Сладкозвучный серебряный блюз. Золотые сердца с червоточинкой. Холодные медные слезы Кук Глен

17

Васко не хотел играть по моим правилам, хотя и привел в порт женщин, появившись для переговоров. И появился вовремя, а значит, все пойдет по-моему, если я сумею проявить твердость.

Он оставил Розу и Тинни в пятидесяти футах от меня под охраной полудюжины своих людей и поднялся на борт.

– Не успокоишься, пока тебе не перережут горло? – поинтересовался я.

Васко сжал губы, но на приманку не клюнул. Там, в Кантарде, сержанты хорошо дрессируют сохранять самообладание. Оглядевшись по сторонам, он не заметил никакой опасности.

А следовало бы заметить. Я потратил массу сил, чтобы сдержать Морли, который рвался атаковать бандитов и заставить их хорошенько искупаться в реке.

– Хочу предупредить тебя, – сказал я Васко, – что лично мне не нужны ни эти девицы, ни бумаги, за которыми ты охотишься. Поэтому я и согласился на обмен.

– Где документы, Гаррет?

– Где женщины?

– Там. Разве ты не видишь?..

– Я не вижу их на борту. Ты ничего не узнаешь, пока я не буду уверен, что у тебя не остается времени надуть меня.

– Но зачем мне тебя обманывать?

– Не знаю. В последнее время твои действия не отличались здравым смыслом.

– Ты не спровоцируешь меня на глупости, Гаррет.

– И не собираюсь. С этим ты прекрасно справляешься без моей помощи. Давай женщин сюда.

Шкипер Арбанос готовился отдать швартовы.

– Какие гарантии, что не обманешь?

Я начал приводить доводы:

– Во-первых, я всегда работаю честно. Тебе моя репутация известна. Во-вторых, мне эти документы ни к чему. В-третьих, я знаю тебя, и мне нет нужды усложнять себе жизнь. В случае чего я всегда смогу до тебя добраться.

– Изображаешь крутого, Гаррет? Смотри обожжешься!

– Может быть, пошлешь Барберу наехать на меня?

Его губы сжались еще сильнее. Резко повернувшись, он спрыгнул на пирс и махнул рукой своим гориллам. Те отпустили женщин. Я поманил их к себе.

Девицы медленно двинулись вперед. Наверное, они думали, что вот-вот прольется кровь.

Васко стоял в нескольких шагах от края пирса.

– Так где же бумаги, Гаррет? – спросил он.

Отвечать пока не следовало. Васко все еще находился между мной и женщинами. Я лениво, как утомленный турист, обвел взглядом порт.

Тут я и заметил тех двоих, которых уже видел в забегаловке Морли. Большого и Безобразного. Не рядом. Но оба они болтались поблизости, стараясь ничем не выделяться в толпе портовых зевак и прохожих.

Я отступил на несколько шагов, как бы освобождая пространство, чтобы девицы могли подняться на борт.

– Посмотри-ка на парня, сидящего на тюке хлопка, – шепнул я Морли, который скорчился между мешками с луком.

– Гаррет, живее! – крикнул Васко.

Я проигнорировал его вопль. Женщины были в нескольких ярдах. Даже на кислой физиономии Розы появилась надежда.

Шкипер Арбанос начал отдавать швартовы.

– Вижу, – прошипел Морли. – Что в нем такого?

– Кто это?

– Откуда мне знать? Никогда его не видел.

– Зато видел я. Прошлой ночью. Вместе с тем амбалом, который стоит, опершись на бочки с солониной.

Я хотел было рассказать ему, где я их видел и когда, но решил приберечь рассказ к старости.

– Этого я тоже не знаю, – прошептал Морли.

– Говори же, Гаррет!

Васко решил, что я его обманываю, и двинулся к девицам.

– Бегите! – взревел я. И крикнул Васко: – Бумаги хранятся в коробке, в заброшенном доме на дороге Арлекина, в половине квартала к западу от Руки Чародея!

– Тебе не спасти задницу, Гаррет, если их там не окажется.

– В любое время могу тебе продемонстрировать ее, Васко. В любое время.

Барка начала отходить от пирса. Женщины последовали моему совету, припустили во весь дух и прыгнули. В мои объятия упал очаровательный груз. Морли выскочил из-за мешка и подхватил Розу, пробормотав подходящие к месту слова о нежданно свалившемся сокровище. Я одарил его насмешливым взглядом.

Васко зарысил прочь, отдавая на ходу приказы своему войску.

Я не удержался и хихикнул.

– Что здесь смешного? – спросила Тинни.

Она и не собиралась отлипать от меня. Видимо, ее придется оттолкнуть… но не раньше чем через неделю.

– Я представил, что произойдет, когда они попытаются забрать бумаги.

– Вы хотите сказать, что соврали ему?

Мы находились в пятнадцати футах от пирса. Безобразный поднялся с хлопковых тюков. Он не обращал на нас внимания. Мне тоже, честно говоря, было трудно уследить за ним. Тинни держалась крепко.

– Нет-нет. Я сказал правду. Но я не сказал всей правды.

– Дилетанты, – произнес Морли, отрываясь от Розы, которая прилипла к нему, как Тинни ко мне. – Будь они профи, знали бы, что это обиталище Покойника. Ну и скользкий же ты хитрец, Гаррет! Напомни, чтобы я никогда не прихватывал тебя. Если тебя сильно сжать, ты обязательно выскользнешь и окажешься сверху.

Я посмотрел на двух незнакомцев на берегу и задумался.

– Я же говорила, что поеду с вами, Гаррет, – прокаркала Роза с таким видом, будто это она спланировала всю операцию.

Девица сумела быстро оправиться от страха.

– Возможно, вы так думали, – сказал я. – Возможно.

Я рассчитывал уговорить шкипера через пару миль придержать барку и высадить женщин.

Проклятье! У этой Тинни нет никакой жалости.

Я решил, что она мне нравится.

В этот момент на пристань притрусил старик Тейт, но успел лишь прокричать нам слова прощания.

– Капитан Арбанос, где бы вы могли притормозить, чтобы высадить на берег этих дам? – проорал я как можно громче, чтобы донести мое желание до папаши Тейта.

– В Лейфмолде.

В Лейфмолде. В самом конце нашего пути к побережью.

Он остался непреклонен и глух к предложениям денег. У него, видите ли, репутация, расписание и прилив, и он не пожертвует ничем ради жалкой суммы, которую я способен ему предложить.

Пока мы препирались, губы Розы не покидала нехорошая улыбка.

Улыбка Тинни обещала более приятные перспективы.

18

Главное, на этой проклятой посудине негде было уединиться. Если вы, поглаживая ручку, начинали нашептывать на ушко нежные слова, тут же откуда ни возьмись появлялись Дорис, Марша, Дожанго или кто-то из команды и начинали пялиться на вас. Мы с Морли едва не спятили. Роза явно желала поддерживать с ним весьма дружественные отношения. Надо сказать, у него дьявольское обаяние.

Видимо, в вегетарианской диете все же есть какая-то польза.

До Лейфмолда не так уж далеко. При первой возможности я отвел Морли в сторонку и спросил:

– Как мы сплавим эту парочку?

– Выбирай слова, Гаррет. Хотя я могу понять твое угнетенное состояние. Имеют ли наши работодатели надежные связи в Лейфмолде?

– Не знаю.

– Почему не знаешь?

– Не было причин интересоваться.

– Скверно. Придется использовать все наши чары, чтобы получить надежную информацию от девочек.

Я не услышал оптимистичных ноток.

Роза рассмеялась нам в лицо, когда мы попытались что-нибудь выведать. Тинни просто прикинулась глухой.

Мы с Морли отправились на корму поразмышлять вместе.

– Мы не можем позволить себе этого, – пробурчал он после продолжительной паузы.

– Хм… – выступил я.

– Абсолютно не можем.

– Хм…

– Юбки в Кантарде. Хуже, чем яд, насколько мне известно. Если мы отправимся туда с дамами, мы покойники. На все сто.

– Знаю. Но мы не можем просто взять и убежать от них.

Он внимательно посмотрел на меня и произнес:

– Если бы это не повредило нашим деловым отношениям, я сказал бы, что ты излишне романтичен. Багаж есть багаж. И в них нет ничего такого, чего нельзя получить от других.

На реке царило оживление. Все захотели воспользоваться приливом. Большинство судов были быстрее, чем «Цехин Бинки». Но какое-то похожее на яхту судно, казалось, вело нас на поводке.

– Не знаю, как ты, имея такие взгляды, исхитрился до сих пор остаться в живых, – талдычил свое Морли.

Яхта могла гордиться изящными обводами и полосатыми красно-желтыми парусами. От нее так и разило богатством вкупе с властью. Красавица тащилась сзади, хотя без всякого труда могла нас обойти.

– Они обожают, когда с ними так обращаются, Гаррет. Если ты не относишься к ним как к крысам, они начинают считать, что сами отвечают за свое поведение. Ты же знаешь женщин. Они ни за что не согласятся признать, что получают удовольствие, суя нос в чужие дела.

– А что, если мы попробуем… если на это пойдет капитан Арбанос?

– Я весь внимание.

– Перед самым входом в порт мы девиц свяжем. На время выгрузки и погрузки шкипер их куда-нибудь спрячет, а затем доставит назад в Танфер как часть своего груза.

– Звучит прекрасно. Когда будешь с ним говорить, не забудь спросить об этом корыте с полосатыми парусами.

А я-то думал, он ничего не заметил.

Шкипер Арбанос согласился с моей идеей, но повел себя как настоящий морской разбойник. Я был между молотом и наковальней, и он это знал. Пришлось заплатить. В конце концов, все траты пойдут из кармана Тейта.

Я поинтересовался яхтой с полосатыми парусами.

Он посмотрел на меня как на слабоумного, но все же ответил:

– Простите, я забыл, что вы человек сухопутный. Позади нас идет «Тайфун» – личный корабль штурмлорда Громоголового. На реке всем это известно. Он постоянно ходит между Танфером и Лейфмолдом под флагом штурмлорда.

– Ничего себе, – пробормотал я.

– Правда, самого штурмлорда на яхте не бывает. Ею командует некто женского пола из племени картов – сука с нравом бездомной кошки. Сумела поцапаться со всеми. Поговаривают, что иногда по ночам она спускает цветные паруса и поднимает черные.

– Что это значит?

– Это значит, что, когда никто не видит, она становится речным пиратом.

– Просто слухи? Или же в сплетнях есть доля истины?

Попасть в лапы пиратов, находясь на мирной речной барке! Классическое проявление моей «удачи». Среди богов наверняка есть парень, который занимается лишь тем, что чинит мне неприятности.

– Кто знает? Вообще-то, пираты существуют. Однажды я даже видел их.

– И?..

Шкипер очень хотел, чтобы его просили продолжать.

– Они не оставляют свидетелей. Поэтому я никогда не принимаю на борт груз, который может показаться им привлекательным.

У меня в голове со скрипом, как в механизме водяных часов, начали вращаться шестеренки. Боюсь, эти часы шли чересчур медленно. Какой груз мог привлечь внимание пиратского судна, принадлежащего одному из штурмлордов? И вообще, что все это может означать для меня?

Серебро. Милое, милое серебро. Топливо для локомотивов чародейства.

Неужели еще одно осложнение?

Наверное, так и есть, дьявол его побери! Все остальные трудности вроде бы позади.

Я отвалил шкиперу Арбаносу щедрую порцию сладостного металла, и он заверил, что все мои желания насчет женщин будут выполнены неукоснительно. К ним будут относиться как к членам королевской семьи, а после прихода «Цехин Бинки» в Танфер он, капитан Арбанос, лично доставит девиц старику Тейту.

Большего невозможно было желать.

Экипаж шкипера Арбаноса (все – его родственники) вступил в дело ночью, перед приходом в Лейфмолд. Они захватили барышень спящими.

Такого кошачьего концерта, такого потока непристойностей мне слышать не доводилось. Я ждал, что Роза окажется не слишком любезной. Но Тинни я считал наполовину леди. Она орала гораздо сильнее.

Но в целом операция прошла гладко.

Слева от нас открывалось море. В миле справа на высокие холмы карабкался Лейфмолд. Мы ждали лоцмана, его знания были необходимы, чтобы «Цехин Бинки» избежала многочисленных ловушек, расставленных против венагетских рейдеров.

Морли убивал время на баке.

– Подойди-ка, – сказал он, лениво махнув рукой.

Он грыз сырую картофелину, похищенную из груза шкипера Арбаноса.

Я посмотрел на него с отвращением.

– Не так уж и плохо, если немного присолить, – пояснил Морли.

– Ну да, и полезно для здоровья.

– Несомненно. Взгляни-ка на эту гусыню. Там, в гавани.

Я посмотрел и понял, что он имел в виду.

Яхта с цветными парусами уже ошвартовалась у пирса. Она обогнала нас ночью и получила первого свободного лоцмана.

– Да, за ней надо бы последить, – сказал я.

– Ты читал записи Денни? Он упоминал где-нибудь о штурмлорде Громоголовом?

– Нет, но один-два других чародея назывались. Стоило бы поискать косвенные связи.

Когда вы подозреваете, что в ваше дело вовлечены чародеи, самое разумное – исходить из худшего.

Не исключено, конечно, что полосатые паруса не имеют к нам никакого отношения. Но я не желаю рисковать, и пусть думают, что у меня мания преследования.

Когда мы швартовались, женщины вопили на все голоса, но никто не обратил на это внимания. Морли, Дорис, Марша и я сошли на причал и отправились на поиски каботажников, которых порекомендовал шкипер Арбанос. Дожанго оставили для наблюдения за яхтой штурмлорда. Даже если они задумали недоброе, узнать Дожанго они не могли.

На сей раз фортуна нам улыбнулась. Мы нашли посудину под названием «Золоченая леди», которая собиралась отчалить следующим утром. Капитан был настолько мил, что согласился принять плату за проезд. Физиономия Морли начала приобретать сероватый оттенок.

– Ты же прекрасно выдержал путешествие по реке.

– На реках, Гаррет, не бывает волн. Здесь же они накатывают на берег, а мы пойдем вдоль валов. – Его глаза округлились. – Знаешь, давай не будем об этом толковать. Найдем местечко подзаправиться и отправимся в город. Я знаю одно заведение, которое даже лучше, чем мое, – только не говори никому об этом, – и там ты сможешь наконец попробовать…

– У меня что-то нет аппетита на корешки и орехи, Морли. Перед долгим путешествием я предпочел бы нечто более телесное.

– Телесное? Ты совершенно не заботишься о своем теле! Обещаю, тебе понравится это заведение. Порадуй свой организм чем-нибудь новеньким. Эта мясная пища в конце концов убьет тебя.

– Раз уж ты поднял этот вопрос, Морли, давай-ка посчитаем. Кто умрет раньше? Я – питаясь чем хочу, или ты – путаясь с чужими женами?

– Ты смешиваешь яблоки с апельсинами, приятель.

– Не смешиваю и говорю вполне серьезно.

Секунд пятнадцать он молчал, а затем проговорил:

– Зато я умру счастливым.

– Я тоже, Морли. Но без ореховой скорлупы, застрявшей между зубами.

– Сдаюсь, – сказал он. – Валяй, совершай медленное самоубийство, отравляя себя.

– Именно это я и намерен сделать, – сказал я, заметив на берегу таверну. Путешествуя по реке, мы не выпили ни капли, и я добавил: – Сначала хорошенько промочу глотку.

Дорис и Марша тоже заприметили забегаловку. Они заметались, что-то бормоча. Морли тоже перешел на их тарабарщину.

Бог мой! Неужели вся тройня не в ладах с алкоголем?

Вслух я произнес:

– Как только найдем крышу над головой, надо будет сказать Дожанго, где нас искать.

Морли, кажется, нашел компромисс с Дорисом и Маршей.

– Они могут получить по ведру на брата. И все.

– Ведру?

– Они же крупные ребята, Гаррет.

– Это я заметил.

Мы отправились в таверну. Еще было рано, и она оказалась полупустой. Тем не менее, едва мы переступили через порог, наступила тишина. И такая глубокая, что я понял: мы здесь нежеланные гости.

Они думают, что это меня остановит. Я бросил на стойку бара монетку:

– Кружку пива для меня и по ведру для больших ребятишек. Для моего третьего приятеля сойдет любое варево, приготовленное из пастернака.

Холодный взгляд. Ледяные слова:

– Их породу мы здесь не обслуживаем.

– Что ж, ваше счастье, что они не очень хорошо понимают по-карентийски. Посмотрите на них, они пока улыбаются. Их улыбки исчезнут, как только я переведу им ваши слова. Вы знаете, какими становятся гролли, если рассердятся.

Хозяин взвесил аргументы. Возможно, он вступил бы в спор, если бы чувствовал за собой поддержку сорока–пятидесяти человек. Но Дорис и Марша начали улавливать, откуда ветер дует. Улыбки исчезли, и на мордах зловеще зашевелились складки.

– Нам нужно пиво, – добавил я, – а не ваши бабы.

Хозяин не рассмеялся. Он направился к бочонку. В мире мало сыщется идиотов, готовых разозлить гролля.

– Пиво недурственное, – заметил я, осушая третью кружку, пока Дорис и Марша возились со своими молочными бутылочками. – И то, что вы нам его налили, не повредило вашему здоровью?

Бармен не был расположен к светской беседе.

Большая часть посетителей оставила заведение.

Мы последовали их примеру.

На улице толпилось полсотни мрачного вида мужчин.

– Нам следует осмотрительнее выбирать места для прогулок, – заметил я.

– Мне нравится твой образ мыслей, Гаррет.

В нашу сторону полетела половинка кирпича, брошенная типом по имени Некто. Дорис – а может, Марша – вытянул лапу и схватил метательный снаряд. Бросив на него взгляд, он сжал пальцы. На землю посыпался прах от раздавленного кирпича.