Наотмашь Кистяева Марина

Пересаживаясь, положила телефон в рюкзак. Мало ли, не хотела его уронить или в суматохе потерять.

– Да, Вадим?

– Ты где?

И почему Майя уже не удивлялась его сдержанному тону.

– В кафе.

– Почему не отвечаешь?

– В смысле?

– Я звонил, – резче, чем того требовал разговор, проговорил Вадим. – Два раза.

– Я не слышала.

– Хорошее же кафе, где музыка долбит по ушам так, что не слышно входящих. Майя, давай, закругляйся. Я буду у тебя через десять… Нет, пять минут. Подъеду к университету.

– Выхожу.

Майя негромко выругалась. Всё у неё не как у людей. Теперь ей точно не показалось – Вадим был недоволен. Она посмотрела на часы. Ровно семь. Получается, он пораньше освободился?

Попрощалась с девочками и с ребятами:

– Всем пока!

Кто-то её услышал, кто-то нет. Аня кивнула, мол, до встречи, и помахала ей на прощанье.

Из кафе Майя выходила с тяжелым сердцем. Вместо того, чтобы отдохнуть за болтовней о ни о чем, получилась какая-то неразбериха. Девушка надеялась отвлечься, отдохнуть, забыться. Постоянное напряжение дома сказывалось.

А ещё… Томление по утрам никуда не делось.

Как и объятия Вадима по ночам. Даже если они засыпали на разных половинах кровати, то во сне воссоединялись, и Майя каждое утро просыпалась в руках Вадима.

И с мокрыми трусиками.

Неудовлетворенность усиливалась.

Всё к одному!

Девушка толкнула дверь кафе и вышла. На крыльце курил парень, что предлагал ей выпить и с которым она так и не познакомилась.

Увидев её, улыбнулся:

– Уходишь?

– Да.

– Это, наверное, за тобой?

«Мерседес» Вадима проезжал мимо, направляясь к университету. Но Вадим заметил её и резко затормозил.

– Да. Муж.

– Давай тогда. Счастливо! – парень потушил сигарету и поднял руку в знак прощания.

Майя отзеркалила его жест и направилась к автомобилю Багова.

Странно… Вадим не вышел её встречать, лишь наклонился через сиденье и открыл дверцу. Майя крепче вцепилась в рюкзак, подошла, распахнула дверцу шире и скользнула на сиденье.

– Привет.

– Привет.

Вадим недобро сверкнул глазами, потом всё же поцеловал её в щеку. Даже не в губы… Майя досадливо мысленно поморщилась. Ну и не надо! Выпрашивать ласки она не будет!

– Вижу, время ты проводила не только с девочками, – Вадим слишком рьяно газанул, резко вывернув руль. Майя даже пристегнуться не успела.

– Ты о чем…

Она кое-как пристегнулась и только тогда посмотрела на мужа.

– Ни о чем.

Майя поставила рюкзак на колени и больше ничего спрашивать и уточнять не стала. Зачем? У Вадима настроение ещё хуже, чем у неё. Напряжение повисло в салоне. Тишина давила. Чтобы как-то разрядить её, Майя включила музыку и откинулась на сиденье.

Не получалось у неё ничего с Вадимом. Вот никак. И что делать, она ума не приложит.

Или…

Если бы Майя пила, она бы решила, что это бред пьяной девушки – настолько шокирующей ей показалась мысль, которая возникла у неё в голове.

Нет-нет…

Не делай этого, Майя…

Нельзя.

Ещё хуже будет.

Но кому? Ей? Вадиму? Куда ещё хуже.

Если она правильно поняла, Вадим остался недовольным тем, что она сидела в кафе не только с девочками. Это первое. Второе – какая вероятность того, что он уехал из салона раньше, потому что она не отвечала на звонки?

Майя осторожно, стараясь действовать незаметно, посмотрела на мужа. Полностью сосредоточен на дороге. Лишь губы упрямо сжаты. Хмурится… Но своё недовольство на ней не выказывает.

Ладно, Багов… Она рискнет. Последний раз. Если нет, значит, нет.

Они не проронили ни слова, пока ехали.

Майя даже не спросила, как у него прошел день.

Зато когда вошли в дом, и Вадим раздраженно кинул ключи на комод, Майя как бы невзначай и едва ли не елейным голоском пропела:

– Вадим, можно тебя кое о чем попросить.

Мужчина остановился, хотя направлялся к барной стойке. Вовремя она его тормознула или надо было дать ему выпить?

– Конечно.

Н-да… Если бы не состояние, граничащее с отчаянием, ни за что в жизни не решилась бы она ни о чем просить мужа, у которого такое суровое выражение лица. Ни намёка на мягкость.

Майя подумала, а не отложить ли… На неопределенный срок. Нет. Самое то.

Улыбнулась, делая вид, что не замечает его состояния.

– А ты можешь сегодня задержаться в кабинете или в гостиной?

Вадим нахмурился, ввинтив в неё недовольный взгляд. Её муж явно злился. И сто процентов у него на языке вертелось очень много, что он ей хотел сказать.

Но молчал.

Почему – они оба знали.

– Могу. А причина?.. Скажешь?

– Конечно, – Майя беззаботно пожала плечами. – Так как ты принял решение, что у нас не будет секса до родов, потом ещё некоторое время после, мне нужна спальня. Я буду мастурбировать. При тебе, извини, не могу. А мне… мне надо. Поэтому и прошу тебя задержаться.

Лицо Вадима застыло. Как и глаза.

За время их пусть и недолгого общения Майе приходилось видеть Вадима злым не раз. Его злость носила разные оттенки. Он темпераментный мужчина. Даже вспыльчивый.

Но сейчас…

Она даже немного испугалась. Сердце – глупое, неугомонное – сделало в груди кульбит. Она играла с огнём.

Или пан, или пропал.

Она не знала, что и как чувствует Вадим, устраивает ли его их сегодняшняя супружеская жизнь. Её – однозначно нет!

– Нехилое заявление, Майя, – негромко, не без яда проговорил он, кривя губы. – Учитывая, что отлично провела время в компании друзей. Кого будешь представлять, мастурбируя?

Майя сделала вид, что не видит второго дна в его словах.

– Тебя. Ты мой единственный мужчина, Тим – не в счет. Поэтому… Мы с тобой договорились, да?

Вадим с такой силой сжал челюсти, что у него желваки заходили на скулах. В глазах вспыхнул предупреждающий огонь.

– Да.

– Спасибо.

Она хотела подойти и чмокнуть его в щеку – вернуть этот долбаный дружеский поцелуй при их встрече, но передумала. Перебор будет.

За ужином почти не общались. Напряжение усилилось. Майю раздирали сомнения: правильно ли она поступает? Или он отгородится от неё ещё сильнее? Стену воздвиг именно он. А она?.. Она хочет её разрушить. Хочет снова быть с ним.

Но… как равная.

И пусть способ довольно эксцентричный.

Вадим её хочет. Сильно. Она каждую ночь чувствует его эрегированный член, упирающийся ей в живот или поясницу. Он мучается сам и мучает её.

Несколько раз созвонившись с врачом, Майя даже пришла на прием. Ей необходимо было знать, что у неё всё хорошо со здоровьем.

Всё хорошо.

И на её вопрос про интимную жизнь, она получила ответ: однозначно, можно.

Поэтому…

Майя загрузила посуду в посудомойку, долго вытирала руки о полотенце. Вадим наблюдал за ней и молчал.

Его лицо оставалось безразличным, мужчина надел маску.

Что ж…

– Я пойду, Вадим.

– Иди.

Ещё бы закурил, выказывая полное безразличие. Майя прошла мимо.

Она поступает правильно… Да-да. И никаких сомнений.

Сомнения с новой силой нахлынули на неё после ванны, когда она смыла весь макияж, ополоснулась и застыла перед шкафом, думая, что выбрать. Не хлопковую же пижаму. И не шелковую сорочку. А что тогда?

Взгляд снова и снова перебирал вещи. И все же цеплялся за сорочку. Ну и пусть! Не может Майя предугадать абсолютно всё. Не факт, что её авантюра вообще удастся.

Сколько времени прошло с тех пор, как она ушла с кухни?

Минут сорок. Может, даже побольше. Достаточно, чтобы Вадим или «закипел», или решил на самом деле поработать?

А она что будет делать? Правда, мастурбировать?

От этой мысли кровь прильнула к щекам. Майя приложила к ним ладони.

Всё будет хорошо… Всё удастся.

Взяв сорочку, она скинула халат и переоделась.

Решила обойтись без трусиков.

Халат предварительно положила на кресло. Мало ли…

Теперь надо лечь на кровать. Майя остановилась у края и грустно улыбнулась.

Докатилась…

Прислушиваться к тому, что происходит в доме, не имело смысла. Вадим никак не обозначает своего присутствия. Если только из дома выйдет, тогда она услышит, как хлопает входная дверь.

Поэтому Майя протяжно выдохнула, словно собралась прыгать в зимнюю прорубь, откинула одеяло и забралась на кровать. Центральный свет предварительно выключила, оставив только ночник и то, развернула его таким образом, чтобы свет падал на стену, а не на неё.

Что дальше?.. Она легла и посмотрела в потолок.

Были ночи, когда Майя трогала себя и исследовала своё тело. Каждая молодая девушка в тот или иной момент проходит через это. Но ни разу Майя не испытывала то, что испытывала, когда её ласкал Вадим.

Майя прикрыла глаза и погрузилась в воспоминания.

Вот он касается её бедер…

Вот плавно, никуда не спеша, задирает подол её сорочки…

Другой, правда. Но какая разница?

Майя коснулась руками бедер и точно так же, никуда не спеша, начала перебирать пальчиками, поднимая шелковую ткань.

Девушка не планировала далеко заходить. Не планировала возбуждаться. Она собиралась лишь немного подразнить Вадима, вывести его на эмоции, хотя прекрасно понимала, что он может её переиграть. И даже, скорее всего, переиграет. Он взрослый мужчина, давно научившийся держать свои интимные порывы под контролем. Кстати, что мешает ему точно так же удовлетворять себя рукой?

Стоило подумать про руки Вадима, как пришло ещё одно воспоминание, заставившее Майю слегка приподнять бедра и развести их.

Становилось жарко. Соски давно напряглись, натянув ткань. Майя не удержалась и приспустила одну лямку.

Сжала сосок… Отчего ещё одна теплая волна накрыла девушку, устремившись к бедрам.

Рука Майи добралась и до них. Дотронулась до лобка, до мягких пушистых волосков и ниже. О-о-о… Она оказалась уже мокрой.

Всё-таки, как ни крути, но ей нужен секс.

– Охренеть…

Голос Вадима ворвался в сознание Майи, заставив девушку встрепенуться и дернуться.

Он пришел!

Пришел…

Майя распахнула глаза и увидела стоящего у изножья кровати мужа.

– Не пугайся, – поспешно добавил он, заметив её реакцию.

Майя не знала, ликовать ли, радоваться ли ей, что её план удался. Да, Вадим не удержался и поднялся за ней в комнату. Встал напротив.

Смотрит…

Но как он смотрит!

Вот в чем дело!

Из-за слабого освещения – Майя даже поругала себя, надо было лампу иначе направить! – и из-за того, что Вадим загораживал его спиной, она не могла рассмотреть в мельчайших подробностях выражение глаз мужа.

Видела только прищур и напряженные плечи.

А также поднимающуюся и опускающуюся грудную клетку, словно дыхание распирало её изнутри.

