Остров спокойствия Робертс Нора

ВОТ ТЕБЕ ВТОРАЯ ПОПРАВКА, СУКА!

Она подобрала гильзы и спрятала пистолет с глушителем в рюкзак.

В восточной части неба заиграли красные и розовые полоски света.

Патрисия вернула ключ на место. Спрятав в рюкзак парик и перчатки, достала наушники, воткнула их в уши и побежала. Она чувствовала… да ничего особенного не чувствовала. Ни восторга, ни потрясения. Просто хорошо выполнила домашнее задание.

Она бежала трусцой – как взяла в привычку с тех пор, как заметила утренний распорядок Роберты. Слушала новости по радио и рассуждения о том, что Роберта стала мишенью для фанатика, помешанного на праве владения оружием.

Теперь надо снова ждать.

Ждать, строить планы, изучать. С проверочным тестом она справилась. Убивать оказалось легко, если составить грамотный план и четко его придерживаться.

Она вошла в булочную. Продавец Кэрол приветливо улыбнулась.

– Привет, Патрисия. Ты точна, как часы.

– Прекрасный день! – улыбаясь, ответила Патрисия. – Мне три яблочных маффина.

– Держи. Как мило с твоей стороны каждый день приносить угощение для бабушки и дедушки.

– Это самые лучшие в мире бабушка и дедушка. Не знаю, что бы я без них делала.

Патрисия достала деньги из бокового кармана рюкзака, пристроила пакет с маффинами рядом с париком и пистолетом.

Она вернулась домой, спрятала парик, перчатки, пистолет и глушитель. Затем приняла душ, отнесла маффины на кухню и положила их в миску на барной стойке.

Она только отпила кофе, когда вошла бабушка.

– Ты уже побегала! – как обычно умилилась она.

– Встала вместе с солнцем. Какое великолепное утро! Принесла яблочных маффинов, бабуля.

– Ты нас балуешь, детка. Ужасно балуешь.

Патрисия улыбнулась. Когда они наконец помрут, ей достанется их состояние.

А с их состоянием она сможет сделать очень многое.

В тот вечер Эсси и ее жених устроили барбекю на заднем дворе дома, на покупку которого она себя уговорила, когда стала детективом. Дом здорово урезал ее бюджет, но как же она была счастлива иметь свой симпатичный домик с тремя спальнями и маленьким уютным двориком!

Теперь, когда Хэнк к ней переехал, бюджет мог дышать чуть полегче – и счастья стало еще больше.

Сейчас ее двор был полон копов и учителей, родных и соседей. И все удивительно хорошо ладили.

Хэнк, с аккуратной бородкой, в строгих очках и в фартуке с надписью «Готовлю за секс», трудился у гриля. Еще он приготовил картофельный салат, фаршированные яйца и несколько гарниров. Эсси чистила, резала и шинковала, но фартук Хэнка говорил правду – он показал себя чертовски умелым поваром.

Она налила себе «Маргариту» и смотрела, как любимый мужчина перешучивается с ее бывшим напарником.

Они с Барри не перестали быть друзьями, когда она променяла форму на золотой значок. Приятно видеть, как хорошо коп, которого она любит и уважает, ладит с ее мужчиной.

Она и сама очень быстро поладила с профессором Колесоном, знатоком Шекспира, в учительских очках в роговой оправе.

Она не искала любви и пошла на свидание вслепую (свое первое и последнее) лишь потому, что на этом настаивала подруга.

За аперитивом он ее заинтересовал, во время основного блюда она стала с ним искренней, к десерту она его захотела.

И после ее приглашения на «ночную чашечку чая» – слова, которые она никогда прежде не использовала, – они оказались в постели.

Утром он приготовил ей завтрак, и Эсси окончательно влюбилась.

Она подошла к грилю, и все ее тело откликнулось, когда Хэнк наклонился ее поцеловать.

– Помощь нужна?

– Как только выложу гамбургеры на блюдо, можешь отнести их и хот-доги на стол.

– Будет исполнено. Барри, ты уже получил свой зажаренный до черноты хот-дог?

– Даже два. Двор отлично выглядит, Эсси. Вот только Джинни раскритиковала ваши клумбы.

– Ей нужно пообщаться с Терри. – Эсси указала на энергичную блондинку, бегающую за двумя маленькими близнецами. – Наша ближайшая соседка. Гениальный садовод.

– Этим летом она спасла несколько наших растений, – добавил Хэнк. – Держи, красавица.

Он выложил бургеры на блюдо, добавил хот-доги.

– Отлично. Ты и сам отдохни и поешь.

– Отличная мысль. Как насчет выпить холодненького, Барри?

– Всегда готов.

Народ расхватал половину гамбургеров и хот-догов еще на ходу. Остальное Эсси поставила на стол, взяла почти опустевшую миску с картофельным салатом и пустую тарелку из-под нарезанных помидоров (из огорода Терри) и понесла их на кухню, чтобы пополнить.

В кухне Рид, опершись на стойку, пил пиво и вел серьезный диспут с десятилетним сынишкой ее нынешнего напарника.

– Нет, приятель, – говорил Рид. – Я во многом могу с тобой согласиться, но Бэтмену никогда не одолеть Железного Человека. У Железного Человека есть костюм…

Квентин – круглолицый, веснушчатый и в очках – горячо возразил:

– У Бэтмена тоже есть костюм!

– Он не умеет летать, братан.

Эсси слушала их дебаты, пока наполняла тарелку и миску.

– Я напишу рассказ, – заявил Квентин. – И ты увидишь. Темный рыцарь круче всех.

– Напиши-напиши, я почитаю.

Довольный, Квентин убежал на улицу.

– Ты хорошо с ним общаешься, – заметила Эсси.

– С ним легко общаться. Ребенок просто умница. Хоть и не прав насчет Тони Старка.

– Кто такой Тони Старк?

– Господи, о чем с тобой говорить! – Покачав головой, Рид допил пиво и потянулся к миске, чтобы помочь ее отнести, когда в кармане Эсси завибрировал телефон.

Она достала его, прочитала сообщение, нахмурилась.

– Дерьмо.

– Ты на дежурстве?

– Нет. У меня настроено оповещение, которое уведомляет меня, если кто-нибудь из «Даун-Ист» появляется в новостях. И один есть.

– Кто? Что случилось?

– Роберта Флиск. Сегодня утром найдена мертвой на заднем дворе своего дома. В нее выстрелили трижды. Она была…

– Я помню. – Рид внимательно изучал каждый полицейский отчет, прочитал все книги и статьи о том вечере. – Ее сестра числилась первой жертвой за пределами кинотеатра. Две пули. Теперь Роберта главный активист за регулирование прав на владение оружием.

– Якобы на ее теле оставлена записка: «Вот тебе Вторая поправка, сука!» Черт.

– Кто ее нашел?

– Друзья. Говорят, они бегали вместе каждое утро, на рассвете.

– Каждое утро?

Двое полицейских встретились взглядами, Эсси кивнула.

– Да, распорядок. Кто-то знал ее распорядок. Или был с ней знаком, или наблюдал за ней. Не просто какой-то псих, зацикленный на Второй поправке.

– Она ведь развелась, да? Выходила замуж повторно? Есть парень? Или бывший?

– Метишь в детективы?

– Ясно же, что это надо проверить прежде всего.

– Да, верно.

«Уже не новичок, – подумала она, – у Рида есть задатки умного следователя».

– Дело веду не я.

– Но ты все равно будешь держать руку на пульсе. Она там была. Мы там были. Ты не останешься в стороне.

– Тоже верно, только не сейчас. Не сегодня. – Эсси протянула ему миску, взяла тарелку. – Я свяжусь завтра с теми, кто занимается делом.

– Можешь держать меня в курсе?

Она кивнула.

– Пресса опять будет вспоминать тот день…

– Не высовывайся, делай свою работу.

– Ты будешь держать меня в курсе? – настойчиво повторил Рид.

– Да, да. Но сегодня забудь. Давай возьмем тебе еще пива.

Следующие несколько дней Рид собирал информацию о расследовании дела Флиск. Верная слову, Эсси держала товарища в курсе, даже уговорила следователей, ведущих дело, допустить его на место убийства.

