Рик Саттор. Курсант его величества Цыпленкова Юлия
– Есть, господин будущий генерал, – козырнул Егор и направился к флайдеру.
Бэнь и Кузнецов спорить не стали. Они еще раз обменялись многообещающими взглядами с Саттором и сели в свои транспортники. Рик взял за руку Ларису, и они поспешили к стадиону. Спичка, поджав губы, посмотрел на свой флайдер, но приставать с поучениями к Брато не стал. Он махнул Егору и догнал Саттора с его подружкой. Флайдеры неспешно поползли к месту гонок.
И когда их острые покатые носы показались на въезде на летное поле, зрители взорвались приветственными воплями. Мимо Рика проехал флайдер Спички. Егор весело подмигнул другу, но уже через секунду отвернулся, и лицо его стало сосредоточенным. Приятель Бэня и Кузнецова – курсант Хон вышел вперед и прокричал:
– Уважаемая публика, сегодня вы увидите то, чего никогда не видели! Ночные дьяволы надерут зад Егору Брато…
– Вот урод, – беззлобно хмыкнул Рик и, улыбнувшись Ларисе, шагнул к Хону. – Уважаемая публика, вас ввели в заблуждение! Сегодня вы увидите, как гордый Ястреб оставляет двух маленьких и милых дьяволов без рогов и копыт! Не пропустите это душераздирающее зрелище! Того, кто болеет за Ястреба, благословит Вселенная… – зрители слушали с интересом. Выдержав эффектную паузу, Рик закончил: – Вечеринка за счет победителя! – народ отозвался вспышкой энтузиазма.
– Ночные дьяволы…
– Ястреб! – взревел Саттор, взмахнув руками. – Ястреб! Ястреб!
– Ястреб! – подхватило несколько человек.
– Ястреб! – гул нарастал.
– Дьяволы! – проорал Хон.
– Дьяволы! – ответили зрители, болевшие за Бэня и Кузнецова.
– Ястреб! Ястреб!
– Время, – негромко произнес Рик.
– Угу, – кивнул Хон и запустил визуализатор.
Перед тремя флайдерами появились голографические цифры, отсчет пошел. Четыре, три, два, один, а следом разлетелся фейерверком ноль, и флайдеры сорвались с места. Оговоренная гоночная трасса проходила по летному полю. Парни должны были сделать пять кругов. Если финиша достигала одна из машин противоборствующих команд, гонка считалась выигранной. Второй флайдер мог уже не спешить. В изначальном плане Рик и Егор поделили соперников, теперь же они оба достались Брато, и позволить обойти себя хоть одному из «Дьяволов» Ястреб уже не мог.
– Справится, – сам себе сказал Саттор, глядя вслед удаляющимся машинам.
– Брато знает, куда ты уже решил потратить ваш выигрыш? – полюбопытствовал Спичка.
– Сюрприз будет, – невозмутимо ответил Рик.
– Сюрприз… ну, тоже хорошо… приятно, – кивнул Спичка и, не сдержавшись, хохотнул.
– Ох, – рядом судорожно вздохнула Лариса, прижавшись к Саттору.
Рик обнял ее за плечи и на разговоры больше не отвлекался, следя за тем, что творится на летном поле. Флайдеры, дружно сорвавшиеся с места, всё также дружно продолжали ехать, не ломая линию. Бэнь и Кузнецов, вставшие по старте по обе стороны от Брато, зажали его и не выпускали из клещей. Любая попытка Егора вырваться тут же блокировалась.
– Они так и собираются ехать всю дистанцию? – возмутился Спичка. – Где азарт?
– Подожди, – отмахнулся Саттор. – Эти уроды пользуются тем, что на Брато ответственность за чужую машину. Рассчитывают, что дергаться сильно не будет. Их тоже ждет сюрприз.
– А машина?
– Выживет.
Зрители притихли, с интересом наблюдая за развитием событий. Где-то за спиной спорили о том, кто же все-таки будет победителем. Рик не прислушивался. Он прикидывал в голове варианты, как вырваться из захвата. Усмехнулся, глядя, как машины добираются до первого поворота, и сцедил сквозь зубы:
– Сейчас.
И, словно услышав его, Брато резко остановился. Ник и Бэнь ушли в поворот, сами освобождая флайдер Егора из тисков.
– А теперь погнали, – осклабился Рик.
– Воу, – охнул Спичка, когда его транспортник, не беря разгона, стремительно ушел наверх, перекрывая «Дьяволам» возможность оторваться от земли. – Мой флайдер так может?
Саттор не ответил, не желая волновать третьекурсника тем, что ушлый Ястреб успел перенастроить бортовую систему, пока готовился к старту. Все-таки не зря он полночи сидел, исправляя допущенные прежде ошибки. Оставалось надеяться, что новых Брато не допустил. Однако на этот счет Рик особо не волновался: машины были страстью его приятеля, и в них он разбирался на порядок лучше, чем Саттор.
– Бэнь прорывается, – Спичка подался вперед.
– Лишь бы из штанов не выпрыгнул, – усмехнулся Рик.
Больше не было линии, началась настоящая гонка. Бэнь, дав Нику вырваться вперед, почти повторил маневр Брато. Оставшись без контроля сверху, он поднял флайдер в воздух, поднялся выше, намереваясь накрыть Егора сверху и вновь зажать, теперь вертикально.
– Вот это пирожок получится, – хмыкнул Хон, стоявший позади Рика.
– Подавятся, – машинально отмахнулся Саттор.
Бэнь продолжал снижаться, закрывая капкан. Казалось, еще немного, и Брато будет вынужден сесть на крышу флайдера Ника. Снова охнула Лара, сильней сжав руку Рика, но он не обратил внимания.
– Ну, давай же, – тихо произнес он, – давай…
Но Егор медлил. Он словно решил идти на поводу у «Дьяволов». Бэнь давил, Ястреб велся, позволяя загнать себя в ловушку. Кто-то из зрителей разочарованно махнул рукой.
– Ну, вот и погуляли, – усмехнулся Спичка.
– Угу, – вздохнула Лариса, а Рик вдруг понял, что будет дальше.
Саттор заметно расслабился, и на губах его мелькнула кривоватая ухмылка. Ястреб, уже почти лежавший днищем на крыше чужого транспортника, выскользнул из «бутерброда» задним ходом, и Бэнь, не ожидавший этого, попал в собственную ловушку – плюхнулся на крышу флайдера Кузнецова. Спичка захохотал, но вдруг оборвал смех.
– Черт, – выдохнула Лариса. – Ник…
– Живой, – отмахнулся Саттор. – Не крейсер сверху проехался.
И в доказательство его слов Кузнецов рванул вдогонку за приятелем и Ястребом. Бэнь, чиркнув флайдер Ника по крыше, уже умчался догонять Брато, который успел заметно вырваться вперед. Зрители, только что притихшие, взорвались ликующим ревом, всё больше наполняясь азартом и жаждой зрелища.
Все три флайдера перешли на воздушный режим, но состязались только Бэнь и Егор. Ник, потеряв время, не мог уже догнать их, а вскоре пришла мысль, что он облетает поле только потому, что уже не может сойти с дистанции. Судьбу своей свежеиспеченной команды Кузнецов отдал в руки приятеля.
– Вот теперь всё честно, – хмыкнул Спичка.
– Нет, не честно, – отрицательно покачал головой Рик.
– Почему? – спросила Лара, с интересом глядя на парня.
– Брато и Бэнь скоро поравняются с Кузнецовым. Он отстает, но помешать Егору всё еще может.
– Вот черт, точно, – шлепнул себя по лбу третьекурсник. – Ник сознательно сбросил скорость. Дожидается.
– Угу, – промычал Саттор и активировал сендер. – Егор, Кузнецов ждет тебя.
– Знаю, – весело отозвался Брато. – Прорвусь.
– Я в тебя верю, мой мальчик, – хмыкнул Рик и замолчал, не отключая переговорник.
Два флайдера неумолимо приближались к третьему. Ник летел быстро, но не настолько, чтобы тягаться с Брато и Бэнем. Последний отставал от лидера на целый корпус. Сколько он ни пытался обойти Ястреба, у него ничего не выходило. Егор будто видел насквозь своего соперника, успевая перекрыть ему возможность хотя бы поравняться. И в какой-то момент Бэнь перестал дергаться. Он мчал позади Брато, не предпринимая никаких маневров.
Но вот флайдеры приблизились к Нику, и картина начала меняться. Бэнь сдвинулся правей, выбираясь из-за флайдера Брато.
– Ник тебя подрежет, – уверенно произнес Рик.
– Угу, – промычал Брато.
То, что произошло дальше, зрители даже сначала не поняли. Ник рванул вверх, закрывая путь Егору, Бэнь вильнул резко вправо, обходя противника… И флайдер Ястреба рухнул вниз, промчался под днищем машины Кузнецова, почти коснулся потрескавшегося полотна летного поля и опять взлетел вверх под острым углом, вынырнув перед Бэнем. Тот вильнул, избегая столкновения. Флайдер крутануло, и он ухнул вниз, сойдя с трассы. Всё произошло так стремительно, что над старым аэродромом на несколько томительно долгих секунд повисла гнетущая тишина.
– Да-а! – заорал Саттор. – Воу! Ястреб!
И аэродром взорвался ревом:
– Ястреб! Ястреб! Ястреб!
– Мы еще бултыхаемся, – проворчал позади Хон.
– Вы глотаете пыль! – захохотал Саттор.
Бэнь вновь поднял флайдер в воздух, но драгоценное время было упущено, и Брато с каждой секундой всё больше увеличивал разрыв. Кузнецов перевел машину на наземный режим, и теперь катил по летному полю. К финишу Егор значительно скинул скорость, опустился на землю и, будто издеваясь над своими соперниками, неспешно подъехал к линии, остановился и помахал из открытого окна зрителям рукой. И когда Бэнь был уже близко, Брато пересек финиш у того перед носом.
Из машины Егор выбирался с царственной вальяжностью. Обвел ликующих зрителей высокомерным взглядом, повернулся к Рику, и на лице его появилась широкая улыбка, разом уничтожая напускную надменность.
– А-а-а! – заорал Брато и прыгнул на спешившего к нему друга. – Да-а! Как тебе, а? А?!
– Ты – бог! – захохотал Рик, приподняв Егора над землей.
Брато обернулся к зрителям, прижал ладонь к уху и выкрикнул:
– Не слышу!
– Ястреб!!! – понесся ему в ответ восторженный рев. – Ястреб!
– Да, мать вашу, Ястреб! – вскинув руки к небу, воскликнул Егор.
– Когда дойдет дело до сюрприза? – полюбопытствовал Спичка, украдкой оглядывая свою машину.
– Пусть еще немного полетает, – ответил Рик, и парни дружно хохотнули.
Саттор посмотрел на друга. В глаза Егора бушевал багрянец, полностью скрыв обычный карий цвет. Брато был на взводе, и, наверное, если бы он оказался обложен сухой соломой, та уже пылала бы пожарищем. И когда к нему подбежала бывшая подружка, парень впился ей в губы под свист и улюлюканье «трибун». Рик усмехнулся, повернулся к Ларисе, и она сама потянулась к его губам. В глазах девушки светился отголосок всеобщего ликования. Саттор судорожно вздохнул, ответил на поцелуй, но увлечься ему не позволил Ник Кузнецов.
Он постучал Рика по плечу. Парень обернулся, встретился с хмурым взглядом Ника и подставил ладонь, куда тут же опустилась карта с означенной суммой. Саттор деловито убрал в карман выигрыш и подмигнул:
– Ждем на вечеринке в честь нашей победы.
– Ну, хоть напьемся, – усмехнулся Бэнь, стоявший рядом с приятелем. Он поискал кого-то взглядом, а затем вновь обернулся к Рику: – Где Брато?
Саттор тоже поискал его взглядом. Егор обнаружился уже на выходе с аэродрома. Бывшая подружка, словно добыча, была прижата к крепкому боку курсанта, но, кажется, против ничего не имела. Перед Ястребом стоял курсант Чижик – однокурсник Спички, и что-то втолковывал ошалелому победителю. Рик увидел, как Брато нетерпеливо отмахнулся, но вдруг заинтересовался тем, что ему говорил Чижик, кивнул, и третьекурсник отошел, освобождая дорогу Егору.
– Пошел сбрасывать пар, – усмехнулся Бэнь.
«Дьяволы» отошли, обсуждая гонку, Рик хотел было тоже уйти, но его остановил Спичка. Отозвал в сторону и негромко произнес:
– Там Чижик подходил к Брато. Ты узнай, чего хотел.
– Что не так? – тут же насторожился Саттор.
– Да друзья у Чижика… не очень. Подпольными гонками занимаются, а Ястреб показал, на что способен – мало ли что. На черта это нужно? Ректор меняется, уже не дядя. Если впишется, еще из академии отчислят.
– Понял, – кивнул Рик, не сводя взгляда с Чижика.
Но тот уже удалялся от аэродрома, не заметив, что стал объектом чужого внимания.
– Надо найти Егора, – сам себе сказал Саттор, но, почувствовав, как пальцы Лары сплелись с его пальцами, улыбнулся: – Но это можно сделать и попозже. Ему есть чем заняться.
Глава 3
Деревья уже почти полностью покрылись золотом, кое-где пестрели багрянцем, и от былой задорной зелени остались лишь воспоминания. Академический городок погрузился в блаженное затишье – настали выходные. Большая часть курсантов отправилась по домам, остались лишь те, которые были назначены на эти дни в наряд, и те, кто успели провиниться. И мирную тишину нарушало лишь мерное шарканье самых заурядных метел, собранных из березовых прутьев. В эту область цивилизация нос не совала.
– Всё гениальное просто и не требует новаторских решений, – назидательно говорил ректор, глядя на хмурых курсантов, разметавших листву на дорожках между корпусами.
– Ретроград, – ворчал Егор Брато, бросая короткие взгляды на довольного жизнью родственника.
– Р-разговорчики, курсант Брато, – бодро рявкнул Лосев. Он заложил руки за спину, перекатывался с носка на пятку и обратно, и казался совершенно довольным жизнью. Мужчина втянул носом свежий осенний воздух, выдохнул и протянул, щурясь на солнце.
– Хорошо-о.
– Кому как, – усмехнулся Рикьярд Саттор, сметая собранные листья в очередную кучу.
Лосев взглянул на второго курсанта, так и не открыв второй глаз, и это сделало его похожим на ленивого барствующего кота. Затем вновь поднял голову, подставив лицо под солнечные лучи.
– Чем вы занимаетесь, Рик? – спросил ректор, перейдя на неофициальный тон.
– Ерундой, – буркнул Брато и под взглядом опекуна усердней заширкал метлой.
Рик скрыл улыбку, оставил уже собранную кучу и начал собирать новую.
– Не слышу ответа, – напомнил о себе Лосев.
Саттор обернулся к нему.
– Мы проводим хозяйственные работы на территории академического городка, согласно приказу о наказании…
– Всё верно, – кивнул ректор. – А теперь более развернуто, минуя приказ о наказании.
Рик поджал губы, раздумывая, чего ожидает от него Лосев.
– Ну-у… – метелка еще несколько раз чиркнула по твердому покрытию дорожки. – Мы сметаем листья, убираем территорию, наводим чистоту, в общем.
– Во-от, – ректор поднял вверх палец. – Чистота – хорошо?
– Хорошо, – не стал спорить Саттор.
– А забота о родной академии – хорошо?
– Хорошо, – Рик усмехнулся и посмотрел на Егора, а тот закатил глаза. К чему клонит его опекун, парни уже поняли.
– А труд?
– И труд – хорошо.
– Выходит, данный вид труда благотворно влияет на грудные и плечевые мышцы, дает возможность подумать, а то и вовсе разгрузить мозг. К тому же можно медитировать под монотонный звук и мерные движения метлы. Заметьте! Один инструмент, а сколько пользы – превосходно!
– Угу, просто тренажер для интеллекта, – усмехнулся Егор.
– И это верно, – кивнул ректор. – А вы – «наказание»… Я забочусь о вас, дорогие мои. Дурите почаще, и вы получите уникальную возможность вновь встретиться с этим наиполезнейшим инструментом.
– Точно: на черта нам космос, когда есть метла! – ядовито воскликнул Брато.
– Вот и я говорю, – деловито кивнул ректор. – На черта? Подметать у вас выходит лучше, чем жить по уставу и исполнять необходимые дисциплинарные требования. Наслаждайтесь, мальчики, – и он вновь закрыл глаза, показывая, что разговор окончен.
Рик и Егор обменялись взглядами и спрятали смешки за протяжными вздохами. Раскаяния они не чувствовали, но ректор должен был думать иначе. Лосев вновь приоткрыл глаз, покосился на парней и… тоже спрятал усмешку за зевком: он знал мальчишек, как облупленных. Впрочем, этими курсантами ректор был вполне доволен. Серьезных нарушений у них было не так уж и много, в учебе они не плелись в хвосте, и с жизнью по уставу Академии справлялись вполне успешно, однако молодость – та пора, когда не обойтись без придури, и ее в парнях, как и в их сверстниках, было предостаточно. Правда, дурили в меру. И если Егор был в большей мере склонен к безрассудствам, то его более обстоятельный приятель служил в авантюрах якорем Брато, не давая перейти тонкую грань между допустимым и запретным. В свою очередь, Егор становился двигателем для стеснительного и серьезного Рика, тормоша его и вытаскивая из-за конспектов и обучающих программ. Хотя… Чего уж тут таить, младший Саттор иногда показывал, что и в таком тихом омуте живут свои черти, и он стоит своего дружка.
Лосев закинул руки за голову, прислушался к шарканью метел и негромкому журчанию мужских голосов, но в слова не вслушивался. Ректор вдохнул полной грудью и вспомнил, как пару лет назад, перед выпуском из кадетского корпуса, он объявил игры. Это было не столько испытание, сколько проверка подросших щеглов на их личные качества: смекалку, выносливость и, конечно, на то, как мальчишки усвоили весь курс обучения. В других академиях устраивали теоретические тесты, Лосев объединил их на практике. Во-первых, нудное тестирование по стратегии и тактике превратилось в увлекательное соревнование, во-вторых, это выявляло лидеров, которые могли повести за собой и взять ответственность за собственные решения. Ну, а в-третьих, кадеты обожали этот экзамен и с нетерпением ждали его. Министерство образования против новшеств Лосева не возражало, найдя их полезными, и игры в Третьей Космической прижились.
После общих экзаменов кадетов-выпускников вывозили в лагерь, и где он будет разбит в этом году, никто из ребят не знал. И сколько в тот год Егор ни крутился вокруг дяди, но выпытать так ничего и не смог. Кадетов доставляли на уже подготовленное место, давали денек обвыкнуться, присмотреться, а с утра их разбивали на несколько групп, давали каждой персональное задание и спускали с поводка. Противниками кадетов становились курсанты, они прибывали раньше, чтобы изучить местность и подготовиться. У них было примерное задание, дальше парням позволяли развернуться во всю ширь их фантазии, так что старшие ребята любили игры не меньше кадетов.
Возмужавших галчат доставили к месту проведения выпускного испытания ранним утром, когда солнце еще только выползало на небосвод. Кадеты вывалились из пассажирского транспортника, возбужденно переговариваясь между собой. Они крутили головами, пытаясь понять, где оказались. Еще на подлете к месту игр ребята увидели горные хребты – это вызвало неожиданное оживление, и куратору пришлось перекрыть гул голосов:
– Тихо! – гаркнул капрал Реджинальд. – Кто вы? Кадеты императора Геи или латувеанские зазывалы? Отвечать! Кто вы?
– Кадеты Его Величества! – грянул в ответ дружный хор.
– То-то же, – усмехнулся капрал. – Теперь можете задать свои вопросы. Кто начнет перекрикивать товарищей, отправится в карцер на всё время игр. В этом случае провинившийся будет сдавать тесты после того, как выйдет из карцера. Все поняли?
– Так точно! – вновь дружно ответили кадеты.
Угроза капрала возымела действие, и в салоне транспортника воцарилась тишина. Теперь над сиденьями поднялись руки, привлекая внимание Реджинальда.
– Кадет Фоменко, – кивнул капрал.
– Разрешите обратиться, капрал, – бодро отозвался кадет.
– Разрешаю.
– Что это за место?
– Таганай. Конкретно, Большой Таганай. Всю остальную информацию узнаете на месте. Приземляемся.
Кадеты полезли за карманными коммуникаторами.
– Что за черт? – послышался чей-то возглас.
– Похоже, глушат, – заметил Рик.
– И вы совершенно правы, кадет Саттор, – усмехнулся капрал. – Всё, что вам понадобится, вы получите в лагере. Мы исключаем возможность получения дополнительной информации и посторонней помощи. Все на равных. Это честные игры.
– Ладно, – пожал плечами Рик и опомнился: – Вас понял, капрал!
– Отлично, сынок, – ответил Реджинальд. Он оглядел своих повзрослевших подопечных, чему-то улыбнулся и скомандовал: – Кадеты, на выход и в строй. Ротозеев и болтливых девиц ждет карцер.
Из транспортника выбирались без суеты и промедления, тут же занимая свое место в строю. Реджинальд следил за парнями, никак не выражая эмоций. Только когда последний кадет вышел из транспортника, капрал хмыкнул:
– Красавцы.
Взгляд его, в котором сквозила гордость за воспитанников, прошелся по всему строю, оценил подтянутые фигуры и вздернутые подбородки, после прошелся по кадетам еще раз, придирчиво разглядывая внешний вид, и капрал вновь повторил:
– Красавцы, – на этом лирика закончилась. Магнус Реджинальд стер с лица едва заметную улыбку. – Кадеты, вы прибыли на место проведения ваших последних испытаний, после которых вы будете зачислены в Третью Космическую Академию курсантами на выбранные вами направления. Кто-то, я знаю, не хочет военной карьеры и после выпуска покинет нас. У каждого из вас свой путь, свой выбор и своя жизнь. Но сейчас мы всё еще вместе, и я хочу, чтобы вы показали, на что способны. Пусть все увидят, что галчата превратились в орлов, и они способны надрать задницы щенкам из академии! Что вы ответите мне, кадеты?
– Так точно, капрал! – дружно гаркнули «орлы».
– Вы станете легендой Третьей Космической!
– Да, капрал!
– И пусть напыщенные рожи курсантов покроются грязью, в которую вы их окунете!
– Да, капрал!
– Я буду за вас краснеть?
– Нет, капрал!
– Я буду вами гордиться?
– Да, капрал!
– Вы обещали, и я услышал. Нале-ево! Направляемся в лагерь. Марш!
Реджинальд хмыкнул, глядя на бодрый шаг своих подопечных, пристроился рядом, и кадеты вошли в лагерь, расположенный на свободном от леса пространстве. Здесь их распределили по палаткам и дали время осмотреться и подготовиться. Противники уже заняли свои места, но где – это пока оставалось тайной, как и местоположение устроенных ими ловушек. Кому какой маршрут достанется, не знал никто. Это был случайный выбор, жребий – ничего больше. Конверты с картами, передатчики для переговоров и подготовленный паек на время проведения игр выдадут только завтра, как и огласят составы групп, а пока парни могли бродить по лесу, не заходя дальше указанной зоны, знакомиться с местностью и обсуждать увиденное. Впрочем, обсуждать особо было пока нечего.
Коммуникаторы и сендеры не откликались, получить какую-либо информацию было неоткуда. Несмотря на то, что Третья Космическая располагалась не так уж и далеко от этого горного хребта, никто из кадетов здесь не бывал. Так что даже поделиться знаниями было некому. Только повар, прибывший с полевой кухней, рассказывал старые легенды тем, кто хотел его слушать. А желающие нашлись быстро. И в первых рядах сидел Егор Брато. Его потомственная тяга к раскопкам, древностям и легендам была уже давно известна ребятам из выпускной группы.
Рик сидел рядом с приятелем, но не столько слушал рассказ повара о трех братьях, обобравших своего отца, сколько пытался выловить в сказках крохи необходимой информации. Она давала минимальное представление о местности, в которой они оказались, и все-таки…
– Сын, подойди сюда, – как-то произнес отец, стоя у окна.
Рик нехотя оторвался от игры, которой был тогда увлечен. С сожалением посмотрел на экран коммуникатора с застывшим на нем космическим кораблем, украдкой вздохнул и приблизился к Георгу. Отец приобнял мальчика за плечи и указал на улицу.
– Что ты видишь?
– Дождь, пап, – ответил Рик.
Капли ползли по стеклу, оставляя кривоватые линии. На дорожке, ведущей к дому, уже появилась большая лужа. Серое небо нависло так низко, что казалось: еще чуть-чуть, и оно зацепится на крышу их уютного теплого дома. На улице было уныло, а оставленная игра была увлекательной, и мальчик подался назад, решив, что разговор исчерпан, но сильные руки полковника его из захвата не выпустили.
– Смотри внимательно, сынок, – снова заговорил Георг, будто даже не заметив сопения мальчика.
– Куда, пап?
– На дождь. Одна маленькая капелька, такая несерьезная с виду. Но когда капли собираются вместе, они перестают быть незначительным пустяком. Реки выходят из берегов после затяжных дождей. Понимаешь, о чем я?
– Нет, пап, – честно признался Рик. Он задрал голову и внимательно смотрел на отца, понимая, что коммандер сейчас дает ему урок.
– Не пренебрегай каплями знаний, сынок, – они способны собраться в море. Информацию можно выудить даже там, где ее, казалось бы, нет. Пусть капля, но ты должен ее подобрать. Учись выделять важное из малозначительного. Понял?
– Да, – кивнул мальчик. – Я понял, пап. Можно мне вернуться к игре?
– Иди… раздолбай, – усмехнулся полковник, встрепал волосы сына и отпустил его.
Но Рик слова отца запомнил. Они уже не раз выручали его. Георг Саттор умел давать такие маленькие уроки между делом, не читая долгих нотаций, и его сын быстро научился понимать, когда отец разговаривает ни о чем, а когда делится собственным опытом. И вот сейчас младший Саттор усердно собирал капли из легенд, точно зная: если что-то и упустит, то Егор повторит рассказ повара дословно. А то, что не заметит в легендах Брато, сможет выловить его более внимательный друг.
Позже, когда парни сидели у кромки леса, Рик занялся сбором воедино своих крох информации.
– Потрясающее место! – воскликнул Брато. – Я сюда вернусь, обязательно! Погуляем по тайге? Рик!
– Что? – рассеянно взглянул на приятеля Саттор.
– Ну, ты и пень! – возмутился Егор. – Я говорю, что нужно будет вернуться сюда. После игр обязательно соберу побольше информации. Ты же со мной, дружище? Нет, ты подумай, сюда приходили жрецы… Черт, как он сказал? Аркаим, да? Точно, Аркаим. Хочу найти это место… Эй!
Брато пощелкал пальцами перед носом друга, тот отбил руку Егора и поднялся на ноги.
– Значит, так. Что мы выяснили? – заговорил Рик.
– Что? – похлопал ресницами восторженный поклонник легенд.
– А то, мой пустоголовый друг… – усмехнулся Саттор, и Брато проворчал, перебив его:
– Сам дурак.
– Допустим, – отмахнулся Рик. – И все-таки мы знаем, что у нас есть труднопроходимый лес, тайга. Есть горный хребет – Большой Таганай, где мы сейчас и находимся. Еще мы знаем, что здесь имеются: Средний Таганай, Малый Таганай и Дальний Таганай.
– Три сына, – кивнул Брато, преданно глядя на друга. Егор был более подвижным и бойким, но в определенные моменты отступал, безоговорочно доверяясь Рику.
– Угу, – промычал Саттор. – Продолжим. Еще в этом массиве имеются: гора Круглица…
– Ага, которую наплакал незадачливый парнишка, – хмыкнул Егор. – Интересно, почему его слезы стали камнями? Хотя, какая разница. У него и без того всё было не как у людей. И пел столько, что его любимая за другого замуж вышла и детей нарожать успела, и что потом рыдал камнями… Как этот, как его, Нажибек. Тоже тот еще красавец…
– Помолчи, – мотнул головой Саттор. – Итак, Круглица. Еще Уреньга и Юрма. Как там говорил повар? Так они и застыли горами: Уреньга на западе, ведьма – Юрма на севере, а между ними Таганай.
– А к востоку от Юрмы лежат осколками ее волшебного зеркала озера, – подхватил Брато. – Еще окаменевшее чудовище с многократным эхом, которое путников жрало…
– Откликной гребень, верно. Чуть не забыл, – щелкнул пальцами Рик. – Подведем итог. Значит: горы, тайга, озера. Болота тоже должны быть.
– А также дикое зверье, – хмыкнул Егор. – Отличное местечко, мне нравится. Кстати, как насчет идеи потом побродить здесь? Рассказы повара меня вдохновили.
– Побродим, – кивнул Саттор. – Нужно попробовать еще разговорить повара. Может, еще что-нибудь скажет.
– Легко, – расплылся в широкой улыбке Брато, поднимаясь с земли. – Дай мне немного времени.
Однако новых сведений они так и не собрали. Повар вскоре покинул лагерь, и до конца дня кадеты обменивались крохами собранной информации, готовились к следующему дню и просто отдыхали, привыкая к смене обстановки.
– Если вам доведется когда-нибудь участвовать в планетарных боевых действиях, – говорил вечером Реджинальд, когда все его подопечные собрались вокруг большого костра, разведенного посреди лагеря, – если доведется, так вот, там у вас может не оказаться времени на такой вот пикник. Высадка и бой, даже не зная, что ожидает впереди. Я помню, как кое-кто из вас считал, что уроки биологии, химии и географии – это пустая трата времени. И, тем не менее, именно эти науки могут помочь вам в малознакомой местности. Земля сама способна дать вам подсказки о том, что скрывается за стеной буйной растительности.
Кто-то отвел глаза и бросил взгляд на лес, шумевший рядом с лагерем. Парни поерзали, ожидая продолжения.
– А вам доводилось участвовать в планетарных боевых действиях, капрал? – спросил Бэнь.
– Доводилось, – усмехнулся Реджинальд. – Я служил в десантной группе, если вы еще об этом помните. Всякое бывало. И без подготовки в пекло кидали, и с предварительной разведкой. Потому я и говорю вам, орлы, что нельзя пренебрегать тем, что вам кажется незначительным. Понятно, что вам, жителям Геи, без разницы, кто обитает в лесах Аривеи, или что за твари притаились в горячем озере Тингор на Сорге. И все-таки вы обязаны изучать то, что мы преподаем вам, потому что от этого зависят ваши жизни. Мы готовим бойцов, а не туристов, за которыми будут присматривать местные службы. Земля, камни, вода – всё это ключ, который приоткроет для вас двери в мир, куда занесет вас судьба и служба императору. И мой вам совет, парни: до конца обучения восполните те пробелы, которые остались у вас после обязательного курса. В будущем пригодится, поверьте опытному вояке, который успел хлебнуть всякого, пока не попал в Третью Космическую.
– У нас будут анализаторы, они… – начал было Форд, но капрал оборвал его:
– Полагаетесь на технику, кадет? Это правильно. Нынешние технологии позволяют многое, только ведь нужно уметь пользоваться той информацией, которую вам дают анализаторы. Без необходимых знаний его данные останутся для вас набором значков и непонятных уведомлений.
– Так точно, капрал, – кивнул кадет. – Я понял.
– Надеюсь на это, сынок, – усмехнулся Магнус. – Очень надеюсь, – он немного помолчал, глядя в жаркую сердцевину огня, а после вновь посмотрел на подопечных: – В вашу экипировку войдет и анализатор. Мне будет любопытно узнать в конце игр, как вы воспользуетесь информацией, которую он вам даст, какие выводы из нее сделаете. Но об этом мы поговорим, когда все испытания останутся за спиной.
Капрал поднялся на ноги, парни встали следом, уже понимая, какая команда сейчас прозвучит.
– По палаткам, кадеты. Отбой. Если услышу возню и разговоры…
– Карцер! – дружно гаркнули кадеты.
– Умные, мерзавцы, – усмехнулся капрал. – Разойдись!
А утром они стояли в строю, слушая Лосева, прибывшего в лагерь на время испытаний. Ректор не говорил долгих торжественных речей – это было лишним. Он оглядел подросших мальчишек. Это были уже не те растерянные дети, стоявшие на первом в жизни построении десять лет назад. Перед ним замерли навытяжку юноши, заметно отличавшиеся от своих гражданских сверстников. Крепкие тела, серьезные лица, в глазах застыло ожидание и предвкушение начала игр, победа или проигрыш в которых не несли урона ни жизни, ни здоровью. Всего лишь экзамен, но кадеты были собранны. Они готовились пройти это испытание и выйти из него победителями. И пусть будет повторная попытка для тех, кто не выполнит задачу, поставленную ректором, парни не желали успокаивать себя тем, что смогут написать тест и получить свои баллы. Этот день значил для них намного больше, чем возможность перейти в Академию без вступительных экзаменов. Это было их личным испытанием, которое покажет, кто есть кто, и проиграть его было невозможно.
Лосев задержал взгляд на своем воспитаннике. Егор Брато – обычно веселый парень, болтун и мечтатель, сейчас был так же серьезен, как и все остальные. Когда-то он мечтал сбежать из кадетского корпуса и стать археологом, как его погибшие родители, но тот мальчик, вдребезги разбитый своей первой потерей, исчез. Он уступил место находчивому пареньку, который обожал машины и был безоговорочно предан своему единственному настоящему другу, за которого готов был хоть влезть в отчаянную драку, хоть пойти к ректору на ковер и взвалить на себя вину за их общие проделки. Лосев был уверен: доведись мальчишкам оказаться в бою, и они без раздумий будут прикрывать друг друга до последнего вздоха.
Ректор посмотрел на Рика Саттора и едва заметно усмехнулся. Несмотря на отсутствие кровного родства, парень явственно напомнил мужчине коммандера Саттора. В чертах лица Рика сквозило то же мрачновато-суровое выражение, та же жесткая линия плотно поджатых губ, тот же проницательный острый взгляд, направленный прямо в лицо того, кого слушал один из Сатторов. Родной сын не смог бы стать более точной копией полковника и перенять его образ мыслей и принципы. Это соображение на мгновение мелькнуло в голове Лосева и вызвало едва заметную улыбку. Ректор был доволен и своим воспитанником, и его другом: хорошие мальчишки, дельные.
Читать бесплатно другие книги:
