Папа для волчонка Кистяева Марина

- К черту всё! – вспылил он. – Пошли в машину. Хорош здесь стоять! Всё равно приехал, пошли.

Она сделала всего один шаг, и глаза Макара налились кровью. Не в прямом смысле, но где-то рядом.

На лице Варвары красовалась ссадина. Приличная такая. Да и на шее тоже имелись царапины.

- Ктоооо?! – прорычал мужчина, понимая, что сегодня ему всё же суждено размять кулаки. Он не помнил, когда в последний раз в его душе появилось четкое желание убивать. Ломать кости и наслаждаться криками боли.

Макар непроизвольно сделал шаг в сторону Вари, чтобы как можно лучше рассмотреть следы побоев.

Варя закусила нижнюю губу, выказывая смущение и сомнение. Она попыталась повернуть голову так, чтобы тень скрыла намечающийся синяк, но не тут-то было. Макар взялся двумя пальцами за её подбородок, возвращая голову в исходное положение.

- Я ещё раз спрашиваю – кто? - проговорил он ледяным тоном. Вот сейчас он абсолютно спокоен. Ни один мускул ни дрогнул на его лице. Голос так же безэмоционален.

Эмоции будут потом.

Варя стояла и молчала. Лишь плотнее сжимала губы, напоминая ему тем самым маленькую нашкодившую девочку, что по-прежнему жила в ней. Только её старательно укрыли под толстым слоем косметики и нарядили в вульгарные шорты.

Косметика не шла Варваре. Её естественная красота куда привлекательнее и сексуальнее.

- Я уже разобралась, - наконец сказала Варя и посмотрела в лицо мужчине.

Их глаза встретились. Зеленые против серых. Ни один из них не спешил отводить взгляда, вступив в молчаливое противостояние. Воздух вокруг них ощутимо потяжелел. На каблуках Варя была выше и смотрела на него, не задирая головы. Чуть прищурившись, на самом дне её зеленых глаз ещё плескались отголоски принятого вызова.

И девчонка была не прочь кинуть или принять новый.

- Разобралась она… - у Макара невольно руки сжались в кулаки. – Вижу я, как ты разобралась. Значит, так. Или ты мне сейчас САМА всё рассказываешь, или я иду в клуб. Поверь, максимум через тридцать минут я буду знать, что произошло.

- О, да, конечно же! Как я могла забыть – ты же у нас всемогущий Карельский! Щелкаешь пальцами, и проблемы решаются!

Девочка показала зубки, а то её покладистость даже начала смущать Макара.

Только не вовремя.

Ох, как не вовремя.

- За язычком следи, Варя, - если бы она не была на взводе, то расслышала бы предупреждающие нотки в его голосе.

Куда тут…

- А то что? – взбрыкнулась девушка и скрестила руки на груди.

- А то я найду ему более приемлемое применение.

- Даже так?

- Да.

Он сделал шаг вперед, сократив до минимума расстояние между ними.

Она, естественно, назад не отступила.

Лишь гневно сверкнула глазами. Её нарастающие эмоции считывались легко, дыхание участилось, отчего грудь яростно поднималась и опускалась.

А вот это зря – Макар посмотрел на её грудь и увидел, как соски натянули ткань и теперь четко выступали, призывая к совершенно понятным действиям.

- Я бы на это посмотрела.

- Варя, черт тебя возьми! Ты хотя бы понимаешь, на каком я сейчас взводе? И мне с трудом удается сдерживаться!

- От чего?

- От чего, спрашиваешь? Хотя бы вот от этого, - прорычал Макар и рванул её на себя.

Она с легким вскриком, явно не ожидая от него активных действий, врезалась в его грудь. Тотчас уперлась ладонями ему в плечи.

Но так и не оттолкнула.

А Макара ещё сильнее повело. Наконец-то, черт побери, он прижимает её к себе! Плотно! Ощущая, как её теплое, с нотками алкоголя дыхание ласкает шею, а острые груди расплющились о его натренированную годами грудную клетку. Его тряхнуло, и так не хило. Желание огненной лавой пронеслось по крови, в паху мгновенно появилась тяжесть. У него у самого сбилось дыхание. Руки невольно сильнее сжали миниатюрное тело, пытаясь слиться, дать почувствовать себя.

Макар действовал на инстинктах. Не дав Варваре опомниться, склонил голову и впился в её сочные губы жадным, голодным поцелуем. Он был чертовски голоден, и прикосновение к губам девушки сдетонировало внутри него взрывом вулкана. Глухо застонав, впитывая в себя мягкость её губ, сладость кожи, он сразу же перешел к активным действиям. Отголоском сознания лишь понял, что Варя особо не противится и не отталкивает его. Напротив, расправила ладони и что-то промурлыкала, подавшись вперед и так же принявшись активно отвечать на его поцелуй.

Они, изголодавшиеся, с бушующими внутри нешуточными страстями, эмоциями, накинулись друг на друга, позабыв на некоторое время, что не одни. Что стоят на улице, и продолжения не последует. А хотелось…

Макар с трудом заставил себя разорвать поцелуй, но девушку не отпустил. Ни хрена, будет у него в объятиях до тех пор, пока он сам не решит.

Варя, закинула голову кверху, и он готов был поклясться, что в её глазах промелькнуло разочарование. Чертовка! Но ничего… ничего…

- Кто тебя обидел?

Он продолжал гнуть свою линию.

- Макар, отстань ты с этим… ай!

Он сильнее сжал пальцами её плечи.

- Я тебе сейчас так отстану…

- Слушай, Карельский, что ты хочешь? – взъярилась она. – Я тебе позвонила. Думала, ты приедешь, и мы уедем. Какого ты пристал ко мне с вопросами: что, да как, да почему? Я вправе не отвечать! Я не хочу и не буду! И мне не надо, чтобы ты шел внутрь клуба и разбирался! Услышь ты меня, наконец? Мне этого не надо! Понимаешь?

- Тогда объясни мне, непонятливому, какого ты звонила именно мне?! – сквозь сжатые губы бросил он. – Ты не дурочка и должна была понимать, что я так просто твои синяки не оставлю без внимания!

- Да что ты к ним пристал!

- Варя!

- Слушай, а, может, зря я тебе позвонила? Если ты не хочешь меня отсюда увозить, может, мне следует к другому мужчине обратиться?

А вот это она зря.

Макар разжал пальцы, высвобождая Варю и сделал шаг назад. Руки сунул в карманы, чтобы ненароком не придушить её.

Она его провоцировала. Специально.

- Что ж, обращайся. Звони. Препятствовать не стану.

Варя растерянно захлопала ресницами. С неё разом весь пыл спал.

Но дороги назад не было.

Раз сказала, надо делать.

- И позвоню, - упрямо процедила она, не размыкая губ.

Опухших от его поцелуев.

И сейчас эта заноза полезла во внутренний карман жакета, где у неё хранился телефон.

Макар выругался.

- Я так понимаю, у тебя адресная книжка забита ухажерами, да? – он не хотел ничего говорить, слова сами сорвались с губ.

Варя вытащила телефон, но не включила его.

На вопрос тоже не ответила.

Просто стояла и смотрела за спину Макара.

- Тебе какой дело? – негромко и снова не смотря на него, ответила она вопросом на вопрос, не понимая, что таким ответом подливает масло в огонь.

Или понимала? А алкоголь затуманил рассудок.

Сколько она выпила?

По внешним данным и не скажешь, что она вообще пила. Если и выпила, то пару коктейлей.

Тем временем, Варя всё же провела пальчиком по смартфону, включая его. Открыла журнал, выбрала адресат.

Макар заскрежетал зубами.

Что стоишь, как пацан? Давай, вали отсюда. Дама предпочла другого кавалера.

- Добрый вечер. Мне машину к клубу «Ева». Да, хорошо…

- Заказ отменяется.

Как телефон Вари оказался в его руке, непонятно. Несколько едва уловимых движений, и всё меняется кардинально.

Его отпустило.

Он снова оказался рядом с девушкой. Даже ближе. Отгородил её от всех, от всего мира. И смотрел, впитывая в себя каждую черту её лица. Как трепещут длинные реснички, как упрямо сжимаются губы, как рука застывает в воздухе, собиравшаяся вернуть себе телефон.

Варя не отступила. Лишь чуть подняла голову.

- Так ты меня отвезешь, или мы так и будем вечность стоять у клуба?

Спросила тихо, а Макара пробрало до костей.

Если девочка сейчас на него так влияет, что будет дальше?

Карельский всегда придерживался правила, что с женщинами надо руководствоваться головой, а не головкой. Прописная истина.

Тут же… Вроде бы и всё понимает, и секса между ним и Варей ещё не было, а штормит его так, что мама не горюй. Злится и беснуется на пустом месте. Главное – всё понимает, а поделать ничего не может.

На этот раз Макар ничего не сказал. Взял Варю чуть выше локтя и повел к машине. Девушка послушно поцокала за ним. Она едва поспевала на высоких каблуках, и Макару пришлось сбавить шаг, иначе она могла споткнуться и, чего доброго, подвернуть ногу. Вырядилась, называется.

Для кого?

Явно не для него.

Принаряжалась бы для него, не поперлась бы в клуб искать приключения на свои девяностые.

И ведь нашла, черт побери.

От мысли, что кто-то её обидел, причинил вред, всё нутро обливалось кислотой. Макар уже для себя решил – выяснит потом. И найдет того, кто посмел ударить его Варю.

Щелкнув сигнализацией, Макар учтиво открыл дверь пассажирского сиденья. Молча Варя кивнула и начала садиться.

Вид её попочки, обтянутой кожаными шортами, оказался отправной точкой. Макар, не особо церемонясь, поддел рукой под ягодицы, вроде бы как облегчая Вари посадку. Девушка пискнула и уже собиралась обрушиться на него с очередной гневной тирадой, но Макар опередил её – захлопнул дверь, предварительно убедившись, что не навредил девушке.

Хотелось курить.

Дурная привычка нет-нет да давала о себе знать.

Макар обогнул машину и забрался на своё сиденье.

Варя молчала, смотрела перед собой.

Макар вырулил на трассу и, лишь тогда Варя негромко сказала:

- Я не хочу домой.

Мужчина хмыкнул.

- Могу пригласить к себе, - он сказал, больше подтрунивая над ней.

И никак не ожидал услышать:

- Поехали.

Макар резко повернул голову в сторону Вари, та же, точно снова испытывая его терпение на прочность, напротив, отвернулась к окну.

То, что она притихла, не нравилось Макару. Он предпочел бы, чтобы она снова с ним пререкалась.

Сейчас же, глядя на неё, у него создалось впечатление, что она замкнулась в себе. Отходит после выпитого? Или адреналин в крови перестал бушевать?

Макар решил не наседать. Ему самому необходим небольшой тайм-аут.

- Наверное, ты уже в курсе, - Варя начала говорить по прошествии пары минут, так и не повернувшись к нему. – Собрал и на меня информацию… Но всё же я скажу. Я попала в детский дом, когда мне было тринадцать. Отца у меня не было, маму убили. Возвращалась с работы домой, на неё напал грабитель и пырнул ножом в живот. Она умерла по дороге в больницу, - негромкий выдох, от которого у Макара сильнее сжались пальцы на кожаном руле. – Естественно, мне до дрожи, до истерики было страшно ехать в детский дом. Я уже была в том возрасте, когда понимала, что меня ждет. И знала про изнасилования, про «темные», про то, что есть мальчики, которым обязаны все «давать». Я готовилась. Уговаривала себя быть сильной. Кстати, уже тогда занималась спортом, легкой атлетикой, и надеялась, что мне мои навыки и физическая форма пригодятся. Выручат. Наивная.

Она сделала паузу.

Макар знал много историй, от которых у обычных обывателей волосы дыбом на затылке вставали. Да и сам он был далеко не ангелом.

Слушая же Варю, он отлично представлял, что она испытывала. Её страх, боль, сомнения раскрылись, и он словно пропустил их через себя.

- И всё же я оказалась неготовой. Первая неделя была тихой. Ко мне присматривались, я присматривалась. Знаешь, Макар, я даже подумала, что всё обойдется, что меня не тронут. У меня завязались вполне приятельские отношения с девочками по комнате. Ровесницы, у каждой своя история, своя судьба. Никто из них не ругался матом, не понтовался. Воспитательницы в детском доме тоже мне показались вполне адекватными людьми. Вот, кстати, на счет них я не ошиблась. Мальчики… Что ж, да, я привлекла внимание некоторых, но это нормально, я же была новенькая. Беда пришла оттуда, откуда я её не ждала. Совершенно.

Макар свернул, взяв слишком крутой угол, отчего Варю толкнуло вперед. Она вовремя выставила вперед руки.

- Эй…

- Извини, - процедил он сквозь сжатые зубы.

- Ничего… Бывает.

- Тебе необязательно рассказывать о том, что было с тобой в детдоме.

- Почему же? – она впервые на него посмотрела и улыбнулась с долей коварства. – Боишшшься?

Её игривый тон дал Макару повод думать, что его девочка всё же справилась. Там, в прошлом.

- Не боятся только глупцы.

- Ну-да, ну-да, прописная истина. Так вот, на чем я остановилась? Ах, да, на том дне… Вернее, ночи. Ко мне подошла Инга, милая девчушка, моя ровесница, и сказала, что меня ждет Ульяна. Ульяна была по типу вожатой, главной над нашим корпусом. Конечно, всё это было негласно. Ульяна была старше меня на четыре года. Разница вроде бы и не большая… Хотя… Я отвлеклась, ладно. Инга меня проводила в комнату на последнем этаже. Предчердачная. Она вроде бы всегда была закрытой. Сама я не проверяла, опять же девочки сказали, когда мне экскурсию делали. Инга подвела меня, открыла дверь, толкнула и быстро закрыла. Послышался щелчок. Я сразу поняла – вон оно, вот… Комната была тускло освещена одним светильником, но света хватило, чтобы понять, что в комнате только одна Ульяна. Никого. Ни мальчишек, к чьим домогательствам я готовилась, ни других девочек, которые мне могли устроить «темную». Только Ульяна… В нижнем белье. Я удивилась и ничего не поняла.

Макар сглотнул вязкую слюну.

- Дальше, - уже жестче бросил он, желая знать подробности, хотя и минуту назад предлагал ей оставить всё в себе.

- Макар, да расслабься ты. Я везучая, ты ещё этого не понял? – хотя Варя и пыталась шутить, в её голосе слышалась горечь. – Помню, Ульяна разлеглась на диване, развела ноги и спокойно так сказала: «Лижи». Я вообще не поняла, что она от меня хотела. Начала даже смеяться, что возьмешь с тринадцатилетнего подростка. Нет, я, конечно, была в курсе, что есть девочки, которые любят девочек, но столкнуться с этим в реальной жизни… Помилуйте. Мой смех разозлил Ульяну, она вскочила и разъяренной кошкой набросилась на меня. Завязалась драка. Опять же, она была старше, сильнее. Ей удалось меня повалить, и она залезла ко мне в трусики, крича, что отымеет меня всеми возможными предметами, порвет целку так, что я ходить не смогу… Много, что кричала. Макар, я говорила, что везучая? Инга, милая девочка, сбегала за воспитательницей. Почему – для меня до сих пор загадка. Одним словом, изнасиловать меня не дали. Обошлось. Более того, на следующий день в детдом приехали Парисовы и выбрали меня. Процедура усыновления проходила быстро. С Ульяной я пересекалась только пару раз. Потом уже от Марка я узнаю, что папа заплатил охранникам, и они присматривали за мной, чтобы девочки от злости чего не натворили. Так что, да, мне круто повезло. Но… Всё равно тот вечер не прошёл бесследно, это и понятно. А теперь мы подобрались к самому главному. К сути, почему я тебе всё это рассказываю, Макар. Не просто же так. Это кажется, что наш город большой, и пересечься здесь сложно. Легко, я тебе скажу, да ты и сам наверняка знаешь. В «Еве» я сегодня столкнулась с Ульяной. Эта наша уже не первая встреча… Земля круглая. Сука помнит меня, я её. И пройти мимо друг друга мы не можем. Не можем, понимаешь? Поэтому негоже, Макар, тебе, взрослому, серьезному мужику разбираться с девкой, пусть и зарвавшейся.

- Так это ты с ней подралась?

- Конечно, - Варя откинулась на сиденье, прищурив глаза. – Я злопамятная. Хорошо, что всё обошлось, а если бы нет? И сколько до меня эта тварь изуродовала девочек? Никогда не прощу и не забуду!

Макар не нашелся, что сказать.

Лишь в груди разрасталась черная дыра.

Не только Варя в их компании злопамятна. Он тоже.

ГЛАВА 10

Первое, что увидела Варя открыв глаза, был стакан с водой. Он стоял на прикроватной тумбочке. Второе – пузырек с лекарством. Третье – тяжелые серые шторы, у неё в комнате такие точно не висели. В других – тоже.

Вывод напрашивался сам. Она заночевала не у себя дома.

А у кого?

Варвара ничего не помнила.

Совсем.

Сколько раз она зарекалась не пить крепкие напитки? Не мешать одно с другим? Пару бокалов вина – её лимит. Причем «Лимит» с большой буквы. Иначе её организм начинал давать сбой. Приличный такой. Когда идешь против матушки-природы, она поступает с тобой таким же неприглядным способом.

Варя помнила, как вчера залила в себя какой-то зелененький коктейль. Он ей был нужен.

А потом…

Потом на горизонте появилась Ульяна, и всё, у Вари сорвало крышу. За коктейлем последовали две рюмки водки. Залпом. На трезвую голову переваривать эту дрянь в одном помещении Варя не могла. Они обе притягивали друг друга. Ничего удивительного, что через пять минут она уже пыталась проредить волосы сопернице и оставить метку на ее лице.

Хорошо.

Это Варя помнила.

А дальше?

Помнила, что выходила из клуба. Злая. Их разняли, Ульяну куда-то увели. Варя хорошо её приложила на этот раз. Видимо, сказалась общая нервозность последних недель, когда у них пытались отнять Ваню, и всё, что связано с детдомом обострилось до неимоверных размеров.

Помнила, звонила Макару.

Он приехал?

Варя снова огляделась и тихо вздохнула.

Кажется, да.

И судя по спартанской обстановке в комнате, она сейчас находится в его спальне.

Черт…

Варя, прикусив нижнюю губу, нырнула рукой под одеяло. Так, трусики на ней, но их наличие ничего не гарантировало. Оттянула резинку и скользнула ниже, к влажным губкам. Таааак… Влажные. Хммм… Развела их в сторону на предмет более детального исследования. По ощущениям у неё не было секса. Хотела выдохнуть с облегчением, но всё же решила уточнить.

Интересно, как часто у Карельского девушки по утрам спрашивали: «Милый, извини меня, пожалуйста, но я ни черта не помню, как мы с тобой трахались. Мы же трахались?»

Варя, представив, как у него вытягивается от изумления лицо, и округляются глаза, нервно хихикнула. За что сразу и поплатилась. Голову прострельнуло с дикой силой. Девушка тотчас замерла.

Так тебе и надо, дуре. Похмелье у неё тоже было дичайшим.

Всё-таки не зря её мальчики без ума от Карельского. Предусмотрительный мужик. Даже аспирин и тот заботливо поставил рядом с кроватью.

Кряхтя, как старая бабушка и матерясь, прямо как тот самый сапожник, Варя приподнялась на локтях и кое-как села. Дальше дрогнувшей рукой взяла стакан и пузырек с обезболивающим. Пока открывала последний, обругала себя, как могла. Докатилась.

Она выпила сразу две таблетки, запивала жадно, осушив стакан полностью. Поставила его на столик.

Так, теперь встать и всё же дойти до Макара и задать интересующие её вопросы.

Если, конечно, будет в силах.

Если же ещё и представить, сколько у неё пропущенных вызовов от Марка и Мити, можно смело возвращаться в кровать, накрывать голову подушкой и умирать.

На ней помимо трусиков был топ. Уже лучше. Но разгуливать в таком виде по чужой квартире неприлично. Варя оглянулась. Надо же, халат тоже имелся. Правда, мужской. Что ж, при данных обстоятельствах она и ему была очень рада. Закутавшись в него, Варя всё же дошла до двери и осторожно её толкнула.

Голова не прошла, при каждом неспешном шаге тупая боль отзывалась в затылке.

Но двигаться можно, и на том спасибо.

Варя вышла из спальни. За окном светло. Циферблат на настенных часах показывал 8:16. Не плохо. Значит, день ещё не полностью потерян.

- Ты рано. Могла бы и ещё поспать.

Спокойный голос Макара, доносившейся откуда-то слева, заставил Варю вздрогнуть и следом сразу же застонать.

- Привет, - выдавила из себя девушка, плотнее запахивая халат на груди и поворачиваясь в ту сторону, откуда доносился голос.

Лучше бы она этого не делала.

С утра восприимчивая девичья психика под воздействием вчерашнего возлияния оказалась не готовой увидеть полуобнаженного мужчину, занимающегося спортом.

Казалось, Варя, пропадавшая сутками в спортивных залах и постоянно видевшая полуобнаженные тела, должна спокойно реагировать на Макара, интенсивно отжимающегося от пола. Нет. Ничего подобного. Её взгляд приклеился к его обнаженным плечам и спине. Домашние серые штаны сидели непозволительно низко, и Варя со вздохом посмотрела на упругие мужские ягодицы. Во рту снова образовалась Сахара, несмотря на только что выпитый бокал воды.

Карельский был хорош. Каждая мышца проработана, узловатые вены, что играли при каждом его движении, привлекали внимание, добавляли ему той самой сексуальности, чисто самцовской. Когда ты видишь мужчину, не знаешь о нем совершенно ничего, а невольно ведешься. Виснешь, как сейчас зависла сама Варвара.

Ей определенно нельзя спиртное.

- Привет.

Макар не прекратил отжиматься. Быстро, ритмично, так, чтобы было задействовано всё тело. Сделал ещё один подход и лишь тогда перевернулся, сев прямо на пол.

Несмотря на то, что Варя возвышалась над Макаром, она почувствовала робость. Попыталась рассмотреть в его глазах хоть какой-то намёк на произошедшее ночью. Ничего.

- Утренняя разминка? – надо же было о чем-то поговорить перед основным её вопросом про секс.

- Вроде того.

Штаны съехали ещё ниже.

А ещё у Макара был идеальный пресс. Даже в сидячем положении не наблюдалось ни намёка на жировую прослойку. Неприлично быть столь идеально подтянутым.

Говорить Макар не спешил. Сидел и открыто наблюдал за Варей, ждал от неё каких-то слов, действий.

А у неё ничего не было.

Она впервые в жизни проснулась в квартире у мужчины, ничего не помня. И это очень сильно напрягало.

Взгляд Макара остановился на её лице. Варе даже думать не хотелось, в каком виде оно сейчас предстало пред ним. Мало того, что неумытая – а вот это она, кстати, зря, - так ещё с размазанным вчерашним макияжем, взлохмаченными волосами. Красотка, да и только.

Внезапно разозлившись на себя и на ситуацию в целом, Варя решила, что нечего сюсюкаться, поэтому и выпалила:

- Что вчера было между нами, Макар?

Хотела спросить пожестче, погрубее.

Её вопрос вызвал улыбку у Макара. Добрую такую, что аж захотелось схватить светильник и запустить им в Карельского.

- Ничего.

- О как… То есть совсем ничего?

Улыбка стала шире.

- Абсолютно ничего.

- Тогда почему, во-первых, я нахожусь у тебя? А, во-вторых, почему я спала почти голой.

Варя четко уловила тот момент, когда в глазах Макара мелькнул опасный блеск.

- Во-первых, твои вопросы, прежде всего, касаются лично тебя, и, может, стоит попробовать адресовать их себе же? А во-вторых, мне тебя что, надо было абсолютно голой укладывать спать, без трусиков, или, напротив, в твоих сетчатых колготках?

Уточнение про трусики он едва ли не промурлыкал, и не совсем проснувшееся сознание Вари мгновенно нарисовало картину, как Карельский укладывает её спиной на кровать, сам же устраивается в её ногах и медленно, очень медленно снимает с неё кружевные трусики.

Варя шумно сглотнула.

Её жест не остался незамеченным, и, надо отдать должное Макару, он его комментировать никак не стал.

- Макар, я не хочу препираться.

- Так я тоже. Ты задала тон разговору.

- Я с похмелья… у меня голова болит и я… - она перевела дыхание, запоздало понимая, что в её бедах никто кроме неё самой не виноват. – Извини. Я что-то никак не соберусь с мыслями. А то, что я ещё ничего не помню, это очень сильно смущает и напрягает.

- Мне в начале нашего общения ты не показалась пьяной.

- Меня потом развезло?

- Да и потом тебя не особо развезло.

- У меня дурной организм. Если я выпиваю вино, то всё в пределах нормы, если же водку или коньяк - всё, пиши пропало. Провал в памяти гарантирован.