Сила любви Рейн Елена
– А если вам все же захочется большего… с кем-либо, а я уже ваша жена? Что тогда? – мгновенно выпалила, пытаясь взвесить все.
– Нет, я уверен, – категорично заявил Кирилл Александрович. – К тому же… не хочу также ошибиться, как с Зинаидой, а в тебе уверен. Ты надежная, правильная…
«С чего это он так решил??? С детьми это одно дело, а вот в личных отношениях… я не столь принципиальна… и даже умудрилась переспать с другом, Виталькой, о чем теперь жалею. Да и так… В общем, крыльев у меня не было, нет и не нужны они мне. Я так… как и все… живу, чтобы вспоминать об этом в старости».
Так, отвлеклась, но ничего не потеряла, если судить по тому, как Кирилл ожидающе смотрит на меня. И вот как его понимать, если толком условия он мне не сказал?!
– Фиктивный брак… – замялась, чувствуя себя озабоченной особой, но все же стоит уточнить. – Что вы имеете в виду под этим понятием в нашей жизни, если я соглашусь? Это будет обговорено в письменной форме? Или…
– Да, конечно. Но я понимаю, что ты взрослая женщина, и нуждаешься в мужской ласке, но мы можем это решить сами… в общей постели. Ты красивая женщина и… возбуждаешь меня, поэтому думаю, это не будет проблемой, – как ни в чем ни бывало говорил он, окидывая меня таким странным пронизывающим взглядом, что захотелось поправить блузку или проверить брюки, вдруг, что не так. – И к тому же я не хочу больше предательства. Требую честности и сам всегда честен по отношению к другим. Предлагаю тебе самой все решить, я ни на чем не настаиваю. Если захочешь… тогда будет связь. Интимная.
Нахмурилась и тут же уточнила, чтобы не повторяться потом в вопросах:
– Постойте, ведь тогда… наш брак не будет считаться фиктивным?!
– В нашем случае будет. Главное условие для расторжения – предательство и измена. Мы составим договор, где будут указаны все возможные вопросы, и, перед тем как подписать, ты ознакомишься. Хотел бы предложить срок больше трех лет, но понимаю, что тебе нужны дети… и ты сама захочешь его разорвать, как созреешь для этого шага.
Его слова, как ледяная вода из ведра мне на голову, отрезвили и поставили на место. Дура, даже не осознала, как в голове возникла мечта. Конечно, все правильно. Мужчине нужна постоянная нянька для детей, заодно любовница, без намеков на большее и ему ненужное, а он помогает мне. Все честно и справедливо.
А если порассуждать… С одной стороны, пошел бы он куда подальше со своим предложением и рамками. Я нормальная женщина и хочу семейного счастья, а не на три года, где нельзя открывать рот, так как он фиктивен. Но это на случай, если бы я была одна. А у меня есть любимая сестренка и проблема… в лице ее отца. Конкретная и давящая на горло так, что нечем дышать.
Все Литунов говорит верно и замечательно, как нужно. Органы опеки и попечительства, как и судья, встанут на сторону благополучной семьи с достатком, а не женщины, у которой, если разобраться, на данный момент своей квартиры нет, только общая с Боглашиным, и к тому же, она трудится на двух работах. Нет, трех. Не стоит забывать, что по ночам я еще и вяжу на заказ кофточки, пинетки для младенцев, носочки, шапочки и другое. Времени совсем нет ни на что, и плевать, что коплю на будущую квартиру и обеспечиваю троих, нет, уже четверых человек. В общем и целом, процесс будет не из легких. Поэтому предложение как нельзя кстати, и от него глупо отказаться, что Кирилл прекрасно знает.
А о любви даже не стоит и мечтать… куда мне, если мужчина, от которого у меня замирает сердце с момента нашего первого знакомства на собеседовании, относится ко мне, как и положено работодателю к сотруднику. Естественно, гордость, в обычном режиме, зашкаливает на нормальной отметке уважения. Не напрашиваюсь, если не нужна. И если раньше я о таком вообще старалась не думать, то что таить, уже как полгода посещают такие мечты… Но это лишь глупые надежды… и на большее я не претендую…
«Ну да ладно, пройдет и это… пусть и погано на душе, хоть вой».
