Ник. Раздвигая горизонты Ясинский Анджей

Повисла томительная тишина. Кузя просяще смотрел Нику в лицо, и в его глазах надежду постепенно смывало волнами отчаяния.

– Хм… – снова повторил Ник. – Я бы хотел посмотреть сначала, где ты использовать это будешь.

– О! Сейчас покажу! – воскликнул Кузя и, выдернув из нагрудного кармана нечто вроде серого ластика, взмахнул им в воздухе.

Серебристые точки, сыпавшиеся из высокотехнологичного гаджета, сформировали большой экран, на котором появились кадры нового ВЭ-фильма Кузьмы.

Посередине тренировочной площадки в воздухе висел экран, и трое мужчин с интересом слушали четвертого, который громко говорил и возбужденно взмахивал руками, указывая то на одну, то на другую сценку.

– Сюжет у меня не проходит: эмоций маловато, да и не совсем то. Вот смотрите: у меня главный герой нашел космический кристалл, получил от него силу и спасает с ее помощью друзей и подружку из лап триады англов и инопланетян, а те постоянно атакуют его, применяя то роботов, то инопланетян. Вот когда идет битва с роботами – есть у меня эмоции, а с инопланетянами – нет, да и когда он рубит роботов, там не хватает чего-то, вот думаю собаку ему в напарники добавить, чтобы роботов могла убивать. Наделю силой, только эмоций нет. Или лучше не собаку, а зверя страшного инопланетного или сказочного, но чтобы реального, без пафоса и смеха! – Брови Ника, слушающего вдохновенный монолог Кузьмы, удивленно приподнялись. – Наверное, дракона!

Ник

Хорошо, что я догадался поискать информацию о Кузьме в астрале. Там творилось нечто странное. Странное не со мной, а с Кузьмой. Астрал откликался на слова Кузи странной рябью и подергиванием. Как будто кто-то кидал в воду камень или баламутил лужу палочкой. Попытался перехватить образы, идущие к Кузьме, и был удивлен довольно связной информацией, льющейся потоком. Потоком, в котором основными были события, связанные со мной!

«Да это прямо видящий довольно большой силы, только необученный, – проносилось в голове, пока я осматривал Кузьму во всех проекциях. – Да к тому же читающий события напрямую с астрала, без всяких глифов и иных магических конструктов! Похоже, просто продавливая его своей волей, пребывая в восторженно-творческом настроении».

Его способности многократно усиливаются и вступают в резонанс с астралом, напрямую черпая интересующую его информацию. Это похоже на ситуацию, когда человек ляпнет что-нибудь, а оно и случится. Просто некоторые, используя интуицию, могут тыкать пальцем в небо и попадать в событие, которое уже случилось, но о котором еще широко не известно. Так и тут: Кузьма – довольно слабый одаренный, но в момент вдохновения сила его настолько возрастает, что способна творить вот такое маленькое чудо.

И что мне с ним делать? Можно, конечно, поступить как с китайцами, да неправильно это. Те враги заслужили свою участь. А он разве враг?

Держаться от него подальше? В астрале расстояний нет, на одной планете живем, он и так все узнает и еще покажет всем в своих фильмах. Лучше я сам покажу ему и задам направление его творчеству, чтобы быть в курсе. Точно! Начну с Лунгрии, пусть человек делом займется!

Ник

В ауре сестры четко чувствовалось предвкушение, но определил я его неправильно. Да и не старался особо, но было неожиданно обломаться в своих мысленных построениях на основе пассивного наблюдения за аурами и ментальным фоном. Лезть в головы людям, которые мне доверяют, не было никакого желания. Зато так интересней. Нет, накал чувств у Ленки немного сбился, вернее, поменял свой вектор, но не пропал совсем. Чуть позже я понял почему.

Переход в Африку прошел буднично. Девушки немного пошатнулись – все-таки температурный градиент, небольшой перепад давления, да и влажность воздуха другая, все это одно на другое наложилось. Но быстро прошло – и организмы крепкие у современных женщин, и медицинская аппаратура крутая.

А народу-то в моем оазисе! Отметил это, но сначала проверил, как работает вся моя накрученная машинерия. По мелочи кое-что скорректировал, но так, несерьезно. Оно бы и само со временем выстроилось, но если я сразу вижу, зачем ждать?

Внутри оазиса ошивалось несколько десятков явно военных, несколько гражданских, которых, видимо, военные и охраняли. Не только их, как я понял, но и саму территорию. Однако «моих» бедуинов не обижали – некоторые из них огородили себе место и спокойно занимались своими делами.

На вершине стены, окружающей оазис, по периметру расположилось множество БРОКОМов. Серьезно у них тут. Военные были как российские, так и здешние. Думаю, египетские.

Как только мы появились, к нам тут же бросилось несколько БРОКОМов, и за ними последовал десяток военных. Продвинутый у них обвес – очень энергонасыщенный. Немного похож на обмундирование китайцев, встретивших меня на Земле, но явно другой.

Странно, но буквально через пяток секунд все успокоилось и к нам потеряли интерес. Подошел только один человек. Короче, оперативно определили, кто пожаловал. Да и УНИКи девчат, как и мой, выдали в эфир информацию в ответ на запрос, пришедший от военных.

– Капитан Иванец, – представился он и отдал честь. – Группа быстрого реагирования Вооруженных сил России. Находимся здесь по просьбе властей Египта и Судана. Ваш доступ позволяет вам находиться здесь неограниченное время.

– А что, капитан, – спросил я, – закрыли место-то?

– Никак нет! – Не знаю, за кого он меня принял, но отвечал вежливо, хотя и по-военному. – Доступ жителям Судана, Египта и России не ограничен, но контролируется. Военным прочих стран доступ запрещен. Гражданские этих стран имеют доступ через дополнительное согласование.

– А зачем столько БРОКОМов?

– Защита от инструментального шпионажа и возможного нападения. Любопытных больно много, – улыбнулся капитан.

Снова отдал честь и отправился восвояси.

– Ну и дела-а-а, – почесал я затылок.

Тем временем сестра бросила на землю спортивную сумку, которую прихватила с собой. Достала оттуда два пояса безопасности – один надела сама, другой протянула Ксении. Достала два летка – на вид обычные доски с тут же выдвинувшимися рукоятками. Девушки встали на них и отправились вперед-вверх, оставив меня одного. Во старуха дает! И молодую с пути истинного сбивает! Натуральные ведьмы!

Закончив чесать в затылке, я отправился к одиноко стоящему мужчине. Он, сцепив руки за спиной, пристально рассматривал одну из пирамид, на которой сохранились кое-какие рисунки и надписи.

– Здравствуйте! – поздоровался я.

Мужчина с любопытством посмотрел на меня и неожиданно протянул руку:

– И вам не хворать, молодой человек! Кораблев. Андрей Иванович Кораблев, – представился он.

– Можете называть меня Ником. – Я пожал его ладонь.

– С удовольствием. Насколько я понимаю, все это, – мужчина махнул рукой, – ваша работа?

– Вроде того, – не стал я отнекиваться. – А вы какими судьбами тут? Эксперт какой-нибудь?

– Вроде того. – Кораблев с усмешкой отзеркалил мой ответ. – Эксперт со стороны одаренных.

– Забавно… – Я посмотрел на мужчину повнимательней. – Так-так… А вот аура ваша вполне заурядная, хотя и показывает отменное здоровье. Магических способностей не вижу. Легкий привкус чародейства разве что… Зато ментальная защита впечатляет: на первый взгляд не видна, но и не пускает внутрь.

– Как интересно… – Кораблев потеребил подбородок. – Здоровье – да, в первую очередь озаботился им. Ну и в мысли чтобы никто не лез… Значит, так это со стороны выглядит?

– А вы ауры не видите, что ли? – немного удивился я, уже предполагая, кто передо мной.

– К сожалению, видение биополевых структур, в просторечье называемых аурами, мне недоступно, хотя иногда что-то такое мелькает. Полагаю, что мне в силу моих возможностей это просто не нужно. Могу ли я предположить из ваших слов, что вы – видите?

– Ну да, – не стал я скрывать. – Правда, вряд ли это имеет отношение к обычному зрению, так как могу видеть радиоволны, например. Вот у вас сейчас идет активный радиообмен вашего УНИКа с ближайшим ретранслятором. Вероятно, могу видеть радиоактивность: по крайней мере, в космосе она выглядит довольно красиво, особенно когда траектории заряженных частиц искажаются в магнитном поле Земли. Возможно, способен видеть еще что-то, но что именно – в отсутствие точных знаний могу только предполагать.

– Это… очень интересно, – задумался Кораблев.

Я меж тем поднял из-под ноги гранитный обломок и стал его мять, вылепливая что придет в голову. Кораблев отвлекся от своих мыслей и посмотрел на меня. Потом протянул руку:

– Вы разрешите?

Я ему отдал почти готового жирафа. И вот тут это произошло.

Аура Кораблева уже знакомо вывернулась наизнанку, а грубо слепленный мною жираф превратился в натуральное произведение искусства. Полностью выверенные размеры, четкость линий и… прозрачность кварца. Немного подрожав, аура одаренного снова вывернулась и вернула свой изначальный вид.

– Впечатляет, – сказал я, действительно впечатленный произошедшим.

При всей своей мощи я вот такое без подготовки сделать не смогу. Изменить информструктуру, воспользоваться преобразованием материи – это да, но обязательно подготовившись. Кораблев же, насколько я понял, фактически просто пожелал и получил то, что хотел. Это круче того, что делаю я. Даже завидно стало. С другой стороны, уверен, что в его «магичиньи» тоже есть ограничения. Но главное – по напряжению полей ауры я, кажется, сумел понять, как она меняется. Вернее, как ее поменять, чтобы она стала такой… Надо подумать…

– Зато вот такое я не потяну. – Кораблев снова рукой обозначил окружающее пространство. – По ощущениям, не хватает объема памяти вот тут. – Он постучал пальцем по лбу.

– Может быть, – кивнул я. – Это не моя епархия. Хотя вроде бы не должно быть у вас таких ограничений. Мне известен случай, когда одаренные вроде вас сковырнули планетарную ось.

– Хм… Надеюсь услышать от вас подробный рассказ об этом. А какая ваша епархия, позвольте полюбопытствовать?

– Магия. Обычная и инфомагия. Чародейство. Астральная магия. Биопрограммирование. Ну и всякое-разное на стыке.

– Надо же. А можно поподробней?

Я пожал плечами и минут десять рассказывал об особенностях всех этих направлений. Опасности я не видел, но и совсем острые выводы не озвучивал, дабы не испугать. Хотя цель моя как раз в том, чтобы они не боялись неизвестного, а четко понимали, что я могу и почему не следует дергать меня за усы. Сложный это баланс. Немного передавишь – испугаешь, и будет казаться, что проще убрать. Недодавишь – посчитают, что проще запереть в клетке и доить. Но все же я нащупал некий баланс, которым и старался пользоваться.

Мой собеседник задумался. Немного помолчав, я спросил:

– А можете сделать розу? Обычную, живую розу.

Дело в том, что я этого человека, местного академика (в сети уже нашел о нем инфу), подключил не только к своим органам чувств, но и к медицинскому инфосерверу. Короче, опутал разными аналитическими системами. В том числе работающими на основе местных алгоритмов, но на моем железе, что давало просто убийственный эффект анализа.

Кораблев кивнул и вытянул руку ладонью вверх.

– Да, конечно, – немного рассеянно произнес он.

Мир моргнул, вывернулся и успокоился. А на ладони академика лежала свежайшая роза бордового цвета. С капельками росы. Я взял ее и провел пальцем по срезу на стебле. Обычному срезу, выполненному обычными садовыми ножницами. Затем развернул аналитический комплекс, стал изучать результаты… И на полчаса выпал из реальности.

Академик Кораблев

Интересным типом оказался этот Ник, как он себя называет. Маг и волшебник. Ха-ха! Особого смысла в терминах, которыми новый знакомый обозначил себя, академик не видел. Нечто необычное можно как угодно называть – или тумана напустить, или выставить себя в выгодном и таинственном свете. Впрочем, во всех этих терминах сам Ник явно видел смысл, а их разграничение после объяснений выглядело относительно разумным. Немного необычно, но конкретно для Кораблева и его «учения», как он в шутку, подражая всякого рода проповедникам разных сект прошлого, называл одаренность, это не имело значения. Ведь важен результат, и при определенном настрое его достигаешь. С точки же зрения Ника, для разных целей надо использовать разные техники. Для управления здоровьем, организмом – одни. Для земляных работ или астральных – другие.

С другой стороны, специализацию придумали не вчера. И в ней есть определенные плюсы. И скорее всего, именно в этом разделении лежит возможность объяснить то, что достичь результата порой бывает ох как трудно! Вроде бы вообще невообразимое дело – вот так достать из пустоты розу, а на самом деле вполне простое. Придумать же металл или материал с определенными свойствами не всегда получается. Мысли, почему так выходит, у академика, конечно, были, даже достаточно мощная и не очень противоречивая теория, но дьявол кроется в мелочах. Кораблев чувствовал, что нет в его работе реального основания. Вернее, оно есть, но хрупкое. Тронешь – и рассыплется. Потому и хотелось разобраться в том, что знает и умеет этот Ник. Возможно, он сумеет подтолкнуть буксующую теорию. Честно говоря, с сегодняшней позиции, академик никакого развития в использовании одаренности не видел. Отдельные уникумы, пожалуй, еще будут появляться, но в целом одаренность как науку в ближайшей перспективе ожидал застой.

Из задумчивости академика вывел взгляд Ника.

– Ну вы и накрутили! – покачал он головой.

– В смысле?

– Еле разобрался, да и то в приближении… – Он огляделся. – А чего это мы на ногах? Будто и не маги совсем! – Ник откинулся назад и буквально упал в появившееся облако в виде кресла. – Присаживайтесь, профессор. Говорят, в ногах правды нет. Зато она точно есть в заднице. Это легко можно доказать тем, что сей важный орган человека обладает собственным разумом и способностью предвидеть неприятности. Поэтому надо чаще ее ублажать чем-нибудь мягким.

Кораблев присел. Действительно удобно. Тем временем над ними появился зонтик затемненного воздуха, погрузивший их в приятную прохладу. Да и освежающий ветерок откуда-то подул. Между креслами появился небольшой стол, заставленный разного рода бутылками и легкой закуской.

– Угощайтесь. Вряд ли вы где еще такое попробуете. – Ник взял странный фиолетовый фрукт и откусил от него изрядный кусок.

Кораблев решил последовать его примеру. Действительно вкусно. Мозг же просчитывал – смог бы он такое же сообразить-создать? Наверное, да, но то, с какой легкостью это проделал Ник, вызывало оторопь.

Неожиданно к их столу, низко кланяясь, подбежал один из местных бедуинов. На его вытянутых руках лежала материя с небольшими лепешками, а на них – приготовленное мясо, сверху присыпанное зеленью и украшенное кусками верблюжьего сыра.

Ник улыбнулся и принял подарок.

– Пусть твои дети не болеют и живут долго, – пожелал он.

Бедуин разулыбался, снова поклонился и убежал к своим.

– Они разве понимают русский? – спросил Кораблев, глядя, как Ник пробует угощение. – Я бы поостерегся есть это. Антисанитария, жара, непривычность к такой еде…

– А ничего так, съедобно, – помахивая куском лепешки, отозвался Ник. – Мне в принципе все равно, что есть. Могу и камни грызть, хотя приятного в этом, конечно, мало. Ну а с бактериями и прочими гадами вообще вопрос ни о чем. Они дохнут, еще не попав в мой организм. Да и вы, думаю, вполне такое можете повторить.

– Ну ладно, а вкус?

– А что вкус? – Ник вдруг резко опустил руку, откинул лежащий рядом камень и подхватил не успевшего убежать скорпиона. Тот тут же вонзил жало в держащую его ладонь, но Ник как будто этого не заметил. – Вкус – дело восприятия, что, в свою очередь, – дело воспитания. Вон вьетнамцы за милую душу хрумкали живых тараканов, как мы – семечки. И ничего! Но они ведь тоже люди! Кстати, вы знаете, что скорпион может целый год не есть и не умереть? А еще его можно заморозить, а после разморозки он спокойно будет дальше жить. Для чего ему это дала природа? Удивительно, – тихо произнес Ник, рассматривая насекомое. Потом отпустил его.

Признаться, Кораблев после слов о вьетнамцах ожидал, что Ник съест скорпиона, но был рад, что ему не пришлось испытывать на крепость свой желудок.

– А русский они не понимают. – Ник кивнул в сторону радостно общающихся бедуинов. – Однако мысль можно передать не только словами.

– Ну да, чтение и передача мыслей – почти все одаренные в той или иной степени этим владеют.

– Вот я и говорю – удивительно, – невпопад пробормотал Ник, о чем-то задумавшись.

Кораблев же раз за разом активировал внутреннюю пси-программу под условным высокопарным названием «Познание сути», а проще – анализатор. И получал весьма странные результаты. Анализатор преобразовывал данные в комплекс ощущений и меток, повторение которых (под воздействием функции «созидание») в принципе могло вызвать последующее создание объекта анализа (или его перенос-воссоздание). Потом Кораблев обязательно попробует это сделать, но сами образы выглядели очень и очень нетипично. Если, например, проанализировав камень, он мог сразу же вообразить и создать статуэтку из этого камня, то здесь изменения никак не хотели укладываться в привычные алгоритмы.

Ник

Это было… необычно. Когда этот академик Кораблев, один из авторитетнейших ученых в области Одаренности, создал розу, я чуть не захлебнулся объемом информации из разных областей магии, что мне доступны. Сначала я поймал ментальный образ розы, очень четкий, объемный и подробный – вплоть до внутреннего строения. Правда, там все же было немного упрощенно, но все равно – о-го-го! Потом на основе этого образа сформировалась астральная структура вроде моих глифов, которая как бы «толкнула» астральную волну, в результате возврата отражений которой к образу розы устремилось сотни, тысячи слабо выраженных образов других роз, хоть как-то подходящих изначально заданной. Вот это я понимаю – астральный поиск! Почти мгновенный. Моим бы глифам понадобилось какое-то время, чтобы достичь такого же результата.

Некоторые образы, достаточно близкие к оригиналу, на какое-то время цеплялись за него, пока не появлялся образ, похожий сильнее всех, он-то и выталкивал предыдущий, занимая его место. В результате остался один из многих, почти точная копия оригинала. У нас получилось два наложенных друг на друга образа – ментальный и астральный. Астральный образ оказался не таким уж и простым: приглядевшись, я заметил его связь с какой-то информструктурой, после краткого анализа которой понял, что это информструктура реального объекта. Дальше прошла волна уже в инфосети, и в итоге рядом с информструктурой Кораблева появилась структура розы, спроецированная на его руку. Тут важный момент: пусть не целиком, но мне удалось отследить изменение параметров объекта в реальности и в инфосети, а биокомп сумел вычислить некую закономерность. Не полную, но начало положено. Еще несколько подобных экспериментов, и я смогу выстраивать соответствия координат объектов в реальности и в инфосети. Вернее, рассчитывать. Это то, чего мне до сих пор не хватало.

А дальше прошел несколько необычный процесс телепортации. Тот, которым я не люблю пользоваться, – уничтожение объекта с сохранением его информструктуры, перенос этой информструктуры в новое место, обратная накачка ее энергией и материализация. Что удивительно, у Кораблева почти не было потери энергии. Небольшой толчок – трата собственной энергии (довольно малого количества) для преобразования что в одну сторону, что в другую. Для материализации инфоэнергия из объекта уходила в инфосеть, затем шли изменения кое-каких параметров информобъекта, отвечающих за его положение в пространстве, и происходила обратная накачка инфоэнергией. Всё!

Я попытался по-быстрому повторить то, что сделал Кораблев, и застопорился на этапе астрального поиска. С ментальным-то образом легко получилось, тем более можно было просто скопировать образ, созданный академиком, а вот дальше не шло дело. Впрочем, я не расстраивался, лишь попросил Кораблева:

– Можете еще раз такое сотворить? Только, если это возможно, не торопясь. Хочу прочувствовать весь процесс.

– Любезность за любезность, – кивнул академик. – Вы мне расскажете, что вы увидели с вашей точки зрения, и поведаете о магии, в которой вы, как я посмотрю, хорошо разбираетесь.

– Я сделаю даже больше, вы не пожалеете, – пообещал я.

Академик мне очень понравился. Я уже успел прошвырнуться и в астрале, и в Интернете, сняв с него информацию. По всему выходило, что вреда не будет. Все его разработки шли только во благо и вроде бы не использовались во вред человечеству.

Удивительно, но в современном обществе старались работать именно на будущее и на человека – основополагающую единицу бытия. Честно говоря, если бы не война, вряд ли бы люди смогли даже попытаться построить такое общество. А тут как-то так фантастически получилось, что основная часть погибшего населения относилась к тем, кто в первую очередь заботился о себе. Война шиворот-навыворот. Обычно в войнах погибают лучшие. Нет, и здесь они погибали, только ведь фронта как такового не было, лупило по всем, не разбираясь, кто хороший, а кто плохой. Но людской баланс сместился. В России это привело к тому, что стали строить общество, которое раньше бы назвали утопическим, а тут оно вполне себе живет и развивается. Предполагаю, что без искинов, на которые взвалили максимум рутинных операций и которые не позволяли жульничать, добиться таких результатов не удалось бы. Чего стоят, язык не поворачивается это так назвать, судебные разбирательства, где в качестве судьи выступает искин. Да, случаи выше среднего уровня сложности контролируют и люди-эксперты, но большая часть дел рассматривается искинами. Логично. Есть простые правила, которые надо просто выполнять, и все. По сути, искины играют роль справедливых богов в каком-нибудь средневековом магическом обществе, выносящих максимально независимые решения.

В остальном мире такого почему-то не наблюдалось: развитие шло более знакомо, в русле корпоративного управления обществом. То ли «плохих» там больше осталось, то ли менталитет не позволил выбрать другой путь развития. Не знаю. Надо будет еще посмотреть, как там людям живется. Интересно же! Менять я ничего, конечно, не собираюсь. Не вижу в этом смысла. Впрочем, как дела идут в России, мне нравится. И помочь сохраниться фантастико-утопическому миру, который мне по душе и в котором живут мои родственники, я совсем не против.

Академик Кораблев

Академик, почти не задумываясь, создал еще одну розу. Эта немного отличалась от предыдущей, но была такой же свежей и одуряюще пахла. Ник размышлял о своем, а Кораблев взял в руку нечто вроде бутылки растительного происхождения, похожей на флягу из высушенной тыквы, но искусно обработанной. Красивые выпукло-объемные растительные орнаменты притягивали взгляд и не отпускали. В бутылке находился очень странный, но вкусный сок неизвестного фрукта. Слегка кислый, с оттенком медовой сладости и еле заметным запахом луговых растений. Академик отпил и стал катать жидкость во рту, чувствуя, как оживают и срабатывают вкусовые рецепторы, посылая в мозг сигналы легкой эйфории. Божественно!

Настроиться на нужный лад оказалось легко. Вот только материализация точно такого же сосуда потребовала на порядок больше энергии (как психической, так и жизненной), чем при создании розы. Вероятно, сейчас произошла реальная материализация, а не перенос объекта на расстояние. Собственно, в этом и была проблема. Очень трудно было создать что-то новое по причине того, что оно еще не было создано и не существует в материальной проекции. Но так же сложно было создать что-то по образцу – зачастую происходила не материализация, а перенос объекта. Расстояние для информационного поля планеты, или записей в Хрониках Акаши, не имело никакого значения.

То, что сейчас произошла именно материализация, а не перенос бутылки, допустим, из одной руки в другую, – заслуга того, что Кораблев держал объект. Только в половине таких случаев получается сдублировать его. Как осознанно сделать выбор – перенос или материализация, – до сих пор не смог понять ни сам Кораблев, ни его лучшие ученики, хотя теорий было множество. Ведь если логически рассуждать, проще именно создать объект, так как отсутствует процесс разрушения, на который должна тратиться дополнительная энергия. Или же создание по записи структуры, хранящейся в информационном поле. Но нет. По другой теории, разрушения не происходит, как не используется и запись в Хрониках, а срабатывает нечто вроде прокола в пространстве, в который объект и «проваливается». Проблема остается, ведь для прокола пространства тоже надо потратить энергию, и не факт, что ее тратится меньше, чем при разрушении объекта.

С другой стороны, можно изменить состав объекта – материал, и сделать это довольно просто. Вот как он сделал, вернее, поменял материал жирафа, вылепленного Ником из камня. Но это немного иная область одаренности, где действуют иные правила.

Кораблев попробовал напиток из только что созданной бутылки (теперь он сможет в любой момент ее создать… ну или притянуть откуда-то, как получится) – вкус был точно такой же, как и в первой. Ожидаемо.

Академик заметил внимательный взгляд Ника и привычно оттолкнул от себя вопросительный мысленный посыл. Ник изогнул бровь и хмыкнул.

Будто прочитав мысли академика, он спросил:

– А почему в одном случае вы перемещаете объект, а в другом дублируете?

Откинувшись на спинку необычного кресла и закинув ногу на ногу, Кораблев спокойно и обстоятельно стал описывать основы работы одаренных по материализации объектов.

– Значит, Хроники Акаши… – медленно протянул Ник, выслушав лекцию. – Ну да, ну да… А давайте-ка, профессор, проведем эксперимент, – вдруг оживился он. – Говорите, в информационном поле есть все, что когда-то было создано человечеством, и не только им?

Кораблев согласно кивнул:

– Есть предположение, что на самом деле миров множество и Земля является точкой схождения множества таких миров. А соответственно, в Хрониках есть информация не только нашего мира, но и этих параллельных.

– Ну, ваша теория миров не согласуется с тем, что известно мне. Впрочем, никто не говорил, что вариант с параллельными мирами только один. Вполне вероятно, что верны сразу несколько теорий. Но бог с этим, давайте проведем эксперимент.

– Какой?

– Вы не пробовали создать или вытянуть из информационного поля нечто такое, что гарантированно отсутствует на Земле, а следовательно, с высокой долей вероятности может относиться к другим реальностям? – Ник с интересом посмотрел на академика.

Кораблев же задумчиво опять почесал подбородок.

– Думается мне, мы просто не сможем гарантировать, что то, что мы нашли, – не из нашего мира. Но вопрос, конечно, любопытный. Почему-то никто не задавался им ранее… По крайней мере, мне о таком неизвестно.

Ник в предвкушении потер руки:

– Я, кажется, понял, как вы действуете.

На это смелое заявление Кораблев лишь слегка улыбнулся. Многие годами старались достичь нужного состояния, чтобы такому научиться. Впрочем, от Ника можно всего ожидать. Даже того, что одно из сложнейших направлений одаренности ему дастся за несколько минут.

– Сначала попробуем на простом. – Ник уселся поудобнее и внешне расслабился.

Кораблев запустил внутреннюю программу контроля, которую разработал сам и использовал для работы с учениками. Она позволяла ему примерно представлять-чувствовать, что происходит с учеником. Странно, или Ник ничего не понял, или он действует как-то иначе: программа контроля не показала обычной картинки. Однако через десяток минут на стол легла очередная роза. Правда, с ней что-то было не совсем так. Кораблев взял цветок в руки. Колется. Провел пальцем по срезу и понял – срез появился в процессе перемещения объекта, а не был произведен садовником.

– Так… – Ник снова потер руки. На лицо наползла улыбка. – Поиск и перемещение по шаблону работает. Сейчас попробуем найти что-то несуществующее.

– Стоп! – Кораблев вдруг подался вперед. – Предлагаю вам попробовать найти одну вещь… Нам не удалось ее ни вытащить, ни материализовать. Это, кстати, не всегда работает.

– Естественно, – кивнул Ник. – Один внешний вид не всегда дает совпадение в астрале.

– В астрале?

– Ну… Я считаю, что информационное поле планеты, астрал, ваши Хроники Акаши, – суть одно пространство. Многослойное, да, но одно.

– Ладно, не важно. Предлагаю вам попробовать вытащить корону Российской империи. Она пропала из музея во время войны, а мы не смогли ее ни найти, ни извлечь…

– Хм… – пробормотал Ник, поискал в сети нужную информацию, и вскоре над столом стала крутиться голограмма короны. Очень точная, в натуральную величину.

Кораблев довольно крякнул:

– Да, это она! Большая императорская корона. Допустим, она была уничтожена, но почему не удается ее воссоздать?

Ник некоторое время молчал, потом снова заговорил:

– Действительно, в материальном виде ее не существует. Так-то ее образы нахожу, а вот связи к информструктуре от них не ведут… Вот я тупой! Информструктуры ведь долго не живут, как же я собрался искать что-то иномирное? – Ник вдруг вскочил и стал ходить вокруг их импровизированной стоянки.

Кораблев не очень понял, о каких информструктурах идет речь, но собирался получить от Ника полную информацию об этом, и от предвкушения у него уже начали зудеть кончики пальцев.

– У меня появилась крамольная мысль… – Ник вдруг остановился и посмотрел куда-то в небо. – У нас информструктуры – информационно-энергетические образования, описывающие объект. И они сами по себе вполне материальны, с определенной точки зрения. А что, если существуют, так сказать, информструктуры информструктур? То есть их чисто информационные описания. Отражения. Копии. Напрямую они никак не влияют на информструктуры, будучи лишь их информационным отражением, как запись звука на пленке является информационным отражением, физической записью звуковых волн, пронесшихся в воздухе перед микрофоном? И что, если по этим отпечаткам звука можно восстановить не только сам звук, но и голосовые связки, его генерирующие, если знаешь, как они устроены? То есть восстановить информструктуру. А эти вот почти вечные отражения в астрале и есть такие информационные отпечатки?

Ник как-то странно, полубезумно, посмотрел на Кораблева:

– Прошу извинить меня, но мне надо срочно отлучиться.

Он буквально плюхнулся в кресло и тут же отключился. Почти все его биологические процессы медленно снизили свою активность. Судя по всему, парень впал если не в кому, то в очень глубокую медитацию. Через полчаса ожидания, которые, впрочем, академик потратил с пользой, – приводя собственные мысли в порядок, он встал и отправился осматривать то, с чем не успел ознакомиться. Это тоже было интересно.

Через некоторое время к академику присоединилась сестра Ника, и они плодотворно поговорили на совершенно разные темы, но в основном на медицинские. Даже договорились кое о чем. Кораблев обещал выделить одного из своих учеников в ее распоряжение.

Время летело быстро, и вот уже незаметно прошло четыре часа. Кораблев освободил себе сегодня весь день, но все уже было осмотрено, темы, пусть и с интересным собеседником, обговорены, информацию для размышления о творимых тут чудесах академик получил. Нужно было определяться – то ли оставаться еще, то ли отправляться домой. Правда, еще хотелось получить информацию о магии, как ее понимал Ник, а это вряд ли быстрое дело… Эту мысль прервало удивленное восклицание подруги Елены Владимировны, которая в этот момент смотрела в сторону Ника. Все обернулись туда же.

Сначала Кораблев не понял, что привлекло внимание девушки. Разве что Ник очнулся и с легким обалдением смотрел на корону, которая все так же висела над столом. Вернее, стояла на столе. Стояла?!

Академик, спотыкаясь в песке, трусцой подбежал к столу и с легким сомнением дотронулся до предмета. Палец ткнулся в зеркально-гладкую поверхность грани темно-красного драгоценного камня в навершии Большой императорской короны.

– Неужели удалось? – спросил Кораблев, с трудом поднимая тяжелый объект и рассматривая его со всех сторон.

– Сам в шоке, – медленно проговорил Ник, задумчиво дергая себя за ухо. – А почему вы просто не сделали ее реплику? Вряд ли это было бы сложно.

– Реплика – это реплика, молодой человек, – покачал головой академик, поставив корону обратно на стол и усевшись в кресло. – Камни другие, огранка может отличаться, состав металла другой. Тут ведь дело не только в точном внешнем виде. Возьмите древнюю монету, например. Сделайте идентичный сплав металла, отлейте в форму – и что получите?

– Что?

– А ничего! Никакой ценности такая монета иметь не будет. Ну разве что цену потраченного металла. А вот какая-нибудь затертая древность, которая прошла через множество рук предков, может иметь большую ценность. Это, конечно, выверты человеческой психологии, но учитывать ее надо.

– Да нет, – покачал головой Ник. – Я только сейчас понял… Увидел… За ней же, – он кивком указал на корону, – в астрале тянется длинный информационный шлейф… запах прошлого, людей, событий… Она действительно настоящая. Даже если ее сдублировать так же, как эту, думаю, и за ней пойдет этот же шлейф… Ведь информационно эта корона и есть та самая. Любые Хроники Акаши вам это подтвердят.

– Вполне вероятно, – согласился академик, после слов Ника буквально чувствуя, как от короны идет тепло рук самодержцев Российской империи прошлого.

Конечно, это, как он раньше сказал, выверты подсознания, но тем и ценны такие вещи. Цену в них вкладывает сам человек.

Ник

М-да… Век живи, век учись… А потом еще столько же, так как поймешь, что ничего не знаешь!

Вот ведь какая польза поговорить с умным человеком! И это я не имею в виду себя – человека, который в последнее время чаще всего и является моим собеседником.

Ведь почему мне пришла в голову мысль о копии информструктур объектов в слоях астрала? Дык просто в разговоре с Кораблевым, когда он упомянул Хроники Акаши, вспомнил про то, что этот астрал – целый мир, в котором отражается действительность. Но раз так, почему эта действительность там должна отражаться только внешним видом? Только визуально? Что, если там отражается мир вплоть до микромира и информструктур? И если это так, тогда почему бы правилам отражений не жить по-другому? Например, если в астрале отразился, отпечатался объект вплоть до его информструктуры, а потом исчез или его информструктура растворилась, как оно бывает после уничтожения объекта, то почему бы этой копии не жить намного дольше? Ведь от этого на астрал практически никакой нагрузки нет, а он безграничен, как и инфосеть, но она уж больно утилитарная штука.

Но если я прав, все равно тут есть одна закавыка, которая, собственно, потом подтвердилась. Как я понимаю, астрал образуется там, где появляются живые существа, в мертвых мирах его нет. Но это не совсем так. Если я прав, то речь в этом случае идет всего лишь о верхней надстройке астрала, которую, как пластилин, под себя подстраивают разумы живых существ, организуют его, так же как определенные правила и договоренности организуют и упорядочивают информацию в Интернете. А на более низком уровне он и есть отражение инфосети, но на других принципах. Почему-то мне кажется, это является одним из дополнительных механизмов фиксации реальности, раствором, скрепляющим кирпичи реальности. Тогда становятся понятны некоторые нестыковки, с которыми мне порой приходилось сталкиваться. К тому же это может стать своеобразным долгоиграющим бекапом мироздания. Его голографической многоуровневой структурной проекцией.

М-да… Только непонятно, как это пресловутое мироздание использует этот своеобразный бекап.

Вот интересно, я когда-то читал, что люди не всегда придумывают образы, а часто берут их из общего информационного поля. Видят сценки из других миров, например. Это, кстати, подтверждается моим общением с режиссером ВЭ-фильмов Кузей, который взял себе не очень скромный псевдоним «Бог Кузя». Я бы на его месте назвался, например, Домовенком Кузей, но чужая душа – потемки.

– А давайте попробуем вот такую штуку вытащить, – предложил я Кораблеву.

В голове возник нужный образ. Задаем ему объем, фактуру, назначение и смысл. Толкаем его в астральное болото, и он начинает колебать его, распространяя во все стороны волны. Ответ пришел довольно быстро, но не тот – даже не задержался на поисковой маске. Один, второй, третий… Сто сорок пятый зацепился и вроде бы собрался остаться, но был безжалостно выпихнут новым образом, тускловатым почему-то, но прямо вцепившимся в макет. Были еще другие варианты, но они не смогли даже поколебать найденный образ. Как и ожидалось, у него отсутствовали связи с информструктурой – значит, в реальности объектов такого рода нет. Теперь осталось проверить, является ли это вымышленным образом или перед нами информационная копия реального объекта. Кстати, при наличии реального информационного описания настоящего объекта вымышленный образ не смог бы удержаться на поисковой маске, поэтому можно не бояться, что более яркий вымышленный образ объекта не даст проявиться информации о реальном объекте. Такое поведение изначально было заложено мною в поисковую модель.

Теперь самое главное. Если все проделанное было всего лишь адаптацией увиденного у Кораблева, то сейчас будет именно то, до чего я додумался и что один раз уже сработало. Чисто интуитивно я начал «массировать» зацепившийся образ, представляя, как из его информационного наполнения образуется информструктура объекта. Сейчас дело шло туго, хотя с короной получилось довольно быстро и легко. Возможно, время существования объекта и то, как долго его нет в реальности, тоже играет свою роль. Вроде бы не должно, если я правильно понимаю происходящее, но кто знает, какие там тонкости.

Но вроде бы процесс пошел. Скоро я увидел реальную информструктуру, восстановленную из такого необычного бекапа. Ну что ж… Материализуем объект.

Академик Кораблев

Ник снова что-то задумал, и Кораблев, лишь иногда отвлекаясь на него, продолжал исследовать найденную ценность. Ценность даже не в материальном плане, а в историческом. Корона не была идеальна, на ней кое-где были видны царапины и даже небольшие сколы в металле. Вполне возможно, что корона воссоздалась не точно такой, какой она была в определенный момент, но по какому-то собирательному информационному образу, что не отменяет ее подлинность. Потом, кстати, можно будет попробовать воссоздать и остальные короны, также утерянные или во времени, или в пространстве…

– Вот! – наконец очнулся Ник.

На уровне глаз он держал в руках, осторожно сжимая пальцами и поворачивая, какую-то то ли трубку, то ли жезл. Устройство, явно парадного типа, было сделано то ли из начищенного серебра, то ли из нержавейки, то ли из никеля. Покрывали его различные выпуклые нашлепки декоративного характера, но ближе к концам. Центр же оставался простым и удобным для удержания.

– Что это? – Кораблев, как ни старался, не мог понять, что это за предмет. Даже поиск УНИКом в сети не дал однозначного результата. Вернее, там столько вывалилось, что смысла нет в этом копаться.

– Если у меня все получилось, то это… Это…

Ник, задохнувшись от восторга, бросил мимолетный взгляд на академика и перехватил объект одной рукой. Затем что-то долго настраивал другой рукой, пока, видимо, не сделал то, что хотел. В воздухе пронесся легкий вибрирующий звук, похожий на работу набирающего мощь трансформатора, и быстро пропал. Из рукояти же выдвинулся сверкающий яркой зеленью луч… Нет, не луч. Разве свет может иметь ограниченное распространение? Похоже на лазер, но ведь явно не он…

Ник же замер на некоторое время, уставившись на сверкающее… да, пожалуй, на лезвие некоего меча. Световой меч? Кажется, что-то такое раньше мелькало в детстве… Академик задумался, пытаясь вспомнить дела минувших дней.

Тем временем Ник заозирался, увидел лежащий беспризорный кусок камня и подошел к нему. Затем аккуратно провел световым лезвием по камню. Камень развалился надвое, издав при этом довольно неприятный звук лопающегося материала. Ник снова нажал что-то, и с другого конца рукоятки выдвинулось второе лезвие. При этом первое удлинилось, в совокупности образовав оружие метров двух длиной.

– Не, – пробормотал Ник, убирая второе лезвие и уменьшая первое. – Без тренировки ну его на фиг. Еще отчекрыжу себе что-нибудь важное. Но вот попробовать…

Ник огляделся, заметил наблюдающего за ними капитана Иванца. Выключил оружие и махнул тому рукой. Капитан неторопливо подошел.

– Слышь, капитан. Хотелось бы потестировать меч на реальной броне. Есть у вас такая? Чтобы и не жалко было, и отчитаться ты мог.

– Ну, за отчет можно не беспокоиться. Не думаю, что начальство будет недовольно. Да и мне любопытно. – Он повернулся и посмотрел на одного из своих подчиненных. Наверное, через УНИК обратился.

Тот куда-то убежал и вскорости вернулся с небольшим ящиком. Иванец заметил изучающий взгляд Ника и пояснил:

– Запасной скаф. Сейчас включим его без человека внутри. Им можно, кстати, удаленно управлять. Вот и проверим. Заинтересовал ты меня, Ник. Так ведь тебя зовут? Да и есть у меня приказ помогать тебе, если что…

Чемодан был положен на землю. По команде УНИКа он раскрылся. Снова команда – и что-то стало подниматься оттуда, вызывая ощущение надуваемой игрушки. Через полминуты перед нами стоял черный рыцарь, если его так можно назвать, – точная копия мелькающих вдали военных. У капитана был такой же скаф, только сверху прикрытый обычной одеждой, как и у других солдат.

– Сейчас включу все виды защиты, – пробормотал Иванец, что-то делая.

Ник

– Ну что, готово? – Я аккуратно, отвернув конец рукоятки в сторону, чтобы, не дай бог, никого не зацепить, активировал меч из «Звездных войн». С легким гудением выдвинулось лезвие.

– Давай, руби! – Капитан отошел в сторону.

Я не стал себя уговаривать и с размаху черканул от плеча скафа до пояса. Сопротивления почти не почувствовал. «Почти» – потому что все-таки что-то такое было… Меж тем костюм издал непонятный негромкий звук, что-то защелкало, пшикнуло. Против моего ожидания, он не распался напополам. Только там, где я провел световым лезвием, появилась черная полоса. Еще более черная на черном.

Подошел капитан:

– Датчики показывают, что ты почти его разрубил. Если ударишь в то же место, то, скорее всего, окончательно разрежешь. Однако если бы внутри был человек, он бы выжил. – Капитан дотронулся до шрама на скафе и тут же отдернул руку: – Горячий! Хорошая защита. Ну, давай еще раз. Проведешь вот так, так и так. И напоследок снова по тому же месту, что и сейчас.

Я кивнул и провел мечом по центру шлема. Он не выдержал такого обращения и с легким чпоком лопнул, как арбуз. В других местах скаф повел себя, как и в первом испытании. Зато потом, когда я провел мечом по старому шву, немного скукожился и вопреки предположению капитана только после пятого раза развалился по шву.

Когда капитан складывал испорченный скаф обратно, я протянул ему меч:

– На, отдашь начальству.

Тот внимательно посмотрел на меня:

– А не жалко?

– Я в любой момент теперь смогу себе такой же сделать, – улыбнулся я и пошел к Кораблеву, который издали смотрел на происходящее.

Академик Кораблев

– Кажется, я вспомнил, откуда это оружие. – Академик с легким вздохом удовлетворения развалился в исключительно удобном кресле, которое создал Ник. На всякий случай он даже несколько раз запускал свой анализатор, чтобы потом создать себе дома такое же. – Больше ста лет назад крутили такой фильм. Тогда они еще были плоскими и чисто визуальными. Кажется, «Звездные войны» назывался. Нет?

Ник тоже плюхнулся рядом и отпил сока.

– Да. Впрочем, как мы видим, в фантастическом фильме действительно была отражена реальность. По крайней мере, в области кое-какого оборудования. Надеюсь, ваши ученые разберутся, по какому принципу работает аппарат. Так вот… На самом-то деле в истории человечества много раз упоминалось оружие примерно такого действия. Вполне возможно, мы как раз и зацепили один из таких вариантов… – Ник немного помолчал. – Кстати, я спрашивал, почему вы иногда копируете объект, а иногда создаете. Вы толком не ответили. А у меня есть свое объяснение.

Кораблев согласно кивнул. Действительно, несмотря на все словесные кружева, заплетенные им, вопрос Ника так и повис в воздухе.

– Я вам скину информацию по магии и по мироустройству, с точки зрения магии. Вы поймете. В двух словах: каждый объект в мире имеет свою информструктуру, то есть информационный энергетический каркас. Он полностью описывает объект и является тем стержнем, на который, грубо говоря, и нанизываются атомы вещества. Так вот: поскольку вы действуете комплексно, «по площадям», то ваша магия идет по наиболее простому пути. Если информструктура есть, то вы ее притягиваете и воплощаете, при этом сначала разрушив материальное воплощение там, где объект находился. А вот если объекта в реальности нет, то тут срабатывает набор сложных условий. И вы реально занимаетесь творчеством – созиданием, а это непростая штука. У меня тут тоже своя теория есть, частично подтвержденная словами одного из жрецов атлантов.

– О! У вас есть информация о тех временах? – оживился академик.

– Да. По сути, из первых рук. Я вам тоже эту инфу скину, но, простите, кое-что придержу. Я правильно понимаю, что вы и являетесь главным экспертом, привлеченным для оценки ситуации с магией, которую я представляю? И здешняя охрана оберегает не столько это место, но в первую очередь вас?

Кораблев задумчиво почесал подбородок:

– Вы, конечно, правы. Да мы это и не скрывали. Я действительно определяю направление исследований и развития одаренности у людей, а также применимость ее в производстве и экономике.

– Отлично! В таком случае хочу получить от вас план развития и использования той информации, что я вам предоставлю. Я вам дам содержание книжки по магии, техномагии и технике. По магии – вам может помочь в понимании одаренности и в том, как ее использовать. По техномагии – тут я сомневаюсь, но посмотрите. По технике – там развитие от паровых машин до космических межгалактических полетов. Если мне понравится ваш бизнес-план и я получу гарантии его исполнения, то вы получите эту информацию полностью.

Кораблев покачал головой:

– Это очень опасное поведение. Ни одно государство не потерпит такого игнорирования их интересов.

– Ну, интересы государства, на мой взгляд, в первую очередь являются совокупными интересами его граждан. Я, как ни странно, глубоко аполитичный человек, но вполне могу разобраться, где власть действует во благо своего народа, а где – против. Опять же, вмешиваться я не собираюсь, эти игры меня не привлекают. Кроме того, политика и думы о народе – тяжелая работа, лежащая вне пределов моего участия. Ну а пока могу сказать: то, что происходит в России, мне нравится. Не скажу про остальной мир – надо смотреть. Может, и тот вариант развития имеет право на жизнь.

– Что, будете и с ними делиться технологиями?