50 и один шаг назад Мур Лина

– Да, крошка. Хоть здесь всё более приближено к обычной светской тусовке, но не забывай, что каждый из присутствующих – извращенец, – Ник кивает девушке, принёсшей его заказ, и он вкладывает мне в руку бокал. – Выпей.

– Но ты говорил, что никакого алкоголя, – припоминаю я, делая глоток белого вина.

– Для Топа и глубокого экшена это запрещено. А вот, чтобы расслабить своего порочного ангела, сводящего с ума каждого Топа, да и Саба здесь, я готов сделать исключение. Но сейчас пойдём, я покажу тебе другие этажи, – предлагает Ник, кладя руку мне на талию и подталкивая к выходу.

– А почему они раздельные? Этот зал и тот с ещё более больными людьми, предпочитающими ходить на поводке и служащими столиками? – Спрашивая, поднимаюсь с Ником по лестнице. Мимо нас проходит довольно обычная пара, кивая Мастеру, а он даже не замечает этого.

– Ты сама ответила на свой вопрос. Потому что не все Топы любят смотреть на животных. Не все Топы разделяют «pet plays», поэтому у каждого присутствующего есть выбор, куда заглянуть. Одни приходят сюда, чтобы найти партнёра для сессии, кто-то ищет постоянного раба, кто-то хочет просто быть свободным. Поэтому я учёл все пожелания моих гостей. А сейчас мы на этаже где…

– Где девушек привязывают к потолку, – перебиваю я его, и он улыбается, но так печально, что я корю себя за свой глупый язык.

– Этот урод специально повёл тебя по тем местам, которые воспринимаются не всеми, Мишель. Он хотел напугать тебя, подготовить тебя к полному отключению разума от паники и страха, от непонимания и обиды. И у него это получилось, он бил тебя по самым твоим уязвимым местам. Но попробуй отрезать тот опыт, который ты получила. Сейчас ты увидела, что здесь обычные люди просто с особенными вкусами. Они такие же, как и остальные, в них течёт та же кровь, они умеют радоваться и плакать. Они всего лишь выбрали и нашли ту дорогу, которая помогает им жить.

– Тогда мне было безумно страшно, хотелось убежать. Но он постоянно говорил, что ты тут. А потом… продолжал говорить и говорить, я даже не помню всего, что он говорил. Он создал какой-то странный шум вокруг, не позволяющий мне собраться с мыслями. Но я не осуждаю людей, выбравших этот путь, Ник. Я не принимаю некоторые развлечения вроде тех, что я видела. Это я признаю. Я была права, с тобой мне спокойно, и я даже получаю удовольствие от нахождения тут. Я смогу привыкнуть к этому месту, Ник, я обещаю, – с чувством и открытой души произношу я, кладя руку на его грудь, и приближаю своё лицо к его.

Он запускает ладонь в мои волосы, массируя голову, а второй рукой подталкивает бокал ко рту.

– Выпей, крошка, пусть это сбудется, – говорит он, и я, желая, чтобы это осуществилось, выпиваю до конца.

– А сейчас…

– А сейчас покажи мне зеркальную комнату. Твою, – одновременно с Ником произношу я, и он удивлённо приподнимает брови, виднеющиеся из-за маски.

– Да, я знаю, о чём ты думаешь. Это он мне рассказал, и сейчас я вспомнила о ключе, который ты часто носишь с собой на шее. Это ключ от этой комнаты? – Не давая ему возразить или же воспротивиться нашему путешествию, продолжаю я, и он медленно кивает, вытаскивая из-под футболки бронзовый ключ. Ник выпускает меня из своих рук и одним движением срывает с шеи подвеску.

– Если ты хочешь, веди меня. Это теперь в твоих руках, – он забирает у меня пустой бокал, ставя его на пол, и открывает мою ладонь, куда падает доверие этого мужчины.

Улыбаюсь, сжимая в ладони ключ, и беру Ника за другую руку, быстро, насколько позволяет мне узкое платье, спускаюсь по лестнице, а он идёт рядом. Я бросаю на него быстрый взгляд, видя, как он всё же нервничает, и ускоряю шаг, чуть ли не бегом достигая центральной комнаты.

Попав в замочную скважину, я останавливаюсь, коря себя за помутнённый рассудок. Повернувшись к Нику, я убираю руку от ключа.

– А ты? Хочешь ли ты впустить меня туда? Не потому, что я требовала это? А потому что ты сам этого захотел? – Спрашиваю я.

– Больше всего на свете, – тихо говорит он и берёт мою руку, поднося обратно к ключу, и вместе со мной поворачивает его два неполных раза, а затем три раза назад. Дверь щёлкает, и я делаю глубокий вдох. Ник отрывает свою руку, я нажимаю на ручку, делая шаг в тёмное пространство.

Ничего не вижу, потому что дверь за нами закрывается. Моё сердце, вновь как безумное бьётся в грудной клетке, и я сглатываю от смеси страха и возбуждения. Неожиданно всё озаряется алым светом, и я моргаю, привыкая к этому.

– Боже, – шепчу я, смотря на миллион отражений вокруг нас.

Это действительно зеркальная комната, уложенная от пола до потолка этим невероятным материалом. Я словно попала куда-то в параллельный мир и не могу сделать шаг, только озираясь, а мои губы улыбаются, пока я смотрю вверх, затем вниз, а потом поворачиваюсь к Нику, ожидающего, моей реакции.

– Почему зеркала? – Спрашиваю я.

– Мой фетиш, наверное, но это безумно возбуждающе, когда ты можешь с любого ракурса смотреть на секс, – нервно отвечает он.

Я разворачиваюсь, чтобы теперь полностью осмотреть комнату, огромную комнату, где по центру стоит своеобразная кровать на пьедестале с четырьмя высокими металлическими столбиками. Подойдя к одному из них, мои пальцы дотрагиваются до цепи и кожаного наручника.

– И много тут было секса? – Спрашиваю я, заставляя себя не ревновать, но всё же, это выходит резко и неприятно отдаётся в груди.

– Я не девственник, Мишель, – отвечает он, а я усмехаюсь, огибая постель, и подхожу к странному креслу, очень похожему на гинекологическое.

– А что это? – Указываю на него, оборачиваясь к Нику.

– Это место… в общем, место, где проходит определённая сессия, – медленно поясняет он, подходя ко мне.

– Какая?

– Токовая или же импульсная.

– Не понимаю, – мотаю я головой, а он улыбается.

– Наверное, и не нужно.

– А почему тут так пусто? – Снова осматриваю зеркала вокруг, не находя ничего, что могло бы подтвердить этот мир.

– В каком смысле?

– Ну там плётки, ремни… да не знаю я, чем ты ещё пользуешься, – отвечаю я.

– Здесь всё есть, просто это скрыто, – он делает шаг назад и легко дотрагивается до странной формы зеркала. Раздаётся щелчок, и оно распахивается, затем ещё и ещё одно, являя моему изумлённому взгляду стену, с разными, извращёнными девайсами, подвешенными на крючки.

Я осторожно подхожу к ним, дотрагиваясь пальцами до плоской дощечки с вырезанным внутри кругом, и я бросаю быстрый взгляд на руку Ника, где повторяется рисунок татуировки.

– Это паддл, может разогреть кожу и принести существенную боль, – поясняет Ник.

Отрываю руку, обнимая себя, словно пытаясь защититься от всего этого. Но тяжесть в груди разрастается, когда я смотрю на всевозможные плети с разными наконечниками, блестящими в алом свете, на непонятные щипцы, палки и даже трости.

Должна, должна узнать глубже обо всём этом.

