Вендетта Мейер Лана
– Лив, это еще одна новенькая.
Оливия сдвигает очки с переносицы, чтобы тщательнее рассмотреть меня. Работая в клубах, я уже привыкла к такому взгляду, и это единственное, что спасает Оливию от моего едкого замечания в ее адрес.
Не дожидаясь разрешения, я усаживаюсь в кремового цвета кресло напротив женщины и складываю руки на груди.
– Удачи, бунтарка. Прости, я забыл твое имя.
С этими словами Дерек захлопывает дверь, оставляя нас с Оливией наедине.
– Добро пожаловать в нашу команду. Сейчас я предоставлю тебе бумаги, которые необходимо подписать. А также отвечу на вопросы, если они у тебя есть. – Она протягивает мне ручку и заранее подготовленные бумаги, где я должна была вписать свое имя. – Представься, пожалуйста.
– Роксана Робертс.
Пробегаюсь взглядом по трудовому договору, удивляясь тому, что здесь все так официально. В прошлом клубе я работала за наличку, которую клиенты засовывали в мои трусы, и это меня вполне устраивало. Здесь же мне полагался оклад, услуги гримера, видеооператора и питание. И бесплатные напитки в баре после смены в придачу. Все это выглядит настолько странным, что даже подозрительно.
– Прежде чем подписать эту бумажонку, я хотела бы кое-что прояснить: я не намерена заниматься проституцией.
Лицо Оливии вытянулось так, будто я только что заявила ей, что сегодня днем видела, как огромный Кинг-Конг взбирается на верхушку Эмпайр-стейт-билдинг.
– Роксана, – она усмехается, качая головой, – репутация клуба нам очень важна, и, если быть честной, никто не занимается этим в открытую. Не забывайте. В рамках нашего клуба вы не стриптизерша, а танцовщица go-go. Это немного разные вещи…
– Не вешайте мне на уши лапшу. Я работала в клубах и знаю, к чему принуждают девушек.
– Боюсь, вы работали не в самых приличных местах. – Она поджимает губы и, помолчав, продолжает: – Да, клиентам часто нравятся танцовщицы, и в нашем клубе очень много ВИП-комнат, в которых они… по своей воле занимаются всем, чем угодно. Конечно, за дополнительные деньги. Вам никто этого не запрещает, но и не настаивает. Это личный выбор каждой девушки. Как правило, они с удовольствием идут на это сами. Знаете ли, к роскошной жизни Манхэттена привыкаешь – многие девочки начинают снимать квартиры в Верхнем Вест-Сайде – а это, знаете ли, стоит баснословных денег.
– Это не про меня.
Вздернув бровь, я подписываю договор с таким чувством, как будто делаю это не гелиевой ручкой, а кровью.
– Замечательно. – Оливия натянуто улыбается, как будто скрыла от меня что-то важное, но я не придаю этому значения. Как бы там ни было, обратной дороги пока нет. Деньги нужны мне и Дилану как воздух. Я больше не вынесу того, что из школы он возвращается в слезах из-за того, что одноклассники дразнят его за лохмотья, в которые он одет.
– В день вашей первой смены, Роксана, я познакомлю вас с барменами и обслуживающим персоналом. И еще с несколькими людьми, с которыми вы будете пересекаться. По правде говоря, все вопросы, пожелания и так далее вы задаете мне и только. Руководство выше лучше не беспокоить. Дерек отвечает за проведение кастинга, и этот этап вы успешно прошли.
Оливия протягивает мне еще какие-то бумаги, и я их бесконечно подписываю. Судя по всему, компания даже собирается вручить мне карточку, на которую я буду получать зарплату.
Потом Оливия выдает браслет, который послужит пропуском в клуб в любое время дня и ночи, и небольшую тетрадь с информацией о клубе и его правилах.
– Думаю, на сегодня достаточно. Хочу напомнить вам, что, согласно договору, вы не имеете права поправляться или выступать в одежде, которая не принадлежит клубу. Все костюмы мы выдаем вам сами перед началом смены. Однако я готова выслушать ваши пожелания, если таковые имеются.
Я отрицательно качаю головой, находясь в некотором шоке. Сколько здесь всяких нюансов – очевидно, Кейд помешан на том, чтобы клуб выглядел безупречной жемчужиной на побережье Гудзона. Наверное, он действительно знает, как правильно вести бизнес, и если в дальнейшем удастся с ним не пересекаться, то все будет замечательно.
Мне даже повезло, что меня приняли в это место – просто танцы и просто куча денег, которые будут приходить мне на карту. Все проще простого.
– И когда мне приступать? – Говор Оливии в конце концов мне наскучил, и я решаю ее прервать. Слегка замерзла: по-прежнему была в одном нижнем белье.
– Думаю, что прямо завтра.
Кейд
Черт, я должен сосредоточиться.
С силой нажав пальцами на виски, опускаюсь в кресло, пытаясь привести мысли в строгий порядок, которого всегда придерживался, за исключением состояния, когда находился под кайфом. Отец учил, что я должен сохранять трезвый ум и руководствоваться холодными расчетом.
Последние четыре года я шел по проложенной тропинке жизненного пути, которая не являлась следствием моего выбора. Я был упрямцем. И думал, что добьюсь всех своих целей, но в выпускном классе старшей школы со мной произошло то, что вспоминать совершенно не хотелось. То, что почти не оставило шрамов на теле, но нанесло невыносимый удар по душе, хотя многие сомневались в том, что таковая имелась.
К головной боли, возникшей от навалившихся проблем, прибавился еще и образ, от которого я, как ни старался, не мог избавиться.
Когда случайно услышал голос Дерека, проводившего кастинг, не смог удержаться – захотелось взглянуть, как он воображает себя главарем и строит этих пустышек по струнке. Я видел, только как танцуют четыре последние. Все они были одинаково хороши – и в то же время безобразны, в своей похожести и в том, что пришли устраиваться на такую работу.
Одна из них сильно выделялась на фоне остальных. Миниатюрная, изящная девчонка с небольшой грудью и упругой попкой. С крошечными сосками, затвердевшими в процессе ее танца. Мне нравятся легкие, гибкие девушки, и мой член мгновенно отреагировал на вид девушки мощной эрекцией.
Мне впервые в жизни захотелось принять участие в кастинге. Девушкам было положено носить маски, но, несмотря на это, она даже и не думала поднимать на нас с Дереком свой взор.
Интереса ради я заставил ее заглянуть в свои глаза – любопытство всегда было моей слабостью. Я был уверен, что девушка носит линзы, – настолько яркие и зеленые глаза не могли быть настоящими. Большие, раскосые и изумрудные. Самое странное, что мне показалось, будто их я уже где-то видел.
Не в силах побороть любопытство, я велел Дереку выбрать ее – со временем я, возможно, вспомню, что это за девица, и успокоюсь. Как бы там ни было, вторая девушка все равно была точной копией предыдущих. А разбавить «коллекцию для клиентов» совершенно не помешает.
Резко открыв глаза, вглядываюсь в очертания своего просторного кабинета: огромный стол, где в легком беспорядке лежат несколько папок; широкие кожаные кресла; диван у стены и пара картин с изображением пейзажей Ниагарского водопада. Типичный кабинет, который вызывает доверие у компаньонов и выставляет меня в лучшем свете. Самое любимое место здесь – полки с позолоченными кубками, которые я и моя школьная команда получили еще в то время.
Первые места, многочисленные медали за скорость и тактику игры, призы за победы в школьных, районных и городских соревнованиях – все шло к тому, что я должен был стать одним из игроков NBA[2].
Я и баскетбольный мяч были неразлучными друзьями, с тех пор как мама сводила меня на игру Knicks против Chicago Bulls. Матч захватил меня с первых минут, и я до сих пор помню то состояние, в котором пребывал после игры.
Полеты баскетболистов завораживали меня; различные броски, за которые почему-то давали разное количество очков, и даже яркая красивая форма игроков не оставили меня равнодушным. С тех пор как мне исполнилось пять лет, я всегда мечтал только о том, чтобы однажды выйти на поле в форме Knicks и порвать противника в пух и прах.
И чтобы весь зал скандировал мое имя…
Но эти мечты рассыпались, как карточный домик. После полугодовой комы баскетбол стал для меня запретной территорией.
Многочисленные удары битой по костям и органам – врачам пришлось собирать меня по кусочкам. Колени раздробили битой – удары по этим местам я даже не помню. Я вообще довольно смутно помню тот день, и неудивительно: врачи говорят, что так мое сознание пытается защищаться от вредного воздействия этих воспоминаний.
Помню только побелевшее лицо матери, которая склонилась надо мной, когда я проснулся. Мое «сонное» состояние длилось полгода, а она успела постареть на все десять лет.
От былых мышц, что украшали мое тело в восемнадцать, в девятнадцать не осталось и следа. Я иссох, с трудом произносил самые простые слова, а о том, чтобы встать с постели и пойти погонять мяч, не было и речи. Даже шаг давался с трудом.
На восстановительный период ушло полтора года. Целых полтора года, которые я должен был провести в колледже, деля комнату с лучшим другом.
Играть за команду колледжа, постепенно заявляя о себе на крупных матчах.
Для кого-то баскетбольный мяч был резинкой, сделанной в форме глобуса, но для меня этот шар был всем миром, который я мог с легкостью вертеть на указательном пальце правой руки.
Но еще паршивее, чем снаружи, я выглядел внутри. Человек без мечты – это лишь тень, проекция сознания, бесцельно блуждающего по миру.
Сердце мое превратилось в камень, а дни протекали в гонках за попыткой урвать хоть какие-то эмоции. Благо отец подсуетился и передал мне все дела, которыми я теперь занимался.
Телефонный звонок рассеивает мои воспоминания, и, заметив на экране имя своей невесты, я беру трубку.
– Да, – сухо отвечаю я, ожидая от Тесс очередную истерику.
Наши отношения с Тесс трудно назвать близкими. У нее есть любовники, у меня – шлюхи. Мы знакомы со школы, и за это время она так мне приелась, что последние два года я даже ее не трахаю.
Совсем.
Тесс мое прикрытие, отвлекающая мишура, которой посыпали мой образ нью-йоркские газеты. Наша семья – верхушка городской аристократии. На бумаге. На деле же – кровожадные бизнесмены, добивающиеся процветания своего бизнеса любой ценой.
В самом буквальном смысле этого слова.
– Милый, мне ждать тебя сегодня? – Тесс звонит мне лишь тогда, когда ей что-то от меня нужно. Обычно же мы видимся редко и общаемся только по телефону: так называемая «газетная невеста» нужна мне только для мероприятий и выхода в свет.
– Я просил тебя не называть меня так, – грубо отвечаю я, раздражительно сжимая в руках трубку. – Что надо, говори сразу. Никому не нужны твои прелюдии – они меня не возбуждают.
– Ну почему сразу что-то нужно… Я просто соскучилась по тебе. Лежу здесь одна… В ванной… И абсолютно голенькая…
Отодвигаю телефон от уха, не желая представлять себе эту картину.
Тесс я трахал еще в школе, она была подругой моей официальной девушки Джессики. Тогда это было интересно и в новинку, но не более. Сейчас же она стояла у меня поперек горла.
Обычно я предпочитаю делать это втроем и с девушками, которых не знаю, – частенько это шлюшки из клуба или просто посетительницы, которые подвернулись мне под руку. Нередко они даже не догадывались, что я – владелец клуба, особенно в вечер, когда мы все носили маски.
– К делу, – отрывисто прошу я, возвращаясь к разговору. – Сколько тебе нужно?
Тесс тяжело вздыхает, сдавшись.
– Сто тысяч долларов. Скоро неделя моды, и я должна выглядеть лучше всех. Это на платье и туфельки от Valentino… – Тесс из обеспеченной семьи, однако такие расценки даже для них дьявольские.
Но не для меня. Строительная империя отца процветала – пусть благодаря отвратительным незаконным действиям и полной ликвидации конкурентов, но все же процветала. Поэтому этой курице я отстегивал деньги только так – лишь бы молчала о том, что наша с ней помолвка фиктивная. Или она действительно еще на что-то рассчитывает?
– Тесс, я отслеживал твои платежи по карточке. Согласно моим данным, всю прошлую неделю ты провела в Майами – отель на берегу океана, номер на двоих, шампанское в номер… Мне продолжать? Если уж ищешь мужиков, то поискала бы хотя бы с яйцами.
– Перестань, Кейд, – жалобно скулит она в трубку. – Я просто развлекалась с подругами…
– Мне все равно, чем ты занималась, – совершенно искренне и спокойно произношу я, как будто разговариваю о погоде. – Только идиотка может подумать, что тебя можно ревновать.
Я никогда не ревновал. Да, был жутким собственником, но по большой части это касалось вещей, денег и баскетбола. Денег никогда не бывает много, баскетбол – это святое, а вот девушки одинаковы и легкозаменяемы.
– Ну Кейд… – Она что-то нервно щебечет, но я не намерен выслушивать ее бессмысленные бредни.
– Денег ты не получишь. Пришлю к тебе стилиста с платьями – выберешь так. Ясно?! – Последнее слово я выкрикиваю, чтобы у нее не нашлось никаких возражений.
– Я-ясно. Я все равно буду ждать тебя сегодня, – как-то по-особому нежно произносит она, от чего меня только сильнее передергивает. – Кейд, прошу тебя. Я хочу все исправить. Я хочу, чтобы мы были чем-то большим…
Нажимаю на красную кнопку без особых мучений – едва ли мной можно манипулировать. А вот женское нытье всегда меня раздражало. Особенно удивляли некоторые шлюшки после секса: они прижимались к моей груди так, как будто хотели высосать из меня всю душу поутру, а на самом же деле – деньги.
Я проживал чужую жизнь – жизнь человека в маске, главы корпорации, которая досталась мне от отца – зачинщика денежных махинаций. После того как я перестал заниматься баскетболом, я с каким-то особым удовольствием наблюдал за любой человеческой болью.
Раздается стук в дверь, и через секунду на пороге моего кабинета возникает Дерек. Выглядит он взволнованно, и я без лишних предисловий предлагаю ему присесть в кресло напротив.
– Ну что, ты готов? – Дерек задает мне вопрос напрямую, и я не сразу вспоминаю, о чем он говорит. Ах да, завтра днем у нас намечается одно важное дело.
– К поджогу клуба Патерсона? Конечно. Все будет представлено как несчастный случай, – безучастно говорю я, предвкушая, что одним конкурентом на нашем поприще будет меньше.
– Без жертв? – Дерека всегда интересовала эта сторона вопроса – он был более чувствительным и старался позаботиться о том, чтобы устранение проходило безболезненно. Я же старался об этом не думать.
Вряд ли кто-то из прохожих, которые в ту ночь проходили мимо, думали о парне, что валяется на асфальте под ударами трех бит. Почему-то никто не поспешил мне помочь, заступиться.
А эти говнюки не думали о том, что могли просто обшманать меня хорошенько, а не лишать мечты всей жизни. Мой коленный сустав до сих пор разрывает жгучая боль при смене погоды – повезло, что вообще удалось его восстановить.
Но никого это не волновало.
Они просто хотели моих денег или же просто нашли любую причину, чтобы выместить на мне свою злость. Почему бы мне теперь не поступить так же, не правда ли?
– Не интересовался. Переговори с исполнителями если тебя это интересует. Главное – без улик.
– Кейд, нам не нужна лишняя кровь. Если нас накроют, то все полетит к черту. В клубе и так полно гадости, за которую можно сесть на электрический стул. – Он улыбается, стараясь сбавить серьезность своих слов, но мне не до смеха, когда он отпускает подобные шутки.
– У нас все спокойно. Никто не будет копать под строительную компанию с блестящей репутацией. Клуб – всего лишь одно из вложений Build INC. – Кажется, Дерек немного успокоился.
Он был мне ближе всех. Я не исключал, что он может предать, но друг был мне необходим для редких задушевных разговоров и ведения бизнеса.
– Кстати, что ты привязался сегодня к этой девчонке? Рассматривал эту зеленоглазую. Не думаю, что она будет приносить нам хорошую выручку.
Дерек никогда не обсуждал со мной кастинг прежде. Это странно.
– Какую? – Хмурюсь, делая вид, что подвергся краткосрочной амнезии.
– Ну такую, блондинку. Последнюю. Сначала я не понял твой выбор, а потом присмотрелся… Что-то в ней есть.
– Не понимаю, о чем ты. Просто захотел обломать тебе секс с той красоткой и выбрал… эту, – с пренебрежением произношу я.
– Ты настоящий друг, Кейд. – Дерек встает из-за стола и подмигивает мне. – До завтрашнего вечера, я пойду отсыпаться с одной из наших куколок.
– Удачи. – Я тяжело вздыхаю, представляя, как к Дереку выстраивается очередь, едва он входит в гримерную для танцовщиц.
Все как одна – дешевые, доступные и пустые, стремящиеся только к роскоши и кошельку.
Этот мир предсказуем до ужаса.
Глава 6
Роксана
– Опять где-то шлялась! Мелкий уже нас задрал! – Стандартное пьяное приветствие моего дяди на протяжении многих лет – менял он их редко, а иногда и вовсе молчал, увлекшись бейсбольным матчем.
– Где еда? – С порога заглянув в холодильник, не обнаруживаю там ничего кроме залежей алкоголя и полного отсутствия продуктов, которые я закупила позавчера. – Я же сказала тебе приготовить Дилану поесть!
Тетя бросает на меня затуманенный взгляд и присасывается к сигарете, с которой расстается разве что во сне.
– Я со стенкой разговариваю? Какого хрена ты не сделала этого? – Еле сдерживаюсь от того, чтобы вцепиться в ее запачканную жиром рубашку. Вид у тети просто отвратительный: пожелтевшие от кофе и сигарет зубы, глаза на выкате от постоянного недосыпа и запутанные волосы до середины плеч. Несмотря на то, что ей всего сорок три, выглядит она гораздо старше своих лет – зависимость пожирает ее изнутри, начиная с печени, заканчивая клетками мозга, которые она периодически смывает в унитаз.
– Отвали, – тихо произносит она и семенит в комнату к такому же порабощенному дяде.
– Я добьюсь опеки над Диланом, слышите?! И тогда вы будете ночевать на помойке! Я сама смогу о нем позаботиться…
Пакет с новыми продуктами несу в комнату Дилана – там у нас небольшой тайничок, в котором продукты останутся в целости и сохранности.
Обстановка в лофте удручающая: облезлые стены, запах перегара и дыма – не самая лучшая атмосфера для такого ребенка, как Дилан. Всей своей душой я верю, что он достоин самого лучшего.
У меня хотя бы остались воспоминания о родителях. О другой жизни. У него же нет ничего. Только я.
Его комнату я постаралась облагородить: сюда почти не доходит неприятный запах, а стены чистые и выкрашены в его любимый цвет – синий. На потолке при выключенном свете зажигаются нарисованные звезды, а с тех пор, как он достиг подросткового возраста, комнату украшают различные плакаты его любимых машин и звезд «Формулы-1». Дилан мечтает стать гонщиком и все свое свободное время уделяет чтению книг, посвященных разным историям успеха.
– Мой маленький Шумахер, как ты? – При виде сорванца я не могу сдержать улыбки. Дилан тут же отрывается от книги и с криком бежит на меня.
– Рокс, я так скучал по тебе. – Он как всегда крепко сжимает меня своими ручонками, которые в последнее время обросли первыми мускулами. Я до сих пор не могу привыкнуть, что ему уже десять.
– Они не сильно доставали тебя? Ты хорошо покушал в школе? – Присаживаюсь на корточки, чтобы оставаться на уровне его глаз, и взлохмачиваю непослушные черные волосы. Он пошел в маму, а я в папу – этим и обуславливалась колоссальная разница во внешности.
– Да, неплохо. Добрался на школьном автобусе, всё как всегда… – Опускает глаза, явно что-то скрывая, и мне нетрудно догадаться что.
– Опять дразнили?
– Нет, Рокс. Нет. Все в порядке. – Он неистово мотает головой. Черт. Не хочу, чтобы у него было такое же детство, как у меня. Только бы он не связался с плохой компанией.
– Дил, обещаю. Все наладится. – Я повторяла это столько лет, но ничего не менялось. – Я нашла… хорошую… – Прокашливаюсь. – Работу. На этой неделе заплачу за квартиру, а на следующей обязательно купим тебе что-нибудь новенькое. Хорошо, что до зимы далеко и не нужно запасаться теплой одеждой. Поэтому останутся деньги еще на что-нибудь, хорошо?
– Рокс, не волнуйся. Что за работа? – Его наивные карие глазки глядят на меня с восхищением, и этого я никогда не понимала, но была благодарна Дилану за этот полный любви и преданности взгляд.
– Хорошая. На большую фирму, – уклончиво произношу я, понимая, что ему ни к чему знать подробности моей новой трудовой деятельности. – Иди ко мне еще раз, Шумахер. Дай тебя обнять.
Крепко прижимаю его к самому сердцу, сходя с ума от любви к брату. Кажется, я отдала бы за него душу и не пожалела об этом.
В его крохотном сердечке вся моя жизнь. Какой-то странный материнский инстинкт, который проснулся во мне после случая, из-за которого погибли родители.
В мыслях встает образ горящего дома, а улица наполняется криками – мой страшный сон, мое бремя и боль в одном уничтожающем флаконе. Глаза наполняются редкими слезами, и я рада, что Дилан не может их увидеть, потому что его голова лежит на моем плече.
– Каждую субботу у нас одна и та же тематическая вечеринка – мы называем ее «Вендетта». Вы, девушки, танцуете в масках, которые уже надевали. Парням на входе выдаются другие – они закрывают все лицо. Также в этот вечер у нас необычная музыка и много других развлекательных предложений. На «Вендетту» люди записываются за несколько недель вперед, поэтому контингент лучший из лучших. – Оливия сует мне и еще двум новеньким девочкам какие-то тряпки, а затем указывает на стулья, которые теперь подписаны нашими именами. – Очень часто девушки ссорились из-за места за столиком, поэтому теперь у каждой своя зона. Так что будьте добры, не занимайте чужой стул.
Держу в руках несколько танцевальных костюмов, которые расписаны по дням недели. Они представляют собой кусочки ткани, едва прикрывающие основные прелести женского тела. Радует хотя бы то, что на фоне этих спасательниц из Малибу я буду выглядеть не очень привлекательно – а значит, и шансов нарваться на какого-нибудь домогающегося подонка гораздо меньше.
Хотя даже в таких клубах их хватает, причем с лихвой.
Спокойно ведут себя только парочки, которые пришли потанцевать. Такие обычно сидят за диванчиками и потягивают кальян.
– Это пока все, что вам нужно знать. На сцену выходите в соответствии с расписанием, танцуете на своих «раундах». – Так Оливия называет небольшие круглые подиумы на сцене, отведенные под каждую танцовщицу. – Для начала это все. Сейчас мне нужно спешить. Если что, задавайте вопросы Кейси. – Указывает на ту рыжеволосую, что запомнилась мне со дня кастинга.
Переодеваюсь в топ-бандо без бретелек, облегающий грудь, и юбку, открывающую ягодицы. Сделав глубокий вдох-выдох, смотрю на себя в зеркало и убеждаюсь, что девушка в отражении – это не я.
И плотный макияж поможет мне в том, чтобы Кейд Адамс меня не узнал. Почему я так боюсь этого? Знает ли он подробности того вечера? Наверняка знает, раз Майкл в итоге оказался за решеткой. Но знает ли он о том, кто был зачинщиком?
Только сейчас приходит осознание того, что я лезу в огонь без спасательного костюма. Я играю, подразниваю этот пожар, заставляя обернуться для меня дьявольским пламенем и личной вендеттой Кейда Адамса.
Вендетта.
Что ж, я найду причины, по которым Кейд заслуживал тогда хорошей взбучки. И тогда уже придет мой черед мстить. Мстить за то, что он принадлежит к касте людей, которых я ненавижу всей душой и телом.
И у меня будут на то причины.
Кейд
Мы с Дереком сидим в балконной зоне клуба: здесь разрывающая динамики музыка не такая громкая, к тому же место – отличная точка обзора, которая мне необходима. Помимо нас, за столом, заставленным выпивкой и едой, сидят четыре девушки. Две из них наши танцовщицы, еще две – милые посетительницы, которые шатались под нашим носом до тех пор, пока мы с Дереком не соизволили их заметить.
Рука Кейси уверенно ложится на ремень моих брюк, а ее губы навязчиво скользят по мочке моего уха. Напротив с Дереком творится примерно то же самое. Прерываемся мы только для того, чтобы покурить кальян, стоя у перегородки балкона. Я чувствую, что обязан следить за порядком в клубе: одной из моих основных задач было присматривать за тем, чтобы все незаконные действия в клубе совершались незаметно – будь то продажа наркотиков или сделки с нашими девочками. Только что одна из них увела какого-то дядечку в возрасте в ВИП-комнату, и дверь за ними захлопнулась. Что ж, его ждет незабываемая ночка, а девочку – хороший гонорар.
– Трахнем Кейси? – спрашивает в лоб Дерек, и я усмехаюсь, оглядывая свои владения. Мы ненадолго покинули девушек, и, если честно, я не особо хочу возвращаться в их компанию.
– Ага. Я не перенесу вида твоей голой задницы, – отшучиваюсь я, и Дерек смеется в ответ, хлопая меня по плечу.
– Это шутка. Кстати, как она? С ней у меня еще не было.
– На один раз, как и все. – Затягиваюсь кальяном на мятной основе. Едкий дым пролезает в горло, действуя на клетки мозга незамедлительно. – А ты какого ответа ждал?
– Не знаю. – Дерек тоже затягивается и приглядывается к сцене клуба, причем так пристально, как будто пытается разглядеть иголку в стоге сена.
– Клуб Патерсона уничтожен. Трубы прорвало, читал в газете? – Я самодовольно улыбаюсь, но друг пропустил мою речь мимо ушей. Его взгляд прикован к одной точке. Он смотрит на танцовщиц, которых сейчас на сцене трое.
Я не удостаиваю их вниманием, даже не собираюсь разбираться, кто из них кто.
Потом он оборачивается к нашему столику – Кейси, призывая его к себе, машет рукой, и он тут же забывает о сцене и о том, что на ней происходит.
– Ладно, раз она тебе уже не нужна…
– Конечно, – киваю я, и он отходит.
Смотрю на трех девушек на сцене. Двоих из них я хорошо знаю – считал за честь распробовать каждую из девочек, прежде чем отпускать их в «свободное плавание». А вот третья танцовщица – та самая хрупкая девчонка в линзах. Узнаю ее по длинным светлым волосам до середины плеча и изящному телосложению. Очертаний лица девушки разглядеть не могу, но определенно отмечаю ее как следующую в моем списке.
Уверен, она быстро раздвинет свои стройные ножки, так же как и остальные, даже просить не придется. Я привык получать все, чего желаю, просто так – не напрягаясь.
Все мы живем в эпоху потребления, но я не просто потребитель – я хватаю от жизни все, за что только могу ухватиться. За любую эмоцию, будь она хорошей или плохой, лишь бы насытиться, почувствовать вкус жизни всеми рецепторами своего языка. Но каждый раз безуспешно.
Я уже не тот мальчик, что в школе. И тогда был не подарком, но и не и Иудой, как сейчас. Все любили меня за улыбку, за невероятную атмосферу в школе, которую я дарил всем окружающим, выигрывая один матч за другим.
Я был счастлив. Сиял как звезда на пике своего развития, а теперь – погас. Все, что от меня осталось, – слабое сияние прошлого, которое скоро потухнет, словно его и не было.
Глава 7
Роксана
– Кто там? Хватит там торчать! – С силой ударяю по двери, ведущей в туалет для персонала. Я уже пятнадцать минут стою под дверью и прислушиваюсь к звукам бегущей из крана воды.
По ту сторону кто-то кашляет, и я сразу смекаю, что мое ожидание здесь бесполезно. Похоже, кто-то из моих коллег перебрал с бесплатной выпивкой после смены или вроде того.
– Идиотка, – недовольно ругаюсь я, выбегая в зал, чтобы воспользоваться общественным туалетом. На танцполе не протолкнуться, да и музыку врубили так сильно, как будто диджей задумал подорвать это место децибелами американского хип-хопа.
И все же стоит отдать декорациям клуба должное – еще никогда я не работала в таком шикарном месте. Да одно туалетное зеркало, украшенное позолоченной рамой, стоит больше моей месячной оплаты за квартиру.
Стены туалета, как и барной стойки, украшены разными знаками и символами, значение которых я не понимаю. Они навевают мне сразу три ассоциации: восточная культура, оккультизм и что-то космическое.
Выйдя из кабинки, я тут же замечаю свое отражение в зеркале напротив и ужасаюсь. Выгляжу я как девушка не самого обременительного поведения, а главное – внешне совершенно не соответствую своему внутреннему стержню и характеру.
Кукла. Идеально проконтурированное лицо – визажист конкретно оторвался на моей коже и не забыл про накладные ресницы, которые сделали мои глаза еще больше, а черные смоки оттенили зелень в глазах до такой степени, что она теперь действительно казалась мне неправдоподобной.
Люди, которым посчастливилось заглянуть в мои глаза, не верят, что их цвет настоящий. Но мне плевать, я никогда не придавала значения своей внешности. Я родилась такой, какая я есть, и предпочитаю скрываться с ног до головы за спортивной одеждой.
Сейчас же на мне стринги, короткая юбка и топ, от моей личности здесь остался лишь маленький гвоздик – пирсинг в носу, по которому я узнала себя в отражении.
Хочется немедленно стереть всю косметику и снять эти тряпки, поэтому я смело выхожу из туалета, готовясь к очередной пробке, образовавшейся в зале.
– Милая, иди ко мне. Я заприметил тебя еще на сцене. – Даже не успеваю забраться в толпу: чья-то шероховатая ладонь ложится на мое плечо, и в следующее мгновение я оказываюсь закована в лапы какого-то мужика в шелковой рубашке. Лица я его не вижу, но прекрасно чувствую, как его длинная борода неприятно касается моего уха.
– Отвали от меня! – Пытаюсь ударить его локтем в живот, но мужчина оказывается не из слабых: он плотно сжимает меня в руках, как будто вообразил себя моим коконом.
– Детка, я просто хочу всего час времени с тобой. Ты мне понравилась, и я хочу помочь заработать тебе немного денежек, хорошо? – Аромат спиртного ударяет мне в нос, как яд, и это только больше распаляет мою злость. И все же справиться я с ним не могу. Зал полон людей, которые даже не замечают нас – или же все считают такое нормой. Подумаешь, какой-то мужчина пристал к шлюхе. Это же нормально, так и должно быть.
Это ее работа, не более.
– Убери свои… Отпусти меня, недоумок!
Внезапно его руки отпускают мою талию, как по волшебству. Резко оборачиваюсь и собираюсь ударить своего обидчика – плевать, что могу потерять работу. Но не тут-то было. Это уже сделали за меня – Дерек, появившийся из ниоткуда, вмазал ему по носу. Капли крови стекают по губам мужчины и оседают в густой, заросшей бороде.
На вид ему лет тридцать. Одет он хорошо, да и видно, что из тех, кто деньгами разбрасывается. Да вот только меня от его вида тошнит, но еще больше я удивлена тому, что Дерек врезал своему посетителю, пытаясь защитить мою… Честь?
– Ты в порядке? – Бородатого забирает охрана, и Дерек смотрит на меня, потирая свои костяшки пальцев здоровой ладонью. Я вскидываю бровь, собираясь сострить, но не успеваю: к нам присоединяется еще один человек, при звуке голоса которого каждый позвонок в моем теле вибрирует, будто сообщая о приближающемся цунами.
– Не стоит трогать наших девочек, тем более если они этого не хотят. Но ты, Дерек, меня удивил, – говорит Кейд с дьявольской усмешкой, исподлобья косясь на друга. – Защищать шлюху? Это что-то новенькое. Не знаю даже, вырос ты или упал в моих глазах. Или для себя защищал?
– Мне давно не нравился этот парень, и я всегда мечтал ему врезать. – Оправдание Дерека звучит нелепо, как будто он придумал его только что. Уверена, так оно и есть. – А ты что забыл на этом этаже?
– Заметил, что эту, – он подразумевает меня, – хотят взять насильно, и решил предложить более цивилизованный вариант развития событий: оплата, ВИП-комната и только потом удовольствие.
Затем он бросает высокомерный взгляд на меня, слегка скривив губы – это та самая усмешка, которой он одарил меня тогда, в школе, когда заявил, что я воняю, и опустил носом в слипшийся рис.
Хочется раскроить его губы об асфальт или о строительную дрель. Даже кончики пальцев рук покалывает от этого нахлынувшего желания. Зашипев, делаю шаг в его сторону, совершенно потеряв контроль над разумом. Отношение Кейда ко мне как к вещи напрочь выводит меня из себя. Этот парень не ведает никаких ценностей. Уже тысячу раз пожалела, что вызвала этому недоумку скорую.
– Спокойно, – железным тоном чеканит Кейд, хватая мое предплечье, застывшее в воздухе. Я и сама не заметила, как замахнулась на него. По искрам в голубых глазах понимаю, что это только позабавило его и вызвало ко мне излишнее любопытство.
Я действительно не хотела, чтобы Кейд узнал меня. А в итоге сделала все, чтобы привлечь его внимание. Гораздо разумнее было бы плюнуть на разбушевавшуюся гордость и уйти в гримерную, мысленно поблагодарив Дерека за «спасение».
– В первый раз вижу, чтобы девчонка так кулаки распускала. Ты странная… Как тебя там? – Дерек склоняет голову набок, разглядывая мое лицо.
– Роксана. – Мне порядком надоело, что эти вылизанные павлины называют меня «эта» и «как там тебя».
– Кейд, оставь ее в покое. Я отведу ее в гримерную… – В глазах Дерека блестит совсем недвусмысленный подтекст.
– Знаю я тебя. Но она пойдет со мной. – Кейд сильнее сжимает ладонь на моем предплечье и дергает за собой, прощаясь с другом. – Она пойдет со мной. Кажется, девочка не усвоила правила, которые должна знать каждая шлюха.
В мыслях перебираю сотни вариантов колких фраз, пока Кейд с ледяным спокойствием тянет меня за собой в офисные помещения. Он не говорит ни слова – мы бы все равно не услышали друг друга из-за оглушительной музыки, которая, казалось, поселилась у меня в висках и пустила там свои корни.
«Что же вы не брезгуете таким мусором, как я, мистер Адамс?» – так и подмывало спросить его. Одолев длинный коридор с офисами и гримерками, оказываемся у ворот святая святых – его кабинета. Лакированная черная дверь украшена изображением царя зверей: лев открыл свою пасть и обнажил клыки. Острые, как сабли. Все в этой двери свидетельствует о том, что за ней не происходит ничего хорошего. Кейд прикладывает к кнопке на льве палец, и, считав его личный отпечаток, дверь автоматически открывается.
В кабинете очень тихо, стены здесь, несомненно, специальные, со встроенной звукоизоляцией, чтобы Его Величество мог насладиться тишиной в любой момент. Чувствую едва уловимый запах сигарет, дорогой кожи, из которой сделаны кресла, и запах успокаивающего ароматического масла.
Кейд проходит к своему столу и опирается на него.
– Что вам нужно и какого черта вы задерживаете меня после смены? Я собиралась домой. – Плевать, если он когда-нибудь уволит меня за то, что разговариваю с ним в таком тоне.
Кейд резко оборачивается ко мне и смотрит так, словно его взгляд – лазерный прицел снайпера, жертвой которого мне суждено стать. Невидимая красная точка скользит по моим ногам, от щиколоток до бедер, затем задерживается на пупке, медленно поднимаясь выше. Грудь он награждает особым вниманием, затем переводит взгляд на лицо, слегка прищурившись. Ну точно – как киллер перед выстрелом прямо в голову. Я непроизвольно опускаю глаза, умоляя небеса о том, чтобы он не вспомнил меня.
– Ты уже взрослая девочка и в состоянии понять, что твоя работа заключается не только в этом. Ты должна приносить клубу деньги. – Низкий голос Кейда заставляет мой желудок сжаться как перед прыжком в бездну. Есть в нем что-то хладнокровное, пустое и угрожающее. – Большие деньги.
– Ага, всенепременно. Предлагаете мне одолжить вам наличку, которая побывала в моих трусах? – переборов страх, парирую я, все еще избегая взгляда Кейда. Не совсем понимаю, к чему он клонит. Оливия ясно дала понять, что девушек здесь ни к чему не принуждают.
– Тебе не стоит так разговаривать со мной. – Внешне Кейд выглядит как непотопляемый айсберг, и лишь сжатые челюсти выдают его раздражение. – И тебе стоит смотреть собеседнику в глаза, когда ты разговариваешь с ним в таком тоне. Или ты… Боишься?
– Вас? – Усмехаюсь, поразившись его глупости. Единственное, чего я боюсь, – это остаться без гроша в кармане. Да и то только потому, что деньги необходимы Дилану. Как бы я себя ни вела, понимала, что мне нужна эта работа и что хамство – это не лучший вариант развития отношений со своим боссом.
– Я просто делаю свою работу. – Тут электрический ток, застывший в пространстве между нами, замыкает, и Кейд тянет меня за руку, в одну секунду усаживая на дубовый стол. Внаглую сжав мои коленки, он разводит мои ноги в разные стороны и пристраивается меж них.
Вызванные этим поступком чувства можно сравнить разве что с ледяной водой, вылитой на тебя без предупреждения.
– Так делай ее хорошо. – Его рука касается моего подбородка, и он силой заставляет наши взгляды встретиться. Задыхаюсь и не знаю, куда девать свои руки, поэтому просто вцепляюсь пальцами в край стола и группируюсь, защищая свое тело незримой броней.
– Я должен распробовать тебя на вкус и знать, чего ты стоишь, прежде чем предлагать товар клиенту. Пусть сейчас ты упрямишься, но потом пойдешь на это. – Ладони Кейда ложатся мне на бедра в привычном для него жесте. Страшно подумать, сколько девчонок он перетрахал начиная со времен средней школы. Впервые за все время сравнение с мусором не кажется мне таким обидным – то, что происходит сейчас, гораздо хуже. Он предлагает мне поиметь меня на пробу, будто я кусок торта, с которого ему по королевской прихоти необходимо сорвать вишенку. – Я думаю, за твое хрупкое тело в сочетании с зелеными глазками будут отваливать неплохие деньги.
Набираю в легкие побольше воздуха, чтобы сдержать поток ругательств, застрявших на языке. Только не увольнение, только не увольнение. Держи себя в руках, Рокси. Терпи.
– Отлично. – Кейд играет скулами, уверенный в своем превосходстве. Этого черта трудно назвать уродом, разве что гниль текла у него из-под кожи, скрываясь за безупречной оболочкой.
Мама всегда говорила, что красив лишь тот, кто чист душой. К сожалению, я сама могу с успехом пополнить ряды, в которых стоял Кейд. Только я еще хуже.
– Не сопротивляйся, правильно. Тебе понравится. Я просто трахну тебя, чтобы убедиться в том, что ты будешь всем нравиться. Если, конечно, ты понравишься мне. – Кейд бесцеремонно сжимает пальцы на моей груди, и моя физическая оболочка сдается: на долю секунды я чувствую мощный водопад тепла, резко упавший внизу живота. Его палец цепляет край моего топа, желая оголить грудь и, видимо, оценить размер.
Читать бесплатно другие книги:
