Сила любви Рейн Елена

Глава 1

Устало стояла на улице, ожидая младшую сестренку из школы. Аришка пошла во второй класс, и, к сожалению, во вторую смену, причем второй год подряд. Сейчас середина ноября, поэтому, когда у нее заканчивается последний урок, на улице очень темно.

Окинула себя придирчивым взглядом, отмечая черные кожаные сапожки, белый пуховик, и сделала шаг назад-вперед, чтобы хоть как-то согреться. Совсем замерзла, даже зубы стучат. Под ногами скрипел снег, и я скучающе осмотрела площадку, внутренне волнуясь, так как все родители с детьми из нашего класса уже ушли, а моя красотка еще не вышла. Правда, она у меня немножко капуша, и я всегда тут последняя ожидаю.

Снежок на асфальте красиво блестит от света фонарей, и маленькие пушистые снежинки летят в воздухе, опускаясь на мою одежду, превращая в снегурочку. Люблю это время года, жаль, что в последнее время совсем не обращаю внимания на окружающую красоту. Как ни банально звучит, но вообще нет времени. Живу как савраска: две работы, Аришка и уроки.

Посмотрела по сторонам, сжимая в руках большого мягкого пушистого медвежонка, приобретенного всего час назад для радостного события. Уж очень сестренка любит этих животных, и дома у нее только косолапые зверюшки на полках сидят.

Сегодня у Арины день рождения, поэтому я отпросилась у Кирилла Александровича пораньше, естественно, не объясняя почему, хотя видела немой вопрос в его глазах. Отношения у нас с нанимателем, как и положено, сугубо деловые, несмотря на то, что он разведен и мне нравится. Возможно, и больше, но кого это интересует, что у меня на сердце, да и к тому же… он не для меня.

Литунов Кирилл Александрович – широкоплечий, высокий, уверенный в себе мужчина с темными короткими волосами и суровым лицом. Занимается своим бизнесом, и, как я поняла, владеет несколькими развлекательными комплексами, сдавая их в аренду. Я же работаю у него нянечкой, занимаясь с двумя прекрасными детьми: Сашей и Колей.

Полгода назад он развелся с женой, и дети до сих пор находятся в подавленном состоянии. Тем более, что мать, Зинаида, не живущая с ними по причине неподобающего, как в обществе, так и с детьми, поведения, постоянно звонит Сашеньке и ругает, что тот не просится к ней, давит на ребенка и всячески унижает.

Раньше я не слушала их разговоры, просто передавала Саше трубку и уходила, а недавно стала свидетельницей. Ребенок плакал, поставив телефон на громкую связь, слушая ее угрозы и обвинения в том, что он плохой и никчемный сын.

Не могу передать своего состояния в тот момент: была потрясена, и всю колотило от злости. Ворвалась в комнату и, выключив телефон, стала успокаивать ребенка, с ненавистью слыша непрерывные звонки от этой стервы. Дождавшись, когда Саша успокоился, отвезла его на спортивную секцию по каратэ, и, воспользовавшись моментом, позвонила и высказала этой твари все, что думаю об этом инциденте, и что в следующий раз запишу разговор и покажу Кириллу Александровичу. Дальше она отключилась, а меня всю продолжало потряхивать.

Это меня, взрослую женщину, а каково Саше?! Мальчику уже почти семь лет, и ему очень тяжело. Литунову пока ничего не говорила, не желая ухудшать их и так непростую ситуацию, надеясь, что озлобленная женщина успокоится после моего звонка и угрозы. Еще… мне было жаль младшего сына Кирилла, Колечку. Трехлетний малыш радовался звонкам Зины, и она совсем по-другому вела себя с ним, не так, как с Сашей. Что будет с ребенком, если матери вообще запретят общаться с детьми?

Мысли прервались, когда увидела Аришку, спускающуюся с крылечка школы. Увидев меня, девочка радостно взвизгнула и побежала ко мне.

– Кристи! Кристи!

Обняла свою прекрасную девочку и выдохнула:

– Привет, красавица! С днем рождения! А это тебе…

Арина восторженно посмотрела на игрушку и издала радостный вопль, прислоняя ручки к щечкам. Потом осторожно взяла его на руки и уткнулась в пушистую «шерсть», радуясь новому другу.

– Какой он классный! И он МОЙ! Такой большой, красивый и с цветочком!

