Мой тренер Безрукова Елена

Глава 14

Отель представлял собой базу отдыха за городом. Небольшие домики на пять-шесть комнат с одной большой общей террасой. Подъехал и Зайцев, не подвёл. Разместили нас всех троих рядом. Мой номер оказался посередине между комнатами Камиля и Дениса.

Разместились в комнатах, и несмотря на усталость и поздний вечер, ещё раз прошлись по технике прямо на терассе отеля. Завтра будет ещё одна тренировка на льду перед соревнованиями.

Когда мы наконец, разошлись по номерам отдыхать, я первым делом отправилась в душ. Зашла и поняла, что в соседнем номере тоже льётся вода. Судя по всему, моя душевая примыкает к душевой Камиля, и он тоже решил принять водные процедуры.

В голову немедленно полезли образы обнаженного мужского тела под струями воды. Рельефные мышцы на груди и животе, упругие ягодицы, мокрые волосы и капли на горячей коже… И его серые глаза, которые смотрят так же, как тогда, в тренерской…

Образ такого тренера заставил колени задрожать, невольно свести бёдра вместе и закусить губы, чтобы не застонать здесь — ещё услышит опять! В ванной комнате всегда хорошая акустика. Пойду погуляю, пока он моется… Остыну.

Вернулась обратно в номер и нервно заходила по комнате. Внизу живота так и томилось непонятное ощущение. Что со мной происходит? Я ещё никогда не видела такие образы, и не изнывала от желания не пойми чего потом. Такое только с Камилем… Ну за что мне такой тренер достался? Если бы он только знал, каким я его вижу в своей голове! Он бы немедленно смутился и срочно уволился!

Я его хочу. Так ведь говорят? Хочу зайти с ним дальше, чем с кем-либо другим. Многое бы отдала, чтобы увидеть его в душе таким, каким себе его представила. Никогда не думала, что когда-то меня будут одолевать подобные совсем не невинные мысли и желания… Как же от этого избавится? Ведь это же можно выкинуть из головы, если очень захотеть?

Стук в дверь прервал мои размышления. Подняла глаза на дверь, и только сейчас поняла, что губы уже болят — все это время я их кусала, пытаясь справиться с собой. Стук повторился. Надеюсь, это не тренер, потому что разговаривать с ним сейчас я не смогу нормально.

Все же решила открыть дверь. Если в неё стучат — значит, это кому-нибудь нужно.

— Денис? — удивилась я.

Вот уж кого не ждала после наших ссор.

— Привет ещё раз, — улыбнулся он смущённо. — Хотел тебя пригласить на примирительный кофе. На терассу.

В руках партнера по танцам я заметила два стакана с кофе. Мило, и похвально, что Денис решил наладить со мной отношения и закопать топор войны, но Боже, как же он не вовремя сейчас…

— Ден, — устала провела я рукой по волосам. — Если честно, я очень устала, и даже в душе ещё не была с дороги. Спасибо за кофе, выпью с удовольствием. Но разговоры давай завтра, ладно? А ещё лучше помоги нам завтра на льду выиграть, и я тебя за все прощу тогда.

Он снова улыбнулся и протянул мне стакан, который принёс для меня.

— Ладно, понимаю. Дорога длинная была. Тогда до завтра?

— Да, до завтра. Спокойной ночи, Денис, — сказала я и закрыла дверь обратно.

Ну от мыслей о голом Камиле Зайцев меня отвлёк, и на том спасибо… Хотя, я же сейчас опять об этом подумала! Чёрт бы побрал этого тренера, который решил искупаться под моим чутким ухом!

Ладно, надо все-таки и мне уже дойти до душа, а потом ложиться спать. Завтра день тяжёлый. Может быть, вода смоет с моей головы эти странные фантазии о влажном теле моего молодого тренера?

Душ приняла, но абстрагироваться он мне не помог, хотя шума воды в соседней со мной ванной комнате уже давно не слышно. После водных процедур опять послонялась по комнате и решила выйти на воздух, остудить свои горящие бесстыдством щёки на терассе.

Облокотилась на перила и просто смотрела вдаль на огни базы по периметру. Вечера все ещё прохладные. Когда же к нам уже придёт настоящая весна?

— Не спится? — услышала позади себя и обернулась.

Камиль, с чашкой чая в руках, тоже вышел подышать свежим воздухом турбазы. Он встал рядом со мной на небольшом расстоянии и тоже посмотрел на виднеющиеся за городком высокие сосны.

