Ты – мое желание Кистяева Марина
Ей нужна лишь минута…
– Второй этаж. Последняя справа. Хочешь подняться?
– Да.
– С вещами помочь?
– Ээээ…
– Вот сейчас выдохни и снова расслабься. Не придумывай лишнего, Лисенок. Я попрошу Тему, он занесет.
– Тему? Это который Тим?
– Тема – это Артем. Один из охранников.
Щеки Леси вспыхнули. Она совсем запуталась. И ей точно нужна передышка.
Если бы она сказала Марте, что уже не помнит, когда в последний раз собиралась на молодежной вечеринке, как бы та отреагировала? Давно это было, в другой жизни.
– У меня одна небольшая сумка. Я могу сама.
Марта мотнула головой.
– Ты неисправима. Иди уж.
Олеся сбежала. Хотя и говорила себе, что поступает из необходимости. Лицо освежит, посмотрит, что у неё с волосами. Просто посидит в тишине. Осмотрит комнату.
Да мало ли что ей надо сделать в спальне.
Она поставила ногу на первую ступень, когда почувствовала, что между лопаток закололо. Олеся даже повела плечами, стараясь двигаться незаметно и скинуть странные ощущения. Не помогло. Олеся нахмурилась. Она слишком преувеличивает, слишком остро на всё реагирует. Понятное дело – чужая компания, чужие люди. Её приняли хорошо, но лично ей потребуется некоторое время, чтобы почувствовать себя с ними спокойно и уверенно.
Научена не доверять…
Олеся поднялась на середину первого пролета и не удержалась – обернулась. Колючее ощущение между лопаток не проходило.
И тому была причина.
Марк Тойский смотрел ей вслед.
Олеся взгляда не отвела. Приложила максимум усилий, чтобы на её лице не отразилась паника, что вихрем кружилась в груди. Девушка кивнула, рассчитывая получить ответную реакцию от Марка.
Ничего.
На лице Марка не дрогнул ни один мускул, и даже через разделяющее их расстояние Олеся смогла рассмотреть холод в его глазах.
Что ж…
Наверное, заслужено.
Дальше она поднималась на дрожащих ногах. Уговоры взять себя в руки не действовали.
Олеся толкнула дверь в спальню, зашла в комнату, прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.
Она постоит минутку. Совсем чуть-чуть… Немного. Придет в себя, очнется от наваждения, в котором пребывала с момента, как увидела мужчину. Существовала же вероятность того, что для Марка принципиален вопрос сохранности инкогнито? Существовала.
И не факт, что он вообще как-то обозначит их ночные приключения…
Комната Олесе понравилась. Светлая, с красивым большим окном, выходящим во двор. Девушка подошла к нему и сдвинула шторы.
У Беловых был дом за городом. Большой и не менее красивый. Но холодный. Причем во всех отношениях. Олеся, приезжая в него, всегда мерзла. В доме была установлена система теплого пола, температура поддерживалась оптимальной. Олесю начинало лихорадить спустя пару часов пребывания в нем. Стены холодные, неприветливые, больше походящие на склеп. Такие же комнаты. Она не любила этот дом, не воспринимала, как часть своей жизни. Даже ничего не пыталась в доме изменить. Вопрос о том, позволил бы ей это сделать Вадим или нет, отпадал.
Здесь, в доме Марты, всё было иначе. Дышалось по-другому. Свободно. За высоким забором раскинулся небольшой лес. Если будет возможность, Олеся обязательно прогуляется завтра.
Если не сбежит, конечно.
При мысли о побеге, она улыбнулась.
Не сбежит, это она уже так, преувеличивает.
Задернув штору и расправив её, Олеся прошла в смежную комнату. Косметичка у неё находилась в сумочке. Надо «поправить» лицо. Зря, она не накрасилась, конечно. А, ладно, сейчас тем более смысла нет.
Синяк на скуле почти прошёл. На губе осталась лишь небольшая царапина. Если не присматриваться, то и не заметишь. Она нанесла дополнительный слой тональника, провела пальцем по брови.
Что-то волнение никак не утихало.
