Грешный соблазн ночи Кистяева Марина

Та продолжала лежать на полу с безвольно раскинутыми руками.

— Маша?

Девушка повернула голову в его сторону и глазами, в которых отражалась пустота, посмотрела на Дарова.

— Всё?

— Что — всё?

— Ты насытился?

— Да.

— Тогда я могу идти?

— Я хочу…, - начал было Демьян, но замолчал.

— Слезь с меня.

— Я тяжелый?

— Слезь-с-меня.

Демьян не хотя поднялся и запахнул халат. И снова, не смотря на то, что его кровь должна была бурлить от насыщения, его тело покрылось неприятными холодными мурашками.

Как только Марию перестали удерживать, она тоже неуклюже поднялась на ноги, и, не говоря ни слова, вышла из комнаты.

Её пошатывало.

Она шла, не разбирая дороги, и не замечая никого. Она не видела, каким удивленным, а потом сосредоточенным взглядом её проводил Арсений, лениво развалившийся в кресле в гостиной. Девушка выглядела растрепанной. Видимо, Демьян всё-таки решил предъявить на неё права.

Давно пора. Демьян слишком мягкосердечен в отношении этой волчицы.

Мария вошла в дом и опустилась на пол прямо в прихожей. Она себя не узнавала. Что такого произошло в комнате Дарова, что у неё не осталось душевных сил? Неужели она расслабилась и решила, что с ней будут обращаться каким-то иным, особым способом?

Кривая усмешка коснулась губ Марии.

Пора брать ситуацию в свои руки.

Взгляд девушки натолкнулся на черную орхидею. Редчайший вид орхидеи, которая вопреки всем правилам и канонам природы продолжает существовать. Черной пигментации среди цветов не существует, но эта доказала обратное.

Мария меланхолично побросала вещи в сумку. Дома разберет. Она поправила блузку и сменила испорченные шорты на брюки. На дворе стояла ночь, но это даже было к лучшему. Она не хотела ни в городе, ни по дороге домой столкнуться со знакомыми.

Девушка вышла из коттеджа, перекинув сумку через локоть. Напротив входной двери, через ухоженную дорожку, на корточках сидел один из бойцов стражи. Она напряглась, ожидая, что её сейчас станут останавливать, или хуже того, заломят руки и проводят в замок.

Но вампир, ничего не говоря, смотрел на Марию.

И та, гордо вздернув подбородок, пошла в сторону ворот. Её сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди.

— Ты убегаешь?

Демьян материализовался из темноты.

Мария на мгновение прикрыла глаза, чтобы не выдать своих истинных чувств, и не потерять контроля над собой. Она не стала смотреть на вампира.

— Я ухожу.

— Я тебя не отпускал.

— Я не спрашиваю твоего разрешения, Даров. Я делаю так, как считаю нужным.

— Испугалась?

— Возможно, — Мария не стала спорить.

Демьян стоял в стороне, не пытался к ней приблизиться. Потому что знал, стоило ему оказаться к ней ближе, чем на метр, и он не совладает с эмоциями. Ему и так стоило больших усилий вести с ней, казалось, легкий разговор.

— Я думал — ты не из пугливых.

— Ты ошибся.

— Я думал — ты похожа на мать.

Мария громко усмехнулась и в сердцах призналась:

— Я меньше всего хочу быть похожа на Алису Федоровну!

— А при чем тут Алиса Федоровна?

ГЛАВА 9

Он отпустил её.

Эта мысль билась в голове Марии всю дорогу до дома. Ей открыли ворота, и она вышла из резиденции Даровых. Она чувствовала, как несколько пар темных глаз провожают её. Но никто не рискнул остановить её.

Мария не желала знать, чем руководствовался Демьян, когда давал указание открыть ворота. Она на свободе, и это главное.

Ей быстро удалось поймать машину, водитель которой согласился подбросить её до города. Там она сможет заказать такси, и уже добраться до дома.

Но чем дальше увозила её машина от замка Демьяна, тем тревожнее становилось на душе. Точно она упустила нечто важное. Жизненно важное.

В городе у Марии промелькнула мысль найти Николая, и переночевать у него, но она сразу же отбросила её. Ещё один повод неверно истолковать её поступки. Ей сначала надо разобраться в себе, понять испытывает ли она к нему симпатию, способную перерасти в нечто большее, или снова всё пустой обман, иллюзия.

Таксист, после недолгого торга, согласился отвезти её на территорию стаи за приемлемые деньги. Мария пересчитала оставшуюся наличку. Надо выходить на работу. Денег в их семье становилось всё меньше и меньше.

Родной дом не был освящен. Алиса Федоровна уже спала, а отец находился в отъезде.

Мария открыла дверь ключом, и не успела разуться, как загорелся свет в прихожей. Алиса Федоровна, в одной сорочке, кутаясь с платок, показалась в дверном проеме.

— Ты? Маша, что случилось? Почему ты приехала ночью?

— Привет, мам, — устало поздоровалась дочь. Ей не хотелось сейчас что-либо рассказывать. — Так получилось. Давай поговорим завтра.

— Ты погостить? — точно не слыша её, спросила женщина и решительно направилась к двери. — Мне уже сообщили о подарке Демьяна Дарова тебе. Ты — молодец, я даже не ожидала от тебя такой прыти.

Мария поморщилась.

— Мама, о каком подарке ты говоришь?

— Как о каком? О дорогущей машине, на которой ты сегодня ездила по городу!

Девушка застонала. Она совсем про неё забыла.

— Мама, нет никакой машины. И подарка тоже нет.

Алиса Федоровна прямо на глазах изменилась в лице. Сначала побледнела, а потом пошла пятнами.

— Как это нет?!! Зачем ты меня обманываешь? Я слышала шум подъезжающей машины!!!

— Это такси.

— Такси??? Такси? И ты так спокойно мне об этом говоришь? Что, вообще, происходит? У тебя не хватило мозгов, чтобы покормить Дарова и привязать его к себе? — с яростью, не поддающейся логическому объяснению, набросилась на неё Алиса Федоровна.

Мария застыла. Они часто конфликтовали с матерью, но никогда та не разговаривала с ней в подобном тоне. Напротив, больше суетилась и почти никогда не была способна принять ответственное решение.

А тут….

— Мама, что ты такое говоришь? Я второй раз приезжаю домой, и ты второй раз набрасываешься на меня с упрёками. Вместо того, чтобы порадоваться моему возвращению, ты выдвигаешь мне претензии. Я тебя не понимаю.

— А я не понимаю тебя! — продолжала кипятиться женщина. Теперь она прищурила глаза и едва не с ненавистью смотрела на дочь. — Тебе выпал шанс вернуться к нормальной жизни, а не влачить жалкое полуголодное существование! Даровы богаты, чертовски богаты! И ты должна была этим воспользоваться! Посмотри, как мы живем! Перебиваемся с …

— Мы нормально живем! — Мария не выдержала и тоже перешла на крик. — У нас есть крыша над головой, и мы не умираем с голоду! Ты говоришь ужасные вещи! Точно готова подложить меня под Дарова, лишь бы они заплатили тебе кругленькую сумму!

— Было бы не плохо!

— Мама!

— Что?? Или ты думаешь, что осталась белой и пушистой, после пребывания в замке? Тогда нечего было красоваться на дорогом авто в городе! Ты не успела въехать, а мне уже позвонили!

Мария от бессилия прикусила нижнюю губу. Её наихудшие подозрения оправдались. Она совершила серьезную ошибку, приняв подачку Демьяна.

— Он просто дал машину на время…

— А надо было, чтобы подарил!

Две женщины — в возрасте и молодая встретились взглядами. У одной взгляд источал гнев, у второй растерянность.

Первой не выдержала Мария.

Она покачала головой, и, подхватив дорожную сумку, направилась к себе.

— Я не хочу больше это обсуждать.

— А придется!

— Нет!

— Я так просто это не оставлю! Думаешь, и на этот раз отец встанет на твою сторону? Будет потакать твоим капризам, когда люди Дарова появятся на нашей территории?

— Никто не появится! Демьян отпустил меня! Сам! Я не убегала!

Это была правда наполовину, но Алисе Федоровне ни к чему было знать подробностей.

— Как отпустил? — её пыл потух разом, и теперь она стояла растерянная.

— Очень просто. Он больше не нуждается в моих услугах, — не испытывая угрызений совести, соврала Мария и прошла мимо матери.

Ночь была бесконечной.

Мария проснулась на рассвете и сразу набрала номер отца, но он был вне зоны действия сети. Плохо. Ей срочно требовалось с ним поговорить. У неё возник вопрос, на который она желала получить правдивый ответ.

Делать было нечего, и Мария, помаявшись, и, проклиная себя за глупую ситуацию, в которую она попала, принялась приводить себя в порядок.

У неё не было особого выбора.

Через несколько часов она снова стояла перед высокими коваными воротами, отделяющими резиденцию Даровых от остального мира. На этот раз её никто не ждал. И она понятия не имела, как сообщить о своем приходе.

Поэтому она не придумала ничего лучшего, как усесться прямо на траву напротив ворот. Мария старалась не думать, как глупо её действия выглядят со стороны. И какие ухмылки возникают на лицах охранников.

Не прошло и десяти минут, как к ней вышли.

Демьян.

Его высокую фигуру она не перепутает ни с кем.

Он знал, что она вернется.

Или хотел так думать. Он зародил в её душе ростки сомнения, и они дали всходы.

— Я хочу знать правду, — сразу же заявила Мария, продолжив сидеть на земле, скрестив ноги.

— А я хочу, чтобы ты перестала выдвигать условия и требования, — в тон ей ответил Демьян. При дневном свете его красота производила ещё большее впечатление, и сердце Марии сжалось. Но она тотчас напомнила себе о том, как он поступил с ней вчера.

— Допустим, я перестану.

— И ты должна понимать, что сегодня ты сама ко мне пришла. Тебя никто не принуждал и не заставлял.

Губы мужчины были плотно сжаты, на лице не дрогнул ни один мускул. Он стоял, возвышаясь над Марией, и ей приходилось высоко задирать голову, чтобы видеть его лицо.

Она не знала, какой именно встречи ожидала. Демьян выглядел суровым и бескомпромиссным.

— Да, я соглашусь, что меня никто не заставлял и не принуждал, но это не значит, что я рада своему присутствию тут, — ворчливо сказала Мария.

Демьян демонстративно приподнял брови к верху и скрестил руки на груди.

— И?…

— И мне надо с тобой поговорить! Неужели не понятно?

— Когда сменишь тон, тогда и поговорим, — бросил Демьян, и развернулся, чтобы уйти.

— Стой!

Мария вскочила на ноги и, обежав вокруг него, перегородила дорогу.

— Подожди! Возможно, я погорячилась, но…, - она перевела дыхание, пытаясь подобрать правильные слова. — Мы оба хороши. Мне бы сейчас не хотелось разбираться, кто в чем виноват. Мне надо с тобой поговорить.

— На моих условиях, — продолжал гнуть свою линию вампир, не желая уступать Марии.

Та прищурила глаза.

— И в чем же будут заключаться твои условия?

— Пока не знаю. Для начала смени тон. А по мере разговора…Я посмотрю, захочу ли беседовать с кормилицей, которая не выполнила своего прямого назначения.

Мария вспыхнула, и уже открыла рот, чтобы высказать претензии, но вовремя вспомнила, что это ей нужен разговор с Даровым, и на время она должна заставить гордость замолчать. И не упоминать вчерашний вечер. И жесткий палец внутри себя.

— Хорошо, — медленно ответила она. — Я принимаю твои условия.

— Отлично, — его глаза торжествующе вспыхнули. — Где хочешь поговорить?

— Можно прогуляться.

Марии не хотелось возвращаться на территорию Даровых. На подсознательном уровне она ассоциировала её с кормлением, с принуждением, с ограничением свободы.

Мужчина указал рукой вперед.

— Прошу.

Они пошли по периметру высокого забора, вокруг которого росли десятилетние деревья.

— Я тебя слушаю, — Демьян выглядел холодным и равнодушным. Мария сконфузилась, но тотчас отбросила все сомнения прочь. Если она будет продолжать сомневаться, то может смело возвращаться домой.

— Я хотела с тобой поговорить о своей матери.

— Я понял.

— Вчера ты сказал фразу, которая не дает мне покоя.

— Какая именно?

— У меня сложилось впечатление, что ты…эээ…что ты знаком с родословной моей семьи. И что ты знаешь то, чего не знаю я. Твои слова…Они…, - Марии было трудно говорить, она постоянно запиналась, не зная, как точнее выразить мысли. И то, что она собиралась произнести вслух, было для неё кощунственным. — Они поразили меня. Я говорю тебе о своей матери.

Демьян шёл немного впереди Марии, скрестив руки за спиной. Его шаг был не быстрым, но широким, и девушке приходилось поторапливаться, чтобы поспевать за ним.

— Что именно тебя поразило? — уточнил Демьян, хотя и знал ответ.

— У меня сложилось впечатление, что….что Алиса Федоровна не моя мать, — выдохнула Мария и зажмурилась. Какие бы у неё не были отношения с Алисой Федоровной, её сомнения были ужасны. Она точно предавала её.

— Она не твоя мать, — с поражающей уверенностью ответил Демьян.

И Мария не выдержала, снова обежала его и встала лицом к лицу.

— Ты понимаешь, что говоришь, Даров? — её голос звенел от напряжения, а сама девушка дрожала, не смотря на то, что на улице была прекрасная солнечная погода. — Ты мне говоришь, что Алиса Федоровна, женщина, которая меня воспитала — не моя мать! Это ужасно!

— Воспитать и родить — разные вещи, Маша.

Наверное, она изменилась в лице, потому что Демьян смягчился, складки на лбу и около рта разгладились, и в глазах пропал леденящий душу холод.

— Неужели ты никогда не замечала, что вы очень разные с Алисой Федоровной?

— Мне надо присесть, — отрешенно пробормотала Маша и огляделась в поисках скамейки или сваленного дерева. Естественно, ничего подобного не было и в помине.

— Я так понял, ты не против посидеть на земле. Готов к тебе присоединиться, — сказал Демьян, поймав её растерянный взгляд, и указал на высокую траву под раскидистым дубом.

Она кивнула.

Когда они сели, Маша спиной прижалась к дубу, ища опоры.

— Мне с самого раннего детства не давала покоя одна мысль…, - немного помолчав, стала говорить Мария. В её планы не входил откровенный разговор с заклятым врагом, но по-другому не получалось. — Я не сравнивала себя с матерью, нет. Меня беспокоило другое. Мой отец — альфа. Гордый, сильный человек со стальным характером. Мама….Ворчливая, суетливая, вечно не довольная жизнью. И я очень часто спрашивала себя: как отец мог её полюбить? Конечно, любовь иногда бывает злой да и люди со временем меняются…Но всё же… Они очень разные. И я видела, да и вижу, что между ними нет душевной близости. Они живут, как соседи, даже не как приятели.

— Так живут многие семьи.

— Нет! Только не мой отец….Но всё это…ладно, это особенности нашей семьи…Но, Демьян, будь ты не ладен, ПРИ ЧЕМ ТУТ ТЫ???

— Снова грубишь, — усмехнулся вампир.

— Ответь мне!

Демьян резко развернулся к ней и схватил за плечи. Девушка ойкнула от неожиданности.

Взгляд темных глаз впился в её лицо и принялся требовательно его исследовать. Внутри Демьяна снова происходила борьба. На висках отчетливее выступила венка.

— Ты слишком многого хочешь, женщина, — его голос снова охрип, точно ему стало трудно говорить.

— Ты сам меня заинтриговал! Ты мог бы ничего не говорить!

— Я могу и сейчас ничего не сказать, — и снова этот взгляд.

Мария прищурила глаза, готовая вспылить. Но заставила себя набрать в легкие побольше воздуха, и сосчитать до десяти. Её наивности можно было позавидовать. Неужели она думала, что вот так просто придет к Дарову, и он ей расскажет правду?

Если, конечно, эта правда существовала….

— Твои условия, Демьян Даров.

— Сообразительная девочка, — кривая усмешка скривила полные губы мужчины. Он сидел от неё в полуметре, и ей захотелось отодвинуться ещё дальше.

— Хочешь жить — умей договариваться с вампирами, — от небольшой язвительности она всё же не удержалась.

— Тут ты права.

— Итак, что ты хочешь от меня?

Несмотря на жаркую погоду, Демьян был одет в тонкую водолазку с высоким воротом. Сейчас он поднял руку, и потеребил ворот, точно он стал давить, перекрыл доступ кислорода.

Наконец, он сказал:

— Поцелуй меня.

Мария вскочила на ноги.

— Что???

— Сама.

— Ты…Ты — негодяй! Мерзавец! Я….

Она развернулась на каблуках и быстро пошла в неизвестном направлении, но не прошла и десяти шагов, как остановилась, постояла минуту и снова развернулась.

Демьян, как сидел на месте, так и продолжил сидеть, не двигаясь, и наблюдая за девушкой.

У Марии расстегнулась заколка и упала на землю. Волосы рассыпались по плечам. Но она даже этого не заметила. Она смотрела на Демьяна, и в её душе бушевал ураган.

Поцеловать врага?

Вампира?

Который играл с ней? Манипулировал?

Который предъявлял на неё непонятные права?

И….

Который единственный показал ей, что происходит с телом девушки в преддверии оргазма.

Она сделала несколько шагов к нему. Остановилась. Потом решительно преодолела оставшееся расстояние, и опустилась рядом с Демьяном на колени.

Он ждал.

Смотрел на неё и ждал.

Его глаза потемнели, и стали практически черными. Если бы Мария была более внимательной, то она заметила, что он задержал дыхание, а его пальцы вцепились в траву, едва не выдирая её вместе с корнями и землей.

— После этого…, - начала говорить она, поперхнулась, откашлялась и нервно продолжила: — После поцелуя ты успокоишься и ответишь на все мои вопросы?

— Да.

Когда Мария стала приближать лицо к лицу мужчины, она говорила себе, что у неё нет выбора…И совсем не важно, что её сердце забилось чаще, а в ногах появилась невыносимая слабость.

Её губы коснулись жестковатых губ Демьяна.

Её губы были слаще мёда.

Мягкие, нежные. Они дотронулись до его губ и замерли, точно не зная, как целовать его дальше. Робко потянули за нижнюю губу. Прикоснулись к верхней.

Титаническими усилиями Демьян заставил себя находиться на месте. Не шевелиться.

Он получил желаемое.

Вернее, часть желаемого.

Её хрупкое тело стало его наваждением. Он сходил с ума от ревности, от чувства, которое считал уделом слабых. Ему страшно было представить, что вчера произошло бы, если бы он обнаружил в ней следы пребывания другого мужчины…

Пока он её желает, она будет принадлежать только ему.

Вся загвоздка заключалась в том, что он легко мог взять её силой. Просто раздвинуть ноги и взять. Пока он пил её кровь, её тело было доступно. Но для него это был бы обман.

Он не хотел, чтобы она была жертвой.

Ему надо было, чтобы она добровольно пришла к нему в объятия и отдала свою сладость. Себя.

Тогда его победа будет полной.

Её губы продолжали прижиматься к его. Он жаждал более откровенного поцелуя, и решил подтолкнуть девушку. Его широкая ладонь властно легла ей на затылок и плотнее прижала к себе.

Мария застонала. Она не была готова к ласкам мужчины, и когда его губы уже требовательно принялись ласкать её, первым порывом было оттолкнуть. Но в её голове что-то щёлкнуло, и она поддалась искушению.

Её страсть к врагу была греховной. А то, что Марию охватывала страсть — сомневаться не приходилось. Её тело затрепетало, стоило его рукам обхватить её, прикоснуться…Сила его прикосновений была такова, что её бросало, то в жар, то в холод.

Его язык прошёлся по её губам, и с небольшим нажимом проник внутрь рта.

— Стоп…, - выдохнула Мария, и уперлась руками в грудь мужчины. — Хватит….

— Ты всё время меня останавливаешь…

— Потому что я знаю, к каким последствиям может привести твои действия, не останови тебя…

Он выпустил её из объятий с сожалением.