точно был, меня же привез домой именно он. Николас Холд. Ник.

Но вот что было до прибытия домой, припоминаю смутно, и отчего-то у меня нет желания даже напрягать мозги, чтобы воспроизвести все события вчерашнего вечера. Я интуитивно чувствую, что произошло то, о чем точно буду сожалеть и ощущать вину. Хотя уже сейчас червячок стыда и раскаяния пробивает подкорку головного мозга, и от этого мне крайне некомфортно.

Немного придя в чувство, я переодеваюсь в спортивный костюм и спускаюсь на первый этаж, чтобы убить отвратительное послевкусие во рту. Тело ломит, а глаза слезятся.

– Больше не буду так пить, – заверяю себя и на секунду закрываю глаза, чтобы побороть слабость и головокружение.

Удивительно, что меня унесло в астрал всего от трех стопок текилы. Это было впервые за всю мою взрослую жизнь. Объяснение я нахожу тут же – паленый алкоголь. Видимо, Люк решил сэкономить и заказал дешевую выпивку. Даже после пяти бокалов водки с тоником я не чувствовала себя так гадко, как сегодня. И это придется пережить.

Достаю из холодильника прохладную воду и лимон. Один взгляд на еду, и я готова подарить содержимое желудка фарфоровому другу.

– Дорогая!

– Почему ты так орешь, мам? – Застонав, я готовлю себе спасительный напиток.

– И это нормально, Мишель? Прекрасный вечер окончился похмельем, – отчитывает она и проходит к шкафчику с лекарствами.

Сажусь за обеденный стол и прижимаюсь щекой к стеклянной поверхности. Да, так несколько лучше.

– И, к твоему сведению, – продолжает она поучать меня, – сейчас я говорю как обычно. Даже не повышаю голоса, хотя должна бы. А тебе пора понять, что спиртное не принесет наутро ничего, кроме головной боли и несварения желудка. А также ты испортишь цвет лица, появятся пигментные пятна, целлюлит и еще много побочных действий.

Эти нравоучения я слушаю уже третий год и благополучно пропускаю их мимо ушей. По законам жанра через десять минут присоединится папа и тоже не упустит возможности вставить свои пять копеек в то, какие последствия я буду переживать лет так через пять, а уж как испорчу гены, которые они хотят видеть в своих внуках… Мама дорогая!

Прикрываю глаза, чтобы приготовиться к нотациям. В этот раз, как бы ни было отвратительно признавать, я готова выслушать их и больше так не делать. Но моему покорному повиновению и искреннему желанию раскаяться не дано свершиться. Раздается грохот входной двери, и я подскакиваю на месте, открываю глаза и сажусь ровно. Но тут же издаю стон от головной боли и упираюсь лбом в ладони.

Причиной шума становится папа, залетевший в столовую с бордовым от злости лицом.

– Кому-то будет плохо, – говорит он.

Не надо уточнять, что «кто-то» – это я. Только папа вряд ли уже знает, что я переживаю первое в жизни похмелье.

Страницы: «« 123 »»

Читать бесплатно другие книги:

Если ты избалованный наследник процветающей компании по продаже недвижимости, будь осторожен, заключ...
Первая любовь, жажда свободы. Я сбежала. Бросила отца, учебу, подруг и вылетела в Стамбул, чтобы вст...
У Стаса Багрянцева есть всего девять дней, чтобы вернуться к полноценной жизни или безвозмездно поже...
Уже стало понятно, что началась новая эпоха. И жизнь разделилась на до и после. Разделила она и подр...
Увлекательный и точный в деталях детектив «Яд Империи» поражает атмосферой роскошного Востока и прав...
Правду говорят: если просишь о малом – получишь втрое больше.Я не хотела любви и не желала приключен...