Принесли её вещи. Олеся поблагодарила охранника и поставила сумку у кровати.
Может, сейчас разобрать?
На губах девушки появилась грустная улыбка. Она делала всё, чтобы потянуть время. Зря. Неправильно убегать от новых знакомых. Ей бы самой было неприятно подобное поведение от новой знакомой.
Расправив несуществующие складки на платье, Олеся вышла.
Чтобы сразу же едва не столкнуться носом к носу с Марком.
От неожиданности, что он стоит напротив её двери, сердце рухнуло куда-то под ребра, кровь превратилось в расплавленную лаву, обжигая вены. Дыхание сбилось в груди. Во рту пересохло. Отголоски сознания давали Олесе понять, что её реакция на молодого мужчину неправильная.
Но сейчас… когда он оказался рядом… она ничего не могла с собой поделать.
Она соскучилась.
Неожиданно, но факт.
Те две встречи в гостинице что-то перевернули у неё в сознании. Она узнала новое не только о себе. Об отношениях в целом. О мужчинах – тоже.
Что они могут дарить ласку, что от их прикосновений по коже рассыпаются искры.
Марк также остановился, увидев её.
Олеся не сразу догадалась, что его комната располагается напротив её. В подобного рода совпадения она не верила. По тому, как гневно блеснули глаза Тойского, он тоже. И ему явно не понравился сей факт.
Олесю обдало холодом. Разумом она всё понимала… Марта переиграла их всех. Ей в какой-то момент стоило тормознуть.
Или им…
Олесе надо было что-то сказать. Вообще как-то отреагировать на ситуацию в целом. Возможно, даже извиниться. Но язык прирос к нёбу, и ни одной дельной фразы не приходило на ум.
Молчал и Марк. Он взялся за ручку, намереваясь входить, теперь передумал.
Высокий…
В гостиничном номере она отчаянно пыталась рассмотреть его. Трогала как можно чаще, чтобы запечатлеть в памяти рельеф плеч, рук. Ширину грудной клетки и прокаченные мышцы пресса. Она впитывала его тактильно. Ей хотелось…
В реальности он превзошел ожидания. Пусть она видела его на фото, но ни одна камера не смогла передать сумасшедшей энергетики, исходящей от этого мужчины. Она не подавляла. Нет. Но была сильной, уверенной.
Олеся, наконец, сглотнула ком. И уже хотела хотя бы улыбнуться, когда Марк, нахмурившись сильнее, разжал пальцы на дверной ручке, окончательно развернулся в сторону Олеси и сделал к ней шаг.
Она не успела никак отреагировать – упала в его близость, присутствие рядом. В терпком запахе, что стремительно окутывал её, пропитывал кожу, просачивался внутрь. Кружа голову.
Марк подошёл практически вплотную.
Олеся лишь успела приоткрыть рот, чтобы что-то сказать – она так и не узнала, что именно, слова застряли в горле, когда Марк поднял руку и аккуратно, не сжимая сильно пальцы, взял её за подбородок.
Тело жило отдельно от неё. Реагировало отдельно от неё. Дрожь возникла самопроизвольно. Леся не заметила, как впилась короткими ногтями в кожу ладоней.
Марк прищурился сильнее. Она поймала его взгляд, и когда поняла, куда именно он смотрит и что рассматривает, волна стыда окатила её.
Она так и знала, что не стоило ехать к Марте, пока синяки и ссадина не пройдут! Тональник и пудра – всё это ерунда! Она была почти уверена, что ей удалось спрятать следы собственной слабости. Неумения постоять за себя.
Короткий вздох сорвался с её губ. Он единственный нарушил затянувшееся молчание между молодыми людьми.
Воздух вокруг сгущался. Не стремительно, вихрем, а потоками, оседая на плечах Олеси. Она дышала глубоко, не зная, как реагировать на действия мужчины.
Хотя бы что-то сказал… Дал понять.
Нет. Молчал.
Лишь смотрел, вытягивая из неё всю душу.
Секунду. Вторую. Третью.
Она тоже молчала. А что она могла сказать? Банальное «привет, рада тебя видеть»? Глупо.
Его пальцы едва ощутимо сдвинулись. Немного. Совсем чуть-чуть, и на жалкую долю секунды Олесе почудилось, что Марк скупо её приласкал.
Потом он убрал руку.
И отошёл, повернулся спиной к Олесе, повернул ручку двери и вошёл к себе.
Да, показалось…
Глава 10
Олеся переоделась в шелковую пижаму, почистила зубы, расчесала волосы и вышла из ванной.
Ложиться спать было бесполезно.
Не уснет всё равно.
Поэтому девушка сначала подошла к комоду, взяла любимые духи и, не выпуская небольшой флакончик из пальцев, подошла к окну. Бездумно, больше машинально открыла его и нанесла несколько капель на шею и ложбинку между грудей.
Лаванда…
Однажды она обязательно поедет в Прованс и увидит лавандовое поле. Есть ещё Бахчисарайский район в Крыму, там тоже разводят лаванду, но она хотела во Францию. Изначально у неё этот цветок ассоциировался с этой страной, менять она ничего не хотела.
Мечты…
Но они для того и есть, чтобы сбываться.
Олеся снова отодвинула штору, не опасаясь быть увиденной. Даже если её кто-то и заметит, шелковый верх пижамы вполне целомудрен. Ей стесняться нечего. Да и двор будет пуст. Её окно выходило на заднюю часть, даже парковки не видно.
Олеся практически сразу поняла, что ошиблась.
Он.
Марк.
Во дворе.
Она его узнала сразу. Невозможно не узнать эти широкие плечи, гордый поворот головы. Она настолько жадно впитывала в себя за прошедшие часы его внешность, что, наверное, даже переборщила. Ей не хотелось, чтобы кто-то посторонний заметил её интерес в отношении Марка.
С другой стороны, она свободная молодая женщина, в их компании про неё никто ничего не знает. Он тоже без девушки – она спрашивала у Марты.
– Даааа, вот замуздыкал тебя твой генерал-упырь. Совсем веру в людей и мужиков отбил. Лиса, если бы у Марка была зазноба, ничто бы не заставило его приехать к тебе в гостиницу.
Значит, верный. Порядочный.
Значит…
Леся оборвала себя.
Куда она разогналась? Для чего? Он за весь вечер ей ни слова не сказал. Ни единого.
Она переживала, нервничала, злилась. Последнее – исключительно на себя. Обида хлестала внутри, и её никак не удавалось утихомирить. Отчасти поэтому Олеся отправилась спать раньше других.
Марк…
Теперь можно и не рассчитывать на продолжение их тайных встреч. Надо было написать ему, извиниться. Взять, в конце концов, номер у Марты. Олеся сжала губы и тихо застонала. К её возрасту у большинства девушек имеется опыт общения с молодыми людьми, сверстниками, а у неё?.. Одни комплексы.
Олеся говорила себе, что следует отойти от окна. Хватит. Пора успокаиваться и принимать действительность такой, какая она есть. Но сдвинуть ноги оказалось сложнее, чем предполагалось.
Она почти уговорила себя отойти, когда Марк повернулся лицом к дому, поднял голову и безошибочно нашёл окно её спальни.
Тахикардия в груди возобновилась с новой силой. Девушка не сделала попытки отпрянуть или спрятаться, задернуть ночную штору. Зачем? Они не дети.
Марк продолжал смотреть, так же, не таясь.
А потом направился к входной двери.
Олеся зажмурилась.
Пожалуйста…
Пожалуйста…
Она, точно в замедленной съемке, развернулась на босых пятках. Подоконник ощутимо врезался в поясницу.
Пожалуйста…
Время медленно утекало сквозь пальцы. Растворялось в вечности, оставляя только шум в ушах и тягучую потребность. Дело не в ожидании. Дело в надежде.
Когда-то очень давно Олеся искренне верила, что каждый человек достоин счастья. Не просто достоин, он рожден, чтобы быть счастливым. И никак иначе. Её веру убивали старательно, методично, изо дня в день. Когда-то она так же задавалась вопросом: почему? Ответ очень прост: потому что могли…
Олеся не то, чтобы не ждала. Она – не верила. Оглушающее сердцебиение, казалось, эхом раздавалось по всей комнате, вытесняя абсолютно все звуки. Хотя на самом деле гости ещё не все разошлись по спальням, нет-нет и доносился смех.
Марк не придет. Зачем ему это? Ждать его – дразнить себя.
И всё же она ждала.
Хотя и обманывалась, говоря, что не спешит в постель. Наслаждается вечером и т. д. и т. п.
На самом деле её взгляд намертво приклеился к двери.
Послышались шаги, и напряжение достигло апогея: у Олеси перед глазами замелькали темные мушки, а комната на пару секунд будто поплыла. Девушка сильнее вцепилась в подоконник.
Шаги приближались.
Марк…
Какая вероятность, что это он?
Процентов восемьдесят. Его спальня напротив. Надо было поинтересоваться у Марты, один ли он заселился. Может, комнат в доме не хватает.
Шаги стихли, Олеся прикусила губу едва ли не до крови, не замечая, как тонет в ожидании. Она не волновалась столь сильно даже в первую встречу в гостинице, хотя там её пару раз посещала мысль сбежать.
Дверная ручка повернулась.
Мир для Олеси остановился.
Пожалуйста…
Она гипнотизировала дверь. Пусть откроется. Она не заперта. Ручка снова пришла в движение. Ещё чуть-чуть… Немного.
Движение остановилось, а с ним и глупое сердце Олеси. На что она рассчитывала? Вот на что…
Олеся зажмурилась, стараясь удержать слезы, что подступили слишком близко. Нельзя и тут проявлять слабость. Хватит. Ничего смертельного не произошло. А разочарование… Она с ним знакома довольно близко.
Девушка даже не успела проморгаться – дверь в её спальню открыли.
Лавина эмоций едва не сокрушила Олесю. Всё же хорошо, что она держалась за подоконник. Вот тебе и двадцать первый век. Эмансипация женщин и прочее. К ней подобное явно не относилось. Олеся сама себе напоминала испуганного зайчонка, что попал в чужой лес. По всему телу, от кончиков пальцев на ногах до кожи на голове, прошлось предвкушение.
Свет от уличных фонарей и от неполной луны осветил фигуру Марка.
Теперь она знала её куда лучше. И не перепутает ни с чьей-либо.
Мужчина вошёл в комнату, не спеша прикрыв за собой дверь. А дальше, плотно захлопнув до конца.
Более того – он повернул замок, словно намекая на то, что в гостинице они никогда не запирались. Это её оплошность, Олеся признавала.
И всё же…
Он пришёл.
К ней.
Она не знала, что говорить. Как вести себя дальше.
В голове туман.
Сладкий…
Он становился гуще, ярче, вкуснее по мере того, как Марк приближался.
Он подходил, надвигался, и у Олеси тяжелел низ живота. Марк даже к ней не прикоснулся, не приблизился достаточно близко, чтобы окунуть её в свою энергетику, а её тело откликнулось. Она чувствовала, как увлажняется, как её влага пропитывает шелковые шортики, и интуитивно сжала бедра.
Марк остановился в опасной близости от неё.
Навис…
Ей нравилось, что он высокий. Создалось некое противоречие в восприятии высоких мужчин. Из-за Никиты у неё выработалась защитная реакция на мужчин, что значительно превышали её в росте. Олесе обычно сразу же хотелось встать на цыпочки, надеть туфли на высоких каблуках, как-то уравнять разницу.
Здесь же…
Всё… иначе.
Сила и энергетика, исходящие от Марка, не давили. Олеся слегка приподняла подбородок, хотя сомневалась, что он увидит её жест. Она тянулась к нему.
Марк молчал. Стоял и смотрел. Возможно, прислушивался.
К стуку её сердца. К дыханию. У Олеси снова пронеслась в голове мысль, что надо что-то сказать. Она весь вечер собиралась и настырно молчала.
Наконец, Марк сделал ещё один шаг.
Последний.
Теперь расстояние между их телами минимизировалось. Вдохни Олеся поглубже, и её ничем не защищенная грудь коснется грудной клетки Марка. Соски давно напряглись, превратившись в два жаждущих ласки камушка. Они ныли, требовали. Чувствовалось покалывание. Даже качественный шелк раздражал, вызывая потребность избавиться от него.
Обнажиться.
Марк слегка подался вперед, поднял руку и сжал шею Олеси со спины.
– Тебе вот так нравится, да? В темноте? – не сказал, прорычал он.
Олеся облизнула пересохшие губы и выдохнула:
– Не знаю.
– Что же так неуверенно, красивая девочка Олеся?
Он передразнил Марту.
Значит, по-прежнему злится.
Его злость не пугала. Хотя нет, пугала. Но не до колик в животе, не до судорог. Не до желания оттолкнуть и бежать на другой конец дома, а то и дальше.
Она… притягивала.
Как бушующее море, наступающее на песок и уносящее с собой то, что беспечные отдыхающие позабыли по неосторожности.
На этот раз Олесе не показалось – Марк ласкал её пальцем. Продолжал удерживать за шею, лишая возможности ускользнуть, а сам трогал, притирался. Олеся, отпустив себя, свои эмоции, переживания, потянулась к нему. Подняла руку и положила на мужскую грудь. Туда, где билось сердце.
Учащенно.
Значит, он неспокоен.
Значит… тоже волнуется?
Ей бы хотелось.
Она распластала пальцы и двинулась выше – тоже к шее. К тому месту, где бился его пульс.
Марк предупреждающе рыкнул, и Олеся сразу же замерла.
– Не нравится?
Она даже толком не знала, о чем спрашивала. У неё родилась потребность трогать его. Хотя бы вот так, через одежду.
– Мне много что не нравится, – не меняя тона, бросил мужчина.
– То, что я тут, в доме Марты – тоже, да?
Вопрос сорвался с языка самопроизвольно. Он весь вечер терзал её. Мысли уехать не было, Марта пригласила, и она не могла её подвести. Неправильно это будет.
Марк ничего не ответил, сжал шею чуть сильнее, заставив Олесю охнуть.
И хватка мгновенно ослабла.
Марк притянул её к себе. Сейчас поцелует? У Олеси внутренности стянуло в тугой узел, внизу живота разрастался настоящий пожар. От нетерпения она едва сдерживалась, чтобы не переступить с ноги на ногу. То, что она находилась рядом с Марком, уже было сладко.
– Кто?
Дыхание обожгло щеку Олеси. Губы Марка находились близко… очень близко… Она видела их. Видела лицо мужчины, эти высокие скулы, широкий лоб, квадратный тяжеловатый подбородок.
Только глаза оставались в тени, как она ни всматривалась.
– Что «кто»? – шепотом уточнила Олеся, добираясь, наконец, до голой кожи ключиц.
– Скажешь, что случайно ударилась ночью о дверной косяк?
От вопроса неприятные мурашки побежали по коже.
Олеся шумно сглотнула.
– Конечно.
– Так, значит, – ему не понравился её ответ.
А что она могла сказать?
Что пасынок её избил? Несколько раз приложил по лицу, а потом ещё и ударил головой о стену? Хорошо, что хотя бы не изнасиловал.
Мог ведь… В те минуты она думала, что так и будет. Если бы не начала отбиваться.
– Марк, – протянула она, не в силах больше стоять и ждать. Её потряхивало от нетерпения. От его близости. В ушах шумело, и мир сузился до одного-единственного человека.
– Что, Олеся? – снова рыкнул он. – Что?
Ответа ему не требовалось.
Не стесняясь в выражениях, грязно выругавшись, Марк разжал руку и немного отстранился назад, увеличивая расстояние между их телами. Вся сущность Леси воспротивилась такому повороту событий, потянулась за ним, не желая признавать поражение.
Как оказалось, этого и не требовалось.
Марк действовал быстро. Без лишней щепетильности. Не щадя Олесю.
Рывок – и девушка повернута к нему спиной.
Сразу же мужская рука следом опускается ей на поясницу, заставляя прогнуться.
Читать бесплатно другие книги:
