Искушение страстью Маклейн Сара

Глава 24

Конечно, он на ней женится.

Он понял это в тот самый момент, когда увидел ее стоящей на носу корабля – воительницу, ожидающую сражения. Его воительницу, намеревавшуюся получить его в качестве добычи.

Как будто он не пошел бы к ней в руки по своей воле. Особенно после того, как она сказала, что хотела убить его отца и брата. А в заключение сообщила, что любит его.

Она его любит.

Даже если Уит никогда больше не услышит этих слов, он будет помнить этот момент до гробовой доски. Испуская последних вздох, он будет помнить о негодовании Хэтти и слышать ее слова: «…человек, которого я люблю».

Она его любит, и это меняет все. Теперь она принадлежит ему. В этом нет никаких сомнений.

А потом она привязала его к мачте и сделала своим. Она заставила его обезуметь от желания, наполнила наслаждением, удовлетворением и уверенностью. Впервые в жизни Уит не сомневался. Он знал.

Он женится на Генриетте Седли.

Вроде бы ничего не изменилось – и вместе с тем изменилось все.

Поэтому в его устах это был не вопрос, а скорее приказ. И он уж точно не ожидал того, что за ним последовало. Он не ожидал, что Хэтти сначала замрет, словно его слова стали для нее ударом, потом медленно поднимет голову и отпрянет, словно от бешеной собаки.

Он не ожидал, что после этого она скажет спокойным, почти безразличным голосом, словно он предложил ей выпить еще чаю:

– Нет.

«Какого черта?»

– Почему нет?

– Потому что я люблю тебя.

У Уита перехватило дыхание. Он так жаждал услышать эти слова чуть раньше, а сейчас, услышав их, не ощутил никакого удовольствия. Он был слишком занят попытками понять, что происходит.

– Но ведь это и есть причина выйти за меня замуж, Хэтти.

– Нет, если ты не можешь любить меня. – Она сделала паузу. – Нет, если ты не можешь любить меня в ответ как равную. А ты можешь?

«Да. Нет».

Не так, как она хочет.

«Проклятье!»

Его охватил страх, горячий и неприятный. Уит понимал, что она имеет в виду, говоря о равноправии. Он слышал ее предложение партнерства.

Но если они партнеры, он не сможет обеспечить ее безопасность – ни от Эвана, ни от любого другого.

Если он ее любит, то может потерять.

Она села и принялась разыскивать свою одежду. Уит понял, что теряет ее, и почувствовал себя так, будто получил сильный удар по голове, который едва не вышиб из него мозги. Он заслужил это.

Хэтти встала на колени и надела юбки, скрыв от него свои восхитительные бедра. Она тщательно зашнуровала корсет, поправила платье, после чего спокойно проговорила:

– Я не хочу настаивать. И не хочу быть женщиной, которую ты, возможно, полюбишь. Если тебя спросят, любишь ли ты меня, тебе придется подумать, прежде чем ответить. Меня это не устраивает. Я хочу, чтобы слова о любви ко мне непроизвольно срывались с твоих губ, независимо от того, насколько ты сдержан. Я не желаю быть той, кого ты станешь хранить для хороших дней и праздников. Я хочу быть рядом с тобой в любой день, независимо от того, хороший он или плохой.

Все же она слишком прямолинейна.

– Я это заслужила. Мне необходимо партнерство. Равенство. Ты сам меня этому научил. – Она грустно улыбнулась. – Я знаю, что это невозможно. Поэтому – нет, я не выйду за тебя замуж.

Ее слова были полны эмоций – грусти, искренности, покорности. Она говорила уверенно и почти спокойно, словно продумала их заранее, зная, что рано или поздно их придется произнести. Уиту была ненавистна даже мысль о том, что она приготовила их заранее.

– Хэтти! – Уит встал, натянул штаны, отыскал рубашку и надел ее. – Ты не понимаешь.

Она вздохнула и сказала:

– Я больше не хочу быть твоим соперником. Я хочу быть… – Она отвела глаза. – Завтра все люди будут на работе. – Она указала на его карман. – Думаю, у тебя есть часы, чтобы в этом убедиться, но, полагаю, уже слишком поздно, чтобы начинать работы сегодня.

Уит достал часы и взглянул на циферблат.

– Без десяти минут десять.

Зашнуровав корсет, Хэтти посмотрела на груженое судно, сидевшее в воде ниже, чем все остальные.

– Разгрузка была бы уже наполовину закончена, и подводы со льдом уже катили бы по городским улицам.

– Не наполовину, но ты близка к истине. Хэтти, послушай…

Она перебила его:

– Завтра все они будут на роботе.

– Как ты это сделала? Посадила их под замок?

Она грустно улыбнулась.

– Не только у тебя есть преданные друзья, Зверь.

Почему-то привычная кличка в ее устах Уиту не понравилась.

– В этом я не сомневаюсь. – Ему хотелось попасть в число ее друзей. – Знаешь, а ведь меня нечасто называют этим именем без страха в голосе.

– Я тебя не боюсь.

Уит это знал. И безмерно этому радовался. Он задумался, подбирая правильные слова.

– Ты всегда была бесстрашной. Ты всегда знаешь, чего хочешь и как этого добиться. Не позволяешь другим указывать тебе, что делать. – Он замолчал, а потом сказал ей правду: – Я никогда не обладал таким бесстрашием.

Она нахмурилась, а Уит продолжил:

– Я соткан из страха. Я им выкован. Меня всегда приводила в ужас мысль, что когда-нибудь тот, кого я люблю, окажется в опасности, а я не смогу его спасти. – Он скрипнул зубами. – Я не смогу обеспечить твою безопасность.

– Конечно, не сможешь. – В ее прекрасных фиалковых глазах застыла грусть. А слова, сказанные словно между прочим, вонзились в сердце, словно нож. – Во мне нет бесстрашия. Ты ошибся. Я боюсь каждый день. Меня приводит в ужас большой мир и то, как он смотрит на меня, смеется надо мной и шепчется обо мне, когда думает, что я этого не слышу. Я боюсь жизни, наполненной полумерами, тенями эмоций, намеками на возможности и тысячами разных вещей, которые я могла бы иметь, если бы смогла дотянуться чуть-чуть дальше.

Он покачал головой.

– Ты не будешь жить такой жизнью.

Уж об этом он позаботится.

Ее удивительные глаза наполнились слезами, и Уит почувствовал боль в груди. «Почему она плачет?»

– Знаешь, было время, когда я хотела выйти замуж. Я хотела иметь детей и семейную идиллию. Конечно, хотела. Наши отцы, братья и мир вокруг нас всегда говорят нам, женщинам, что мы должны хотеть именно этого. С самого рождения. Но если ты не такая как все – слишком большая, слишком громогласная и тебя обуревает слишком много идей – ты не можешь мечтать о том же, что и все, даже если тебя в этом убеждают. Эти мечты не плохие. Они просто не для тебя.

Уиту очень хотелось остановить ее. Ему не нравилась ее самооценка. Она всегда принижала себя. Тем не менее он ее понимал лучше, чем кто-либо другой.

Он лишь прошептал:

– Хэтти.

Она не обратила на это никакого внимания.

– Я убедила себя, что не хочу брака. В конце концов, множество женщин остаются старыми девами, а мужчины – холостяками. А у меня был план.

Уит кивнул.

– Год Хэтти.

Она улыбнулась.

– Звучит глупо, не правда ли?

«Я дам ей не только год. Я дам ей целую жизнь».

Хэтти, казалось, услышала его мысли. Быть может, он произнес их вслух?

– Я не хочу все это от тебя.

Слова больно ударили.

– Я научилась приспосабливаться. Я научилась хотеть бизнес и быть хозяйкой своей судьбы. И научилась принимать тот факт, что не могу все это иметь.

Может! И он позаботится, чтобы она все это получила. Корабли, бизнес… и все то, что, по ее мнению, она не может иметь.

Но прежде чем Уит успел вставить хотя бы слово, Хэтти добавила:

– А потом появился ты и стал угрозой для всего, что я хотела. Ты угрожал бизнесу, который я помогала строить и который намеревалась получить. Ты угрожал моему будущему, которое я так тщательно спланировала.

Уит покачал головой. Больше он ничему не угрожает. Разве он только что не предложил ей все?

Она взглянула на мужчину, и в ее глазах была боль.

– Но хуже всего другое. Ты заставил меня хотеть всего того, чего я не хотела раньше. По крайней мере, я была в этом убеждена. А теперь я хочу этого. И не от любого мужчины, а только от тебя. – Она перевела дух. – Причем не вместо, а вместе. Теперь я хочу всего! Мне нужно все, что я могу иметь, что бы это ни было. Я хочу утра на рынке Ковент-Гардена, вечера в порту и ночи в твоих прекрасных комнатах в окружении свечей, книг и разноцветных подушек.

Она посмотрела на судно, в трюме которого медленно таял лед, и добавила так тихо, что ее слова унес ветер:

– Знаю, это звучит безумно, но я вовсе не неразумная маленькая девочка. Это не безумие. Мне не нужна защита от всего этого. Мне нужен партнер. Я хочу всю жизнь такой, как она есть.

Уит слышал ее тихие слова и представил, как она живет такой жизнью. Он представил себе, как Хэтти стоит на палубе судна – ее юбки ветер надувает колоколом – и наблюдает за работой людей, которые, как сегодня выяснилось, обожают ее. И впредь будут обожать и поклоняться, а она будет править ими, словно королева.

Его королева. Потому что он будет рядом. Он будет прикрывать ей спину. Возможно, в свое время появятся дети. Они станут лазить по палубам судов, принадлежащих их матери, и играть в прятки на складах отца. Маленькие девочки с фиалковыми глазами будут карабкаться на мачты и махать ему оттуда, а мальчики станут носиться по причалам и угощать девочек малиновыми леденцами.

Уит подошел и привлек ее к себе. Хэтти не сопротивлялась.

– Так возьми все. Все что хочешь. Я отдаю это тебе.

Она грустно усмехнулась.

– Я хочу любви. А ты не можешь любить меня и не держать взаперти, защищенной от всего мира, охраняемой, словно величайшая драгоценность. Ты не можешь позволить мне стоять рядом с тобой.

Слова ввергли его в ступор. Сколько раз он говорил себе, что не может защитить всех, даже тех, кого любит. Но впервые подумал, что, возможно, те, кого он любит, не хотят, чтобы их защищали и оберегали. Невозможно всю жизнь умирать от страха, что однажды он может не суметь ее защитить.

Она – его слабость.

Она уже сбила его с ног.

Если он ее любит, то всегда будет испытывать в ней потребность.

«Слишком поздно он это понял?»

Хэтти покачала головой и высвободилась из его объятий.

– Я не хочу полумер. Ни в бизнесе, ни в состоянии, ни в будущем. И уж точно на таких условиях мне не нужен ты.

Она отступила и обхватила себя руками за плечи. Сердце Уита застучало чаще. Все его существо противилось этому. Она защищает сама себя.

От него.

Ему захотелось кричать. Орать. Вопить во весь голос. Захотелось немедленно заключить ее в объятия и обещать все, что она захочет. Всю жизнь. И себя в придачу. Он любит ее. И будет любить всегда. И они станут противостоять Эвану – и всему миру – вместе. Они идеально подходят друг другу.

Уит видел многое в ее глазах. Сомнение. Тревогу. Страх. Теперь он понимал: она боится не опасностей, а того, что он был ослом раньше и останется им сейчас. Но было что-то еще. Когда он двинулся к ней, в ее глазах зажегся новый огонек, который он сразу узнал, потому что испытывал это сам.

Надежда.

Он должен получить еще один шанс, должен объяснить ей, что обязательно изменится… научится… И обязательно даст ей все, что она пожелает. Но сказать все это Уит не успел.

Раздался оглушительный взрыв, и в порту вспыхнул пожар.

Глава 25

Хэтти видела, что Уит направился к ней, медленно и уверенно, его глаза были ясными, на губах играла улыбка. Она боялась его прикосновений, его нежных слов и обещаний. Он будет искушать ее, пообещает дать все, что она только пожелает. Она постаралась укрепить свою решимость, зная, как трудно будет противиться этому мужчине, которого она полюбила вопреки всем доводам разума.

Но тут прогремел взрыв. Уит бросился к ней – в его глазах горел ужас, – сбил ее с ног и обнял, защищая своим телом. Они вместе покатились по вздыбившейся палубе к борту судна – точнее, не покатились, а съехали, поскольку Уит все время старался держать ее сверху.

Когда движение прекратилось, Хэтти подняла голову:

– Ты…

Его руки были везде. Он лихорадочно ощупывал ее тело:

– Тебе больно?

– Нет. – Она покачала головой. – Тебе не следовало так поступать. Ты мог пораниться о неровности палубы.

– Ты считаешь, я могу думать о занозах, когда ты могла пострадать? – Он прижал ее к себе сильнее. – Надо выбираться отсюда.

– А что случилось? – Хэтти высвободилась из его объятий и посмотрела вверх, где на фоне темного неба летали огненные искры. – На нас кто-то напал?

– Оставайся здесь. – Уит, двигаясь молниеносно, первым делом подхватил кобуру с ножами, после чего огляделся, пытаясь оценить ситуацию. – Груз!

– Опять мой брат? – испугалась Хэтти.

Он не смотрел ей в глаза.

– Нет. Мой.

– Эван?

Уит протянул ей руку и помог встать.

– Нужно отправить тебя подальше отсюда.

– Вовсе нет. – Хэтти была искренне возмущена. – Я должна помочь!

– Нет! – Он схватил ее за руку и потащил к трапу. Они спустились на причал. Уже начали сбегаться люди, чтобы тушить пожар. – Если он рядом, ты в опасности.

Хэтти посмотрела на горящее у причала судно.

– Сколько человек?

Уит ее не сразу услышал.

– Что?

– Я спрашиваю, сколько человек на судне?

Он посмотрел на нее в большой растерянности.

– Я не знаю. – Он схватил за шиворот мальчика, со всех ног бежавшего по причалу – даже поднял его в воздух. – Брикстон!

– Зверь! С тобой все в порядке? – Глаза мальчика были испуганными и какими-то шальными. – Сарита сказала, что ты пошел сюда, но не возвращался.

– В порядке, – буркнул Уит. Хэтти видела облегчение в глазах мальчика и понимала его. Она бы тоже побежала за ним. – Надо уходить. Здесь опасно.

– Нет, босс. – Брикстон посмотрел на пожар и вздернул подбородок. – Я останусь и помогу.

– Кто ведет наблюдение?

– Сейчас десять часов, босс. – Теперь в голосе мальчика звучал страх. – Да?

Уит заколебался. Хэтти видела, что он пытается с чем-то справиться.

– Да. Ладно, оставайся. Но если что-то будет не так, сразу выбирайся.

Мальчик засмеялся. Господи, какой он маленький!

– Я быстро бегаю.

Уит отпустил мальчика и повернулся к Хэтти.

– Пошли. Подальше от огня.

– Что? Почему?

Он не ответил и потащил ее за собой в узкий проход между таверной и мастерской по ремонту парусов. Хэтти попыталась высвободить руку, но хватка Уита была железной.

– Куда ты меня тащишь? Что значит десять часов?

Он не замедлил шаг.

– По ночам, когда мы не перевозим груз, наблюдатели сменяются в десять.

Понимание пришло сразу.

– Удваивая число людей на судне.

Уит прорычал что-то неразборчивое.

– Боже мой, Уит! Это же я во всем виновата. Я увела грузчиков. Если бы люди были в порту, ничего бы не случилось!

Уит не обернулся.

– Или у нас было бы две дюжины трупов вместо того, что мы имеем сейчас.