Любовь высших демонов Сапфир Ясмина

Глава 2

Тамара трепыхалась в объятиях двух пожирателей, словно стриптизерша, что никак не может выбрать между двумя шестами. Я вышла в зал «Сальвинии» в сопровождении рогатого, надеясь, что он меня больше не тронет. Судя по виду, эндеру срочно требовалась женщина. И теперь уже я отлично понимала – захочет, изнасилует прямо тут, даже пикнуть не успею. Сопротивляться буду до последнего, вот только конец все равно один.

Поэтому я старалась держаться как можно более спокойно и отстраненно.

Зачем мы сюда пришли??! Черт меня подери! Сорвалась, не справилась с эмоциями. Должна ведь утешать мою Маргариту… А я…

Впрочем, если этот рогатый ублюдок, действительно, вылечит дочурку… Пусть делает со мной все, что захочет…

Я выдержу, вытерплю и переживу… Ради моей Марго.

Двух эндеров я заметила сразу же, как только те появились в зале «Сальвинии». Слишком уж они выделялись на фоне рогатых посетителей заведения, отличались от всех выродков из Дергошта, с которыми я сталкивалась.

Мощные и поджарые одновременно, они выглядели рядом с остальными демонами так, как, наверное, выглядели бы викинги рядом с неандертальцами. Вроде бы те же горы мускулов, но какая форма, подтянутость, своеобразная хищная красота. Те же крупные, резкие черты, но какие гармоничные. Глаз так и цепляется…

Тот, что заметно крупнее, так и уставился на меня голубыми, словно молодая бирюза, глазами. Черные волосы его, собранные в низкий хвост, словно немного вздыбились. Второй, с серо-голубыми глазами выглядел чуть попроще, черные волосы собирал в множество кос и не наблюдал, как первый – а прямо-таки пялился. Плотоядно и жадно. До неприятного…

Когда голубоглазый демон предложил сделку, я была уверена, что он потребует секс в цепях, какие-нибудь садомазо извращения, нечто ужасное и одновременно постыдное…

Все то, что его сородичи-подонки сотворили с Наташей. Вот почему я и отправилась сюда, наверное… Все равно от демонов нигде не укроешься. Уж если суждено пасть их жертвой… неважно станешь ли завсегдатаем злачных мест или просто пройдешься по вечернему городу, как моя бедная подруга…

Наташу ведь настигли прямо на улице Эйвилла – нынешней столицы Земли, где жила и я с детьми и подругами.

Муж оказался смертным и давно умер. А мы с ребятами остались одной большой и крепкой семьей. Они – то единственное, что не позволило мне развалиться на части, когда не стало моего Саши.

Я сколько могла поддерживала мужа энергией ведьмы, едва образовалось междумирье и мои силы преумножились. Мы использовали сыворотки из крови рогатых для долголетия и укрепления здоровья. Все, что могли предложить современная медицина и магия… Но ничего не длится вечно. Смертный и ведьма – заранее обреченный союз.

Мы с детьми жили в большом доме, как я всегда и мечтала. Трехэтажном, с тремя пристройками. Каждый в своем маленьком мирке.

Денис устроил настоящее царство программиста. Заходишь – свет сам включается, хлопаешь – выключается, вся техника управляется с компьютера на третьем этаже.

Клим создал рай для художника – везде картины, рамки, наброски, на чердаке – мастерская.

Маргарита всегда была маминой принцессой. Работала диктором на телевидении. Красивая, эффектная, вся в меня и немного в папу. Ей бы мои точеные черты, вместо курносого носа картошкой и глубоко посаженных глаз… Но моя Марго и так самая прекрасная.

Наверное, глупо переживать за детей, когда тем уже за пятьдесят перевалило. Но ребята унаследовали от моего дара ведьмы кроху – долголетие. Да и для нас, родителей, сыновья и дочки всегда остаются детьми.

Сколько бы лет им ни стукнуло.

И тут этот диагноз, как гром среди ясного неба.

Марго собиралась замуж. Уже и помолвку справили с ее коллегой – белокурым телебогом – Виктором Знаменским. О нем вздыхали многие женщины мира, о ней мечтали многие мужчины. Они с моей дочкой казались такой чудесной парой. А потом… Марго решила провериться, чтобы завести детей… и… получила страшное известие.

Я помнила тот день так, словно все случилось сегодня, хотя прошло уже почти семь лет. При помощи магической медицины раковым больным продлевали жизнь не так как раньше. Теперь те, что протянули бы месяцы, жили годы, а те, которым судьба отмеряла годы, лечились как хронические пациенты. Заводили семью, детей…

Марго слишком поздно обратилась…

В тот вечер я пришла в свою часть особняка и обнаружила дочку за столом-стойкой на кухне. Она пила крепкий кофе, который никогда вечером даже не нюхала.

Я посмотрела в глаза моей девочки, которые еще утром светились от счастья, надежды – ведь она отправлялась на обследование, чтобы узнать, как быстрее зачать здоровенького карапуза. Уже воображала себя мамочкой, у которой на груди причмокивает пухлый младенец. Глядит на нее как на божество, как на высшее существо в мире и улыбается так, что хочется прыгать, петь, танцевать…

Марго смотрела так, что сердце сжалось от дурного предчувствия, сумочка из змеиной кожи – подарок одной моей заказчицы – выскользнула из рук скользкой рептилией.

Я остановилась и бездумно скользила взглядом по красивой, ухоженной кухне с новомодными шкафчиками из розового стеклопластика, сверхпрочного и легкого. Они открывались сами по мысленной команде ведьмы. Если подобные покупал смертный – нажимал кнопки на пульте. Веселая люстра, похожая на мириады капелек мерцала у потолка приглушенным светом. Надраенный домохозяйкой паркет в виде тонкого восточного узора казался таким до нелепого праздничным.

Я сглотнула, а Марго приблизилась, спрятала лицо на груди и зарыдала.

Мы выпили вместе терпкого черного кофе, погоревали, посетовали. И решили бороться. И мы сражались.

Я брала дополнительные заказы на пиар материалы, делала рекламу в виртуальные издания, писала обзоры на книги и фильмы. Я работала с утра до ночи.

Марго приходила с химиотерапии, и я видела, как она старается не опираться на столы и стулья, как в прихожей румянит щеки, чтобы я не заметила бледность… Моя девочка. Она оказалась такой отважной, такой стойкой и такой… хрупкой…

Я бы все отдала, чтобы оказаться на ее месте… на ее месте?

Я отправилась к Матильде – ведьме, которая умела лечить за счет чужой магии и ауры. Брала их у родственников и отдавала недужным. Так моя Марго протянула еще два года. Силы вернулись к ней, энергия тоже. Моя девочка блистала в новостях вместе со Знаменским. Этот выхолощенный телекрасавец оказался не таким и придурком, как думалось мне поначалу. Поддерживал дочку во всем, вот только от помолвки Марго отказалась. Убрала кольцо с бриллиантами в красную бархатную коробочку и спрятала ее в комод.

– Потом отдашь его Вите, хорошо? – попросила дочка. Я только коротко кивнула, не в силах ни слова вымолвить. В горле застрял колючий комок, язык одеревенел и не слушался.

Я понимала, что значит «потом» и боялась осознать окончательно…

Мы с Марго ходили на шоппинг мамы и дочки. Прикладывали друг к другу блестящие минимальные платья и смеялись над зрелищем. Шли в кафе «Сластена», заказывали горячий глинтвейн с кусочками лайма, пасту с мясом ягненка – таким нежным, что таяло во рту почти сразу же. И разговаривали.

Каждая понимала, что срок общения уже ограничен и следует насладиться им насколько это возможно. Но как можно насладиться впрок общением с близкими?

В один прекрасный день Марго слегла. Глотала пересохшим ртом воздух и молчала. Я сразу поняла – рецидив на легкие. Вызвала онкоскорую. Моей девочке сделали несколько уколов с демонической сывороткой и ей полегчало.

Химиотерапевт Марго вызвал меня в кабинет.

Худощавая, светловолосая женщина с печатью обреченности на лице даже не пыталась приободрить меня, сказать слова утешения. Серые глаза ее смотрели тяжелым, пронизывающим до костей взглядом. От него хотелось поежиться, накрыться чем-то теплым, чтобы прогнать охвативший холод…

– Мы облегчим ей состояние, – прозвучал приговор, который я уже знала. – Полежит немного здесь, в стационаре. Сделаем химию и вольем несколько зелий на демонических компонентах. Временно поможет. А потом…

– Она просто выключится…

Я выдохнула последнюю фразу сама. Я много читала о том, как проходят последние дни нынешних раковых пациентов. Врачи хвастались своими достижениями. Никакой ужасной терминальной стадии, когда бедные корчатся от боли и стонут на весь дом, никакой немощи. Человек ходит, разговаривает, разве что немного ослабевает, а затем просто падает замертво.

И вот тогда я оставила Марго в больнице и пустилась с Тамарой во все тяжкие.

Хотя отлично помнила, что сотворили рогатые мрази с Наташей. Ее безумные глаза, отчаянные крики и тишину: ужасающую, страшную, когда подруга выпрыгнула из окна своей квартиры. Я опоздала всего на секунду, всего на мгновение… Не ожидала, не знала, не понимала.

Наташу удалось спасти, вернее не дать ей погибнуть. И теперь подруга находилась в «живой коме». Большую часть года Наташа жила, как и все остальные, а три месяца лежала под аппаратами, которые снабжали ее остановившийся в день самоубийства мозг особенной энергией. Магией демонов.

Я ненавидела рогатых выродков: всей душой, всем сердцем… Но зачем-то повелась на обещания Тамары веселого вечера и полного забытья хотя бы на сутки. После долгих семи лет прощания с дочкой это выглядело чудесной возможностью.

…Я приостановилась, глядя как Тамара закатывает глаза от поцелуев пожирателей. Как извивается в их руках и льнет к озабоченным рогатым ублюдкам. Трется, заманивает и недвусмысленно намекает на приятное продолжение…

Нет, ей помощь не требуется.

Мой демонический спутник взглянул вопросительно:

– Мне разогнать эту шваль? – кивнул в сторону пожирателей.

Боже! Сколько в нем высокомерия. Как будто сам – бог во плоти. Рогатый ублюдок!

Я сделала над собой усилие, проглотив злые слова и сказала только:

– Не надо. По-моему, ей и так неплохо.

Эндер изогнул густую черную бровь.

Жестом подозвал охранника – громилу раргоя. Этих нанимали за невиданную скорость и суперсилу, если напьются крови.

– Проследи, чтобы с женщиной ничего не случилось и контракт был заключен по всем правилам, – приказал рогатый мерзавец таким тоном, словно он – высшая власть. Впрочем, кажется он какой-то там повелитель…

Я мало читала и интересовалась планетой демонов. Поэтому и понятия не имела что такое Гойя и с чем ее едят. Придется выяснить, раз уж я туда отправлюсь и довольно скоро.

Я надеялась, что рогатый проводит только до портала, который мерцал темной глянцевой сферой неподалеку от бара. Такого транспорта в междумирье полно – на каждом шагу, возле каждого заведения. Все для того, чтобы поставлять людей для ненасытных рогатых уродов, и демоны не особенно напрягались, отправляясь творить свои мерзкие дела на Землю.

Я двигалась рядом с провожатым, стараясь держаться на почтительном расстоянии, но не демонстрировать своего отвращения.

Мало ли… Еще передумает. Главное сейчас – это моя Марго. За ее жизнь и счастье я все отдам. Все, кроме жизней и счастья моих сыновей.

Рогатый, кажется, уловил мои ощущения. Ухватил за локоть с такой силой, что я аж вздрогнула, и подавила возмущенный возглас. Демон мгновенно исправился – хватка стала гораздо мягче.

Но в следующую секунду я оказалась развернута лицом к провожатому. Он выглядел так, будто собирался пытать. Практически как там, в приватном зале «Сальвинии», когда предлагал свою сделку. Голубые глаза смотрят так, что отвести взгляд кажется немыслимым, просто ну никак невозможным. Черные брови сведены и на загорелом лице проявились морщинки. Две длинные рассекли высокий лоб эндера, одна наискось перечеркнула переносицу. Мускулы бугрятся, синяя сетка вен вздулась на шее. Набычился, рогатый мерзавец! Что еще тебя не устраивает?

Надо признать, выглядел эндер внушительно и по-своему привлекательно. Мощный, подтянутый, с резкими, но аристократичными чертами и яркими, пухлыми губами.

Ну он же эндер, демон высшего уровня! Говорят, для них человеческие женщины – будто изысканное лакомство, нечто необычное в постели. А какая нормальная землянка клюнет на рогатого ублюдка, если тот не красив, подобно темному богу?!

Я сжала губы и снова проглотила возмущенные слова.

– Мысленно честишь меня? – усмехнулся рогатый. – Вижу. И сейчас чувствую в твоей ауре не только враждебность. Ты о чем-то печалишься. И все это складывается в ненависть к демонам.

– Я на все согласилась, – выдохнула я, вдруг забеспокоившись. Что, если он сейчас отменит свое решение? Это же демон! Он солжет и глазом не моргнет! Отправит мою девочку в могилу – и не пожалеет. Возможно, даже порадуется!

– Я дал клятву! Не беспокойся! – прорычал эндер, словно мои сомнения жутко его оскорбляли. А ведь я их даже еще не высказала! – Говори, что тебе сделали мои сородичи! Немедленно!

Да уж! Этот рогатый просить не привык. Все бы ему командовать. Говори, проследи, руки убрать… Мало того, что мерзкий демон, так еще и самодовольный повелитель какой-то там Гойи!

Я не смогла не скривиться. Эндер подтянул к себе ближе и вгляделся в лицо.

– Скажешь? Или еще постоим?

– Я так понимаю, не приказами вы общаться вообще не умеете? – вырвалось у меня помимо воли. Впрочем, он ведь дал клятву. Почему-то я чувствовала, что подобная клятва нерушима и это развязало язык.

Я рассчитывала на гневную реакцию спутника, возмущение и очередной уже приказ. Но рогатый, напротив, расслабился и криво усмехнулся:

– Хорошо. Кусаешься. Значит, поверила. Не будем возвращаться к этому. А теперь расскажи мне, почему так ненавидишь мой вид?

– А вы считали, что все женщины станут взирать на вас с обожанием? М? – усмехнулась я. – Думали, что мы все дуры набитые? Увидели рогатого амбала с красивым лицом и ублюдочным характером и сразу потекли, как сучки в период течки?

Демон оскалился – то ли смеялся, то ли злился, я так и не разгадала.

– Не думаю. Я вообще мало общался с землянками, – сообщил таким тоном, словно мы его недостойны. – Так что не стесняйся, рассказывай.

– Я не собираюсь выворачивать перед вами душу. Мы договорились на мое присутствие: мое время и мое тело в вашем замке и в вашем мире. Ни больше, ни меньше.

Рогатый поморщил прямой нос и чуть поджал губы.

– Хочешь выражать эмоции по поводу моих действий, – он посмотрел на свою руку на моем локте. – Выражай! А не сдерживайся. Я хочу видеть тебя настоящую…

Мне вдруг опять вспомнилась Наташа.

…Изящная многоэтажка в форме волны, цветастая плитка двора. Детские рисунки: солнце, небо, птицы, старые классики, полустертые сотнями туфель и кед. Снова подобные игры вошли в моду, спустя многие десятилетия… и Наташа. Распластанное в неестественной позе тело. Карие глаза широко распахнуты, губы растянуты в блаженной улыбке освобождения. Вокруг головы бордовым солнцем растеклась лужа крови. Испачканные в густой жидкости волосы волнистыми протуберанцами разметаны в стороны…

Я тряхнула головой, избавляясь от наваждения.

– Не стоит мне выражать свои эмоции по поводу вашей расы. Вам это не понравится.

Рогатый выпустил мою руку, приблизился вплотную так, что меня обдало жаром его огромного тела, и взял лицо ладонями. Неожиданно, осторожно настолько, что я могла легко высвободиться.

– Скажи, что прошу. Или узнаю сам. С помощью магии, – сказал спокойно, без шантажа – просто предупредил о намерениях.

Я выдохнула, сделала шаг назад, чтобы освободить лицо из лап рогатого и выпалила со всеми эмоциями, о которых тот спрашивал.

– Вы, ублюдки рогатые, надругались над моей подругой! Избили ее! Изнасиловали! Питались от нее! Она выбросилась из окна, чтобы забыть… И теперь в «живой коме».

И как только хватило дыхания на такую длинную тираду! Мне словно кислород перекрыли. В горле пересохло, язык не шевелился. Я сглатывала и сжимала кулаки до боли, до хруста в костяшках.

Демон, как ни странно, не разозлился. Ну просто ни капельки.

Я ожидала от него сатанинской ярости, негодования, очередных агрессивных действий – подавления силой. Однако рогатый неспешно приблизился, взял мою голову за подбородок и спокойно сообщил:

– Я узнаю кто это сделал и убью их. Твоя подруга в состоянии опознать насильников?

От удивления я не сразу смекнула, что от меня требуется. Слово «убью» прозвучало так буднично, как из уст обычных людей «почищу зубы» или «приму душ». Я даже опешила. Сочувствия к тем мразям, конечно же, я не испытывала. Просто меня ошеломило то, как рогатый распоряжается чужими жизнями и раздает смерти будто подарки на Новогодние праздники.

Тем временем, демон слегка повысил голос и отчеканил так, что я даже вздрогнула:

– Давай, Велена! Успокойся и сосредоточься. Твоя подруга может опознать тех ублюдков?

Ого! Он назвал их так, как я сама их называла.

– Ннаверное… – протянула я, все еще немного сбитая с толку.

– Хорошо. Я пошлю пожирателей в полицию… в каком городе вы живете?

– В Эйвилле.

– В полицию Эйвилла. Когда все случилось?

– Десять лет назад.

– «Живая кома» может быть необратима. Посмотрим. Надо выяснить, – задумчиво протянул рогатый. – Как фамилия твоей подруги, сколько ей лет?

– Сто пять, она ведьма. Наталия Берестова.

– Хорошо. Запомню, – рогатый выпустил мой подбородок и молча подтолкнул к порталу. Я все еще не понимала – что происходит. Зачем он берется разруливать мои проблемы, помогать моим близким в их неприятностях? Для чего эндер все это делает? В наш договор не входило ничего подобного.

Рогатый ничего объяснять не планировал. Молча двигал меня, подталкивая в спину. И когда портал оказался прямо перед нами, уточнил:

– На той стороне тебя есть кому встретить?

Я пожала плечами.

– Отлично! Планируешь добраться как выражаются люди «как-нибудь». Очень по-человечески… Шляться ночью по городу в гордом одиночестве и сетовать, что какие-то мрази этим воспользовались…

Я захлебнулась от возмущения, планируя высказать все, раз уж мне дали великодушное разрешение.

Рогатый не позволил ответить, подхватил под руку и утянул в портал.

Я сама не понимала, почему слушаюсь его. Скорее от шока. Просто, когда рогатый начал спрашивать про Наташу и ее насильников, включился какой-то другой режим. Деловой, мало эмоциональный. Ярость ушла на задворки сознания. Я вспоминала факты, стараясь отстраняться от впечатлений.

Мы вышли в темноту Эйвилла, расцвеченную пестрыми огнями витрин и ночных заведений. Пахло свежестью и весенней листвой. Я запоздало подумала, что стоило бы захватить свитер или кофту. В клубе как следует подвигалась и теперь прохладный ветерок пробирался сквозь тонкую ткань одежды.

Рогатый внезапно коснулся моего носа, как поступает взрослый с ребенком, с которым вышел гулять и следующим жестом сжал мои руки в своей огромной ладони.

– И это тоже очень по-человечески. Потом скажете, что из-за мерзких демонов простудились, – прорычал спутник и… сбросил рубашку.

Я попыталась отстраниться. Но хватка рогатого стала просто непобедимой. Он заставил меня надеть рубашку… И прежде чем усмехнулась тому, что тонкая ткань способна спасти от холода ощутила, как стало тепло.

Ого! Магическая материя? Я о такой только слышала. Даже думала – фантазии демонофилов. Любителей рогатых ублюдков. По слухам, в которые я прежде не верила, такая ткань создает комфортную температуру для любого существа. Причем не только там, где надета, окутывает все тело магическим коконом.

А этот… повелитель не замерзнет? Я обернулась к рогатому. На замерзшего тот не смахивал вовсе. Зато теперь, в свете летучих фонариков, я могла разглядеть бугры грудных мускулов и кубики пресса. Сложен рогатый оказался очень неплохо. Мощные плечи, крепкие бицепсы так и притягивали взгляд.

– Я эндер. Не мерзну, – усмешка провожатого показалась кривой и порочной. – Рад, что тебе нравится мое тело. Это облегчает… понимание.

Я фыркнула, отвернулась и оказалась снова развернута лицом к демону.

– Говори! – приказал он. – Или заставлю с помощью магии.

– Какой у вас замечательный способ… эм… найти общий язык, – усмехнулась я.

– Я хочу знать, что вертится в твоей хорошенькой головке в мой адрес. Если ругательства – вываливай, если возмущение – высказывай. Если по-твоему это не способ найти общий язык – значит, ты не так умна, как выглядишь.

Он вновь сообщал, не дразнил.

И я решила ни в чем себе не отказывать. Уж раз дали карт-бланш – почему бы и нет? Как бы ты не пожалел об этом, рогатый придурок!

– Только демон может полагать, будто красивое тело – белзимитный пропуск к сердцу женщины! – выпалила я со всей откровенностью.

Эндер вдруг приблизился, провел ребром ладони по шее, так, что я ощутила, как млею, мурашки побежали вдоль позвоночника. Следующим жестом рогатый коснулся плеча, спины, чувствительного места за ухом. Практически в одно мгновение, и я вздрогнула от приятных ощущений. По телу разлилась блаженная нега, а внизу живота собрался тугой узел. Давненько я подобного не чувствовала… Наверное, со дня смерти Саши…

– Я знаю, как обращаться с женщинами, – констатировал демон.

– Пфф… Вы знаете, как возбудить. То же мне фокус! Но не знаете, как вызвать настоящую симпатию! – процедила я сквозь зубы. – А это – не больше чем физика. Я по-прежнему презираю каждого рогатого и меня по-прежнему вытошнит, если отдамся кому-то из вас.

Опаньки! Я его зацепила!

Эндер прищурился, схватил и прижал. Да уж! Ему точно не холодно! Горячий как сковородка для жарки блинчиков. Жаркое дыхание коснулось моего лица: рваное и шумное. Рогатый жадно втянул воздух, и я почувствовала, что он по-прежнему возбужден. Очень возбужден. Как будто мы собираемся переспать, прямо тут, возле портала.

Ноздри демона раздувались, оскал исказил красивое лицо… Он зарычал, будто дикий зверь и на секунду я испугалась. Нет, он может и не нарушит договор. Но вот что он со мной сделает? Хотя… ради того, чтобы высказать этому ублюдку все в лицо, я пошла бы на многое. Оно того стоило. Я задела его. Заставила задуматься. Стерла самодовольство с лица рогатого!

Пару секунд демон свирепо пялился на меня, шумно дышал и свидетельство его возбуждения пульсировало в районе моего живота.

Затем рогатый отпустил, даже слегка оттолкнул и холодно сообщил:

– А с чего ты взяла, что мне нужна твоя симпатия? Желания хватит с лихвой. У меня в замке отличные уборные. Можешь потом бегать туда с приступами тошноты сколько захочется.

И не давая ответить, рогатый провел рукой в воздухе. Ага. Магическое лассо. Сигнализирует такси, на которых установлены специальные маячки, что стоит приехать к нам поскорее – клиент готов платить втридорога.

Долго ждать не пришлось. Я всего лишь минут пять наблюдала, как вздымается грудь рогатого и ходят желваки. После чего перед нами пронесся лимузин хай класса и подкаченный землянин, смертный, по виду, вышел, открывая мне дверцу.

Демон коснулся уха – видимо там крепился мини-компьютер, позволяющий виртуально оплачивать проезд. Люди сейчас пользовались мини-компьютерами в кольцах, реже – в кулонах и браслетах. Демоны иногда предпочитали нечто вроде крохотного чипа на тыльной стороне ушной раковины. Водитель посмотрел в свое кольцо-компьютер и явно удивился – брови его поползли на лоб, а улыбка стала такой сладкой, что мне захотелось воды.

– Добро пожаловать, господа, – произнес он, растягивая слова и даже поклонился.

Рогатый не ответил, подтолкнул меня в салон и сам устроился в соседнем кресле.

– Адрес?

Я даже не сразу поняла, что демон обращается ко мне – смотрел он куда-то в сторону и все еще поджимал губы.

– Зеленая, тридцать пять У, – произнесла я и водителя от нас отделила непроницаемая коричневая преграда. Из пола лимузина выскочил столик с закусками. Бутерброды с красной и черной икрой, мраморной ветчиной, нежной семгой соседствовали с солеными крекерами, орешками, пухлым белым чайником с чаем и кофейником.

Запах еды и напитков наполнил салон ощущением уюта и фешенебельности.

Пиршество сохранялось при помощи магии в каком-то особенном куполе, пока столик в сложенном виде располагался в днище машины.

Есть не хотелось, поэтому я отвернулась к окну и думала, что поездка пройдет в полном молчании. Но спустя некоторое время рогатый вдруг разродился:

– Есть хочешь?

– Нет, – ответила я, не поворачиваясь на голос демона.

– Вот так и веди себя! – почти приказал он. – По крайней мере, искренне.

Я покосилась на рогатого. Ноздри все еще раздуваются, скулы заострились – хоть булку режь. Непохоже, что ему понравилось. Ну да ладно. Просите – и получите. А там уже не мои проблемы – ваши, и только.

– Скажи сыновьям, чтобы не кидались защищать маму. Ничего плохого я им не сделаю. Судя по аурам у них только маленький магический бонус – долголетие, – внезапно почти нейтрально сообщил спутник.

Я удивленно оглянулась на него. Откуда? Нет, откуда? До дома еще далеко, он не мог учуять моих сыновей на таком расстоянии. Или мог?

Я вопросительно посмотрела на демона.

– Хочешь что-то узнать – найти со мной общий язык! – оскалился рогатый ублюдок. Ну да, естественно! Чего еще ожидать от этого мерзавца. Не понимает он и никогда не сможет понять, как мать печется о своих детях. Я ему глотку перегрызу, если хоть пальцем коснется моих мальчиков.

Рогатый оскалился снова – скорее с усмешкой.

– Не пыхти! Ты и твоя семья под моей защитой. Ничего твоим сыновьям и друзьям не угрожает. Считай, это входит в условия сделки.

Я развернулась к рогатому всем корпусом.

– Думаешь, я поблагодарю за то, что не обижаешь моих близких?

Мой голос настолько сочился ядом, что я сама поразилась. Рогатый не удивился, оскал его расширился, а глаза сверкнули металлом:

– Не думаю. Ты вообще на редкость неблагодарная. Но твои причины я понял и принял их к сведению.

Он замолчал и отвернулся к окну.

Вот же гад! Он, действительно, убежден, будто я должна испытывать признательность за то, что не угрожает моей семье и близким? Какая же мразь!

Кажется, я даже фыркнула. Рогатый усмехнулся, но не проронил ни слова.

Оставшийся путь мы проделали в полной тишине. Напряжение буквально звенело в воздухе.

Я безумно наблюдала как за окнами машины разливаются пестрые кляксы огней города, размазанных по пространству из-за нашей безумной скорости. Демон больше не пытался вывести меня на откровения. Видимо, наелся. Что ж… Кушайте, не обляпайтесь. Я могла бы и сдерживаться. Даже не так! Я готова была сдерживаться! Сегодня, завтра, даже все три месяца пребывания в поместье демона. Сам же потребовал вести себя естественно и максимально откровенно!

…Забор считал мою ауру и начал открываться. Я надеялась тихонько пройти в дом и не будить сыновей. Но ребята уже ждали за воротами.

Дени – белокурый, поджарый, немного долговязый, весь в отца и Клим – крепкий, коренастый, каштаново-рыжий, с красивыми фамильными чертами лица – мой мальчик.

Ждали, переживали… Мои ж вы хорошие…

Внутри сразу потеплело, глупая улыбка напросилась на губы. Демон оценил, хмыкнул, но ничего не сказал.

Ребята, по всей видимости, считали по магическим датчикам, что я не одна и уж точно смекнули, что с демоном я вернулась бы в последнюю очередь. Вот и всполошились. Защитники мои.

Я опять улыбнулась, а рогатый издал новый смешок. Вот же придурок! Тебе, конечно же, не понять – каково это гордиться своими детьми. Отродье рогатое!

В руках сыновей блеснули пузыри с магическим огнем – мы держали их на случай непредвиденного. Залезут воры – немедленно вспыхнут факелом. Нынче, если ты без разрешения проник на чужую территорию, закон о превышении самообороны на тебя не распространяется. Сам, дорогой, сам. Не выжил – сам виноват, выжил – сам молодец.

Я думала, рогатый выпустит меня из машины первой, чтобы не схлопотать ненароком магическим огнем в лоб. Эндер выживет, но приятного мало.

Однако демон вылез прежде, чем я успела привстать с кресла. Расправил широкие плечи и приказал сыновьям так, словно он здесь – повелитель, а не в какой-то там Гойе.

– Не отпускайте больше маму невесть куда в одиночестве! Завтра пришлю пожирателей за вашей сестрой и матерью. Мы так договорились о лечении Маргариты. Остальное узнаете у мамы.

Демон создал портал и ушел, не прощаясь… О как! Вроде рогатым требовалось добраться до территории междумирья? Впервые вижу, чтобы демоны перемещались с Земли в свой Дергошт из точки, очень далекой от стыка измерений. Впрочем, я ведь и повелителей вижу впервые. Наверное, у них и силы особенные.

Не мудрено, если рогатый уверен, что излечит мою Марго. Ей ведь уже давали сыворотки из крови и даже ауры демонов. Простых. В основном, раргоев и пожирателей. Иногда черняков – демонов, что питались непосредственно энергетикой.

Значит, и магия у этого рогатого не в пример сильнее, чем у остальных.

Не успела докрутить в голове эту мысль, как Дени открыл дверцу, а Клим предложил:

– Мама, выходи. Он ушел. Мы заварили чай, сварганили макароны с сыром и ждем тебя на ужин.

Мальчики мои! Как прожить без вас целых три месяца?!!

Я вышла из машины и обняла ребят. Крепко-крепко. Потрепала по макушкам.

И мы втроем отправились в дом, который мне предстояло покинуть на целых девяносто дней. Бесконечных дней в разлуке с любимыми.

Такси беззвучно скрылось за воротами и те снова укрыли нас от всего мира, на время отрезав от его суеты, жестокости и бед…

Глава 3

Давно его так не выводили из себя. Ведьма дразнила, подпускала ближе и швыряла в лицо собственное презрение. Почему это так его задевало? Аскольд мог за секунду заставить Велену стонать под собой, просить еще и еще! Играть на эрогенных зонах этой женщины как умелый пианист на рояле!

Так чего же он хочет? Аскольд уже попробовал возбудить ее ласками… Ничем таким уж особенным Велена не отличалась ни от демониц, ни от других человеческих женщин.

Все те же кнопочки и та же знакомая реакция.

Но почему-то она не удовлетворяла эндера, напротив – злила так, что темнело в глазах. А еще это желание… Мучительно приятное и почему-то непроходящее. Аскольд никогда не испытывал ничего даже похожего. Хотеть интима не ради удовлетворения похоти, снятия напряжения, развлечения, наконец. Хотеть женщину. Совершенно конкретную – вот эту и только ее. До такой степени зациклиться на ней, что остальные словно и вовсе переставали существовать. Бродили вокруг бесцветными призраками, и, если флиртовали, пытались привлечь внимание – не притягивали, а только раздражали. Бесили лишь тем, что они – не Велена. Что не она заинтересована в Аскольде, а какая-то другая. Ненужная, неинтересная, непривлекательная. Даже если бы днем раньше эндер посчитал бы ее сладкой и соблазнительной.