Поцелуй скорпиона Кистяева Марина
– Пустишь?
Сегодня он выглядел иначе. Брюки, рубашка-поло, часы-скелетоны, дорогой парфюм. На первый взгляд, всё идеально. Шикарный образец мужской половины населения.
Только взгляд ещё больше обжигающе требовательный.
В глубине души Кира знала, кого увидит, когда шла открывать дверь.
Даже не сомневалась.
Но надеялась, что сегодня будет лучше. Без угроз, без хмурого взгляда, без подавляющей ауры властности. Кира вообще не любила чрезмерно властных мужчин, считала, что в паре должно быть равноправие. Девушка априори слабее, и подавлять её – не дело сильного мужчины.
– Проходи. Спасибо за цветы.
Она ушла с проема, пропуская Демида в квартиру.
Тот прошёл, разулся и сразу же направился в кухню.
Кира босыми ногами пошлепала за ним. Она, встав, успела принять душ и освежиться, но привести волосы в порядок и накраситься – нет. На ней было надето легкое домашнее платье. Единственное, о чем Кира пожалела, что на ней нет бюстгальтера.
И это может стать сильной проблемой, исходя из вчерашнего опыта общения с Демидом.
Тот тем временем прошёл к букету Димы, выдернул его из вазы, рассыпав брызги воды по столу. Направился к кухонному гарнитуру, безошибочно определив, где стоит ведро под мусор, и швырнул букет туда. Не глядя.
– И что ты творишь, позволь узнать?
Кира наблюдала за его действиями, встав в дверном проеме и скрестив руки на груди.
– Избавляюсь от мусора. Разве непонятно?
– Тогда и твой букет должен последовать туда же.
Это была не улыбка.
Оскал.
– Неееет, Аристократочка.
– Ты следил за мной.
Кира не спрашивала, утверждала.
– Не спорю.
Он встал у столешницы, упираясь в неё бедрами, и отзеркалил её позу – так же скрестив руки на груди. То, что между ними было расстояние, позволяло Кире свободно дышать. Подходить к Сакронскому она опасалась. Видимо, он тоже решил держать дистанцию, судя по тому, как дергался у него кадык, он на пределе.
– И не жаль тебе тратить время? Видел, как мне заносили цветы? Или прижучил курьера?
– Хочешь подробностей?
Кира хотела, чтобы он сменил тон. Перестал с ней обращаться, как с человеком, который перешел ему дорогу. Ей не нужна их война. От слова совсем.
– Нееет.
Она скопировала его тон, растягивая гласную.
Само его присутствие в квартире ставило Киру в невыгодное положение. Квартира – её вотчина, только отчего она разом перестала быть таковой? И в квартире они одни. Кричи, зови на помощь – никто не услышит. Успокаивало одно, днем многие аспекты воспринимались иначе. Если ночью Демид выглядел едва ли не устрашающе, настоящим хищником, диким, необузданным, способным на жестокие поступки, то днем он всё же воспринимался мягче. Или Кира себя обманывает, успокаивает?
Демид вел себя, как хозяин положения. И это нервировало. Кира заставила себя остаться на месте. Она посмотрит, что он предпримет дальше.
– А ещё…
Он специально сделал паузу. Начал говорить и замолчал, чем вызвал невольный отклик в теле Киры. Та, проклиная собственную реакцию и нездоровую зависимость от своего Демона, приготовилась услышать очередную пакость.
– Я даю тебе минуту, – ещё одна пауза. Кире потребовался весь контроль, чтобы на её лице не дрогнул ни один мускул, и она не подначила незваного гостя к продолжению. Манипулятор чертов. – Чтобы ты прошла в комнату и надела на себя лифчик. Иначе, кроха, рискуешь оказаться разложенной вооон на том столе с задранным платьем, широко раздвинутыми ногами и мной между ними.
В то мгновение, когда Кира давала ответ, она собой гордилась. Самообладание её не подвело.
– Нееет.
Кира не смотрела на него. Ни к чему. Что она увидит? Искаженное яростью лицо? Гневно сверкающие глаза?
Уже проходили.
Поэтому она без лишних эмоций продолжила:
– Какой кофе любишь? Я – черный. Предлагаю сварить и попить на балконе.
– Ты это серьезно? – его голос вибрировал от злости.
– Абсолютно. Я плохо спала и плохо соображаю. Поэтому не надо на меня кричать. И да, подвинься, пожалуйста.
Кира подошла, открыла нижний шкафчик и достала букет Димы.
– Черт, ты поломал цветы.
Демид снова выхватил его из её рук и вернул его в ведро.
– Не зли меня.
Кира улыбнулась. В её душе почти ничто не дрогнуло.
– Интересно, в прошлой жизни я тебя так же постоянно злила? Или такое счастье мне выпало только в этой жизни? Так ты будешь кофе или нет?
Она играла с огнем. Ходила вокруг разъяренного льва.
– Буду. Тоже черный.
– Сейчас приготовлю. И, – она сдержанно вздохнула, – Демид, присядь на стул или на диван. Так будет спокойнее.
– Спокойнее кому?
– Мне.
Чем меньше она будет обращать внимание на его эмоциональный фон, тем лучше.
Она не поверила, что одержала победу в их очередной перепалке до тех пор, пока, сдержавшись и не выругавшись, Демид всё же не прошёл к столу. С шумом отодвинув стул, он перевернул его и сел, оседлав.
Кира краем глаза не переставала наблюдать за незваным гостем. Тот чувствовал себя превосходно, по крайней мере вел себя, как хозяин положения. Что ж… Она уже начинала привыкать к его манере общения. Но привыкать – это не значит, что оно её устраивало или нравилось.
Пока Кира готовила кофе, оба молчали. Он буравил её взглядом, прожигая в её спине не одну дырку, она делала вид, что для неё в порядке вещей принимать мужчину с утра.
– У тебя грудь колышется, когда ты ходишь.
Чеееерт…
– Кофе готов. Как я говорила ранее, предлагаю насладиться им на балконе. В кухне душно.
Кира ни за что не призналась бы, что она понемногу начинала задыхаться от осознания того, что её Демон сидит у неё на кухне. Оказывается, с ним нельзя дышать одним воздухом, не хватает.
Он молча поднялся и прошёл к балконной двери. Умеючи открыл её и распахнул перед Кирой, которая демонстративно медленно приподняла брови.
И опять промолчала.
Прошла мимо него, поставила поднос с чашками на столик и лишь тогда вздохнула полной грудью. Да, дышать становилось легче.
Ровно до тех пор, пока Демид к ней ни присоединился.
Он сразу же устроился за столиком и жадно схватил чашку. Всё-таки профессии фотографа имеет весомые преимущества – Кира замечала то, что для большинства людей оставалось за кадром.
– Вкусно. Спасибо. Что стоишь? Набрасываться на тебя я всё же не стану, так что садись и наслаждайся напитком.
Кира опасалась другого. Дима прислал цветы, значит, по логике он должен ей позвонить в ближайшее время. И если Сакронский был в ярости от его цветов, то не разнесет ли он ей мебель от звонка Ульянова?
Или она вчера, ложась спать, поставила телефон на беззвучный режим?
И почему она с замиранием сердца надеется на второе?
Скандалить и выяснять непонятные нелогические отношения отчаянно не хотелось.
Кира сделала подряд несколько глотков. Со стороны ситуация выглядела идеально – молодая пара ранним утром пьет кофе на балконе. Всё хорошо, всё прелестно. Только сердце сейчас выскочит из груди и всего-то.
– Значит, так, – спасительное перемирие закончилось, Сакронский допил кофе и с шумом поставил чашку на поднос. Видимо, лимит его терпения закончился. – Что мне с тобой делать, Кира, я ещё не решил. До встречи, думал, трахну пару раз и успокоюсь. Сейчас понимаю, что вряд ли обойдется двумя разами.
– Демид, не начинай, – Кира поражалась, откуда у неё бралось терпение выслушивать его постоянный горячий бред. – Я не готова снова с тобой словесно спаринговаться. Ты боец высшей лиги, я так… где-то около октагона мелькаю. Поэтому… Я понимаю, что мы оба попали в какой-то мистический узел, и нам его надо разорвать. Я вчера полистала про реинкарнацию, про связанные судьбы, но, честно, была в таком состоянии, что делать какие-либо выводы не могла.
Демид скрестил руки на груди и выдал:
– Как интересно происходит наше общение. Ты не замечаешь, Аристократочка?
– И что знаменательного в нашем общении?
– Я постоянно вспыхиваю, а ты гасишь бушующий вокруг нас пожар.
– Кто-то же должен сохранять здравую голову. Демид, а что будет, если я начну каждый раз пикироваться с тобой? Ты меня пугаешь. Своей агрессией. Своей яростью. Чего греха таить, своим влиянием. Я не сомневаюсь, ты уже знаешь всю мою биографию. Ты заранее подготовился ко встречи со мной. Я только вчера глянула информацию о тебе в сети. Что сказать… Ты производишь впечатление.
Демид прищурился и усмехнулся.
– Понравилось, что прочла?
– Нет.
– Надо же. И позволь узнать, почему?
– Я – обычный фотограф. Ты – влиятельный человек. Как мы вчера выяснили, ты меня ненавидишь и искренне считаешь, что я порчу тебе жизнь. Это плохо. Я не настолько наивна, чтобы предполагать, что человек, в чьих руках сосредоточена власть, влияние и большие деньги, владеющий многими компаниями, будет играть по-честному, не прибегая к грязным методам. Я не верю в это. Да и твое поведение говорит о многом. Ты видишь цель и идешь к ней. На данный момент твоя цель я.
– Продолжай. Тебя порой интересно слушать.
– Ага, как щенка, который лает из-под забора, да? – Кира снова начинала злиться. Она перед ним душу открывает, пытается раз за разом договориться, а ему по хрену. Сидит, величественно кивает головой, а у самого глаза готовы её уничтожить.
Точно пора валить на Камчатку. От всех подальше.
Если, конечно, Сакронский, ей кислород не перекроет. А она уже понимала – перекроет. Её в аэропорту или на поезде «завернут». Найдут причину.
Господи. Именно в этот момент Киру накрыло по-настоящему. Она даже несколько раз быстро моргнула.
– Что случилось? – Демид резко подался вперед. В его глазах промелькнула обеспокоенность. Или Кире только показалось? – Ты побледнела? Снова твоя мигрень?
Кира покачала головой.
– Нет. Просто представила, что я собираюсь покинуть город, а ты приказываешь своим людям не дать мне этого сделать. Деньги решают многое, фактически всё… Наркотики в сумке или что-то другое. Демид, ты же легко мне можешь обеспечить крупные неприятности, да? Ты же опасный человек, не зря вчера бился в клубе. Выплескивал адреналин. Черт…
Демид не вернулся на место, не откинулся назад. Так и продолжил нагибаться над столом, пронзая её взглядом.
– Вот и не убегай от меня, Кира.
Не убегай…
Не смей…
Всё равно догоню…
Будешь моей…
В голове Киры словно что-то сдвинулось. Какие-то невидимые створки. Или она от напряжения уже сама не своя стала, и в голове у неё начали звучать голоса?
Он испугался. Реально. Демид не помнил, когда последний раз что-то заставляло его сердце сжиматься в тревоге, делать невидимый кульбит.
Когда его Аристократочка побледнела, у него земля ушла из-под ног.
Снова плохо?..
Вчера, узнав о её постоянных головных болях, он не воспринял её болезнь всерьез. Поставил зарубку в голове, что отведет в клинику к своим врачам. И всё на этом. Обследование будет по-любому, но оно не становилось первоочередным. Сейчас же…
А если всё серьезно?
Очень серьезно…
– Никуда убегать я от тебя не буду, – вернула его Кира в реальность, охватывая плечи руками.
В этот момент он обращал внимание не на её соски, что просвечивали через ткань домашнего платья, а на то, какой беззащитной и маленькой была Кира.
Она права, что ему сломать её – плевое дело.
Только хочет ли он теперь этого?
Вот в чем главный вопрос.
– Сколько тебе понадобится времени, чтобы собраться? – спросил он, хмурясь.
Демид для себя всё решил.
Здесь и сейчас.
Кира растерянно моргнула.
– Демид, куда собраться?.. Я же сказала, что никуда не пойду…
– Мы улетаем.
– Что?
Её губы так забавно вытянулись в трубочку.
– Да, кроха, пакуй чемодан, ты летишь со мной.
– Ты сумасшедший…
– Кира.
На этот раз в его голосе прозвучала сталь. Он не шутил. И дал четко это понять.
– Я могу поупражняться в ораторском искусстве, приводя все доводы, почему тебе лучше, не споря, пойти и начинать собираться. Не буду. Не хочу сотрясать воздух. Ты сделаешь так, как я говорю. Мотивируясь своими же ранее сделанными выводами.
Кира недовольно сверкнула глазами и плотно сжала губы.
– Зачем я тебе, Демид?
– Не задавай подобных вопросов, Аристократочка, не заставляй меня поверить, что цвет твоих волос – прямое доказательство твоих умственных способностей.
Кира вспыхнула, её щеки заалели. Уже лучше. Пусть злится. По крайней мере, пугающая его бледность ушла.
– И да, – он впился взглядом в её лицо, ловя малейшую эмоцию. – Лучше сегодня же верни кольцо своему несостоявшемуся жениху. И лучше без встреч. При этом очень доходчиво объясни ему, чтобы к тебе он не смел приближаться. Вообще. Иначе я лично переломаю ему ноги, и он уже никогда не сможет пинать мяч.
– Ты очень хорошо осведомлен о моей жизни, Сакронский.
– Я знаю о тебе всё, кроха, и чуть больше. Так понятно я выразился?
– Чертов ублюдок.
– Эй! А вот ругаться не надо. Выльешь на меня весь свой яд и пошлый словарный запас, когда будешь лежать подо мной. В постели разрешаю обзываться как угодно. За её пределами не советую.
Кира, продолжая сохранять видимое спокойствие, покачала головой.
– Знаешь, – она выдержала паузу, перевела дыхание. – Если в прошлой жизни ты был таким же деспотом и тираном, то неудивительно, что у нас ничего с тобой не вышло. Я хочу докопаться до истины, хочу избавиться от наваждения. Хочу жить нормальной, полноценной жизнью. Хочу встречаться с мужчинами, не чувствуя себя предательницей. Не хочу раз за разом хранить в голове твой образ, Сакронский. Поэтому я полечу с тобой. Я так понимаю, у тебя есть какой-то план, как избавить нас друг от друга. Что ж… Попробуем. Ты спрашивал, сколько мне времени надо, чтобы собраться? Часа три хватит. А сейчас уходи. Приедешь за мной или кого-то пришлешь из своих людей через три часа.
Она его выгоняла.
Ни одна девочка никогда не осмеливалась подобного сделать. Вернее, делали, но когда он конкретно напрашивался, вел себя откровенно по-хамски. А тут его Аристократочка.
Чувствуя, как демоны внутри ощерились в предвкушении праздника, Демид поднялся. Подошёл к Кире, которая вздернула подбородок, явно не собираясь сдавать позиции. Остановился возле девушки, нагнулся и прошептал на ушко:
– Я приеду за тобой сам.
После чего прикоснулся губами к её затылку, задержавшись там на несколько секунду.
И лишь после этого вышел с балкона.
Спустился пешком, по лестнице. Шаг за шагом, отделяя себя от белокурой Киры, что окончательно свела его с ума.
Он мог сколько угодно обзывать её последними словами, унижать, продавливать под себя. Но один взгляд нереально красивых серых глаз, в которых плавилась сталь, и он был у её ног. Одно её слово, одна улыбка, и всё в нем переворачивалось.
А её «нееет»? У него оно до сих пор звучало в ушах.
Кире удавалось то, что не было подвластно другим молодым женщинам – она тонко ощущала грань допустимого. Ту черту, через которую ни при каких обстоятельствах нельзя переходить.
Аристократочка имела над ним власть. С этим не поспоришь. Но пободаться можно.
И по херу, что его внутренности скручивает в тугой рог от её растерянного взгляда, от сбившегося дыхания, от бледности.
Она – его недруг. Пусть уже не враг. Всё же надо отделять понятия. Врагом эта миниатюрная девочка быть не может. Не та «весовая» категория. Только почему в её обществе у него полностью сносит крышу, и ни о чем другом, как подмять Аристократочку под себя, думать становится невозможно? Почему она выбивает его из зоны комфорта? Неужели из-за того, что она въелась в его подсознательное, надежно там обосновалась, происходит подобная херь?
Господи, а что с ним было ночью, когда он наблюдал, как она принимает душ…
Демид вышел на улицу и вздохнул воздух полной грудью. Он не сомневался – Кира сейчас стоит у окна и наблюдает за ним. Он не стал проверять.
Уверенным шагом направился к машине. Он очень скоро сюда вернется.
Разговор с Димой получился неприятным.
– То есть ты мне отказываешь по телефону?
Сначала его голос звучал почти ровно, немного непонимающе.
Уже потом пошли эмоции.
– Мать твою, Кира, ты что о себе возомнила? Что на тебе весь мир клином сошелся? Или что у тебя золотая п…?
Кира отключилась. Выслушивать оскорбления у неё не было желания.
Когда Ульянов перезвонил, она ответила.
– Почему?
– Не знаю.
А что она могла сказать, что парень из её снов и фантазий появился в реальной жизни и грозится проехаться по ней локомотивом? Растоптать и смять? Предварительно, правда, хорошенько поимев. И что Кира, как бы плохо Дима о ней ни думал в эти минуты, не будет вмешивать его. Ибо Кира не сомневалась: на ком с лихвой отыграется Сакронский, так это на Диме. Его угроза в адрес Ульянова не звучала, как пустышка. Он её выполнит. И да – самолично.
Разговаривая с Ульяновым, Кира подошла к аптечке и достала лекарство. Вот на что она согласится безоговорочно, так это на дополнительное обследование.
– Я отправлю кольцо тебе курьером.
– Нет.
– Дим…
– Нет, я сказал. Я покупал его тебе! Пусть оно с тобой и останется! И да, Кира, хрен я отступлюсь, поняла, детка?
Кира ничего не сказала.
Итак, у неё есть три часа. Сакронский даже не сказал, куда они вылетают. Плохо. Придется родителям сообщать об отлете в аэропорту. Надо ещё связаться с Артуром, тот как-никак занимался ещё и её профессиональными делами.
Кира собиралась на автомате. Она часто путешествовала и точно знала, что именно нужно брать с собой. Любимый фотоаппарат положила первым. Вещи складывала на кровать. Много брать с собой не имело смысла, только самое необходимое. Была бы банковская карточка с положительным балансом, остальное можно купить. Не на необитаемый же остров повезет её Сакронский.
От одной мысли, что она будет наедине с этим хищником, невольная дрожь охватывала тело Киры, но девушка её списывала на ту часть жизни, которая попадала под определение «мистика». Никакой реальной тяги к Демиду у неё не было.
Да, хорош.
Да, чертовски хорош.
Но… Груб. Нагл. Привык брать всё напором.
Не её типаж.
И всё же…
Они связаны друг с другом.
И эту связь необходимо порвать.
Артур матерился похлеще сапожника. Видимо, у Киры сегодня день такой – выслушивать матюки от мужчин.
– Кудааа? С кем, с кем?.. Зачем?.. О, Сакронский! Тот самый…
И далее по сценарию.
– Слушай, он реально так крут, как о нем пишут? И да, дива моя, он тебе подходит куда лучше, чем Ульянов. Про Сакронского хрен скажешь, что тебе с ним комфортно. Не мужик – тайфун! Я сейчас его фото смотрю. Охрененный.
Только что Кире делать с его «охрененностью» – вопрос открытый.
Она была готова, когда на телефон раздался звонок от Демида. И почему она не удивилась, что он знает её номер?
– Я спускаюсь.
– Жду.
Кира мысленно выругалась. Она добровольно идет в клетку ко льву. Что же будет дальше, если уже сейчас от одного его властного тона у неё подгибаются ноги?
Кира была преисполнена намереньем разбить связь, что возникла между ними когда-то в прошлом. А для того, чтобы стать свободной, она готова потерпеть Демида некоторое время.
Внутренний голос, не скрывая цинизма, усмехнулся. Потерпеть? Кого? Своего Демона? Ну-ну.
Демид ждал её у машины, скрестив руки и расставив ноги по ширине плеч. Дежавю. Та же поза, что и позапрошлой ночью. Кира не могла не заметить, как из близ припаркованной машины на него открыто заигрывающе пялились две девушки примерно её возраста. Кира неожиданно разозлилась. Конечно, Сакронский – красавчик, привлекает внимание, что же с ним не позаигрывать? А тот и рад стараться, мажор чертов!
Он усадил Киру в машину и молча тронулся.
Кира сидела, сцепив руки в замок и продолжала нелицеприятно о нем отзываться.
– Куда мы летим?
– В Париж.
– Не романтично.
– А кто говорит о романтике? У меня в Париже живет знакомый гипнотизер, мы с ним будем работать.
Кира посмотрела на Демида с нарастающим интересом.
– Гипнотизер? Ты – серьезно?
– Абсолютно. И, кстати, он потомок русских эмигрантов, уехавших из России в начале двадцатого века, во времена русской революции. Интереснейший человек.
– Надо же, – Кира покачала головой. – Я всё думала, как же ты собираешься примирять наше прошлое и настоящее. А тут гипнотизер… Что ж, интересные у тебя знакомые, Сакронский.
– Эльдар и правда интересный типец, так что твоя ирония неуместна, Аристократочка. Сама от него будешь в восторге, – после этих слов Демид удостоил Киру предостерегающим взглядом. – Но не советую с ним кокетничать. Ты уже поняла, кроха, что я отношусь ревниво к твоим поклонникам.
Кира не могла понять, шутит он или говорит всерьез. Да и не хотела разбираться.
– Получается, он потомок русских дворян?