Профессиональный некромант. Мэтр на свободе Лисина Александра

– К вечеру вернется, – уверенно предрек я, почесывая разомлевшую нежить. – И тут его снова встретит моя красавица. А как только ей надоест об него спотыкаться, бедному кролику придется снова бежать на прогулку.

– А с Пачкуном что?

Я вспомнил гигантскую змею, которую от нечего делать когда-то поселил в своем замке, и улыбнулся.

– Теперь живет на улице, прикидываясь естественным орнаментом на входных колоннах. Зубища, пока он тихий и не шевелится, его не трогает. Но как только этот засранец рискнет в очередной раз загадить двор, тут же укоротит его на длину хвоста. И так каждый раз, когда он нарушит оговоренные правила. До тех пор, пока до упрямой скотины не дойдет, или пока он не ослабнет настолько, что не сможет снова срастить себя воедино.

– Логично, – одобрил мой план Нич. – А то обнаглели, пока нас не было. Вот только Зубища… уверен, что ее не узнают?

– Защиту на нее повешу, – зевнул я, тоже разнежившись возле жарко натопленного камина. – И велю не показываться чужакам на глаза. Пусть исподтишка следит. Моих сил как раз должно на это хватить.

– Темных или светлых? – с усмешкой уточнил Нич.

– Темных, конечно. Что за глупые вопросы?

– Тогда ладно, – успокоился он. – А то я решил, что ты собираешься оставить себе последние несколько капель.

Я только фыркнул.

– Когда под боком плещется целый океан, какой смысл переживать по поводу чайной ложки? А я теперь у темных буду часто появляться… думаю, старые лаборатории вполне подойдут для создания новых накопителей. Так что о резерве этой части моего дара волноваться больше не надо. А вот светлой пора бы заняться вплотную.

– А как же Модша? – внезапно вспомнил таракан.

– Через недельку еще разок к нему загляну. Надеюсь, старик успеет выполнить хотя бы часть моего заказа.

– Лонеру не откроешься? – снова спросил Нич, испытующе посмотрев на меня со стола.

Я отрицательно качнул головой.

– Не сейчас. Я пока не могу его контролировать, следовательно, не могу и доверять. Но надеюсь, в ближайшее время у нас все-таки состоится откровенный разговор, который покажет, как нам относиться к Кромму.

Нич беспокойно замер.

– Ты совсем ничего не планируешь ему говорить?

– Сперва прощупаю почву, а там видно будет.

– А к разговору с Воргом ты готов?

– Печать уже дезактивировал, – кивнул я. – Все каналы, ведущие к ней, перекрыл. Так что сейчас это – всего лишь символ, не несущий в себе ни капли магии. Когда кинжал окончательно истощится, его даже ректор не сможет почуять. А если что-то и останется, то астерис все равно прикроет. Что я еще забыл, по-твоему?

Нич ненадолго задумался.

– Вроде ничего. По крайней мере, в голову больше ничего не приходит. Когда отправляемся в академию?

– Через час. Как раз перед отбоем вернемся.

– Тогда я пошел собираться, – таракан, проигнорировав мой вопросительный взгляд, спрыгнул на пол, едва не царапнув по нему разбухшим от съеденного брюхом, и посеменил к выходу. А я пожал плечами и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза.

Сколько я так просидел, не знаю.

Кажется, я все-таки задремал, окончательно расслабившись. И открыл глаза только тогда, когда затылок кольнуло неприятным предчувствием, под ногами тревожно зашевелилась Зубища, а из ее пастей вырвался тихий предупреждающий рык. На который совершенно неожиданно ответил такой же тихий, но откровенно издевательский смешок. Причем чужой смешок. Неприятный. Подозрительно знакомый. Как слишком поздно прозвучавший сигнал тревоги, не успевший предупредить об опасности.

Услышав его, я замер, чувствуя, как по спине крадется отчетливый холодок, а Зубища зарычала громче.

– Успокой свою тварь, – свистящим шепотом посоветовали мне сзади. – Иначе я ее уничтожу.

– Зубища, цыц, – негромко велел я, лихорадочно размышляя. Затем медленно и неторопливо поднялся, взглядом успокаивая недовольно сопящую нежить. Еще неторопливее и даже с ленцой отступил в сторону от камина, чтобы меня не освещало со спины предательски яркое пламя. И только после этого повернулся, бесстрастно взглянув в лицо пришедшего по мою душу существа.

– Тебя было трудно найти, – недобро улыбнулся знакомый до боли насм, про которого я думал, что больше никогда не увижу. – Но все же не невозможно: я запомнил твою настоящую ауру, маг. Я обещал. И теперь пришел вернуть должок.

Надо сказать, насма в такой близи я видел впервые. И поскольку он не удосужился прикрыть голову капюшоном, то на этот раз я смог без помех рассмотреть тщательно выбритый череп. По достоинству оценить подрезанные по верхнему краю уши, в мочках которых тускло поблескивали в обрамлении серебра мелкие красные камушки. Изучить невообразимое переплетение узоров на хищном лице, а затем взглянуть на него вторым зрением и с изумлением обнаружить, что эти узоры, подобно татуировке на моем теле, пропитаны вытяжкой из семян астериса.

Все остальное было скрыто за полами длинного плаща, так что судить о телосложении насма я мог лишь приблизительно.

Руки он закрыл кожаными перчатками, не оставив мне возможности рассмотреть строение пальцев и определить, были ли его когти врожденными или же стали искусственным благоприобретением. Шею прикрыл высоким воротником, поэтому судить о его истинном возрасте было затруднительно. Магический фон, несмотря на тату, оказался абсолютно нейтральным. И единственное, что я мог сказать точно, так это то, что насм был выше меня на полголовы и гораздо шире в плечах.

Безусловно, появление гостя меня озадачило, и он это прекрасно знал. Более того, дал время опомниться и внимательно себя изучить.

Он не пошевелился, когда вздыбившая шерсть Зубища сперва неслышно отступила за мою спину, а затем медленно растворилась в темноте. Просто усмехнулся, показав острые, больше похожие на волчьи, зубы, проследил за ней взглядом, безошибочно определив, в каком из углов она затаилась. После чего подчеркнуто равнодушно отвернулся и, сложив руки на груди, пренебрежительно бросил:

– Она для меня неопасна.

Я кивнул, продолжая внимательно следить за гостем, и он понимающе усмехнулся.

– Вижу, ты и правда знаешь наши законы. Можешь говорить свободно. Я не приму твои слова как вызов.

– Благодарю, – тут же отреагировал я, ни на миг не усомнившись в искренности насма. – С твоей стороны это действительно любезность.

– Не удивлен? – снова показал зубы убийца.

– Скорее, я в некотором недоумении. Мне казалось, между нами не осталось долгов.

– Свои долги каждый определяет для себя сам, – едва заметно качнул головой убийца. – И за чужие, к счастью, не отвечает.

– К счастью для кого? – рассеянно уточнил я, все еще не отводя взгляда от гостя, который до сих пор почему-то не проявлял враждебных намерений.

– Для всех. – Насм издал знакомый смешок. – О чем так упорно размышляешь, если не секрет? Прикидываешь, успеешь ли ударить?

– Нет. С твоим фоном это будет затруднительно. Да и амулеты на тебе неплохие. А думал я о том, что вы, кто бы что ни говорил, все-таки маги, – спокойно озвучил я крутящуюся в голове мысль. – Не ты один, не кто-то отдельный, а все вы… весь народ. Несмотря на то что это считается невозможным.

– С чего ты так решил? – хищно улыбнулся пришелец, а его глаза недобро сверкнули.

Я только хмыкнул.

– В мой замок невозможно попасть с помощью стационарного телепорта – в этом месте слишком велики естественные магические возмущения. По этой же причине открыть сюда индивидуальный портал можно лишь с моего разрешения и после изменения конфигурации арки. Этого, как ты сам понимаешь, не произошло. Но поскольку ты все-таки здесь, значит, использовал третий и единственно возможный способ – проник сюда с помощью дара… удивительного, редчайшего, я бы сказал, но именно дара – создавать и пробивать порталы самостоятельно. Ничем иным вашу способность появляться абсолютно в любом месте не объяснить.

– Может, ты чего-то не учел? – прищурился насм. – Может, я пришел сюда своими ногами?

– У тебя сапоги чистые, – покачал головой я. – И на внутренней кромке плаща нет грязи, хотя он настолько длинный, что то и дело подметает пол. Даже если представить, что ты полдня ехал верхом и лишь последние сто-двести шагов от пригорка шел своими ногами, а перед самым входом в замок тщательно почистил одежду, не изгваздать сапоги на моем дворе невозможно – с утра шел дождь, поэтому перед дверью натекла огромная лужа, которую даже моим псам не удается перепрыгнуть не испачкавшись. А еще меня о тебе не предупредили. И уже поэтому ты не мог войти в замок через ворота.

