Отдай мне её Безрукова Елена
Его глаза вмиг потеплели. Он, улыбаясь в ответ, вынул безумно красивое кольцо. Бережно взял мою руку и медленно, глядя в глаза, надел его мне на безымянный палец правой руки.
– Теперь ты официально моя невеста, Аля. Будущая жена. Но детали мы обсудим позже. Сейчас я очень хочу всё-таки сорвать платье с невесты… Секс с невестой – это нечто особенное!
Я счастливо засмеялась, пока он настырно толкал меня к дивану…
– Ты помнёшь мне платье, извращенец! – крикнула ему, пока ещё не поздно.
– Намёк понял – платье мы снимаем! – потянулся уже к молнии и в секунду расстегнул.
Платье упало к ногам, открыв взору прекрасное бельё и чулки на не менее прекрасном теле.
Мужчина негромко рыкнул, нетерпеливо вытянув за руку меня из круга платья окончательно. Он притянул снова к себе, горячими пальцами впиваясь в нежную кожу, лаская губами моё лицо. Я начала дрожать в сильных руках, сгорая от этого поднимающегося пожара внутри. Я жаждала его каждой клеточкой, и мне было плевать, что мы, вообще-то, в гостях, а за дверьми толпа людей!
Мужчина быстрыми движениями скинул пиджак и швырнул его небрежно на стул возле.
Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг подошла к черноокому и стала сама расстёгивать массивный ремень. Смотрела ему в глаза, пока брюки падали на пол. Мужчина тяжело дышал, понимая, что я начну делать уже через секунду. Приготовлю его любимое блюдо, так сказать!
Мы были совсем рядом с диваном, и нужно было лишь сделать шаг, чтобы оказаться на мягких подушках. Я толкнула Романа в грудь, от неожиданности он рухнул и поднял брови:
– Ого, какая страсть!
– Молчи, Ковбой. Сейчас ты получишь то, о чём давно попрошайничаешь!
Присела на колени возле него и развела ноги мужчины. Освободила его член от одежды. Обхватив рукой, начала медленно водить ладонью вдоль ствола. Посмотрела в чёрные глаза, которые тут же заволокло наслаждением и откровенной похотью. Когда я наклонила голову и коснулась губами его твёрдой плоти, он не смог удержать вздоха удовольствия. Некоторое время мужчина смотрел на то, как я ласкаю губами и языком его плоть. Когда я вобрала его в себя, втянув как вакуумом, Роман уже не мог ничего больше делать, кроме того, чтобы испытывать этот кайф, который ему дарила я. Мужчина запрокинул голову на спинку дивана и, разомкнув красивые губы, тяжело дышал, и это всё возбуждало меня до звона в ушах!
Долго он не стал наслаждаться ласками моих губ и, зарычав, подхватил меня на руки, усадив себе на колени, попутно снимая трусики. Сама не заметила, как я оказалась сверху, но любила уже вовсе не я, а меня! Закрыв глаза, вцепилась ему в плечи и наслаждалась, пока вскоре не наступила долгожданная сладкая разрядка.
***
Роман, перекинув мои волосы через плечо, застёгивал молнию моего платья. Полностью одетый, он помогал теперь мне скрыть следы нашего безобразия. Платье даже и не помялось вовсе, и поза Воронцовым для нашего бесстыдного секса в гостях была выбрана крайне верно – прическа не испорчена. Губной помады только нет больше – стойкую, по обещаниям маркетологов, помаду Роман победил и слизал полностью, подарив губам иной оттенок истерзанности взамен.
– Идём, – потянул он меня за руку. – А то пропустим фейерверк.
– Будет фейерверк? – воскликнула я, покорно семеня за моим мужчиной.
– Да, скоро начнётся уже.
– Ва-а-а-ау! – совершенно по-детски восхитилась я.
Мы не стали спускаться на улицу, а прошли на балкон. Уже было темно и довольно холодно. Остановились возле красивых перил. Я невольно начала дрожать от холода. Едва заметив это, мужчина молча снял свой пиджак и накинул его на мои плечи, крепко обняв и согревая своим большим тёплым телом. Как же хорошо! Хоть бы этот вечер никогда не заканчивался...
На балконе собралось довольно много желающих поглазеть на салют с высоты третьего этажа. Когда же начались залпы искр, освещающих ярким огнём лица гостей, богачи сопровождали их криками и улюлюканьем. Смотрите-ка, нормальные люди, оказывается. Салюту рады. Ну, просто бесстыдно богатые, а так – нормальные ребята!
Я была в восторге от прекрасных цветных огней, рассекающих тёмное ночное небо. Я чувствовала себя Золушкой на балу после того, как наконец-то воссоединилась с Принцем! Счастье заполняло меня до краёв, грозя выйти из берегов. По моей щеке скатилась дорожка слёз – так счастлива я ещё никогда не была! Мой мужчина, прекрасный Ковбой, обнимает меня как нечто дорогое, а вскоре нас ждёт бракосочетание. Я уверена, что оно будет не менее красивым, чем этот бал! Как и вся наша с ним дальнейшая жизнь. А потом я подарю ему малыша... И мы станем настоящей семьёй!
Как сложно поверить, что всё это – не сон! Слёзы безостановочно лили и лили из моих глаз, пока я спиной к мужчине смотрела в небо. Всхлипнув в очередной раз, я привлекла этим внимание Романа. Он развернул меня к себе, взяв в руки моё лицо.
– Аля, что это такое? Почему ты плачешь?
– Я от счастья.
– Разве от счастья плачут?
– Такие, как я – да! Я люблю тебя, Ром... – голос сорвался, и я даже не была уверена, что он что-то понял из этой каши букв...
Но о понял всё. Каждое слово.
– И я тебя люблю, девочка моя, – мужчина притянул меня к себе на грудь и стал баюкать, как ребёнка, поглаживая мои волосы.
Если бы я только знала, что уже завтра мои замки на песке смоет прибой... Если бы я знала, что нам придётся пережить... Но сейчас я ни о чём не подозревала и была счастлива. Точка.
***
По пути домой я начала засыпать прямо в машине. Проснулась, когда он перекладывал меня со своих рук на кровать.
– Спи, - сказал он тихо, погладив мои волосы. – Я только сниму платье.
Аккуратно сняв с меня прекрасный наряд, он укрыл пледом моё сонное тело. В полутьме ночника он скинул с себя одежду и улёгся рядом. Поставил будильник, и мы оба провалились в сон. Мы ещё не знали, что принесётнам новый день.
24.
Утром я отправилась в свою квартиру, чтобы начинать собирать вещи. В театре был выходной, и мне хватит дня, чтобы всё упаковать. Вечером меня заберёт мой хирург и отвезёт к себе. Квартиру новую решено было не снимать. Роман даже не стал обсуждать этот вопрос после моего согласия на брак. Я не стала спорить, мне и самой он был уже необходим так, будто я – рыбка, а он – вода.
Собирала себе чемоданы, подпевая телеку с музыкальным каналом, как услышала стук в дверь.
Чего это Ромка так рано приехал? Ведь на работе же должен был быть. Без задней мысли распахнула дверь. Улыбка погасла. На пороге стоял... Женя.
– Привет, – сказал кудрявый, опершись о косяк.
Я молча продолжила смотреть на него.
– Впустишь?
– Зачем?
– Поговорить хочу.
– Нам не о чем говорить, – попыталась закрыть дверь.
Ведь ругал меня Роман за открывание дверей без просмотра глазка! И был прав.
– Аля, – всунул Женька ногу между дверью и косяком. – Пожалуйста. Это важно.