– Да, мишутка тебе его принес, – заметила, вспоминая, как перебирала всех медведей, чтобы найти самого обаятельного и с «подарочком».

Девочка радостно выдохнула и вновь обняла косолапого. На секунду в моем сердце возникла печаль от того, что мама не видит ее в этот момент. Такую счастливую и чудесную, что сердце сжимается.

Невероятно жаль, и до боли невыносимо осознавать, что родного и любимого человека больше нет. Внезапно и неожиданно… А ведь она всегда вела здоровый образ жизни и никогда не жаловалась на здоровье. Тут инсульт, и все – мы с сестрой остались одни.

Вот уже четыре года малышку воспитываю я и еще одно чудовище, Боглашин Алексей Алексеевич, отец сестры. Да, моя любимая красивая стройная мамочка стала встречаться с мужчиной младше себя в два раза, на пять лет старше меня, и забеременела. Как только она поведала ему замечательную новость, он ушел, и вернулся, когда она родила. К этому времени мы приобрели двухкомнатную квартиру, продав старую однушку и добавив необходимую сумму из денег, оставленных мне в наследство дедом на приобретение собственного жилья.

Каково же было мое удивление, когда после смерти матери, я узнала, что она была расписана с ним, и теперь Боглашин – собственник нашей с Ариной квартиры. Не могла понять ее поступка, ведь мама мне и слова об этом не сказала, когда мы приобретали новое жилье.

Обидно до невозможности, этот факт до сих пор режет меня изнутри. Настоящий дурдом – жить с мужчиной, не привыкшим работать, вечно живущим за чужой счет.

Не знаю, чем мама думала, но это ее выбор, и знаю только, что она была счастлива в то время, когда он вернулся, пусть и полностью содержала своего «мальчика» все три года. За это время он раз сто уходил, а потом побитый, грязный приползал к ней, вымаливая прощение.

И вот теперь… я содержу всех, потому что выгнать не могу. В ответ на справедливые претензии, чтобы он не пользовался продуктами и другими бытовыми вещами, купленными мной, мужчина их игнорировал, посылая куда подальше. А недавно продал телевизор, сказав, что это они с мамой покупали, и она была бы не против.

Страшно, что все происходит при Арише, и, как бы я не старалась оградить ее от этого дурдома, она все видит и понимает.

– А тортик? – с надеждой спросила сестренка, и я улыбнулась, заранее зная все ее фразы.

– Конечно, только я не стала покупать его без тебя. Ты сама же любишь выбирать.

– Да! Да! Клубничный! Йогуртовый!

– Хорошо! Тогда пойдем, а то я что-то замерзла, – честно призналась, чувствуя, что еще немного и превращусь в сосульку.

– Прости, я… осталась, чтобы дорисовать картинку, – виновато произнесла Ариша, строя красивые карие глазки.

– И что поставили? – воодушевленно поинтересовалась я.

– Пять! – гордо ответила моя маленькая школьница.

– Тогда я не зря ждала! А теперь за тортиком?

– Да! Да! – восторженно крикнула сестренка, сильно сжимая медведя.

– Может, я понесу? А то он тяжелый, а ты такая маленькая… – с улыбкой предложила ей.

– Нет, справлюсь сама! Пусть знает, что я его мама! – серьезно произнесла Арина и пошла вперед, а я за ней, прикидывая в голове, что еще нужно купить в магазине, чтобы быстро и вкусно организовать праздничный ужин и позвать соседку с ее дочкой, Верочкой, учащейся в параллельном классе, только она в первую смену ходит. Путь к нам придут, девочки поиграют, а мы с Соней поболтаем. Вроде, как обычно, но в тоже время устрою сестре маленький праздник.

После магазина, с двумя большими пакетами продуктов подошли к входной двери. Прикоснувшись рукой к ней, со стоном в груди поняла, что не нужно доставать ключи. Боглашин дома, вернулся с двухнедельной гулянки.

Распахнув дверь, впустила малышку и зашла сама, ожидая встречи дочери и отца, хитровымудренного козла, но он так и не появился. Сняв верхнюю одежду и обувь, направились в зал, и увидели Алексея, валяющегося в черных боксерах на бежевом диване, закинувшего левую ногу в черном носке на спинку, и листающего программы через пульт телевизора.

– Это наша комната! – вместо приветствия процедила я, желая, чтобы Боглашин немедленно убрался, а мы с Аришей спокойно переоделись.

– Ага, я в курсе, но вы мне не мешаете, – лениво подал голос этот наглый мужик, закидывая соленые орешки из пачки себе в рот и запивая пивом из стеклянной бутылки.

«Свинья!!! На моем светленьком диванчике!!!»

– Выйди из нашей комнаты! И перестань здесь есть и пить! – резко выдала, мгновенно вспоминая, что зал был на замке. Подошла к двери, с ужасом обнаружив, что он сломан.

«Слов нет! Сволочь! Как же я его презираю!»

– Ты хочешь проблем? – оскалилась, ставя себе галочку сфотографировать, что он сотворил с моей дверью.

Мужчина сразу напрягся, показную расслабленность убрал и внимательно посмотрел на меня, придирчиво окидывая взглядом с ног до головы.

– Слушай, ты вроде красивая телка, а такая сука. Тебе что нужно от меня? Может секса?! А то одна… да одна, мужики-то убегают, наверное. Так я это… не против. Давай!

Сдерживая гнев, молча направилась к шкафу и взяла Аришины домашние вещи. Вернулась к сестренке, застывшей у входа, и, опустившись на колени, произнесла:

– Зайка, иди в кухню и переоденься. Мультики включи… нормально так, громко, и дверь хорошо закрой. А мы… с твоим папой… поговорим.

Видя в глазах сестры панику, внутренне закипела, тут же успокоила ее:

– Все хорошо, маленькая. Давай. И косолапого мишку с собой возьми. Он тоже любит смотреть мультфильмы, особенно про медвежат.

Ариша кивнула и, сделав шаг ко мне, обняла, крепко сжимая своими маленькими ручонками. Потом пошла на выход, но резко остановилась, слыша грозные слова лысого лохнесского чудовища:

– А ты че, Арина, в непонятках, что с батей нужно здороваться, или Кристина тебя совсем запустила? Так я научу!

«Я тебе научу, гад! В ванной опять случайно закрою на сутки и уйду на работу».

Руки так и чесались от желания швырнуть в него что-нибудь тяжелое, например, стул. Да, за три года нервы стали сдавать, потому что жить в таком дурдоме было психологически тяжело, особенно сестренке.

Я таила мечту и целенаправленно шла к ней, что через годик или два подам на раздел имущества. К этому времени насобираю на двухкомнатную квартиру, и мы с сестренкой уберемся отсюда. На тот случай, если непутевый папашка захочет отобрать ее у меня, уже лежит целый пакет документов на лишение родительских прав. Но об этом я, естественно, молчу, чтобы не убил ненароком, ведь он любит и руками помахать.

Да, было несколько раз, и тогда я вызывала Витальку, своего одноклассника и соседа через игровую площадку, а также участкового нашего района. Высокий крупный мужчина проводил убедительную беседу, в конце разговора для убедительности хватая отчима за горло где-нибудь в коридоре, и тогда целую неделю этот пижон вел себя хорошо. Жаль, что деньги от государства на Аришу получает он. Ведь все пропивает, и возвращается только, когда все истратит… и так четыре года.

Думаю, когда начнется раздел имущества, Боглашин мгновенно вспомнит, что у него есть дочь, чтобы забрать большую часть квартиры. Поэтому у меня на руках будет козырь перед органами опеки и попечительства – документальное свидетельство его неспособности воспитать дочь и мнение Арины, ведь она уже взрослая, и ее голос будет учитываться на суде.

Ариша со страхом посмотрела на отца и произнесла:

– Привет, пап.

– Привет, – рявкнул тот, допивая пиво и отбрасывая бутылку в сторону, отчего она покатилась к напольному горшку, оставляя мокрый след на ламинате.

«Ушлепок! Я вчера тут все перемыла! Таракан мерзкий!»

Потом как ни в чем не бывало, этот дикобраз протяжно поинтересовался:

– Как школа?

– Нормально, – тихо произнесла малышка, с волнением посматривая на меня, зная, как я отношусь к чистоте.

– Конечно, ты ведь уже большая… в третьем классе уже.

Девочка пожала плечами и вежливо поправила его:

– Я во второй класс только пошла.

«Да уж… убожество, даже здесь облаж…»

– Мм-м, да?! Я так и сказал! Ну да ладно, все, иди, у меня классный боевик идет.

Сестра кивнула и вышла, а я прикрыла дверь и направилась к этому козлу, вновь закинувшему левую ногу на спинку дивана.

«Да уж… даже отсюда чувствую, как от него неприятно прет, и это молодой мужик. 31 год. Из помойки что ли выполз?! И еще на святое и чистое покусился. На мое!!! Завтра перед работой продезинфицирую и вымою диван, а то, кто его знает, ведь вшей никто не отменял».

Подошла к телевизору, висевшему на стене, и вырубила из розетки, заслоняя центр экрана своим телом. Сложила руки на груди и оскалилась в любезной улыбке, ожидая гневного возмущения.

– Ты че, совсем офигела, телка? Я смотрю фильм! Пошла вон! – промычал этот… бычок.

Сделала шаг по направлению к нему и процедила:

– Во-первых, я тебе не телка, не сука и так далее. Во-вторых, никогда не смей при ребенке выражаться и говорить слова интимного характера. В-третьих, по решению суда – это моя комната, которую я делю с сестрой по собственному желанию, и ты не имеешь права здесь находиться. Я понятно сказала, или еще раз повторить для непонятливых?

– У меня нет телека! Ты че такая жадная?! – возмущенно выдал любитель боевиков, считая, что этот факт станет неоспоримым аргументом для меня, и я тут же побегу включать ему телевизор.

«Ага… а чипсы с пивом еще не принести? Чтобы уж точно проследить, отчего именно он поперхнулся…»

– Если сейчас, ты… не уберешься отсюда, я вызываю полицию с заявлением о взломе моей комнаты и обвинением, что у меня пропала крупная сумма, которую я всегда храню под подушкой, которую ты положил себе под голову.

Боглашин мгновенно соскочил с дивана и приподнял подушку, естественно, замечая, что там ничего нет. Посмотрел на меня с ненавистью и крикнул:

– Ты че, дура?! Ты же все на карточке держишь.

– Нет, у меня под декоративной наволочкой этой подушки лежала приличная сумма, и я полагаю, ты ее украл, – нагло заявила, наблюдая за бешенством в его глазах.

«Ничего, пусть побесится, зато в следующий раз больше не будет ломиться сюда! Урод. Дожились, он уже взламывает мне замки».

Мужчина резко очутился возле меня и прохрипел:

– Да я… да я тебя придушу, если посмеешь.

– Ой, а давно к нам Виталий Леонидович не заходил?! Правда, Алексей? Прямо сейчас и позвоню ему, – любезно сообщила этому вонючему типу, уничтожая взглядом.

– Сука! – рявкнул и пошел из комнаты, со злостью отпинывая мою подушку, которую швырнул на пол, когда искал деньги.

«Гад! Черт. И как без замка-то?! Надо все же Витальку пригласить на торт», – подумала, подбирая подушку и отряхивая ее. – «Ладно, раз уж Боглашин здесь, тогда день рождения сестры справим у подруги, думаю, она не будет против».

Глава 2

Сидели с Соней в кухне после праздничного ужина, приготовленного нами из продуктов, которые я утащила из дома, чтобы любитель-халявщик не съел. Детей не было рядом, и разговаривали только на одну тему, про непутевого папашку Арины.

– Слушай, Кристи, это ведь не дело. Напьется и прибьет тебя за твои угрозы, ведь этому алкашу море по колено, – возмущенно выдала женщина, подливая себе кипятка в кружку.

Вздохнула, сворачивая фантик от конфетки в тонкую линию, и задумчиво проворчала:

– А что ты предлагаешь? Все ему позволять, да еще и содержать в придачу?

Соня возмущенно покачала головой и буркнула:

– Ну-у-у ты даешь?! Нет, конечно. Я намекаю на переезд. Вот чую, что рано или поздно он сорвется, тем более за ним такое отмечалось уже. Вспомни, как на Новый год Боглашин нажрался и гонял вас по дому с палкой, а потом валялся в общем коридоре, а твоя мама ему пальцы в рот запихивала, чтобы он пеной своей не захлебнулся.

– Да уж… было дело, – с грустью пробормотала, посматривая на время, планируя уже пойти домой.

– Устала? – заботливо спросила подруга.

– Есть немного, быстрее бы выходной, – с надеждой произнесла, мечтая когда-нибудь выспаться.

– Так ты же работаешь с детишками в садике? Забыла, что ли?

«Забудешь тут… даже если сильно захочется, не позволишь себе такую роскошь».

Только кивнула подруге, не желая плакаться об одном и том же, она и так все знает. Зачем угнетать лишний раз?!

Да, действительно, в выходные дни я работаю в центре развития детей «Малышок» внештатным воспитателем. Занимаюсь с малышами, чьи родители работают или заняты по другим обстоятельствам. Как правило, они заблаговременно в будние дни подают заявки, а директор в пятницу передает список уже мне.

Так как руководства и других воспитателей нет, в субботу и воскресенье я сама открываю садик, занимаюсь с детьми с утра до вечера, и как обычно укладываю всех спать в обед. Иногда и нянечка выходит на несколько часов, если детей много. Благо, еда у нас из ресторана, находящегося в нашем здании, и проблемы с питанием никогда не возникает.

Детей почти всегда много, и я не скучаю, да и Аришка мне помогает. Сестре нравится играть с малышами, и поэтому я всегда беру ее с собой.

– Да, на субботу у меня уже двадцать детишек, а еще есть завтра для подачи заявления на выходную продленку.

– Ого, а что так – много-то? – поинтересовалась Соня, с удовольствием поедая кусочек клубничного торта.

– Видно, не могут, – буркнула я, пожав плечами.

– Да уж…

– Мы, наверное, пойдем – предложила, чувствуя, как закрываются глаза от усталости. – Поздно…

– Подожди, а как там Литунов с сыновьями поживают? – с довольной улыбкой спросила Соня.

– Как обычно, Кирилл Александрович работает и занимается с детьми.

– Вот бы вам… – мечтательно произнесла соседка, посматривая на сотовый телефон, ожидая звонка мужа.

Поливин Павел, муж Соньки, в основном всегда обитает на вахтах, и большую часть времени подруга находится в вечном нетерпеливом ожидании его звонков и сообщений.

– Звонил? – тихо поинтересовалась, зная, что такие разговоры доводят ее до слез, потому как женщина боится, что у мужа появилась любовница. И хотя Паша не дает ей повода, Соня в последнее время сама не своя от ревности.

Посмотрев на худенькую, невысокую шатенку с канапушками на лице и пухлыми губками, сурово произнесла:

– Прекрати думать всякую ерунду!

Девушка резко встала, обхватив руками тело, крепко сжала себя и подошла к окну, смотря на детскую площадку, освещенную фонарями.

– Не знаю, он не такой, как раньше. Я… вот чувствую, понимаешь.

– Сонь, перестань.

– Раньше он переживал, что я работаю бухгалтером в полиции, ревновал, звонил, а сейчас ему даже наплевать, что меня на работу отвозит сотрудник, живущий неподалеку.

– Тебе кажется, – убежденно успокаивала я, читая в ее глазах настоящую панику. – Вот он прилетит через две недели, и ты поймешь…

– Он не прилетит, – с тоской и горечью прошептала женщина, а потом прислонилась лбом к стене и тихо проговорила: – Сказал, что есть возможность получить больше, и он останется еще на два месяца, вроде как его хотят поставить на должность прораба…

– Это же хорошо! – восторженно воскликнула я, уже не зная, как успокоить подругу.

– Да что хорошего-то, Кристи? Что? Мы с дочерью его не видели уже четыре месяца. Он пропадает, вкалывает, но пересылает нам так же, как я сама зарабатываю. Не вижу разницы в его доходах там, и если бы он работал здесь! Пусть меньше будет, но только никуда не мотается по вахтам и находится с нами! – выпалила она, сдерживая себя, чтобы не разреветься. – А я так устала быть одна… без поддержки… без любимого мужчины. Черт, да я себя ненужной ощущаю… Вот честно!

Посмотрела на нее, и воодушевленно произнесла:

– Уверена, он позвонит и…

Раздался звонок сотового. Соня мгновенно оказалась около стола и трясущимися руками схватила трубку, улыбаясь самой счастливой улыбкой всему миру. Пользуясь моментом, встала, радуясь ее счастью, и, показав жестами, что мы пойдем домой, направилась в детскую комнату, где играли девочки.

Оказавшись дома, порадовались, что Боглашина нет. Быстро сделали уроки с Аришей, приготовив все необходимое на завтра. Уложила ее спать. Самой не лежалось, и я пошла в кухню, размышляя обо всем.

Раздался шум открывающейся двери, и я замерла, слыша непонятные мычания Алексея, вернувшегося с прогулки. Нахмурилась, понимая, что он не один. Поднялась и побрела в коридор, наблюдая картину маслом.

Этот алкоголик привел какую-то визжащую полуголую даму с ярко-красными волосами, в черных рваных колготках в сеточку, коричневых длинных сапогах со сломанным замком на левой ноге. Неприятная особа еле стояла на ногах, постоянно заваливаясь в сторону. Сняв пуховик, непонятного от грязи цвета и очень неприятно пахнущий сигаретами, резкими духами и… рвотой, гостья издала скулящий вой и упала на пол, матерясь и хныча о неровных поверхностях в грубой форме.

«Слов нет! Этот страус привел не пойми кого в дом, где есть ребенок. А если она болеет инфекционными заболеваниями и у нее вши???»

Отошла на шаг, сдерживая дыхание, и спокойно поинтересовалась:

– Что происходит?

Мужчина сморщился от моего вопроса, вроде как я тугодумка и очевидного не понимаю, и немного пошатываясь, в одном ботинке, направился ко мне, снисходительно выплевывая:

– Это Пушок, и теперь она живет с нами!

Вспомнила повесть «Собачье сердце» Булгакова, а именно Шарикова. Боглашин мне его очень напоминает, и даже на секунду представила, как же погано было профессору Преображенскому, когда его дом терроризировал упрямый бывший подопытный.

– Нет! – грозно выдала, заслоняя проход, не представляя, чтобы здесь жили… всякие.

– Ты че… в натуре, это и мой дом! Так что пошла вон! – заревел паразит, выпячивая подбородок и закатывая глаза.

– Здесь также проживает ребенок и я, поэтому…

– Ты че… не поняла?! Она типа мне жена… на сегодня!

«Порадовал! Сегодня… А может секретарем устроиться к нему, чтобы составить график по посещениям девиц легкого поведения и усердно соблюдать, чтобы его лишний раз не тревожили?!»

– Рада за тебя, но не в этом доме! – рявкнула ему в ответ.

– Да пошла ты, – промычал новоиспеченный муж и оттолкнул меня в сторону, отчего я отлетела к шкафу, пытаясь не разреветься от боли в области спины после неудачного падения. Даже не могла представить, как мне поступить в сложившейся ситуации.

– Еще раз встанешь у меня на пути – по морде дам, – довольно хрюкнул он, если я правильно разобрала его непонятное сопение.

Поднялась в тот момент, когда Алексей направлял тушку своей зазнобы в комнату, толкая ее за мягкое место. Смирившись, что я ничего не могу сделать, пошла в кухню и, сев на стул, попыталась унять дрожь.

«Что же делать? Звонить и жаловаться в органы опеки и попечительства? Как быть?»

До трех часов сидела в интернете, читая все, что касается нашей ситуации. Чем больше просматривала информации, тем сильнее хотелось завыть. Были описаны разные случаи, немного похожие на наш, но совершенно с разными исходами дел.

У мужчины, понятно, тоже есть личная жизнь, ведь он вдовец, и третья часть квартиры, благодаря маме, теперь его. Если привести в порядок эту женщину, то все будет даже нормально и правильно. Суд будет не против, наоборот, поприветствует, если возникнет новая семья… и у Ариши будут как отец, так и мать, пусть и не родная.

Конечно, если доказать, что она алкашка, тогда… Это очень трудно, а у меня две работы, при таком раскладе однозначно не получится заниматься слежкой, чтобы записывать каждый их шаг и фотографировать. Да и не получилось бы у меня. Поэтому даже думать страшно о будущем.

Лежа на диване, я была похожа на злобную мегеру. Меня до белого каления бесили шумные хрипения и сопения в спальне через стенку, а потом пьяная брань женщины.

В общем, не жизнь, а существование. И что дальше? По-хорошему, нужно подавать на раздел квартиры, но если сестру оставят с ним? Огромный риск все же был, да и нужной суммы у меня на данный момент не было, поэтому… нескончаемая пропасть.

Тяжело вздохнув и отметив, что уже пять утра, наконец-то смогла уснуть, с нежностью смотря на ласковую девочку, лежащую на раскладном кресле, укутанную одеялом и улыбающуюся во сне.

«Завтра будет новый день… и может быть, я смогу придумать выход из сложившейся ситуации».

***

На работе была сама не своя, нервничала, и все летело из рук. Даже Кирилл Александрович лично отвез Сашеньку в школу, грозно попросив меня остаться с Колей. Чувствовала себя неудобно. Ведь мне за это платят, но мужчина не стал слушать мои отпирания и недовольно заметил, что мы позже поговорим.

Прошла уже неделя с того дня, как домой явился Боглашин со своей зазнобой, по сей день обитающей у нас на правах хозяйки. И если первый день она вела себя тихо, то на второй, напившись и набравшись смелости, выдвинула свои права, поведав, что ее не устраивает. Ядовитая, ушлая, с огромным желанием поругаться и покомандовать.

«Обойдется… пусть командует там, откуда приползла».

Понимаю, что можно и потерпеть… несколько лет, но это определенно не для меня и моих нервов. Я готова ее уже прибить, особенно, когда она выходит из ванны. Да, а ведь раньше считала Боглашина свиньей, но он с ней и рядом не стоял.

Если до Пушка был один паразит на моей шее, то теперь два, и им не объяснишь, что я готовлю и приношу продукты только для сестры и себя. Наша ругань, как и их между собой, это просто омерзительное зрелище. Последние три дня уже убегаю от разговора, но взрослая женщина по прозвищу Пушок в этом ловит удовольствие и уже вторую ночь сидит у нас под дверью, напевая завывающие песни с бутылкой в руке.

Итог – я совсем не сплю, и вчера даже проспала, потому как новоиспеченная хозяйка утопила в раковине мой механический будильник, доставшийся мне от мамы, всегда стоявший в зале. Естественно, она это сделала специально, чтобы не слышать его звука.

В общих чертах рассказала о семейной обстановке Литунову, так как он лично явился ко мне, ожидая с детьми под окнами дома. Поведала совсем немного, но он очень долго внимательно смотрел на меня, а потом задумчиво кивнул и уехал на собрание. Забрав детей в свою машину, повезла Санечку в школу, а после мы с Колей спокойно направились домой. И сегодня опять чуть было не проспала, но успела собраться и почти вовремя явиться за детьми.

Уже на работе, доставая из сумочки телефон, увидела открытый кошелек, чего я никогда себе не позволяю. Всегда все закрываю и на сто раз проверяю. А тут… в общем… мне оставили только сто рублей, а остальная сумма исчезла. Ни капельки не сомневаюсь, что их взяла зазноба Боглашина, ведь они сейчас без денег. А сегодня с утра пораньше она уже побежала в магазин, радостно напевая похабную песенку.

«Тварь и воровка! Но когда она успела? Сама дура! Нужно все прятать, чтобы потом не вздыхать и не охать. Черт… это же надо…»

Тяжело вздохнула, четко осознавая, что уже готова кричать от такой жизни. И что обидно, ничего нельзя сделать, как бы я не хотела этого всем сердцем. Это ужасно и несправедливо в первую очередь для ребенка.

Сейчас ожидала Колю, пока он занимался с тренером в бассейне. Маленький мальчик, но уже хорошо плавает. Не отрываясь, наблюдала за ним по телевизору, где транслировалось их занятие. На секунду отвлеклась, окинув беглым взглядом просторную игровую комнату с различными игрушками, столами и стульчиками, и прислонила голову к спинке кожаного дивана.

Еще немного, потом вместе с Колей поедем за Сашей, а дальше на обед домой. Галина Петровна наверняка уже все приготовила. После плотного обеда уложу на обеденный сон малыша, прочитав ему его любимые сказки, и займусь с Сашей уроками. Чуть позже отвезу его на спортивную секцию.

Раздался звонок телефона, тотчас взяла трубку, увидев, что это Литунов.

– Да, Кирилл Александрович? – вежливо ответила, надеясь, что ничего плохого не случилось.

– Кристина, ты сейчас в бассейне?

– Да, через десять минут уже буду забирать Колю: мыть, сушить и поедем в школу.

– Хорошо, – произнес мужчина и после секундной паузы продолжил: – Кристина, я бы хотел с тобой переговорить после работы по очень важному вопросу. Сможешь задержаться?

– Мм-м-м, да. Только недолго.

– Кто-то ждет? – сухо поинтересовался Литунов, отчего стало неудобно, хотя ничего плохого и не сделала.

– Мне нужно сестру их школы забрать. У нее вторая смена.

– Понятно, хорошо. Я не задержу.

– Тогда до вечера, – вежливо попрощалась и отключила телефон, автоматически отмечая время, чтобы точно знать, через сколько Коля освободится.

В половину шестого я вошла в кабинет, после того, как помогла раздеться мальчикам.

– Можно? – вежливо осведомилась, задерживаясь у двери, ожидая обещанного разговора. – Машину поставила в гараж.

Детей возила на машине Литунова, но добиралась и уезжала на своей. Поэтому ключи вечером всегда сдавала охране.

Кирилл Александрович сидел за столом. Он кивнул мне, а потом несколько секунд сканировал меня своим пронизывающим взглядом, и поинтересовался:

– Во сколько тебе нужно забирать сестру?

– Знакомая уже забрала, и они гуляют на улице, – тихо проговорила, радуясь, что смогла договориться с соседкой с пятого этажа, и та сейчас смотрит за Аришей.

– Хорошо, тогда приступим, – задумчиво предложил он, и я сразу напряглась, недолюбливая такие слова.

– Да, конечно.

– В общем, ситуация обстоит так, что у нас назревает напряженное положение. И мне, впрочем, как и тебе, насколько я понял, нужна помощь.

– Помощь? – недоуменно повторила, желая уточнить, что он понял и что имеет в виду.

– Да, и поэтому предлагаю фиктивный брак, – сдержанно заявил Литунов, парализуя меня своим тяжелым пытливым взглядом.

Глава 3

Нахмурилась и попыталась про себя еще раз повторить его последнюю фразу. Поняла, что выходит бессмыслица, и уточнила:

– То есть? Зачем?

Мужчина встал и медленно, как лев перед нападением, пошел в мою сторону, каждую секунду готовый к смертоносному прыжку. Темноволосый, высокий, примерно под два метра, с мускулистой, гибкой фигурой атлета и спокойным темпераментом, но, несмотря на это, чувствовалось в нем что-то дикое и страшное – хотелось сделать шаг назад и броситься из комнаты.

Не подошел близко, остановился на полпути, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– Затем, что это единственный нормальный вариант, который обеспечит тебе возможность забрать свою сестру без причинения ей психологической травмы. Сама посуди, какой суд встанет на сторону нерадивого отца с криминальным прошлым, не работающего всю свою жизнь и пропивающего деньги дочери. И с другой ты… с мужем. Семья. Огромный дом. Дети. Большие возможности… Все пройдет быстро и без проблем для тебя и Арины.

– Но…

– Подумай…Тебе одной навряд ли дадут ее воспитывать, только после того как ты подашь заявление на лишение родительных прав, а это не быстрый процесс. И даже если начнешь, думаешь, как будет себя вести Боглашин с тобой один на один в вашей квартирке после твоего заявления? Ты подвергнешь опасности не только себя, но и Арину, поэтому стоит исключить такие варианты и принять мое предложение.

– Понимаю, что от этого выигрываю я, – твердо произнесла, не прерывая нашего контакта взглядами, а потом добавила: – Но зачем это вам?

Литунов только смотрел, а потом вновь направился ко мне, лениво, медленно как хищник. Оказался совсем рядом, я сразу же почувствовала его резкую, но приятную туалетную воду, мгновенно воздействующую на меня, что хотелось тут же закрыть глаза и только вдыхать усилившийся терпкий аромат.

«Все, успокоилась, рот прикрыла и внимательно слушаю… Пытаюсь… Между прочим, очень… очень важный вопрос обсуждается, и я должна сосредоточиться только на нем».

– Мне нужна женщина, способная смотреть за моими сыновьями и дать им любовь, воспитать, а тебя мальчики очень полюбили. И… жена, чтобы посещать с ней культурные мероприятия, вечера, торжества, где необходимо быть с семьей, по статусу обязывает. Естественно, я преследую еще одну цель, не столь важную, но все же. Желаю исключить ненужные действия со стороны определенных дам, вроде как знакомых, но на большее с ними не готов, – выдал Кирилл и остановился, давая возможность переварить информацию.

Видела по его позе и глазам, что он что-то еще хочет сказать, но Литунов молчал, выжидая.