Как только нашла силы говорить, все же поинтересовалась:
– А если у нас… получится…
Кирилл сжал сухие губы и категорично рявкнул:
– Нет, я исключаю такую возможность. У меня есть сыновья, и на этом хватит. Если решишься на связь, то тогда нужно будет купить в аптеке противо…
– Я поняла, – с вежливой улыбкой произнесла, пытаясь не показать, как мне больно слышать его жестокие слова.
– Тогда… тебе нужно дать время подумать, или ты готова дать ответ? – резко уточнил мужчина, и только в эту секунду увидела, как он напряжен.
Наши взгляды встретились и, выдавив сухую улыбку, ответила:
– Я… согласна. Спасибо, что помогаете мне с Аришей.
Высокий статный мужчина только спокойно кивнул, как будто я ему сказала, что дети уснули, и четко предложил:
– Тогда, думаю, не стоит затягивать, и завтра…
– Завтра… – неосознанно повторила я, не веря, что такое возможно.
– Да, думаю, можно будет расписаться, чтобы не было шумихи…
Вроде взрослая женщина, а слышать, пусть и при фиктивном браке, что моя свадьба ограничится двумя словами «просто распишемся», резало по нервам. Никогда не была наивной и романтичной, но все же даже для меня было тяжело, неприятно такое слышать и воспринимать…
– Конечно, – вежливо поддержала, стараясь найти в этом положительные моменты, и стоит вспомнить мальчиков, ведь их отец…
Да, кстати… мальчики…
– А что по моей работе? Я могу продолжать ра…
– Ежемесячно буду переводить тебе достойную сумму, а ты… по своему усмотрению их тратить. Тебе придется уволиться из садика, чтобы быть в выходные с семьей и…
– Кирилл Александрович, я…
– Кирилл, если можно, – прищурившись, попросил он, не предполагая отказа.
– Хорошо, Кирилл, понимаю с садиком, уволюсь, а вот по деньгам, считаю, что не…
– Кристина, ты будешь заниматься моими детьми, и теперь с ними постоянно, притом мы будем жить вместе, и уже завтра заберу тебя и твою сестру с вещами из вашей квартиры, поэтому считай это зарплатой.
Ничего не сказала, только кивнула, чувствуя, что сейчас все мысли в голове кувырком, возникают и исчезают, а главное все же непонятно мне.
– Да, завтра, пожалуйста, реши вопрос с садиком по телефону, ты же там работаешь внештатно. Думаю, проблем не будет, и к обеду я за тобой заеду.
– Кирилл Алек… давайте все с понедельника, – попросила, раздражаясь, что он все так быстро решил за меня: с моей обычной жизнью и обязанностями.
– Почему? – недовольно осведомился мужчина.
– В субботу и воскресенье я уже работаю и не могу подвести родителей, они заранее записывались, а уже с понедельника…
Мужчина внимательно смотрел на меня, даже немного хищно, как будто я решила немедленно убежать отсюда, наплевав на шикарное предложение, а он это определил. Нахмурившись, Литунов подошел ближе, отчего у меня усиленней застучало сердце.
Оказавшись вплотную ко мне, Кирилл между прочим прикоснулся к моей ладони и, посмотрев в глаза, вежливо уточнил:
– Ты не передумала?
– Нет…
– Хорошо, тогда до понедельника.
– Всего доброго! – выдохнула и тут же повернулась к нему спиной и рванула из кабинета, пытаясь ни о чем не думать.
«Аришка… нужно скорее ехать к сестре… и только потом все понять и обдумать».
***
Выходя из лифта, нахмурилась, слыша громкую музыку, раздающуюся из нашей квартиры. Помимо этого, отчетливо улавливала крики и визги. Сомнений нет: в нашей квартире пьянка с разборками в самом разгаре.
Взяла сестру за руку и нажала на звонок двери Поливиных. Соня вышла сразу, и без слов раскрыла нараспашку железную дверь, чтобы мы проходили.
– Я пойду… посмотрю, да поговорю с этим… выро… Баглашиным, – с бешенством в голосе произнесла. – Пусть сестра у тебя побудет. Ладно?
– Аришенька, солнышко, беги к Верочке, – с милейшей улыбкой пропела подруга, и, как только сестренка скрылась из виду, сменила ангельское выражение лица на офигевшую недовольную мимику.
– Ты что, совсем? Да там сейчас неизвестно, что творят. А ты со своими возмущениями. Заходи домой, и Витальку позовем, – рявкнула она.
– Сонь, да мне и так неудобно его постоянно беспокоить. Он уже конкретно начинает ухаживать за мной, и мне его внимание, как камнем в душу. Не хочу его обидеть, и потом …
– Ой, трындец, наговоришь мне. Его кобеля обидишь. Ежедневно с такими общаюсь, и я тебя уверяю, ни один не отличился скромностью и нежными чувствами. Наглые мужланы! А ты переживаешь. Спросит, красиво за грибочками отправишь.
– Снег вообще-то, – напомнила я.
– Тогда в деревню, дрова колоть, а то, видно, заскучал один на диване, вот и решил вновь счастья испытать с тобой.
– Соня…
– Да что уж там, давай сама позвоню, раз такая щепетильная. Одну не пущу. Ежедневно слышу истории про вызовы в семьи, где пьяный разбой. Ничего хорошего! Так что заходи, давай, пока я рычать не стала.
Вздохнула и вошла. После того, как сполоснула руки в ванной, направилась в кухню, где Сонька уже мясо по-французски разложила по тарелкам. Между прочим, ее фирменное блюдо, от которого нельзя отказаться.
– Ты прикинь, гад, даже не берет, – возмущенно процедила недовольная подруга, хмуро всматриваясь в экран сотового. – А ну-ка дай-ка мне свой телефончик, а то он, наверное, только для тебя не занят, а все остальные хоть помирай, когда доблестный Виталик валяется на диване.
– Рабочий день закончен, если что, – усмехнулась я, совсем не удивляясь резкой смене поведения своей подруги. Это с мужем она ласковая, нежная, готовая разреветься в любую секунду из-за его невнимания, а в остальных случаях – шустрая, наглая, несмотря, что ростом мала и выглядит очень дружелюбно.
Через время подружка довольно оскалилась и мгновенно поставила громкую связь, хищно навострив ушки. Через секунду мы услышали:
– Кристи, что-то случилось?
– О, значит, как! – прорычала Поливина. – А ничего, Суриков, что я тебе пять раз звонила, и ты даже не взял?! А если бы на мой дом напали, и я только бы и надеялась на твою помощь?!
– Я бы посочувствовал ворам, – весело выдал мужчина и добавил. – Привет, Сонька. Что, муж не приехал, так все… не в настроении?
«А-а-а-а… вот зачем он так?! Зачем на больной мозоль-то? Ну, все… теперь уж точно сам напросился…» – подумала я и пошла звать сестру на ужин, видя, как ухнула подруга, переключая связь на нормальный режим, и направляясь в ванную.
«Все, скоро Виталик прибежит, а не придет… к нам на помощь».
Глава 4
Суриков явился через полчаса, с порога буркнув Соньке, что сочувствует ее мужу, на что услышал, что не ему, бесхозному, об этом размышлять. И у них так всегда. Взаимная неприязнь.
Виталик подошел ко мне и с озорной улыбкой поинтересовался:
– Привет. Ты как?
– Как бездомная собачка, – выдавила я. – Пойдем, посмотрим? – предложила, находясь в ужасном нетерпении узнать, что происходит в моей квартире.
– Пошли, только идешь сзади и молчишь, пока я разговариваю с Боглашиным, – грозно отчеканил он, направляясь на выход.
Кивнула и пошла за высоченным крупным мужчиной, надеясь, что все будет нормально. Только дошли до двери, как тут же услышали женские визги. Притом создалось такое ощущение, что женщину резали.
Виталик выдал грубое слово и, резко открыв дверь, бросился вперед, как ледокол в Антарктиде, а я следом. Оказавшись на кухне, вскрикнула, не ожидая увидеть то, чему стала свидетельницей.