— Не особо, — ответила я, и запахнула ворот куртки.

— Что так? Настолько волнуешься из-за соревнований?

— Да. Нескоро смогу уснуть.

— Только это?

Есть и ещё одна причина. Только не спрашивает лучше пусть меня. Не скажу же ему: мне голый Камиль спать не даёт!

И вообще, зачем он спрашивает? Его разве волнуют причины моего беспокойства?

— Только это, — ответила я.

— Надо как-то засыпать, — сказал тренер. — Постарайся выкинуть все из головы и лечь. Завтра сложный день, напряжённая финальная тренировка перед выступлением, нужно обязательно отдохнуть.

— Я понимаю.

Легко сказать, да трудно сделать.

— Вот и иди отдыхать. Нечего тут торчать. Спокойной ночи.

Вздохнула. Чего тут стоять, действительно? Тем более, замёрзла уже. Пожелала спокойной ночи в ответ и ушла к себе. Лечь-то я лягу, только как заставить свою голову не думать о предстоящих соревнованиях и Камиле, я не знаю.

Качественно поспать мне так и не удалось. С нервами так просто не договориться. Как и с образом тренера, который не горел желанием покинуть мою голову и дать мне уже отдых и покой. Проснулась, конечно же, разбитая. Но собраться мне все же придётся — слишком много поставлено на кон.

Освежающий душ и горячий кофе на молчаливо завтраке на три персоны немного привели мысли в порядок, и теперь я готова сражаться за свое будущее.

Нам дали проехаться по льду стадиона и потренироваться. Даже рот открылся сам собой, когда я увидела эту огромную арену изо льда. Просто необъятная! Сколько же здесь помещается гостей? Не меньше нескольких тысяч точно. Этот факт добавил ещё больше треволнений — никогда раньше я не выступала на мероприятии подобного уровня и масштаба. Господи, только бы не облажаться…

Время начала соревнований близилось, и всех отправили по гримерным комнатам, а в зале начали собираться первые гости. Я переоделась в платье, которое пошили на заказ специально для этого дня. Серо-голубые тона красиво оттеняли цвет моих глаз и светлые волосы, которые я запела в два колоска «на выворот», добавив нежности образу искусственными жемчужинами в прядях.

Села к большому зеркалу наносить макияж. В жизни я так ярко не крашусь — максимум, пудра и тушь на ресницы. Но для выступления на льду под мощными софитами необходимо практически «нарисовать» лицо заново, потому что яркий свет «съест» черты лица и сделает его бледной маской.

Осмотрела получившийся результат. Девушка в зеркале казалась взрослее, чем я есть на самом деле, и выглядела довольно красивой. Не агрессивная красота как с обложек глянца, а нежная и тонкая. Может быть, все-таки начать краситься и в повседневной жизни?

Краем глаза заметила серые глаза, что наблюдали за мной в отражении. Камиль считал, что я не замечаю, и с интересом разглядывал меня. Ему нравилось то, что он видел, а мои колени от этого понимания опять принялись дрожать. Придётся с ними как-то договариваться — на льду они не должны дрожать!

Тренер заметил, что я вижу его взгляд на себе. Несколько секунд мы продолжали смотреть друг на друга в стекле, а потом он моргнул и отвернулся, развернув меню своего смартфона. Но Камиль успел заметить мою полуулыбку, которая означала «я тебя поймала! "

У меня был ещё один зритель — Денис. Он наблюдал за нами обоими, даже не пытаясь сделать вид, что занят телефоном. Зайцев хмурился. И сказать на это нечего, ведь мы ничего не делали, и смотреть, видимо, неприятно. Но я не могу ему помочь. Я не виновата в том, что мне нравится тренер, а не мой ровесник.

Сейчас я понимаю, почему до девятнадцати лет у меня так и не случилось ни отношений, ни первой любви — я ждала Камиля. Никто из моих знакомых парней никогда с ним не сравнится ни по силе характера, ни по физической силе, ни по мужественной и взрослой красоте.

А эти серые глаза? Как я смогу уже полюбить другие? Я бы многое отдала, чтобы Камиль перестал видеть во мне лишь ребёнка и свою ученицу. Но даже если он уже и видит нечто большее, то никогда не пойдёт дальше — я чувствую этот невидимый, но от того не менее прочный барьер, и намеренную дистанцию. Если бы я могла понять, что его сдерживает? Ведь внешне я ему приятна, я ведь ощущаю это и вижу взгляды в свою сторону, когда ему кажется, что я не замечаю.

— Пойду, узнаю, под каким номером ваша пара и когда выходим, — сказал тренер и ушёл.

Денис тоже куда-то отлучился, и я осталась наедине со своими мыслями. От нечего делать прошлась по комнате и подошла к окну. Сила природы всегда меня вдохновляла, хотя за стеклом все же больше видно город, цивилизацию и оживление на парковке перед спортивным комплексом. Что сегодняшний день мне готовит? Уже через несколько часов моя судьба решится.

Вздохнула. Надоело стоять и я пошла обратно к креслу со своими вещами. Проходя мимо вещей Дениса, случайно заметила какую-то банку с лекарством в его сумке.

Нервно сглотнула. Нам запрещено принимать какие-либо препараты без ведома тренера. Зайцев ничего не говорил Камилю, ведь все наши разговоры происходили при мне. Может быть, он все же сказала тренеру наедине, что у него какие-то проблемы со здоровьем? Хорошо, если так, но что-то внутри мне подсказывало, что я не должна была увидеть эту банку.

Оглянулась не дверь. За ней слышалась обычная для такого дня суета и возня, но шагов Камиля или Дениса не слышно.

Не хотела бы поступать плохо, но мне пришлось это сделать — вынуть баночку и поднести к глазам. Я должна знать, что он принимает прямо на соревнованиях, раз эта банка у него с собой!

Препарат — успокоительное, ближе даже к снотворному. У Зайцева проблемы со сном? Тогда он обязан был сказать нам, потому что наверняка в компонентах лекарства есть тормозящие нервную систему вещества, а это может сказаться на реакции, и он просто может уронить меня во время одной из поддержек!

Дверь открылась как раз, когда я сжимала до боли в руке чужие таблетки.

— Не понял, — отнял у меня их Ден. — По сумкам лазишь, что ли?

— Денис, что это такое? — спросила я, уставившись на него в ожидании ответа.

Я ещё не понимала, не хотела понимать, чем все это грозит нам. Я верила, что сейчас мы найдём какое-то объяснение его поступку и решение.

— Лекарство, не видно? Ты же прочла уже название, разве нет?

— Но почему ты его принимаешь и не сказал тренеру? — возмутилась я. — Ты же знаешь правила — ты обязан сказать, если болеешь и что-то принимаешь!

— Знаю! — вскинулся Денис. — Если бы я отказался ехать перед самими соревнованиями тебе было бы легче? Ради тебя и промолчал.

— Но ты можешь меня покалечить! — в глазах собрались слёзы.

Он пытался спасти себя, зная, что может наводнить мне? Или действительно считает, что спасает меня так?

— Да не покалечу, Сонь, — поднял он глаза на меня. — Они слабые. Просто со сном у меня…проблемы в последнее время.

— Но ты должен был сказать Камилю, что принимаешь эти таблетки!

— Какие еще таблетки, чёрт подери? — услышала я справа и застыла.

Пока спорили с Зайцевым, не услышали, как вернулся Камиль. Денис смотрел на него так, будто тренер только что его застрелил.

Теперь уже Камиль шагнул к Денису и забрал тубу. Прочел название и вернул таблетки владельцу. Поджал губы и обратился к своему смартфону:

— Эй, Сири!

— Чем я могу помочь?

Камиль дал указание голосовому помощнику найти информацию о препарате Дениса, а потом просмотрел аннотацию.

— У этих таблеток есть побочный эффект в виде заторможенности нервной системы. Зайцев, твою мать, ты что творишь, сукин ты сын?!

Невольно отшатнулась в сторону, в полном шоке слушая тренера, пришедшего в ярость.

— Ты же ее уронить можешь! Ты совсем ничего не соображаешь, что ли, бл**ь?!

— А что мне надо было делать? — пошёл в наступление Денис. — Отказаться от соревнований и подвести Соню?

— Нет, конечно, лучше ее подвергнуть риску травмы! Ты должен был сказать, что принимаешь эти чертовы таблетки, и что тебе, оказывается, не спится!

— Так мне и не спится, потому что у меня девчонку один тренер из-под носа увёл! Пока не появился ты, Соне нравился я! Она моя была!

Камиль смерил его полным презрения взглядом, словно он не человек, а как минимум Ниагарский таракан.

— Я никого не уводил, — вскинул он упрямый подбородок. — Не вписывайте меня в свой детский сад. А то, что ты сделал — это преступление. Я немедленно снимаю вашу пару с соревнований.

Одна фраза.

Мне кажется, я больше не жива. Разлетелась осколками мелкими.

Нет меня больше. Просто нет.

Стояла, глядя себе под ноги, и тяжело дышала. У нас есть только один выход — риск ради общей победы.

— Тренер, разрешите нам выйти на лёд, — подняла я голову.

— Нет, — последовал четкий ответ.

— Камиль Наилевич, я прекрасно осознаю риски. Я готова.

— Я сказал, нет, Ланская. Разговор закрыт, — упрямо повторил он.

— Но я уже совершеннолетняя! — не отставала я. — Я хочу выйти.

— Я не позволю тебе рисковать здоровьем и своей жизнью.

— А мне не нужна эта жизнь без спорта! Отец мне тогда не позволит заниматься этим дальше.

— Все равно нет.

— Но…

— Нет, Соня. НЕТ.

Последняя надежда потухла внутри меня. Навалилась такая апатия, что даже слез не было плакать. Села в кресло и легла головой на колени.

Ну всё. Это всё.

Моя жизнь рухнула. Не факт, что даже через год я попаду на эти соревнования повторно, и неизвестно как я проведу вообще этот год. Теперь папа не устанет повторять, что он был прав, и что я должна учиться дальше на экономиста.

Не буду там учиться. Не буду, и точка!

Встала и взяла в руки ткань с номером, который следовало закрепить на себе.

— Что это ты делаешь? — спросил Камиль.

— Готовлюсь к выходу, — ответила спокойно я.

— Я же сказал, что Зайцева я не выпущу на лёд.

— Значит, я пойду туда одна, — решительно вскинула подбородок.

— Как одна? — удивлённо вскинул брови тренер. — Ты не можешь. Заявлена пара. Тебя все равно дисквалифицируют.

— Мне плевать. Я пойду.

— Но танец парный, как ты собралась выступать?

— Выкручусь. Не впервой.

— Вы готовы? Выход через десять минут ваш, — заглянул к нам в гримерную администратор.

Подняла голову в ожидании, что скажет тренер. Сейчас он отменит наш выход. Как же я боюсь услышать, хоть и понимаю, что этого не избежать.

— Хорошо-хорошо. Идите, — бесцеремонно он вытолкал ее обратно в коридор.

— Есть одна идея, — обратился он ко мне и провёл ладонью по лицу. — Но она безумная. Впрочем, других вариантов все равно нет.

Это нервный жест. За этот месяц я достаточно провела рядом с Камилем времени, чтобы это запомнить. Он тоже переживает.

— Какая идея? — загорелась мигом и вся сосредоточилась на тренере.

Чтобы не предложил сейчас он, я соглашусь без промедления. Я готова на все, что угодно. Даже на криминал.

— Сидите тут. Я сейчас.

Камиль вышел в коридор, а я принялась ждать. Драгоценные минуты уходили, а Камиль все не возвращался. Когда же дверь снова распахнулась, и в гримерную вошёл тренер, я опять смогла начать дышать.

— Маски, — поднял он вверх два чёрных аксессуара для лица. — Будет карнавал. Мое лицо слишком узнаваемо, чтобы попытаться так нагло заменить Зайцева.

— Что?! — округлила я глаза. Денис тоже. Ну просто два лемура. — Вы собрались со мной на лёд?

— На, — всунул Камиль мне в руку одну из масок. — Зайцев, быстро раздевайся. У тебя есть другие идеи, Соня? Зайцев, очнись! Время.

Тренер принялся быстро стягивать с себя одежду, и это был первый раз, когда меня не волновало его тело. Коньки у него всегда с собой, а вот мужской вариант костюма есть только у Дениса. Меня так трясло, что я даже не отреагировала на обнаженный рельефный торс Камиля, который пробежал мимо моего сознания и выдрал из рук Дена его костюм.

— Размер не мой, ну да неважно, — сказал Камиль, надевая на лицо маску. — Пошли.

Я поспешно нацепила свою маску и последовала за тренером. Это действительно полнейшее безумие, но раздумывать времени просто нет…

— Вот вы где! Вас уже готовятся объявлять, — встретили нас перед выходом на лёд. — Ланская и Зайцев, номер четырнадцать. Все верно?

— Да, — ответил за нас обоих Камиль.

Мне стало вдруг страшно, словно прямо сейчас наш обман раскроется, хотя администратор никак не могла знать о внезапной и вынужденной подмене. Тренер был явно старше заявленной категории, и женщина какое-то время строго вглядывалась в него, но все же ничего не сказала. Маска не давала понять настоящий возраст Камиля, как и легко узнать в человеке в нелепо сидящем на нем костюме, бывшую звезду.

— Тогда ждите. Сейчас объявят.

Резко выдохнула. Она ушла, и мы остались вдвоём. Меня так трясло от волнения и страха, что зуб на зуб не попадал.

— Не бойся. Уже поздно. И подыгрывай мне, Соня. Ты же умница, — обратился ко мне тренер.

— Как же наши поддержки? Вы ведь не сможете их исполнить? — посмотрела робко на него.

— Не смогу, — покачал Камиль головой. — Тебе придётся подхватывать мою импровизацию.

— А если вас все равно узнают?

— Тебя дисквалифицируют. Но мы хотя бы попытались.

— Номер четырнадцать. София Ланская, Денис Зайцев. Ростов-на-Дону, — заглушил нас усиленный микрофоном голос диктора.

Свет приглушили, как и было задумано для нашего выхода. Камиль взял в свои пальцы мои ледяные и потянул за собой. Мы вышли на самый центр. Серые глаза смотрели на меня. Мне приходилось задирать голову, чтобы посмотреть ему в лицо в ответ. Какой он большой и высокий… Рукава костюма Дениса ему коротковаты, ткань очень плотно обтягивала гораздо более мощное и мускулистое, чем у Зайцева, тело тренера.

— Страсть, Соня, — негромко сказал он мне, и я кивнула, глядя в серые глаза.

Свет набрали. Заиграла наша музыка. Музыка знакомая, но танец будет совершенно незнакомый и непредсказуемый. Камиль ободряюще улыбнулся мне и сжал крепче одной горячей ладонью мои пальцы, а другой — талию. Неосознанно тянулась к нему и вся стала словно не человеком, а эмоцией. Чувствительный прибор, который готов ловить любой сигнал или колебание волны.

Поначалу мы танцевали так, как и было задумано. Но дальше начались элементы, которые в силу травмы Камиль исполнить не мог. Тогда он начал импровизировать, превратив номер в нежное и сексуальное танго на льду. Я ловила каждое движение, подхватывала каждый переход и поняла, что больше не боюсь. Рядом с ним я ничего не боюсь. Мне словно стало все равно, что мы на соревнованиях, что сейчас решается моя судьба, что на нас смотрит толпа. Мне казалось, что это танго только втроём: я, он и лёд.

Несколько поддержек мы все же выполнили и перешли к заключительным элементам танца. Как и было поставлено ещё давно, в конце я снова должна была провести по лицу партнера рукой, пока он смотрит в мои глаза. Когда этот момент наступил, я с трепетом внутри протянула пальцы и опустила их на щетину. Приятное покалывание кожи принесло дрожь и ни с чем несравнимое удовольствие. Камиль сделал точно так же, как тогда, на тренировке — опустил меня над самым льдом и положил на своё колено. Его лицо оказалось близко к моему. Слишком близко. Я не знаю, кто из нас сорвался первым, но зал взорвался овациями, когда танец завершился жарким поцелуем прямо посередине катка!

Теперь щетина колола лицо и губы, пока меня утягивали все глубже и глубже ласки мужских губ на глазах огромной толпы.

— Поклон, — сказал он, обрывая поцелуй и заставляя меня развернуться к аплодирующим зрителям.

— Номер четырнадцать. София Ланская, Денис Зайцев. Ростов-на-Дону, — гремел на всю арену голос диктора.

Мы покинули лёд и перевели дыхание уже за пределами катка. Меня не покидало ощущение, что мы два преструпника. Камиля, кажется, тоже — он лукаво улыбался мне.

— Ну теперь только ждать результатов, — сказал тренер. — Публике понравилась наша страсть. Идём в гримерную пока.

И мне тоже понравилась наша страсть… Она не была игрой. Ни у кого. До сих пор в животе порхают нежные райские птички.

Глава 15

Мы вернулись в гримерную, где нас так и ждал Денис в одних трусах. Он даже не ходил посмотреть на наше выступление — слишком зол. А кто ему виноват? Сам же и устроил подобную ситуацию.

Камиль отдал Денису обратно его костюм, чтобы на финале мы уже вышли с ним для того, чтобы узнать результаты. После нас выступили ещё несколько пар, и вскоре мы снова оказались на льду, только уже с Зайцевым. Одели маски на лицо, и вроде бы похоже — Денис, конечно, пониже Камиля, но тоже вовсе не малыш. Если не знать лично каждого, можно и не заметить, что со мной танцевал вовсе не он, а тренер.

Камиль наблюдал за нами за стеклом, как и остальные тренера, сопроводающие своих подопечных. Начали обьявлять результаты, и я застыла на месте словно перетянутая струна гитары — ещё чуть-чуть и лопну.

Бронза досталась паре номер пять, серебро — пятнадцатой.

— Итак, первое место, — говорил в микрофон один из самых важных членов жюри. — Мнение судий было почти единогласным, и нами выбрана пара номер четырнадцать — София Ланская, Денис Зайцев.

Бо-о-же…

Я не могу дышать.

МЫ ПОБЕДИЛИ!

Зал утонул в новых восторгах, пока я искала серые глаза, чтобы разделить с тренером эту счастливую минуту. Но по мере того, как мои уши достигли слова члена жюри, который продолжил говорить в микрофон, улыбка на моем лице все больше меркла.

— Да-да, ребята молодцы и достойны этой победы. Мы и сами так посчитали. Но до нас дошла информация, что во время танца на льду был не Денис Зайцев, а тренер пары Камиль Валиев.

По арене прокатился недовольный гул, и наступила тишина. Это скандал! Всё ждали, что же будет дальше.

— Камиль Наилевич, — обратился к нему в микрофон судья. — Выйдите к нам сюда.

Тренер был вынужден подчиниться, и вскоре уже стоял рядом с нами, третьим. Я закусила губу, чтобы не рыдать, и молча смотрела себе под ноги.

— Зачем вы обманываете жюри? Вас узнали коллеги. Ведь вы, как бывший чемпион, гораздо более опытны, чем юный Денис. Это нарушение правил и дисквалификациия пары.

— Я знаю. У нас были причины.

— Вот и чудесно, — назидательно ответил мужчина. — Значит, вы сможете обьяснить своей ученице, почему её не только сняли с соревнований, лишили призового места, но и запретили участие и в следующем году, в качестве наказания. Какие бы ни были причины, вы не имели права делать подобную замену.

Зал загудел, словно недовольный разбуженный улей.

— Тишина! — пробасил судья. — Правила одни для всех, и они не обсуждаются. Это соревнования, а не детские игры! Первое место достаётся паре номер два — Котова Алина, Петров Антон!

Кто-то кричал, кто-то плакал, но для меня мир словно остановился, а планета начала вращаться вдруг в обратную сторону. Меня потянули за руку и увели со льда. Только по запаху парфюма я поняла, что уводил меня обратно в гримерную Камиль. Он не стал мне позволять смотреть, как празднуют свой триумф те, кому победа досталась из-за дисквалификации нашей пары.

— Переодевайтесь. Поедем в отель, — сказал Камиль.

Сейчас в холле спортивного комплекса будет маленький праздник и фуршет в честь победителей, но нам там точно делать нечего. Тренер прав. Лучше поехать в отель, закрыться в своей комнате и вдоволь поплакать. Всего за шестьдесят секунд я взлетела до солнца, там опалила крылья и шмякнулась о скалы, разбившись в дребезги.

До базы доехали в полном молчании. Я тут же ушла к себе в номер. Что там творилось со мной? Лучше не знать. Наверное, Денис и Камиль до самого вечера вздрагивали, когда я швыряла очередной предмет, попавшийся мне в руки.

Когда стемнело вышла на террасу, обессиленная от слез. Просто стояла и смотрела на сосны вдали базы. Как я скажу папе, что так позорно поиграла? Как я сама это приму теперь?

Сзади послышались тяжёлые шаги. Мне не нужно оборачиваться, чтобы узнать поступь тренера.

— Держи, — Камиль протянул мне бумажный стакан с кофе.

Взяла его в ледяные пальцы. Совсем счёт времени потеряла. Сколько я здесь стояла? Успела продрогнуть до косточек.

— Спасибо, — сказала ему и пригубила напитка.

Стало заметно теплее, но все ещё не настолько комфортно, чтобы не трясло. Но уходить совсем не хотелось. Хотелось стоять здесь с ним, пока он первым не решит покинуть терассу.

— Мне жаль, что так все вышло, — сказал он, глядя впереди себя. — Я действительно считаю тебя очень талантливой, Соня. Это была твоя победа. Ты ещё обязательно всем покажешь. Твоё имя зазвучит, точно говорю.