Рабыня Щукин Михаил

© Михаил Щукин, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Пролог. Мир Арден

Арден. Это мир, чем-то похожий на Землю. Здесь есть два больших континента и множество островов, собранных в несколько архипелагов.

Из разумных тут обитают люди. Но жителям мира Арден известны и расы нелюдей, населяющих другие миры. Некоторые из них граничат с их миром.

История мира ничем не отличалась от истории Земли. Рождавшиеся вначале небольшие, даже крошечные государства развивались, воевали друг с другом. Одни побеждали и поглощали соседей, постепенно перерастая в империи. Другие погибали, чтобы на их месте рождались другие и начинали свой путь в этом мире. Со временем государств становилось все меньше, а уцелевшие занимали все большие площади.

Люди, то воюя друг с другом, то заключая союзы, так же, как и на Земле, постепенно развивали науку и культуру.

Здесь нет магии в известном понимании. Люди не могут силой разума двигать горы, швыряться огненными шарами и прочим. Но в этом мире знают об ауре, или по-научному – биополе, присущем каждому живому существу. Здесь научились с помощью особых техник контролировать свою ауру и, при необходимости, воздействовать через нее и помогать тем, кто нуждается в лечении. Одна из наиболее развитых и сложных носит название «Альтер».

Но обучение технике Альтер начиналось в двух-трехлетнем возрасте, с развития тела и особенно пальцев у детей, как правило девочек. Далеко не каждый ребенок проходил весь путь от ученика или ученицы и далее, до адепта. Мастерами же техники Альтер и вовсе становились единицы.

Иногда на полях сражений или в мирное время вдруг появлялись разумные, от природы обладавшие особыми способностями к восприятию и, что главное, анализу поступающей информации. Они были способны интуитивно принимать единственно верные решения, основываясь на неполных, часто разрозненных данных. Как и на Земле, во времена мелких государств такие представители разных рас часто становились великими учеными, полководцами, а иногда и королями. В мире Арден обладавших такими способностями начали называть «правящими». Позже, в эпоху огромных потоков информации, за правящими началась настоящая охота государств, от результатов которой начинало зависеть развитие целых империй. Даже были разработаны целые программы для поиска потенциальных правящих среди детей разных сословий в возможно более раннем возрасте.

Местные жители с начала времен знали о существовании смежных миров, от которых их отделяла от природы тонкая грань межпространства. И существование естественных межмировых переходов секретом не было. Некоторые из этих миров имели своих разумных жителей и не обязательно людей. Другие миры, в силу разных причин, оставались без разумных. В последние из мира Арден уходили колонисты, с первыми – испокон веков воевали, заключали союзы, захватывали территории. Со временем такие территории включались в состав империй в качестве внешних провинций. Мир Арден постепенно становился центром того, что все чаще называлось столичным миром. Так выросла империя Арден, одна из многих империй и королевств того, что было объединено сетью природных телепортационных переходов и называлось Объединенными мирами.

Так уж устроена вселенная, что обязательно находятся и другие обитаемые миры, не пригодные для нормальной жизни, там не бывает разумных, но есть твари, среди которых немало хищников, которые больше нигде не встречаются. От природы хорошо защищенные, быстрые и верткие, не знавшие жалости, они обладали способностью чувствовать переходы и мигрировать через них в другие миры, сея там панику и ужас.

Жители Арден многие века учились сражаться и противостоять этой напасти. В обычное время они с успехом охотились на таких пришельцев, поодиночке или небольшими группами проникавшими в их мир. Иногда, в силу природных катаклизмов, или просто из-за неудачно сложившегося положения звезд, межмировая граница истончалась до еле заметной грани. Истончалась настолько, что начинали появляться временные переходы, которые, прежде чем затянуться, могли пропустить через себя целые волны самых разнообразных тварей, начинавших в такое время целенаправленную миграцию в поисках более приветливых миров. Через такие межмировые разрывы начинала проникать сама атмосфера чуждых миров, губительная для всего живого в округе. Приходили болезни, к которым не были привычны местные жители. Такие явления жители Арден назвали Расколом.

В истории Арден было несколько таких волн вторжения, и каждая из них вела к длительной, подчас многолетней борьбе, в которой не было ни переговоров, ни пленных. Королевства, а потом и империи в такие времена научились откладывать свои споры в сторону и организовывать оборону если не сообща, то хотя бы не мешая друг другу. Да и к чему воевать с соседом, если после Раскола он, возможно, уже не будет существовать?

Расколы были редки, в разных мирах между ними проходило по несколько сотен, а то и тысяч лет. Но они всегда приводили к упадку цивилизации мира. После каждого вторжения его жителям приходилось восстанавливать все заново. И многим землям, по которым прокатывалась чуждая волна, требовались десятилетия, чтобы на них снова появилась жизнь.