Обезумевший Боглашин избивал свою сожительницу ногами, сопровождая процесс отборными матами, обвиняя в измене с его другом. Женщина лежала на спине, закрывая лицо руками, и громко, истерично визжала, бултыхая ногами.
Была в шоке, ни разу в жизни не встречала такого зверства, а тут…
– Кристи, выйди! – рявкнул Виталик и тут же бросился на дохленького Боглашина, если сравнивать две весовые категории.
Продолжала стоять, не в силах отойди, и, когда Виталик несколько раз откинул в стену мужчину, очнулась, подбежав к женщине, помогая встать. Даже от моей помощи женщина шарахалась, громко визжа и скуля. Кое-как привела ее в их спальню и посадила на кровать, которая была похожа на место бойни. Пух от подушек по всему полу, скомканная грязная простынь с белыми сгустками недавней спермы, остатки еды, пакеты от чейсов, пустая бутылка водки. Нет, две… одна из-под шкафа торчала.
«Офигеть. Погуляли! И этот беспредел и мерзость в моем доме!!! Сволочи!»
– Сука! Как же я ненавижу эту мразь, – процедила женщина, всхлипывая всем телом.
Удивленно посмотрела на нее и воскликнула:
– Так что тогда здесь делаешь?
– Какая умная! Живет в теплом местечке и в ус не дует. А я… ложись под любую гниду за кусок хлеба и рюмочку для согрева. Естественно, я буду и дальше терпеть эту тварь… лишь бы не на улицу.
– Всегда есть шанс жить достойно, даже работая на трех работах. Твоя жизнь – это только твой выбор! – сухо произнесла, не испытывая ни капли уважения и сострадания к этой паразитке.
– Что достойно? Мне 30 лет, и образования вообще нет. Даже паспорт не получила. Я только до 8 класса доучилась, а потом сбежала из дома с заезжим дальнобойщиком. А когда через несколько лет стала не нужна, выкинул меня, и я пошла к другому… В общем, опыт богатый. И так получилось, что оказалась на улице…
– Не стоит ничего говорить. Ты сама виновата в том, какая у тебя жизнь, – выдала, не понимая таких особ, как эта. И пусть я буду змеей, но твердо убеждена, что предложи ей копеечную работу и съемную комнату, за которую нужно платить и жить экономно, она не согласится.
– Зажравшаяся стерва. Даже ни капли сочувствия, – прошипела женщина, испепеляя меня гневным взглядом.
Закрыла глаза на секунду, а потом молча вышла в коридор за аптечкой. Посмотрела на закрытую дверь в кухне и поняла, что Виталик проводит воспитательную работу.
Вновь оказавшись в спальне, увидела, как Пушок развалился на кровати звездой и, увидев меня, злобно произнес:
– Че надо?
На секунду зависла и, посмотрев на аптечку, сквозь зубы предложила:
– Раны обработать?
– Да пошла ты, корова! – рявкнула она и повернулась к стене.
Три секунды успокаивалась, чтобы не сказать этой иждивенке, что я о ней думаю, а потом направилась на выход. Сделала шаг и тут же услышала:
– Дай двести рублей на бухло, а то все болит.
Повернулась, и, окинув ее пренебрежительным взглядом, открыла аптечку, достав перекись водорода, маленькую упаковку ваты и бинт, положив все на тумбочку.
– Обработай, сразу полегчает, – рявкнула и вышла из комнаты, слыша в ответ гневное «Сука!»
«Сама такая! Алкоголичка!»
Трясло, как никогда. Осознание, что эта тварь отсюда не уберется, невозможно угнетало. И как теперь нам с сестрой жить в своем доме? В страхе ожидания сюрпризов?! Погулять, как оказалось, сожительница Алексея очень любит, значит, такие концерты будут проходить постоянно. Не жизнь, а существование…
Села на диван в своей комнате, окидывая стены мимолетным взглядом, и положила ладонь на лоб, проклиная Боглашина, превратившего мою мирную спокойную жизнь в дерьмо. И вот как я должна вести сюда ребенка? Как?
Даже не заметила, как ко мне подошел Виталик и присел на корточки у моих ног. Вытирая полотенцем мокрые руки, и тут же отбросив его на кресло, кивнул головой на дверь и проговорил:
– Советую в кухню не заходить… Как этот гоблин придет в себя, тогда может быть.
