Нокаут Кистяева Марина

От того, наверное, так паршиво было на душе.

Пока поднимался по лестнице, накрутил себя ещё больше.

Надо…надо было сворачивать эту благотворительную операцию, как только он увидел шрамы на груди Поли да понял, что глаз не может оторвать от её аппетитной попки. И это не просто кобелиное желание потрогать её, узнать, так ли она мягка и одновременно упруга, как кажется. Здесь — другое.

А вот «другого» в его жизни ох, как не надо. Хватит, было один раз это самое «другое».

Но стоило увидеть бледное лицо Полины с глазами-озерами да с легким прикусом нижней губы, как все благие мысли полетели к чертям собачьим. Именно туда, а то и подальше. Он стоял в дверном проеме и взывал к своим человеческим качествам.

Не трогай её…

Не смей…

Не желай…

Не представляй под собой…

Голую. Мягкую. Теплую.

Нереально сексуальную.

И всё…

Шагнул к ней и, схватив за плечи, притянул к себе. Впечатал так, чтобы между их телами не осталось ничего, ни единого пространства. Краем сознания услышал, как Поля испуганно охнула. И он бы отпустил её, непременно отпустил, переломил себя, если бы не почувствовал, как её маленькие тонкие пальчики в тот же миг вцепились в его ветровку. Вцепились крепко, чтобы нечаянно он не разорвал контакт их тел.

У Шалова что-то переклинило в голове. Это он ощутил четко. Что-то щелкнуло, отпустив тормоза. Он сдерживался… Он хотел сдержаться. Или обманывал себя? Да какая разница! О чем он вообще! Как девка… Можно-нельзя! Вот она, в твоих руках, бери!

Что он и собирался сделать.

Второй раз Поля пискнула, когда он жадно, требовательно подхватил её под ягодицы, приподнимая над полом. И одновременно впился в её губы смертельно голодным поцелуем. Он не церемонился. Если бы и хотел быть нежным — не смог бы. Не сейчас. Не в эту секунду.

Он, захлопнув дверь ногой и кое как скинув с себя кроссовки, раскидав их по разным углам, при этом не отпуская Полю и не размыкая их губ, прошёл в спальню. Поля не закинула ноги на талию, так и повисла вдоль его туловища, распласталась по телу, отчего давление в ширинке увеличилась. Мля, Шалый, когда у тебя был такой стояк? Что, казалось, сейчас мозги взорвутся. Нет, не мозги, а яйца.

Не помнил…

Врет, сукин сын!

Сегодня утром! На треклятом диване, когда кровь пульсировала не только в члене, но и била его наотмашь по вискам. По всему телу.

Его губы мяли женские. Чуть солоноватые, где-то, напротив, сладкие. Слезы и какао, безошибочно определил он. Мать вашу, да когда она плакать перестанет! В те короткие секунды, пока он преодолевал расстояние от кровати до дивана, он успел подумать, что ни разу не слышала, как она смеется. Заливисто. Громко. Как от её глаз — не накрашенных! — убегает сеточка мимических морщин, делающих её похожей на забавного плюшевого зверька.

Алексей жадно втягивал в себя поцелуй, слизывая солоноватость и впитывая сладость. И не только от какао.

Войдя в маленькую комнату, сделал шаг к дивану и краем глаза увидел, что стоит уже новый. И сразу внутри проснулось рычание — кто собирал? Кто?…Где-то на задворках разума всплыла мысль, что подготовленный им набор ключей он оставил в багажнике машины. Собирался сам… А тут… По любому грузчики скалымили, но отчего-то хотелось их найти и накостылять. Обозначить, что в квартире девочки Полины есть мужчина, способный собрать чертов диван сам!

Ну и плевать.

Остановился он уже рядом с ним. Поставил Полю на пол и, наконец, оторвался от неё. Но не отпустил. Нет… Никуда. Не сейчас.

Поля чуть отстранилась на него. Дышала тяжело. Часто. Но взгляда от его лица не отрывала.

Шалый тоже молчал. Не хотел ничего говорить. Хотел на неё смотреть. Вот на такую маленькую. Домашнюю. От его неаккуратного обращения её волосы растрепались, придав её образу большего очарования. Губы поблескивали от его поцелуя. Припухли…

Алексей, не разрывая контакта их глаз, медленными движениями принялся раздеваться. Самого распирало от нетерпения, выворачивало всего наизнанку. С другой бы он не церемонился — нагнул, задрал подол, спустил трусики к коленям, приспустил свои штаны с боксерами и вогнал член по самое не хочу.

С Полей всё иначе. Ну вот как её нагнуть, а?… Не, нагнуть-то как раз очень даже хотелось, но не как девиц на ночь, чьих имен не спрашиваешь даже.

Швырнул ветровку не глядя. Потянул за край футболки.

А девочка Поля за ним наблюдает. Не моргнет даже.

И от её взгляда у него дрожит нутро, сводит жгутом, и ломает, ломает. Всё одновременно. Шалый никогда такого не испытывал. Даже с первой девчонкой. Даже с женой. Взгляд Полины был открытым. Она не кокетничала, не играла в похоть. Она просто смотрела. Позволяла себя читать.

Что он и делал. У Шалого сердцебиение ускорилось, словно он несколько километров сдавал на время. Как в армии, выжимая себя до основания, чтобы доказать не другим, а себе, что ты можешь быть если не самым лучшим, то одним из таковых. Адреналин резко подскочил, ударил в голову.

Футболка полетела на пол.

Собираясь на встречу с Барановым, он переоделся в свободный спортивный костюм. Ну, мало ли что. От штанов и боксеров избавился быстро, одним движением. Дальше последовали и носки.

Полина протяжно выдохнула, когда он остался полностью обнаженным.

И теперь её взгляд блуждал по его телу, обжигая и клеймя.

ПОЛИНА

Полина любила мужские тела. Отношения с Сережей приучили её к постоянному нахождению то в тренажерных залах, то на выступлениях. И постоянно, кругом мелькали красивые накаченные тела. Наверное, в этом плане Поля оказалась избалованной барышней. В её голове накрепко засела мысль, что мужчина должен быть подтянутым, спортивным, и если не обладать восьмью кубиками на животе, то к этому стремиться. А вот девочкам можно и послабление… На то они и девочки.

Поэтому Поля без зазрения совести и без какого-либо предвзятого отношения могла сказать, что Алексей был безупречен.

Да, она видела его уже в одних боксерах. Тогда она смотрела на него таясь, стесняясь откровенно восхищаться и любоваться прокаченными мышцами и искусно вылепленным рельефом, который достигается в результате, если и не ежедневных, то постоянных тренировок.

Но без боксерок он был шикарен.

Просто шикарен.

У Полины перехватило дыхание. Воздух сперло в груди. Вроде бы не девочка, на протяжении довольно длительного времени имела сексуальные отношения пусть и с одним партнером. Ханжей не была.

И всё же…

Год одиночества сказался? Или что-то другое…

Полина, сглотнув вязкую слюну, потянулась к подолу платья. Пришла её очередь раздеваться.

Её руки дрожали. Волнение зашкаливало. Она так же не перед кем не раздевалась, кроме Сергея. И учитывая её сегодняшнее состояние тела, она немного стеснялась. Но не настолько, чтобы отказаться от секса с Шаловым. В трусиках давно стало влажно. Как только она увидела его пылающий и немного сердитый взгляд.

Поля ничего не спрашивала, только не сейчас…

Платье полетело на пол. За ним бюстгальтер. Как только она сняла его, то была вознаграждена приглушенным вибрирующим рыком Шалова:

— Какая же ты красивая…

Каждой девочке необходимо слышать подобные слова.

Ей — особенно. С шрамами и лишними килограммами она слегка, не до конца, утратила веру в свою привлекательность. Ей очень давно не говорили комплиментов. Вот таких — с придыханием, сквозь плотно сжатые губы. И с эрегированным членом.

Когда мужчина «готов» — это лучший комплимент, разрушающий все сомнения.

Трусики последовали следом.

Алексей не спешил подходить. Он стоял в метре от неё и откровенно голодным взглядом пожирал её. Не улыбался, не говорил какие-то милые глупости. Он именно смотрел. Наверное, как и она минуту назад.

Томление между ног усиливалось. Если она вся пылала от одного поцелуя, от вида обнаженного мужского тела, то что с ней будет, когда перейдут к более откровенным ласкам? Соски затвердели, и даже ощущалось легкое покалывание. Они ныли…требовали, чтобы к ним прикоснулись.

— Охрененно красивая.

Теперь Алексей смотрел на светло-рыжеватую поросль волос, что прикрывали её лобок. Полина покраснела. Она делала эпиляцию, но совсем чуть-чуть. Лишь убирала крайние волоски. Почему-то ей не нравилось, когда лобок выбрит или оставлена лишь тонкая полоска.

Его слова вызвали шквал новых эмоций в теле Полины. Оно отозвалось, заиграло иначе. Отошли на задний фон прочие сомнения.

Когда Алёша сделал шаг к ней, она с трудом подавила желание опуститься на диван.

Пусть он сам…

Шалов, приблизившись, опустил руки на её плечи и чуть сжал. Его глаза пытливо смотрели ей в лицо, точно пытаясь там отыскать следы сомнений. Полина, тяжело дыша, отчего её небольшая аккуратная грудь рьяно поднималась и опускалась, тем самым задевая сосками-камешками мужскую грудь, неотрывно смотрела в ответ.

Никаких сомнений, Шалов.

Его руки были сильными. Мускулы заиграли, резче очертились. Его бронзовая кожа казалось шелковой. Шелковая сталь, наверное, так бы охарактеризовала её Поля. До которой тоже безумно хотелось дотронуться.

У Алексея было несколько тату, витиеватые рисунки, украшающее предплечье и грудь. Они нисколько его не портили. Напротив, придавали его телу дополнительную изюминку, харизму.

А вот от искушения прикоснуться к ним Полина не устояла. Подняла руку и пальчиками дотронулась до таинственного зверя на груди.

Шалов замер, а потом…

— Поля, извини, но сейчас мне не до игр. Слишком сильно хочу тебя.

Он распластал ладонь на затылке и чуть сжал его, то ли массажируя, то ли обозначая захват. Но тело Полины отозвалось мгновенно — жаркая волна прокатилась от шейного позвонка и ниже.

— Так чего мы ждем? — тихо, едва слышно прошептала она и с чисто женским удовлетворением заметила, как темнеют мужские глаза.

И почувствовала, как дернулся эрегированный член, что упирался ей в живот.

Алексей ещё приблизился к ней, сократив расстояние до минимума. Чуть сдвинул её… и повалил на новенький диван. Полина ахнула, но её возглас растворился на губах Шалова, который последовал сразу же за ней, наваливаясь сверху и целуя одновременно.

Его руки были везде.

Он гладил её плечи, чтобы сразу устремиться к груди. Сжать соски, играя с ними. А потом вниз, к чуть округлому животу и дальше, к волоскам.

От его рук исходило тепло. Сумасшедшее, будоражащее тепло. Полю точно кинули в действующий гейзер.

И она наслаждалась. Дико наслаждалась. Она открыла губы, пуская мужской язык внутрь, чтобы сразу же вступить с ним в вечный танец любви. Поцелуй Алексея пробирал её насквозь. Его дыхание, его вкус — они были для неё идеальны. Они будоражили кровь, разгоняя её. Они вызывали огонь и влагу между ног.

А когда рука Алексея прикоснулась к увлажненным складочкам, Поля едва не сорвалась на крик.

Как же остро…

Как же нереально приятно…

Он знал, что делал, этот мужчина. Что пришёл помочь, а она растаяла перед ним. С той первой секунды, как увидела. Бывает такое — видишь человека и понимаешь — он оставит след в твоей судьбе. В твоем сердце, душе. По-другому не получится. И не уйдешь, не убежишь от этого. Да и убегать пока никуда не хочется. Напротив, хочется удержать.

Только как…

Полина давно пришла к выводу — надо наслаждаться тем, что имеешь. Здесь и сейчас. А что будет потом, то будет потом.

Поэтому она и наслаждалась. Развела ноги, чтобы Шалову удобнее было.

Как он её трогал…

Господи, как он её трогал…

Вроде бы и властно, сразу пальцем внутрь, до самого упора. И одновременно ласково. Не поцарапал, не сделал неприятно. Напротив, от его присутствия внутри себя, она запылала.

Её руки заскользили по мускулистой спине. Сильной. Какой же сильной… И да, она оказалась совершенно права по поводу его кожи — шелковая сталь.

Алексей не прерывал поцелуя. Он целовал и целовал её, отчего с каждой новой лаской у Полины поднимался градус вожделения. Тело, казалось, разрывалось, так ей хотелось почувствовать его внутри себя.

Она кое-как просунула между их телами руку и дотронулась до члена Алеши. Чтобы сразу же услышать уже знакомый утробный рык.

— Не сейчас, девочка Полина… не сейчас…

Он оторвался от её припухших губ, вытянул руку, удерживая тело.

— Я тоже… не могу…

Она не стеснялась говорить о своих желаниях, переросших в потребность. Чувствовать сейчас его внутри себя вышло на первый план.

Алексей вынул палец из её лона, поднес ко рту и облизал.

Полю точно молнией пронзило. Пошло и одновременно безумно сексуально.

— Я вылижу тебя… Обещаю… Всю. Ты чертовски вкусная…Но чуть позже. Ты же мне позволишь?

Он говорил, гипнотизируя её взглядом голубых глаз, а сам устраивался между её раскинутых ног.

От его слов и действий у Полины пересохло в горле, язык отказывался повиноваться, и она лишь только кивнула, а сама руками вцепилась в его поясницу, хотела дотянуться до ягодиц, но из-за разницы в росте пока не получилось. Потом…

Он вошёл сразу на всю длину. Медленно, плавно, продолжая смотреть ей в глаза, расставив руки по обе стороны от лица. Полина подалась вперед, навстречу, страстно желая его вобрать всего.

Большой.

Сильный.

И да… весь в ней.

Весь.

В ней.

Алесей выждал немного, давая ей привыкнуть, за что она ему была благодарна. Год без мужчины давал о себе знать. И не смотря на то, что она была сильно увлажнена, чувствовала каждую венку на члене.

— Лёша…

И всё.

Мир взорвался.

Его сильными движениями.

Его властными губами.

Её оргазмом.

И его.

Глава 8

АЛЕКСЕЙ

Шалый разложил диван, пока Полина приводила себя в порядок в ванной.

Диван идеально вписался в маленькую комнату. Может, и телевизор поменять? Он крохотный. Мужчине что нужно для полного домашнего счастья — сытый ужин, с ним проблем вообще не возникало, удобный диван и большой телевизор. А ещё любимая девушка, прилегшая на плечо.

Любимая девушка. Даааа… С этим проблемы.

Алексей провел рукой по растрепанным волосам.

Они с Полей не предохранялись.

Вот вообще.

Презерватив так и остался в кармане спортивных брюк. Когда Алексей понял, что кончил в Полю, ему стало стыдно. И на него ещё накатила растерянность. Это его обязанность думать о защите! Его! А он…как пацан…честное слово.

Ещё находясь в теле Полины, но уже вытянувшись на руках, он заглянул в глаза девушки и услышал тихое:

— Я выпью таблетку.

Шалый не понял, о чем она.

— Какую таблетку?

— Есть таблетки…экстренная контрацепция…

Вот в эту секунду Алексею хотелось провалиться сквозь землю. Девочка Полина думает о том, о чем он, мудак, должен быть подумать первоочередно! А у него крышу снесло от одного её вида! Набросился на неё, как чокнутый, как будто женского тела не пробовал вечность.

При мысли об экстренной контрацепции что-то нехорошее заворочалось в душе.

— Ладно, разберемся, — гулко отозвался Шалый, выходя из Поли.

И сразу, как обухом по голове — нежелание покидать её тело.

Девочка смущенно улыбнулась и поднялась.

— Я…в ванную. Не против?

С чего бы ему быть против?

— Нет.

Алексей не мог не замечать её смущения. Она, подобрав свою одежду, вышла из комнаты, а он, закинув руки за голову с ещё не до конца опавшим членом, уставился в потолок.

Кажется, Шалый ты встрял.

По полной.

Разлеживаться долго не стал. Подобрав боксеры, и натянув их, принялся за диван. Всё равно скоро спать. Заодно и проверит, как работает механизм.

Пока Полина мылась, у него возникало желание присоединиться к ней. И каждый раз Алексей отметал его — перебарщивать тоже не стоит. Он видел, она тянулась к нему. Эта девочка. Порой она напоминала ему цветок, жестоко придавленный кирзовым сапогом. И сейчас, набравшись сил, этот цветок снова тянулся к свету. Только был ли он сам светом, вот в чем вопрос?

Полина вышла из ванной в просторном домашнем платье и с влажными волосами. С разрумяненным лицом. Милая. Очаровательная. Так бы снова и завалил.

Она встала нерешительно в дверном проеме.

— Лёша.

Черт!

Его имя в её устах было наисильнейшим афродизиаком. И черт побери, ему куда как больше нравилось слышать его, чем это… «Сережа».

Даже воспоминание о её бывшем снова всколыхнуло в Шалом уже знакомую злость. Да что с ним такое?

— Что?

Он знал, о чем она хочет спросить, и всё равно задал встречный вопрос. Алексей продолжал сидеть на диване.

— Как… как прошла встреча?

Это вопрос не мог не волновать Полину. Естественно, она хотела знать подробности.

— Нормально, — ответил Алексей и практически всверлил свой взгляд в её лицо.

Девочка Полина явно не знала, как продолжить разговор. Стояла и переминалась с ноги на ногу. И домашнее платье, пусть и было просторным, но длину имело короткую. Ох, какую короткую. Вся его кобелиная натура снова встала в стойку смирно.

Пока сильного стояка не наблюдалось, но всё шло к повторному раунду.

— Нормально?… И всё?

— Поля, — в его голосе снова появился металл. Сейчас он говорил намеренно строго. — Мы встретились. Поговорили. Это всё, что тебе надо знать.

Она явно была с ним не согласна. Прикусила нижнюю губу и несколько раз моргнула.

— От тебя пахло кровью.

— Ты наблюдательна.

— Я…бывала на боях. И не раз. Этот запах въелся мне в кожу. Так что…, - она шумно сглотнула и, поднесла руку к горлу. — Вы же… не подрались?

Алексей усмехнулся.

— Ты видишь на мне последствия драки?

— У тебя на скуле царапина.

Да, точно, девочка достаточно прозорлива и наблюдательна.

— Полина, драки не было. Успокойся, — а паскудный голосок внутри ехидно заметил, что переживает она явно не за него. — Мы чуть размялись. И всё. Чтобы каждый понимал, что имеет в виду другой.

Полина не выдержала. Решительно прошла вперед и опустилась рядом с Лешей.

Ему бы думать о разговоре… О том, что делать в принципе дальше — оставаться в городе или уезжать. А он единственно, о чем мог думать, так это о том, как шикарно пахнут мокрые волосы Поли. Цветочный шампунь или гель для душа мгновенно достиг его обоняния и сразил на повал.

И она какого-то лешего села к нему опасно близко.

— Лёша, я всё понимаю… мужские разговору и т. д. и т. п. Но… Но и мне надо знать. Я же… — она сцепила пальцы в замок и вывернула его, выказывая крайнюю степень нервозности. — Я же должна быть готовой. Что…что вообще сказал Сергей?

Сергей. Уже лучше.

Сейчас бы её «Сережа» на него подействовала, как красная тряпка на быка.

— Отступать он не собирается. Даже при наличии меня в твоей жизни, — в том же жестком безапелляционном тоне продолжил Шалый. — Плевать он хотел на то, что у тебя есть парень. Будет возвращать тебя.

— Ох…

Поля сложила губы трубочкой и протяжно выдохнула.

— Я так и знала.

В её глазах появилась паника.

Что категорически не понравилось Алексею.

— Откуда у тебя шрамы на груди?

Такого вопроса Полина не ожидала. Она резко повернула голову в его сторону и поспешно отвела взгляд, точно опасаясь, что он в её глазах увидит то, что не положено. А он хотел не просто увидеть, он хотел большего! Куда большего!

— Я упала на журнальный столик из стекла. Он разбился и осколки порезали меня.

Девочка Полина сообщила ему очень упрощенную версию.

Он уже хотел ответить язвительной ремаркой, когда услышал следующее:

— Ты же знаешь, что произошло в тот вечер, да, Леш?

Он грязно выругался.

— Конечно, знаю. Кто и что сделал. Всё знаю, Поля. Но меня интересует твоя версия. И почему, мать твою, ты не заявила на него! Но! — Алексей резко поднялся, хлопнув раскрытыми ладонями по коленям. — Сейчас мы об этом не будем говорить. Потому что я на взводе. Я не хочу нечаянно обидеть тебя каким-то грубым нелестным замечанием. Поэтому иду в душ. И да, кстати, женщина, как насчет того, чтобы покушать?

Последнее замечание сработало.

Кажется, у Полины был пунктик насчет его кормления.

Он не возражал. Вот вообще. Ни капельки.

После того, как они поужинали, общаясь ни о чем, то снова вернулись в комнату.

У Алексея было только два развития события — они ложатся на диван и занимаются сексом. Или они начинают заниматься сексом и потом ложатся на диван.

— Я предлагаю прогуляться по парку. Одет для похода в ресторан я не ахти как. Да и сыт уже. Поэтому идем гулять.

Да, ему срочно надо на воздух. Иначе он снова потеряет голову.

***

До парка они так и не дошли. Пробив сеансы в кинотеатрах, Алексей изменил культурную программу.

— Идем в кино.

— В кино? — на лице Поли расцвета улыбка, от которой у Шалого защемило сердце. Как же она красива, когда улыбается. Точно — цветок. — Я целую вечность не была в кино.

— Вот и идем тогда.

Девочки…они такие девочки. Как только речь зашла о кино, то сразу в обязательном порядке надо и волосы посушить, и переодеть кофточку.

— А чем эта-то плоха? — крикнул Алексей, когда Полина метнулась к шкафу и достала другую вещицу.

— Ничем.

Вот она — сила женской логики, о которую, как известно, разбиваются все мужские доводы.

Страницы: «« « 23456789 » ... »»