– Но ты говорил, что сессия проходит внизу, а тут ты, я так понимаю, только… только…

– Трахаюсь. Да, но иногда хочется ударить, причинить ещё боли или же меня просят об этом, поэтому это здесь есть на всякий случай, – подсказывает он.

– А вот это, – я указываю вновь на стул, – это ты пробовал?

– Да, я не пользуюсь такими вещами, не изучив их до конца.

– И ты это делаешь с ними тут, а не внизу?

– Внизу тоже есть похожий набор, но это сделано специально для меня. Его привезли месяц назад, и я пока не пробовал его здесь, – говорит он.

– Это больно?

– Если увеличить ток, то да. Но в основном многие, да большинство, находят это очень возбуждающим.

– А ты мог бы… мог бы показать мне, как это работает? – Сглатываю от страха, но моя любовь настолько желает утонуть здесь рядом с ним, что я поддаюсь этому чувству.

– Нет, – качает головой Ник.

– Но почему? Я хочу попробовать. Ты сам говорил, что… что мне понравится. И ты… я знаю, что ты опытный, ты не причинишь мне осознанно боль. Я доверяю тебе и хочу тоже попробовать, что означает этот ток, – неуверенно произношу я, делая шаг к нему.

– Крошка, тебе не стоит это делать. Мы можем поехать домой…

– Нет. Я. Хочу. Это. Я хочу, чтобы ты занялся сексом со мной тут. Я хочу сесть в это кресло, и ты сделаешь то, о чём прошу. Ведь я добровольно пришла сюда. И добровольно выбрала допустимое для себя. Я хочу остаться тут. Позволь мне эту малость, – мой голос приобретает уверенность, пока я говорю.

– Это не малость, Мишель. Но я дам тебе время обдумать всё, пока меня не будет, – кивает он.

– А ты куда? – Испуганно быстро подхожу к нему.

– Если ты хочешь, чтобы я трахнул тебя здесь, то я буду это делать долго. И под конец у тебя не будет сил, чтобы куда-то идти, а тем более одеться. Поэтому мне надо самому переодеться, и принести одежду, в которой я вынесу тебя отсюда. Ты хочешь увидеть меня, как Топа, и я готов тебе это показать, но предупреждаю, что это может быть для тебя слишком. И тогда ты скажешь стоп-слово, после которого я прекращу любое воздействие на твоё тело. Это серьёзное решение, Мишель, – чётко говорит он, и я киваю.

– Хорошо, иди. Я останусь тут и подумаю, – говорю я.

Ник разворачивается и выходит из комнаты, оставляя меня одну. Я знаю, что тут тепло, но моя кожа покрывается мурашками. Готова ли я на это? Могу ли я перебороть страх, который сейчас переполняет тело? Но я ведь доверяю ему, он ещё ни разу во время секса не причинил мне ту боль, которую я бы не смогла вытерпеть. Но всё же, волнение и незнание ничего из этого мира, заставляют меня задышать чаще и присесть на край постели.

Меня передёргивает от мысли, что он здесь был со многими. И теперь понимаю, почему я захотела именно это кресло. Оно было новым, неиспользованным и это будет тут для него, как и для меня, в первый раз.

Я слышу за спиной, как открылась и закрылась дверь, и оборачиваюсь. Смотрю на Ника, бросившего на пол одеяло и что-то ещё.

– Не передумала, – уверенно говорю я.

– Я даже не сомневался, – смеётся Ник, и теперь, только отмирая от своей уверенности, я вижу, что он переоделся в похожие, что и были на нём в ту ночь, лёгкие чёрные штаны, а его торс оголён, и он босиком.

Мои руки тянутся к маске, чтобы снять её. Развязав тесёмки, я стягиваю её с лица, нервно крутя в руках. Ник подходит ко мне и забирает её из рук, отбрасывая в сторону.

– Иди ко мне, – шепчет он, протягивая мне руку.

Вкладываю в неё свою, и Ник притягивает меня к своему горячему телу.

– Не волнуйся, – заверяет он меня, и я киваю, натягивая улыбку.

– Нет нужды притворяться передо мной, что тебе не страшно. Расслабься, всё будет хорошо. Тебе понравится, – его дыхание дотрагивается до моей щеки, а затем его губы прикасаются к коже, и я закрываю глаза.

Мои руки ложатся на его грудь, а он поглаживает ладонями мою спину, медленно целуя каждый миллиметр скулы и осторожно прикасаясь к моим губам. Я слышу, как быстро бьётся его сердце, и моё подхватывает этот ритм. А губы подаются вперёд, крепче прижимаясь к его. Ник сильнее обнимает меня, и я приоткрываю рот. Его язык проходится по ряду зубов, и я улыбаюсь, полностью расслабляясь.

– Я говорил, что с ума схожу по твоей коже, – шепчет он, подхватывая пальцами волосы, и отбрасывая их назад.

– Не потому, что хочу испортить её, а потому что хочу трогать постоянно, – его губы проходятся по моей шее, и я издаю тихий стон, цепляясь за его шею, и выгибаясь.

– Ты мой ангел, прекрасный и невероятный ангел, Мишель, – его пальцы подхватывают платье с двух сторон на плечах, и он резко дёргает за него, что раздаётся треск, а я пошатываюсь от силы этого воздействия.

Ник продолжает разрывать на мне платье, а внутри меня поднимается невероятное желание от этого животного действия. Оно такое острое, что губы пересыхают, и я облизываю их, открывая глаза, когда он опускается передо мной на колени, дотрагиваясь до ног.

– Обопрись, – говорит он, и я хватаюсь за его плечи, пока он снимает с меня туфли, отшвыривая от себя.

Его губы неожиданно дотрагиваются до коленей, и они вздрагивают, как и я сама, наслаждаясь этими поцелуями, поднимающимися по ноге, и останавливаются рядом с кромкой трусиков. Ник языком очерчивает контур, а я откидываю голову, отдаваясь полностью сжимающимися мышцами внутри и влажностью между бёдер. Подхватив пальцами трусики, он стягивает их, и я переступаю преграду. Он выпрямляется, снимая с меня остатки платья и подавая мне руку, и я уверенно вкладываю свою.

Ник подводит меня к креслу и подхватывает за талию, сажая на него.

– Ложись, прими самое удобное положение, – говорит он, поднимая мой подбородок.

Киваю и откидываюсь спиной на кожаную обивку, раздвигая ноги, как предполагает кресло. Ник берёт мои руки и укладывает их, застёгивая на запястьях и около локтя ремнями. Затем он обматывает меня вокруг талии, и последнее, закрепляет в двух местах ноги: на щиколотках и около бёдер.

– Это для того чтобы ты сама себе не нанесла вред. Твоё дело – довериться мне, – говорит он, нажимая на зеркало, и оно открывает моему взору небольшой аппарат, как у кардиологов.

Ник берёт в руки плоские датчики и смазывает их каким-то раствором, а затем прикрепляет к правой груди с двух сторон, как и к левой. Ещё две ложатся на внутренней стороне бёдер. Я закрываю глаза, заставляя себя расслабиться, ведь я верю ему.

– Сейчас я пущу самый слабый импульс, – говорит Ник над моим ухом, и я киваю, сжимая руками кожу подо мной.

Жду… да жду боли, но необычное покалывание в этих местах, где стоят датчики, приносит улыбку и желание расхохотаться. Они совершенно не ощутимы, только секундное колебание на коже и не более.

– Мы найдём для тебя оптимальную цифру, – продолжает Ник, и теперь я чувствую, как заряд стал сильнее. Я вздрагиваю, и мои губы раскрываются во вздохе. Неожиданно, это было очень неожиданно по сравнению с первым. Моя грудь начинает вздыматься быстрее.

– А сейчас закрой глаза, крошка, закрой и чувствуй, – шепчет он, проводя пальцами по шее и дотрагиваясь губ. Я послушно сжимаю веки, и на них ложится приятная прохладная ткань.

– Так будет ещё острее, – продолжает он. Я улыбаюсь, наслаждаясь таинственностью, опасностью и новым опытом, который заставляет всё тело сжаться и приготовиться к новому удару.

По телу снова пробегает лёгкий токовый удар, щекоча грудь, но вот его достаточно для того, чтобы мой клитор запульсировал, и я ощутила, как всё внутри меня начало сжиматься активнее.

С моих губ слетает громкий вздох, а тело пытается выгнуться, но его держат ремни. Ощутимое… чёрт, такое ощутимое покалывание, что я не могу лежать спокойно. Дыхание сбивается, и я насыщаю тело кислородом, приоткрыв рот. Очень странное тепло начинает распространяться по телу именно от мест датчиков. Прислушавшись к телу, я понимаю, что это меня возбуждает. Мышцы живота сжимаются, а по венам начинает бежать уже новый ласковый импульс, достигая самых потаённых точек моего тела.

Я вздрагиваю от прикосновения чего-то иного, нежели датчики.

– Прекрасная, – где-то далеко, очень далеко раздаётся голос Ника. Или же мой разум от нового яркого удара током затуманился. Всхлипнув, я облизываю губы, только бы ещё. С каждым разом становится ещё глубже, но не больнее. Это невероятно вкусная боль, проносящаяся по телу.

По моему возбуждённому соску, теребя его, проходится вновь неузнанный мной предмет, заставляя подставить грудь под него. Всё тело стало настолько чувствительным в новой волне мягкого покалывания, что я поджимаю пальцы на ногах, закусывая губу. Предмет гуляет по моему телу, оставляя после себя алые тонкие дорожки, которые с каждым разом всё ярче и ярче отражаются на мне.

Новый сильный ток, и я стону так громко, что это должно меня смутить, но мне хочется ещё и ещё. Хочется кричать, стонать, возбуждаться. До предела. До максимума.

Больше ничего не соображаю, не могу разорваться между токовыми скачками и предметом, ласкающим меня во всех чувственных местах.

– Кричи, всё для тебя, Мишель, – до меня доносится приглушённый голос Ника, когда я сжимаю ногтями кожаную обивку, ёрзая в кресле, ощущая, как внутри с сильнейшей силой нарастает желание быть наполненной.

Двигаться, мне так хочется двигаться, а я не могу. Мне хочется просить, умолять, больше не имею возможности противиться сумасшедшему желанию, гуляющему вместе с электричеством по телу.

– Ник… прошу… Ник… – я чуть ли не плачу, сотрясаясь от очередного заряда, заставившего моё тело уподобиться животным инстинктам.

– Тише, тише, крошка. Сейчас ты получишь то, что просишь, – мягкий смех мужчины где-то спереди наполняет моё тело. И мне плевать, что ему смешно, пусть я выгляжу, как похотливое животное. Пусть, но это нельзя пережить… мне кажется, я сейчас умру от сильнейшего накала внутри.

Роковая волна сливается с моим криком из-за яркого прикосновения к клитору, а точнее, шлепку. Я кричу, ругаюсь матами, потому что горит… господи, как хорошо.

– Ещё…

Сойти с ума и раствориться в оргазме с новыми двумя ударами. Сойти с ума и кричать от наслаждения, которое проносится по телу и сбрасывает с себя всю осторожность, все страхи и освобождает тебя. Шлепки по клитору становятся опаснее, сильнее, болезненнее и это смешивается с током, впитывающимся в кровь. Взрыв в голове, и я кричу так громко, выгибаясь и желая разорвать ремни. Меня трясёт от сильного оргазма, растворившегося по телу. И я не могу… не хочу отпускать его, сжимая бёдра, пульсирующие изнутри.

Я не могу отдышаться, когда Ник расстёгивает ремни на моих запястьях, затем ногах, отрывает от меня датчики. Я сейчас задохнусь в порочном воздухе, раскалившемся вокруг нас. Мне почему-то плохо, мне требуется ещё. Тело устало, но внутри… что-то неимоверно сильное не даёт мне полностью получить вспышку в сердце.

Ник хватает меня за затылок, резко поднимая и сажая меня. Мои руки до сих пор безвольны, и это странно. Потому что я полна энергии, полна желания.

– Ник, – шепчу я.

– Умница, крошка, какая ты у меня умница, – говорит он, и в следующий момент его губы впиваются в мои. От удивления, от неожиданности я охаю, и тут мне удаётся обхватить его за шею и прижаться голой мокрой грудью к его. Соски моментально реагируют, становясь до безумия чувствительными, пока его зубы и язык ласкают мой рот.

– Хочу разодрать тебя, Мишель. Боже, хочу так кожу с тебя снять от своего желания. Я не могу это контролировать, я так сильно хочу тебя, – сквозь поцелуи говорит Ник, и я улыбаюсь, подставляя под его укусы шею, затем ухо.

– Я твоя… всё, что хочешь, – отвечаю я, опуская руки и лаская его грудь, проводя ногтями по его животу и проникая под резинку штанов, доставая возбуждённый и влажный член.

– О, Мишель, – Ник подаётся вперёд, двигаясь головкой члена по моей ладони.

Второй рукой срываю с себя повязку, чтобы увидеть ту же страсть в его тёмных глазах. То же сумасшествие и полное безграничное доверие.

– Иди сюда, – Ник отбрасывает мою руку и подхватывает меня за ягодицы, даря мне новый живой поцелуй. Наши языки, как змеи, ведут свой возбуждающий танец. И это до умопомрачения возбуждает меня снова. Внутри, да и снаружи, я вся горю.

Он бросает меня на кровать, что я подпрыгиваю на ней. Лежу, быстро дыша и смотря на Ника, мои ноги разбросаны в стороны, приглашая его, но он улыбается.

Его взгляд проникает под мою кожу, заставляя сжиматься с неистовой силой изнутри, массируя все нервные окончания.

Он неожиданно разворачивается и подходит к открытым зеркалам, хватая оттуда цепочку и возвращаясь ко мне.

– Сейчас у тебя будет полное представление о том, насколько боль бывает, прекрасна, Мишель, – я вижу в его глазах такой огонь возбуждения, что не могу отказать, а только киваю, сама находясь под той же властью.

Ник медленно растягивает цепочку, дразня меня своими знаниями, и я вижу на концах какие-то крючки. Он улыбается так эротично, настолько загадочно, что мои ноги дрожат от предвкушения. Ник наклоняется ко мне, откладывая цепь, и его рука накрывает грудь, массируя её. Я откидываю голову, когда его язык проходится по соску, и он кусает его зубами. Его яростные покусывания меня снова затягивают в пучину бесконтрольного возбуждения. Я слышу позвякивание цепи, и что-то сжимает мою грудь прямо под соском, а затем вторую. Я распахиваю глаза, приподнимаясь на локтях, и вижу, как мои соски попали в капкан.

– А теперь, – он хватается за цепь и делает резкое движение на себя, что я задыхаюсь от боли в груди, когда соски сжимаются ещё сильнее, выгибая спину, – я буду контролировать твою боль и наслаждение. Буду контролировать степень сексуальности.

Выдыхаю, падая на постель, когда он отпускает её, опуская штаны. Грудь отдаётся пульсацией, и я дрожу, отходя от новшества.

Рука Ника проходится по моим бёдрам, и он, отпуская цепь, подхватывает меня под ягодицы, передвигая выше, забираясь на постель.

Головка его члена проходится по моей мокрой промежности, лаская клитор, я облизываю губы от предстоящего и подаюсь вперёд.

Один резкий толчок, и меня наполняет полностью, я издаю благодарный стон, сжимая руками покрывало. Ник подхватывает цепь, натягивая её на себя, что соски с новой силой вспыхивают от болезненной пульсации, начиная входить в меня медленно, так медленно, что боль перетекает ниже, раскаляя тело до предела. Моё тело ведёт под его толчками, как и под движением цепи. Я теряюсь в собственных ощущениях, находясь на острой грани, которая просто накрывает разными волнами, чередуясь болью и ещё большим возбуждением. Я больше не сдерживаю своих стонов, бессвязного бормотания. Всё становится таким громким в голове, а толчки Ника жёстче. Я слышу его быстрое дыхание, его голос, заполняющий меня до краёв.

Теряю связь с реальностью при очередном натяжении, при очередном полном погружении его члена в меня. По телу скатывается пот, а я схожу с ума, мечась по постели.

Ник подхватывает меня за руки, сажая на себя, что я начинаю, как сумасшедшая двигаться на нём. Не знаю, как, но до основания вбираю в себя.

Он хватает меня за волосы, впиваясь в меня губами, и мы стонем друг в друга, трахая с безумной силой друг друга. Я не помню… я просто потерялась во времени, во всём что вокруг нас. Истинное наслаждение, оттягивание сосков при каждом движении. И я всхлипываю в его губы, а тело начинает трясти так сильно. Всё внутри сжимается с неимоверной силой, образуя невероятный сгусток, который в следующий момент вырывается из меня громким криком. И я сошла с ума от него. От его быстрых движений… от своих… слетела с орбиты, царапая его спину, зарываясь в его волосах и пытаясь дышать. Меня не отпускает, с новой силой заставляя тело сжаться, а Ник тянет на себя цепь, что я разрываюсь на миллион кусочков, слыша его полный сочности стон. Мне кажется, я теряю сознание, тело становится невероятно лёгким, я парю над этим миром, больше не зная, что такое плохое, а только прекрасное, любимое и нужное. Я обрела такие большие крылья, поднимающие меня всё выше и выше на небеса, где так приятно и тихо.

– Мишель, – шепчет Ник, прижимаясь ко мне лбом, часто дыша в мои губы, а я всхлипываю, более не желая контролировать себя.

Он внешней стороной указательного пальца проводит по моей щеке, и я открываю глаза, где пляшут какие-то фигуры.

– Ты плачешь, – говорит он, улыбаясь и стирая слёзы, которых я даже не замечаю.

– Не знаю, – шепчу я, облизывая губы, такие сухие и требующие воды.

– Я… не забирай это ощущение, крошка, не забирай, – он крепко обнимает меня, и я склоняю голову на его мокрое плечо.

– Это было невероятно, – говорю я, целуя его в шею.

Он приподнимается, укладывая меня на спину, и я обессиленно, закрывая глаза, позволяю ему делать с собой, что он хочет. Ник аккуратно снимает с груди цепь, массируя её, поглаживая соски, лаская их языком. И я вздыхаю, желая смеяться, но сил нет.

– Ты была там. Была со мной, – шепчет он, дотрагиваясь своими губами до моих.

– Я там, где ты, – отвечаю я, приоткрывая глаза.

– Отдохни, сейчас поедем домой, – Ник дарит лёгкий поцелуй и становится холодно, потеряв его тепло.

Сворачиваюсь клубочком, и меня больше ничего в этой жизни не волнует. Я стала свободной. Он подарил мне новую свободу, где я, наконец-то, увидела саму себя.

Не знаю, как долго я пребываю в этом состоянии полудрёмы, когда меня чем-то накрывают, закутывая мягко и так нежно.

– Спи, крошка, – Ник подхватывая меня на руки, несёт куда-то.

И я доверяю ему всю себя. Моя жизнь в его руках, как и сердце, как и любовь, как и моя воля. Он покорил меня.