Последний интервал между расколами в мирах империи Арден продлился почти девять сотен лет. За такой огромный перерыв цивилизация достигла своего расцвета. Техника далеко шагнула по пути своего развития. Ученые замахнулись на управление геномом людей и нелюдей. Они задумали создать более совершенных представителей своих рас. Которые были бы лучшими воинами, чем обычные представители людей. Им удалось создать людей и даже нелюдей, обладавших лучшей реакцией, силой и выносливостью. Модифицированных представителей разных рас в народе так и стали называть – «измененные». Позже это название стало официальным.

Естественно, улучшение было дорогим удовольствием, и шли на него богатые семьи аристократов, которые, в конце концов, и стали носителями всех изменений, сформировав самую настоящую касту «измененных».

На пике эйфории от успехов ученые замахнулись и на создание искусственных правящих. Новые изменения в геноме позволили получить похожие способности. Доступ к таким изменениям постарались оставить за собой только правители элиты общества, максимально ограничившие круг ученых, способных проводить подобные операции. На поверку все же они оказались заметно слабее природных способностей. Они могли охватывать большие потоки информации, и процент их верных решений также оказывался высоким. Измененные правящие могли действовать в условиях нехватки данных и на уровне интуиции. Но, к сожалению, они не были универсальны. Если одни лучше работали в области тактических решений, то другие более эффективными оказывались в стратегии или оперативном управлении. Зато измененные правящие оказались выносливее природных. А главное, их способности могли передаваться по наследству.

Отрезвление от успехов генетиков пришло позже, через поколение. Вмешательство в божественные дела привело к страшным последствиям. Внесенные изменения не могли учесть всех нюансов тела разумных. И уже на втором поколении стало ясно, что они приводят к непредвиденному развитию новообразований в мозге, с которыми оказались связаны все полезные свойства измененных. Развитие новых способностей у измененных происходило скачками, разделенными длительным перерывом, когда можно было развивать и тренироваться с ними. Моменты резкого развития стали называть «переходом», и каждый измененный вынужден был тщательно отслеживать их наступление. Все измененные, хоть и в разной степени, оказались крайне чувствительны к погодным аномалиям и в сезоны циклонов оказались подвержены «синдрому измененных», с сильнейшими головными болями, часто сопровождавшиеся судорогами, вплоть до потери сознания. Его признаки также проявлялись и во время перехода. Особенно тяжелыми были переходы, совпадающие с сильными тайфунами. Тогда судороги могли привести даже к переломам костей и разрывам связок. Поэтому в столичном мире империи Арден наиболее опасным для измененных был сезон бурь, длившийся больше месяца.

При этом усовершенствованные физические способности изменили метаболизм измененных, и общераспространенные средства от боли оказались для них бесполезны. В каждом конкретном случае синдрома пришлось разрабатывать отдельные успокаивающие средства. А изменения со взрослением организма требовали постоянного их совершенствования.

Начавшиеся интенсивные работы по исправлению ситуации были внезапно прерваны разразившимся Расколом.

Раскол произошел внезапно, охватил сразу большие территории на обоих континентах столичного мира и даже части внешних провинций. Впоследствии он получил название «Великий». Борьба затянулась на долгие десятилетия и привела к разрушению большинства городов на поверхности. Жители уцелевших городов, спасаясь от тварей, вынуждены были уйти под землю, где возникли настоящие многоуровневые лабиринты, часто связанные между собой многокилометровыми тоннелями. Под конец Раскола южный континент полностью превратился в мертвые пустынные земли, на которых даже спустя четыреста лет не смогла зацепиться жизнь. А население северного – сократилось в несколько десятков раз. В Арден сохранилось всего несколько крупных городов на северном материке и промышленность на удаленных островах. Восстановление империи начиналось за счет внешних провинций.

Но если техника и общие науки удалось сохранить и начать на руинах восстанавливать былое величие империи, то достижения передовой науки были сосредоточены в столичном мире. Из-за внезапности вторжения лаборатории и архивы оказались в руинах вместе с городами. А выживших ученых оставалось слишком мало, чтобы организовать возрождение целых направлений науки. Достижения генетиков были утеряны, а попытки управления геномом признаны ошибочными и запрещены.

Глава 1. Маленький мастер Альтер

Высокий немолодой мужчина с проседью в густых волосах стоял посреди двора и ребром ладони касался предплечья стоящей перед ним в стойке невысокой девочки.

– Майя, не отвлекайся, если не хочешь ходить с синяком. Больше не буду предупреждать!

Девочка, названная Майей, досадливо поморщилась и тут же скорчила гримаску младшему брату, сидящему на краю утоптанного тренировочного круга.

– Пап, ну чего он меня смешит?

– Во время боя все, что тебя может отвлечь, это оружие против тебя. Сколько раз говорить об этом. Лютимир младше тебя на пять лет, но работает с гораздо большим вниманием.

– Ну, пап, ну где ты видел, чтоб на мастера Альтер нападали. Да и защитники на что? Я вон Лютика возьму к себе. Братик, будешь моим защитником.

– Ага. – Чумазый мальчуган лет семи, в одних штанах до щиколоток, проказливо улыбнулся. – Я тебя ото всех защитю, вот только выучусь и защитю.

– В жизни все возможно, дочь. – Тяжело вздохнул отец. – Защитник это хорошо, но и сама должна не растеряться.

– Да?! А мама? – Девочка склонила голову к левому плечу и провокационно посмотрела на отца. Прекрасно понимая, что дочь пытается прекратить неудачную тренировку, отец все же поддался на провокацию.

– Лили, наша дочь сомневается в твоих боевых способностях.

– Нет уж, дорогой, этот номер уже староват! Всегда веселее смотреть, как мы с тобой друг друга мутузим, вместо отработки техники. – Светловолосая женщина лет сорока подошла от крыльца дома и шутливо шлепнула по затылку дочь. – Давай-ка в кабинет, постреленок, через пару дней выезжаем. В обители тебе времени не дадут. Экзамен начнется сразу, как приедем, и без всяких поблажек. Так что вперед.

Не меняя нарочито грустной рожицы и опустив голову, девочка поплелась в дом, демонстративно заплетаясь ногами и поднимая пыль. Добредя так до крыльца, она весело подпрыгнула, обернулась, показала брату язык и скрылась в проеме двери.

– Ну что, Лютик, теперь твой черед. – Отец повернулся к сыну, и тот живо вскочил на ноги.

– Опять палка!

– Нет, палкой занимались последний месяц, теперь это останется только для разминки. Берись за меч.

Мальчуган неуверенно вытянул из стойки небольшой узкий металлический клинок, больше похожий на длинный кинжал, но идеально подходящий для руки семилетнего мальчика.

– Пап, а может, деревянным?

– С деревяшками пусть занимаются неучи в местной школе и неженки из аристократов. Те, кто боится лишний раз поцарапаться. Настоящий клановый защитник должен привыкать к боевому оружию сразу и знать цену как своему умению, так и ошибкам. Впрочем, мы не в горном клане, так что если боишься, можно отправить тебя к какому-нибудь учителю в Морсте. Махать деревяшкой он тебя точно научит.

Лютимир отчаянно замотал головой. Эти разговоры он знал, сколько себя помнил. Только велись они раньше с его сестрой. Так что традиции горного клана, к которому принадлежал отец, в которых он пытался воспитывать своих детей, мальчишка знал хорошо. Клан славился по всей империи своими бойцами.

Выходцы из горных кланов владели техникой Кири – сложным, но эффективным искусством ближнего боя. Техника не была секретом, и клан не отказывался учить ей всех желающих. Вот только было одно «но». Для овладения даже мастерством среднего уровня требовалось начинать тренировки с четырех-пяти лет. В этом он чем-то был сродни технике Альтер. Обучение было не только изнурительным, но даже болезненным. Мало того что от детей требовалась постоянная отличная физическая форма, включающая и растяжку всех мышц и сухожилий, отжимы и прочее. Все тренировки шли в спаррингах в полный контакт. Исключения не делалось даже для малышей. Поэтому синяки и ссадины, а то и вывихи на занятиях были не только частыми, но даже правилом.

Учителя старались избегать только серьезных травм и смертельных случаев. Поэтому в клане спарринги допускались только между равными учениками. Считалось, что это приучает будущего воина не только терпеть боль, но воспитывает умение владеть собой. Исходя из этих же соображений, при овладении оружием на тренировках никогда не использовали учебные имитации. Только боевое, только настоящее, изготовленное под каждого ученика. Отрабатываешь приемы на манекене или с опытным наставником. А когда сам решишь, что готов, и наставник подтвердит, сходишься в тренировочном поединке со своими сверстниками. Умение не только нанести удар, но и вовремя сдержать его, ограничиться царапиной, а не раной, среди клановцев ценилось не менее высоко. Работать мечом как топором может и мясник. Недаром бойцы горного клана считались лучшими и могли позволить себе выбирать, где и кому служить. Чаще всего они становились Защитниками обителей Альтер, где и проводили свою жизнь, охраняя и сопровождая живущих в них мастеров.

Максимилиан был защитником при обители Альтер, где и встретил свою жену, тогда еще послушницу Лилину, ставшую впоследствии мастером техники Альтер. Таинственной техники, мастера которой могли лечить, воздействуя на чувствительные точки на теле человека и энергетику человека. В этом они добивались удивительных результатов.

– Майя, ты все правильно делаешь, но как ты держишь пальцы и зачем вкладываешь столько усилий? С таким расходом сил ты просто не сможешь закончить простейшую процедуру.

Мать выговаривала девочке после ухода очередной пациентки, ради работы с которой и отозвала дочь с тренировок отца.

– Ну да, «простейшую»! – Майя вновь надула губки. Она знала, что все сделала правильно, и воспринимала происходящее как некую традиционную игру. Мама ведь мастер, а мастер обязан находить в действиях своей ученицы любые недостатки и выговаривать за них. – У нее рука скоро уже отнимется, артрит же!

– Майя, тебе уже давно исполнилось двенадцать лет, ты адептка обители с восьми. Если не считать, что до этого я учила тебя без утверждения. В этот раз ты будешь сдавать экзамен на мастера первой ступени. Все должно быть безупречно.

– Мам, ну что ты опять заводишься? Ты же сама говорила, что я готова. Стану я мастером, и мы утрем нос этой Гринде.

– Майя!.. – Женщина с возмущением смотрела на дочь. – Мастер-настоятель обители достойна уважения, в том числе и от тебя!

– Ну да. – Скепсис Майи был написан на личике. – А чего она тогда к тебе цепляется. После связи с нею ты всегда раздраженная ходишь.

– Мы расходимся с Гриндой в подходах к нашей работе, но это не мешает нам уважать друг друга и уж точно никак не касается тебя. В конце концов, ты не собираешься посвящать всю свою жизнь Альтер. Как ты сама же и говорила.

– Ну да, но все, чему ты меня учишь, это «родовые навыки и я должна передать их по наследству». Помню, помню, – девочка отчаянно закивала головой и весело обняла мать. – Я стану мастером и передам все кому там надо, не волнуйся. Но заниматься только тыканьем в чужие тела не хочу. Это же скучно!

– Не только для этого, дочка, с умением Альтер ты ни от кого не будешь зависеть и нигде не пропадешь.

Мама девочки еще раз строго посмотрела на дочь, прижавшуюся к ней, и с улыбкой щелкнула по носу.

Последующие два дня семейство Винсенских провело в суете сборов, волнениях по поводу приближающихся экзаменов и беспокойстве за оставляемое на несколько дней домашнее хозяйство.

Глайдер, похожий на легковой автомобиль без колес, плавно скользил в нескольких сантиметрах над ровной поверхностью дороги.

Погода для поездки выдалась очень неудачной. Сильная гроза началась еще ночью, а утром дождь только усилился. Но было решено поездку не отменять. Разговаривать при такой грозе сложно, и все семейство вот уже половину дня тихо сидело в машине, вынужденно любуясь разбегающимися по стеклу струйками воды.

– После моста будет кемпинг, там пообедаем, – успокаивающе сказал отец. – Гроза, похоже, не собирается затихать, так что там и заночуем. Дальше ничего подходящего до ночи не найдем.

Никто не возражал. Дети только встрепенулись и с надеждой стали вглядываться в струи дождя, сквозь стену которых неслась машина.

Машина на большой скорости вписалась в поворот и вылетела на небольшой мост через речку.

Яркая вспышка молнии расчертила серое небо и закончилась на глайдере. Грохот грома смешался с треском и криками детей, из-под панели посыпались яркие искры. Потеряв управление, машина резко вильнула в сторону, завалилась набок и чиркнула бортом по мокрой поверхности дороги. Превратившаяся в ловушку железная коробка продолжила движение по инерции, с грохотом проломила ограждение, перевалилась через край моста и кувыркаясь понеслась вниз.

Перед страшным ударом девочка еще успела увидеть несущуюся в лобовое стекло землю. Исковерканный глайдер дважды перевернулся, сполз по мокрому склону почти до реки и замер в луже грязи. По искореженному металлу продолжали барабанить струи дождя.

Возвращение сознания сопровождалось болью и звуками безнадежного плача. Открыв глаза, Майя с ужасом посмотрела на неподвижные тела родителей.

– Мама, папа, – еще не веря своим глазам, тихо позвала девочка.

Родители оставались недвижимы. Хлесткие струи воды проникали в разбитые окна и медленно смывали кровь с их лиц.

Наступившее отупение прорвала острая боль в боку, и почти сразу вновь стали слышны всхлипы.

С трудом повернув голову, Майя увидела младшего брата. Мальчик сидел рядом, так же как и она зажатый между передним креслом и смятым от чудовищного удара металлом.

– Лютик!

– Ры-ыська-а-а!!! – Мальчик сделал резкое движение, как будто попытался обнять старшую сестру, и сразу застонал.

– Что, что болит?

– Ноги, я не могу их вынуть. – Мальчик судорожно вздохнул и зажмурился. Ведь папа всегда учил, что мужчина должен быть сильным, а теперь он в семье единственный мужчина.

Майя прислушалась к себе и попыталась освободить ноги. Покореженная машина, похоже, спасла жизнь пассажирам на заднем сиденье, и даже от тяжелых ранений, но передние кресла, сместившись от удара, лишили их возможности самостоятельно выйти на свободу.

Девочка с усилием, как это не раз делала на маминых уроках, отодвинула свои переживания вглубь себя и снова повернулась к брату.

– Ничего, скоро нас обнаружат и спасут. – С деланой бодростью она протянула руку и погладила по голове ребенка. – Сильно болит?

– Ага, особенно правая.

– Не двигайся, я попробую справиться.

Стараясь не вспоминать о смерти родителей, девочка сосредоточенно опустила руку к бедру мальчика, дотягиваясь до нужных точек на теле, и сильно нажала, блокируя боль. Облегченный выдох показал, что ее действия увенчались успехом.

– Пару часов можно и так, а потом тебе помогут. – Майя смахнула испарину и постаралась ответить на улыбку младшего брата.

Дождь продолжал хлестать по искореженной машине уже не один час, а помощь все никак не шла. Намокшая грязь на склонах, смешанная с травой и щепками, от дождя превратилась в жижу и начала медленно проникать в щели и дыры в корпусе машины. Черная вязкая и холодная масса начала постепенно заполнять салон вместе детьми.

Чтобы поддержать друг друга, каждый из детей старательно прятал подступающий ужас, но постепенно, уставшие, они начали впадать в состояние полусна, иногда как бы просыпаясь, но только для того, чтобы снова забыться.

Сквозь полусон девочка апатично отметила, что шум дождя наконец-то прекратился. Но поглощающий холод от грязи, в которой теперь сидели дети, заставил наконец угаснуть измученное сознание.

Глава 2. Возвращение

Ощущение реальности возвращалось медленно. Сначала появилось ощущение тишины, чистой постели и тепла. Майя с облегчением подумала о кошмаре, который ей приснился, поежилась и постаралась его забыть. Открыв глаза, она с недоумением посмотрела в белый потолок, окинула взглядом незнакомую, какую-то казенную маленькую комнату и капельницу около кровати. Осознание реальности сопровождалось пониманием, что кошмарные воспоминания все же не были сном.

Боли не было, а спасительная апатия уже начала отступать, когда дверь открылась и вошел молодой человек в белом халате. Вежливо поздоровавшись, он прослушал пульс, что-то записал в карточку и спокойным голосом сообщил, что все в порядке, и Майя будет выписана сегодня же. Почти сразу в палату вошла медсестра с одеждой и приблизилась к кровати. Все еще ничего не понимая, Майя с усилием встала на ноги, оделась и вышла в коридор. Ее уже ждали.

Уже знакомый доктор все так же вежливо и отстраненно окинул взглядом Майю и обернулся к двум мужчинам.

– Ну, вот и она. Господин следователь, девушка абсолютно здорова, небольшая заторможенность от введенного ей успокоительного продлится еще пару часов. Серьезных повреждений нет, царапины пройдут, а последствия переохлаждения от длительного нахождения в грязи мы сняли.

Медсестра протянула тонкую папку мужчине, которого назвали следователем.

Доктор повернулся к девочке.

– Вы находитесь в больнице уже десятый день. Все, что возможно, мы сделали, и ваша медицинская страховка аннулируется, так же как и вашего брата. Эти два господина – инспекторы из полиции и исполнительной службы, которые и займутся вашими делами.

Невысокий мужчина взял папку у медсестры и равнодушно посмотрел на девочку.

– Я сочувствую вашей потере, но, к сожалению, доктор прав, и вам придется проехать с нами.

– А где Лютимир?

– Ваш брат уже в машине.

Двое мужчин встали по бокам девочки, и она, как под конвоем, пошла по пустому коридору к выходу. Редкие пациенты и персонал больницы с любопытством косились на странную процессию, но никто не попытался вмешаться.

Около крыльца стоял полицейский глайдер, в заднем зарешеченном окне которого Майя увидела такое же недоуменное лицо младшего брата.

Дверца машины открылась, и ее втолкнули на заднее сиденье.

– Майка, слушай, что происходит, куда нас везут?

Взволнованный голосок младшего заставил собраться и даже улыбнуться. Майя прижала брата к себе и постаралась придать голосу спокойствие и уверенность, как учила мама на приеме пациентов.

– Сама не знаю, очнулась всего полчаса назад, и тут же выставили из палаты. Не волнуйся, сейчас нас дяди поспрашивают, и мы пойдем домой. Ты только держись, Лютик, дома поплачем. Хорошо?

В полицейском участке детей завели в закрытую комнату, в которой кроме стула и стола ничего не было. Инспектор, даже не обернувшись, вышел. Второй мужчина неторопливо устроился за столом. Детям он даже и не подумал предложить занять свободный стул. И только поморщился, когда Майя без особых церемоний заставила присесть на него брата и встала за его спиной.

– Так как ваши родители мертвы, – Майя слегка сжала плечи вздрогнувшего при этих словах братика, – и названых родителей нет, то вам назначена государственная защита. Я ваш адвокат и завтра буду представлять ваши интересы в суде.

Мужчина весьма пренебрежительно оглядел замерших детей. Потом перевел взгляд на раскрытую папку с бумагами, лежащую перед ним на столе.

– Какой суд?! – Майя недоуменно осмотрелась, как будто пыталась что-то найти.

– Все просто, девочка, – хмыкнул на ее недоумение мужчина. – В связи с гибелью родителей должен быть определен порядок наследования вами их имущества.

Адвокат открыл папку и достал листок.

– Оно состоит в доме, принадлежавшем вашей матери, и некоторых средств на счетах в банке. Кроме того, к вашим родителям есть долговые претензии, которые вы также наследуете. – Мужчина с иронией глянул на вздумавшую задавать вопросы девочку.

– Этого не может быть! Какие еще претензии? – возмутилась Майя.

– Хм-м, ну что ж, могу их зачитать. Первое – это долг по налогам за дом. Срок оплаты наступил пять дней назад, и перспектив его уплаты у вас нет.

– Почему? Мы можем их заплатить с денег мамы и папы. – Этот разговор начинал уже не нравиться девочке.

– Как я вижу, наличных денег в доме найдено не было, есть некоторая сумма на счетах в банке, но они арестованы до назначения наследников, которые… – мужчина, уже не скрывая издевки, ткнул пальцем по очереди в обоих детей, – являются несовершеннолетними. Поэтому доступ к счетам вы сможете получить только по достижении совершеннолетия. Для вас оно наступает только через восемь лет. О вашем брате говорить не приходится. Названые родители у вас также отсутствуют, как я понимаю. Может быть, у вас есть тайный клад из карманных денег?

Дети испуганно замотали головой.

– Ну, вот поэтому вы расплатиться и не можете! Кроме того, машина, управляемая вашим отцом, разнесла ограждение моста, и стоимость ремонта также лежит долгом на наследниках. Ну, а дальше по мелочи: стоимость спасательной операции, стоимость лечения…

– У нас страховка!!! – испуганный голосок Майи уже был похож на писк.

– Да, но страховка не покрыла полностью ваше лечение. Так что разница на вас. В общем, сейчас вы должны почти полторы тысячи монет, и взять их вам неоткуда. Дом и деньги на счетах вы унаследуете, но получить их сможете только через несколько лет.

– Что же нам делать? – Майя с ужасом смотрела на мужчину, который, похоже, получал удовольствие от сложившейся ситуации.

– А ничего. Завтра на суде вас признают наследниками с отсрочкой, здесь проблем нет. А что до долгов, то суд признает вас бесперспективными должниками.

– Но ведь это…

– Рабство, дорогая, долговое рабство. Много с тебя не выручить, так что на продажу оба пойдете.

– И чему вы так радуетесь? Вы же нас защищать должны!

– А я и защищаю. – Адвокат уже весело кивнул ей. – Вы наследники? – Наследники. Наследство получите? – Получите! Ну и что, что с отсрочкой? Защиту ваших интересов я обеспечил. А претензии? – тут уж без перспектив, по долгам надо платить! Эту часть суда я не выиграю.

– У нас есть знакомые, дайте мне фон, за нас заплатят.

– Как подсудные, вы не можете никому звонить, – нетерпеливо отмахнулся адвокат. – Родственников в пределах империи Арден, судя по документам, у вас нет. Так как вы несовершеннолетние, ваше дело будет рассматриваться в закрытом суде и огласке не подлежит.

– Почему? – Майя едва сдерживала слезы. – Мы же не виноваты, и папа тоже. Это был несчастный случай.

Теперь уже мужчина откровенно рассмеялся:

– Да просто потому, что я уже имею покупателя на такую смазливую девочку, как ты, и вас покупают сразу обоих. Рассказать вы уже никому ничего не сможете. Суд пройдет без вас. Чтобы не мешались… Ну вы же из больницы, вам нужно отдыхать.

Вошедший по сигналу адвоката полицейский быстро сделал укол сперва старшей девочке, а потом и мальчику.

– Что-то ты разговорчив больно с ними, – недовольно проворчал мужчина. – А ну как разболтаются?

– Да все равно! Очнутся только на торгах, а потом уже у новых хозяев, те и так в курсе. Да и кто поверит рабам? Вот интересно, зачем им эти малолетки? Девчонка еще ладно, а с малым возня только будет.

– Не твоего ума дело. Тебе платят не за вопросы, а за то, чтобы их не было. Все, пошли, этих тут оформят. – Полицейский пропустил адвоката вперед и закрыл за собой дверь, оставив спящих детей на полу.

Ощущение неправильности и чего-то жесткого появилось сразу, еще до того, как Майя открыла глаза. Все тело болело от неудобной позы, в которой она спала, и жесткого пола. Яркий свет и неясный гул голосов заставил открыть глаза.

Большая незнакомая комната, больше похожая на пустой зал с обшарпанными скамьями вдоль стен, была незнакома и абсолютно пустая.

Обратив, наконец, внимание на давящее ощущение, она рефлекторно провела рукой по шее и нащупала жесткий ободок в полпальца шириной, плотно прижавшийся к коже.

– Нас продали, – тихий голос Лютика раздался сзади.

Он сидел на низкой скамейке и с отчаянием смотрел на старшую сестру. В глазах уже появились слезы.

– Не надо, ты же все слышал, – Майя постаралась говорить ровно и ласково. – Помнишь, что говорил папа?

– «Если кажется, что все плохо, подумай снова…» – В голосе мальчика послышалось горькая ирония.

Майя слегка приободрилась, услышав ее, и заговорила, надеясь отвлечь младшего брата. Сейчас истерики ей точно было не нужно.

– Нет, братишка, папа всегда говорил: «…если ты действительно думаешь, что все плохо и хуже быть не может, значит, что бы ты ни сделал, все останется или так же, или станет лучше. А это уже хорошая новость!» Это значит, что любое твое действие приведет только к лучшему. Ну, или ничего не изменит.

Майя постаралась придать голосу бодрость, которой совсем не испытывала.

– И вообще, на тренировках папа не позволял нам сдаваться, всегда заставлял подниматься и продолжать бороться до конца!

– Да, а с кем тут бороться! – тихо воскликнул Лютик. – Нас даже не спрашивают. Навесили железку на шею и все.

– Ну и пусть, будем искать выход. Этот адвокат говорил, что мы у него заказные, так что сейчас и узнаем, с кем воевать.

Майя за показной бодростью попыталась спрятать свое отчаяние и поддержать младшего брата. Опершись о скамейку, она медленно пересела с пола на нее. Почувствовав, как неприятное покалывание растекается по всему телу, невольно поморщилась.

– Лютик, ты был на торгах?

– Нет, когда проснулся, я слышал, как за стенкой сообщали, что продали двух «должников» какому-то «лорду». Наверно, это о нас.

Девочка горько вздохнула, понимая, что подбодрить брата не получается, и нужно как можно быстрее его отвлечь.

– Лютик, мы сейчас с тобой в одном положении. Этот злой следователь или адвокат, не знаю уж как на самом деле, в одном был прав. Нам сейчас никто не поможет. Просто не станут разговаривать. Мы одни, и я не знаю, что нам делать. Но скажу только одно, я вытащу нас из этого дерьма, я буду бороться за тебя и себя, даже если придется сдохнуть! И ты держись. Сейчас мы можем только верить друг в друга, без этого нам будет очень плохо. Если нас разлучат или со мной что случится, помни об этом и борись до конца, как на учил папа. – Разговор пришлось прервать из-за щелчка в дверном замке.

В открывшуюся дверь неспешно вошли двое. Первым шел невзрачный человек в помятом костюме серого цвета. Сделав несколько шагов, он повернулся и подобострастно поклонился второму. Это был высокий полный мужчина, со слегка одутловатым, красным лицом и толстым носом. Он шел не торопясь, высоко задрав подбородок, и свысока поглядывал на своего сопровождающего. На детей, сидящих на скамейке, он даже не взглянул.

– Все сделано, как вы пожелали, ниэл Айрин. Ошейники с электронными поводками. Снять их можно только вот с этих пультов контроля. Пульт с зеленой каймой от ошейника девчонки.

– Надеюсь, осложнений не будет. Ошейники разрешены? – Голос мужчины не понравился Майе.

– Не извольте беспокоиться. Сертификаты вшиты в замок каждого из ошейников. Все по закону. Эй, вы, – распорядитель суетливо обернулся к продолжавшим сидеть детям, – это ваш хозяин. Вы пойдете с ним.

Брат с сестрой вскочили и неуверенно взглянули на своего господина. Не дождавшись от своего приобретения ни звука, новоиспеченный господин поморщился и махнул рукой.

– Ладно, должным манерам учить позже будем. А сейчас на выход.

Их посадили в закрытый глайдер без окон и довольно долго везли. В темноте ощущение неизвестности и беспомощности только усиливалось. И дети сидели, тесно прижавшись друг к другу. На первой остановке господин, купивший детей, открыл фургон и вывел их на улицу, прямо на стоянке около кафе. Немногочисленные прохожие, обратившие на них внимание, только скользили равнодушным взглядом по детям, а увидев ошейники, просто отворачивались.

– Ехать далеко, так что все свои дела исполняете сейчас. Если испачкаете фургон, то не только убирать сами будете, но еще и накажу. – Мужчина с пренебрежением посмотрел на детей.

– А как? – Лютик враждебно смотрел на своего хозяина и пытался казаться независимым. Новоявленный хозяин ему не понравился с первого взгляда.

Кольцо боли вдруг сомкнулось вокруг шеи, перехватило дыхание. Вместо крика или стона из открытого рта вырвался только тихий сип. У Майи потемнело в глазах. Она слышала, как стоявший рядом брат упал на землю. И вдруг все резко прошло.

– Вот так! – Мужчина улыбался, довольный произведенным эффектом.

Заметив взгляды остановившихся прохожих, обернулся к ним.

– Прошу меня извинить, показываю рабам их место.

– Это надо делать не на улице. – Подошедший городской стражник также равнодушно окинул испуганных детей взглядом и раздраженно обернулся на хозяина. – Ваши действия привлекают слишком много внимания. К тому же покажите ваши документы.

– Конечно, прошу вас. – Мужчина живо протянул руку с идентификационным браслетом, а затем достал документы из кармана. – А это купчая на рабов.

– Совсем с ума посходили! Уже детей продают! У вас, ниэл Айрин, ошейники с дистанционным контролем. Для их применения должен быть сертификат.

Так же быстро их хозяин развернул Майю боком к полицейскому.

– Можете проверить, код на месте, господин стражник.

Тот молча провёл своим сканером по замку ошейника, затем по ошейнику Лютика.

– Что ж, все в порядке. Но впредь свои разборки проводите дома, а не на улице. Не все граждане империи одобряют рабство, ниэл Айрин, тем более применение поводков. Тем более на детях.

Городской стражник с досадой отступил, даже не скрывая отвращения к собеседнику. Но на детей он смотрел по-прежнему равнодушно.

– Я вынес вам предупреждение о нарушении общественного покоя. В следующий раз так легко не отделаетесь.

– Учту, господин стражник.

Проводив взглядом удаляющуюся спину защитника городского порядка, мужчина раздраженно обернулся к детям.

– Если попытаетесь сбежать, ошейник сработает так, как вы уже испытали. Только вот я могу и задержаться с его отключением. – Хозяин многозначительно оглядел детей. – Вам все понятно?

Брат с сестрой быстро закивали головами. Что-то говорить они побоялись.

– Все, идите. У вас десять минут. Потом пеняйте на себя.

Повторять урок не пришлось. Испуганные дети предпочли вернуться как можно скорее и успели даже раньше назначенного срока. Тем более что окружающие, замечая ошейники, начинали смотреть если не с презрением, то с какой-то брезгливостью и даже не пытались заговорить.

Дорога в темном фургоне заняла более суток. Их еще несколько раз выводили на коротких остановках, даже дали поесть. Точнее, впихнули в руки по дешевому пирожку и одну бутылку воды на двоих. Но больше не разговаривали. Да и самим им разговаривать не хотелось. Неизвестность страшила, говорить было не о чем. Поэтому они только прижимались друг к другу, ища поддержки, и время от времени засыпали без сновидений.

Неприятное путешествие закончилось поздно вечером следующего дня, когда наступили сумерки. Майя с удивлением рассматривала обширный огороженный двор какого-то замка, в который их выгрузили.

Прямо перед ними находились двери входа в здание, по всей видимости для прислуги. По сторонам в свете уже зажегшихся фонарей можно было видеть длинные каменные постройки складов и навесы. Площадь перед крыльцом оказалась вымощена камнем, что указывало на древность здания. А обернувшись назад, откуда они приехали, дети увидели каменную изгородь с закрытыми воротами, через которые они только что въехали.

Лютик тихонько подтолкнул Майю и показал глазами куда-то вверх.

Майя подняла голову и недоверчиво осмотрела характерные очертания башенок на фоне темнеющего неба, уже освещенные яркой подсветкой. Картинка, хорошо известная каждому гражданину империи Арден.

– Но это же… – не сдержавшись, Майя вопросительно обернулась к сопровождающему их мужчине.

– Что, узнали? – Тот довольно ухмыльнулся. – Это дворец императора. Ты выкуплена дворцом и теперь являешься его собственностью. Ты будешь работать на нижних этажах. Что делать, тебе объяснят завтра.

Мужчина обернулся к Лютику.

– А твоего брата завтра передадут другому покупателю. В качестве оплаты его услуг.

– Можно мы вместе? Лютик еще маленький. – Майя, как ни была испугана, все-таки попыталась поднять насущный вопрос.

– Нет. Возиться с вами никто не собирается. Но ты сможешь его видеть. Если будешь хорошо себя вести. – Мужчина как-то язвительно ухмыльнулся.

– Ниэл Айрин, ты кого привез? Мы о чем договаривались?

– Да все в порядке, леди Ритана. Ей двенадцатый, как раз самое то для твоих планов. Если обучишь как следует, конечно.

– Она же малолетка. Как я ее буду учить?

– Да так же, как и собиралась. Подумаешь, на пару лет младше, чем заказывала. Можно подумать, на рынках большой выбор малолетних рабынь. Сама же знаешь, свободных детей в продажу не пускают, а с теми, кто родился рабом, куча сложностей. Их продают по специальному надзору.

– А эти?

– Долговые. Пущены с молотка, как сироты. Мальчишку завтра заберу, он мешать не будет. А сегодня пусть вместе побудут, напоследок. – Ниэл Айрин снова неприятно хохотнул.

– Ладно, бездна с тобой. В дом не ходить, – женщина уже обратилась к продолжавшим жаться друг к другу детям, – не реветь, не шуметь. Переночуете в чулане, под крыльцом. Там есть лавки. Еду вам сейчас принесут.

Еще раз недовольно осмотрев приобретения, женщина развернулась и, не оглядываясь, ушла в дом.

– Ну, что вам сказано? – Айрин нетерпеливо ткнул в неприметную дверку справа от крыльца. – Марш туда. И смотрите, ошейники я настроил на небольшое расстояние, попробуете высунуться без разрешения, пеняйте на себя.

Дети осторожно прошли в открывшуюся дверь и угрюмо проследили, как их провожатый демонстративно настраивает брелоки пультов от их ошейников у себя в руках. В это время прибежала служанка, передала миски с каким-то варевом и тут же убежала. Дверь закрылась, оставив детей в полной темноте.

Убедившись, что шаги стихли, Майя осторожно нащупала свободной от миски рукой лавку слева от себя и опустилась на нее. Затем так же на ощупь молча помогла сесть брату.