Майя замерла. Сознательно.

Почти демонстративно…

Подразумевается, что она должна удивиться его присутствию. У них же договор.

Который он нарушил…

– Ты… невероятна, Майя.

Теперь она поняла, куда он смотрел. На руку, которой она трогала свои влажные складочки.

У девушки тоже сбилось дыхание, но она не спешила накрываться. Как и соединять колени. Или прикрывать грудь.

Она ничего не говорила.

Ждала.

Лежала с бешено колотящимся сердцем. По всему телу бегали невидимые фантомные искры, что ещё сильнее распаляли Майю. Ей нравилось, что он стоял у изножья. Ещё больше нравилось, что смотрел.

Она и хотела этого…

Но надо играть до конца.

– Вадим… – говорить было трудно, горло саднило от волнения. Она даже немного прокашлялась, чтобы продолжить. – Ты рано… Я…

Он медленно покачал головой и поставил одно колено на кровать. Матрас слегка прогнулся, заставляя Майю сильнее затрепетать от волнения. Она держалась… из последних сил… Облизнула пересохшие губы, жадно впитывая образ Вадима.

Он был хорош в обтягивающей серой футболке и полуспортивных штанах. Мышцы перекатывались под тканью, привлекая внимание. Парфюм с тяжелыми восточными терпкими нотками кружил голову, вызывая у Майи легкую дрожь в коленях. Хорошо, что она лежала… Да, очень хорошо…

– Майя, к черту! Всё к черту, – глухо и с каким-то надрывом в голосе произнес Вадим. Говорил он негромко, словно боялся её спугнуть. – Подыхаю без тебя… Дышать не могу. Вот тут ком стоит и всё, – он провел ребром ладони по горлу.

Сам же продолжал смотреть на ладонь Майи.

На ту самую…

– Вадим, я не…

– Я знаю. Всё знаю, – всё тем же тоном добавил он и дотронулся до её колена.

Майя охнула и прикрыла глаза от наслаждения. Говорить что-либо в ответ не было сил.

– Я до безумия хочу тебя и…

– Вадим, я тоже тебя понимаю, – говорить всё же надо было. Майя так и не открыла глаз. Не могла. – Я услышала тебя… тогда… Скажи… Зачем ты пришел? Сейчас.

Он ответил не сразу. Она слышала его прерывистое дыхание, чувствовала его кожей. Вадим переместился и сейчас находился рядом.

Близко.

– Хочу тебе помочь.

– Да? – она не смогла скрыть горечь, что пришла с его ответом.

Совсем другой ответ ей нужен…

– И как же? Руками я сама прекрасно справляюсь, – и она в подтверждении своих слов, нырнула пальчиком внутрь, сводя ножки, закрывая себя от него.

Послышалось приглушенный то ли стон, то ли рык.

– Ты провоцируешь меня.

– Нет! – яростно бросила она и открыла глаза. После чего сразу же поднялась, не обращая внимания, что одна грудь оголена, а сорочка сбилась на бедрах, почти ничего не скрывая. – Вадим, ты принял решение. Сам. Один. Хотя нас вроде бы как двое. Ты и я. Но меня ты кинул… Вернее, выдворил из круга доверия. Ты возвел между нами стену. Ты дал понять, что ты сам по себе и я сама по себе. Ок! – она даже для убедительности вскинула руки кверху, отчего её грудь призывно колыхнулась. Взгляд мужа сразу же метнулся туда, вниз. Взгляд жадный, голодный. – Ты даже не поинтересовался моим мнением, и я… Ай!

Одно молниеносное движение, и Майя снова оказалась на спине, опрокинутая на кровать. На этот раз Вадимом, который каменной стеной навис над ней.

Вот теперь она могла разглядеть его пылающий взгляд, готовый испепелить её.

– Майя, что ты от меня хочешь? Черт тебя побери, девочка, я с ума схожу, думая, что могу чем-то навредить тебе или ребенку. У меня крышу рвет от этих мыслей!

Лежать спокойно она не могла, попыталась снова подняться, но большая мужская рука опустилась на её грудь.

На ту, что обнажена.

И Майя была уверена, что неслучайно.

Реакция собственного тела пошла незамедлительно. В груди появилось томление, захотелось более откровенных и настойчивых ласк.

– А ты не думай про это! У меня всё хорошо! У ребенка тоже! И только у нас с тобой всё плохо! И… вот это зачем? – она накрыла его руку своей, сжав сильнее и заглядывая ему в глаза.

Весь её гнев мгновенно испарился, когда она увидела в них боль…

Она плескалась на самом дне, Вадим таил её. Конечно, все привыкли видеть его сильным, берущим на себя ответственность. Никто не знал или не хотел знать, что творится у него в душе.

Майю повело. Что-то дрогнуло в душе, и девушка потянулась к Вадиму.

Порывисто. Жадно.

– Прости меня, – зашептала она, прижимаясь к мужчине и сдерживая рыдания, что рвались из груди. – Я такая дура… Я же специально сейчас… Вадим…

Он прижал её ещё сильнее. Его руки ощупывали её плечи, гладили спину, задевая шелковую ткань. И они совсем не успокаивали. Рваные, голодные движения.

– Девочка…

– Вадим…

– Тссс…

На этот раз он снова очень аккуратно положил её на подушку, максимально приблизив своё лицо к её. Их губы почти соприкасались. Она ловила его дыхание, её затрясло, словно в лихорадке. Она тянулась к нему, уже готовая на всё, лишь бы он был рядом и никогда её не отпускал.

Их взгляды встретились. Майя старалась взглядом передать всю нежность, что затапливала её в эти секунды.

– Я был не прав, и ты меня прости, – негромко, едва размыкая немного обветренные губы, сказал Вадим, не отрывая взгляд от её лица. Он осматривал его снова и снова. – Я услышал тебя, Майя.

Она подняла руки и обвила крепкую шею.

– Я так по тебе соскучилась.

– Я знаю, – секундная пауза. – Я люблю тебя. И прошу мне дать второй шанс.

– Нет, – решительно сказала она и поспешно продолжила дальше, чтобы Вадим не надумал себе лишнего. – Не тебе. Нам. Пожалуйста, Вадим, давай дадим нам шанс. Потому что я тоже тебя люблю и…

Договорить ей не дали.

Её целовали. Снова. Так, как она любила. Соединяя нежность и накопленную страсть. Майя с готовностью ответила на поцелуй, выгнувшись в спине, максимально плотно прижимаясь к Вадиму. Тот продолжал контролировать себя, не позволяя собственному весу придавить Майю. Вторая его рука опустилась на ещё больше подросший животик.

Майя наслаждалась каждым прикосновением, каждой минутой. Вдыхала терпкий запах любимого человека, не замечая, как в глазах застыли слезы.

– Я не мог остаться внизу, – пробормотал Вадим, целуя её подбородок, шею и спускаясь всё ниже и ниже. – Представлял, как ты ложишься на кровать. Как трогаешь себя… Майя, я дурак. Идиот, который…

– Не смей так и о себе. Просто… – Майя подалась вперед, заключив лицо мужа в ладони. – Послушай меня, Вадим. Пожалуйста. Я так же переживаю о здоровье малыша, как и ты. И я первая не допущу чего-то… – сглотнула, замявшись, потому что даже сама мысль о прерывании беременности ей воспринималась, как кощунство, – нехорошего. Но я очень прошу тебя: не отгораживайся больше. Никогда. Иначе… Блин, иначе я точно научусь мастурбировать. И! Буду это делать на камеру! А потом присылать тебе на «ватсап», чтобы ты…

Договорить Майя не успела – ее снова прервали мужские губы.

Которые сначала впились в её губы, а потом обласкали каждый участок её тела.