– Ты настолько уверен в своей охране?

Я только улыбнулся, когда в холл заглянула некрупная белая кошка. Неуверенно потоптавшись на месте и кинув на незнакомца изучающий взгляд, она осторожно вошла. Деловито обнюхала сухой плащ. Бесцеремонно наступила лапой на чистый сапог. А затем села и, вскинув наверх мордочку, уставилась на его лицо долгим неподвижным взором.

Насм на это никак не отреагировал. Только поморщился, когда не дождавшаяся ответа кошка требовательно толкнула его лапой. После чего нагнулся и, подхватив тварюгу за шкирку, быстро выпрямился. Причем сделал это настолько стремительно и красиво, что я не удержался и уважительно прищелкнул языком.

– Кошки – самые любопытные создания на свете, – пояснил я недовольное урчание повисшей в воздухе кошки, принявшейся раздраженно дергать хвостом. – Обычно Мявка узнает о моих гостях первой, но ты и ее сумел удивить. Она пришла познакомиться.

– Жалкая тварь, – усмехнулся убийца, кинув взгляд на пушистую нарушительницу, и, не найдя в ней ничего, достойного внимания, разжал пальцы. – Зачем ты кормишь столько бесполезных созданий?

Мявка, шлепнувшись на пол, сердито фыркнула и поспешно отскочила в сторону, чтобы острый носок сапога не наподдал ей под брюхо. А затем проворно запрыгнула на стоящее рядом с насмом кресло, уставилась на гостя ярко-синими глазами и возмущенно зашипела.

– Так о чем ты говорил? – нейтральным тоном осведомился я, когда чужак на мгновение отвлекся.

Насм фыркнул, почти как Мявка, и, отойдя от кресла на шаг, оставил кошку в покое.

– Я не заметил у тебя на стенах охранников.

– Я не об этом. Ты что-то говорил насчет долга?

Он недоуменно замер. Потом нахмурился, словно к чему-то прислушиваясь или о чем-то вспоминая. Но вскоре широко улыбнулся, в третий раз продемонстрировав мне кончики заостренных… определенно подпиленных… зубов, и покачал головой.

– Хорошо уходишь от темы. Слишком ловко для простого адепта магической академии. Потому что в последний раз мы говорили о твоих предположениях насчет моего народа. И о том, что ты, как мне кажется, придумываешь неправдоподобные объяснения для самых обычных вещей.

– Да ну? – удивился я. – По-твоему, способность проникать сквозь стены – это обычно? Мне, например, кажется, что это здорово попахивает прямыми манипуляциями с пространством. Кстати, ты что-нибудь слышал про мастера Илиойса и его труд «Пространственные вихри»? Или, может, совершенно случайно знаком с придуманным им термином «нестандартные порталы», которыми Совет грезил еще в то время, когда магические гильдии только-только зарождались?

У насма впервые изменилось лицо.

– Что тебе известно о нестандартных порталах?

– Не очень много, – согласился я, краем глаза отметив, что разлегшаяся на спинке кресла Мявка по-прежнему бдительно следит за чужаком. – Но достаточно, чтобы понимать, что чисто теоретически они возможны. При условии наличия у человека дара, знаний о том, как грамотно его раскачать, и некоего фактора… допустим, пока неизвестной науке рунной схемы какого-нибудь -надцатого порядка, древнего обряда, сложного эликсира или же сочетания всех этих факторов сразу… которые заставили бы самый обычный дар видоизмениться и приобрести совершенно новые свойства. Пусть даже и ценой утраты способностей к другим видам магии. Как тебе такое предположение?

Насм неопределенно повел плечами.

– С точки зрения Совета ты говоришь сущую ересь.

– Еще бы, – охотно согласился я. – Но ты считаешь иначе, не правда ли?

– Мы не маги…

– Не совсем маги, – педантично поправил я. – В общеизвестном смысле ваша магия настолько странна, что не подпадает ни под одно существующее определение. Но она, как мне кажется, не всегда врожденная. А может, вы и вовсе рождаетесь обычными смертными, но при этом нашли способ развить способности у полученных в качестве платы детей.

Насм натянуто улыбнулся.

– Ты разве не видишь мою ауру?

– Ты прав, она выглядит такой же, как у обычного смертного, но качественные иллюзии еще никто не отменял, – спокойно сообщил я. – Особенно когда есть возможность использовать не простое заклинание, а, скажем, амулет. Или какой-нибудь занимательный артефакт, один из которых ты, кстати, носишь под плащом и который поднял магический фон аж на тридцать четыре единицы. Интересно, если его снять, какой твоя аура станет тогда?

– Ты когда-нибудь гулял по весеннему льду? – неожиданно спросил убийца, испытующе на меня взглянув.

– Когда солнце уже припекает, но лед на озере все еще лежит и от неосторожного движения готов в любую секунду провалиться прямо у тебя под ногами?

– Именно.

Я ухмыльнулся.

– Обожаю это ощущение. Но при этом я всегда знаю коэффициент запаса прочности льда и останавливаюсь лишь там, где заведомо безопасно.

Насм оскалился.

– То есть шкурой своей ты, несмотря ни на что, все-таки дорожишь…

– Как и ты своей, – спокойно ответил я, посмотрев ему прямо в глаза.

Он снова прищурился, но отрицать очевидное не стал: если бы я был неправ, он бы не воспользовался эликсиром и благополучно сдох на мусорной куче в Тисре, так и не закончив дело, ради которого нанимался. Он это знал, я это знал… но с некоторыми вещами, к сожалению, приходится мириться.

– Хочешь меня убить? – улыбнулся я, заметив, как в глазах стоящего напротив убийцы что-то неуловимо изменилось.

Он равнодушно пожал плечами.

– Была такая мысль.

Внезапно в дальнем верхнем углу, почти под самым потолком, раздраженно зашипела Зубища. Мявка тоже вздыбила шерсть на загривке. Одновременно с этим из коридора послышался цокот когтей, и на пороге, едва-едва поместившись в проеме, возникли три лохматых пса. Породистых, с мощным костяком и крепкими лапами… остановившись в дверях, они показали чужаку клыки, но затем убедились, что тот не пытается причинить мне вред, и вопросительно уставились на меня.

Дескать, жрать его или сейчас поздновато для сытного ужина?

Я хмыкнул.

– Что же тебя останавливает?

– Да в общем-то… ничего, – опустил руки насм, внешне ничем не показав, что заметил собак. – Кроме того, что я пришел сюда не за этим.

– Хм, – по-настоящему удивился я, краем глаза отметив, что следом за кобелями в холл просочились еще две кошки: серая и черная, которые тут же поспешно юркнули на кухню и затаились за дверью. – Зачем же ты тогда явился?

– Хочу предложить тебе найм.

– Что?! – чуть не поперхнулся я, решив, что ослышался.

– Я предлагаю тебе себя нанять, – ровно повторил убийца, подчеркнуто медленно убирая руки под плащ и так же медленно закутываясь в него, как летучая мышь в крылья.

И вот тогда я удивился по-настоящему.

Это был неслыханный жест доверия – в таком положении насм становился чуточку менее подвижным и гибким, а следовательно, уязвимым. При этом он показывал готовность к сотрудничеству. Предлагал себя в качестве рабочей силы весьма специфической направленности. Так что с этого момента каждое, согласно их дурацкому кодексу, сказанное мною слово могло быть расценено как вызов, согласие или же оскорбление.

Это что же получается, нам грозят неприятности? Причем мне о них еще ничего не известно, а проклятые насмы откуда-то в курсе?!

Несколько растерявшись, я знаком заставил гневно сопящую Зубищу умолкнуть. Затем подумал и жестом отослал собак. А когда кобели, окинув неподвижного чужака подозрительными взглядами, неохотно попятились, шагнул к креслу и взял раздувшуюся от недовольства Мявку на руки.

– Цыц, – строго велел заворчавшей кошке, которой не понравилось, что ее сгоняют с насиженного места. – В разговор не лезть. Меня не отвлекать. За гостем следить, но охоту пока не устраивать.

Зверюга зыркнула на насма исподлобья, раззявила пасть, демонстрируя острые, похожие на иголки, клычки, но даже не пикнула, когда я поставил ее на каминную полку и сунул под нос костлявый кулак. После чего неохотно села там, где я велел, и, обвив лапы пушистым хвостом, мгновенно превратилась в изящную статуэтку.

Отвернувшись от камина, я пристально посмотрел на терпеливо дожидающегося ответа убийцу и скупо велел:

– Говори.

Насм понимающе улыбнулся.

– Причин для беспокойства пока нет: я пришел один и по собственной инициативе.

Я нахмурился.

– Обычно мы не являемся на найм поодиночке, – добавил он. – Как правило, дело, которое нам интересно, требует присутствия хотя бы одной звезды[7]. Реже – больше. Но сейчас я не представляю клан. Поэтому пришел один.

Я нахмурился еще сильнее.

– С чего бы такая честь?

– Ты мне интересен, – хмыкнул насмешник. – Я же сказал: я видел твою ауру. И она произвела на меня весьма благоприятное впечатление.

– Я тронут. Но, к сожалению, сейчас мне нечего тебе предложить.

– Не спеши отказываться, барон, – неприятно улыбнулся насм. – Возможно, наше сотрудничество принесет пользу нам обоим.

Я покачал головой.

– Не сейчас.

– Я искал тебя два дня, – словно не услышал он. – И это было нелегко: в Тисре ты появляешься редко, ведешь себя тихо, крадешься по подворотням и очень хорошо заметаешь следы. Если бы не отпечаток ауры, я бы, может, тебя и не нашел. Но ты проявил неосторожность, появившись в доме старого лавочника – твой запах сохранился там достаточно надолго, чтобы я его почуял.

Я внутренне подобрался.

– Ты убил старика?

– Нет, – хмыкнул насмешник. – Твой недомаг в порядке. Но если я не получу ответы на свои вопросы у тебя, то вернусь в столицу и обязательно задам их ему.

– Это угроза? – совершенно спокойно осведомился я, знаком разрешая кошке покинуть каминную полку.

– Ни в коем случае. Просто поясняю сложившуюся ситуацию.

– И ты всегда так настаиваешь на найме?

– Обычно в этом нет необходимости, – снова хмыкнул чужак. – Но ты, повторяю, меня заинтересовал.

– Хорошо, – неожиданно согласился я, когда обрадовавшаяся свободе Мявка бесшумно спрыгнула с камина, так же неслышно добежала до стоящего рядом с насмом шкафа и ловко запрыгнула на самый верх. – Что тебе нужно?

– Я хочу знать, что ты такое, – не сдвинулся с места гость.

– Вот удивил… я, может, сам этого еще не понял.

– Твоя аура принадлежит светлому магу, – тут же заметил он. – Однако при этом ты неплохо знаком с темным искусством…

– У меня родители – некроманты. Что странного в том, что они обучали сына по особой методике? И занялись этим трудным делом задолго до того, как стало известно о цвете его дара?

– Допустим. Но ты использовал темный амулет в том переулке. И вел себя рядом со стаей рвачей так, словно уже встречался с ними раньше.

– Я просто очень хладнокровный, – заверил я насма, уже жалея о том, что полез туда любопытствовать. – А мой инстинкт самосохранения до сих пор находится в зачаточном состоянии и большую часть времени беспробудно спит, понятия не имея о том, что ему положено стоять на страже моего здоровья.

Тот усмехнулся.

– Я заметил. И сперва даже подумал, что ограждающий амулет был каким-то особенным, поэтому им и смог воспользоваться светлый маг. Я хорошо знаю, как он работает. Как и то, что активация такого амулета вводит любого смертного в длительное оцепенение, а нежить парализует на несколько минут. Конечно, светлые изобрели от него защиту – так называемый нейтрализатор, но он очень уж специфически изменяет магический фон вокруг носителя. Тогда как твоя аура после его использования осталась такой же, как и раньше, и фон вокруг тебя ничуть не изменился. Даже если допустить, что ты оказался столь недальновидным, что попал под действие собственного заклинания, то должен был оцепенеть вместе с рвачами. А этого не произошло. Помнишь, что ты тогда сделал?

Я помрачнел: увы, поначалу мне было невдомек, что я там не один. А потом стало поздно. Видимо, не стоило давать этому внимательному гаду шанс на выживание. И не следовало забывать, что на него самого… как и на любого мэтра, кстати… ограждающий амулет не оказывает никакого воздействия.

Насм, видимо, догадавшись, что за мысли бродят в моей голове, издал мерзкий смешок.

– Я тебе напомню: ты как ни в чем не бывало вошел в переулок и убил тварей так, как убил бы их я. Или хорошо обученный демонолог. Ты прекрасно знал, что такое рвачи и где расположено их единственное уязвимое место. Более того, попал в него с первого раза, а затем собрал кровь, которая никогда не заинтересовала бы светлого мага, но зато очень пригодилась бы знающему некроманту, и спокойно ушел, ничуть не озаботившись тем, куда отправятся уцелевшие рвачи после того, как закончится действие ограждающего амулета.

Я промолчал, терпеливо дожидаясь продолжения.

– Поначалу я решил, что это – какой-то трюк, чтобы ты смог заполучить мое тело до того, как выйдут из паралича рвачи, – с задумчивым видом сообщил насм. – Поэтому выжидал до самого последнего момента и потянулся за эликсиром лишь после того, как твои птицы перестали кружить над домами. Затем мне показалось, что ты насмехаешься… пузырек стоял слишком высоко, чтобы я мог до него дотянуться.

Я равнодушно пожал плечами.

– Раз ты уцелел, значит, в самый раз.

– Даже для меня это было нелегкой задачей.

– Зато интересной, – невозмутимо откликнулся я, и чужак выразительно скривился, видимо, припомнив, как подбирал кишки с мостовой.

– Для кого как… но я еще тогда подумал, что если выберусь, то непременно спрошу у тебя о причинах. И у меня, как видишь, получилось – раны затянулись до того, как твари сообразили, что произошло. Так что я смог закрыть свой контракт, не нарушая оговоренных условий. Ну а когда рассчитался с заказчиком, то отправился на поиски, успев проследить тебя до лавки с бывшим темным, у которого стоят скверные охранительные заклинания на двери.

Я согласно кивнул: Модша, к сожалению, был чересчур легкомысленным по части обеспечения собственной безопасности. Так что, по большому счету, он сам виноват, что в его дом без его же ведома регулярно захаживают какие-то незнакомцы.

– Как ты меня нашел? – спросил я, решив, что вмешиваться в жизнь старика пока не стану. – Я был уверен, что запаха после себя не оставил. А по одной ауре можно годами искать нужного мага, так и не наткнувшись на него среди моря других.

– Так и есть, – едва заметно нахмурился насм. – Мне пришлось наведаться в столичную ратушу и сравнить отпечаток твоей ауры с теми, что записаны в реестре магов. И вот когда я узнал имя, все остальное уже было проще.

Я, сделав мысленную заметку насчет ратуши, кивнул.

– Ну хорошо. Что дальше?

Насм странно хмыкнул.

– Ты слишком молод для того, чтобы знать о рвачах, постоянно носить при себе ограждающие амулеты, разбираться в наших обычаях и убивать, не достигнув порога взросления, да еще с редким для подростка хладнокровием. Не говоря уж о том, что у тебя в замке спокойно бегает весьма необычная нежить. Сам замок напичкан артефактами, как запасники Совета. Защита в его стены вплавлена такая, что я ничего подобного в жизни не видел. И все это… абсолютно все… завязано на одном-единственном человеке – на тебе. При том, что именно в этот момент ты должен находиться совершенно в другом месте и не иметь никакой возможности сюда возвращаться. Хватит или мне продолжить?

Я демонстративно сложил руки на груди.

– А тебе есть что еще сказать?

– Я заметил, что у тебя кожа на шее светится. И готов поклясться, что знаю причину, по которой она пропитана составом из семян астериса. Согласись, когда юный барон пытается скрыть свою ауру, это выглядит подозрительно. А когда он при этом не чувствует отката после использования темного амулета, контролирует как минимум два вида нежити в собственном доме и является прямым потомком древнего рода некромантов, это наводит на размышления.

Я взглянул на насма прямо, глаза в глаза, и он неожиданно рассмеялся. Тем тихим, торжествующим смехом, от которого у неподготовленного человека сводит внутренности.

– Кажется, теперь тебе тоже захотелось меня убить?

– Я размышляю об этом, – спокойно согласился я под злобное ворчание Зубищи.

– Полагаешь, получится?

– Почему бы нет? Ты поразительно беспечен для своей профессии.

– Не настолько, чтобы у тебя появились шансы, – ощутимо напрягся убийца, кинув быстрый взгляд по сторонам и на мгновение задержав его на зубастой нежити. Оценив ее угрожающую позу, он сперва нахмурился, потом недоумевающе огляделся снова и наконец уверенно кивнул. – Она действительно мне не соперница.

Я только улыбнулся.

В тот же миг из коридора донеслось приглушенное рычание, по каменному полу дважды царапнули чьи-то острые когти и донесся тихий шорох, как если бы прячущиеся в тени псы надумали вернуться без приказа.

Сидевшая до этого в углу Зубища одним громадным прыжком поменяла позицию и, молнией промчавшись по потолку, нависла над головой гостя, готовая в любой момент обрушиться на него всем телом. А затаившаяся на шкафу Мявка обнажила клыки, и, абсолютно бесшумно спустившись по стене, тихо-тихо мурлыкнула прямо в ухо застывшего от неожиданности насма.

– Хозяин, все входы и выходы перекрыты, – величественно выплыла из камина объятая пламенем гигантская гусеница и, деланно не обратив внимания на окаменевшего чужака, важно надула щеки. – Воздух контролируется Бескрылым, земля находится под присмотром ваших новых питомцев. Умсаки, как всегда, голодны и уже бьют копытами землю. Слуги в безопасности. Рассеиватели работают на полную мощность. Накопители готовы принять удар любой силы. Так что можете со спокойной душой разнести тут все по камешку вместе со своим поздним гостем – фон по округе не изменится ни на одну единицу.

– «Хвост» есть?

– Нет. Харя следит за ним с самого появления, но насм сказал вам правду – он действительно пришел один.

– Хорошо, – кивнул я, испытующе взглянув на неподвижного убийцу, вокруг шеи которого уже успел нежно закрутиться пушистый кошачий хвост. – У тебя есть два выхода: первый – ты пробуешь отсюда уйти и даешь мне повод ответить на твое предложение категорическим отказом…

– А второй? – хрипло спросил насм, повернув голову и с каким-то новым чувством взглянув в холодные глаза Мявки.

– Скажи: у тебя бывают предчувствия? – вместо ответа спросил я. – Такие, которые заставляют порой делать странные вещи и игнорировать голос разума?

– Бывают. Иногда.

– А когда ты шел в мой замок, ничего, случаем, внутри не кольнуло?

– Разве что любопытство, – усмехнулся он, внимательно изучая молчаливую кошку, устроившуюся на стене в совершенно невообразимой, абсолютно неестественной для живого существа позе и смотрящую ему прямо в глаза: долго, неподвижно, поразительно разумно. – Но, как вижу, не зря – с тобой действительно весело.

– Рад, что ты оценил, – сухо откликнулся я. – Так как насчет предчувствия? Неужели совсем ничего не было?

Убийца поморщился.

– Только отголоски. Пока я не могу сказать, что тебя ждет и почему это должно случиться, поэтому не привлек ни звезду, ни остальной клан. Но, возможно, в скором времени тебе пригодится моя помощь.

Я помрачнел. Похоже, в самое ближайшее время мне придется активно отбиваться от непрошеных гостей и испытывать на прочность защиту замка.

– Какой твой интерес в этом деле?

– Я же сказал – любопытство, – отозвался насм, не делая попыток сдвинуться с места. – И возможный риск. Для нас чем сложнее дело, тем ценнее полученный опыт.

– Любишь играть со смертью?

– Как и ты, – он выразительно покосился на потолок: Зубища ответила ему злобным шипением и на всякий случай показала сразу все зубы.

– Тогда второй путь для тебя – контракт, – неохотно признал я. – На моих условиях и по моим правилам. Если тебя устраивает, я отзову тварей. Если нет… что ж, мне всегда было интересно посмотреть, как вы устроены внутри.

Насм осторожно поднял голову, чтобы оценить позицию Зубищи и сравнить ее взгляд со взглядом прильнувшей к его горлу кошечки. Что-то процедил сквозь сжатые зубы. А затем тяжело вздохнул:

– Что ты хочешь?

– Неужто даже не попробуешь?! – изумился я, когда он демонстративно расслабился.

Убийца фыркнул.

– Я поторопился, когда сунулся в это логово, предварительно не проверив, кто его в действительности охраняет. Больше ошибаться не хочу. Ты ведь не дашь мне второго шанса?

– Нет.

– Твои условия?

Я улыбнулся и коротко перечислил.

Он мгновенно изменился в лице, поняв, что ошибся дважды, если не трижды. Затем прикрыл на мгновение вспыхнувшие яростью глаза. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. После чего снова на меня посмотрел, несколько секунд изучал мое невозмутимое лицо, а потом совершенно спокойно ответил:

– Согласен.