Беглец Поселягин Владимир

Проснулся я в девять утра местного времени, как показывали часы на рабочем столе нейросети, их я ещё вчера перенастроил, почувствовав бурчание желудка, а также резкие позывы посетить туалет. Похоже, один из офицерских пайков всё-таки испортился, а я ведь перед сном, ужиная, чувствовал, что запах какой-то не тот. Скорее всего, была нарушена герметичная упаковка. В принципе, ничего страшного, но нужно посетить туалет. В этом-то и состояла проблема. Мне было нужно срочно.

Забираться в скаф как-то не хотелось, да и возиться с ним долго. Но совсем рядом, буквально в двадцати метрах, находилась уборная диспетчеров, десять кабинок и рукомойники. Почему не воспользоваться ими, тем более административный корпус, как я успел убедиться, фактически пуст?

Я связался с дешифратором. Они все, не отключая искины от шахт, чтобы те спокойно работали, подсоединились к их внешним выходам, с помощью которых техники, обслуживающие искины, и взламывали пароли. Делали они это очень тонко, чтобы те не забеспокоились и не подняли тревогу. Эти дешифраторы очень редки, их трудно достать, но мне повезло. Так вот, все пять дешифраторов были заняты, им, похоже, ещё дня два-три с ними работать. Всего в бункере было шесть шахт с искинами. Дешифраторы начали сразу подбирать ключики к управляющему искину, потом к тому, что отвечал за службу безопасности, к третьему, отвечающему за систему жизнеобеспечения, четвёртому – навигационному, пятому, который отвечал за вооружение. Шестой не имел определённой направленности, остальные искины использовали его для усиления своих задач, но его нам тоже нужно было взломать. Сделаем это позже.

Работа эта очень тонкая, не то что грубо ломать искины, вытащив их из шахт, именно поэтому и такой долгий срок. Главное, чтобы искины не поняли, что к ним подбирают коды, готовясь перепрограммировать. Даже когда дешифраторы подключались, искины этого не заметили и не почувствовали, хотя им должно было прийти сообщение о внештатном подключении к их портам, но этого не было. Специальные программы и специально сконструированные диверсионные дешифраторы были способны и не на такое.

Так вот, я связался с тем, что подбирал ключики к искину службы безопасности, и дал ему приказ отключить камеры около туалета. Тот сделал это, но искин подумал, что те вышли из строя, и отправил запрос в техническую службу на штатную замену. Уже зная местных техников, я был уверен, что ждать их придётся долго. Поэтому, быстро работая локтями, я добрался до вертикальной шахты, спустился, убрал в сторону крышку решётки – сигнализация уже была отключена – и, повиснув на руках, встал на края унитаза. Всё, я находился в одной из кабинок. Закрыв решётку и заперев замок на двери кабинки, быстро скинул комбез и занял сидячее место, судя по яростному бурчанию, засел я надолго.

Через десять минут, когда я, улыбаясь счастливой улыбкой, уже собирался вернуться в шахту, услышал, как ушла в сторону дверь и в туалете прозвучали тяжёлые шаги. Напрягшись, я замер, взяв в руки игольник. У меня были в нём сонные иглы.

Неизвестный, громко и как-то знакомо сопя, занял кабинку, если не ошибусь, через две от меня и также надолго засел. Похоже, это был толстый диспетчер.

«Зашибись, клуб засранцев в комплекте», – с некоторой усмешкой подумал я.

Мне пришлось просидеть в кабинке ещё пятнадцать минут, ожидая, пока толстяк закончит свои дела. Потом он, что-то напевая себе под нос, не вымыв руки, вышел из туалета.

– Вот свин, – пробормотал я, выходя из кабинки. Помыв руки и посушив их в специальном агрегате, я вернулся в кабинку и, подтянувшись, откинул решётку в сторону. Через двадцать минут я был на месте, с удобством устроившись на одеяле. Оставалось только ждать.

Достав из сумки ещё один паёк, я при свете налобного фонарика его придирчиво осмотрел: вроде цел, после чего активировал развёртку и разогрев. Через пять минут можно есть. Наученный горьким опытом, я теперь знал, что не вся еда одинаково полезна.

После обеда, я убрал пластиковую упаковку к своей подружке-предательнице в пакет для отходов и, с удобством устроившись, подложив одну из сумок под голову, стал просматривать все сайты «Лимии», как новостные, так и торговые. Всё равно делать нечего. Было у меня пяток фильмов, закачанных на коммуникатор, но я решил оставить их на потом.

За шесть часов поисков и изучения данных я узнал, что на данный момент на станции находится восемьсот шестьдесят три человека, из которых триста шестьдесят два являются персоналом станции, из них восемьдесят три раба, остальные гости станции, посетители и клиенты, так сказать. Кто проходил ремонт, кто модернизацию, а кто просто отдыхал в увеселительных заведениях станции. Тут было всё, даже два борделя.

В доках и ангарах находилось тридцать два корабля гостей и арендаторов доков станции, один средний крейсер проходил серьёзный ремонт на верфи, его туша была там. Кроме этого на парковочной орбите было ещё шестнадцать судов и восемь разобранных до остова бывших кораблей. Вот такие дела. Это по гостям.

Хозяевам станции принадлежало четыре патрульных корвета, но активно использовали они только один, три были на консервации. Также было шесть люмерских перехватчиков четвёртого поколения «Милк», десяток челноков и ботов, два буксира и один бот, переделанный в топливозаправщик. Вот и всё, что имели хозяева. Бедно, но, в принципе, им больше и не надо, деньги они делали на ремонте и на обслуживании клиентов.

Сама станция имела вид бруска. Вот представьте кирпич – вид тот же. Разве что наросты антенн, шлюзов и ворот доков. Да к одному торцу прилепилось яйцо малой верфи. К тому же станция помимо встроенного заправочного модуля имела один автоматический топливный терминал, висевший километрах в трёх от неё, но управляли им из диспетчерского модуля.

Кто-то, наверное, думал, что все космические станции имеют вид шара, вроде «Звезды смерти» из «Звёздных войн». Но нет, больше всего станции напоминали конструкторы «Лего» после того, как с ними поиграли малыши. То есть мешанина разных блоков и модулей. Владельцы обычно мало заботятся о внешнем виде станций, главное для них – её функциональность и полезность. Хотя, конечно, станции в виде шара существовали, взять ту же «Сивиллу», но там это всё было сделано по решению владельцев, ещё тех эстетов. Благо здесь ничего такого сделать не успели, не модернизировали её, перегружая разными блоками и модулями. Разве что верфь притащили, но она была проектировщиками заложена в такие типы станций, поэтому работала штатно, а не с перегрузкой реакторов «Лимии».

Складской модуль был забит практически под завязку выкупленными у пиратов трофеями, его освободят с приходом транспорта, отправив в центральные миры, где у местных дельцов были свои рынки сбыта. Похоже, в этот раз всё имущество достанется мне, вполне возможно, с несколькими кораблями. Хотя на это я особо не рассчитывал: у меня были планы, как выгнать владельцев и пиратов со станции, а им же нужно на чём-то убраться.

Так, изучая станцию и корректируя планы, я проводил эти дни. Наконец были взломаны пять искинов, и два дешифратора перешли в режим ожидания, два направились на верфь, там было два искина, а пятый приступил к взлому шестого. Ну а за взломанные уже взялся я. Пришлось использовать для этого единственного свободного диверсионного дроида, который был у меня на подхвате. Ведь диверсанты тоже имеют программы по взлому компов и небольших искинов. Как получается: на станции большое количество имущества, что не подчиняется искинам «Лимии», у них своих коды, которые знают только использующие их люди. Вот я и занялся незаметным отъёмом неправедно нажитого. Какой-то из дроидов взламывал искины законсервированных патрульных корветов и штурмовиков, не трогая тот, что считался дежурным, какой-то менял коды на складах, причём так, что старые были действительны, чтобы хозяева не обеспокоились. Трое убежали на верфь – у той свои искины – и подготавливали работу для двух дешифраторов, что двигались сейчас к ним по разведанному маршруту. Там две единицы в модуле правления, их тоже нужно взять под контроль. Короче, дроиды рассыпались по станции и, по очереди взламывая пароли и коды, потихоньку делали станцию моей. Если где возникнет заминка со взломом, отправлю туда тех двоих, что ничем не были заняты, но такого пока не было. Отъём шёл как по конвейеру, а на станции жизнь продолжалась, как обычно. Но, конечно, до конца было ещё далеко, всего восемь дней как мы на «Ламии». Нам ещё работать и работать.

Причина, почему я гонял дроида, была банальна: узкие вентиляционные отверстия, а бронированная дверь была на виду из диспетчерского зала: услышат моторы приводов двери и – адью. Вот и пришлось гонять этого дроида между собой и искинами, потихоньку внедряя в них нужные программы и буквально перепрограммируя их под себя.

За сутки я закончил со всеми пятью искинами, они продолжали свою службу, даже не насторожив бывших хозяев, которые ещё ни о чём не подозревали. В нужное время я произнесу вслух определённый набор фраз и символов, и вся станция, то, что успею перепрограммировать, станет моей. Останется сущая мелочь: до этого как-то захватить транспорт, хотя он, согласно справке из архива «Лимии», больше двух суток здесь не стоит. А-а-а, придумаю что-нибудь.

К этому надо добавить, что вся оборона – тоже моя, я теперь могу вмешиваться в действия диспетчеров, при необходимости, если захочу, в нужный момент отдам приказ на деактивацию оружейных платформ, а их порядка двух тысяч, и те, сложившись, будут готовы к транспортировке. Останется их только собрать. Но это и боты смогут сделать в автоматическом режиме. Я знал, как обойти установочные программы в ботах, которые не позволяют искинам управлять ими в ручном режиме без пилота в рубке.

В следующие дни всё шло штатно. Пока тревога не поднималась, хотя один раб видел перебегающего док диверсанта, но, видимо, принял его за сервисный дроид, они действительно были чем-то схожи. Ах да, меня снова застали в туалете, которым я продолжал активно пользоваться. Но и в этот раз тихо просидел в кабине. Жил я всё так же в вентиляционной системе, решив пока не наглеть и не заселяться в одну из квартир жилого сектора для местных начальников.

Дешифраторы закончили взлом стационарных искинов, полностью передав их мне во владение. Это я и о верфи тоже, оба искина вчера вечером стали моими и приняли новые установочные программы, но пока слушались прошлых хозяев, продолжая ремонт корабля, который сейчас находился в захватах.

Это только описывается с некоторым интересом, но в основном всё было нудно и скучно. Ах да, мой «Ан-Юго» таки продали, и на нём улетел новый владелец. Даже жалко, нормальный в принципе корабль.

Так что фактически я заканчивал всё, что планировал. Да, немного со временем ошибся, но я не профессиональный диверсант с необходимым опытом, но хоть так, за шестнадцать дней дешифраторы сделали станцию полностью моей. Осталось только дождаться прибытия транспорта, что я и делал, продолжая с интересом следить за жизнью обитателей станции. Туда прибывали новые люди, исчезали старые. За это время станция пополнилась на двадцать три раба, лишилась шестерых. Один покончил жизнь самоубийством, замкнув на себе контакты работающего реактора на большом фрегате, который ремонтировал, других выкинули через силовой щит в открытый космос без скафандров. У люмерцев был такой способ казни.

Для меня местные жители и их клиенты были как пауки в банке, за это время я уже знал многих в лицо, некоторых по фамилиям и именам, их привычки и пристрастия. Например, тот толстый диспетчер являлся действительно лучшим спецом на станции в этой области, страдая единственным недугом – чревоугодием. Было ещё пять диспетчеров и их старший, который тоже мог выполнять эти функции, дежурили они посменно, в случае атаки на станцию собираясь в центре управления и организовывая оборону. Хотя и один диспетчер мог всё это сделать с неменьшим результатом. Толстяк точно. Было подобие полиции и службы безопасности, типа вооруженных сил станции, которые занимались охраной снаружи и внутри, не членясь по подразделениям. Вольница – вольница и есть.

Хозяев на станции не было, они жили на столичной планете, получая дивиденды за обслуживание пиратов и работорговцев. Их представителей на «Лимии» было пять. Это управляющий станцией, который редко выходил из закрытого жилого сектора, развлекаясь там с рабами и рабынями; его зам, который и тянул всю станцию; старший кассир бухгалтерии, старший техник и старший диспетчер. На всех важных постах стояли люди хозяев, они и следили за ней, а также за сбором средств, которые волновали хозяев явно куда больше, чем станция или клиенты. Это я понял из разговора старшего техника и зама: удалось однажды подслушать в дорогом кафе закрытого жилого модуля. Сохранилась там одна камера и, что чудо, микрофон на ней.

Через четыре дня, к обеду, я заметил, как засуетились диспетчеры. Активировав подслушивание, одновременно сторонне заходя в комп, куда транслировалась картинка со сканера, обнаружил, что там была видна туша транспорта, только что вышедшего из гипера. Ему до оборонных поясов, окружавших станцию, ползти ещё два часа, и я понял, что пора действовать.

За всё время я сориентировался, что вместе со станцией можно прихватить и неплохие кораблики. Мне понравились четыре из них. Два однотипных люмерских крейсера пятого поколения пятого крейсерского класса модели «Ганг», явно недавно выкупленные у флота. Они принадлежали команде работорговцев, владелец у них был один. Мне они пригодятся для обороны станции, сделаю их патрульными. Третий корабль – средний люмерский носитель четвёртого поколения модели «Рой», но насчёт него я ещё не решил, чёрт его знает, удастся захватить или нет. Четвёртый корабль – малый рейдер, шейнский крейсер первого крейсерского класса шестого поколения модели «Бегун». Он считался одним из самых быстрых крейсеров своей линейки. Использовали такие как курьеры и дальние разведчики.

Причина подобного решения была проста: мне они пригодятся, их можно нести на внешней подвеске транспорта, и главное… они находились пристыкованными к одной секции станции, то есть их можно было посетить все разом за час. Как и что делать, я уже продумал, осталось только осуществить, а потом можно заняться и транспортом, для этого у меня будет несколько суток. Диверсанты и дешифраторы уже были готовы.

Спустившись по техническому колодцу на два уровня, я дождался, когда один из дроидов даст добро, после чего вышел в один из транспортных коридоров станции. Когда я закрыл решётку – сигнализацию теперь отключать было не обязательно, всё равно все подобные сигналы шли мне, а не диспетчерам или службе безопасности (нет, шли, конечно, но только после моего одобрения) – и выбрался в коридор, как на другом конце, противоположном, куда мне надо, появилась попутная грузовая платформа, за управлением которой сидел мужчина с ошейником раба. Махнув рукой, я остановил его, он не мог игнорировать приказ вольного, за этим следят искины и, если что, стимулируют ударом тока. А кому его охота получать? Правда, рабы пока не знают, что тотальный контроль закончен, конечно, не до конца, за ними всё ещё наблюдают, чтобы они не навредили мне, но не так жёстко.

– Поближе к палубе «Ц» высади, – велел я ему, присаживаясь рядом.

О дроидах я не беспокоился, парочка сопровождает меня по вентиляционным шахтам, остальные, по ним же, двигаются кто к грузовой секции, где будет стоянка транспорта, кто куда. Зависит от тех приказов, что получили.

В такой просьбе не было ничего удивительного, многие клиенты использовали такие платформы, чтобы добраться до нужного места. Тем более платформа была пуста, и с хозяином проблем не будет.

Оператор платформы высадил меня на ближайшем перекрёстке, тут минуты три идти, и полетел дальше, а я, проверив, как расположена амуниция на инженерном комбезе, который с виду был похож на технический, энергично зашагал к нужной палубе. Именно к двум шлюзовым этой палубы и были состыкованы однотипные крейсеры. Кроме того, навигационный искин отправил запрос-просьбу владельцу крейсеров прибыть к шлюзовой номер шесть, где его будет ожидать представитель владельцев «Лимии».

В холле шлюзовой мне пришлось ждать минут десять, пока не появился плотный мужчина в пилотском комбезе в сопровождении двух членов команды. Один был явно абордажир, другой, видимо, офицер.

– Что случилось? – хмуро спросил у меня владелец крейсеров. – Ваш вызов снял меня с молоденькой девочки с последнего завоза. Молодая, ещё не потасканная. Крич, хозяин борделя, специально для меня её берёг.

– Простите, но мне срочно нужно с вами пообщаться, – лёгким кивком приветствуя хозяина кораблей, сказал я.

Когда мужчины подошли, я вскинул руку, отчего абордажир мгновенно отшатнулся, и выпустил из баллончика аэрозольное облако. Прежде чем их комбезы закрылись, отсекая хозяев от внешней среды, влажная пыль попала им на кожу, чего вполне хватило для паралича. Тревоги я не опасался, холл у шлюзовой был пуст, камеры отключены, а сигнал нейросетей блокировал один из дроидов, которого я ещё на шахтёре превратил в небольшую глушилку. Дальность у неё была небольшая, но пленные не могли подать сигнал тревоги, а после того как я, распаковав их из комбезов, сунул в рот капсулы сыворотки правды, уже и не хотели без приказа.

После сыворотки они скинули мне информацию со своих нейросетей, в основном по контактам, деньгам и номерам счетов, капитан обошёл со мной оба крейсера, отправив вахтенных развлекаться, и передал крейсеры мне во владение.

На выходе я заблокировал оба крейсера – теперь на их борта никто не мог, кроме меня, попасть, – и, отправив капитана и двоих его подчинённых, которые также находились под действием препаратов, отдыхать дальше, двинул к шейнскому курьеру. Там произошла точно такая же передача, после которой капитан был также отправлен на прогулку по увеселительным заведениям. Закрыв и этот крейсер, я заторопился к носителю, так как транспорт уже был у станции и маневрировал, с помощью буксиров готовясь стыковаться с грузовой секцией станции.

На борту носителя находилось шесть членов команды и капитан, он же владелец корабля, который с недовольной миной ожидал меня. Как же, от отдыха его оторвали! Мы прошли в каюту капитана, где он стал подчиняющейся мне куклой. Искин корабля ничего не засёк, в каюте не было его сенсоров. После этого капитан по моему приказу отпустил экипаж отдыхать и веселиться, а сам со мной, пройдя в рубку, передал коды и пароли, сделав меня владельцем. Химия – великая вещь, жаль только, недолгая. Сам бывший владелец дойти до выхода не успел, превратившись в овощ, отчего пришлось отдать приказ искину носителя поместить его в карцер, и я, к своему удивлению, узнал, что тот уже занят.

– Кто там? – хмуро спросил я.

Сюрпризы мне были не нужны. Транспорт уже пристыковался, и началась разгрузка-загрузка. Значит, диверсанты и та часть дешифраторов, что была свободна, должны в этот момент проникнуть на борт огромного корабля.

– В карцере находятся восемь корабельных рабов. Они всегда во время стоянки в порту помещаются в карцер согласно протоколу, препятствующему побегу.

– Отправить капитана к ним, пусть повеселятся, – велел я и направился к выходу.

Заблокировав вход, я заторопился в грузовую секцию, на ходу отдавая приказы своим дроидам и искинам.

– ВНИМАНИЕ ВСЕМУ ПЕРСОНАЛУ И ГОСТЯМ СТАНЦИИ! – в ближайшем динамике прозвучал голос главного станционного искина. – НА ОДНОМ ИЗ КОНТЕЙНЕРОВ ТОЛЬКО ЧТО ПРИБЫВШЕГО ТРАНСПОРТА ОБНАРУЖЕНЫ БАКТЕРИИ КРАСНОЙ ЧУМЫ! ПОВТОРЯЮ! ВНИМАНИЕ! ОБНАРУЖЕНЫ БАКТЕРИИ КРАСНОЙ ЧУМЫ!..

Искин продолжал надрываться, но дело уже было сделано, меня чуть не снесла толпа обезумевших от страха пиратов и работорговцев, а также других клиентов «Лимии». В отличие от добропорядочных граждан, этот асоциальный элемент дорожил своей жизнью, а на всех кораблях была хотя бы одна лечебная капсула, которая их могла спасти. Никто о других не думал, главное, спастись самим.

Когда я попал на полупустой грузовой сектор, то первые корабли уже начали покидать станцию, уходя в открытый космос. Карантин никто даже не мыслил объявлять, да и не думаю, что пираты прислушались бы к приказам диспетчеров. Силы были равны, ушли бы они… до оборонного пояса, там бы не пробились, а если бы вернулись, станция недолго сопротивлялась бы. Но никто их не задерживал, и один за другим крейсеры и малые корабли проходили пояс безопасности и, разгоняясь, уходили в гипер. Ни один не хотел находиться на чумной станции. О безопасности населённых планет, куда они могли принести заразу, никто даже не думал. У страха глаза велики.

В грузовом отсеке сектора, к которому был пристыкован «Берглут», были видны брошенные вещи и замершие погрузчики, только часть грузовых дроидов ещё работала, выполняя последние приказы, но сама палуба была совершенно пуста. Вдали был виден огромный открытый люк транспорта, с помощью которого он состыковался со станцией, и в данный момент шла остаточная погрузка-разгрузка. Пройдя через открытый люк на борт корабля – никакой охраны, даже искин не обеспокоился, – я прошёл внутрь судна, попав в жилой модуль, и остановился: из-за заполненных людьми коридоров слышался гул разговоров, криков, панических воплей, один орал, когда его из медсекции выкинули. На транспорте было пять капсул, и все они были заняты, а в очереди стояли ещё порядка тридцати человека как из экипажа, так и персонала станции и владельцев грузов. Мгновенно подсоединившись к камерам, я обнаружил огромное столпотворение у медсекции «Лимии». С учётом того, что она действовала на треть своих возможностей, остальные блоки были законсервированы, то сейчас шла их судорожная расконсервация. Ещё и паникующие клиенты действовали на нервы, усугубляя медикам панику. С учётом того, что все действующие лечебные капсулы «Лимии» показывали, что те люди, которые в них помещены, якобы заражены чумой, то становится понятно, что паника была всеобщей.

Да-а, напугал я их конкретно, у всех полные штаны. Более того, главный искин снова начал предупреждать, теперь уже на другую тему:

– ВНИМАНИЕ, ИЗ-ЗА ОТСУТСТВИЯ ПРИКАЗА УПРАВЛЯЮЩЕГО СТАНЦИИ «ЛИМИЯ» НЕ БЫЛО СДЕЛАНО ДОСТАТОЧНО ЗАПАСОВ КАРТРИДЖЕЙ С ЛЕКАРСТВАМИ ОТ КРАСНОЙ ЧУМЫ, СООБЩАЮ – НА ВСЕХ ИХ НЕ ХВАТИТ.

После этого сообщения, что я сам надиктовал, отток кораблей усилился в два раза и стал паническим. На данный момент на станции оставалось порядка двухсот человек. Экипажи тех кораблей, что я приватизировал, отчаявшись пробиться через шлюзовые на родные борта, бежали к знакомым и улетали со станцией с ними. Тех, кого брали, естественно.

Я немного недооценил значение этой информации. Взбешённые пираты и работорговцы, которые ещё не успели сбежать, вытащили из капсулы управляющего и буквально четвертовали его. Диспетчеры ничего не могли сделать, все их приказы игнорировались, чуть позже один из дроидов проник в рубку управления и обстрелял их сонными иглами, выбив из игры. Теперь станция контролировалась мной полностью.

Осмотревшись, я громко спросил:

– Где капитан этого корыта?

– Если ещё жив, то там, – указал сидевший у входа в медбокс на корточках техник в сторону закрытого помещения. – Первый в капсулу залезть хотел, вот мы его и…

В данный момент диверсанты уже добрались до рубки управления транспорта и пытались её вскрыть, чтобы попасть внутрь, а я решил попробовать провести тот же финт, что и с захватом других кораблей.

Пройдя в указанное помещение, я обнаружил, что это медсклад, а на полу заметил окровавленного обнажённого мужчину. Тот ещё дышал, но был откровенно плох. Прикрыв дверь, я быстро подошёл к нему и, наклонившись, сунул в рот капсулу. У меня оставалось их всего пять. Жаль, что долго они не хранятся, удобная штука. Почти сразу изо рта капитана пошла пена, и он, напрягшись и выгнувшись дугой, скончался.

– Ах ты чёрт, имплант от ядов и химии, – пробормотал я. – Всё к одному, и ранения, и сработавший имплант.

До этого мне такие импланты не попадались, а здесь он был.

– Ладно, чёрт с ним, придётся так искины ломать, – пробормотал я.

В это время поднялась тревога, искин обнаружил, что капитан умер. Приказов на наследственность у него, похоже, не было, поэтому активировалась внутренняя служба безопасности, и искин вежливо попросил всех покинуть борт его корабля, забрав тех, кто проходили процедуры в капсулах. В ином случае все будут уничтожены. Я вместе со всеми покинул транспорт, также сделав злое и испуганное лицо, но в душе будучи куда спокойнее: дроиды и четыре дешифратора были на транспорте. Оставалось только ждать.

Вместе с персоналом станции за борт были выдворены и члены команды. Видимо, капитан был уставником: если его нет на борту, то и другие не могут на нём присутствовать, вот и сработала закладочка. С одной стороны, удобно, с другой, мне на борт не попасть ещё суток трое. Искины тут не особо слабее станционных «Лимии». Посмотрим, что будет.

Почти сразу я остался один, все, кто оказался со мной на территории станции, побежали к медсекции, некоторые к лётным палубам, надеясь успеть на те корабли, что ещё её не покинули. Флаг им в руки, мне меньше проблем.

Я хмыкнул, запрыгнув на пассажирскую платформу, активировал управление и покатил в сторону лётной палубы. «Лимию» я могу контролировать с любой её точки, но прежде, чем серьёзно заняться пиратами – сутки они точно будут не в себе, думая только о том, когда появятся первые симптомы чумы, – нужно воспользоваться этим и слетать за инженерными комплексами и ботами. Через два-три дня я начну сворачивать станцию, и мне нужны инструменты, те же конструкторские комплексы для этого в основном и созданы.

То, что мой обман распознают, я сомневался, медсекция тоже была под моим контролем, и капсулы, как я уже говорил, стандартно выдавали, что те пациенты, которые в них лежат, инфицированы красной чумой, чем вызывали ещё большую панику. Медиков брали в заложники, предлагали им огромные деньги, чтобы их, не других, а именно их пропустили первыми в капсулу. Пришло время сильного. Сейчас за этим буйством наблюдать не было времени, но искины всё писали на камеры, потом посмотрю. Познавательно.

Я был слегка на нервах, препараты немного притушили эмоции, но не до конца. Всё-таки подобная операция проводилась мной впервые. Первым делом в одном складском помещении технические дроиды станции, которые теперь, как и всё тут, подчинялись мне, создали большой зал с двумя баками для отходов, получились туалеты, и тремя рукомойниками с источниками воды. Пить можно. Вот в это помещение и были перенесены диспетчеры, которые ещё не пришли в себя.

Я уже был на палубе, приближаясь к шлюзовой одного из крейсеров, когда узнал, что дроиды с помощью медаппаратуры отключили им нейросети и защёлкнули на шеях ошейники, передав под управление искинов. У меня появились первые пленные, чуть позже займусь остальными, всё равно ещё есть время.

Пройдя штатную проверку, я зашёл в рубку корабля. Крейсер был неплох, видимо, работорговцы, покупая его, договорились, что военные не проведут конвенцию, так что мне достался полностью боеготовый и отлично экипированный корабль, вернее, корабли.

Вспомнив о прошлом казусе, садясь в кресло пилота, я громко велел корабельному искину:

– Доклад по кораблю. На борту есть живые люди?

– Два раба в комнате для содержания рабов, хозяин, – сразу же откликнулся тот.

– Информация по ним есть?

– Оба техники, из Рейко, хозяин.

– Принято… и зови меня капитаном, а лучше командиром.

– Хорошо, командир.

«Ганг» оказался отличным в управлении эскадренным крейсером сопровождения. Немного поиграв джойстиком в ручном управлении, я передал искину координаты, и мы, благополучно выйдя за пределы оборонного пояса, разогнавшись, ушли в гипер. Идти на разгонных я посчитал глупым и затратным по времени, так быстрее. Через пятнадцать минут «Ганг» вышел из гипера не так далеко от нужного астероида и направился к нему. Управлял я крейсером с помощью нейросети, так реакция была на десять порядков быстрее, стабилизировав корабль у тёмного зева схрона.

Ещё на подходе к нему я активировал один комплекс и с помощью его перегрузил всё на борт крейсера. Едва хватило места в трюме, пришлось один бот брать на внешнюю подвеску, но, как бы то ни было, через двадцать минут я снова ушёл в гипер по направлению к станции. Там всё тоже прошло штатно: выйдя у оборонного пояса и проходя его, я связался с искинами и узнал, как у них дела, пока я отсутствовал в течение двух часов. Оказалось, всё нормально, от плана не отошли. Место содержания пленных пополнилось ещё тридцатью шестью клиентами и персоналом станции. Те отошли по своим надобностям от медсекции группками и в одиночку, после чего подверглись атакам моих диверсионных дроидов, контролирующих все коридоры у медсекции. У них тоже были отключены нейросети, снята одежда, и они были помещены в большую общую камеру, находясь временно без сознания.

Совершив стыковку, только в этот раз у грузового модуля, рядом с транспортом, я отдал приказ на расконсервацию комплексов, всех грузовых ботов и челноков, мне они потребуются все, чтобы собрать оружейные и диспетчерские платформы.

О том, что я покидал станцию и вернулся, никто не знал, в сеть информация не поступала, разве что кто-то увидел в обзорное окно, были на «Лимии» и такие, отходивший или подходивший корабль.

Для разворачивания комплексов нужно порядка часа. До этого я задействовал всего шесть дроидов, а теперь нужны монтажные, а им из транспортного состояния раскладываться довольно продолжительное время. Одно радовало: с тремя комплексами я разберу станцию за пять суток, разве что только сбор платформ затянется, но посмотрим, может, что придумаю. Бросать теперь уже своё имущество не хотелось категорически. Сейчас мне нужно заняться бывшим персоналом станции, клиентами и рабами. Последними особо, они с безысходностью ожидали гибели на своих рабочих местах, ведь никому из местных в голову не пришло позаботиться о них. Рабы – бросовый материал, умрут, уничтожат тела, и всё, а потом купят или захватят новых.

За час я подготовил место засады, комплексы как раз добрались до верфи и начали её отстыковку и складывание в транспортное состояние, предварительно извлекая средний транспорт, что находился внутри. По сети через динамики прозвучало сообщение, что к шестому шлюзу подходит флотское госпитальное судно, готовое принять всех пострадавших. Откуда только они узнали о чуме, прошло ведь всего несколько часов, а они уже здесь. А значит, это…

Огромная толпа в сто семьдесят шесть голов, сметая всё на своём пути, помчалась к нужной палубе. А там их уже ждали те немногие полицейские дроиды, которых я нашёл на полицейском складе, с ошеломителями в манипуляторах. Восемь дроидов, на ходу полосуя излучениями людей, заблокировали их в большом холле рядом с шлюзовой и, не переставая использовать ошеломители, несмотря на яростное сопротивление, с помощью ручного оружия закончили дело. Последние сопротивляющиеся пираты полегли, как и остальные, попав под действие паралича. Уверен, у тех, кто дольше держался, имелись импланты защиты. Как бы то ни было, но начался сбор пленных. Технические дроиды раздевали их, доставляли ко мне, где я, встав у входа в холл, пользуясь специальным прибором, отключал у них нейросети, надевали ошейники и отправляли в зал для содержания пленных. Именно там находились обнажённые диспетчеры, пришедшие в себя и сообразившие, в какую ситуацию они попали, а также часть людей, что попались до этого.

Я занялся медиками в медсекторе и пациентами, находившимися в капсулах. К сожалению, сопротивлявшиеся пираты уничтожили пятерых из восьми дроидов, так что пришлось задействовать оставшуюся троицу. Они стремительно проникли в медсектор, оставляя за спиной оседающих на пол попавших под действие ошеломителей медиков, перед ними открылись все двери, что влияло на скорость захвата. Через пару минут все пациенты были доставлены в зал содержания, как и часть медиков. Двое, включая врача, были рабами.

По сообщениям искинов и диверсантов, взявших на себя полицейские функции, на территории «Лимии» ещё были незахваченные мной люди. Восемь человек, сообразив, что случилось, прятались во внутренних отсеках станции. Их отловом занялись диверсанты, я же направился к рабам, которым главный искин «Лимии» приказал собраться в зале ожидания.

Это был большой зал для пассажиров, что ожидали свои рейсы, но персонал его не особо использовал, рейсов-то нет. С перенапряжением работали секторы развлечений, тут же было в основном пусто. Но сегодня жёлтыми ручейками в нём начали собираться рабы, треть из них были женского пола, рабыни из центра развлечений, большая часть из борделей.

Как только искины подтвердили, что тут все, были даже те, что до этого сидели в карцерах моих новоприобретённых кораблей, я вышел из комнаты для сотрудников станции, чтобы меня увидели, и, подойдя к отключённому стенду, где должны были выкладывать расписания рейсов, прочистив горло, громко сказал:

– Разрешите представиться: капитан Ворт Трен, инженер республики Шейн. Бывшей республики. За несколько суток я и мои товарищи захватили эту станцию, она наш трофей. Вы нам не нужны, поэтому мы дадим вам корабль, и вы покинете, при желании, как станцию, так и империю Люмер, но есть небольшая просьба помочь, после чего можете свободно уйти. Я пока не спрашиваю вашего согласия, у вас ошейники, а у некоторых, возможно, импланты подчинения. Те, у кого их нет, выстраиваются в очередь передо мной, буду снимать ошейники и активировать сети, остальными займусь позже, но перед этим вы должны поклясться, что проблем мы от вас не увидим. Давайте не будем тянуть время и приступим.

Рабы по очереди клялись, что они ни в жизнь не причинят вреда своим спасителям, после чего вставали в очередь, только шестеро отошло в сторону. Это были те, кто имел импланты подчинения. Четверо мужчин в старых пилотских комбезах и две девушки с броской внешностью. Ничего, два часа у капсулы кибердоктора – и они избавятся от этого вредного импланта.

Набирать себе команду из этих рабов я не планировал, поэтому честно отказывал тем, кто подходил, шейнцев среди них не было, транспортом я их обеспечу. Но зато рабам я позволил грабить каюты персонала, беря себе всё, что душе угодно и что не пригодится мне самому.

Скажу честно, дальше мне пришлось напрячь все свои силы, не зря я последние недели, захватывая станцию, проводил в отдыхе, бездельничая да изредка узнавая свежую информацию по станции. Пришло время поработать, причём очень серьёзно.

За следующие двое суток я не сомкнул глаз ни разу, так как занимался множеством дел одновременно. Например, провёл операции шести рабам, удаляя импланты подчинения, и подготовил к сворачиванию верфи с транспортного состояния, после которого она должна была уменьшиться в три раза и свободно поместиться в трюм «Берглута», но пока верфь планировалось оставить висеть в пространстве рядом с бортом транспорта. Вот когда он перейдёт в моё владение, тогда погрузим.

Среди рабов оказалось двадцать два человека, которые имели сертификат пилотов малых кораблей, их я и посадил на челноки и боты, пообещав за сделанную работу передать им их во владение. Вся эта малая авиация была старая, с палуб станции, так что не жалко, свои два бота я не трогал, дорогие штуки.

Оборонные пояса я начал частично сворачивать, примерно треть, оставляя остальные на боевом дежурстве, вот эти пилоты и начали забирать их с места стоянки и доставлять к борту «Берглута». Когда корабль станет моим, думаю, половина оборонного пояса будет готова к транспортировке.

После того как комплексы свернули верфь – на это ушли сутки, хотя я с одним комплексом провозился бы четыре, – я отдал приказ начинать сворачивать три жилых модуля из четырёх, одного бывшим рабам для жизни хватит. Также к сворачиванию начали готовить среднеразмерный модуль развлечений. Именно там работала большая часть рабов, разве что только женщины ничего не делали, а добровольно стали охранниками пленных люмерцев.

За эти два дня к станции вышло три пирата и один работорговец, сильно удивившиеся работам, что шли в системе. Я сам выходил на них и печально сообщал, что хозяева приказали сменить местонахождение станции, поближе к границам. Пираты обрадовались, они, мол, давно говорили, что нужно это сделать, им меньше мотаться сюда от границы. После чего пираты заправлялись из топливного терминала, не того, что висел отдельно, автоматического, а встроенных модулей. Мне перед сворачиванием нужно было слить с них топливо. Слил пиратам, оплата шла на счета хозяев, но хоть не в открытый космос выбрасывал. Надо ещё узнать, как с топливом у транспорта, да и другие надо подзаправить.

На третий день с некоторым облегчением я узнал, что транспорт теперь тоже мой. Правда, эмоций было мало, я слишком устал, хотелось спать, третьи сутки на ногах. Однако сразу прибыл на борт, осмотрел все пять цилиндров искинов, что вытащили дешифраторы из шахт, и, подключаясь к ним напрямую, влил свои пароли и коды опознавания, после чего два прибывших со мной технических дроида по одному возвратили цилиндры в шахты. Проведя процедуру распознавания, как только они запустили, что я являюсь его хозяином.

В течение получаса я планировал с искином, которого назвал Авдеем, что нужно выкинуть ненужное из трюма, чтобы освободить его, и как загрузить станцию на борт для того, чтобы уместилось всё имущество. Когда мы разобрались со схемой погрузки-разгрузки, грузовые дроиды, управляемые искинами «Лимии» и транспорта, названного мной «Кашалотом» (он действительно напоминал это млекопитающее), начали работу. А я, проверив, как дела у бывших рабов – большая часть в среднем доке заканчивала ремонт среднего транспорта, который мои комплексы вытряхнули из верфи, готовя его к длительному плаванию и грузя припасы, – отправился спать в подготовленную мне Авдеем бывшую каюту капитана. Естественно, разбудить меня в случае нештатной ситуации я предупредить не забыл, например, если появится ещё один пират.

Как и ожидалось, поспать мне нормально не дали. Через три часа вышел из гипера пират-одиночка на тяжёлом крейсере, удивился творящемуся в системе беспорядку при переезде, штатно заправился и улетел дальше. Потом мне дали поспать аж шесть часов, пока не появился работорговец на среднем, хорошо вооружённом транспорте. Прошла та же процедура, только в этот раз корабль на заправку не вставал, топливо у него было. А после того, как обменялся со мной информационными пакетами, разогнался и ушёл дальше. Следующие шесть часов я спал нормально и проснулся уже сам.

Принимая душ в бывшей каюте капитана, а теперь и моей, я связался сперва со станционными искинами, а потом и с корабельными. Станционные сообщили, что ещё три модуля готовы к сворачиванию, там прошла штатная процедура подготовки, а потом пожаловались, что складской модуль набит до отказа товаром и они не знают, куда девать хранившиеся там вещи. Пришлось поломать голову и отправить запрос корабельному искину. Оказывается, у нас достаточно средних и больших контейнеров, которые вполне возможно нести на внешней подвеске. Вот я и приказал отправить все эти контейнеры на складской модуль, где было около сотни ангаров-складов, до этого принадлежавших разным хозяевам. Теперь они станут потихоньку освобождаться, пока модуль не будет готов к сворачиванию в транспортное состояние.

Корабельный искин доложил, что трюм был освобождён за десять часов, после чего началась загрузка модулей станции. К этому времени к погрузке полностью были готовы только верфь и один жилой модуль. Их сразу погрузили.

«Берглут», как я уже говорил, со стороны напоминал кашалота. Его трюм раскинулся от носа до двигательного отсека через весь корабль. Жилой модуль, рубка управления, реакторный отсек и отсек с гипердвигателем были над ним, так сказать, «на спине». Два модуля сложили на носу, там была лёгкая гравитация, просто чтобы груз не бултыхало по трюму, а вот от двигательного отсека в сторону центра трюма плотно, рядами начали укладывать оружейные и диспетчерские платформы. Тоже, естественно, в свёрнутом состоянии. Чуть позже будем снимать «умные» мины и грузить их. Но пока они на боевом дежурстве, как и часть диспетчерских платформ, что позволяло мне «видеть» всю систему.

Пространство около корабля, куда пилоты ботов сгружали доставленные от оборонительного пояса платформы, очистилось, практически все платформы находились в трюме. Скоро ещё три станционных модуля можно будет погрузить в трюм, комплексы работали по станции штатно, даже с опережением графика. Это всё, что было сделано, пока я спал.

После душа я надел свой инженерный комбез и поспешил с корабля на территорию станции, на ту часть, где ещё действовала система жизнеобеспечения и не была демонтирована перед сворачиванием того или иного модуля.

Пока всё шло нормально, однако стоял вопрос с бывшими обитателями станции. С бывшими рабами я уже договорился, и отрабатывали освобождение они нормально, без заскоков. Но что делать с пиратами и работорговцами?

Двигаясь по жилому модулю к общему залу, где и находилась тюрьма для бывших обитателей «Лимии», я вызывал всех бывших рабов. Даже пилоты вернулись на станцию, оставляя свои челноки и боты на единственной действующей лётной палубе, и спешили к залу. Там, осмотрев всех, я спросил:

– Что будем делать с пленными?

– Казнить, – вышел вперёд рослый пожилой мужчина, ранее бывший техником в среднем доке. – У меня сына казнили, выкинув в открытый космос, предлагаю сделать так же. Тем более среди пленных я видел тех, кто его казнил, двух точно.

– Да-а! – поддержали мужчину остальные.

– Вы возьмёте на себя эту работу? – прямо спросил я.

Тот стушевался на несколько секунд, после чего твёрдо посмотрел мне в глаза:

– С удовольствием, – кивнул он.

– Мы не можем отпустить захваченных пиратов и работорговцев, единственный выход – физическая ликвидация… Но выкидывать их в открытый космос я считаю слишком жестоким, – добавил я.

– Как они с нами, так и мы с ними, – неистовствовала толпа. Бывшие рабы жаждали крови.

Я стоял и смотрел на рабов. Перекошенные яростью и злостью лица, открытые в безумном крике рты, яростно горевшие ненавистью глаза женщин и девушек. Похоже, местные так обращались с рабами, что те это помнили до сих пор и чувство мести у них не прошло.

Оставив того техника за старшего, я направился обратно на корабль. Вставать между пиратами и толпой рабов я не собирался, тем более бывших соотечественников мне было ни на грамм не жаль, нормальных людей там не было. Если и попалась парочка, то что ж, такова их судьба.

Пока шёл на борт транспорта, дал дополнительные задания комплексам, а также станционным искинам для ускорения сворачивания станции. В своей каюте я сел за столик и активировал экран визора, висевшего на стене, получая на него картинку с кормовой камеры «Берглута», с которой было видно лётную палубу станции. Там уже появилась толпа бывших рабов и пиратов.

Когда через защитную плёнку палубы в открытый космос начали вылетать первые тела живых людей, я не отвернулся, смотря на этот акт мщения до конца. Нагорело у людей. Это было видно. Пираты, оказавшись в вакууме, недолго конвульсивно дёргались и замирали уже навсегда.

Когда в космосе оказалось больше ста человек, я вздрогнул, одно из тел долетело до транспорта и ударилось о его борт. Мне вдруг резко захотелось напиться.

– Авдей, – позвал я искина.

– Слушаю, командир.

– Активируй кормовые турели ПКО. Уничтожь тела, что летают с той стороны и у станции. Проведи кремацию.

– Приказ принят, приступаю к выполнению, – отозвался тот.

Постояв секунду, я глубоко вздохнул, всё-таки зрелище для нормальной психики было довольно гнетущее. Чтобы заполнить пустоту, растущую в душе, я просто утонул в работе, что резко сказалось на времени сворачивания станции. Через сутки улетел транспорт с бывшими рабами, их трюм был полон трофеями, которые мне не пригодились и я оставлял на месте. Оборонный комплекс был свёрнут полностью, как и сама станция. Последним в трюм попал топливный автоматический модуль. Пришлось всё топливо, что осталось в нём, разливать в баки «Кашалота», крейсеров и носителя. Но всё равно оставалось, и теперь на месте бывшей стоянки «Лимии» висели кристаллы замёрзшего топлива-геля.

Всё моё новое имущество находилось на борту «Кашалота». Сидя в пилотским кресле, я на автомате проводил все мероприятия для ухода в гипер. И после трёхчасового разгона «Кашалот» ушёл в гипер в сторону границы с соседней республикой.

И после двух дней активной работы без сна и отдыха я прошёл в свою каюту, достал початую бутылку с крепким вином, душа требовала, и за час уговорил её в одиночку. Так я приглушил воспоминания о той казни. До постели я так и не дошёл, уснул на диване, под утро свалившись с него на пол и продолжая спать между диваном и столиком.

Утром следующего дня я проснулся с больной головой и с курятником во рту.

– Тьфу, – сплюнул я и, открыв глаза, посмотрел на стоявшего рядом бытового дроида.

Войдя в его память, я понял, чего он тут ожидает. Оказывается, я во время сна пускал слюни, видимо, реакция на вино, вот тот всю ночь и подтирал пол около меня. Понимаю, подробность не очень приятная, но мне и самому не понравилось. С кряхтением встав, я направился в медотсек, нужно привести себя в порядок. Пока шёл, активировал доктора нейросети, так что мне чуть-чуть полегчало в пути.

После часа в лечебной капсуле я вылез как огурчик, воспоминания казни уже не тревожили мою душу и хотелось жить. В гипере «Берглуту» находиться ещё три с половиной дня, так что есть время наконец заняться самим кораблём. На самом деле такие транспорты могут уходить в гипер на максимальный прыжок на шесть с половиной дней, но та система, которую я выбрал для промежуточного прыжка, находилась в четырёх днях, вот и настроил так полёт. Там разгоняюсь и ухожу на все шесть с половиной дней со следующим промежуточным прыжком уже на территории соседней республики, а потом ещё полтора прыжка – и будет империя Хира, её граница, но до Торена всё равно лететь прилично.

Я был полон сил, поэтому сразу стал прибираться в жилом модуле, проделывая ту же операцию, что и на «Люмерце». То есть в сопровождении технического дроида обходил все каюты и убирал всё лишнее в созданный временный склад в одном из пустых помещений технического сектора, превращая каюты в стандартные, однотипные. Начал я со своего жилища, так как до этого у меня просто не было времени заниматься этим делом. Каюта была вычищена от личных вещей капитана, частично поменяна мебель и проведена полная влажная уборка, и получившаяся спартанская обстановка меня вполне удовлетворила. Сами апартаменты были довольно неплохие и даже большие. От входа попадаешь в гостиную, она же столовая и кухня, там стоял качественный кухонный синтезатор, прямо – дверь в спальню, слева – в кабинет, справа – створки капитанского лифта, ведущие прямо в рубку. В спальне был вход в санблок, причём, на удивление, роскошный – с джакузи и массажем. Искин сообщил, что ванная была оборудована на деньги капитана. Владельцем транспорта он не являлся, а был наёмным членом команды. Это была хорошая новость: как наёмный капитан, он не знал коды владения кораблём, так что при активации могли бы возникнуть проблемы.

После своих апартаментов, занимаясь каютами экипажа, я мысленно прикинул компоновку «Берглута». Трюм я уже описал, он проходил через весь корабль. В центре корпуса, так сказать, на «спине» находилась рубка управления, в которой могли спокойно уместиться десять членов экипажа, пульты и кресла это позволяли, но так как я универсал, то пользовался одним пилотским, отключив остальные. Прямо над рубкой, между ней и бортом-«спиной» транспорта находился жилой модуль. Моя каюта была как раз над рубкой, что и позволило пользоваться лифтом. Жилой модуль был большой, вмещал в себя кроме капитанских апартаментов две офицерские двухкомнатные каюты и двадцать восемь однотипных для остального экипажа, большую кают-компанию с огромным галопроектором, десятью столиками и диванами у стен. Был и синтезатор, но я заменил его на очень дорогой и очень качественный. Ещё был средненький синтезатор в моих апартаментах, но поменяю его позже. Мне двадцать дней до Торена лететь, всё успею сделать.

Было ещё одно помещение, спортивной направленности. Там находились два спортивных тренажёра и две капсулы виртуального погружения, всё это было куплено на деньги экипажа, как сообщил Авдей. Медсекция находилась у выхода в коридор технического сектора. Это был большой бокс с пятью капсулами, рядом располагался медсклад. О теле капитана я совершенно забыл, хорошо, искин напомнил, и его выбросили за борт, уничтожив плазменным выстрелом турели ПКО.

Из кают-компании вела лестница на нижний этаж к рубке, двум складам и небольшому арсеналу. Там же находились выходы к двум шлюзам, номер один и два. Лётной палубы на транспорте не было, как и штатных челноков и ботов, но зато было шесть пятиместных спасательных одноразовых капсул, а в трюме, в специальных зажимах, – две грузовые платформы для спуска грузов на поверхность планет.

В сторону кормы шёл коридор, по бокам которого раскинулись довольно большие складские помещения. Почти все они были набиты трофеями со станции, причём с некоторой системой, потом изучу списки. В одном из складов находился ящик с синтезатором, который я и собирался установить у себя.

Тут же были кабинеты инженера и старшего техника, их рабочие помещения с инструментами, склады с запчастями и другое. Дальше были секторы с реакторным и двигательным отсеками и гипердвигателем. Там отсутствовала атмосфера, да и вообще не было систем жизнеобеспечения, не заложено проектировщиками. Поэтому, чтобы попасть туда, нужно надеть скафандр, у шлюза специально два повесил, и, пройдя шлюзование, тогда уже спокойно работать.

Вооружение состояло всего из четырёх спаренных средних орудий в башнях – по две на носу и на корме. Да, были турели ПКО, двести шесть единиц, разбросанных по всему корпусу, но основная защита – это ракетные пусковые, их было аж двадцать шесть, десять больших, остальные средние. Семь пусковых были с противоракетами, другие – атакующие. У всех больших транспортов основная защита – это именно ракетная, остальная так, для самоуспокоения во время стоянки в порту.

О защите могу сказать так. Семь мощных реакторов «Гнор-7» обеспечивали довольно неплохую подпитку эммитеров щита. Оборудование защиты стояло отличное, модели «Тильк» производства Люмера. Два-три бортовых залпа линкора выдержит, а потом залп ракетами – и можно брать меня тёпленьким, защиты и вооружения к этому времени не будет существовать. Вот такой мне достался кораблик, чему я был искренне рад. Хороший, я его не ругал, скорее описывал.

По остальным кораблям даже голову не пришлось ломать. Трюм был полон, но куда девать крейсеры и носитель, я представлял прекрасно. У «Берглута» были штатные стыковочные узлы на бортах, так что оба крейсера и носитель находились на внешней подвеске, они вполне умещались в гиперпузырь и не доставляли проблем. Остальные малые корабли, включая оба бота, находились в трюме, мне удалось их туда втиснуть. Только шейнский малый крейсер располагался снаружи, будучи пристыкованным к шлюзу номер два, рядом с апартаментами владельца, то есть моими. Это был мой шанс, на всякий случай, сбежать, если перехватят на полпути к границе с республикой, но я надеялся, что он не понадобится.

С каютами я закончил за шесть часов, изрядно набив склад всяким барахлом. После этого пообедал за одним из столиков в кают-компании, смотря по проектору какой-то фильм о космодесантниках, прислуживал мне дроид-стюард, взятый со станции и приписанный теперь к «Кашалоту». Фильм мне неожиданно понравился сюжетом и игрой актёров. Потом я направился в медсекцию, которую я до сих пор не трогал и не приводил в порядок. На это у меня ушло около часа, пока она не начала блестеть и всё не лежало где положено, а не было разбросано по полу.

Осмотрев капсулы, я покосился на открытую дверь медсклада напротив медбокса и спросил у искина:

– Авдей, а где у нас находится медоборудование с тех двух пиратов, что мы раздели до голых корпусов? Меня интересует та, новейшая капсула кибердоктора и учебная капсула.

– Они находятся в трюме: палуба шесть сектор сорок семь.

– Угу, ясно. Отправь за ними четырёх дроидов. Пусть доставят оборудование в медбокс «Кашалота», а я пока сниму со станин две местные капсулы.

– Сделаю, командир, дроиды уже отправлены.

– Хорошо, – кивнул я и приступил к работе.

Дело в том, что в боксе стояло пять капсул, из них один реаниматор и четыре лечебные. Вот я и собирался демонтировать две лечебные и установить на их место кибердоктора и капсулу для обучения. Разнообразить, так сказать, оборудование. Как-никак я профессиональный сертифицированный врач.

Когда четыре технических дроида доставили в жилой модуль две заказанные капсулы, они находились в специальных герметичных одноразовых упаковках, то обе с наибольшим износом уже были демонтированы. Их вытащили в коридор, после чего я с двумя своими дроидами начал установку, а четыре пришлых трюмных потащили ненужные капсулы на то же место хранения, откуда они доставили кибердоктора и вторую капсулу.

Через полтора часа обе капсулы были мной установлены, протестированы и даже опробованы. Я решил чуть позже доучить базу «Военно-полевая хирургия». Во время безделья при захвате «Лимии» я пытался её учить, но без капсулы и разгона это получалось очень медленно, поэтому плюнул и оставил на потом. А тут, похоже, это потом наступило.

За следующие три дня я буквально вылизал жилой модуль корабля, переделывая его под себя. В основном переделка заключалась в апартаментах, делал то, что мне было по душе, увеличив их за счёт двух кают. Теперь у меня появилась ещё одна дверь, которая вела из шикарного санблока в небольшой бассейн, размером четыре на семь метров. Пришлось один склад на нижней палубе, что рядом с рубкой, перенести в другое место, а тут устроить резервуар для бассейна. Мне неожиданно после шахтёра стало не хватать этого времяпровождения. Я полюбил купаться в корабельных бассейнах под специальными потолочными лампами для загара. Последнее, как и оборудование для бассейна, я нашёл среди трофеев, взятых на складах станции. Кто-то себе заказал это оборудование, а я, изучая списки, обнаружил и позаимствовал. У меня, оказывается, много чего было в трофеях.

Это всё, что я успел сделать до первого промежуточного прыжка, ночами учась в капсуле. Всего семь процентов осталось, чтобы доучить эту базу до конца пятого ранга. Шестой, наверно, пока учить не буду, на потом оставлю, и так знания вполне приличны и были мне кстати.

Выход прошёл нормально, не сбрасывая скорости, я дал газу четырём разгонным монстрам, которые ощутимо начали толкать перегруженный «Кашалот» вперёд, и ушёл в гипер по новым координатам, надеясь наконец покинуть территорию Люмера.

Следующие шесть дней я плотно работал с рубкой и обшивкой. Рубка меня не устраивала. Я демонтировал три ненужных пульта и кресла, убрав их на один из корабельных складов, вдруг пригодятся, и заметно переделал рубку под себя, совместив пилотские и капитанские пульты в один, что увеличило мои возможности при пилотировании корабля. Да, кстати, я закончил учить врачебную базу и продолжил пилотские, сейчас ночами поднимая базу «Тяжёлое вооружение» с четвёртого ранга до шестого. Благо разгон нужной марки на медскладе «Кашалота» был, да, в принципе, если бы и не был, в нескольких контейнерах в трюме и картриджей, и препаратов, и разгона там было вдоволь, бери не хочу.

На внешней обшивке я занимался плановым ремонтом, меняя куски повреждённой брони, проводя ремонт двух десятков турелей ПКО, что были выведены из строя, теперь у меня и до них дошли руки. Атмосфера была только в жилом модуле и технических помещениях, ни в трюме, ни в реакторном и других секторах его не было. Приходилось пользоваться скафандром, выбираясь на обшивку или гуляя по трюму. Там были проходы, позволяющие это делать.

Конечно, всё это можно было делать и из рубки, сидя в пилотском кресле, но мне было скучно, и я работал в живую, бывая в тех местах, где проводился ремонт. Правда, три последних дня до выхода я не вылезал из капсулы, поднимая базу.

Повезло, границу я пересёк нормально, оказавшись в центре территорий «банановой республики». Там, снова разогнавшись, прыгнул уже в сторону империи Хира. Теперь преследования я не опасался. По крайней мере, в ближайшее время точно.

Как только «Кашалот» оказался в гипере – следующий выход будет уже на территории империи, но недалеко от границы, – я лёг на все шесть дней в капсулу, поднимая базы. Мало ли, пригодятся, лишним, на мой взгляд, не будет.

За этот шестидневный прыжок и следующий четырёхдневный я поднял до пятого ранга две базы и начал учить третью. Это были «Тяжёлое вооружение», «Тяжёлое ракетное вооружение» и «Эскадрилья». Последняя относилась к чисто военным кораблям. Пилот работал координатором москитного флота в случае боя у борта линкора и если командование малой авиации вышло из строя.

Технические базы обслуживания корабля я не торопился поднимать, так как мои инженерные вполне их перекрывали.

На двадцатый день полёта «Кашалот» вышел на окраине планетарной системы Торен и, сбрасывая скорость, направился к единственной населённой планете системы, оставив местное солнце позади, пропуская его под днищем.

Сидя в кресле пилота, я пил сок из пакета, – перед самым выходом я только-только вылез из спортивного комплекса, установленного на полную мощность, поэтому после хорошей тренировки очень мучила жажда. Ныли мышцы и суставы, но это остаточное, чуть позже всё пройдёт, я уже знаю. Наконец с шестиминутной заминкой на меня вышел местный диспетчер гражданского терминала Торена.

– «Кашалот», сообщите свой идентификатор и причину посещения системы.

– «Кашалот» диспетчеру Торена. Идентификатор отсутствует, борт трофейный, из Люмера. Я – бывший капитан флота Шейна Ворт Трен. Для нас война ещё не закончилась. Прошу дать координаты парковочной стоянки и принять заявку на регистрацию двенадцати бортов, а также малой космической станции модели «Трент» в моё владение. Причина прибытия в систему – встреча со знакомыми, это семья Олла, Олиф Олла владелец нескольких предприятий Торена и империи. Кроме этого мне нужно провести плановый ремонт станции и распродать трофеи. Думаю, кое-что заинтересует представителей флота империи Хира. Также прошу после регистрации выдать мне координаты места для разворачивания станции с последующим её ремонтом. Это займёт у меня порядка двух месяцев.

– С инженерами у нас проблема. Трудно найти специалистов по станциям.

– Я сам инженер-станционщик. Практиковался на Варре.

– Ясно. Ваши просьбы удовлетворены. Заявки зарегистрированы. Флотские свяжутся с вами сами. Отправляю вам координаты парковки, зарезервированной за вами. Оплата сразу или в кредит?

– Сразу на месяц.

Через секунду мне пришёл типовой договор аренды парковки, который я бегло изучил и, поставив виртуальную подпись, отправил обратно, переведя деньги сразу за месяц вперёд.

Пока всё это происходило, транспорт по инерции двигался к планете. От местной флотской базы отошло два фрегата, которые сопровождали меня до места парковки, сканируя трюм и жилую палубу, после чего, как только я стабилизировал огромное судно, вернулись обратно.

Откинувшись на спинку кресла, я вытер со лба пот, заявки на регистрацию могли и не принять, выискав причины, и, надеясь найти прореху в законе, отобрать у меня трофеи, что было бы очень трудно. Подумав, я положил руки на подлокотники кресла и активировал связь, вызывая особняк Олла.

Ответил сам Олиф. Судя по виду, за его спиной и большому панорамному окну с лужайкой за ним, он находился в своём кабинете.

– Я так и думал, что это ты вызываешь, – улыбнулся он. – Здравствуй, пропажа.

– Доброе… вечер, – поздоровался я, посмотрев в местной сети, какое сейчас время в столице. – Диспетчер орбитального терминала на связь выходил?

– Нет, СБ флота интересовались, знаю я тебя или нет. Подтвердил, добавив, что ты мой компаньон. Что это они заинтересовались?

– Трофеи набрал большие, пока из Люмера прорывался, – пожал я плечами.

– Настолько большие, что СБ стойку сделала?

– Миллионов двести.

Олла закашлялся от такой суммы, пуча глаза, поэтому я поспешил сменить тему:

– А ваши где?

– На курорте были. Когда пришло сообщение от тебя, я сразу известил их об этом. Они собрали лыжи и сразу вылетели.

– Пока есть возможность, приглашаю вас на борт моего «Кашалота». Посмотрите его, оцените, на трофеи полюбуетесь.

– А знаешь, я, пожалуй, приму твоё предложение. В девять вечера устроит?

– Конечно, у меня всё готово.

Как только мы разъединились, прозвучал вызов с пометкой СБ местного флота. Активировав связь, я посмотрел на моложавого майора в форме.

– Добрый вечер, – кивнул он. – Майор Ленос. Нам сообщили, что у вас есть что предложить нам, поэтому я сразу связался с вами.

– Связались сразу, как я закончил разговаривать с Олла, – хмыкнул я. – Вы знаете, что подслушивать нехорошо?

– Знаем, – невозмутимо ответил майор. – Но нам можно. Так у вас есть что предложить нам?

– У меня готов список оборудования, которое может вас заинтересовать и которое меня самого не интересует. У вас будет время его изучить и спокойно принять решение, так как до регистрации станции и кораблей я ничего продавать не буду. Чуть позже выложу лоты остальных трофеев в сеть по продажам космического оборудования и техники.

– Напомню, у флота есть приоритет во всех покупках.

– Я помню, отправлю список.

Получив идентификатор, майор кивнул, и я отправил ему информационный файл.

– Получил, – на секунду замер тот. – Как только мы примем решение по закупкам части оборудования, то свяжемся с вами… Станцию продать не хотите?

– Нет, именно она меня и интересовала как трофей. Транспорт тоже не продаётся.

– Хорошо, ожидайте сообщение от нас. – И майор отключился.

Взяв с подлокотника пакет с остатками сока, я допил его и, бросив в мусорное ведро у входа, – бытовой дроид потом уберёт, – направился к себе в апартаменты. Нужно подобрать самый дорогой и броский комбез из своих запасов, что я скопил за это время в шкафу. Думаю, подойдёт один вычурный, пилотский. Нужно не забыть прикрепить к нему свои орденские планки. Как-никак я офицер-орденоносец, хотя и несуществующей республики, а это очень ценилось. Награды-то я имею, но подлинные утратил, так что сделал копии. Здесь не важно, настоящие награды, вручённые мне адмиралами Шейна, или самодельные. Главное, в моём личном деле есть отметка о награждении, и ношу я их по праву.

Прибыл я на Торен в вечернее время, некоторые госорганизации империи ещё работали, но не все, которые мне были нужны, поэтому диспетчер от моего имени отправил запросы в них на завтрашнее число и, получив подтверждение принятий заявок от дежурных искинов, переслал их мне. Так что завтра мне придётся побегать, регистрируя корабли и станцию. Благо с остальными трофеями этого делать было не нужно. Со сдачей на сертификат диспетчера я, наверное, торопиться не буду. Сдам через два-три дня, когда будет свободное время. Посмотрим, будет ли оно.

Пока я принимал душ и переодевался в выбранный комбез, частично открыл створку трюма транспорта и выгнал наружу один из инженерных ботов, который находился в режиме ожидания. Так, в прямом дистанционном управлении я состыковал его со вторым шлюзом «Кашалота» с правого борта транспорта. Для этого мне пришлось отогнать шейнский крейсер-курьер на одну из сцепок, чтобы освободить шлюзовую.