– Поняла, – выдохнула я, опасаясь, что этот дебил очнется и начнет доставать меня и сестру, поэтому попрошусь, наверное, с ночевкой к Соньке.
– Слушай, Кристи, я тебе не советую здесь оставаться. Он – неадекват. Полный. Может его на пятнадцать суток?! Баба его напишет заяву…
– Не подаст она ничего. Женщина считает это нормальным, по сравнению с тем, что у нее происходит обычно, – проинформировала я его, сдерживая в себе гнев и отчаянье.
– Переезжай ко мне. У меня трехкомнатная, и ты с Ариной…
Простонала про себя и тихо сказала:
– Виталь, я не могу.
– Черт, ты что такая? Хочешь, чтобы он прибил тебя? Неадекватный мужик, от него хорошего не жди. Все мои профилактики он забывает через сутки.
– Я… в понедельник… переезжаю, – тихо выдавила из себя, стараясь не смотреть в глаза другу.
– То есть? Куда? – непонимающе уточнил Суриков.
– К Литунову… Мы… расписываемся, – наконец произнесла эти слова и взглянула на ошарашенное лицо Виталия, на котором мгновенно вспыхнуло непонимание, осознание и негодование, переходящее в ярость.
Мужчина молчал. Только стиснутые губы и сжатые в кулаки руки говорили о том, что он сейчас зол, как никогда.
– С какой стати? Ты беременна? С чего такой невероятный поступок? – рявкнул Виталий.
– Фиктивный брак, – тихо пролепетала я. – Он даст мне защиту.
– Черт, почему ты принимаешь его защиту, а не мою? Я тебе что, чужой? Что ты молчишь?! Ну, Кристина, скажи мне! Почему он?
Запустила пальцы в волосы, и устало проговорила:
– Виталик…
– Что Виталик? Ну же! Отвечай!
– Он поможет мне с Ариной и…
– Кристина, я тоже могу помочь. Объясни, почему он?! То, что он богатый, да? Еще бы… куда мне до него… Я ведь только…
– Прекрати! – рявкнула я, а потом, закусив губу, решительно затараторила: – Да пойми ты. Я не люблю тебя и не хочу причинять боль.
– А ему можно, да? Ему нормально?! – злобно цедил друг.
– Он ничего не чувствует ко мне.
Виталик резко схватил меня за руку и притянул к себе, повышая тон, похожий на рык:
– А ты? Ты что к нему чувствуешь?
– Я… люблю его, – тихо пробормотала, зная, что в этот момент теряю дружбу прекрасного человека, но именно поэтому и не могла ему врать. – Прости.
– Дура! – рявкнул он и встал, отворачиваясь к окну, а потом повернулся и произнес: – Больше не звони мне. Удачи с любимым.
Резкие тяжелые шаги и стук двери со всей силы… И я совершенно одна и чувствую себя последней дрянью.
Через некоторое время встала с дивана и направилась к шкафу, собирать вещи в спортивную сумку. Надеюсь, за два дня управлюсь, а в воскресенье лишь пройдусь по квартире, если вдруг что забыла. Здесь оставаться ночевать не стоит, во избежание непредвиденных ситуаций.
Когда уже собрала одежду ребенка и несколько своих самых нужных вещей, осторожно вышла в коридор, оглядываясь по сторонам. Боглашин так и не вышел из кухни, а Пушок, судя по громкому храпу, раздававшемуся из спальни, видел пятый сон.
«Замечательно! Можно спокойно уходить».
В доме Поливиных все спали, поэтому я старалась не шуметь. Приняла душ и отправилась отдыхать. Уже лежа на диване, который разобрала мне в зале Сонька, думала о том, что делать и как быть. Временно определила важные этапы в своей жизни:
«Литунов, отвоевать Аришу, а потом время покажет».
***
На работе было как обычно, спокойно и без сюрпризов, но все время у меня было такое неприятное чувство, что что-то произойдет. Чуяла беду, поэтому все падало из рук. Сестра же беззаботно и весело играла с детишками, радуясь каждому мгновению, как всегда, была самым замечательным ребенком.
После того, как забрали последнего ребенка, я и Аришка быстро оделись и закрыли помещение, отдав ключ на вахту со стороны ДК. На улице сегодня было как никогда холодно, и мы быстро шли в сторону стоянки, закрываясь руками от кусачего ледяного продирающего ветра.
Уже в машине, усевшись поудобнее, набрала Соню:
– Привет, что, отработала? – запыхавшись, выдала подруга.
– Да, ты дома? Или где?
– Я тут салат делаю, поэтому телефон на плече, зажатый щекой, а я бегаю: готовлю да по дому.
– Приютишь нас? – спросила, надеясь на положительный ответ.
– Конечно. Что за вопросы? Манты уже почти готовы, давайте, подъезжайте скорее, – громко выдала она
– Может мне в магазин за продуктами забежать?
– Все есть. Давайте уже, а то с голоду можно умереть, пока вас дождешься, – весело проворчала Соня и отключилась.
Улыбнулась и, потрепав сестру за косичку, стала выезжать на основную дорогу. Через полчаса остановились у супермаркета, находящегося недалеко от нашего дома, где приобрели фрукты да молочный шоколад детям, считая неправильным идти с пустыми руками. Забежала заодно в аптеку и купила противозачаточные таблетки по рекомендации своего гинеколога, которому позвонила днем, чтобы спросить совета по контрацепции. Так что смело могу их пить и не думать о нежелательных последствиях… для Литунова, у меня как раз начались замечательные дни.
После замечательного ужина мы остались с Соней одни, и она спросила:
– Прости, что вчера не дождалась. Вырубилась, как девочек уложила. Как все прошло?
Рассказав вкратце всю ситуацию, выдала:
– Виталька обиделся и сказал больше ему не звонить.
– Гад! – рявкнула подруга, пробуя дольку мандаринки.
– Просто… он… с обиды, – с грустью ответила я.
– Не оправдывай, все равно, гад! Ладно, что теперь?
– Нужно оставшиеся вещи перенести к тебе.
– У меня есть несколько спортивных сумок. Бери, если нужно, – предложила Поливина, пробуя вторую дольку и замечая: – Сладкие и без косточек. Супер.
– Спасибо за сумки. Тогда я, наверное, сейчас схожу домой, хотя, если честно, страхово.
– Давай, я с тобой?! – предложила Соня, посматривая в проход, где визжали девочки, весело играя в догонялки.
– Нет, ты с детьми лучше. Я справлюсь. Думаю, после урока, который провел Виталька, Боглашин будет сидеть смирно неделю и не нарываться.
– Ну не знаю… Дибилы… они странные, и их поведение не поддается пониманию.
– Точно. Ладно, побежала. Если не уснешь, поболтаем.
– Ладно, только ты, если что, буди. Вдруг вырублюсь?! Всяко бывает…
– Хорошо, – сказала и поплелась на выход, надеясь, что не замерзну в тамбуре в своих джинсовых шортах и белой тонкой футболке.
Дверь была закрыта изнутри, и я нажала на кнопку оповещения. Никто не ответил. Повторно надавила на звонок, но снова тишина. Тяжело вздохнула и вновь стала трезвонить.
Послышались шаги, и через некоторое время раздался щелчок, дверь отворилась. Открыла мне сожительница Боглашина. Женщина выглядела ужасно. Опухшее лицо, под глазом сиял огромный синяк… руки и ноги украшали черно-синие отметины.
Ничего не сказав, она молча отошла в сторону, и я без разговоров сняла тапки и со спортивной сумкой, в которой было еще две, прошла в свою комнату. Когда вещи и все документы были собраны, услышала проклятия, и тут же в комнате появился Алексей.
Лицо разбито, что представляло собой ужасную картину, тело в синяках. Невероятно. Это его Виталик приложил или он так с любовником Пушка дрался до того, как избивать ногами неверную женщину?!
Боглашин с ненавистью испепелял меня взглядом, а потом процедил:
– Я не понял, а че, жрать не нужно готовить?
Моему удивлению не было предела. Привык. Гад! Повернулась и спокойно сообщила:
– Ты мне никто и я тебе ничего не должна, тем более готовить.
– Ты че нафиг? Как это?! Между прочим, я – отец Арины и проживаю тут. Ребенка, что, уже не надо кормить? – ядовито прошипел этот дармоед.
– Ариша накормлена, напоена, так что не переживай, – с самой любезной улыбкой известила я, радуясь, что гад лично от меня больше ничего не получит.
Увидела ярость в его глазах, а потом услышала:
– Я в доме мужик и должен нормально питаться, а ты баба и не можешь сготовить. Совсем никчемная, что ли?
Сложила все фотографии в один ряд и вновь повторила:
– Я тебе ничего не обязана и не понимаю твоих претензий. Хочешь есть, покупай продукты и готовь себе сам или проси сожительницу.
– Тварь! – процедил он и перевел взгляд на сумки. – Куда собралась?
– Переезжаю, так что приготовься к судебному процессу по разделу имущества.
– То есть? – непонимающе процедил Боглашин, зверея на моих глазах.
Глава 5
Понимая, что сказала лишнее, сглотнула, оглядываясь по сторонам в поисках тяжелого предмета, на всякий случай, и произнесла:
– Жить вместе невозможно, и я решила переехать. Мы с Ариной уедем, а ты и твоя женщина… останетесь здесь, – выдавила я, заставляя себя говорить спокойно и уверенно.
– То есть ты решила забрать мою дочь? А потом подать на раздел? – резко спросил этот гоблин, выпячивая шею, как гусь.
– Это когда-то хоть как произойдет. А с Ариной… Разве ты будешь водить ее в школу, стирать, гладить… платить по ее счетам? Питание, одежда, кружки… – между прочим заметила я, стараясь не повышать голос.
– Да с хрена ли? Тебе надо, ты и занимайся, – брезгливо выдал суперский папашка, а потом с умным видом добавил: – Когда я учился… не нужны были деньги, путь и Арина привыкает жить без привилегий. У меня нет лишних копеек на нее.
«Урод! Нет у него!!! Ты ее деньги тратишь! Гад!»
– Понимаю, – проскрипела я, скалясь в вежливой улыбке, хотя это давалось мне очень тяжело. – Хорошо, я и дальше буду содержать сестру, но не в этой квартире. С тобой… жить не хочу и не собираюсь.
Алексей замер и настороженно посмотрел на меня, а я в этот момент затаила дыхание и продолжила прикидывать в голове, чем мне защищаться в случае его резкого движения в мою сторону.
«Вазу жалко… но это самый идеальный вариант для его головы, тем более, что она стоит на тумбочке, находящейся рядом со мной».
Постояв еще немного, Боглашин медленно повернулся к двери, но тут же развернулся и злобно выдал:
– Посмеешь мне палки в колеса ставить, убью, – серьезно процедил он, отчего я немного зависла, не ожидая такой угрозы.
Слов нет, а я еще глупо верила, что можно будет жить вместе во время суда, когда подам на лишение прав. Дура! Этот идиот сразу бы меня здесь прибил и закопал где-нибудь под кусточком. Сволочь!
– Ты поняла? – рявкнул злобный крокодил, и я только кивнула, чтобы не открывать рот, а то ему много не надо, прикопается ко всему.
С радостью в груди следила, как Боглашин тяжелым шагом побрел к выходу и наконец-то вышел из моей комнаты, а я прислонилась к стенке, отчетливо ощущая, как меня трясет.
«Не жизнь, а сплошной адреналин…»
Сложив все фотки во вторую сумку, посмотрела по сторонам и решила, что в спальне все убрано. Только закрыть осталось на замок. Странно… вазу я оставила, правда, не знаю зачем. Ну да ладно. Сейчас отнесу эти две сумки к Соньке, а потом вернусь и в кухне все заберу.
В общем, через час я затаскивала еще две клетчатые сумки, которые мне дополнительно выдала подруга, в квартиру Поливиных. Вещей, как оказалось, не мало. Не успела войти, как с удовольствием выдала Соньке:
– Вроде все. Аллилуйя!
Читать бесплатно другие книги:
