Штамм «Андромеда» Крайтон Майкл
– Боже мой, – повторил он. – Господи ты боже мой.
Красная табличка на двери гласила: «Допуск только по спецпропускам». Внутри располагался довольно удобный зал для совещаний: на стене висел экран, напротив него с десяток стальных труб и кожаных кресел, а на противоположной стене – проектор.
Когда Менчик и Комро вошли в помещение, Джаггерс уже ждал их внутри. Это был невысокий мужчина с упругой походкой и выразительным лицом. Несмотря на то что на базе Джаггерса недолюбливали, все признавали его мастерство в области разведывательной интерпретации. Он обладал острым умом и приходил в восторг при виде малозаметных и загадочных деталей, благодаря чему идеально подходил для своей работы.
Джаггерс потер руки, когда Менчик и Комро присели.
– Что же, – сказал он. – Приступим? У меня для вас есть кое-что интересное.
Он кивнул киномеханику:
– Первый слайд.
В комнате потемнело. Раздался механический щелчок, и на экране появилось изображение небольшого города в пустыне, снятое с высоты птичьего полета.
– Снимок необычный. Снято два месяца назад с нашего разведспутника «Янус-двенадцать», расположенного на высоте трехсот тысяч километров. Качество довольно хорошее. Номера машин пока не разглядеть, но мы над этим работаем. Возможно, сможем различать уже к следующему году.
Менчик поерзал на стуле, но промолчал.
– Перед нами город Пидмонт, штат Аризона, – продолжил Джаггерс. – Население сорок восемь человек, и смотреть тут не на что, даже с такой высоты. Вот универсальный магазин, здесь заправочная станция – обратите внимание, как четко видно надпись «Галф», – вот и почтовое отделение, а там мотель. Все остальное – частные дома. Тут церковь. Следующий слайд.
Еще один щелчок. На новой картинке темно-красного цвета город был изображен в виде белых пятен. Очертания зданий были очень темными.
– Начнем с инфракрасных пластин «Скавенджера». Как вам известно, они создают изображение на основе тепла, а не света. Все теплые предметы на снимке выглядят белыми, а холодные – черными. Здесь очень хорошо видно, что здания темные – они куда холоднее земли. С наступлением ночи здания быстрее отдают тепло.
– А белые пятна? – спросил Комро. На снимке можно было насчитать около сорока или пятидесяти белых пятен.
– Тела. Некоторые в своих домах, а другие – на улице. Мы насчитали около пятидесяти. Здесь, например, можно даже различить голову и четыре конечности. Это тело лежит плашмя на улице.
Джаггерс закурил и указал на белый прямоугольник:
– Насколько мы можем судить, это автомобиль. Обратите внимание на яркое белое пятно с одного конца – значит, двигатель все еще работает и выделяет тепло.
– Фургон? – предположил Комро. Менчик кивнул.
– Возникает вопрос, – сказал Джаггерс. – Все ли эти люди мертвы? Точно сказать нельзя. Тела имеют разную температуру. Сорок семь довольно холодные, скорее всего они умерли уже некоторое время назад. Трое теплее, двое из них в этой машине.
– Наши ребята, – заметил Комро. – А кто третий?
– Настоящая загадка. Здесь можно увидеть, что он либо стоит, либо лежит, свернувшись в клубочек. Обратите внимание, насколько он белый, следовательно, еще теплый – около тридцати пяти градусов по Цельсию. Чуть ниже обычной температуры человеческого тела – возможно, за счет периферического сужения сосудов на прохладном ночном воздухе. Температура снижается. Следующий слайд.
На экране появилась новая картинка.
Менчик нахмурился.
– Переместился.
– Совершенно верно. Этот кадр снят на втором заходе. Пятно передвинулось плюс-минус на восемнадцать метров. Следующий.
– Опять!
– Да. Еще пять-десять метров.
– Значит, там есть один выживший?
– Вполне логичное заключение, – ответил Джаггерс.
Менчик прокашлялся.
– Ты так считаешь?
– Так точно, сэр. Мы все пришли к такому выводу.
– Там, внизу, среди трупов ходит человек?
Джаггерс пожал плечами и постучал по экрану:
– Нельзя полностью и точно сказать, основываясь только на этих…
В этот момент в зал зашел рядовой с тремя круглыми металлическими кассетами под мышкой.
– Сэр, мы получили снимки прямой визуализации с формации.
– Показывай, – приказал Менчик.
Кассеты вставили в проектор. Мгновение спустя в зал заглянул лейтенант Уилсон. Джаггерс отметил:
– Эти снимки я еще не просматривал. Возможно, пилот сопроводит просмотр своим докладом?
Менчик кивнул и смерил взглядом Уилсона, который встал у экрана, нервно вытирая вспотевшие руки о штаны. Затем он повернулся к аудитории, монотонно приступив к рассказу:
– Сэр, запись длилась с восьми до тринадцати минут двенадцатого ночи. Я сделал два захода: начал с востока и затем вернулся с запада со средней скоростью триста сорок четыре тысячи километров в час на средней высоте по скорректированному высотомеру двести сорок три метра…
– Подожди-ка, сынок, – перебил его Менчик, приподняв руку. – Ты не на допросе с пристрастием. Выкладывай как есть.
Уилсон кивнул и проглотил образовавшийся ком. Свет в зале погас, и проектор ожил. На экране появилось изображение города, залитого ярким белым светом, исходящим от самолета.
– Первый заход, – сказал Уилсон. – С востока на запад, время – восемь минут двенадцатого. Это снимок с левой камеры, которая щелкает со скоростью девяносто шесть кадров в секунду. Как видите, я очень быстро снижаюсь. Прямо по курсу главная улица…
Он вдруг замолк. На снимке можно было различить тела. Фургон так и стоял на улице, антенна на крыше все еще медленно вращалась. По мере приближения самолета к фургону можно было разглядеть, что водитель лежит на руле.
– Невероятная четкость, – восхитился Джаггерс. – До чего же отличное разрешение у этой мелкозернистой пленки…
– Вообще-то Уилсон отчитывается о ходе полета, – прервал его Менчик.
– Так точно, сэр, – Уилсон прочистил горло и уставился в экран. – В этот момент я находился прямо над целью, наблюдал за погибшими. Я насчитал около семидесяти пяти человек, сэр.
Он говорил тихо и напряженно. Запись на секунду прервалась, появились какие-то цифры, затем вновь вернулось изображение.
– Приступаю ко второму заходу. Вспышка уже гаснет, но можно заметить…
– Остановите, – приказал Менчик.
Киномеханик остановил воспроизведение. На застывшем кадре виднелась длинная прямая главная улица и множество тел.
– Назад.
Пленку запустили в обратном направлении, и казалось, что истребитель улетает с улицы.
– Вот! Останови.
Изображение застыло. Менчик подошел к экрану, всматриваясь в угол.
– Смотрите, – и указал на мужчину в белом домашнем халате до колен, который смотрел прямо на самолет. Это был старик с иссохшим лицом и широко открытыми глазами.
– Что скажешь? – спросил Менчик Джаггерса. Тот подошел ближе и нахмурился.
– Давай чуть вперед.
Картинка вновь задвигалась. Все собравшиеся ясно увидели, как старик с удивленным взглядом повернул голову вслед за улетающим самолетом.
– А теперь назад, – попросил Джаггерс. Они просмотрели снимки еще раз, и Джаггерс расплылся в улыбке.
– Кажется, этот человек жив, сэр.
– Да, согласен, – четко произнес Менчик и вышел из зала, объявив на базе чрезвычайное положение: всем служащим базы до дальнейших указаний запрещено покидать казармы; также под запретом внешние звонки и общение, а информация, которую узнали все находившиеся в этом зале, под строгим секретом.
Он направился в Центр управления полетами. Комро последовал за ним.
– Позвоните генералу Уиллеру, – приказал Менчик. – Скажите, что я объявил чрезвычайное положение без оповещения вышестоящего начальства. Попросите его немедленно явиться.
Формально никто, кроме командира базы, не имел права объявлять чрезвычайное положение.
Комро спросил:
– А вы не хотите сообщить ему сами?
– У меня есть другие дела, – отрезал Менчик.
4. Тревога
Когда Артур Менчик вошел в небольшую звукоизолированную будку и сел перед телефоном, он знал, что собирается сделать, но не совсем понимал зачем.
После назначения в программу «Скуп» еще год назад он прошел инструктаж по проекту «Лесной пожар». Менчик вспомнил, что инструктаж проводил маленький человечек с сухим и строгим голосом, работавший профессором в каком-то университете. Менчик уже позабыл подробности, за исключением того, что где-то была некая лаборатория, а также пять ученых, которые должны были в этой лаборатории работать. Их основной задачей было исследование внеземных форм жизни, которые могли попасть на Землю на американских космических кораблях.
Менчик не знал имен и фамилий этих ученых, он знал лишь, что Министерство обороны выделило этим людям магистральную линию связи для их вызова. Чтобы подключиться к линии, требовалось набрать двоичное число на телефоне. Он залез в карман, вытащил бумажник и некоторое время искал карточку, которую дал ему профессор:
В СЛУЧАЕ ПОЖАРА
Уведомить отдел № 87.
Только в крайнем случае.
Он смотрел на карточку и задумался: что произойдет, когда он наберет двоичное число 87? Он попытался представить последовательность событий: с кем он будет разговаривать? Или ему перезвонят? Будут ли его расспрашивать или сразу направят к руководству?
Он протер глаза, вновь взглянул на карточку и наконец пожал плечами. Вот сейчас он и узнает.
Менчик оторвал лист бумаги от лежавшего рядом с телефоном блокнота и написал:
20 21 22 23 24 25 26 27
Основа двоичной системы: число два, возведенное в степень. Два в нулевой степени – единица; два в первой – два; два в квадрате будет четыре и так далее. Менчик поспешно добавил еще одну строчку:
20 21 22 23 24 25 26 27
1 2 4 8 16 32 64 128
Затем начал складывать числа, чтобы получить в общей сложности цифру 87, и выделил эти числа:
20 21 22 23 24 25 26 27
(1) (2) 4 8 (16) 32 (64) 128 = 87
После этого вывел двоичный код. Двоичные числа разработали для работы с компьютерами, которые понимают только строгую последовательность команд: «включено-выключено», «да-нет». Один математик как-то пошутил, что двоичные числа придумали люди, у которых есть всего два пальца. По сути, двоичные числа переводят числа обычные, которые требуют десяти цифр и десятичных знаков, в систему, которая основана только на двух цифрах: единице и нуле.
20 21 22 23 24 25 26 27
(1) (2) (4) 8 (16) 32 (64) 128
1 1 1 0 1 0 1 0
Менчик взглянул на только что написанное число и добавил тире: 1–110–1010. Вполне обычный телефонный номер. Менчик поднял трубку и набрал номер. Часы пробили ровно полночь.
День 2
Пидмонт
5. Первые часы
Оборудование ожидало своего часа. Два года кабели, система кодирования и телеграфный аппарат бездействовали, но звонок Менчика привел механизм в действие.
Когда он набрал номер, то услышал серию механических щелчков, сменившихся слабым шумом, что означало поступление вызова на одну из зашифрованных междугородних линий. Спустя мгновение шум прекратился, и послышался чей-то голос:
– Это запись. Назовите свое имя, оставьте сообщение и положите трубку.
– Говорит майор Артур Менчик, база ВВС Ванденберг, Центр управления полетами проекта «Скуп». Мне кажется, появилась необходимость созвать группу «Лесной пожар». У меня есть подтвержденные данные визуального наблюдения. Во избежание утечки информации база закрыта на карантин.
Майор не мог не подумать, что все это нереально. Судя по всему, даже звукозаписывающее устройство ему не поверило. В ожидании ответа он не выпускал трубку из рук.
Однако ничего не дождался: после щелчка соединение прервалось. Конец связи. Ему оставалось только со вздохом повесить трубку. Звонок оставил после себя весьма неприятное чувство.
Менчик ожидал, что через несколько минут перезвонят из Вашингтона, да и в последующие несколько часов ему будут досаждать звонками, поэтому остался у телефона. Однако никто так и не перезвонил. Менчик даже не подозревал, что запущенный им процесс был полностью автоматизирован. Запуск тревоги «Лесной пожар» невозможно будет отменить в течение минимум двенадцати часов.
Спустя десять минут после звонка Менчика по зашифрованному кабелю максимальной безопасности пришло сообщение. А еще через пять минут пришло и второе сообщение, в котором был перечислен список членов команды «Лесной пожар»:
********КОМАНДА********
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
КОДИРОВКА
ХБО 9/9/234/435/6778/90
КООРДИНАТЫ ДЕЛЬТА 8997
СООБЩЕНИЕ
ОБЪЯВЛЕНА ТРЕВОГА «ЛЕСНОЙ ПОЖАР».
ПОВТОРЯЮ, ОБЪЯВЛЕНА ТРЕВОГА «ЛЕСНОЙ ПОЖАР».
СКООРДИНИРОВАТЬ ДЕЙСТВИЯ НАСА / ВВМК / СНБ.
ПЕРИОД ВЫПОЛНЕНИЯ ГГ59–07.
ДАЛЬНЕЙШИЕ УКАЗАНИЯ
ПРЕССУ НЕ ОПОВЕЩАТЬ.
ВОЗМОЖНО ПРИВЕДЕНИЕ В ПОЛНУЮ БОЕГОТОВНОСТЬ
СОГЛАСНО ДИРЕКТИВЕ 7-Г2 ДО ПОСЛЕДУЮЩЕГО ИЗВЕЩЕНИЯ
КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ
********
ВЫКЛЮЧЕНИЕ
Сообщение было отправлено автоматически. Все приказы, в том числе запрет об оповещении прессы и возможность приведения в действие директивы 7–12, были запрограммированы заранее и претворялись в жизнь звонком Менчика.
********КОМАНДА********
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
КОДИРОВКА
ХБО 9/9/234/435/6778/900
СООБЩЕНИЕ
СТАТУС НИЖЕСЛЕДУЮЩИХ АМЕРИКАНСКИХ РАЖДАН – «ЗЕД КАППА». ПРЕДЫДУЩИЙ
ВЫСШИЙ УРОВЕНЬ ДОПУСКА ПОДТВЕРЖДЕН. ИМЕНА:
СТОУН, ДЖЕРЕМИ..81
ЛИВИТТ, ПИТЕР..04
БЕРТОН, ЧАРЛЬЗ.Г51
КРИСТИАН СЕНКРИК ВЫЧЕРКНУТЬ
ИСПРАВИТЬ
КИРК, КРИСТИАН.142
ХОЛЛ, МАРК.Г77
ПРЕДОСТАВИТЬ ДАННЫМ ЛИЦАМ СТАТУС «ЗЕД КАППА»
ДО ПОСЛЕДУЮЩЕГО ИЗВЕЩЕНИЯ
КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ
Теоретически эта телеграмма тоже была обычным делом; всего лишь требовалось подтвердить имена пяти членов команды, которым был присвоен особый статус «Зед каппа». К сожалению, машина напечатала одно из имен с ошибкой и не перепроверила сообщение. (В обычной ситуации, когда в сообщение закрадывается ошибка, все сообщение переписывается заново или перезаписывается компьютером с последующим подтверждением исправленного варианта.)
Именно это сообщение вызвало сомнения в своей правильности. В Вашингтоне и в других учреждениях потребовали консультацию компьютерного эксперта для подтверждения точности сообщения с помощью так называемого обратного прослеживания. Вашингтонский эксперт выразил серьезную озабоченность по поводу достоверности данного сообщения, поскольку компьютер совершил несколько ошибок, например использовал букву «Г» вместо единицы.
В результате данной неразберихи статус «Зед каппа» получили только первые два лица в списке, а остальные пока дожидались подтверждения.
Эллисон Стоун очень устала. Они вместе с супругом, председателем бактериологического отдела Стэнфорда, принимали в своем доме на холмах с видом на кампусы Стэнфорда гостей в количестве тридцати человек. Все задержались до позднего вечера и не собирались расходиться. Миссис Стоун едва держала себя в руках: она с детства крутилась в светском обществе Вашингтона, где вторая чашка кофе, демонстративно предложенная без коньяка, была сигналом разойтись по домам. К сожалению, подумала она, ученые подобных намеков не понимают. Она подала вторую чашку кофе уже несколько часов назад, но никто даже не думал расходиться.
Незадолго до первого часа ночи вдруг раздался звонок в дверь. На пороге она с удивлением увидела двух военных. Они выглядели неловко и как будто слегка нервничали, и Эллисон предположила, что они заблудились, что нередко случалось в этих краях в ночное время.
– Чем могу помочь?
– Прошу прощения за беспокойство, мэм, – вежливо ответил один из них. – Это дом доктора Джереми Стоуна?
– Верно, – слегка нахмурившись, ответила она и бросила взгляд на подъездную дорожку, где припарковался синий армейский седан. У машины стоял еще один мужчина; казалось, он держал что-то в руке.
– У него что, пистолет?
– Мэм, нам нужно поговорить с доктором Стоуном, – перебил ее первый военный.
Абсурдность ситуации напугала ее. Она взглянула на лужайку и заметила еще одного мужчину, который подошел к дому и заглянул в окно. В мягком свете, проливающемся из окна, она заметила винтовку в его руках.
– В чем дело?
– Мэм, мы не хотим мешать вашей вечеринке. Пожалуйста, позовите доктора Стоуна.
– Не уверена, что…
– Иначе нам придется зайти внутрь, – продолжил мужчина.
Она поколебалась мгновение, затем решилась:
– Ждите тут.
Она собиралась закрыть дверь, однако один из военных тут же пробрался в прихожую. Он встал у двери, сжимая фуражку в руках.
– Я подожду здесь, мэм, – и вежливо улыбнулся.
Эллисон вернулась к гостям, пытаясь не выдать своего волнения. Гости разговаривали и смеялись, в комнате стоял гвалт, а в воздухе клубился дым от сигар. Она нашла Джереми в углу зала, где он спорил с кем-то по поводу недавних беспорядков. Она слегка коснулась его плеча, и он сразу же подошел к ней.
– Очень странно, но тебя ищут какие-то военные. Один стоит в коридоре, второй ждет у двери снаружи, и еще двое с оружием в руках на лужайке. Они говорят, что пришли за тобой.
Стоун, казалось, удивился, но затем кивнул.
– Я обо всем позабочусь.
Его спокойствие ее задело; он словно ожидал чего-то подобного.
– Мог бы и предупредить, раз ты знал…
– Но я не знал, – ответил он. – Объясню позже.
Он вышел в коридор, где все еще стоял офицер. Эллисон последовала за мужем.
– Я – доктор Стоун.
– Капитан Мортон, – отрапортовал мужчина. Руку для рукопожатия он не предложил. – У нас пожар, сэр.
– Понятно, – ответил Стоун. Он взглянул на свой смокинг. – Хоть переодеться позволите?
– Боюсь, нет, сэр.
К ее удивлению, Джереми на это только кивнул:
– Ладно. Мне нужно идти, – последнюю фразу он адресовал уже супруге. Его лицо не выражало никаких эмоций, что очень напугало Эллисон. Она была сбита с толку.
– Надолго?
– Не уверен. Неделя, может две. Или дольше.
Она пыталась не повышать голос, но ничего не могла с собой поделать.
– Да в чем же дело? Тебя арестовали?
– Нет, – Джереми устало улыбнулся. – Совсем нет. Извинишься перед гостями от моего имени, ладно?
– Но у них оружие…
– Миссис Стоун, – вмешался солдат. – Наша задача – защитить вашего мужа. Мы проследим, чтобы с ним ничего не случилось.
– Вот-вот, – подхватил ее муж. – Кажется, я внезапно стал очень важной персоной.
И вновь подарил ей эту странную усталую улыбку.
А затем, прежде чем она поняла, что происходит, вышел из дома. С одной стороны следовал капитан Мортон, а с другой – второй солдат. Вооруженный винтовкой мужчина пошел за ними следом, а последний, у машины, отсалютовал и открыл им дверь.
Внутри загорелся свет, дверь захлопнулась, и машина скрылась в ночи. Эллисон все еще стояла у двери, когда один из гостей подошел к ней сзади и спросил:
– Эллисон, с вами все в порядке?
Она повернулась и выдавила из себя улыбку:
– Да, ничего страшного. Джереми пришлось уехать – его вызвали в лабораторию. Еще один из вечерних экспериментов пошел не так.
Гость кивнул:
– Очень жаль. Восхитительная вечеринка.
Тем временем Стоун откинулся на спинку сиденья и смерил обоих мужчин взглядом. Их лица ничего не выражали. Он спросил:
– Что там у вас?
– Извините, сэр?
– Черт возьми, что там у вас? Должны же были они что-то передать.
– Ох, так точно, сэр.
И с этими словами ему вручили тонкую папку. На коричневой обложке трафаретом было выведено: ПРОЕКТ «СКУП».
– И это все? – уточнил Стоун.
– Так точно, сэр.
Стоун вздохнул. Он никогда не слышал о проекте «Скуп», и ему предстояло внимательно изучить все данные. Но в машине было слишком темно для чтения, и он решил заняться этим позже, в самолете. Стоуна неожиданно захлестнули воспоминания пятилетней давности о весьма странном симпозиуме на Лонг-Айленде и не менее странном низеньком докладчике из Англии, который в некотором роде был ответственен за все происходящее.
Летом 1962 года английский биофизик Дж. Дж. Меррик выступил с докладом на тему «Частота биологического контакта в зависимости от вероятности видообразования» на Десятом биологическом симпозиуме в Колд-Спринг-Харбор, Лонг-Айленд. Меррика преследовала репутация строптивого и неортодоксального ученого, более того, интерес к его персоне только возрос благодаря недавнему разводу и присутствию на данном симпозиуме эффектной блондинки-секретарши. Выступление Меррика сопровождалось последующим обсуждением его идей, выдержки из которых я представляю чуть ниже.
«Я сделал вывод, что первый контакт с внеземной жизнью будет определен вероятностями видообразования. Неоспорим тот факт, что высокоорганизованных видов на нашей планете не так много, в то время как простейшие организмы изобильно процветают. На Земле проживают миллионы видов бактерий и тысячи видов насекомых. Однако приматов всего несколько видов, а человекообразных обезьян и того четыре. Людей же всего один вид.
Этой частоте видообразования отвечает соответствующая частота в числах. Простейшие существа встречаются гораздо чаще, чем сложные организмы. На Земле проживает три миллиарда человек, что звучит довольно внушительно до тех пор, пока мы не вспомним, что в обычной большой колбе может содержаться в десятки, а то и сотни раз больше бактерий чумы.
Все имеющиеся данные о происхождении жизни указывают, что прогресс шел по эволюционному пути от простейших форм до сложных. Так было на Земле, и, вероятно, этот же подход можно применить и ко всей Вселенной. Шепли, Мерроу и другие ученые подсчитали возможное количество жизнеспособных планет в ближайшей Вселенной. Мои собственные расчеты, указанные в статье, учитывают относительную численность различных организмов во Вселенной.
Читать бесплатно другие книги:
