Супернова Мейер Марисса

Глава десятая

В последний раз, когда Адриан вот так же несся по крышам Гатлона в амуниции Стража, на руках у него был едва живой Макс. И сейчас он был охвачен почти такой же паникой. Уж очень тревожным и настойчивым было сообщение Руби, но при этом в нем ничего не объяснялось. Адриан ответил сразу же, ему не терпелось узнать, почему она собирает отряд. Но с тех пор ему так больше ничего и не написали.

Поэтому он помчался.

Точнее, поскакал.

Кто-нибудь мог бы даже сказать, что он летел. Ничего ближе к полету он не смог изобразить, по крайней мере, пока не придумал, как вытатуировать крылья на собственной спине.

Пружины, наколотые на пятках, толкали его далеко вперед и вверх, позволяя взмывать над улицами и небоскребами. Адриан не старался прятаться, да не так уж много горожан вскидывали головы и смотрели вверх. А если и смотрели, то, возможно, принимали блеск его лат за игру полуденного света. Даже если кто-то и узнавал в Адриане печально известного мстителя-одиночку, задержать его они не успели бы, Страж двигался слишком быстро.

Руби с семьей жила в трехкомнатной квартире в округе Шейдмонд. Многим жителям города три комнаты показались бы роскошью, но семейство Руби – родители, бабушка, она сама и ее братья-близнецы Стерлинг и Джейд – ютилось в тесноте. Адриан не помнил, чтобы девушка хоть раз жаловалась, что ей приходится делить комнату с мальчишками, которым через пару месяцев исполнялось двенадцать. Но и то, что она никогда не приглашала отряд в гости, его ничуть не удивляло. Вообще, в тех редких случаях, когда команде нужно было встретиться, они обычно зависали у Адриана.

Вот, наконец, показалась крыша ее многоквартирного дома. Адриан запыхался, от учащенного дыхания стекло шлема затуманилось, мешая обзору. Последний прыжок, и он с глухим стуком приземлился в переулке. Бродячая кошка взвизгнула и, зашипев, бросилась за угол.

Адриан похлопал себя по груди, отчего доспехи мгновенно съежились и исчезли под кожей.

Чтобы обеспечить легкий доступ к костюму Стража, Адриан приноровился носить футболки с длинными рукавами и тремя пуговками на вороте. Сейчас он не забыл аккуратно застегнуться на все пуговицы. Как всегда после таких прыжков, ноги дрожали и подкашивались, но Адриан не обращал на это внимания.

У квартиры Такеров на втором этаже он окончательно пришел в себя. Не успел он постучать, как дверь отворилась. Открыла не Руби, а ее бабушка, миниатюрная пожилая женщина с седыми прядями в некогда рыжих волосах. Руки ее были скрючены артритом – Руби упоминала, что это результат многолетних занятий ювелирным делом, связанных с тончайшей работой на мелких предметах. Однако ее энергия и бодрость – впору молодым – восхищали Адриана с их первой встречи.

– Они в детской, – сказала она и посторонилась, пропуская его. – Последняя дверь налево.

Поблагодарив, Адриан в два прыжка одолел коридор. Из приоткрытой двери доносились голоса – мальчишки возбужденно переговаривались, а Руби шикала на них, стараясь успокоить.

Адриан открыл дверь. Близнецы, сидевшие рядышком на верхнем этаже двухъярусной кровати, мгновенно смолкли, таращась на него. Оскар – он тоже был здесь – сидел рядом с ними, болтая ногами. Свою трость он повесил на ступеньку лестницы. Адриан удивился, как это Оскару удалось его опередить, но вспомнил, что тот жил по соседству, а он-то из больницы несся через весь город.

– Прогульщик наконец явился, – объявил Оскар, сияя.

Его ослепительная улыбка немного успокоила Адриана.

Он вошел в комнату. Руби сидела на краешке дивана, напротив кровати близнецов. Из мебели в комнате был еще только высокий платяной шкаф и маленький письменный стол, втиснутый между спальными местами.

А на диване Адриан увидел лежащую фигуру.

– Данна! – вскрикнул он, бросаясь к ней.

Ему показалось, что Данна без сознания, но девушка просто крепко спала. Веки ее подрагивали, на лбу выступили капельки пота. На Данне была форма Отступника, ее светлые дреды разметались по подушке.

– Откуда она… Как?

– Не знаю, – развела руками Руби. – С тех пор как мы нашли Аса Анархию, она все время была тут у нас, знаешь, в режиме роя.

Адриан кивнул. Бабочки повсюду следовали за Руби с тех пор, как Данна проводила их в катакомбы, где они обнаружили Аса Анархию.

– А сегодня я просто собиралась на вечернее дежурство. Бабочки были всюду, как обычно, а потом вдруг все разом начали кружиться, как смерч, – смотрю, а Данна тут как тут. Вид у нее был просто кошмарный, она вся дрожала, на ней лица не было. И она казалась напуганной. Она сказала: «Звони Адриану, только Адриану». Кажется, она хотела сказать что-то еще, но тут ее срубило.

– Она мастерица неожиданных появлений, – вставил Оскар.

– Мама считает, что она просто оголодала, – сказал Стерлинг. Или это был Джейд? Адриан до сих пор не научился их различать. Надо бы узнать у Руби, как ей это удается.

– Или у нее обезвоживание, – добавил второй близнец.

Адриан присел на корточки рядом с Данной.

– Видимо, она никогда не оставалась так надолго в режиме роя. Это не могло не сказаться на ее здоровье, – он взял Данну за руку. – Почему мне? И что здесь тогда делает Оскар?

Руби возмущенно воззрилась на него.

– Ты что, я не могла не позвать Оскара! Но тебе я написала первому.

– А вот и я! – в комнату вошла мама Руби с деревянным подносом.

– Отлично, – обрадовался Оскар. – Закуски прибыли!

Миссис Такер укоризненно покачала головой.

– Это для Данны. Но ты прав – Джейд, Стерлинг, ступайте, соберите угощение для гостей.

Забыв о лестнице, мальчишки спрыгнули вниз и вылетели из комнаты.

Оскар проводил их предвкушающим взглядом.

– Мне положительно нравится это семейство.

Мама Руби поставила на стол поднос, на котором была тарелка бульона, хлеб, большой стакан воды и влажное полотенце.

– Без перемен? – спросила она, положив полотенце Данне на лоб.

– Дай-ка я, мама, – Руби забрала у матери полотенце и озабоченно склонилась над подругой. – Странно, что она так… неспокойна. Ну, то есть, когда люди вот так отключаются, разве они видят сны?

– Не знаю, – Адриан хмуро наблюдал за неровным дыханием Данны.

– Ей нелегко пришлось, – заметила миссис Такер. – Но она справится. Она же Отступник. И должна заметить, я не буду скучать по стае бабочек, заполонивших квартиру. Я всегда рада этой девочке, но рой немного отвлекал, – она подмигнула. – Поднос я оставлю здесь. Дайте знать, если что-то изменится.

– Не отнести ли нам ее в Штаб? – заговорил Оскар, когда миссис Такер вышла. – Или в больницу? Или вызвать сюда целителя?

– Да-да, – спохватился Адриан. – Да и Совету нужно сообщить, что она вернулась.

Он потянулся к браслету, Руби его остановила.

– Не знаю, не уверена. Она сказала вызвать тебя, никого больше. Мне показалось – по ее виду, – что это очень важно.

– Но почему я-то? Что я могу для нее сделать?

Руби не ответила, нерешительно покусывая губу.

Вдруг Данна выпрямилась и судорожно вздохнула. Все повернулись к ней.

– Данна! – позвала Руби, прикладывая полотенце к ее щекам.

Ресницы Данны затрепетали, и она медленно открыла глаза. Ее дыхание, поначалу еще неровное, постепенно успокаивалось. Она медленно обвела взглядом комнату, слабо улыбнувшись при виде сначала Руби, затем Адриана и Оскара.

– Ну и дела, – прохрипела она и зашлась в кашле. Схватив Руби за руку, она попыталась подняться, но Руби и Адриан удержали ее за плечи.

– Все уже хорошо, – сказала Руби. – Тебе нужно успокоиться. И отдохнуть.

Приступ кашля прошел, и Данна откинулась на подушку, дыша со свистом.

– Я уж думала, что никогда… – она снова закашлялась. – Как же здорово, ребята, смотреть на вас всего одной парой глаз.

Руби просияла сквозь слезы.

– Что с тобой стряслось?

Данна снова попыталась сесть, оттолкнув руку Адриана, который хотел было ей воспрепятствовать.

– Здесь есть еще кто-нибудь? – спросила она тихо, почти шепотом.

– Только моя мама, бабушка и братья, – сказала Руби. – Кстати, надо сказать маме, что ты очнулась. Она хотела… – но Данна не дала ей встать, схватив за запястье.

– Подожди. Закройте дверь. Я должна вам кое-что сказать.

Руби недоуменно заморгала.

– Это подождет, Данна. Сначала тебе надо поесть, отдохнуть, и…

– Это не может ждать.

Адриан подошел к двери и плотно закрыл ее.

– Что такое, Данна?

Данна внимательно всмотрелась в него.

– Адриан, – прошептала она, и в ее взгляде мелькнуло сочувствие. Он заметил, что Данаида крепче вцепилась в руку Руби. – Где Нова?

Адриан замер. То, как она произнесла имя Новы, его встревожило и почти напугало.

– Не знаю. Дома, наверное. Или в Штабе, – он вернулся к кровати. Оскар, спустившись по лесенке, встал рядом с ним. – А что? В чем проблема? Она в опасности?

– Адриан, – снова сказала Данна так, словно ей было больно говорить. У него сжалось сердце. Он уже прикидывал, как побыстрее добежать до дома Новы. – Я за ней проследила. Я думала… она просто казалась мне странной, вела себя подозрительно. Я хотела узнать наверняка, вот и отправилась за ней, и…

– Данна, да в чем дело? – спросил он резче, чем собирался. – Что ты увидела?

Лицо Данны жалобно искривилось.

– Мне очень жаль, Адриан, но… это она, – ее шепот стал почти неслышным. – Кошмар – это Нова.

Глава одиннадцатая

Разумеется, они обсуждали и продумывали план действий на случай провала, однако Нова надеялась, что такого с ней не случится. Она рассчитывала уйти от Отступников, когда это будет нужно ей, а не когда они раскроют ее истинное лицо.

Но сейчас не следовало долго рассуждать об этом. Сейчас требовалось сосредоточиться на другом, собрать самое необходимое и покинуть дом до появления Отступников.

Хани, распахнув окно их общей спальни, крикнула насекомым:

– Улетайте, улетайте!

Повинуясь ее команде, пчелы густым облаком вылетели из окна в маленький дворик, где к ним присоединились шершни и осы. Покружив над соседним домом, все они скрылись из виду. Нова не представляла, как и когда они сумеют снова отыскать свою королеву, но Хани не выглядела озабоченной. Схватив шкатулку с украшениями и несколько платьев, она небрежно запихнула их в чемодан. Сохранить ульи и осиные гнезда не было никакой возможности, да это никого и не волновало. Нова поверила Лерою, когда он сказал, что здесь все будет разрушено. Скорее всего, от бумажных гнездышек и пепла не останется.

Пока Хани занималась косметикой на туалетном столике, Нова взялась за свою заветную сумку, неделями валявшуюся в углу без дела. В ней были уложены кое-какие пожитки еще со времен туннелей метро, так что долго собираться Нове не пришлось. Она добавила лишь костюм Кошмар, завернув в него металлическую маску. К ним присоединились термонаводящиеся метательные звездочки, приспособленные для Агента N туманные снаряды, ударно-волновой пистолет и специальные перчатки для лазания по стенам, а также переделанная базука и бинокль, который она совершенствовала месяцами…

Помедлив, Нова окинула комнату взглядом, хотя из переулка уже слышался мотор спортивной машины Лероя.

Что еще здесь могло оставаться?

В окно она увидела выходящего из машины Лероя. Оставив водительскую дверь открытой на случай быстрого отступления, он поднял крышку крохотного багажника. Внизу обнаружился и Фобия, он бродил во дворе среди опустевших ульев. Если его лицо что-то и выражало, понять было невозможно из-за надвинутого капюшона.

– Ловите! – крикнула она, выбрасывая сумку из окна.

Честно говоря, Нова не ожидала, что кто-то из них попытается ее поймать, и была удивлена тому, что в последний момент Фобия взмахнул своей косой и подцепил ручки сумки кривым лезвием.

– Ну-ка, брось и мой тоже, – Хани толкнула к ней чемодан. – Я начинаю паковать химические штучки Лероя.

Нова пыталась не думать о времени, утекавшем сквозь пальцы. В считаные минуты все они собрались у машины, укладывая вещи в багажник. Нова держала пластиковое ведро со шлемом Аса. В то же ведро сложили флаконы и измерительные инструменты Лероя, закрыв сверху крышкой.

– Это все? – спросила она, тяжело дыша, и взглянула на то, что стало им почти домом.

– Вроде ничего не забыли, – откликнулся Лерой, выуживая из кармана какой-то приборчик. – Я научился этому трюку у Ингрид. Надо же, бывают деньки, когда я по ней даже скучаю, – он установил время на девайсе, больше всего напоминавшем обычный кухонный таймер. – Как думаете, двух минут хватит?

Не успел он договорить, раздался звук сирен – и он стремительно приближался.

У Новы упало сердце. Не исключено, что Отступники выехали на вызов по краже или собирались снять с дерева котенка. Но Нова давно отучила себя надеяться на случай.

– Я бы поставила на тридцать секунд, – Хани скользнула на пассажирское сиденье и пригнулась к центральной консоли, оставляя место Нове.

– Окей, тридцать секунд, – и Лерой нажал кнопку детонатора.

Чувствуя, как по спине бегут мурашки, Нова двинулась к машине и вдруг резко остановилась.

– Стойте – Амулет Жизни. Хани, ты взяла Амулет Жизни?

Хани выглянула из-за низкой дверцы машины.

– Ты про тот медальон? Нет. Нова, сейчас не время…

Выругавшись, Нова метнулась к дому.

– Езжайте без меня! Я догоню!

– Нова! – вскрикнул Лерой, но она не слушала. Через кухню, обогнуть перила и в последний раз по лестнице вверх. Весь дом пропах химикатами, которые Лерой несколько минут назад разлил по полу и стенам. Маленькая бомба в кухне должна была сработать от дистанционного детонатора Лероя. Взрыв запустит цепную реакцию тщательно подобранных химических реактивов, которые будут вспыхивать друг за другом, и весь дом охватит огненная волна, уничтожая все на своем пути.

Включая Нову, если она не поторопится.

В спальне она рванулась к тонкому матрасу на полу и сунула под него руку. Нащупав цепочку, рванула амулет к себе. Подлетев к окну, она высунулась в тот момент, когда желтая спортивная машина выехала из проулка на дорогу.

Обеими руками схватившись за раму, она вскочила на подоконник и осмотрела дворик. Она прыгнет на пустые ульи, чтобы немного смягчить падение. Сжав в кулаке медальон, Нова приготовилась к прыжку, когда… снизу раздались шаги. Во входную дверь забарабанил чей-то кулак.

Сердце выскакивало у нее из горла. Сколько времени прошло с тех пор, как Лерой запустил таймер? Десять секунд? Двенадцать?

Входная дверь разлетелась под мощным ударом. Кто-то влетел в прихожую, тяжело топая.

– Нова! – раздался крик.

У Новы перехватило дыхание.

Адриан.

– Нова, это я! Нам нужно поговорить!

Бомба. Химикаты.

Здесь ничего не останется, когда я закончу.

Ее внимание привлекло чернильно-черное облачко в дальнем конце переулка. Там, где секунду назад проехала машина, появился Фобия.

Не слезая с окна, Нова размахнулась и швырнула ему Амулет Жизни. Он легко поймал его костлявой рукой. Капюшон затрепетал на ветру, и Фобия снова скрылся, словно растаял.

Нова спрыгнула на пол и побежала к лестнице. Перепрыгнув целый пролет, она приземлилась в коридоре.

Возле шкафа стоял ошеломленный Адриан.

– Нова…

– Нам надо уходить, – крикнула она, хватая его за локоть, и потянула к выбитой входной двери. Он пытался сопротивляться, но Нова взвизгнула: – Скорее, Адриан! Надо бежать отсюда. Скорее!

То ли из-за ее тона, то ли потому, что он явился сюда именно за ней, но Адриан позволил Нове вытащить себя из дома к переулку и только там замер, схватив ее за руку.

– Нова, подожди! Данна вернулась, и она… Я пришел, чтобы…

– Бежим, – крикнула Нова и потянула его за руку.

Они перебежали на другую сторону улицы, но тут Адриан снова остановился.

– Стой, Нова! Послушай меня! Ты…

Прогремел взрыв, сбив их обоих с ног. Перекувыркнувшись пару раз по бетонному тротуару, Нова упала на спину. В ушах у нее звенело, все тело болело так, словно ее переехал бульдозер. Перед глазами, как в тумане, плыли мутные белые пятна.

Нова не знала, сколько времени она пролежала без чувств, неспособная двигаться и думать, пока медленно, постепенно окружающий мир не начал принимать привычные очертания.

Звон в ушах утих настолько, что сквозь него пробился вой сирен и крики людей. Легкие постепенно снова заработали в полную силу. Воздух пах серой и гарью. Когда в глазах у нее прояснилось, она обнаружила, что не видит ничего, кроме облака густого черного дыма, окутавшего все вокруг.

Кое-как подтянув под себя руку, Нова приподнялась на локте. Адриан был в нескольких футах от нее, он уже сидел и смотрел на дом.

Точнее, на то, что от него осталось: только кирпичная кладка, да и от нее откололись большие куски, разлетевшиеся во все стороны. Два соседних дома были охвачены пламенем. Нова, хотя и была оглушена, порадовалась, вспомнив, что в обоих никто не жил.

Она повернула голову, и Адриан, оторвавшись от созерцания развалин, тоже взглянул на нее. Он сидел, открыв рот, на спине формы Отступника виднелись пятна сажи.

– Ты как? – спросила Нова. Она почти не слышала своего голоса, хотя догадывалась, что кричит.

Адриан не ответил. Просто продолжал смотреть на нее, как будто она говорила на незнакомом языке.

А потом, к ее удивлению, подполз ближе и протянул ей руку.

С облегченным вздохом девушка сжала его ладонь, и они с трудом поднялись на ноги.

– Адриан… Я…

Слова застряли у нее в горле, потому что рука Адриана вцепилась в нее сильнее. А другой рукой он надавил на застежку ее браслета.

Она дернулась, пытаясь вырваться, но браслет уже соскользнул с руки. Поймав браслет, Адриан посмотрел ей в глаза решительно и в то же время удрученно.

– Что ты делаешь? Отдай!

Нова попробовала броситься на него, но тело не слушалось, а движения были слишком медленными, слишком неловкими. Адриан легко уклонился. Нова еще раз попыталась отнять браслет, но вдруг почувствовала прикосновение холодного металла к обнаженному запястью.

Наручник. Из тех, что полностью блокировали кисть. Наручник для Одаренных.

Для злодеев.

Секунда – и вторая ее рука, висевшая вдоль тела, тоже оказалась в металлическом плену. Нова обернулась, чувствуя, как в ноющей груди закипает злоба. Но ее гневный порыв угас, когда она увидела неподалеку Руби и Оскара. Оба смотрели на нее с тем же смятением, с той же решимостью. Хотя Нова была в наручниках, Руби шарахнулась от нее прочь.

– Браслет я конфискую как потенциальную улику, – заговорил Адриан, вновь привлекая к себе ее внимание.

– Улику? – переспросила Нова, удивляясь, что вообще способна что-то сказать. – Но это же… Его сделал мой отец. Это все, что у меня есть. Ты не можешь… Адриан! Какую еще улику?

– Улику, доказывающую твои преступления против общества и против Отступников, – поморщившись, как от физической боли, сказал он. – Ты арестована… Кошмар.

Глава двенадцатая

К тому времени, как Цунами и ее помощник Паводок справились с пожаром в Вэллоуридже, дом Анархистов и соседние с ним строения лежали в руинах. Руби отправила сообщение родителям Адриана, в котором написала про возвращение Данны и про Нову… про Кошмар.

Адриан не находил себе места, он все никак не мог поверить, мозг отказывался принять эту мысль. Даже после того, как были произнесены эти слова: «Ты арестована, Кошмар». Да, все улики, которые он держал в памяти, указывали на это, а теперь, когда последний фрагмент пазла встал на место, дело казалось и вовсе очевидным, и все же…

Не таким уж очевидным.

Несомненно, это должна была быть Нова. Именно она. Кто еще так много знал об Агенте N и Амулете Жизни, о шлеме и системе безопасности Штаба? Кто еще мог быть столь наблюдателен, так умен, так решителен?

Нова обожала Макса. Кошмар пыталась его спасти.

Кошмар презирала Стража. Нова питала к мстителю-одиночке похожие чувства и не скрывала этого.

В ту ночь, когда пропал Амулет Жизни, Нова была в гостях у Адриана, и – надо же, он тогда неожиданно заснул. Они целовались, а потом он словно бы провалился, его сморил сон. И надо же было быть таким фантастическим дебилом, чтобы раньше не сложить два и два.

Даже их суперспособности сочетались. Нова никогда не спала. Кошмар могла погружать в сон других. Такой гармоничный баланс не был редкостью в мире Одаренных.

Да, все было совершенно очевидно.

И все же.

И все же.

Адриан не мог избавиться от сомнений, которые буквально вопили у него в голове. Он так сильно стиснул в кулаке ее браслет, что филигрань отпечаталась на ладони.

Только не Нова. Не может быть, чтобы это была Нова. Девушка, которая бесстрашно ворвалась в карантин, чтобы помочь Максу, когда тот поранился. Девушка, которая с таким восторгом рассматривала его, Адриана, рисунки. Девушка, которая доверчиво заснула в его объятиях.

Девушка, которая его поцеловала, и он знал – знал! – знал, что этот поцелуй не был притворным. Все это не могло быть просто ложью, манипуляцией. Нет, Адриан чувствовал, он был абсолютно уверен, что Нова испытывала к нему те же чувства, что и он к ней.

Но потом… она погрузила его в сон.

Наверняка это была она. Ее сила. Ее прикосновение.

Со стоном Адриан запустил руку в волосы, расхаживая взад-вперед перед дымящимися развалинами дома.

Нова… нет, Кошмар. Ему следовало начать думать о ней как о Кошмар. Ее даже временно не поместят в Штаб или в тюрьму предварительного заключения (такая была в нескольких милях от города, и в ней иногда держали преступников до окончательного решения их судьбы).

Нет. Ее увезли отсюда в бронированном автомобиле прямиком в доки, откуда катер должен был забрать ее в тюрьму Крэгмур.

Против нее уже было собрано достаточно материала, пусть в основном это косвенные улики и устные показания. Обвинение Данны и множество совпадений. Слишком много совпадений.

Единственное, чего им не хватало – это хотя бы одной прямой, железной улики. Бесспорного доказательства. Шлема Аса Анархии, обнаруженного в развалинах дома. Или Амулета Жизни, или маски и костюма Кошмар, или того самого оружия, которым она пользовалась все эти годы. Чего-то, что связало бы ее с другими Анархистами. Подтверждения ее знакомства с Цианидом, Королевой Пчел, Кукловодом или Фобией, да хоть с самим Асом Анархией.

Он понял, что ему очень нужно поговорить с Данной. У нее имелись такие разведданные на Анархистов, о которых Адриан мог только мечтать. И ее мнение о ситуации могло оказаться бесценным. Но Руби настояла, чтобы Данну доставили в Штаб для медицинского осмотра, пока остальной отряд преследовал Кошмар. Это было правильное решение – рассказав им правду о Нове, Данна снова едва не потеряла сознание. Однако Адриану все равно нестерпимо хотелось прямо сейчас собрать весь свой отряд.

Ему необходимо было оказаться в кругу людей, которым он точно мог доверять.

Последние языки огня наконец погасли. Цунами, Паводок и огненный стихийник, не боявшийся ожогов, прошлись по руинам. Адриану, Руби и Оскару было велено остаться снаружи, пока не будет объявлено, что входить безопасно. Адриан снова принялся раздраженно расхаживать по тротуару, старательно игнорируя сочувственные взгляды друзей. Ему не нужно было подходить ближе к развалинам, чтобы сказать наверняка: это был вовсе не обычный взрыв и не обычный пожар. На Кловен-Кросс он видел, что огонь сотворил с библиотекой. Здесь все выглядело совершенно иначе. Запах густого дыма с примесью едкого зловония химикатов. Обожженные кирпичные стены соседних домов, отливающие перламутрово-серым блеском. Да и сами разрушения оказались куда более масштабными, чем можно было представить. От огня и жара пострадали не только горючие материалы, занавески и половицы, недорогая сборная мебель и внутренняя деревянная обшивка стен.

Неизвестно, какое соединение вызвало взрыв, но температура поднялась настолько, что даже каменная кладка местами оплавилась. Стекла в окнах полопались, причем некоторые осколки, упав на мостовую, расплавились и только сейчас начинали затвердевать, постепенно остывая.

Пусть Адриану не позволили войти внутрь, он и так догадывался, что там практически ничего не осталось. Крышу снесло – скорее всего, она разлетелась на куски, на улице здесь и там виднелись отдельные черепицы и осколки кирпичных труб. От внутренней отделки стен вообще ничего не осталось, лишь густое облако пыли, да несколько обломков гипса. На месте первого этажа виднелась воронка, обнажившая фундамент.

Если и были в этом доме доказательства, подтверждавшие личность Кошмар или ее связи с Анархистами, Адриану с трудом верилось, что они уцелели.

Их единственная надежда, размышлял он, это шлем. Если они найдут его здесь, в доме Новы, других доказательств и не потребуется. Адриан был уверен, что справится с этим ударом.

С Кошмар, злодейкой, которая терроризировала их все это время, будет покончено.

А если шлем не удастся найти?

Что ж, у них все равно оставалась масса улик, указывающих на нее. Даже этот взрыв, казалось, доказывал ее вину. Кошмар наверняка знала, что близка к провалу, вот один из ее подельников и устроил этот взрыв, чтобы Отступникам не достались принадлежавшие Анархистам вещи.

Это имело смысл.

Но Адриан не мог перестать думать о том мгновении, когда Нова метнулась к нему с лестницы и вытолкала за дверь. Паника на ее лице была неподдельной. Ужас и решимость, с которыми она тащила его прочь от дома, были совершенно искренними.

Возможно, она думала о спасении собственной жизни, но… Адриану упорно казалось, что дело было не только в этом. Нова пыталась спасти и его тоже.

Адриан отказывался верить, что это было притворством.

Что если Нова – нет, Кошмар – переживала за него? Искренне переживала?

Какая, впрочем, разница.

Она злодейка и Анархистка. Она его враг. Она лгала ему на каждом шагу. Адриан едва не задохнулся от желчи, которая внезапно обожгла горло горечью.

Он ненавидит Кошмар. Презирает и ненавидит до глубины души.

Он повторял и повторял эти слова, надеясь, что если будет твердить их снова и снова, то сумеет унять охватившую его тревогу.

Я ее ненавижу. Я ее ненавижу. Я ее ненавижу.

– Скетч?

Адриан вскинул голову. В обгоревшем проеме двери стояла Цунами, ее белые перчатки были покрыты серебристым пеплом.

– Мы навели порядок, теперь там безопасно. Эксперты и уборщики могут приступать к работе. Ты тоже заходи, если хочешь. Только… я уверена, ты уже заметил, что смотреть там практически не на что.

Затаив дыхание, он кивнул Руби и Оскару. Цунами снова скрылась в доме, но Адриан не сделал и двух шагов, как почувствовал на плече чью-то руку.

– Думаю, ты и сам понимаешь, тебе незачем туда заходить, – сказала Руби.

Адриан напрягся.

– Ты слышала, что сказала Цунами. Там безопасно, – в его голосе определенно слышалась плохо скрытая злость, но он плевать на это хотел. Он действительно злился и ненавидел. И ему было плохо.

– Я не об этом говорю, – Руби склонила голову набок, с состраданием глядя на Адриана. – Оставь зачистку бригаде уборщиков. Тебе там быть необязательно.

– Вообще-то, там нужно быть именно мне, – огрызнулся он. – Я знаю ее лучше, чем кто-либо, я должен выяснить правду.