В руках насильников. Попробуй выжить! Рокс Лили

Пытки с муравьями

Внезапно, Михаил прерывает мои мысли:

– Мы заедем сейчас в наше место… Помнишь? Где мы так хорошо проводили время? – он хитро улыбается, – Я не могу терпеть, я уже так давно схожу с ума, хочу выдрать тебя, как следует, во все щели и кое-что попробовать из нового арсенала.

Он останавливает автомобиль, но я, почему-то, не нервничаю. Я глажу моего сына и меня это так успокаивает…

– Выходи, – нервно говорит Михаил и чуть ли не силком вытаскивает меня из машины. – И без глупостей! Ты знаешь, если побежишь – я догоню и будет хуже!

Он закрывает машину, а я с интересом разглядываю малыша, который уже побежал к какому-то цветочку. Я переживаю, как бы он не упал и не ушибся.

– Ты готова? – спрашивает меня Михаил.

– К чему? – оторвавшись от наблюдения за ребенком, спрашиваю я.

– К сексу! Грубому сексу! Теперь у тебя будет только такой! – он злорадно смеется и достает из багажника огромную сумку. Из нее он достает веревку, наручники и банку с медом.

– Это зачем, – недоверчиво спрашиваю я.

– Читал про одну экзекуцию и хотел оставить ее на “сладкое”, но нет сил терпеть. Извелся уже! Сейчас ты все узнаешь! – он хватает меня за руку и тащит за собой.

– Раздевайся и обмазывайся медом! – он ставит банку на землю.

Я медленно раздеваюсь и начинаю мазать свое тело медом, не совсем понимая, что он хочет.

– Что ты делаешь? Ноги намазывай и не таким толстым слоем! И промежность смажь немного, написано, что только эти места надо, – кричит он мне, бегая от дерева к дереву. Он очень странно себя ведет и я никак не могу понять, что он задумал, но мне это, определенно, не нравится.

– Что ты хочешь? – спрашиваю я, теряя терпение.

Он подходит ко мне с веревкой и ведет к дереву:

– Вот, я нашел идеальное место, специально для тебя! Смотри, какой огромный муравейник! – он показывает мне на гигантскую кучу, возвышающуюся из земли.

Меня прошибает пот. Он хочет привязать меня к дереву и отдать на съедение муравьям?! Нам в школе что-то рассказывали про фашистов, что они так издевались над нашими соотечественниками… Пока я соображаю, Михаил уже ведет меня к этому самому дереву и ставит спиной к нему.

– Ноги должны быть широко расставлены, – он нагибается и насильно разводит мне ноги, затем начинает загадочно ходить вокруг меня, придерживая одной рукой, видимо, чтобы я не попыталась сбежать.

Огромная куча муравейника сперва приводит меня в ужас, затем отрезвляет.

– Отпусти мою маму! – слышу голос моего маленького смелого сына и в моем сердце снова просыпается желание бороться за него и за себя.

Михаил грубо отпихивает его от себя и я вижу, как ребенок падает и начинает плакать.

– Не смей бить моего сына! – в ужасе кричу я и ощущаю, что моя слабость, в мгновение ока, испаряется и появляется какая-то странная и новая, я бы даже сказала, богатырская сила! Я отталкиваю от себя Михаила и подбегаю к ребенку.

– Бежим, малыш! Хватаю его на руки и бегу, и на удивление, ребенок не кажется мне тяжелым, словно он ничего не весит!

– Он догоняет нас! Мама, быстрее! – кричит малыш, и я сама слышу, как Михаил сзади догоняет нас. Его тяжелое дыхание уже где-то рядом, он бежит и материться. Мне кажется, это конец! Сейчас он нас догонит и мне конец!

– Оставь на в покое! Не приближайся! – в ужасе кричу ему и продолжаю бежать. Внезапно, Михаил спотыкается о ветку и кубарем летит в неглубокую ямку. Я слышу глухой стук. Поставив малыша на землю, я осторожно приближаюсь к тому месту, куда упал мой мучитель.

Он ударился головой и кажется, сломал ногу. Она так неестественно вывернута у него. Смотрю на ребенка, он улыбается и машет мне рукой. Я показываю ему, чтобы оставался на месте, а сама, осторожно, спускаюсь вниз.

Михаил действительно, ударился головой о выступающий камень и, вроде бы, немного разбил голову.

– Наденька, моя, Наденька, помоги мне! Принеси телефон из машины, я вызову скорую! Или набери сама 911! – еле слышно шепчет он, но я стою на месте.

– Мама, это плохой дядя, он убил меня! Не слушай его! Убей его! – от слов собственного ребенка мне становиться страшно. Откуда у малыша такие мысли? С опаской смотрю на него, но он улыбается мне своей милой улыбкой, точно такой же, как и у Владислава! Могу поклясться, он его вылитая копия! Даже не знаю, как такое вообще возможно?

– Надюша, позвони в скорую, я сломал ногу, не могу шевелиться! – Михаил начинает махать руками, пытаясь привстать и ему это даже удается.

Из его головы немного течет кровь, но не особо сильно. Он трогает сперва голову, чтобы убедиться, что все в порядке, затем проверяет ногу:

– А, черт! Надеюсь, нет перелома, а просто вывихнул! – ругается он, – Вот тварь, не стоялось тебе на месте! Решила побегать! Попадись ты мне, я из тебя всю душу выбью, гадина!

Он дотягивается до какой-то коряги, берет ее в руки и опираясь на этот импровизированный костыль, пытается встать.

– Мама! Действуй! Ты теряешь время! – почти взрослым голосом говорит малыш. Я снова смотрю на него, в недоумении. Для его маленького возраста, он слишком хорошо говорит и слишком быстро думает.

Он показывает мне на встающего Михаила, и я понимаю, надо действовать быстро. Я подхожу к самому краю ямки и беру двумя руками приличного размера булыжник. С огромным трудом мне удается поднять его, руки меня не слушаются и, если бы не мой малыш, который вдохновляет и помогает мне, я бы ни за что не смогла поднять такую тяжесть.

Один миг и булыжник с треском летит в голову Михаила. Мужчина, от неожиданности, пытается обернуться и снова падает. На этот раз, он падает снова на тоже самое место и опять ударяется головой. Михаил замолкает и кажется, отключается.

– Мама, свяжи его, иначе он встанет и причинит тебе вред! Не позволяй ему делать это с тобой! – не унимается малыш.

– Милый, не переживай, я больше никому не позволю бить себя, и тебя не дам больше в обиду, – я спускаюсь вниз и снова подбираю, тот самый булыжник, которым я приложила этого мерзавца и несколько раз бью Михаила по голове, чтобы вырубить его, уже наверняка.

Затем мы с малышом идем к тому месту, где Михаил оставил сумку с интересными предметами, попутно по дороге, мы подбираем веревку. Вместе мы возвращаемся к нашему мучителю и я спускаюсь к нему в ямку.

В сумке я нахожу много интересного, кое-как мне удалось разобраться, как работают наручники, и с не меньшим трудом, мне удается перевернуть этого борова, чтобы закрепить его руки за спиной. Пока я переворачивала его, он начал приходить в себя и мне пришлось снова применить свой действенный метод и вырубить его.

Веревкой я связываю его ноги. Малыш охотно помогает мне во всем и я с радостью наблюдаю, какой у меня растет защитник! Итак, мучитель обезврежен. В сумке я нахожу ножи, ножницы и всевозможные щипцы. Что он хотел делать с этим?

Ножницами я аккуратно разрезаю его штаны и трусы. Внимательно разглядываю его гениталии, такое ощущение, что никогда их не видела раньше!

– Мама, что ты хочешь сделать? – удивленно спрашивает ребенок.

– Милый, иди поиграй на полянке, маме надо заняться взрослым делом.

– Хорошо, – отвечает он и уходит, а я продолжаю разглядывать член Михаила и особенно меня интересуют его яйца…

Наклоняюсь и нюхаю их. Запах не приятный… касаюсь языком и провожу по ним. Интересное ощущение: густая щетина щиплет мой язык, но в целом, мне нравится это занятие!

Михаил приходит в себя и начинает стонать. Потом он замечает меня и кричит:

– Ах ты, тварина! Развяжи меня немедленно! Что ты делаешь?

Я продолжаю лизать его яички, не обращая на него внимания. Но когда он сильно трепыхается, я теряю терпение:

– Ну, чего ты орешь? Ребёнка напугаешь!

– Что ты делаешь? Ты в своём уме? – с ужасом кричит Михаил, – Развяжи меня, немедленно!

– Я делаю то, что ты давно хотел, ласкать тебя языком, и если ты будешь хорошим и спокойно полежишь, то я сделаю тебе прощальный минет, ты ведь этого хочешь? Все вы хотите только одного! – я старательно принялась ласкать его член, продолжая заглатывать яйца.

То ли от страха, то ли от холода, яички Михаила сильно сжались и его член не отзывается на мои ласки. Он висит, словно сосиска, пока мужчина всеми силами пытается трепыхаться и освободить себя.

– Успокойся, ты мешаешь мне работать, – спокойно говорю я, – Если ты не перестанешь дергаться, мне придется тебя вырубить снова.

Михаил начинает дрожать, но уже не решается спорить. Он молча наблюдает за тем, как я старательно пытаюсь поднять ему член и ласкаю его гениталии.

– А ты и правда, двинулась… – тихо шепчет он, – Я совершил ошибку, мне не следовало тебя забирать из больницы, тебе действительно, нужна помощь! Хочешь, я отвезу тебя обратно? Развяжи меня и мы поедем в больницу! Тебя поместят в психиатрическое и тебе станет легче…

Его слова кажутся мне интересными, вернуться в больницу, значит вернуться к владиславу… Я внимательно смотрю в глаза Михаила и пытаюсь понять: не блефует ли он.

– Мама! Не верь ему! Он обманщик! Он хотел тебя привязать к муравейнику и бросить там умирать! – внезапно, рядом со мной появляется мой сын.

– Я же сказала тебе, играть наверху, зачем ты спустился? Тебе нельзя смотреть на это, ты еще слишком маленький! – я прикрываю рукой гениталии Михаила и подталкиваю малыша, чтобы он поскорее ушел играть наверх.

– С кем ты разговариваешь? – недоуменно и испуганно спрашивает Михаил.

– Не важно! Зачем ты хотел привязать меня к дереву? Ты хотел, чтобы меня заживо съели насекомые? Тебе не кажется, что это слишком жестоко, даже для тебя? – начинаю заводиться не на шутку.

– Наденька, милая, я просто хотел на пару-тройку часов привязать тебя, чтобы наказать! – жалобным тоном говорит Михаил. – Я бы не позволил им убить тебя!

– Почему именно этот способ наказания? – не унимаюсь я, – Тебе мало того, что ты мне там, у себя дома, приготовил?

– Наденька, серьезно, это было мимолетное помешательство, клянусь! Я прочитал про это и решил посмотреть, что испытывает человек, когда ему вовнутрь попадают муравьи, но я бы не дал им тебя убить! Я хотел забрать тебя домой! Я клянусь, не допустил бы, чтобы они тебя съели заживо! За два часа с тобой ничего бы не случилось, клянусь! – испуганно шепчет Михаил, – Развяжи меня и принеси телефон, мне нужно вызвать скорую, я кажется, разбил голову, когда падал.

– Мама, давай посмотрим, что у него в сумке! – снова слышу голос малыша откуда-то сверху. Поднимаю голову, но не вижу его.

– Я сейчас поднимусь! – кричу я ему и внимательно смотрю на Михаила, – Ты хотел посмотреть, как я буду страдать? Как муравьи залезут в меня? Кто из нас больше сумасшедший: я или ты? В чем я так сильно провинилась, что ты так жестоко обращался со мной?

– Я любил тебя, а ты изменяла мне! – почти кричит Михаил, – Немедленно развяжи меня, слышишь? Если не развяжешь, то у тебя будут крупные неприятности! Ты не знаешь, с кем связалась! Я тебя в порошок сотру!

Медленно поднимаюсь наверх и беру тяжелую сумку, в которой мы с сыном нашли много интересного.

– Что это такое? – спрашиваю я Михаила, вытаскивая какой-то странный прибор.

Он смотрит на меня и молчит.

– Что это такое? Отвечай! – его злобный взгляд меня начинает бесить. Вспоминаю, как он бил меня и насиловал и становится больно на душе. И что я тут вожусь с ним? Пытаюсь разговаривать… Беру заготовленный им, видимо для меня, набор маленьких ножей, ножниц и каких-то щипцов и начинаю показывать их Михаилу.

– Мне давно было интересно, что внутри твоего огромного брюха? – подмигиваю я ему.

Его глаза становится нереально круглыми:

– Ты не посмеешь! Положи нож, идиотка! Это – не смешно!

– Отвечай на вопросы, иначе я найду, как себя развлечь! Что это такое и зачем ты взял это с собой? – снова показываю ему странный прибор.

– Это электрошокер, – выдыхая, отвечает Михаил.

– Для чего он нужен?

– Чтобы вырубить человека, на время… – осторожно отвечает мужчина и косится на прибор.

– Хм… полезная вещица… А как это работает? – нажимаю на какую-то кнопку и он издает треск.

– Он сломанный, положи обратно, – испуганно говорит Михаил.

Я нажимаю на кнопку и тихонько касаюсь им ноги моего старого любовничка. Он даже не успевает закричать, его тело начинает трясти и он отключается.

Боже, да это настоящий подарок свыше! Где была эта вещь, когда на меня нападал темноволосый дьявол! Вот бы этого ублюдка сейчас, также, как и этого борова…

– Сынок, смотри, что мама нашла! Нам это пригодится! – радостно кричу я, подняв голову.

Малыш появляется, одобрительно кивает и снова убегает играть, оставляя меня с телом Михаила наедине.

Расправа в лесу

– Ну, что же, продолжим…

Внимательно разглядываю его огромный живот. Словно беременный… Реально интересно, что там у него внутри, что он так сильно свисает и закрывает даже гениталии.

Дотрагиваюсь ножом до его пупка и Михаил приходит в себя:

– Отойди от меня! Иди к черту, идиотка! Развяжи меня, ато хуже будет!

Михаил кричит в ужасе и немного отрезвляет меня:

– Я хочу знать все, что ты хотел со мной делать! Расскажи мне!

– Если расскажу, отпустишь меня?

– Отпущу, – немного подумав, отвечаю я.

– Я хотел привязать тебя к дереву и все! Пара муравьев укусила бы тебя и я сразу отвязал бы, клянусь! Я просто хотел напугать тебя вот и все!

– Нет, – качаю головой, – Ты хотел посмотреть, как я страдаю! А это для чего? – вытаскиваю гинекологическое зеркало из его сумки и еще одно, чуть поменьше. Зачем ты это взял в лес?

Меня начинает одолевать жуткое ощущение, что мне кажется, удалось избежать чего-то “мего жуткого” и опасного! Впервые, я что-то сделала правильно и все это, благодаря моему маленькому сыну! Он помог мне принять верное решение!

– Ты хотел это вставить в меня, чтобы насекомые забрались ко мне внутрь? – я в ужасе смотрю на Михаила.

– Нет! Что ты! Мне бы такое и в голову не пришло! Я никогда бы не причинил тебе вреда, ты же знаешь, как сильно я люблю тебя! – он снова трепыхается и из его рта текут слюни от перенапряжения. – Прошу, любимая, отпусти меня! Хочешь, мы все вернем и будет все, как раньше?

– Я не верю тебе! Ты лицемерная шкура, ты хотел пытать меня, фотографии показывал! Какая еще любовь? Ты не способен на эти чувства! – подхожу к нему и снова вырубаю его шокером.

С огромным трудом мне удается повернуть его на живот. Мои руки еще так слабы, но желание наказать мерзавца, настолько сильно, что я делаю это, через “не хочу” и “не могу”.

Вот и все, он на животе, теперь остается понять, как эта штуковина втыкается в задний проход…

Беру гинекологическое зеркало и раздвигаю ягодицы мужчины. Он приходит в себя и начинает голосить.

– Не кричи, тебя все-равно никто не услышит! Мы же сами выбирали эту часть леса, где никто не ходит, ты забыл? – удивленно спрашиваю я, продолжая протискивать этот жуткий железный прибор в его маленький проход.

Не понимаю, как этот человек вообще в туалет ходит, у него настолько узкое отверстие, что даже палец не пролез бы, и мне никак не удается просунуть эту проклятую железяку. От отчаяния, мне хочется плакать.

Внезапно, мне приходит гениальная идея. Я беру один из ножей, приготовленных Михаилом для моей экзекуции, и делаю аккуратные надрезы. Михаил кричит и проклинает меня, захлебывается слюной, трепыхается, как червяк на сковородке.

– Не шевелись, иначе могу лишнего отрезать, я сделаю все быстро и аккуратно! – спокойным голосом произношу я, пытаясь утихомирить разбушевавшегося подопытного.

Железяка зашла, как по маслу и я кое-как разобравшись, начинаю подкручивать прибор, расширяя задний проход Михаила.

– Прекрати! Прекрати, идиотка! Что ты задумала?! Тебе это с рук не сойдет! – кричит Михаил в исступлении. – Мне же больно!

Я уже не слушаю его. Никогда не видела внутренности прямой кишки. Сейчас еще достаточно светло и я могу внимательно все разглядеть. Михаил уже успокоился и просто лежит, кажется, плачет.

– Зачем я забрал тебя, дурак! – внезапно раздается его рыдание, – Ведь меня предупреждали! Надо было тебя в дурку сдать!

Я не обращаю внимание и он продолжает, сокрушенно шептать:

– Ну, что? Наигралась уже? Теперь развяжи меня и поехали в больницу! Нам обоим нужна помощь врачей!

Я внимательно осматриваю тело Михаила и то место, где ему суждено было споткнуться. Боже, как же удачно он свалился!

– А ты знаешь, Михаил, – удивленно произношу я, – Я думаю, у тебя будет возможность узнать, что чувствуют люди, когда в них заползают муравьи!

Я приподнимаю его голову за волосы и показываю пальцем на находящейся всего в метре муравейник. Не такой большой, как тот, что для меня нашел Михаил, но в нашей ситуации, мы и такому вполне рады.

– Что ты задумала? Ты же не оставишь меня здесь одного? Ты не такая! Я знаю, ты хорошая девочка! Ты добрая! – выпучив глаза, шепчет Михаил.

– Я уже давно не такая… Вы… Все вы, пытались сломать меня, но теперь я не одна! Теперь у меня есть сын и ради него, я буду защищаться! Я больше не дам себя в обиду!

– Подожди! Ты хотела сбежать? Хотела ведь? Из больницы! Так давай, я помогу тебе уехать домой! Развяжи меня и я довезу тебя до ближайшего аэропорта или куда там тебя еще можно подбросить! Клянусь, я сделаю это! Куда скажешь, туда и повезу! Тебе надо только развязать меня и все! – начинает снова говорить ласковым голосом Михаил.

– Откуда ты знаешь, что я хотела сбежать? – недоверчиво спрашиваю я.

– Твой мелкий врач сказал своему дяде, что ты задумала побег и попросил, чтобы мой друг передал мне, что тебя хорошо бы забрать пораньше. Еще сказал, что ты бегаешь и домогаешься его, требуешь, чтобы он помог тебе сбежать. Ну, так что? Развяжешь меня? – снова просит Михаил.

– Ты врешь! Владислав не стал бы такое говорить! Никому, тем более, тебе! – от злости, меня перекашивает. Этот старый подонок совсем обезумел от ревности, продолжает наговаривать на моего Владислава!

Не в силах больше сдерживаться, начинаю бить его ногами. У меня уже совершенно нет сил, и мои удары, не такие болезненные, как бы мне хотелось, но я продолжаю бить его, чтобы почувствовать облегчение.

Подойдя к его голове, я снова бью его камнем, чтобы вырубить. Затем иду искать ту банку меда, которую я где-то бросила в лесу. У меня появилась идея и я должна воплотить ее в жизнь.

Приличное количество меда я заливаю в зияющую дыру ануса Михаила, чтобы это привлекло насекомых. Я догадываюсь, сколько муж слетиться на этот мед, и пожалуй, я приготовила для них достаточно неплохую пирушку.

Из остальной части меда я делаю дорожку, тоненькой струйкой доведя ее до самого муравейника.

Жаль, что я не увижу эту чудесную картину, как Михаил будет визжать и мучиться, когда в его кишках развернется настоящая война за полезные ресурсы для строительства муравейника и идеального пристанища опарышей. Я уже буду далеко отсюда, я собираюсь забрать сына и ехать в Россию, но прежде, я должна попрощаться с Владиславом. Я должна ему прощальный минет.

Михаил снова приходит в себя и стонет:

– Ты разбила мне голову, тварь! Тебя посадят надолго, ты слышишь? Твой последний шанс, развязать меня и позвать на помощь! Иначе! – он захлебывается слюной.

– Не злись, дорогой, тебе лучше не напрягаться так сильно! – улыбаюсь я и внимательно смотрю на его задний проход. Как же красиво я все сделала, теперь, когда я буду вспоминать о том, что он делал со мной, передо мной будет вставать картина того, что сделала с ним я.

– Прошу тебя, – начинает рыдать Михаил и из его носа ручьем текут сопли, – Отпусти, мне очень плохо и больно!

– Я тоже просила тебя отпустить, помнишь? – хладнокровно произношу я. Странно, но мне нисколько не жаль этого подонка, и меня смущает только одно: почему я не смогла поставить ему член? Меня это задевает…

– Мама, ты скоро? – на горизонте над головой появляется лицо моего сына.

– Да, милый, я уже заканчиваю! Поиграй еще немного, мама скоро! – поворачиваюсь к Михаилу. А может быть… Черт, что с ним не так?

Снова вырубаю Михаила и поворачиваю его набок, положив под спину кучу камней, чтобы этот боров, не завалился больше, чем мне нужно. Теперь, для насекомых не составит труда еще быстрее добраться до лакомства!

А у меня к этому мужчине другой интерес… Его гениталии все перемазались в земле, и мне приходится очень долго отмывать их от грязи.

Глажу такой родной мне член, вспоминая, сколько оргазмов он доставлял мне когда-то… Разглядываю его и понимаю, что в наших отношениях что-то было реально такое, о чем можно вспоминать с улыбкой и нежностью. Не все было так плохо, как кажется.

Михаил снова стонет, так жалобно и протяжно, а я кладу голову на землю и пристраиваюсь к его члену, начинаю посасывать его, лаская язычком и пытаясь его реанимировать.

Но все мои попытки – не приносят результата. Член Михаила мертв… Грустно это осознавать, но это так.

Вспоминаю, как в последний раз, этот мужчина, вытрахал мое горло, порвав мне рот. Была ведь сила богатырская в его органе, а теперь… Теперь он мертв. Хочется плакать. Михаил не уберег моего ребеночка, не уберег меня, теперь загубил и свое единственное мужское достоинство.

– Ты не достоин его! Ничтожество! – злобно прошипев в сторону Михаила, я продолжаю гладить его мертвый ствол.

Слезы капают из глаз. Это какое-то сумасшествие! Все происходящее со мной – это сложно для понимания! Иногда мне кажется, что я сплю и вижу сон. Но я не бросаю друзей на войне и в беде. Вытирая слезы, я беру в руки нож и начинаю резать мой любимый орган, прямо у его основания.

Дикий вопль оглашает лес, Михаил дергается и перегородка за спиной слегка рушится.

– Не дергайся! – в ужасе кричу я, – Ты все сломаешь!

– Отвали от меня, тварь! Помогите, кто-нибудь! Уйди от меня, не прикасайся, больная! – кричит Михаил и пытается выкрутиться так, чтобы защитить свой пах, маневрируя головой.

– Ты не достоин его! Ты его убил! Он мертв! – в ужасе кричу Михаилу, – Я похороню его, по-человечески!

– Отвали, кому сказал, не трогай мой член! Очнись, ты же окончательно рехнулась! – снова кричит мужчина и норовит ударить меня головой и сломать преграду за спиной.

Я быстро встаю и вырубаю его шокером. Затем, для верности, вырубаю дополнительно, вторым проверенным методом. Шокер не работает так хорошо, как надо.

Когда Михаил снова приходит в себя, я уже завязываю последние узелки. Я зашила ему дыру белыми нитками. Правда, они стали красными от крови, да и я вся перемазалась в крови Михаила…

Хорошо еще, хоть это нашлось в полезной сумке Михаила. Большой набор всевозможных игл и белые нитки. Не знаю, зачем они ему были нужны, но они очень пригодились нам!

– Подожди… – хрипит Михаил, – Там, в сумке… Пузырек, дай мне его.

Достаю из сумки какой-то странный флакон, довольно приличного размера. Внизу написано, “animal clinic”… Анимал, это что, для животных что ли?

– Что это? – с недоверием спрашиваю я.

– Снотворное… – еле слышно шепчет Михаил, – Дай его мне…

– Хочешь легкой смерти, подонок? Не получится! – злобно кричу ему прямо в ухо. – Ты должен чувствовать все, что с тобой будет происходить!

Михаил уже не плачет. На его лице застыла гримаса ужаса. Черт, да он просто в шоке! Не ожидал, гад, чем закончится для него заезд в лес. Да я и сама не ожидала… Все так получилось спонтанно.

Я проверяю сделанные мною швы и присыпаю землей пах Михаила, чтобы кровь быстрее перестала течь.

– Вот и все! – тихо произношу я, – Пришло время прощаться, не поминай лихом.

Несчастный мужчина что-то кричит вдогонку хрипящим голосом, но мы с моим сыном и аккуратно завернутым в платочек членом Михаила, идем в сторону больницы, нам нужно увидеть Владислава и все ему рассказать.

Смотрю на моего малыша и сердце замирает от радости, вылитый Владислав! Каждый раз поражаюсь, буквально его копия! Когда он смотрит на меня, меня словно бьет током! Я люблю этого малыша, больше всего на свете!

Мне не хватит жизни, чтобы доказать ему свою любовь. Я самая худшая мать, которую только можно было отыскать, но он, все-равно любит меня и всегда рядом. Он никогда не бросит меня и мне теперь, есть ради кого просыпаться каждое утро! Ради него, я больше не жалею себя, а смотрю с надеждой в будущее!

Долгое ожидание

Мы идем в сторону больницы. На машине, это расстояние, казалось плевым, но пешком, да еще и с тяжелой сумкой “полезностей” – идти очень сложно.

– Мама, давай я тебе помогу! Я уже взрослый! – малыш пытается взять одну ручку, но я отгоняю его, еще не хватало, чтобы он надорвался.

Я уже выкинула из сумки все тяжелое и непонятное, но она все-равно, очень тяжелая. Пришлось распрощаться с половиной ножей и щипцов. Мы с сыном оставили, только самое-самое. Я хотела еще выкинуть скотч, но потом подумала, он не так много весит, а вещь довольно полезная в хозяйстве.

Иногда идти, уже нет сил. Я плачу, отворачиваясь в сторону, чтобы малыш не видел моих слез. Еще не хватало, чтобы он снова переживал за меня!

– Скоро мы уже придем, милый, еще немного осталось! – улыбаюсь я ему, вытирая слезы.

В очередной раз пытаюсь сделать привал, чтобы отдышаться. В волшебной сумке я нашла сразу несколько упаковок влажных салфеток и почти все они ушли на то, чтобы оттереть кровь Михаила и долбанный мед, которым я успела намазать ноги и некоторые части тела.

Когда мы предстанем перед Владиславом, он не должен видеть, ни моих слез, ни следов грязи и тем более, крови.

Член Михаила я сложила в сумку. Наверное, мне следует его похоронить, но я еще надеюсь, что он очухается, хотя, это маловероятно. Наверное, я просто не могу его отпустить… Столько событий связывает меня с ним.

– Не говори папе, что я сделала, – глажу я малыша по волосам, – Ему нельзя знать это. Пусть, это будет нашей маленькой тайной, хорошо?

– Хорошо, – согласился сын, – А кто мой папа?

– Его зовут Владислав, у тебя его глаза и улыбка! Сегодня я познакомлю тебя с ним! – я улыбаюсь, при воспоминании о Владиславе, я только сейчас понимаю, что устранила угрозу, в виде Михаила и теперь, уже ничто не помешает нам с любимым, быть вместе!

К больнице мы приходим с малышом, уже довольно поздно. Почти девять вечера. Через час будет уже отбой. Это значит, нам нужно подождать немного, а потом я оставлю сына где-нибудь в укромном месте, а сама пойду на разведку, чтобы убедиться, что Владислав на месте.

Только бы снова не пересечься с темноволосым чертом! На всякий случай, я беру с собой шокер. Если этот гад снова нападет на меня, ему не поздоровиться! Итак, остается только выждать, и я смогу увидеть любимого! Сегодня он меня ждет на прощальный минет, какого же будет его удивление, когда он узнает, что прощаться, вовсе не обязательно! Я смогу дарить ему супер минеты, хоть каждый день! Хоть каждую минуту! Лишь бы он был рядом и любил меня!

В назначенный час, мы поднимаемся с малышом наверх. В больнице уже все легли спать и мне удается проскользнуть – незамеченной.

Каждая ступень дается мне с трудом. Сердце готово выпрыгнуть от беспокойства. А вдруг, его сейчас нет на месте? И пусть! Подожду его на лестнице, не впервой! Лишь бы не встретить его дружка… Задница до сих пор болит! Каждый раз, когда сажусь, вспоминаю этого подонка и его дружков!

– Милый, останься пока тут, – шепотом говорю сыну, – Маме надо проверить, на месте ли папа.

Подхожу к двери и прислушиваюсь. За дверью слышны веселые разговоры. Судя по всему, вся компания опять в сборе.

Черт бы их побрал! Они могут помешать нашему воссоединению семьи! Надо их нейтрализовать… Что делать? Мысли бегают, но ничего не приходит в голову. Что я могу сделать с шестью пьяными парнями? Они снова меня оттрахают и выкинут, как ненужный мусор. Слегка приунывшая, возвращаюсь к ребенку.

– Мама, что-то случилось? – спрашивает он.

– Не знаю, как тебе это рассказать, ты не поймешь… – пытаюсь отмазаться, но он настаивает, чтобы я поделилась с ним проблемой.

Рассказываю ему, как есть. Что там куча плохих дядей, которые изнасиловали его маму и что теперь никак не добраться до папы.

– А где папа? – спрашивает он.

– Он так внутри ждет меня, в отдельном помещении, мы договорились на это время, – отвечаю я, не задумываясь. Я уверена на сто процентов, что он там. Он ждет меня, но мне не пройти мимо этой оравы мерзавцев.

– Они стоят у меня на пути, – грустно добавляю я. – Не знаю, как быть…

Начинаю ходить из угла в угол по длинному коридору и тут я замечаю у окна пакет. В нем закуски и… Несколько полуторалитровых бутылок пива.

Мое внимание заостряется на этом пакете. Получается, эти гады, приготовили тут продукты для своего ночного пати и планируют там тусить, похоже, всю ночь! Такое количество пива на шестерых? А мой Владислав, он тоже будет с ними участвовать?

Внезапно, кто-то касается моего плеча. Я подпрыгиваю на месте и быстро оборачиваюсь. Но сразу же на лице начинает играть улыбка:

– Милый, ты меня так напугал! Я же просила, сидеть на лестничной площадке, и предупредить меня, если пойдет папа.

– Ты не говорила, что он пойдет по лестнице, – удивленно говорит сын, – Ты же мне сказала, что он внутри ждет тебя?

– Я точно не знаю, где он, – печально говорю я. – Он может ждать меня внутри, а может, еще просто не пришел… Смотри, что я нашла! – показываю я ему на приличный набор для хорошего застолья.

Внезапно, в голову приходит гениальная идея. Малыш смотрит на меня и мне кажется, что он тоже думает об этом же!

– Тащи сюда снотворное! – повелительным тоном произношу я.

Малыш улыбается и бежит к нашей волшебной сумке. Я, тем временем, открываю осторожно одну бутылку, стараясь не разболтать пиво. Получив заветный тюбик, я выпиваю из горлышка приличную часть напитка, ощутив, как мое настроение сразу же улучшилось, а обратно в бутыль вливаю, почти все содержимое тюбика снотворного из ветеринарной клиники.

Надеюсь, что они не заметят, что одна бутылка была вскрытая… Да и вкус может отличаться… А вдруг, они заподозрят неладное и не станут пить эту бутылку? Стараюсь отогнать мысли. Парни наверняка, уже изрядно поддатые и вряд ли будут обращать внимание на такие мелочи. Я все сделала правильно и когда они выпьют это, они больше не будут помехой!