Подумала – ну, чёрт с ним, пусть говорит! Быстрее уберётся и оставит меня в покое. Отошла от двери и встала напротив, скрестив руки на груди в молчаливом ожидании.
– Даже не поздоровалась в ответ, – он прикрыл дверь, не закрывая на ключ.
– Я тебе не рада. Что – непонятно? Слушаю тебя очень внимательно. У тебя пять минут. Я очень занята.
– Ты съезжаешь? – огляделся Женя, зашёл без приглашения в комнату и, конечно, заметил бардак из вещей и чемоданов.
– Догадливый. Ты прямо Капитан очевидность! Время, между прочим, тикает. Четыре минуты осталось, – подняла брови вверх.
– Я скучал по тебе.
– Так, без цирка, пожалуйста, – закатила я глаза.
– Цирк – то, во что братец превратил мою жизнь. Ты к нему собралась с вещичками?
– Твоё какое дело?
– А такое. Я не хотел уходить от тебя.
– Как это? Может быть, и изменять не хотел?
– Я не изменял. Никогда. Я любил только тебя.
– Что ты несёшь, ты себя слышишь? – я схватилась за голову.
Сама не знаю почему, но его слова вдруг ранили меня. Очень глубоко и больно.
– Это правда. Он меня заставил.
– Кто?
– Роман. Ты его совсем не знаешь. Я в курсе, что ты начала с ним встречаться. Думаешь, он тебя любит?
– Я не хочу это слушать! – закрыла я уши. Не хочу знать. – Уходи, пожалуйста.
– Ты собралась за него замуж. И ты должна знать, за какое чудовище выходишь.
– Откуда ты?..
– Ты забыла, что у нас общая мать. Ей он уже сказал, что женится. Кстати, маме будет забавно познакомиться со старой новой невесткой. Или он пока не сказал ей?
– Я не знаю. Мы ещё это не обсуждали. Ты же вроде бы уехал. Откуда ты тогда здесь так быстро нарисовался?
– Я вернулся недавно. Следил издалека за твоей жизнью. И знаю, что ты с ним... Как же быстро ты меня забыла.
Я смотрела на него и понимала, что он не врёт. Я знаю его очень хорошо и видела его глаза, когда он пытался лгать. Он НЕ лгал. Ему было больно по-настоящему.
– Но... зачем? – я не могу сложить картинку воедино. – Для чего тогда ты сказал, что изменил мне?
– Я должен был бросить тебя. Подумал, что так тебе будет легче пережить расставание, если ты будешь меня ненавидеть. Надеялся, что уеду и забуду тебя. Но не смог. И никакие угрозы Романа меня не остановили.
– Какие ещё угрозы? – нахмурила я брови. Ничего не понимаю! – Как понять – ты должен был? Кому что должен?
Женя вздохнул.
– Если очень коротко – я должен был много денег. И не только брату, но и ещё одним шакалам. А отдавать мне было нечем. И тогда Роман меня спас и наказал одновременно. Он оплатил мои долги и простил свой. За тебя. Я должен был отдать тебя брату и уехать. Поэтому я так резко исчез, бросив тебя. Но вся история с изменой – выдумка... Роман сказал мне придумать что-то, во что бы ты поверила и не сильно страдала по предателю. Вот и придумал.
Я смотрела на него огромными глазами и не могла переварить сказанное. Голова кружилась, я пыталась сопоставить факты и сложить пазл. Волосы только что дыбом не встали.
– Я тебе не верю, – тихо сказала ему.
– А ты спроси Воронцова на досуге. Это он прикидывался таким простым, чтобы подобраться к тебе. И подобрался. А на самом деле вот как Роман убирает конкурентов – он просто купил тебя. Ты, Аля, стоишь хорошей квартиры в центре небольшого города. Людей с деньгами нам с тобой не понять. Они считают, что могут купить всё. И так оно и есть.
– Как ты мог на это пойти? Я ведь любила тебя тогда.
– У меня не было выбора. Меня бы убили. И брат это знал.
Я осела на диван. Руки затряслись и вмиг похолодели. Я мотала головой, не могла принять то, что я сейчас услышала. Ромка, мой любимый Ромка, за которого я собралась замуж, так подло поступил со мной и братом? Он решил, что вправе выбирать за нас и вершить наши судьбы. Я бы, может, и сама рассталась с этим повесой, но это было бы моё решение! Никто не давал права этому хозяину жизни так себя вести с нами.
В груди поднялась дикая и необузданная злость. Больше всего в жизни я ненавидела ложь и пренебрежение. А тут два в одном – просто бинго! Я чувствовала, знала, что опасно любить его. Вот о чём кричала мне интуиция – он не тот, за кого себя выдает. Сытый не поймет никогда голодного. Мы, может, жили с Женькой скромно и не всегда мирно, но зато честно. Я могла бы не бояться, что стану игрушкой в его руках. А Роман, пользуясь своим положением, деньгами, просто как в магазине купил понравившуюся девочку. И неважно, будь она жена хоть самого Сатаны – купил, и всё. Без зазрения совести нас развёл, не задумываясь о том, что я, может быть, любила кудрявого.
Я не знала, как это пережить. Роман успел стать частью моей жизни, я уже не могу без него. Мир просто станет мне неинтересен. Я вчера так была счастлива в его руках, соглашаясь на брак. А, кстати, неужели богатеи женятся на своих игрушках? Что-то, похоже, и самого Воронцова занесло в этой игре. Но это ничего не меняет – он обманул меня...
Никакой свадьбы не будет! Слёзы побежали по лицу.
Я не заметила, как Женя сел рядом и, взяв моё лицо в ладони, начал вдруг целовать солёные губы.
– Нет, – хотела я отстраниться. – Не надо...
– Аля, прости меня. И я тебя прощаю, что ты была... с ним. Ты же не знала ничего. Давай попробуем ещё раз. Обещаю – я изменюсь. Я уже совсем другой. Вернись ко мне. Больше не будет никаких долгов.
– Нет, – сказала, убирая его руки от себя. Но тщетно – парень снова и снова меня тянул к себе. Мне показалось, я увидела слёзы в его голубых глазах. Чёрт, как мне больно за всех нас! За себя, за него – он не чужой для меня. – Женя, не надо, я прошу тебя!
– Ну почему? Ты же любила меня.
– Любила. Но сейчас я люблю его.
– Этого урода, который купил тебя?
– А ты продал.
– У меня не было выбора.
– Выбор есть всегда. Я не буду ни с ним, ни с тобой. Ни с кем… Если тебе так спокойнее.
– Аля... – прошептал мне в губы кудрявый и стал целовать куда более настойчиво, стягивая сначала с себя футболку, а затем мою майку.
Он, не слушая моих криков остановиться, опрокинул меня на диван, терзая мои губы, шею, грудь. Я пыталась вырваться, но Женя просто обездвижил меня, сев сверху, зажал бёдрами ноги, а руками пригвоздил к кровати мои запястья, поцелуем заткнул рот. Я могла лишь невнятно мычать и смотреть на него огромными глазами.
Помощи ждать неоткуда. Неужели он сделает это со мной?!
25.
Внезапно всё прекратилось. Я даже не поняла ничего, как вдруг стала свободна. Всё произошло за считаные секунды, но мне показалось, что кто-то поставил происходящее на замедленную съёмку – настолько много всего разом произошло. Женя просто отлетел от меня, и через мгновение яувидела того, кто устроил ему полёт через всю комнату.
Роман, неизвестно откуда здесь взявшийся, тяжело дышал, с перекошенным от ярости лицом схватил парня и как пушинку швырнул кудрявого в угол комнаты. В два шага он пересёк комнату и со всего маху съездил по его белобрысой морде. Затем нанёс ещё несколько серьёзных ударов под дых, и блондин, скрючившись на полу, так и не смог разогнуться. Он стонал, лёжа мешком в углу, по губам его стекла ярко-алая струйка.
Взяв за кудрявый чуб, Роман поднял его лицо на себя и, глядя в глаза, сказал:
– Повезло тебе, что она здесь. Встречу тебя в городе – убью. Ты мне больше не брат, – кровь стыла в венах от его вида и голоса.
Я стояла в ужасе возле дивана в одних шортах и лифчике, зажав рот рукой. Роман перевёл звериный взгляд на меня. Я мигом похолодела от этого взгляда. Ноги сами принесли его в тот угол, где стояла я.
Меня вдруг охватила паника – от Романа даже на расстоянии чувствовалось нечто звериное, вдруг проявившееся и обратившееся уже ко мне. Я никогда его не видела таким! Что с ним происходит?
Он приближался, и меня начинало трясти. Чем ближе я видела его глаза – тем яснее понимала, что Роман в полном неадеквате. Я боялась его. В воздухе ощутимо повисли мои страх и паника. Это не человек, а монстр какой-то…
Когда он подошёл очень близко, я неосознанно выставила руки, защищаясь. Вдруг зверь схватил мои запястья и с силой сжал так, что я не удержала вскрика боли.
– Ай! Больно! Рома, больно... – простонала я, скривив лицо.
– Больно? – кинул мне в лицо. Ослабил хватку, не выпуская рук. – А мне не больно, когда ты говоришь мне «Да», а потом трахаешься с ним?!
Приблизился вплотную. Его лицо, перекошенное болью и злобой напротив моего лица, застывшего в ужасе. Я не думала, что он может быть таким...
– Ч-что? – запинаясь и превозмогая ледяной страх, хотела возразить. – Я ничего не…
– Молчи, – грубо зажал мне рот ладонью, вцепившись пальцами в лицо до боли. – Не хочу слушать твоих лживых оправданий!
Меня затрясло не на шутку. Язык от паники приклеился к нёбу. Мне показалось, ещё одно лишнее слово – и Рома ударит меня. Мне казалось даже, что я если сейчас начну дышать не так – он меня просто растерзает. Но я ведь не виновата!
Снова по моим щекам потекли дорожки слёз. В его глазах появилось ещё больше горя, ещё больше разочарования и дикой злобы на меня. Зверь грубо прижал меня к стене и впился бешеным взглядом в лицо. Я дрожала в его руках. Только на этот раз не от страсти.
– Отпусти, я боюсь тебя! – ломающимся голосом прошептала ему.
– Ром, не дури, ладно? Отпусти её, – услышала я позади него голос кудрявого.
Женя уже успел очухаться. Морда разбитая, губы кровят. Герой, блядь.
– Назад! – прорычал Роман ему. Парень невольно остановился на месте и замолчал. Защитничек....
Пальцы мужчины перешли на мою шею, ощутимо сжав её, впиваясь в кожу, причиняя боль. Я почувствовала лёгкий привкус удушья, цеплялась за его руки и беспомощно хватала ртом воздух.
– Как ты могла?.. Я так тебя любил... А ты... Ты разбила меня. Уничтожила. Ненавижу! – прохрипел мне Роман в лицо и вцепился как сумасшедший в пересохшие от частого дыхания губы.
Он терзал их, умышленно делая больно. Зверь целовал их, как в последний раз. Как будто пытался запомнить вкус этих губ. Как будто прощался… Я стонала от боли и бессилия. Мне было больно, обидно, горько… Я не понимала – почему?
Резко прервав поцелуй, прорычал:
– Какая же ты дрянь! – бросил меня, будто куклу, с брезгливым выражением лица, будто бы я нечто мерзкое.
Я не удержалась на ногах и рухнула на ставшие слабыми колени, когда он перестал зверем цепляться. Взглянув ещё раз в мои глаза, он отвернулся и пошёл прочь, будто ему больше нечего здесь делать.
– Рома! – крикнула в истерике, неловко поднимаясь с колен. – Подожди!
Мне было страшно приближаться к этому незнакомому мне дикому зверю. Но я чувствовала: если он сейчас уйдет, так и не выслушав меня – я больше никогда не увижу его. Догнала и схватила за рукав. Роман молча перехватил мою руку, снова сжав так, что я невольно вновь зашипела от боли, и отцепил от себя.
– Не прикасайся, – бросил руку. – Тебя больше нет для меня.
Хлопнул хлипкой дверью.
***
Наблюдала за собой будто со стороны. Всё как в тумане и не со мной.
Я лежала в ковёр лицом. По телевизору, как назло, играли весёлые песенки, будто измывались надо мной.
Меня сотрясала жуткая истерика. Не могла даже вдохнуть нормально, каждый короткий вздох, на который я была способна, разрезал лёгкие пронзительной болью. Что уж говорить про сердце… Мне казалось, оно просто остановилось сегодня. Мне не хотелось жить. Не для чего.
Женя пытался, кряхтя сам, поднять меня, пока я орала на него благим матом. Просила уйти. Я не хотела никого видеть. Мне слишком плохо. Я чувствовала только боль, которая мучительным ядом пульсировала по всему телу.
Женя бросил попытки меня успокоить и вышел за дверь. Я слышала сквозь собственный вой, как он звонил Ане:
– Ань, привет! Можешь к Альке приехать? Да, прямо сейчас. Случилось. Ей плохо очень. Истерика. Сама расскажет, если захочет. Она меня выгоняет. Я пока тут, рядом с квартирой, жду тебя.
Прошло время, и истерика сменилась апатией. По телеку продолжали орать клипы. Мотают одно и то же...Я невольно начала вслушиваться в песню, пока тихие слёзы так и капали на мои колени, которые я обняла, сидя на полу.
– А я могла бы жить для тебя… просто жить для тебя… Могла бы умереть за тебя… И воскреснуть опять. Скажи мне, почему? Сама я не пойму. Какая сила тянет меня к нему? Я полюбила монстра…
Чёрт, как же подходит. Монстр. Как я могла не замечать? Кто это был сегодня здесь?! Я не узнавала этого мужчину. Это не мой Роман, а какой-то бешеный монстр. Он с трудом контролировал себя. Мне даже показалось в какой-то миг, что мужчина сейчас меня ударит.
Бить не стал, но всё равно так сжимал меня, что аж синяки остались. Оглядела запястья – ну да, самые настоящие синяки. Сволочь. Ненавижу. Потому что люблю.
Опять меня начали рвать рыдания. Ничего не могла с собой поделать и опять начала выть. Эту боль не сравнить с той, что была после ухода Женьки. Романа-монстра я полюбила сильнее… значит, болеть буду дольше. Тяжело же мне будет.
Он что – подумал, что я собралась спать с бывшим? Но почему?
Меня пронзила мысль, которая выбила почву из-под ног окончательно. Я даже перестала плакать – да ведь Женька специально всё! Он всё подстроил... Появился внезапно, а следом – Роман. Вряд ли это случайность. И дверь оставил открытой. Всё рассчитал верно. Роман сразу же поверил, увидев эту сцену – ну возня и возня, не поймёшь за этим бугаем моей реакции. Увидев меня под ним, Роман сложил картинку в голове. Только неверную… За что Женя со мной-то так? Хочет мстить брату, я здесь при чём ? Почему воюют они, а страдаю я?
Сжала до боли кулаки и наткнулась на кольцо на пальце. В бешенстве стянула его и швырнула, не глядя. ЭТО мне больше не нужно.
Зашла Анька. На лице тревога и внимательность. Она подняла меня с пола, усадила на диван и принесла какие-то успокоительные. А мне хочется эвтаназии… Но я никому не скажу об этом. Это пройдёт. Я буду жить всем назло. Пусть теперь и наполовину. Я впервые чувствовала, что я неполноценная без него. Без моего мужчины. Я не целая, я – половина.
– Что случилось? – спросила серьёзная подруга.
ТАКОЙ она меня ещё никогда не видела. Потому что у меня такой истерики никогда и не было.
Когда я немного успокоилась после препаратов, которые дала Аня, то смогла наконец хоть что-то объяснить.
– Роман меня бросил. Женька меня подставил, – говорила, а в глазах пустота, и все слова пресные.
– Что?! – в шоке спросила Аня. – Как? Что произошло? Расскажи по порядку.
Путаясь в мыслях, я коротк рассказала о том, что здесь произошло. Мы вместе порыдали в обнимку. Аня нашла бутылку вина, что привозил Роман, и мы её распили, пытаясь успокоить хоть немного нервы.
– Вот такая сказка, Аня. Недолго я была принцессой. За всё надо платить.
– Да уж. Лучше бы он не появлялся тогда!
– Я понимаю его. То, что он увидел – было отвратительно. Одно дело, когда кто-то сказал, а тут он увидел всё сам. Женя очень хорошо всё продумал. Он знал, что Рома не поверит никому, кроме себя. Но я не смогу понять и простить то, что он не захотел меня выслушать. Я не буду бегать за ним и просить поверить в то, что я ни в чём не виновата…
Даже в такой ситуации я искала ему оправдания.
– Слушай, ну, получается, он и правда тебя любит. Женька.
– Не знаю. Любил бы меня – не причинил бы зла. Женка себя любит. Хотел отомстить брату через меня. А может, и два в одном: отомстить брату и расстроить свадьбу. У него это вышло грандиозно! Роман никогда мне не поверит, я знаю. А я, как дура, буду страдать ещё лет пятьдесят. Слишком в душу запал. Никого не хочу теперь другого.
26.
Роман.
Не помню, как приехал домой. Телефон трезвонил – среди бела дня я бросил все дела и помчался к... ней. Позвонил брат и сказал, что если я приеду ТУДА, то увижу нечто интересное.
Да уж, представление было что надо.
Выключил телефон и бросил его прямо на пол. Осел спиной по стене. Лицо закрыл ладонями. Ещё немного – и я заплачу как пацан. Мне казалось, мою зияющую и саднящую рану в сердце видно через одежду и рёбра.
Бешенство сменялось горечью и апатией, а потом начиналась новая буря. И так по кругу. Посидел немного на полу, потом опять вспомнил…
Моя Аля, без майки, в одном лифчике и тонких шортиках, что еле скрывают попу, лежит под ним...
Я умышленно причинял ей боль. Я грубо целовал её губы, желая запомнить навсегда вкус губ предательницы, пока она стонала от реальной боли. Больше никогда я не услышу её стонов. Больше никогда не коснусь этих губ, что казались мне тогда горькими… Больше никогда. Даже имени её больше не произнесу.
Яркая вспышка в мозгу. Бешеная ярость разрывала меня. Я не отдавал отчёта в своих действиях. Мне хотелось убивать.
Вскочил на ноги и принялся колошматить всё, что видел – стены, какие-то вазы – что они вообще делают в моём доме? – стулья, столы, телевизоры....
Очнулся посреди зала на полу среди осколков. Господи, где я?! В комнате будто война была и перестрелка. Это я натворил?! Вот чёрт!
Встал, огляделся. Не, не чёрт, а пиздец! Ладно, пойду в душ, а потом в спальню – дотуда не добрались мои кулаки, сбитые в кровь и изрезанные осколками. Надо позвонить на работу и попросить снять с меня операции... Вызвать службу клининга тоже не помешает... Это не квартира теперь, а деревня после набега печенегов.
Мне показалось, я успокоился. Взял в руки телефон, валявшийся в коридоре, и включил его. После логотипа компании-производителя включилась заставка...
– Сука, сука, сука!!! – заорал я как раненый медведь, швыряя телефон о стену.
Опять меня накрыло... Ведь на заставке у меня стояла ОНА.
Опять безумие...
***
Снова сидел и тяжело дышал на полу. Осколков и ран на руках стало больше... Да и насрать.
Пошёл искать старую «Нокию» на случай, если сломается мой смартфон. В том, что он тихо скончался, я не сомневался. Потом куплю другой, сейчас надо дозвониться на работу. Выудив из месива, оставшегося от смартфона, свою сим-карту, вставил её в тапик.
– Ева, меня ни для кого нет. Я заболел, сегодня и завтра меня не будет. Все дела передайте заместителю. Операции на неделю вперёд снять с меня. И ещё, будьте другом – закажите уборщицу на мой адрес на завтра. Да нет, ничего особенного. Просто закажите, и всё. Пока. Телефон отключаю.
И отключил. Не могу тут сидеть. Уже вечереет. Сколько же часов я здесь всё громил? Не помню. Никогда ещё так не крыло меня.
Поеду в бар бухать. Может, так мне станет легче, если я отравлю своё тело. Душа давно отравлена, хоть собери и выкинь. Только как? Моя душа вся принадлежит ей... Я будто в тюрьме карусели её образов. Она везде...
Принял душ, переоделся и вызвал такси. В баре уселся за стойку и заказал водки. Стопка за стопкой, а мне всё хреновее. Такое себе средство глушить душевную боль.
Я прилично набрался. Зацепился за кого-то. Подрались. Теперь у меня ещё и морда в хлам. Я нарывался. Хотел, чтобы физическая боль перебила душевную. Секундное облегчение, а мы все выкинуты из бара охраной. Ладно, хватит приключений – поехал домой.
Приехал. Не разуваясь, пошёл в спальню. Морда в крови, ботинки грязные, да и одежда тоже заляпана прилично. Лёг прямо так на кровать. Скрутился калачиком. Выпрямиться после боёв без правил невозможно. Засыпаю. А там опять ОНА. Целует меня и гладит по волосам нежными руками актрисы. Смотрит на меня своими карими лисьими глазами.
Сука. Ненавижу...
Да отпусти ты меня!
Какая дрянь!.. Дрянь...
Дрянь.
***
Аля.
Аня осталась ночевать со мной, и последующие несколько ночей тоже. Только когда она убедилась, что я начинаю успокаиваться, и истерики стали гораздо реже, она снова поехала к себе. Жила девушка одна и, зная о том, что мне некуда съезжать, пригласила меня пожить с ней, пока я не найду другую квартиру. Я была рада её предложению, и вскоре мы оказались с Аней на одной территории её крохотной однокомнатной малометражки. Добираться до театра теперь пришлось дольше. Ну, ничего – где наша не пропадала!
27.
Спустя месяц.
Аля.
Хотелось бы сказать, что мне стало легче, и время лечит.
Не стало. День за днём мои пытки продолжались. Если днём я ещё могла чем-то отвлечь себя, то наступления ночи я боялась до дрожи. Я стала бояться засыпать. В моих снах каждую ночь был ОН. Тот, чьего имени я больше не хотела произносить ни вслух, ни про себя.
Он был нежен и ласков, иногда страстный. Но неизменно сны заканчивались одним и тем же – плачущей мной, порой до истерики и икоты.
Я не думала, что так бывает, что ТАК можно страдать. Мне казалось, этот маленький ад не закончится никогда. Как бесконечная казнь ночью сурка.
Я думала, хуже уже некуда… Но потом началась тошнота по утрам, усталость, вялость… и задержка.
Скрепя сердце, я отправилась в аптеку за тестом.
– Блядь!! – услышала Аня мой вопль из ванны.
Читать бесплатно другие книги:
