Единственная Касс Кира

До меня не сразу дошло, что я ляпнула. Три пары глаз разом уставились на меня.

– И когда же вы с Максоном успели продемонстрировать друг другу свои торсы без рубашек? – язвительно осведомилась Селеста.

– Я ничего не демонстрировала!

– Значит, демонстрировал он? – спросила Крисс. – Так вот ради чего ты вчера вечером вырядилась в это непотребное платье?

– Вот шлюха! – ахнула Селеста.

– Я бы попросила! – возмутилась я.

– А какой еще реакции ты ожидала? – скрестив руки на груди, огрызнулась она. – Давай выкладывай, как все было и почему мы ошибаемся.

Как я могла объяснить им это? Обстоятельства, при которых Максон предстал передо мной без рубашки, нельзя было назвать романтическими, но не объяснять же им, что мне пришлось обрабатывать раны у него на спине, которые нанес ему его собственный отец? Это была тайна, которую он хранил ото всех. Если я сейчас его выдам, нашим отношениям конец.

– И это говорит девушка, которая тискалась с ним по углам в коридоре в полуголом виде? – бросилась я в атаку вместо того, чтобы оправдываться.

У нее отвисла челюсть.

– Откуда ты узнала?

– Вы что, все успели раздеться перед Максоном? – ужаснулась Элиза.

– Да не раздевались мы! – заорала я.

– Так, – начала Крисс, выставляя вперед обе руки, – давайте-ка проясним ситуацию. Кто и чем занимался с Максоном?

Все умолкли. Никому не хотелось быть первой.

– Я с ним целовалась, – наконец подала голос Элиза. – Три раза. Это все.

– Я с ним ни разу не целовалась, – призналась Крисс. – Но это был мой собственный выбор. Он поцеловал бы меня, если бы я позволила ему.

– В самом деле? Ни единого раза? – поразилась Селеста.

– Ни единого раза.

– Ну а я целовалась с ним много раз. – Селеста перекинула волосы за спину, решив, видимо, что лучше этим гордиться, а не смущаться. – Круче всего было однажды в коридоре. – Она одарила меня взглядом. – Мы еще шептались, как это волнующе, что нас могут застать в любой миг.

Наконец все взгляды обратились на меня. Мне вспомнилось, как король намекнул, что остальные девушки обладают намного большей свободой нравов, нежели я. Но теперь я знала, что это всего лишь одно из средств в его арсенале, способ заставить меня почувствовать себя ничтожеством. Я решила раскрыть карты.

– Первый поцелуй Максона был со мной, а не с Оливией. Просто я не хотела, чтобы кто-то об этом знал. А потом у нас было еще несколько… более интимных моментов. В один из них Максон оказался без рубашки.

– Вот так взял и оказался? Она что, сама слетела с него магическим образом? – съязвила Селеста.

– Он ее снял, – призналась я.

Неудовлетворенная этим ответом, Селеста продолжала наседать:

– Он сам ее снял или ты помогла?

– По-моему, мы сделали это вдвоем.

Повисла напряженная тишина. Потом Крисс снова заговорила:

– Хорошо, теперь мы выяснили расклад сил.

– И каков же этот расклад? – поинтересовалась Элиза.

Никто ничего не ответил.

– Я просто хотела сказать… – начала я. – Каждый из этих моментов был для меня очень важен. Максон мне небезразличен.

– Ты намекаешь, что нам всем он безразличен? – вскинулась Селеста.

– Ну, тебе-то уж точно.

– Да как ты смеешь?

– Селеста, ни для кого не секрет, что тебе нужен человек с положением. Я уверена, что Максон тебе нравится, но ты его не любишь. Твоя цель – корона.

Она не стала ничего отрицать, а обернулась к Элизе:

– А ты что нам скажешь? Ни разу не видела, чтобы ты проявила хотя бы какое-то подобие эмоций!

– Просто я умею держать себя в руках. И тебе тоже очень рекомендую, – парировала Элиза без заминки. В ее глазах промелькнул гнев, и я ощутила к ней мгновенную симпатию. – В моей семье браки детей всегда устраивали родители. Я знала, что меня ждет, с самого детства. Может, я и не схожу по Максону с ума, но я уважаю его. Любовь может прийти со временем.

– Как-то это печально, Элиза, – с сочувствием в голосе произнесла Крисс.

– Вовсе нет. Есть в жизни вещи и поважнее любви.

Мы все уставились на Элизу. В ушах у меня звучали ее слова. Я боролась за свою семью ради любви, и за Аспена тоже. И теперь с каким-то страхом я поняла: когда дело касалось Максона, я всегда – даже если делала безнадежные глупости – действовала под влиянием этого чувства. И тем не менее вдруг в самом деле в жизни есть что-то важнее?

– Ладно, тогда я произнесу это вслух: я люблю его! – выпалила Крисс. – Я люблю его и хочу за него замуж.

Это откровение вернуло меня к нашей дискуссии, и мне страстно захотелось провалиться под землю. Господи, ну и кашу я заварила!

– Так, Америка, теперь выкладывай ты, – приказала Селеста.

Я застыла, едва дыша. Правильные слова пришли на язык не сразу.

– Максон знает, какие чувства я к нему испытываю, и это главное.

Селеста закатила глаза, но дальше выпытывать не стала. Без сомнения, испугалась, что, если она станет настаивать, я отплачу ей той же монетой.

Стоя у окна, мы исподтишка поглядывали друг на друга. Отбор тянулся уже несколько месяцев, и лишь сейчас нам всем наконец-то открылось реальное положение вещей. Каждая из нас получила возможность узнать, как обстоят дела с Максоном у остальных – по крайней мере, в определенной области, – и выстроить для себя общую картину.

Не прошло и нескольких секунд, как в зал вошла королева. Она пожелала всем доброго утра, и мы, присев перед ней, разбрелись по углам. Каждой необходимо было побыть в одиночестве и собраться с мыслями. Наверное, так все и должно было закончиться. Нас было четыре девушки на одного принца, и трем в самом ближайшем времени предстояло отправиться домой, увозя с собой лишь немногим больше, нежели захватывающую историю о том, как мы провели осень.

Глава 5

Ломая руки, я расхаживала взад-вперед по библиотеке в попытке подобрать слова. Нужно было объяснить Максону то, что произошло, пока он не услышал об этом от других девушек, но я вовсе не горела желанием поскорее начать этот разговор.

– Тук-тук, – произнес Максон, появляясь на пороге, и немедленно заметил мое озабоченное выражение. – Что случилось?

– Только не сердись, – начала я.

Он замедлил шаг, и встревоженное выражение лица сменилось настороженным.

– Попытаюсь.

– Девушки в курсе, что я видела тебя без рубашки. – Заметив промелькнувший в его глазах вопрос, я торопливо поклялась: – Я ни слова не сказала про твою спину. Но мне очень хотелось, потому что теперь они считают, что мы с тобой занимались черт знает чем.

– Ну, примерно так оно и было, – улыбнулся он.

– Тебе-то хорошо шутки шутить! Они теперь меня ненавидят.

– Если это хоть немного утешит тебя, я не сержусь. Если ты не выдала мой секрет, ничего страшного не произошло. Но, должен признаться, я немного ошарашен, что ты так с ними разоткровенничалась. Каким образом эта тема вообще всплыла?

– Я не могу тебе сказать, – уткнувшись ему в грудь, ответила я.

– Гм. – Максон провел большим пальцем по моей спине. – Если я не ошибаюсь, мы договорились больше доверять друг другу.

– Ну да. Вот я и прошу тебя поверить мне, когда я говорю, что тебе лучше об этом не знать.

Может, я и ошибалась, но почему-то казалось, что, если я признаюсь Максону, что мы разглядывали полуголых разгоряченных гвардейцев, ничего хорошего нам всем это не сулит.

– Ну что ж, – сказал он. – Теперь девушки знают, что ты видела меня полураздетым. Что еще им известно?

Я замялась:

– Они знают, что твой первый поцелуй был со мной. А я знаю, чем ты занимался и чем не занимался с каждой из них.

– Что?! – отшатнулся он.

– После того как я проболталась, что видела тебя без рубашки, посыпались взаимные обвинения, ну и в конце концов все раскрыли карты. Я в курсе, что вы с Селестой много целовались и что ты уже давно поцеловал бы Крисс, если бы она тебе позволила. Все всплыло наружу.

Он провел ладонью по лицу и принялся мерить шагами библиотеку, переваривая услышанное.

– Значит, у меня теперь вообще не осталось личного пространства? Нисколько? Потому что вы решили поделиться друг с другом достижениями? – Максон был явно раздосадован.

– Знаешь, раз уж ты так ратуешь за честность во всем, ты должен быть мне благодарен.

Он остановился как вкопанный и уставился на меня:

– Прошу прощения?

– Теперь игра идет в открытую. Каждая из нас понимает расклад сил, и я лично этому рада.

– Рада? – Он закатил глаза.

– Если бы ты сказал мне, что мы с Селестой в отношениях с тобой зашли примерно одинаково далеко, я ни за что не стала бы пытаться сделать то, что сделала вчера вечером. Знаешь, как унизительно это было?

– Америка, я тебя умоляю, – фыркнул он. – С учетом того, сколько глупостей ты успела наговорить и наделать за все время, просто удивительно слышать, что ты еще способна испытывать неловкость.

Меня никогда специально не учили выражать свои мысли, наверное, поэтому я не сразу поняла подтекст его слов. Я всегда нравилась ему, по крайней мере, он сам так говорил. Я нравилась ему вопреки общественному мнению обо мне. Выходит, и вопреки его собственному мнению?

– Пожалуй, я пойду, – произнесла я тихо, избегая смотреть ему в глаза. – Прости, что проболталась о том, что видела тебя без рубашки.

Я пошла к двери, чувствуя себя такой ничтожной, что не удивилась бы, если бы он не заметил моего ухода.

– Хватит, Америка. Я не имел в виду, что…

– Ничего, я не обиделась, – пробормотала я. – В следующий раз буду думать, что говорю.

Я поднялась к себе, не зная, хочу ли, чтобы Максон попытался меня остановить, или нет. Он не попытался.

В комнате Мэри, Люси и Энн перестилали мою постель и вытирали пыль.

– Добрый день, миледи, – поздоровалась со мной Энн. – Хотите чая?

– Нет, я пойду немного посижу на балконе. Если кто-нибудь придет, скажите, что я отдыхаю.

Энн слегка нахмурилась, но все же кивнула:

– Конечно.

Я немного посидела на свежем воздухе, потом почитала кое-какие материалы, которые подготовила для нас Сильвия. Вздремнув, я довольно долго играла на скрипке. Мне, в сущности, было все равно, чем заниматься, если это давало возможность не видеться с другими девушками и с Максоном.

Когда король бывал в отъезде, нам разрешали брать еду в свои комнаты, чем я и воспользовалась. Я ела цыпленка, когда в дверь постучали. Меня охватила совершенно иррациональная уверенность, что это Максон. А сейчас я никак не могла показаться ему на глаза. Вцепившись в Мэри и Энн, я бросилась в ванную.

– Люси, – прошептала я. – Скажи ему, что я принимаю ванну.

– Ему? Ванну?

– Да. Не впускай его в комнату.

– Что случилось? – забеспокоилась Энн, когда я закрыла дверь и приникла к ней ухом.

– Вы что-нибудь слышите? – спросила я.

Обе тоже прильнули к двери, пытаясь что-нибудь разобрать.

До меня донесся приглушенный голос Люси, но потом я догадалась приложить ухо к щели между дверью и косяком, и разговор стал намного разборчивее.

– Она принимает ванну, ваше высочество, – спокойно произнесла Люси.

Это действительно был Максон.

– Вот как. Я надеялся, что она еще не закончила есть. Подумал, что мы могли бы поужинать вместе.

– Она решила принять ванну перед ужином.

Мне послышалась в ее голосе маленькая заминка. Очевидно, от необходимости говорить неправду ей было не по себе.

«Давай, Люси. Держи себя в руках».

– Ясно. Что ж, когда выйдет, передай ей, чтобы зашла ко мне. Я хотел бы с ней поговорить.

– Э-э… Боюсь, она там очень надолго, ваше высочество.

Максон помолчал.

– А-а. Ладно. Тогда передай ей, пожалуйста, что я заходил и просил ее послать за мной, если она захочет поговорить. Пусть не волнуется, если это будет поздно, я все равно приду.

– Да, сир.

Повисло долгое молчание, и я уже совсем было решила, что он ушел.

– Э-э… Спасибо, – произнес он наконец. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, ваше высочество.

Еще несколько секунд я стояла за дверью, чтобы убедиться, что он точно ушел. Когда наконец я вышла из ванной, Люси все еще держалась за ручку двери. Я обвела взглядом служанок. В глазах всех троих застыло вопросительное выражение.

– Просто сегодня мне хочется побыть в одиночестве, – пояснила я уклончиво. – Что-то я устала. Если вы унесете поднос, я прямо сейчас лягу в постель.

– Хотите, кто-нибудь из нас останется с вами? – предложила Мэри. – На тот случай, если вы решите послать за его высочеством?

Лица всех трех были полны надежды, но я вынуждена была спустить их с небес на землю.

– Нет, мне нужно отдохнуть и прийти в себя. Я поговорю с принцем завтра утром.

Странно было ложиться в постель, зная, что между мной и Максоном висит что-то недосказанное, но я просто не понимала, как сейчас вести себя с ним. Все шло не так. Мы с ним пережили уже столько взлетов и падений, столько попыток вдохнуть в наши отношения жизнь, но было совершенно ясно, что, если мы действительно хотим этого добиться, впереди у нас еще очень долгий путь.

За окном было еще темно, когда меня грубо выдернули из сна. В комнату хлынул свет из коридора, и я принялась тереть глаза, глядя на вошедшего гвардейца.

– Леди Америка, проснитесь, пожалуйста, – сказал он.

– Что случилось? – спросила я, зевая.

– Срочное дело. Вас ждут внизу.

Я немедленно похолодела. Мои родные мертвы; я была совершенно уверена в этом. Мы приставили к ним охрану, мы предупредили своих домашних об опасности, но повстанцев было слишком много. Так уже случилось с Натали. Она покинула Отбор после того, как повстанцы расправились с ее младшей сестренкой. Наши семьи больше не были в безопасности.

Я отбросила одеяло и потянулась за халатом и шлепанцами. Потом выскочила в коридор и побежала по лестнице, два раза едва не поскользнувшись на ступеньках.

Очутившись на первом этаже, я увидела Максона, который настойчиво втолковывал что-то гвардейцу. Я бросилась к нему, совершенно забыв о событиях последних двух дней.

– Что с ними? – спросила я, силясь сдержать слезы. – Все плохо?

– Что? – переспросил он и неожиданно обнял меня.

– Мои родные… Они живы?

Максон поспешно отстранил меня от себя и заглянул в мои глаза.

– Они живы и здоровы, Америка. Прости, я не сообразил, что эта мысль первой придет тебе в голову.

От облегчения я едва не разрыдалась.

Максон с замешательством в голосе продолжал:

– Во дворце повстанцы.

– Что?! – вскрикнула я. – Почему мы не идем в убежище?

– Они здесь не для того, чтобы напасть.

– А зачем они тогда здесь?

– Их всего двое, северяне, – вздохнул он. – Они не вооружены и утверждают, что пришли поговорить со мной… и с тобой.

– Зачем им я?

– Не знаю, но собираюсь с ними поговорить. Я подумал, что должен дать такую возможность и тебе тоже.

Я оглядела себя и провела рукой по волосам:

– Но я же в ночной рубашке.

– Ничего страшного, разговор будет неофициальный, – улыбнулся он.

– И ты хочешь, чтобы я с ними поговорила?

– Окончательное решение за тобой, но мне очень любопытно, зачем им понадобилась именно ты. Не уверен, что они скажут об этом, если ты не придешь.

Я кивнула, пытаясь взвесить все «за» и «против». По правде говоря, разговаривать с ними мне не очень хотелось. Вооруженные или нет, они были куда опаснее, чем я. Но если Максон считал, что я могу это сделать, наверное, надо было…

– Ладно, – сказала я, собираясь с духом. – Хорошо.

– Ни один волос не упадет с твоей головы, Америка. Даю тебе слово. – Его рука по-прежнему лежала поверх моей, и он слегка сжал мои пальцы. Потом обратился к гвардейцу: – Веди нас. Только на всякий случай держи оружие наготове.

– Разумеется, ваше высочество, – отозвался тот и повел нас по коридору в Главный зал, где в окружении других гвардейцев стояли два человека.

В считаные секунды я различила среди них Аспена.

– Можете убрать собак? – попросил один из повстанцев.

Высокий, стройный и светловолосый парень. Его сапоги облеплены грязью, костюм словно позаимствован у кого-нибудь из Семерок: грубые штаны, ушитые так, чтобы сидели в обтяжку, и латаная-перелатаная рубаха, поверх которой была надета потертая кожаная куртка. На шее у парня на длинной цепочке висел ржавый компас, покачивавшийся при каждом движении. Словом, вид у него был суровый, но не страшный. Я этого не ожидала.

Но еще большей неожиданностью для меня стало то, что его сопровождала девушка. На ней были леггинсы и юбка, сшитая из такого же грубого материала, что и штаны ее спутника, а еще сапоги, однако выглядел ее наряд так, будто она попыталась сочетать в нем практичность и моду. И хотя повстанцев окружали гвардейцы, девушка стояла, дерзко подбоченясь. Даже если бы я не вспомнила ее лица, не узнать куртку было невозможно. Это была та самая джинсовая куртка, расшитая десятками мелких цветочков.

Убедившись, что я ее вспомнила, девушка сделала небольшой книксен. И у меня вырвалось нечто среднее между смешком и вскриком.

– Что случилось? – забеспокоился Максон.

– Потом объясню, – прошептала я.

Озадаченный, но спокойный, он ободряюще сжал мою руку и снова устремил взгляд на наших гостей.

– Мы пришли к вам с миром для разговора, – произнес мужчина. – Мы безоружны, ваши охранники нас обыскали. Я отдаю себе отчет в том, что просить о разговоре с глазу на глаз неуместно, но нам необходимо обсудить такие вещи, которые не предназначены больше ни для чьих ушей.

– А как же Америка? – спросил Максон.

– Мы хотим, чтобы она присутствовала при разговоре.

– С какой целью?

– Это тоже не для их ушей, – почти дерзко ответил молодой человек, насмешливо обводя рукой комнату.

– Если вы задумали причинить ей…

– Я знаю, что вы относитесь к нам с недоверием, и не без веских оснований, но у нас нет причин желать зла ни вам, ни ей. Мы всего лишь хотим поговорить.

Максон на минуту задумался.

– Ты, – бросил он одному из гвардейцев, – выдвини в центр зала стол и четыре кресла. После этого прошу всех разойтись в стороны, чтобы дать нашим гостям место.

Гвардейцы повиновались, и следующие несколько минут прошли в неловком молчании. Когда стол и четыре кресла, по два с каждой стороны, были передвинуты в центр, Максон жестом пригласил эту парочку присоединиться к нам.

Стражники отступили назад, безмолвно оцепив зал по периметру и не сводя глаз с повстанцев, готовые в любую секунду при необходимости открыть огонь.

Когда мы подошли к столу, мужчина протянул руку:

– Вам не кажется, что для начала неплохо бы представиться?

Максон настороженно взглянул на него, но потом все-таки уступил:

– Максон Шрив, ваш законный повелитель.

– Очень приятно, сир, – усмехнулся молодой человек.

– С кем имею честь?

– Мистер Август Иллеа, к вашим услугам.

Глава 6

Мы с Максоном переглянулись, потом вновь устремили взгляды на повстанцев.

– Вы не ослышались. Я Иллеа. По праву рождения. А эта девушка вскоре будет носить эту фамилию по праву брака. – Август кивнул на свою спутницу.

– Джорджия Уитакер, – представилась та. – Вас, Америка, мы все знаем и так.

Она снова улыбнулась мне, и я ответила ей тем же. Я не была уверена, что доверяю ей, но ненависти определенно не испытывала.

– Отец оказался прав, – вздохнул Максон. Я в замешательстве покосилась на него. Максон был в курсе, что по стране разгуливают прямые потомки Грегори Иллеа? – Он говорил, что рано или поздно вы явитесь за короной.

– Да не нужна мне ваша драгоценная корона, – заверил нас Август.

– Прекрасно, потому что я намерен возглавить эту страну, – отрезал Максон. – Меня готовили к этому с самого рождения, и если вы считаете, что можете заявиться во дворец и утверждать, что вы праправнук Грегори, то…

– Да не нужна мне ваша корона, Максон! Уничтожить монархию желают южане, а у нас другие цели. – Август уселся за стол и откинулся на спинку кресла. Потом, точно это мы были гостями на его территории, жестом пригласил нас садиться.

Мы с Максоном снова переглянулись и тоже сели. Джорджия быстро последовала нашему примеру. Некоторое время Август смотрел на нас, то ли изучая, то ли пытаясь решить, с чего начать.

Максон, видимо, вспомнив, кто здесь главный, прервал молчание:

– Не хотите чая или кофе?

– Кофе! – просияла Джорджия.

При виде ее восторга Максон против воли улыбнулся и, обернувшись, сделал знак одному из гвардейцев:

– Попроси кого-нибудь из служанок принести нам кофе, ладно? Только покрепче. – Затем он снова устремил взгляд на Августа. – Я даже представить себе не могу, что вам нужно от меня. Судя по всему, вы намеренно явились во дворец ночью, когда все спят, а потому полагаю, вы хотели бы сохранить этот визит в тайне. Рассказывайте, что привело вас сюда. Я не могу обещать, что дам вам то, чего вы хотите, но обещаю вас выслушать.

Август кивнул и наклонился вперед:

– Вот уже несколько десятилетий мы ищем дневники Грегори. Об их существовании нам известно давно, а некоторое время назад мы получили подтверждение этому из источника, раскрыть который я не могу. – Он посмотрел на меня. – Не беспокойтесь, ваше выступление в «Вестях» тут ни при чем.

Я с облегчением выдохнула. Как только он упомянул о дневниках, я тут же начала ругать себя за неосмотрительность и морально готовиться к тому, что Максон добавит этот пункт в список глупостей, которые я сделала.

– Мы никогда не хотели свергнуть монархию, – заверил Август. – И хотя она была установлена нечестным путем, мы не имеем ничего против законного правителя, в особенности если этим правителем будете вы.

Максон не шелохнулся, но я почувствовала охватившую его гордость.

– Спасибо.

– Нам нужны совершенно другие вещи. Определенные права и свободы. Мы хотим, чтобы чиновники избирались голосованием и были отменены касты, – сказал Август с таким видом, будто это было очень легко сделать.

Если он видел, как прервали мое выступление в прямом эфире «Вестей», то должен понимать, что все отнюдь не так.

– Можно подумать, что я уже король, – с раздражением в голосе отозвался Максон. – Даже если бы это было возможно, я не могу просто дать вам то, чего вы просите.

– Но вы не отвергаете саму идею?

Максон поднял руки и положил ладони на стол, наклоняясь вперед:

Страницы: «« 1234 »»

Читать бесплатно другие книги:

Это последний роман из серии о «девушке с татуировкой дракона», завершающий историю Лисбет Саландер ...
Семирская Империя на грани войны. И в такой ситуации маги и миторы готовы забыть о разногласиях и ср...
Необъяснимая катастрофа превращает маленький провинциальный город в аномальную зону – объект «Медуза...
Что делает среднестатистическая ведьмочка, если ее на машине чуть не переезжает оборотень? Не знаю н...
Я принадлежу к касте «низших», мы по закону являемся собственностью Элиты. Макколэй Карлайл – теперь...
Нейтральные миры, герой уже многое слышал о них. Но он не знал главного, именно тут засел один из ег...