Темный Принц. Узы согласия Васина Екатерина
Аластор обожает экзотику. Тут я полностью вписывалась в антураж его резиденции. Но он не учел, что игрушки могут не согласиться с навязываемой им ролью.
Все двери в резиденции открывались сами, стоило к ним приблизиться. Конечно, это распространялось только на тех, кто был здесь желанным гостем.
– Ну вот всегда так! Честное слово, Хесс, я оторву голову тому, кто просто бросил тебя здесь. Ведь сказал: принеси чай с тостами, все, как ты любишь. Где Филипп, мать его!
Аластор ворвался в спальню как это делал всегда: стремительно, энергично и разговаривая, точно мы расстались буквально на пару минут. Я же поняла, что годы жизни в Торонто ничуть не стерли его образ из моей головы. Сидхе, чтоб их. Красивые жестокие нелюди. И даром, что Аластор наполовину человек.
Он был высокий, как и все сидхе. Высокий и широкоплечий. Человеческого в нем разве что смуглая кожа. Сидхе в основном белокожие и худощавые. Аластор же мог похвастаться каменными мышцами, самым восхитительным прессом и мощным торсом. Черные волосы как всегда расплескались по плечам, обрамляли безупречное и чуть хищное лицо. Зеленые глаза делали Темного принца похожим на пантеру.
А еще он как всегда заявился обнаженным. Типичный сидхе. Они одинаково спокойно относились как к одежде, так и к наготе. Считая, что показать красивое тело не зазорно.
Потому Темный и заявился во всей красе. Давая понять, как он рад меня видеть во всех смыслах. Ну супер!
– Где Кесси? – спросила я. – Где моя кошка?
– Ты о той черной милахе, которая сейчас на кухне пьет молоко и уплетает курицу?
– Ясно.
– Шикарная кошка. – произнес Аластор. – Рад тебя видеть, Хесс.
Я выставила перед собой руки и предупредила:
– Без объятий.
Темный принц лишь кивнул. Он стоял совсем рядом, но не настолько, чтобы я могла его коснуться. Но достаточно, чтобы аура сидхе начинала делать свое дело. Мне хотелось протянуть руку. Просто потрогать.
Вместо этого сцепила руки перед собой. Спасибо тебе, неизвестный папочка, за твое происхождение. Уж не знаю кто ты, но твоя кровь помогает держаться.
Хотя Аластор сейчас не применял ко мне Чары. Я уже научилась их чувствовать.
Он подкупал по-другому.
И от того был более опасным, чем другие.
– Но я серьезно рад видеть тебя, Хесси. Без твоих шуточек и оров в резиденции не так весело.
– Поэтому ты развлекаешься тем, что ходишь голым?
У сидхе на теле нет волос. Потому увидеть все я могла в подробностях. Хотя и так знала, что у Аластора все как надо. Все, кхм, крепкое и внушительное.
– Ты отвыкла. – усмехнулся принц.
К его чести, не стал меня дразнить. А провел рукой по телу, создавая самые обычные потрепанные джинсы. Только их. Ну и на том спасибо.
– Я же верила Лексу. – сообщила с горечью. – Ты убил во мне доверие к нему. Совсем, понимаешь?
– Он провинился. – пожал плечами Аластор. – И к тому же я в курсе, что ты доверяла только ему. Потому и попросил его устроить нам встречу. Чаю, Хесс? Или кофе? Нам стоит с тобой серьезно поговорить.
Ага, конечно. Я на всякий случай сделала шаг назад и предупредила:
– У меня мало времени, Аластор. Я ищу пропавшую девочку.
– В курсе. Она у меня.
Сердце ухнуло вниз. Сначала от радости, а потом от страха за Софи. Резиденция Темного принца не место для невинных юных созданий.
– Ты… – выдохнула тихо.
– Ей ничего не угрожает. – добавил Аластор. – Милая девочка мирно спит в запертой спальне и видит свои невинные сны с единорогами. Просто это был единственный способ заманить тебя в Горхейм, Хесс. На мои знаки ты как всегда плевала.
Конечно, плевала. Могла бы, плюнула бы в прямом смысле. Аластор мог как угодно изображать милого парня. Но милый и добрый не смог бы занять пост наместника Горхейма. Учитывая то, что Аластор полукровка, то путь к этому посту иногда в прямом смысле лежал через кровь и боль.
– Я сбежала, – процедила сквозь зубы, – потому что не собиралась становиться твоей любовницей.
– Не самое плохое занятие. Никто не жаловался. Но я хочу с тобой поговорить о другом. Если придет к соглашению, Софи будет доставлена домой.
– А если нет?
Аластор развел руками, как бы извиняясь. Зеленые глаза чуть поблескивали, прямо как у кошки.
– Ну тогда ее судьба в моих руках, Хесс. Рискнешь девочкой?
Сука ты зеленоглазая!
– Надеюсь, в мой чай ничего не подмешают.
– Просто хороший чай. – Аластор протянул мне руку. – Идем, в нашей любимой столовой.
Я проигнорировала протянутую конечность. Где находиться столовая и так помнила прекрасно.
– Дамы вперед.
Я покачала головой.
– Ни к кому больше не повернусь спиной, особенно к сидхе. Засунь свои манеры, Аластор, и иди первым.
– То есть я тебе могу доверять, а ты мне – нет.
– За все годы жизни здесь я не ударяла тебе в спину.
– Что-то не помню за собой такие попытки. – задумчиво проговорил Аластор.
Он не стал со мной спорить и просто пошел первым. Продолжая разглагольствовать. Все тем же тоном, в котором постоянно звучала едва уловимая ирония.
– Мы с тобой всегда были в хороших отношениях, Хесс. В чем дело? Ты удрала, ничего не сказала, подставила лучшего детектива Горхейма. Ты в курсе, что я пощадил его только потому, что милая моя Хесси питала к нему нежные чувства. Но теперь уверен – они прошли.
Я молчала. Лишь оглядывала до боли знакомую обстановку. Аластор сбросил прежнего наместника, который начал красть энергию для себя. А затем полностью переделал обстановку. Вместо роскошного китча сейчас дворец выглядел образцом сдержанного сурового вкуса. Несвойственного сидхе.
Я помнила все эти картины на светлых стенах, все фигурки, которые выполняли охранную и следящую роль. Выглядели они слегка пугающе со своими выпученными глазами и непропорциональным телом. Некоторые провожали меня взглядом. Я не выдержала и показала язык. Да, да, крошка Хесси вернулась.
Сама резиденция казалась чем-то незыблемым, устойчивым. Особенно по сравнению с остальным Горхеймом. И опять я думаю тут брала верх человеческая половина Аластора. Ему необходимо было место, где можно хоть немного расслабиться. Чего в Горхейме нельзя сделать. Ну почти нельзя.
Я считала это место домом, пока не узнала, что меня купили.
Столовая находилась на застекленной просторной веранде. Здесь по стенам крались вьющиеся растения, распускались мелкие яркие цветы. Они пахли нежно и едва уловимо.
– Но стул то я могу тебе подвинуть?
Я молча сделала это сама и села.
– К чему сантименты, Аластор?
Хорошо, что этот стол был большой. Большой и круглый. И все равно присутствие Темного принца продолжало незримо обволакивать меня. Аура сидхе не давала расслабиться. Она шептала, искушала, манила.
Аластор кивнул одному из слуг. Мигом перед нами оказались чашки из прозрачного тонкого стекла, высокий изящный чайник, множество тарелок. А там закуски из разных времен и измерений.
– Твои любимые. – кивнул принц на крохотные пирожные нежно-голубого цвета. Они напоминали крупные капли воды. И готовили их только в одном из вариантов будущего.
– Я помню.
– Такие вряд ли есть в Торонто.
– Что ты хотел?
Чай казался золотистым. Здесь его хорошо готовили. Но пить мне не хотелось, как и есть. Хотя и в горле пересохло.
Аластор же вот аппетита не терял. И потому спокойно сделал пару глотков, попробовал пирожное. При этом глядя на меня так, как он это умел. Точно ласкал одним лишь взглядом.
– Мне нужна твоя помощь. – сообщил он лишь когда я тихо начала дымиться от ярости. Но держалась. Понимала, что он изучает меня, пытается понять насколько я изменилась.
Сильно, дружок, сильно.
– Никто другой не может с этим справиться?
Я вздернула бровь, как бы намекая на удивление. Нет ну серьезно, у него полна резиденция шпионов, убийц, существ, о которых люди даже не слышали. А если и слышали, то не верили, что подобное может существовать.
– Лэйгин пропал.
У меня бровь поползла вверх еще сильнее.
– И что? Твой старший братец вечно где-то пропадает. Он, мать его, ученый. Он по всей Небывальщине шастает. Отчего ваша мамочка психует и разносит свой Двор.
– Королева Зимы не психует.
– Ну да. она просто замораживает всех, на кого взгляд упадет. Это не психованность, а ледяная сдержанность, ага?
– Именно. – кивнул Аластор. – Так вот, Лэйгин пропал три недели назад.
– Он пропадал и на шесть месяцев. В Небывальщине сложно поддерживать постоянную связь.
– Но не для Королевы Зимы, Хесс. Все Королевы – часть Небывальщины. И Мэб всегда в курсе, где ее сын. Но вот уже три недели она его не видит. Точно внутреннее зрение ослепло.
Я все же решила, что глоток чая не повредит. Сидхе в Небывальщине пропадали, конечно, но редко. Они – часть этого мира, и в основном пропажи объяснялась враждой между Дворами.
Аластор продолжал на меня смотреть. Это бесило.
– Возможно, с ее внутренним зрением и правда проблема.
– Нет. – усмехнулся принц. – С этим у Мэб все в порядке. Лэйгин действительно пропал.
– Тебя волнует судьба старшего брата? Я за вами горячей дружбы не замечала. И ты ничего не сделала ему, когда он попытался меня изнасиловать.
– Я запретил ему вход в Горхейм на год.
– О, да, такое суровое наказание!
– Хесс, – Аластор чуть поморщился. – Иногда ты рассуждаешь слишком наивно. Как еще я могу наказать наследника Зимы и чистокровного сидхе? Моя власть ограничивается Горхеймом. Я до сих пор не пойму причину твоего побега.
– Не понял?
Я приподнялась, понимая, что упираюсь руками в стол. И готова орать во все горло. Но вместо этого шипела сдавленным шепотом:
– Ты купил меня у матери в обмен на ее безопасность. Это раз. Меня воспитывали как твою игрушку. Это два. Никто не считал меня за человека. Три. Точнее, наоборот, меня как считали слишком человеком. Я должна была стать красивой милой и покорной.
– Ну тут надо сказать, что твои воспитатели крупно просчитались.
Я подумала и продемонстрировала Аластору фак.
– Как-то так.
– Отлично, Хесс, сама вежливость. Так что будем делать с Софи? Я могу отправить девочку домой или же выбираешь для нее Горхейм? Храм двух Лезвий частенько приносит жертвоприношения. Ты ведь знаешь, как это происходит? Жертва умирает очень медленно, ощущает, как вся кровь вытекает из нее.
Я откусила пирожное и продолжила слушать. Он хотел меня удивить? А то я не знаю какие “прелести” таятся на улицах Горхейма.
– Хотя, возможно, лучшей идеей будет отдать ее в бордель Мейбл. – рассуждал Аластор. – Молодых девочек там любят. Будет масса желающих. Как думаешь, все разом пожелают лишить ее невинности? Или будут кидать жребий.
Я сглотнула, но молчала.
– С другой стороны, это было бы слишком банально. Можно продать ее куда-нибудь в другое измерение или время. Например…
– Хватит.
– Но я не закончил. – подмигнул мне Аластор.
– Я в курсе, что ты болтлив, сидхе. – сообщила, глядя в зеленые глаза, прямо как у кошки. – Покажи мне девочку. Хочу быть уверена, что ты не пытаешься меня надуть.
Глава седьмая
Аластор пару секунд развлекался тем, что ласкал меня взглядом. Моя кожа уже горела. Все же магия сидхе никого не оставляет равнодушным. И какое счастье, что я выросла рядом с ними и отцовская часть делает меня частично нечувствительной к их Чарам. У смертных девушек перед Аластором не оставалось ни единого шанса.
– Я тоже не против гляделок. – заверила Темного принца. – Но проблема с твоим братом таким образом не решится.
– Идем.
Аластор встал первым. Он при желании перемещался неуловимо быстро. Вот и сейчас, я только отставила чашку, а он уже стоял рядом и протягивал руку. Которую я снова успешно проигнорировала. Я могу находиться рядом с ним, но лишний раз лучше не прикасаться. Магия сидхе может пробить и мою природную защиту.
На нашем пути никто до сих пор не встретился. Странно, я запомнила резиденцию более оживленной.
– Почему так пусто?
– Я велел никому не попадаться на нашем пути. – отозвался Аластор. – Хочу пообщаться наедине. Чтобы никаких лишних ушей и прочего.
– Мы в Горхейме, здесь всегда лишние уши.
– Это самая защищенная часть города. – хмыкнул собеседник. – Хотя, возможно, Отшельница может дать мне фору. Но не факт. В последнее время от нее нет вестей. Может, она превратилась в крота и прорыла себе ход еще глубже?
– Или впала в спячку, что с ней случается.
Идти по пустой резиденции было жутковато. Максимум, с кем я встречалась взглядом – со статуями. Но они смотрели точно сквозь меня.
А Темный принц в вытертых до белизны джинсах шел рядом с таким видом, точно безумно счастлив находиться рядом.
Главное говорить с ним, а не молчать. Молчание выглядело слишком… интимным. Напоминало о тех моментах прошлого, когда мы проводили время в библиотеке. Аластор читал мне историю сидхе на древнем языке. Я слушала, сидя у камина и любовалась тем, как отсветы пламени играли на его лице. Мне было семнадцать. И я разрывалась между желанием сбежать и магией сидхе. А такие вечера частенько заставляли сомневаться, думать, что могу добиться уважения в резиденции.
Глупо. Очень глупо с моей стороны.
– Когда Лэйгин в последний раз выходил на связь?
– Со мной – ни разу. Ты в курсе наших отношений. А мать ощущала его где-то в Диких землях. Ты знаешь это…
– Да, в глубине Небывальщины. Туда разве что Мэб и остальные Королевы рискнут сунуться. Ну и, пожалуй, дикие сидхе. Странно, что Лэйгин рискнул забраться так далеко.
– Он одержим выяснить историю нашего мира. – откликнулся Аластор. – Считает, что где-то в глубине Небывальщины спрятан источник энергии. Такой древней, что даже Мэб не знает о нем. Но это глупо, так как Королевы появились почти сразу после возникновения мира.
– Но ведь мир создали не они.
Аластор подумал и кивнул:
– Тоже верно. В любом случае Лэйгин вскоре после связи с Мэб пропал. И если уж она ничего не ощущает…
– То дело – задница. – кивнула я. – Ладно. Долго нам еще?
– Привилегированных гостей держим в западном крыле.
Западное крыло открывалось лишь на время крутых вечеринок. Самых знаменитых и порочных вечеринок Горхейма. Странно, что туда мне ходу не было. Я пыталась пробраться, но защитные заклинания настраивал лично Аластор. И только на меня.
Порой он и правда вел себя странно.
Западное крыло выглядело более ярко, вызывающе. Здесь оставались ночевать особо привилегированные гости. И каждая комната выглядела по-особенному порочно. Неужели Софи поместили в одну из таких?
Но нет. Точнее, да, но эта спальня выглядела просто воплощением невинности. Все в розовых и голубых тонах, шторы в мелкий цветочек, постель заправлена покрывалом с кучей рюшечек, а вокруг разбросано куча подушек. Я заметила фарфоровые статуэтки, картинки с солнечными пейзажами. А посреди кровати сладко спала Софи. Спала, обнимая плюшевого зайца.
– Перебор. – отметила я. – Она не маленькая девочка, а подросток-бунтарь и все такое.
– Эта самая спокойная комната, где ее психике ничего не угрожает. – возразил Аластор.
– Она все равно спит.
– Тем не менее я решил перестраховаться.
– Зачем? – удивилась я. – Ты сам говорил, что на людей тебе насрать.
– Ну в данном случае речь идет о договоре с тобой. А ты все же для меня много значишь.
– О, да! – протянула в ответ. – Дети тоже крайне расстраиваются, когда их игрушки теряются. И радуются, когда находят.
– Меня всегда поражала твоя способность делать поспешные выводы и верить им. Ты росла здесь, окруженная вниманием и заботой.
– А еще постоянным натаскиванием на то, как лучше ублажить Темного принца. Разговор окончен.
Я повернулась к Софи, понимая, что надо взять себя в руки. Иначе начну визжать ему в лицо. И выскажу все, что накипело. Выплесну все годы, когда чувствовала себя дрессированной собачкой. Когда слышала шепотки и ехидные улыбки, когда мне в лицо ухмылялись его многочисленные любовницы. А одна и вовсе громко прошептала подруге: “Что он нашел в этой зверюшке? Даю месяц, а после Темный принц отдаст ее кому-нибудь”.
Вот тогда я поняла, что пора сваливать. И оказалась чертовски права.
А девочке повезло. Она спала и не знала, куда попала. И когда проснется, то просто решит, что видела необычный сон.
– Гарантии, что ты больше ее не тронешь?
– А зачем она мне? – Аластор явно удивился. – Ты здесь, Хесс, так что девочка свою роль сыграла. Отправлю ее домой.
– Только через одни из врат. – предупредила я. – Порталами сидхе нельзя…
– Иногда мне кажется, Хесс, – беззлобно сообщил Аластор, – что ты всех вокруг считаешь идиотами. И постоянно это подчеркиваешь. Я прекрасно знаю, как вернуть человека из Горхейма и не повредить ему ничего. Но сначала давай заключим договор. Ну как положено: ты, я и наша кровь.
Вашу ж…
Договор с сидхе это полная задница, скажу вам. Надо следить буквально за каждым словом. И то не факт, что правильно его поймешь. Сидхе мастера выкручивать все в свою пользу. Потому я мысленно приготовилась напрячь весь имеющийся мозг. Даже спинной.
– Прямо здесь. – проговорила Аластору. – И учти, я слежу за всем, что ты говоришь.
– Если б оно так было.
Мы стояли друг напротив друга. Я-то считаю себя высокой, но рядом с Аластором ощутила на миг дюймовочкой. Этот засранец возвышался на голову. Еще и встал слишком близко. Так близко, что я чувствовала его запах. И от него сводило мышцы.
– Повторяй за мной.
Я лишь дернула плечом. Посмотрим. Аластор лишь улыбнулся. Он продолжал играть со мной, забавляться реакцией. А взгляд при этом серьезный. Я заметила еще до побега, что Темный принц редко улыбается глазами. Но когда это происходит, то его лицо точно преображается. Сидхе и без того редкие красавцы, но с холодным взглядом. Чаще всего цвет их глаз золотой, голубой или серебристый. Думаю, Аластор получил свой цвет глаз от отца. О нем он никогда не говорил, а я не спрашивала. Примерно понимала, что там могло произойти. Красивый смертный мужчина, привлекший внимание королевы Зимы. Его похищение в Небывальщину и роль любовника, пока не надоел. Аластора оставили лишь потому, что сидхе любили детей. Только вот их любовь для непосвященных порой выглядела весьма и весьма странно.
– Я – Аластор, Принц Зимы и Тьмы, сын Королевы Мэб и дитя Двора Зимы, клянусь, что не стану препятствовать Хестер Грин в ее желании уйти из Горхейма и доставлю смертное дитя по имени Софи в ее дом. При этом обещаю не причинять ей какого-либо вреда и не трогать в будущем.
– Думаешь, я забыла особенности общение с сидхе? – мне стоило огромных усилий не расхохотаться. – Это издевательство, а не клятва. Ты не станешь препятствовать мне уйти из Горхейма, но не факт, что не станут мешать твои прихвостни. И не факт, что ты не сделаешь все, чтобы я решила остаться. Это раз. Второе. Ты должен забыть про Софи и ее семью, и больше никогда не пытаться воздействовать на них никакими методами. Без исключений. И ты не уточнил кого ты не станешь трогать. “Ее” не считается.
Аластор расхохотался. Так, что Софи заворочалась, а я испугалась – не стоит ей видеть красавца принца. Но девушка лишь сильнее обхватила зайца и продолжила спать. Ну да, вряд ли у нее обычный сон. Тут наведение грез и все такое.
– Ладно, навыков ты не растеряла, Хесс. Это радует.
Он повторил еще раз клятву, и на этот раз я ничего ужасного не нашла. Но все равно червячок сомнений в груди продолжал ворочаться. Еще есть время плюнуть на все, оставить Софи и удрать в Торонто. Там продолжить жить как прежде и стараться загнать совесть подальше.
Почему я, млять, стою и продолжаю спасать незнакомую мне девчонку?!
Дура ты, Хесси, как есть дура. Причем дура с совестью, а это вдвойне хреново.
Но клятва клятвой, ее еще следовало закрепить кровью. Я вытащила из чехла короткий нож, но Аластор мягко остановил меня. От его прикосновения бросило в жар. Пусть на миг, но мне это не понравилось.
– Хесс, я не хочу так тебя ранить. Позволь взять кровь по-другому. Мы предпочитаем классические методы. И клятва надежнее в таких случаях, ты и сама знаешь.
– Я не девственница. – хохотнула нервно. – Да и тебе придется как минимум что-то поцарапать.
– Ты мне доверяешь?
– Издеваешься? – спросила прямо. – Да я тебе палец себе накрасить не доверю. Бери кровь, но учти – попытаешься соблазнить, и я тебе что-нибудь оторву. Заодно и кровь прольется, и ты не сильно пострадаешь. У сидхе же все отрастает со временем. Заодно и гарантия, что ты не попытаешься залезть ко мне в постель.
Аластор не злился. Он слушал меня с улыбкой, точно я ему отвешивала самые изысканные комплименты. Едва ли не облизывался, как огромный сытый кот.
Кошак, мать его!
– Знаешь, Хесс, что в тебе привлекает? Вот это вечное стремление доказать всем, какая ты сильная. Хотя внутри тебя дрожит обычная девушка, которой не хватает мужских объятий.
– У меня были мужские объятия, они могут сильно ранить. В любом случае мы сейчас решаем проблему твоего брата, а не мою личную жизнь. Бери кровь, но мало, быстро и безопасно. Понял?
– И тебе единственной я прощаю такой тон.
– Потому что я тебя забавляю.
– Неправда. – возразил Аластор. – Ты меня сводишь с ума. Одним своим долбаным существованием.
Он шагнул ко мне, заставив напрячься. Но клятву надо скрепить кровью. Потому я лишь сцепила зубы, позволяя его рукам опуститься мне на плечи.
Кровь можно взять разными способами. Наши дорогие друзья-сидхе предпочитали делать это со вкусом. Просто блин надрезать палец ножом это, видите ли, не так эстетично.
Ему пришлось наклониться ко мне. Пусть уже скорее завершит дело. Но только я первая.
Губы Аластора опытные, умелые и необычайно нежные. Но это лишнее. Потому что едва они коснулись моих губ, как я вцепилась зубами в нижнюю. Чувствуя, как лопается тонкая кожа и выступает кровь.
Темный принц даже не дернулся, он продолжал приобнимать меня за плечи. Слишком целомудренное прикосновение для него. Но не дал мне отстраниться, а мне с ним в силах не тягаться.
Мне же стоило больших сил не застонать от боли, когда он прокусил мне губу.
Кровавый поцелуй в розовой девичьей спальне. Добро пожаловать в Горхейм, друзья!
И все же мне удалось быстро отстраниться. Нижнюю губу подергивало и жгло. Я коснулась ранки и невольно поморщилась.
– Держи. – Аластор протягивал мне белоснежный платок, откуда только взял. Пришлось принять, так как ходить с окровавленной физиономией мне никогда не нравилось. К тому же кровь здесь может привлечь не самых светлых личностей.
А вот укус у Аластора уже начал заживать. Даже шрама не останется. Жаль. Думаю, парочка бы ему не повредила. Но увы, сидхе почти нельзя ранить, как и убить. Второе сделать можно, но для этого надо знать их слабые места. А таких исчерпывающе мало. Жаль. Я иногда мечтаю создать глоссарий, который назову “Куда можно ударить сидхе и побольнее”. Длинновато, зато от души.
– Итак, договор заключен.
Аластор лишь махнул рукой, как в комнату вошли двое сидхе. Молча подняли Софи и так же молча вышли с ней и ее мягкой игрушкой.
– Ты же понимаешь, – протянула я, провожая их взглядом, – что Сои должна проснуться у себя в спальне.
– Я прекрасно понимаю. И у меня нет без нужды обманывать кого-то. Тем более повторюсь, девочка свою роль сыграла. Больше ей в Горхейме делать нечего. Другое дело если когда-нибудь она придет сюда однажды сама.
Я лишь сглотнула. Как уже говорилось, в Горхейм попасть легко, если задаться целью. Другой момент, что для этого надо реально захотеть чего-то необычного или труднодоступного, или запретного. Список длинный. А то, что у милой девушки с широкой улыбкой могут появиться подобные желания вряд ли меня удивит. Внешность обманчива.
– Идем.
Аластор опять протягивал мне руку.
– Идем, Хесс. – повторил он. – Поговорим и найдем моего брата.
***
Ответить ему я не успела. Изо рта вдруг вырвался пар, как это случается в морозный день. Да и сама температура вокруг стала стремительно падать. Так, что на миг перехватило дыхание.
– М-м-мать. – прошипел Аластор.
Я даже не сразу поняла, что произошло, а вокруг меня точно обернулось теплое одеяло. Невидимое и невесомое, но сохраняющее от того холода, который сейчас украсил окна морозными узорами. И все это за считанные секунды.
Сам Темный принц стоял спокойно, разве что щелчком пальцев сбросил с волос образовавшуюся сосульку.
А посреди спальни возникла Мэб. Как всегда, без лишних спецэффектов. Просто появилась, точно ее с размаху влепили в пейзаж. А мое одеяло вдруг перестало защищать от холода, он просто растворилось в ледяном воздухе. И я поняла, что очутиться в майке на тридцатиградусном морозе так себе идея.
– Если не хочешь лишить нас возможности отыскать Лэйгена, то повысь температуру.
Голос Аластора звучал весьма холодно, да и глаза превратились в два кусочка мятного льда. Сын своей матери, пусть и полукровка. При этом он еще и поклон отвесил, и даже не дрожал. На смуглой коже я не увидела ни единой мурашки.
А мне вот хреново как-то. Прятать глаза от взгляда Мэб и стараться не трястись так себе задачка.
– Это может найти Лэйгена?
Голос у нее кажется заставил мои кости промерзнуть насквозь. Я пошевелиться боялась, вдруг отвалиться чего-нибудь. Как и смотреть на нее. Вдруг глаза замерзнут.
– И правда, что Горхейм принимает к себе всех. – фыркнула она, а меня обдало фонтаном снежинок. Они больно укусили кожу.
Температура в комнате медленно поползла вверх. Так, что стало можно дышать и не бояться промерзнуть насквозь. Но смотреть на Мэб я не рисковала. Я смелая, но не глупая. Говорят, в Снежном Саду есть ледяная статуя мужчины, который просто посмотрел на нее, когда Мэб находилась в дурном настроении. Мне как-то хочется пока что побыть самой собой. Работать украшением в саду у сидхе не то, о чем мечтала.