Он изучил двор – старые деревья и густые кусты предлагали множество укрытий для засады.

Судя по показаниям соседей, жертва вышла через заднюю дверь. Рид пересек веранду и остановился у залитой кровью травы.

Дождались, пока она отошла подальше. Так у нее меньше шансов забежать обратно в дом, меньше шансов, что кто-нибудь из соседей станет свидетелем убийства, и вид с улицы перекрыт.

Продумано.

Три пули – две в центр тела, затем выстрел в голову.

Если фанатик воспылал бы ненавистью к женщине из-за ее взглядов на оружие, он, пожалуй, захотел бы дать ей понять, за что ее убивает.

Однако, судя по всему, к жертве никто не обращался.

Вспомнился ли ей тот момент в торговом центре, когда она увидела, как Уайтхолл поднимает дуло полуавтоматической винтовки?

Иногда Риду приходило в голову, что судьба ждет момента послать в него пулю, которая в тот вечер до него не долетела. Пуля зависла в воздухе, как в видеозаписи, поставленной на паузу, и войдет в него, едва судьба нажмет кнопку.

Нажмет ли?

Рид давно понял, что не в его власти повлиять на то, когда судьба решит нажать кнопку, и работал с целью изменить что-то к лучшему, хотя бы попытаться. Очевидно, Роберта Флиск делала то же самое.

Он представил, как она выглядела в день убийства. В ушах – наушники, на коротких светлых волосах – черная кепка с логотипом (перечеркнутая винтовка в круге). Темно-синяя майка и темно-синие беговые шорты на поджарой фигуре. Шрамы на ноге – постоянное напоминание о давнем кошмаре. Ключ от дома спрятан во внутреннем кармане на поясе. Бело-розовые кроссовки и белые носки.

В картинке перед его мысленным взором Роберта на мгновение остановилась. Шок, осознание, смирение?

«Два тихих хлопка», – подумал Рид, когда баллистики подтвердили 32-й калибр и глушитель. Оба выстрела – в центр тела.

Пятна на траве, высушенные летним солнцем, – здесь жертва упала.

Третий выстрел был направлен сверху в затылок. Затем поверх тела брошена записка.

Странная, просто неуместная. Преступление имело все элементы холодного, профессионального убийства. Записка же выдавала эмоции: гнев и безразличие.

Убийца был достаточно осторожен, чтобы собрать гильзы и не оставить никаких следов, кроме пуль в теле… а затем положил записку, написанную печатными буквами, объявляя себя разгневанным защитником Второй поправки?

Подозрения с ее бывшего мужа сняли, размышлял Рид, снова подходя к месту убийства. Он поддерживал с жертвой теплые отношения, не имел оружия и даже делал ежегодные пожертвования ее организации от имени их сына. А во время убийства помогал готовить завтрак – множество свидетелей – паре десятков бойскаутов в палаточном лагере на острове Маунт-Дезерт.

У Роберты не было постоянного бойфренда, изредка она ходила на свидания, не ссорилась ни с соседями, ни с коллегами. Угрозы бывали, конечно, – исходили от того самого типа людей, которые написали бы такую записку.

Однако одно с другим не вязалось.

Или вязалось чересчур хорошо.

Вернувшись к машине, Рид вспомнил, что, когда он припарковался, двое соседей вышли спросить его, что он тут делает. Пришлось показать полицейское удостоверение. И хотя во время убийства все они либо еще спали, либо только вставали, убийца, чтобы выслеживать добычу, должен был выглядеть неприметным в этом тихом, зажиточном районе.

Когда Симона услышала об убийстве Роберты Флиск, она выключила телевизор.

Она хотела забыть.

Она сделала то, что хотела от нее Ми: сдала квартиру в субаренду и поехала домой.

И после одной короткой недели, проведенной дома с родителями и сестрой, сбежала на остров.

Симона искренне любила своих родителей. И даже при том, что сестра раздражала ее своим совершенством – вылитая мама! – она очень любила Натали.

Просто не могла вместе с ними жить.

Сиси поселила внучку в кукольном гостевом домике, расположенном чуть выше ее художественной студии со стенами из стекла. И, в эмоциональном смысле, дала ей пространство.

Если Симона хотела проспать полдня, Сиси не спрашивала, хорошо ли она себя чувствует. Если Симона хотела бродить среди ночи по пляжу, Сиси не ждала ее с обеспокоенным лицом. Не приподнимала бровь, узнав, что она бросила работу, и не вздыхала, глядя на цвет ее волос.

Симона старалась помогать Сиси по дому, иногда готовила еду – хотя умением стряпать похвастаться не могла. И соглашалась позировать, когда бы Сиси ее ни попросила.

В результате две недели спустя Симоне пришлось мысленно благодарить Ми. Она ощущала покой и легкость. Даже начала рисовать.

Во внутренний дворик вышла Сиси с подносом – кувшин сангрии, бокалы, миски с сальсой и чипсами.

– Если не хочешь отвлекаться, я отнесу это в студию и выпью все сама.

– Ни в коем случае! – Симона отступила на шаг, чтобы оглядеть морской пейзаж, над которым работала последние три часа.

– Хорошо получилось, – сказала ей Сиси.

– Да нет.

– Точно хорошо.

Пока Сиси, в шляпе с широченными полями поверх, с черной косой с белыми прядями (ее новый стиль), разливала по бокалам сангрию, Симона устроилась на патио.

Новая татуировка Сиси – кельтские символы – браслетом обвивалась вокруг ее левого запястья.

– Ты говоришь, как моя бабушка, а не как художник.

– Как и то и другое. – Сиси села, вытянула ноги в биркенштокских сандалиях, скрестила их в щиколотках. – Говорю тебе, хорошо! У тебя есть чувство движения.

– Свет не получился, и из-за этого все остальное как-то неправильно. Мне нравятся твои морские пейзажи. А портреты у тебя просто невероятные!

– Во-первых, ты – не я, и тебе следует пестовать свою индивидуальность. Во-вторых, я пишу пейзажи или натюрморты, когда мне нужно отдохнуть и расслабиться. Но в основном в такие минуты я предпочитаю просто сидеть здесь и смотреть на воду. Портреты – другое дело. Люди бесконечно увлекательны, и рисовать их интересно. Живопись – моя страсть. Но не твоя.

– Точно.

– Тебе девятнадцать. Масса времени, чтобы найти свою страсть.

– Я пробовала секс.

Сиси с улыбкой подняла бокал.

– Я тоже. Отличное хобби.

– И сделала перерыв.

– Я тоже. Ты – художник, и не спорь с бабушкой. Ты художник, талантливый и наблюдательный. Живопись – хорошая дисциплина для тебя, но это не твоя страсть и не станет главным делом твоей жизни. Экспериментируй.

– С чем экспериментировать? Папа все еще пытается уговорить меня на юридическую школу, а мама считает, что мне нужно найти хорошего и надежного парня.

– Они традиционалисты, детка, что поделать. Я – нет. И скажу тебе, что ты поступила бы глупо, если бы их послушалась. Экспериментируй, пробуй. Что касается искусства, я дам тебе то, чего никто не просит: совет. Помнишь тот август, который ты провела здесь после ужаса?

Симона посмотрела на полосу пляжа, на скалы, окаймляющие его, на бесконечную гладь воды.

– Думаю, это спасло мне рассудок.

– В ту неделю, когда здесь была Ми, вы с ней много времени проводили на пляже. Вы строили замки из песка. Замки Ми были красивыми и традиционными – очень похожими на нее саму. А твои были оригинальными, фантастическими.

Симона сделала глоток сангрии.

– Предлагаешь мне строить замки из песка?

– Творить! Для начала попробуй глину, посмотри, как пойдет. В прошлом году ты ходила на базовые лекции по искусству.

– Откуда ты знаешь?

Сиси только улыбнулась.

– Я много чего знаю. И, зная, что мы будем говорить об этом, я заказала кое-какие припасы. Они в моей студии. Можешь работать там, будем пользоваться ею по очереди. Попробуй. Если не глина, то что-нибудь другое. Используй это лето, чтобы понять, в чем твоя страсть.