Профессиональный некромант. Мэтр на свободе Лисина Александра
– Естественно. Ему они не понравились, но других вариантов не было.
– Как ты его уломал? И почему после этого твой насм не пожелал напасть прямо там, а вместо этого просто ушел восвояси?
Я пожал плечами.
– Я потребовал от него беспрекословного подчинения, попросил добровольно поучаствовать в нескольких несложных экспериментах, взял образец крови и пожелал, чтобы о нашем разговоре… в том числе и о догадках по моему поводу… ни живой, ни мертвый не узнал. До тех пор, пока я этого не разрешу.
У Нича отвалилась челюсть.
– А что взамен?!
– Взамен насм отдал мне переговорный амулет, чтобы с ним можно было связаться. Получил доступ в жилые помещения замка, куда его пустят, разумеется, только под присмотром Зубищи. Приобрел возможность изучать мои методы работы и пользоваться нашими эликсирами по мере необходимости, определять которую, правда, тоже придется мне. А также отказался от уплаты за свои услуги живым товаром, снизил цену в золоте в полтора раза и поклялся не причинять нам вреда до окончания контракта.
Нич звучно сглотнул.
– Гираш… ты сошел с ума. Он убьет тебя в тот же миг, когда истечет срок действия контракта! Какое ты поставил условие для его закрытия?
Я улыбнулся и свернул в боковой коридор.
– Насм должен будет сам найти ответы на свои вопросы и понять, что я собой представляю. Только когда он сообщит мне правильный ответ, контракт будет считаться закрытым.
– Ч-что? – икнул от неожиданности таракан.
– Ты все понял правильно, не переживай.
– Неужто он согласился на этот бред?!
– А куда ему было деваться? – довольно зажмурился я. – Для насмешников информация – самый ценный товар. Ради нее они, как выяснилось, готовы даже на нарушение многовековых традиций и вопиющий произвол со стороны нанимателя.
Нич вздохнул и, нагнав меня, с ходу запрыгнул на плечо.
– Он тебя точно убьет. Особенно, если поймет, что контракт ты приготовил заранее.
– Он и так понял, – безмятежно откликнулся я. – Трудно было не понять, когда я достал из стола уже готовый свиток. Другое дело, что я набросал его не вчера и даже не два года назад – меня, если помнишь, и раньше интересовал этот необычный народ. И было время, когда я всерьез рассматривал возможность сотрудничества с кланом, но, к сожалению, не успел. Так что свиток просто пришелся к месту. Я всего лишь изменил отдельные пункты, чтобы отсрочить связанные с наймом проблемы, и добавил парочку новых… в качестве проверки. Однако именно это заставило насма смолчать и воздержаться от эпитетов в мой адрес.
– Да неужели? – язвительно переспросил таракан. – А пообещать он тебе перед уходом, случаем, ничего не забыл?!
– Такие люди не обещают, а сразу делают. Но до окончания контракта я могу ни о чем не волноваться.
– Что ж ты его телохранителем тогда не взял?
– Да зачем он мне сдался?
– Ты не всегда будешь находиться на территории академии. Да и в баронстве мало ли кто начнет точить на тебя зуб?
– Это меня как раз не волнует, – легкомысленно отмахнулся я. – От насма требуется только вовремя обнаружить угрозу и сообщить о ней. Остальное мы сделаем сами. Неужто два архимага не придумают, как разобраться с врагами?
– Хорошо, а что с замком? – неожиданно уступил учитель.
– Защиту придется усилить, – неохотно согласился я. – Думаю, на неделе разберусь с Воргом, потом утрясу все дела с Модшей, проверю кое-какие догадки и вплотную этим займусь.
– Смотри не опоздай.
– Не волнуйся, времени у нас достаточно: предчувствие у насма пока слабое и неконкретное. Так что в ближайшее время крупные неприятности нам не грозят.
Нич покачал головой.
– Неужели ты так доверяешь мнению наемника?
– У него есть дар, – уверенно сказал я. – Вернее, несколько умышленно развитых особенностей, одна из которых является чем-то сродни резко усиленной интуиции, а вторая позволяет свободно перемещаться в пространстве. Неужели ты думаешь, что он просто так попался нам именно сейчас?
– Конечно, нет, – тяжело вздохнул таракан, печально опуская усики. – Что бы про насмешников ни говорили, но в чем-то они похожи на падальщиков – безошибочно чуют смерть и слетаются на нее, как стая воронья. Так что, возможно, ты правильно его привязал. Просто как бы оно потом боком не вышло.
Я негромко фыркнул и остановился.
– До «потом» еще дожить надо. А пока будем пользоваться теми возможностями, которые сами плывут в руки.
– Как знаешь, – снова вздохнул Нич и надолго умолк. Но когда я во второй раз свернул в боковой коридор и, отыскав там неприметную дверцу, спустился на четвертый этаж подземелий, неожиданно опомнился. И осведомился с нескрываемым подозрением:
– Гираш, ты куда опять меня завел? Нам же надо было к арке вернуться!
– В холле у темных нам делать нечего, – спокойно отозвался я. – Если ты не забыл, они учатся и работают по ночам, поэтому еще долго не угомонятся. А нам надо вернуться до отбоя. Я ученический перстень в комнате оставил, помнишь? А проверки у светлых проходят как раз перед сном.
– Тогда зачем ты спускаешься еще глубже?!
– Здесь есть еще одна арка.
– Где?! – изумился Нич. – Под башней?!
– Да.
– Ты шутишь? Арка, о которой не знает ректор?!
Я хмыкнул.
– Вообще-то, он знает. Просто по документам она числится как внутренняя. И изначально предназначалась для того, чтобы упростить адептам перемещение между лабораториями башни. Но лет семьдесят назад… ты тогда уже не преподавал, не сопи… вдруг обнаружилось, что она работает со сбоями: иногда не открывается, периодически вышвыривает адептов не туда, куда надо, порой вообще открываться отказывается. А поскольку рисковать влететь в стену или нужник никто не хотел, ее со временем закрыли, и теперь мало кто помнит, что она вообще существует.
– Что ж ее не починили-то? Разве адептам не нужен прямой проход в подземелья?
– Война была на носу, – пожал плечами я. – И руководство академии посчитало, что тратить силы на возню с обычной аркой слишком расточительно. А потом о ней просто забыли. Зато для нас она станет прекрасным способом появляться в академии незаметно.
Нич неожиданно вцепился коготками в мой воротник.
– Стой. Ты хочешь сказать, что я должен буду сигануть в непроверенную арку, которая может заслать нас демон знает куда?!
Я вздохнул.
– Что ты паникуешь? Починю я ее. Не волнуйся.
– Да?! А вдруг не починишь?!
– С какого это времени ты перестал мне доверять?
Нич замолчал и нахохлился, явно оставшись не в восторге от моей идеи. А я прошел короткий коридор, заканчивающийся одной-единственной дверью, без труда снял с нее защиту, про себя подивившись тому, что она до сих пор активна, и беспрепятственно зашел внутрь.
Комната оказалась маленькой и, если не считать арки, совершенно пустой: ни стульев, ни столов, ни даже старенькой табуретки там не было. Впрочем, как и окон, и ведущих в смежные помещения дверей. Создавали ее исключительно как проходное помещение, поэтому удобствами, разумеется, никто не озаботился.
Впрочем, нам они тоже были без надобности.
Внимательно осмотрев арку и пробежавшись по выгравированным на каменном основании рунам, я провел предварительную диагностику, но, к собственному удивлению, серьезных проблем не нашел. Затем посмотрел еще раз, на всякий случай, снова пришел к выводу, что опасения Нича были преждевременными и портал абсолютно исправен.
Непонятно, правда, почему его тогда снова не ввели в обиход, если уж успели починить за время моего отсутствия, но так даже лучше. Осталось только чуть-чуть испортить систему контроля, чтобы наше появление нигде не фиксировалось, и можно пользоваться сколько душе угодно.
– Уверен, что у нее есть доступ в центральный холл? – скептически осведомился Нич, когда я доложил ему свои выводы.
Вместо ответа я коснулся нужной последовательности рун и молча указал на появившийся портал.
– А может, он ведет не туда? – неожиданно заупрямился таракан.
– Последовательность всегда одна и та же. Раз портал открылся, значит, все в порядке.
– Все равно сперва надо проверить!
Я удивился: что там еще проверять? Что это вообще за новости? Сперва насм его не устроил, теперь арка. И опять эти непонятные вопли про угрозу. Дескать, рискованно, неизвестно, потенциально опасно… сколько можно? Или к старости все мы становимся подозрительными? А может, мне просто показалось, что в последнее время он стал гораздо трепетнее относиться к собственной жизни?
– Гираш, надо еще раз ее проверить! – настойчиво повторил таракан, беспокойно сопя мне в ухо.
Я снял его с плеча и согласно кивнул.
– Хорошо, проверяй.
А затем бросил недовольно сопящего учителя внутрь, быстро шагнул сам, успев не только благополучно выбраться на первом этаже учебного корпуса, но и подхватить задохнувшегося от возмущения старика за миг до того, как он с размаху шмякнулся на пол.
– Ну? Убедился? – ласково спросил я у ошеломленно разинувшего пасть таракана, некстати забывшего о том, что он умеет летать и, в общем-то, до сих пор сохранил немалую часть своих сил. – Арка работает?
– А-а-а…
– Отлично. Тогда пошли.
– Г-гираш, д-да ты…
– Уже устал сегодня от твоей нерешительности.
– Н-но я же…
– Ты в полном порядке, – сухо отозвался я, стирая записи о своем появлении на первой арке, затем активируя вторую и возвращаясь в свою башню, предварительно отключив сигналку. – Что еще тебя не устраивает?
В этот самый момент в холле пронзительно зазвенел академический колокольчик, извещая адептов о грядущем отбое.
Нич замер в моих руках. Сжался, будто устыдившись собственных страхов, а потом без единого звука заполз в рукав мантии и затих, не пожелав пояснить причину столь странной реакции на совершенно безобидный портал.
Я спокойно донес его до комнаты, не встретив по пути никого из соседей. Постарался как можно тише закрыть за собой дверь. Затем аккуратно положил подозрительно притихшего таракана на подушку, терпеливо подождал, пока он решится на откровенность, но так и не дождался. После чего равнодушно пожал плечами и, накрыв его собственным халатом, рухнул на соседнюю постель.
Завтра опять предстояло рано вставать.
– Ну-с, молодой человек, – деловито потер ладони мастер Ворг, – надеюсь, вы готовы к проверке?
Я поудобнее устроился на жестком ложе и спокойно кивнул.
– Конечно, мастер. Что от меня требуется?
– Ничего. Просто полежите спокойно. Можете даже подремать, я вас сам разбужу. А когда закончим, для вас найдется несложная работа в лаборатории.
Я снова кивнул и, прикрыв глаза, постарался расслабиться.
Первый день новой недели выдался на редкость скучным: преподаватели меня не доставали, ученики, не сговариваясь, обходили стороной – видимо, все еще не могли простить «удачливую» крысу на уроке алхимии. Обед оказался на редкость невкусным и впервые за время учебы меня разочаровал. Ну а Нич, удравший из комнаты еще до рассвета, за целый день так ни разу не объявился и не пожелал рассказать о своих вчерашних тревогах.
В общем, я стойко вытерпел три своих урока, несказанно порадовав мастера Нарди, леди де Фоль и графиню де Ривье примерным поведением. Умышленно уклонился от разговора с Верией, которая аж дважды пыталась подойти и о чем-то спросить. Целый час добросовестно просидел над учебниками в книгохранилище, как примерный адепт. В качестве домашнего задания немного поэкспериментировал с огнем. А после ужина направился в лечебницу, где был встречен широко улыбающейся артефактной дверью и тут же получил задание спуститься в лабораторию.
Колдовал надо мной лекарь недолго: прошло всего пятнадцать минут, когда он прекратил наматывать круги вокруг лежанки, тыкать в меня пальцами и что-то бормотать себе под нос, а мою кожу перестал холодить невидимый ветерок диагностического заклятия.
– Поднимайтесь, – почему-то недовольно бросил мастер Ворг, отходя наконец от стола.
Я послушно сел, одновременно оглядываясь в поисках рубахи. Но как только мои ноги коснулись пола, маг снова подошел и, взяв за левую руку, развернул ее внутренней стороной кверху.
– Что это? – спросил он скрипучим голосом, больно ткнув пальцем в мое предплечье.
Я опустил взгляд, вместе с ним рассматривая изуродованную совсем еще свежим ожогом кожу.
– Сегодня утром была магическая печать.
– Чья? – прищурился светлый.
– Некроманта, – удивленно ответил я. – Того, который мне жизнь спас. Разве мастер Фалькус вам не говорил?
Мастер Ворг поморщился и не слишком деликатно поскреб ожог ногтем.
– Говорить-то говорил. И про замок ваш, и про некроманта тоже… вашу историю я прекрасно знаю. Но вот самой печати почему-то не вижу. Что вам известно о человеке, который ее оставил?
Отключив чувствительность, я мысленно ухмыльнулся.
– А что я могу про него знать? Пришел к нам домой вместе с господином графом и мастером Лиуроем. Как говорят, выбил из замка всю нечисть, которую развел старый барон. Освободил меня, но сам, к сожалению, погиб…
– Почему вы уверены, что он погиб? – мрачно осведомился маг, снова ковырнув ожог так, словно пытаясь отрыть там следы прежнего рисунка. – Тела-то не нашли.
Я демонстративно поморщился от боли.
– Стал бы он передавать печать, если бы знал, что может выжить?
– У мэтров свои секреты… вы видели его раньше? – хмуро осведомился Ворг, видимо, не удовлетворившись моим ответом.
– Когда бы я успел?
– Ваш отец был некромантом. Возможно, этот человек когда-то появлялся в вашем замке. Помогал барону в работе или хотя бы присылал ему письма.
Я сделал вид, что задумался, и попытался осторожно убрать руку. Однако не тут-то было – старик вцепился в нее клещом, бесцеремонно ковырял изуродованную кожу и ни за что не хотел отпускать. А попутно просвечивал место ожога каким-то хитрым заклинением.
– Ну, может, он и приходил когда-то. Только отец про него никогда не говорил. Вместе они вроде не работали. И насчет писем я тоже не знаю – мне их просматривать не дозволялось.
– А это у вас откуда? – рассеянно отозвался старик, будто не замечая моих гримас и продолжая издеваться над покрасневшей, заметно отекшей кожей.
– С заклинанием не справился, – повинился я. – Нам сегодня на магии огня велели в качестве домашнего задания испробовать одно из атакующих огненных заклинаний первого порядка в сочетании с защитным. Атакующее у меня получилось хорошо. А вот защитное…
Я сокрушенно вздохнул и зашипел, когда мастер увлекся и поранил мне руку так, что оттуда выступила крохотная капелька крови.
– Ай… не надо! Мне Ларисса де Ривье и так уже все высказала! Да так, что до сих пор уши от стыда горят. Но что я мог поделать, если на защиту у меня просто не хватило сил?!
– Плохо, что не хватило, – строго заметил мастер Ворг, стирая пальцем кровь и оставляя наконец меня в покое. – Поделом вам за самонадеянность. Может, теперь вы запомните, что при использовании нескольких заклятий одновременно защитные следует накладывать в первую очередь.
– Да, мастер, – понурился я, всем видом изображая раскаяние. – В следующий раз я постараюсь быть более внимательным.
– Надеюсь, что так. Не пристало моему ученику делать такие нелепые ошибки. А что это за татуировка у вас на туловище? Фамильная?
– Нет. Она появилась после ритуала.
– Что за ритуал?
– Ну, вы понимаете… кровь… алтарь… – я откровенно замялся и отвел глаза, сделав вид, что сконфузился.
Мастер Ворг этого словно не заметил.
– То есть татуировку вам сделал сам барон?
Я зябко передернул плечами.
– Я стараюсь лишний раз об этом не вспоминать. Но до обряда этих линий не было.
Правильно. Нич нанес их позже. Но пусть старик думает, что это – результат какого-нибудь особо гадкого некромантского ритуала. Скажем, необходимый элемент подготовки к жертвоприношению или еще какая-нибудь чушь. Пусть сомневается, вспоминает, копается в наших старых книгах, которых в мире осталось не так уж много, и старательно ищет несоответствия.
В комнате, к счастью, было светло, поэтому линии не светились. Хотя если бы это было не так, у меня все равно имелось правдоподобное объяснение. Вернее, не совсем объяснение, а, скорее, встречный вопрос… один из многих… который я непременно задал бы старому мастеру, уведя его мысль в совершенно неправильную сторону.
– Любопытный феномен, – внезапно обронил лекарь, окинув внимательным взглядом мое костлявое туловище. – Не уверен, что знаю назначение этого рисунка, но в темном искусстве я не силен…
И хвала умертвиям, а то я бы никогда к тебе не пошел!
– Одевайтесь, – в конце концов разрешил он, посчитав осмотр законченным. – Серьезных отклонений в вашем даре я не нашел. А то, что есть, со временем исправится. Об уровне своих способностей, надеюсь, вы и без меня прекрасно знаете: целительство, пространственная магия, склонность к некоторым видам ментальной. Огонь, поверьте, не ваша стихия, молодой человек. Не играйте с ним больше. А вот к воздуху, наоборот, присмотритесь: из всех видов стихийной магии он, пожалуй, подходит вам больше всех.
Я кашлянул.
– Я понял, мастер. Спасибо.
– Кстати, я хотел попросить вас еще об одной вещи: вы помните, как выглядела ваша печать?
– Конечно. Я на нее два года любовался.
– Тогда нарисуйте ее, – приказал маг и, положив на стол чистый лист бумаги, протянул карандаш.
Я неторопливо оделся, умышленно упустив из виду, что мастер не любит промедлений. Педантично застегнулся на все пуговицы, пока он хмурился и нетерпеливо топтался возле стола. Потом нарочито долго завязывал шнурки на ботинках. Только после этого наконец сел и, высунув от усердия язык, принялся за рисование.
Надо сказать, создание личной магической печати – процесс весьма трудоемкий и требующий большой отдачи. Как правило, она присваивается магу по окончании академии и прочно связывается с его аурой, так что изменить или переделать ее впоследствии уже нельзя. Более того, каждая печать заносится в реестр вместе с именем и отпечатком ауры мага и служит надежной меткой, по которой очень легко отыскать хозяина. Так что я понимаю, почему у мастера Ворга возникло такое пожелание.
Вот только нарисованная мной эмблема будет ему совершенно незнакома. И в реестре магов ее никогда не фиксировали. Просто потому, что я, когда ее придумал, в то время уже не был мэтром Валоором да Шеруг ван Иммогором. А моя аура после смерти изменилась настолько, что привязка к старой печати практически исчезла.
Конечно, при очень большом желании в причудливом переплетении линий, составлявших мой нынешний знак, больше похожий на мохнатого паука, можно было угадать инициалы главы Темной гильдии. Если постараться, в ней можно было даже различить измененные до неузнаваемости инициалы мэтра Валоора. Однако дело это было сложное, неблагодарное, а результаты крайне сомнительны. Поэтому рисовал я тщательно, без всякого беспокойства, а предъявлял свои художества с таким видом, будто открыл новый закон алхимии.
– Благодарю вас, – впервые расщедрился на любезность мастер Ворг, мельком взглянув на рисунок. После чего аккуратно убрал его за пазуху и взглядом указал мне на дверь. – Можете быть свободны. Но перед уходом загляните в лабораторию номер два и подготовьте ее к завтрашнему занятию. К сожалению, сегодня там работал второй курс, и несколько студентов перепутали реагенты при составлении кровоостанавливающего сбора, поэтому в настоящее время комната представляет собой не самое приятное зрелище.
Я понимающе хмыкнул.
– А кого препарировали, если не секрет? Лягушек? Ящериц? Змей?
– Кроликов, – выразительно поморщился лекарь. – А крови в них гораздо больше, чем в обитателях пустынь. Как вы понимаете, бедные животные успели качественно испортить там обстановку, пока ваши неумелые коллеги не отыскали ошибку в заклинании и не залечили им раны.
– Тогда мне понадобится пара больших ведер и много воды, – вздохнул я, едва представив объем работ. – А еще лучше – горное озеро, способное за один раз смыть присохшую кровь со стен и потолка. Учитель, магией там воспользоваться можно?
– А у вас хватит сил? – испытующе взглянул на меня старик.
– На несколько бытовых заклинаний моего дара вполне достаточно.
– А как же домашнее задание?
– Я его уже сделал, мастер. Больше мне на сегодня дар не понадобится.
В смысле светлый, конечно, не понадобится. Тогда как на темный у меня этой ночью планов ого-го.
– Хорошо, – поразмыслив, разрешил маг. – Бытовые заклинания мне не помешают. Только будьте осторожны и постарайтесь не затопить подвал.
Я облегченно выдохнул, не испытывая никакого желания драить полы вручную, и, поклонившись светлому, вышел из секционной, где проходила «проверка». После чего выспросил у артефактной двери, где найти швабру, добыл в кладовке два громадных ведра и угробил целых три часа на генеральную уборку, едва удержавшись от того, чтобы от души проклясть недоумков со второго курса, умудрившихся загадить лабораторию до самого потолка.
Истратив на это грязное дело последние капли своего дара и прокачав его тем самым еще на чуть-чуть, я с чувством выполненного долга огляделся и признал, что по части мытья полов уже давно не ставил таких невероятных рекордов. Посетовал на то, что мастер Ворг так свято верит в пользу ручного труда, но при этом не привлек к уборке тех, кто нагадил. Наконец убрал инструменты на место, проветрил помещение. А когда уже подходил к выходу и обнаружил, что старик до сих пор топчется в одной из комнат первого этажа, решил, что маленькая месть с моей стороны будет очень уместной.
После чего напустил на себя озабоченный вид и, заглянув в комнату, где среди шкафов, полок и пустых клеток копошился мой новый учитель, невинным тоном поинтересовался:
– Мастер Ворг, у вас на стенах в подвале растет какая-то плесень. И много, знаете ли. Особенно в самом конце коридора… ее тоже надо было смывать?
В кладовой с грохотом опрокинулся стул.
– Ни в коем случае! – всполошился старый маг, выскочив из-за стола и почти бегом кинувшись к выходу. – Коридоры не трогать! Плесень – тем более! Она целебная!
Ну да, ну да. Я даже знаю, от какой болезни она помогает.
– Как скажете, учитель, – смиренно опустил глаза я, провожая взглядом торопливо удаляющегося мага, решившего, что я покушаюсь на его драгоценные грибочки. А когда он пропал за углом, бодро отправился к выходу, ехидно посмеиваясь про себя и строя планы на грядущую ночь.
Глава 5
Даже тщательно продуманные планы не всегда реализуются так, как надо. Но и из этого при желании можно извлечь пользу.
Мастер Люборас Твишоп
По дороге в Черную башню я заглянул в столовую (да, растущий организм требовал регулярного питания), а затем – в лабораторию мастера Краша, который после грандиозного успеха по созданию зелья удачи изъявил желание снова меня увидеть. Однако поскольку время было позднее, то кабинет учителя оказался пуст – вероятно, старик просто забыл, что назначил мне отработку, или, что вернее, покинул академию, так и не дождавшись моего появления.
Решив, что тревожить профессора в его собственном доме, да еще на ночь глядя будет неэтично, я аккуратно проник в кабинет и, оставив на столе свой учебник по алхимии, с усмешкой удалился. С трудом удержавшись от того, чтобы не подвесить над столом иллюзию с яркой надписью: «Здесь был Невзун».
Что странно, Нич к тому времени так и не появился, ужин стойко проигнорировал и не подал вообще никакого знака, что собирается возвращаться. Может, конечно, его снова заперли в кабинете ректора. А может, он целый день просидел в каком-нибудь подвале, разобиженный на весь белый свет, как раньше. Но я рассудил, что раз он не предупредил, значит, считает, что моя помощь ему не понадобится. И, посетовав на некстати обострившееся тараканье упрямство, отправился в Черную башню в одиночку.
Ограбив ее во второй раз и убедившись, что при случайной проверке диверсию обнаружить невозможно, я со спокойной душой вернулся в свой замок. Не ставя в известность слуг, заглянул в кабинет, переоделся, собрал сумку с рабочим инструментом. На всякий случай прихватил из стола пару накопителей. И, сбросив излишки силы в алтарь, тихонько свистнул. После чего был вынужден потратить несколько минут, чтобы успокоить взбудораженную моим появлением Зубищу и уговорить Мявку не портить когтями новенькую мантию.
Перенестись в Тисру тоже труда не составило – портал открылся в той самой подворотне, которая была мне уже знакома по прошлому визиту. И при виде которой я даже позволил себе улыбнуться, одновременно проверяя замусоренный закуток на предмет засад и ловушек.
– Чисто, – хрипло каркнул Бескрылый, наскоро облетев окрестности. – Поблизости никого.
– Очень жаль, – флегматично откликнулся я, опуская на землю тихонько мурлыкающую Мявку. – Я не успел покормить эту нахалку.
– Сама покормится, – проворчала горгулья, настороженно покосившись на трущуюся о мои ноги кошку. – И мышами она явно не удовлетворится.
Мявка, подняв на нее внимательный взгляд, выразительно облизнулась и, пренебрежительно фыркнув, двинулась к выходу. Неторопливо, величественно и абсолютно бесшумно, больше похожая на привидение, чем на живую зверушку.
Я улыбнулся и последовал за ней, не мешая деловито принюхивающейся кошке исследовать тесный переулок. Бескрылый снова поднялся в воздух, постаравшись сделать так, чтобы траектория его полета не повторяла кошачий маршрут. Ну а местные жители, если что и услышали, то предпочли не высовываться наружу, давно привыкнув к тому, что время от времени тут появляются странные гости.
С улицы Жестянщиков я беспрепятственно перебрался в соседний переулок. Не обнаружив и там никого живого, мельком пожалел, что недавно прошедший дождь превратил окраины в одну смердящую лужу. Затем вышел на Луговую улицу, где увидел несколько слабо светящихся уличных фонарей. Ненадолго задержался возле обшарпанного дома, на вывеске которого красовался стакан и разбитая бутылка. Хмыкнул, услышав доносящиеся изнутри пьяные вопли, но жадно уставившуюся на трактир Мявку внутрь не пустил: мало ли какую они там гадость употребляют? Еще отравится…
Впрочем, она решила этот вопрос и без моего участия – едва в одном из проходов между домами послышалась непонятная возня, тут же навострила уши, заурчала и, задрав хвост трубой, в три громадных прыжка скрылась в темноте. Почти сразу оттуда послышался собачий визг, сочный хруст, звучный шмяк, как если бы о стену ударили мокрой простыней. Затем кто-то глухо зарычал, да так, что некстати выбравшийся из трактира гуляка, собравшийся облегчить переполненный мочевой пузырь, шарахнулся обратно. Наконец из тупичка вышла довольно облизывающая кошка, на белоснежной шкуре которой не осталось ни единого пятнышка, и я понимающе усмехнулся.
– Чистюля…
К сожалению, Модши, которого я не предупредил о своем визите, в лавке не оказалось. И условного знака на подоконнике тоже не виднелось, из чего я с огорчением заключил, что заказ еще не готов. Бескрылый, тенью метнувшийся к окнам второго этажа, через некоторое время сообщил, что старого мага нет и там. Вероятно, засиделся где-то в гостях или же отправился добывать ингредиенты для моих снадобий.
Пожав плечами и кинув быстрый взгляд на непроглядно черное небо, я развернулся и направился к Главной площади, стараясь избегать освещенных улиц.
В благополучных районах Тисры я не был уже давно, поэтому изрядно удивился, обнаружив, как много их стало, и как сильно они разрослись за последние пятьдесят лет. Там, где раньше находились ремесленные мастерские, нынче выросли целые кварталы, в которых до поздней ночи кипела жизнь. Где стояли обычные купеческие лавки, теперь возвышались трехэтажные особняки с богатой лепниной, просторными внутренними дворами, коваными воротами и мраморными колоннами при входе. А там, где когда-то были скромные по размерам торговые ряды, нынче теснились целые площади, куда стекались товары со всего Сазула и сопредельных стран: Рыбная, Молочная, Железная, Зерновая, Скотная…
Кажется, Тисра здорово раздобрела за прошедшие полвека. Но и почище стала, этого не отнять, потому что стоило мне только выйти с окраин, как улицы, словно по волшебству, очистились от грязи. Плотно утрамбованная земля превратилась в булыжные мостовые. Уличное освещение сперва просто появилось, в виде чадящих масляных ламп на фонарных столбах, а затем сменилось магическими светильниками, при виде которых я мысленно присвистнул и решил, что Совет не испытывает недостатка в городских магах, раз может себе позволить такое расточительство.
Когда впереди показались острые шпили королевского дворца, скрываться от патрулей стало тяжелее. Усадьбы, стоящие вдоль прямых, как извилины у дурака, улиц были огорожены высокими заборами, между которыми редко когда имелся хотя бы крохотный зазор. Проскочить с одной улицы на другую стало проблематично – застройка велась очень плотно, а патрули, как назло, зачастили так, будто его величество Григоар Четвертый всерьез озаботился благополучием своих подданных.
Раньше, насколько я помню, обряженные в алые мундиры солдафоны топали сугубо вокруг Главной площади и королевского дворца, тогда как богатеи держали собственную охрану. Однако теперь патрули заносило даже в ремесленные кварталы. Не говоря уж о том, что рядом с усадьбами состоятельных вельмож сработанные пятерки воинов городской стражи сновали чуть ли не каждые полчаса.
Убедившись, что дальше незамеченным не пройти, я отослал Бескрылого, выдав предельно ясные инструкции и велев держаться подальше от роскошных особняков. Затем подхватил под брюхо недовольно мяукнувшую кошку и, прижав ее к груди, накрылся пологом невидимости. Одновременно с этим активировал один из рассеивателей, чтобы не портить магический фон, и только после этого продолжил путь.
Главная городская площадь, как и положено в это время суток, пустовала. Если, конечно, не считать редких прохожих и прогуливающихся по ней время от времени патрульных.
Замерев у стены какого-то дома, я внимательно оглядел городскую ратушу. Уделив отдельное внимание облагороженному за последние годы фасаду, расположенному в пристройке главному входу, к которому вела широкая лестница, а также высокой башне с набатным колоколом и красующимися на крыши уродливым горгульям. При виде которых мои губы сами собой расползлись в коварной усмешке, а в голове мгновенно сложился изящный план.
– Вот уж не думал, что созерцание ратуши приведет тебя в столь благостное расположение духа, – неожиданно шепнула темнота слева от меня, а следом долетел порыв вымораживающего до костей ветра.
Мявка на моих руках заворчала, а я, безошибочно узнав голос, отступил на пару шагов, чтобы выступивший иней не коснулся мантии. Настороженно присмотрелся к сгустившейся тени, которая в какой-то момент стала настолько плотной, что сложилась в смутно угадываемый человеческий силуэт. Мысленно крякнул, когда силуэт внезапно ожил и, обдав меня еще одним ледяным порывом, буквально выплыл из мрака, прямо на глазах обретая четкость. И понимающе хмыкнул, когда из-под низко надвинутого капюшона сверкнули два хищно горящих глаза.
– Следишь? – ровно осведомился я, когда фигура окончательно оформилась и скользящим движением шагнула навстречу.
– В этом нет необходимости, – оскалился насм, не обращая внимания на предупреждающе зашипевшую кошку. – Пока ты носишь мой перстень, я всегда знаю, где тебя искать.
– Чего ж тебя принесло именно сейчас?
– Как всегда: любопытство, – пожал закутанными в плащ плечами убийца. – Захотел выяснить, чего ради ты отправился в столицу в такое время.
– И поэтому рискнул приоткрыть мне одну из своих тайн?
Насм, посмотрев на мое скептическое лицо, издал неприятный смешок.
– Эту тайну поймет лишь посвященный. Но мне стало интересно, сумеешь ли разобраться в ней ты.
– Знаешь, версия с порталами мне нравилась гораздо больше. Она, по крайней мере, была правдоподобной.
– То есть сейчас она тебя уже не устраивает? – вкрадчиво осведомился убийца.
Мявка тут же напряглась, и я сжал руками кошачий бок, чтобы зверушка вела себя поспокойнее. А затем вовсе ее отпустил, шепнул напоследок несколько слов на ухо и едва успел заметить, в какой стороне исчез ее пушистый хвост.
– Нет. Хотя мне до сих пор сложно представить, что кто-то рискнул вернуться к искусству магии крови.
– Очень хорошо, – зловеще улыбнулся убийца, слегка поменяв позицию, чтобы Мявка не подобралась к нему незамеченной. – Похоже, ты действительно знаешь больше, чем следует.
– Холод Иного трудно с чем-то спутать, – пренебрежительно отмахнулся я. – Беда в том, что подчинить его можно лишь одним способом – через ритуал, требующий крови и лишающий обратившегося к нему мага частички души. Когда Иное выпьет такого мага до дна, он погибнет. Но до этого времени его можно назвать неуязвимым: Иное может дать очень многое. Кстати, когда-то эта ветвь темного искусства считалась весьма перспективной. Насколько я помню, ее активно развивал клан «теневиков», к способностям которых я всегда относился с уважением. Однако, получив доказательства, что бесконтрольное обращение к Иному приводит к нестабильности границ между мирами, целесообразность этого вида магии подвергли критике и в конце концов запретили. «Теневики», как следовало ожидать, исчезли. Их искусство с годами забылось, а немногочисленные книги были уничтожены: Совет посчитал эти записи слишком опасными. Но, судя по всему, кое-какие знания все-таки остались.
– Естественно, – невозмутимо отозвался убийца. – Потому что далеко не все «теневики» были истреблены.
– Я и не сомневался. Хорошо организованную систему уничтожить не так-то просто: на Темную гильдию у Совета ушло почти пятьдесят лет.
– А на «теневиков» – семь с половиной столетий, – с ноткой превосходства сообщил в ответ насм. – И то до конца не добили. Правда, лишь потому, что мы на долгое время пропали из виду, изменили внешность, усовершенствовали свои умения, нашли способ скрывать ауры и, к сожалению, едва не забыли самих себя.
– Но почему наемники? – задал я давно мучивший меня вопрос. – Почему именно убийцы? Насмешники?
– Убийцами нас назвали вы, – дернул плечом насм. – У человеческих страхов много корней, поэтому то, чего вы не понимаете, вызывает необоснованную тревогу. Отсюда взялись все страшные сказки, нелепые предания и легенды, в которых вымысла на порядок больше, чем правды. Что же касается насмешки… не думаю, что это так важно. Хотя для смертного ты проявляешь чересчур большую осведомленность.
Я прищурился.
– Мне почему-то кажется, что тебя это не особенно беспокоит. Вернее, ты так охотно делишься самым сокровенным, потому что знаешь: пока я молод, мне никто не поверит. А к тому времени, когда я заработаю имя и приобрету личную печать, наш с тобой контракт будет благополучно закрыт.
Насм ухмыльнулся.
– Я уверен, что ты не станешь делать глупостей.
Читать бесплатно другие книги:
