Экзамен первокурсницы Сокол Аня

Девчонки у ристалища вдруг заверещали, но испуг в их голосах быстро сменился восхищением. Наверняка кто-то из бойцов снял рубашку, хотя в такой холод это верная дорога в гости к целителям.

– Говори. – Я посмотрела поверх зрителей. Где-то там, посреди ристалища, установили столб, к верхушке которого крепилась массивная цепь.

– Иви, в тот день я была в корпусе магистра Маннока после занятий. Я… – Она вздохнула. – У меня была назначена встреча. Но все пошло не так. Совсем не так.

– Это все?

Цепочка, что крепилась к высокому столбу, вдруг дернулась и натянулась, словно кто-то на земле, как посаженный на цепь пес, рванулся в сторону. Девушки снова закричали и отпрянули, на миг моему взгляду открылась часть ристалища.

На цепь рыцари посадили отнюдь не пса и даже не дикого аванийского волка. Они посадили на цепь железную тварь, так похожую на тех, что преследовали нас в Запретном городе. Похожую, но совсем иную. Треугольная башка, торчащие уши, алые глаза и лапа с четырьмя длинными лезвиями-когтями, чиркнувшими по ограде ристалища. В воздухе свистнул кнут и ударил механического зверя. Плеть соприкоснулась с железным боком, между ними проскочила голубоватая искра. Значит, в рукоять вставлена «звезда». «Звезда» – это на самом деле зерно чистой энергии, и если его оболочку разрушить, получится примерно то же самое, что выходит у горных инженеров, когда они взрывают породу, чтобы проложить дороги. Бумкнет так, что мало не покажется, и все в радиусе метра разлетится на кусочки. Очень опасное зерно, мы с такими не работали и не знаю, будем ли.

Маги могут не только ускорять процессы, но и замедлять их. Если замедлить разрушение оболочки «звезды»… Конечно, замедлить в два раза труднее, чем ускорить. Ускорить – это как кинуть камушек и спровоцировать обвал, замедлить – это как, стоя внизу, остановить мчащуюся на тебя породу. Но если все же удастся, то вы получите колоссальное количество энергии.

Поэтому этот кнут будет жалить долго, до тех пор, пока «звезда», мучительно медленно разрушающаяся в его сердечнике, не иссякнет. Такие предметы, где встречались вещество и энергия, называли «новыми артефактами», чтобы отличать от старых. Тех, что создавали, когда Эра еще была единой, а люди еще не предали богинь. Тех, в которых магия жила вечно.

Честно говоря, новых артефактов с начинкой из энергетических зерен многие побаивались, но уже велись разговоры о том, что скоро разработают двигатель, способный тащить повозку как раз на энергии распада зерна, а не на пару или силе, полученной при сгорании черной как ночь «крови земли».

Зверь упал на посыпанную песком землю и тут же вскочил на ноги, наклонил лобастую башку.

– Иви, ну пожалуйста, поверь мне, – снова заговорила Гэли, а зрители снова заслонили от меня ристалище.

– Верю. – Я опять повернулась к подруге.

– Но это ничего не меняет, да? – убито спросила она.

Послышались подбадривающие и провоцирующие выкрики. Кто-то требовал «показать этой железке, где демоны зимуют». Железке? А ведь я уже видела эту «железку». Не похожую, а именно эту. В накрытой тканью клетке на паровой телеге, что стояла посреди двора.

Я вспомнила, как эти самые когти разорвали мне юбки. Мое наказание у рыцарей. Крис, Жоэл, книга и зверь в клетке.

– Гэли, мне нужно идти.

– Нет, Иви, послушай. – Она схватила меня за руку. – Ну хорошо. Не встреча, а свидание с молодым человеком, – торопливо проговорила она и тут же зажала рот руками, а потом почти шепотом продолжила: – Я написала ему письмо… Сама… Не знаю, что на меня нашло, но я подумала… Впрочем, не важно, считай, я лишилась ума. Написала письмо и назначила встречу в корпусе Маннока. Если бы кто-то нас увидел, всегда можно было бы сказать, что мы занимались.

– И вы так увлеклись, что сожгли корпус?

– Перестань. – Гэли поморщилась. – Он не пришел. Кажется, он вообще не получил моего письма. Его получил… Перехватил другой. Тот, другой, пришел. Он смеялся, угрожал, что расскажет о моих чувствах всем. – Она говорила торопливо, словно боялась остановиться и передумать. – Я так разозлилась, так… – Она сжала кулаки. – Отшвырнула его воздушной волной. Девы! Применила магию против ученика! За одно это меня исключили бы. – Подруга почти плакала. – Выхватила письмо, разорвала, бросила обрывки в чашу и насыпала сухого огня. Бумага вспыхнула, и я убежала. – Ее голос то и дело заглушали щелчки хлыста и рев толпы. – А когда занялся корпус, испугалась. Не того, что подумают на меня, а того, что…

– Что тебе придется объяснять, что ты там делала. И с кем.

– А это хуже отчисления. – Гэли опустила голову. – Куда хуже.

– Что ж, я тебя выслушала. Увидимся на занятии по этикету через…

– Ты все еще злишься? – мрачно спросила подруга. – Знаю, я перед тобой виновата. Позволила тебя обвинить, позволила тебе заплатить, но я возме…

– Если ты начнешь говорить про деньги, то я не только перестану с тобой разговаривать, перестану смотреть в твою сторону. Я не из-за денег злюсь и не из-за ложного обвинения.

– А из-за чего? – тихо спросила подруга.

– Из-за того, что ты не призналась. Не им. – Я посмотрела на толпу учеников. – Почему ты не рассказала мне? Пусть и не сразу… Почему ты позволила сделать это герцогине? Позволила вбить клин между нами?

– Потому… потому… – Гэли закусила губу и вдруг в замешательстве отвернулась. – Потому что не могла. Я и сейчас не могу, иначе… – прошептала она и вдруг, развернувшись, пошла обратно к Магиусу. Побрела, ссутулившись, словно старуха лавочница, что привыкла таскать на спине тюки.

Я смотрела ей вслед и ощущала… Нет, не злость, впервые с того момента, как вернулась из Запретного города, я чувствовала растерянность. Не одну меня окружали случайности и проблемы, не одну меня терзали чувства и неопределенность, не одна я совершала глупости, которые трудно объяснить другим.

– Гэли… – еле слышно позвала я, но подруга не услышала.

Наверное, я все же догнала бы ее в тот день, и все могло бы пойти иначе. Не хорошо, не плохо, а по-другому. Как много значит вовремя сказанное слово. Или не сказанное.

Кто-то легонько тронул меня за плечо.

– Мисс Астер?

Я повернулась. Передо мной стоял молодой человек в черном плаще. На ристалище снова раздались крики, цепь повело в сторону, радостные возгласы сменились испуганными. Показалось, или от очередного рывка железной кошки столб чуть наклонился?

– Вас ждет магистр Йен Виттерн.

– Да, конечно, подойду через минуту. – Я даже сделала шаг следом за подругой.

– Немедленно, – отрезал парень, по всему выходило, кто-то из старшекурсников, – Милорд приказал привести вас немедленно. Следуйте за мной.

Зрители продолжали кричать, хотя часть отпрянула, когда тварь с треугольной башкой бросилась на ограду. Прежде чем уйти, я успела заметить одного из магистров, держащего в руках хлыст, а также тройку учеников, готовящихся выйти против металлической зверюги. Третьим был Крис.

Административный корпус Магиуса почти вплотную примыкал к библиотечным башням. Смотрелся он рядом с ними нелепо, как детские салазки среди каретного двора. Невысокий, всего в два этажа, зато вытянутый, словно казарма при адмиралтействе. Насколько я знала, в этом здании располагались личные кабинеты магистров, секретариат, архив, поговаривали, даже казна, но при взгляде на деревянные двери без единого запора, окна без ставень и облупившийся от времени фасад в это верилось с трудом. Я была там три раза. Первый раз заносила бумаги о поступлении и отцовский вексель. Во второй расписывалась за материальные ценности, вроде особо ценной перины и подушки, а также за невосполнимую растрату дров для камина и снова занесла вексель. В третий, когда спалила корпус Маннока… Поправка… когда кто-то другой спалил корпус Маннока. И да, опять рассталась с векселем. Так что, сами понимаете, ходить в администрацию у учеников особого желания не возникало. Деньги можно потратить и с большей пользой.

Мы миновали расчищенное от снега крыльцо, длинный, изгибающийся коридор. Голоса я услышала, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Разговор на повышенных тонах, явно не предназначенный для чужих ушей.

– Думаешь, я не знаю, почему она поддержала тебя? Почему встала за твоей спиной? Почему была готова на любое безумие?

– Безумие? Спасение учеников – это безумие? Пусть так…

Остановившись на площадке второго этажа, я увидела милорда Виттерна. Он возвышался над мисс Ильяной Кэррок, казавшейся по сравнению с ним маленькой и хрупкой. Как обманчива порой внешность! Глава Магиуса какая угодно, но только не хрупкая.

– А я хочу знать, не почему меня поддержала Аннаби, а почему меня не поддержала ты? – Виттерн схватил Кэррок за плечи, словно собирался встряхнуть.

– Ты назвал ее Аннаби? – не поверила мисс Ильяна.

– Кхм, – деликатно кашлянул мой сопровождающий. Они замерли, а потом медленно отступили друг от друга. Неловкость повисла в воздухе, как навязчивый запах прогорклого масла, идущий от ржаных лепешек, что пекут на Дни сбора урожая. Все его чувствуют, но остаются отстраненно невозмутимыми. – Леди Астер, – отрапортовал старшекурсник, стараясь не смотреть на растрепанные волосы и расстегнутый ворот рубашки магистра.

– Что ж… – Магесса пригладила волосы. – Договорим позже. Лекр, леди Астер, – кивнула она, проходя мимо.

– Идемте, Астер, – отрывисто бросил милорд Виттерн, распахивая передо мной дверь. – Можешь быть свободен, – отпустил он молодого человека.

Странно, но неловкость сохранилась и в кабинете. Она проникла сюда, как проникает повсюду дым литейных заводов. Я остановилась посреди комнаты, не зная, что делать, куда смотреть – на стеллажи с книгами, на украшенный резьбой стол, на знаки отличия или на награды, что вручали учителю чуть ли не каждый год? И пусть это не допросная комната Академиума, но чувствовала я себя не лучше, чем там. Неловкость и неизвестность часто идут рука об руку.

– Присаживайтесь, Астер, – сказал магистр, останавливаясь напротив окна.

– Простите, милорд, но…

– Я сказал, сядьте, Ивидель, – раздраженно обернулся магистр. – И перестаньте мученически на меня смотреть. Ничего страшного не произошло. Обычная ссора.

– Это не мое дело. – Я присела в кресло для посетителей.

– Вот именно. Не ваше. – Он стоял вполоборота, та половина лица, которую пересекал шрам, казалась гротескно неподвижной. – Поэтому перестаньте изображать скорбь. – Он выдохнул, несколько минут молчал, разглядывая стены кабинета, наградные листы. Фотографий на стенах не было, лишь две рамки стояли на столе, но разглядеть снимки так и не получилось. – У меня к вам просьба.

Если бы он сказал, что я должна забраться на библиотечную башню и помахать княжеским стягом, я бы меньше удивилась. Магистры редко просят. Обычно они отдают распоряжения, и им подчиняются даже графини и герцогини.

– Я хочу, чтобы вы поговорили с братом.

– О чем? – удивилась я. – Илберт не маг и…

– Не с этим братом. – Милорд обернулся, а я отвела взгляд.

– Другого у меня нет, – нехотя ответила, вспомнив железнорукого и то, как он, прижимая руку к моему боку, говорил: «Ты можешь выпустить свой огонь, девка змеиного рода, а я выпущу лезвия. И мы посоревнуемся, у кого быстрее получится».

– Нет? – Милорд повернулся, склонился над столом, отодвинул одну бумагу, отбросил вторую, вытащил из кипы третью и протянул мне. – Смелее, леди Астер, – сказал он, увидев, что я не тороплюсь взять предложенное. – Она не кусается, она слишком стара для этого.

Я взяла листок. Бумага и в самом деле была старой и шероховатой. Ее несколько раз складывали и разворачивали. Настала моя очередь. Я развернула лист и увидела… Заверенное нотариусом признание Альберта Астера сыном и наследником графа Витольда Астера…

– Не пугайтесь, леди Астер. Отсутствуют подписи свидетелей. – Магистр сел за стол. – А без них бумага недействительна. Как нам удалось выяснить, в тот день нотариус Роук, мистер Грэн Роук, отпустил всех своих помощников на праздник в честь рождения Дев. И некому было засвидетельствовать добровольное желание графа Астера признать бастарда. Думаю, они условились, что продолжат оформление документов после праздника. После прогулки на дирижаблях… но ваш дядя не вернулся.

– Как и многие другие жители Эрнесталя, – прошептала я.

– Я хочу, чтобы вы поговорили с ним, – повторил магистр, забирая у меня бумагу. – С Альбертом.

– О чем? – не поняла я. – О чем мне с ним говорить?

– О том, что произошло в Льеже. О коросте, о «золотом дожде», о том, что это, Разлом всех возьми, значит? – в раздражении прорычал Виттерн.

– Но разве…

– Разве мы не все выяснили? – Он откинулся на стуле. – Да, мы так считали. Я считал. Пока не начал думать и задавать вопросы, на которые ни у кого не было ответов. Массовое заражение, мнимые виновники, народные волнения, которые сложно подавить. Очень трудно стрелять по безоружной толпе, не важно, магией или свинцом. – Магистр потер переносицу. – Но в этой истории столько белых пятен. Иногда у меня создается впечатление, что мы увидели ровно столько, сколько нам позволили увидеть. Кроме этого железнорукого, мы никого не поймали, мы не знаем, когда были правы в своих предположениях, когда ошиблись. Мы выкопали кучу трупов, но те, как водится, молчат. И, между прочим, выкопали их с вашей подачи. Барон Стентон, слава Девам, так и покоится в склепе. А вот его адъютанта Арирха Торира на месте не оказалось.

– Но это значит…

– Это ничего не значит, – перебил меня милорд, раздраженно махнув рукой. Одна из стоявших на столе рамок упала. Это оказалась вовсе не новомодная фотография, а масляная миниатюра, на которой были изображены мужчина и женщина. Уверена, если бы я могла рассмотреть поближе, то назвала бы имя художника. Магистр поставил рамку обратно. – Два года назад западное кладбище Эрнесталя затопило, почву размыло, и… – Он покачал головой. – Столько гробов вымыло, к тому же они всплыли. Крику было… на Проклятых островах наверняка слышали. В общем, судя по реестрам, там половины усопших не хватает, а другая половина лежит теперь под чужими именами. А поскольку слуга чести быть погребенным в склепе не удостоился… Не вскрывать же все захоронения. Да и как отличить одни кости от других, ведь десять лет прошло. – Учитель сцепил пальцы и положил руки на стол. – Поговорите с пленником, Астер, если он расскажет…

– Но разве жрицы еще не…

– Нет, – покачал головой Йен Виттерн. – Действует прямой запрет князя на чтение жрицами разума и на пытки. Сегодня вечером пленника отправят на допрос к князю, а потом им займутся серые. До заката его должны успеть переправить в Чирийский острог… если будет на то воля государя, а вот если не будет, если Альберта оставят в Запретном городе на ночь… Тот станет домом и ему. – Милорд криво улыбнулся, хотя здоровый глаз глядел настороженно. – Альберт знает об этом и совершенно не беспокоится. Единственное, что вызвало у него хоть какие-то эмоции, это предложение ампутировать железную руку. Правда, целитель констатировал, что с вероятностью в девяносто процентов это приведет к смерти пленника – так плотно сращены нервные окончания и так глубоко вросло в плоть железо. В итоге мы до сих пор топчемся на месте. Все, что нам стало известно, – он болел коростой.

– Коростой? – Я даже приподнялась.

– Да, он тоже был отравлен и в свое время получил противоядие. И еще его имя – Альберт. Но он назвал его не нам, а вам.

Учитель продолжал смотреть на меня, чем порядком нервировал.

– Если бы мы не начали перебирать всех мало-мальски известных Альбертов в вашем окружении, до сих пор не знали бы его настоящего имени. Поговорите с ним, убедите сотрудничать, обещайте…

– Что? – Я все-таки встала. – Что я могу пообещать обвиняемому в измене? Смягчение приговора? Я ученица Академикума, а не член совета.

– У Альберта есть причина опасаться вашего отца? – вдруг спросил учитель. – Граф Астер желает смерти бастарда?

– Желать этого нужно было раньше. Сейчас уже поздно, и даже явись Альберт к отцу…

– Что? Получил бы имя и состояние?

– Мой отец увеличил состояние Астеров в пять раз, а может, и больше. Думаю, Альберт получил бы содержание и букву «Б» к фамилии. Официально стал бы Б’Астером[9]. Но мне сложно говорить за отца.

– И тем не менее вы говорите. – Магистр задумался. – Тогда скажите вашему брату… Не морщите нос, Астер, он ваш брат, и даже Девы не могут этого изменить. Скажите, что приговоры бывают разными. В лучшем случае ему грозят рабский ошейник и рудники, но это могут быть и рудники Астеров. А в провинции Ильяс правитель – ваш отец, и вряд ли кто-то будет возражать, если одного из каторжников заберут из шахты.

– А если он… Альберт… как раз этого и опасается?

– Тогда скажите, что я устрою так, что он попадет на любые другие рудники, но не ваши. Ивидель, нужно, чтобы он заговорил.

– Он что, совсем ничего не сказал? Вообще? – пробормотала я.

– Почему? Он не отвечает на вопросы и не реагирует на угрозы. А, например, поболтать о погоде только рад. Как-то раз пожаловался на скуку, попросил принести книгу. Мы принесли житие святой Гвиневер Муньер, тягомотина жуткая, но, кажется, ему понравилось, тюремщики слышали смех. Леди Астер, сделайте одолжение, просто попробуйте, никто не будет вас винить, если ничего не выйдет.

– Хорошо, – согласилась я. – Готова сделать вам одолжение, милорд Виттерн. Но и вы окажете мне ответное.

– Серьезно? – Кажется, магистр удивился. – Даже интересно, о чем вы попросите.

– Я хочу знать, кто виновен в том, что произошло с нами и рыцарями в Запретном городе.

– Хм… – Йен Виттерн задумался. – Надеялся, что вы попросите поставить зачет по фехтованию.

– А вы бы поставили?

– Не знаю, фехтуете вы из рук вон плохо.

– Я стараюсь.

– Только это и утешает. Что вы хотите знать, Астер? Кто изменил расписание? Или кто натравил на нас тех зверей?

– Все.

– Ну, леди Астер, всего не знаю даже я. Да сядьте вы. – Учитель с минуту молчал, глядя, как я присаживаюсь, как ерзаю, как разглаживаю юбку. – Да уж, вы не продешевили. Что вы будете делать с этим знанием? Отпишете отцу, чтобы он подал жалобу в совет?

– Нет, то есть если он спросит, врать не буду, но специально просить его подать жалобу… – Я вспомнила страх и неизвестность там, внизу, и вдруг поняла, что слова учителя не лишены смысла. Виновный должен быть наказан, хотя бы за ранение Хоторна. Хотя бы для того, чтобы подобное не повторилось.

– И чего я раздумываю? – спросил Виттерн вроде бы у самого себя. – Жалобой больше, жалобой меньше. Герцог Трид уже нелицеприятно высказался об учителях в общем и обо мне в частности. Отчасти он прав. Я вел эту группу. – Магистр вздохнул и стал рассказывать: – Кто-то подменил расписание, но вы это уже поняли.

– То есть это не ошибка?

– Ни в коей мере. Злой умысел. После утверждения расписания и очередности спуска данные были занесены в бланк секретарем совета Академикума миссис Вилмер. Ее, кстати, едва к целителям не отправили, когда вы пропали. Еле успокоили, да и то только после того, как пришла весть, что вы в Первом форте. Кто-то запасся типографическим бланком, скрупулезно скопировал почерк секретаря, проник в приемную совета и подменил бланки.

– Кто?

– А вот этого я не скажу.

– Но…

– Мы не знаем. Пока. Все. Точка. Подозревают пятерых, один из подозреваемых – я.

– И наверняка миссис Вилмер. А кого еще подозревают? Это все, что вы знаете? – разочарованно спросила я.

– Это все, что я скажу. Как вы минуту назад верно заметили, мисс Астер – студентка Академикума, а не член совета.

– А те железные твари, что напали на нас вместо мороков, о них что-нибудь известно? И куда подевались мороки?

– Мороки, а вернее маги, которые должны были их создавать, сидели здесь, ибо были уверены, что «развлечение» запланировано на следующий день. Им расписание подменить не удосужились. А звери… – Виттерн встал из-за стола. – Судя по всему, звери сбежали с торжища у северных ворот. Все разом: козы, куры, лошади, бараны, из леса вышли рысь, волки, вараны. Помните, я рассказывал о селе, что торгует с Запретным городом? Вот они в тот день как раз привезли товар, а тот возьми, да и взбесись. Теперь селяне месяц к городу не приблизятся. Осталось всего ничего – понять, отчего живность вдруг потянуло на запретную территорию, и найти мага, которому подчиняются металлы, настолько сильного, что он смог «одеть» всю эту свору…

Я подняла голову и посмотрела на магистра. Он ответил мне таким же мрачным взглядом. Есть род, который папенька всегда называл «кузнецами» и «ковалями», к вящему беспокойству маменьки. Род, изменяющий такое тяжелое вещество, как металл. Самый могущественный род Аэры.

– Не вздумайте сказать это вслух, Астер. – Магистр снова стал перебирать бумаги на столе. – Потому что причина, по которой князь мог натравить на вас железную стаю… Хотя понятия не имею, как бы ему это удалось. Он умеет управлять металлами, а не домашней и дикой живностью. Так вот, причины сначала загонять вас в угол, а потом спасать я решительно не вижу. Вот, возьмите. – Он протянул мне очередной листок. – Вам это о чем-нибудь говорит?

Я развернула бумагу, пробежала глазами по скупым строчкам и ответила:

– Нет.

– Совсем? – Магистр позволил себе улыбку, отчего стал напоминать людоеда из сказки, которую читала нам с братом старая Туйма.

– Альвон, Астер, Оуэн, Хоторн, Корт, – прочитала я. – Это наши роды.

– То есть вы не знаете, что может объединять эти фамилии?

– Кроме династических браков почти в каждом поколении, состояний и родословной длиной с главный тракт между Льежем и Эрнесталем? Нет, не знаю.

– Жаль. – Он забрал у меня листок и сам прочитал, но совсем по-другому, он произносил не фамилии, а… – Лиса, змея, сова, орел… У Этьена ведь нет родового зверя? – спросил Виттерн и сам себе ответил: – Нет, его семья получила дворянство лет двести назад, он не из старых аристократов. Завтра поговорю с библиотекарем мистером Коном, возможно, ваши фамилии встречались ему в книгах. Нет, я уверен, что встречались, но поодиночке, а вот все вместе? Должна же быть причина тому, что вас отбили от группы и погнали вглубь золотых кварталов.

– Но, милорд…

– Все, леди Астер, я рассказал более чем достаточно. Теперь ваша очередь. Идемте со мной.

– Сейчас? – удивилась я, следуя за учителем.

– А когда? Пленника скоро отправят в Запретный город. – Магистр открыл передо мной дверь. – Ну же, Астер, не тушуйтесь. Это всего лишь бастард, запертый в клетке.

Мы спустились на первый этаж, вышли на улицу…

Это случилось, когда мы пересекли двор Ордена. Казалось, народу около ристалища только прибавилось. Железная тварь рвала цепь, парни свистели, кто-то махал рубахой, словно флагом. Я увидела, как припавший на одно колено Крис вытирает лицо пригоршней снега, и белая масса окрашивается в алый цвет, значит, он уже выходил против металлического зверя на ученический поединок. Тварь протяжно взвыла, словно дал гудок отплывающий пароход.

Я услышала смех, увидела Этьена с родовым клинком. Рыцарь готовился шагнуть в центр ристалища и лихо улыбался двум девочкам с параллельного потока.

– Он в темнице у рыцарей, – пояснил учитель, отворачиваясь от арены.

А потом произошло сразу две вещи. Первую заметили все, вторую только трое. Мне сложно сказать, какая из них важнее.

Земля под ногами завибрировала и вдруг провалилась вниз, словно корзина дирижабля, попавшая в воздушную яму.

Завизжали девчонки, я, не удержав равновесия, упала в снег. Знаете, когда у вас внезапно пропадает опора, это пугает. Падение Острова длилось всего несколько секунд. Несколько ударов сердца, наполненных паникой и холодом нехорошего предчувствия, а потом Академикум выровнялся, и вибрация исчезла.

– Спокойно! – закричал магистр рыцарей. – Отставить панику! Не в первый раз и не в последний. Ганс, Пьер, помогите упавшим. Льюис, возьми…

Звякнула цепь. Почувствовавшую вместе со всеми опору под ногами железную тварь не интересовало состояние врагов, что приковали ее к позорному столбу и жалили металлическими лезвиями. Она пригнула голову и ринулась к ближайшему ученику. К Этьену. К счастью, тот уже поднялся на ноги и успел выставить вперед клинок из чирийского железа. Он сардонически улыбнулся, предвкушая, как вгонит лезвие в треугольную морду.

– Вставайте, Астер. – Магистр подал мне руку.

Тварь атаковала Этьена. В воздух взвились сразу кнут магистра и клинок ученика. Я еще успела подумать, почему не слышно скрежета, какой издавали звери в Запретном городе. Они скрипели, как паровые телеги с плохо подогнанными деталями, месяц простоявшие под дождем, а эта… Эта была почти бесшумна.

Этьен ударил зверя клинком. Черное железо столкнулось со светлым, и… ничего не произошло. Морда твари не расплавилась. Лезвие с громким «дзанг» отскочило. Зверь мотнул головой, раскрыл пасть, полную острых зубов. Я успела заметить, как оскалился в ответ южанин, словно собирался броситься на зверя, но перед этим противники решили сравнить, у кого острее зубы. Щелкнул кнут, на его конце вспыхнула искра. Зверя отбросило на снег. Магистр опустил плеть.

– Идемте, Астер, – поторопил меня учитель.

Я увидела Криса, который только что помог подняться двум жрицам в алых плащах. Он повернулся. Лицо Оуэна было мрачным. Три взгляда – мой, Этьена и Криса – встретились, словно мы были заговорщиками, словно мы одни знали что-то, недоступное другим. В первый раз Оуэн не отвел взгляда. В первый раз южанин не скорчил брезгливую гримасу.

Крики стали утихать, сменились нервными смешками. Ученики недоуменно озирались, словно спрашивали друг друга: «Что это было?»

– Но…

– Нас трясет с первого дня пребывания на Острове, пора бы уж привыкнуть. Времени нет, Астер, пленника скоро увезут, – перебил магистр.

Он крепко взял меня за руку и почти потащил к зданию Ордена, к его арочным проходам и уводящим вниз ступеням. Я успела обернуться всего раз. Крис и Этьен все еще смотрели мне вслед. Барон задумчиво, словно решал сложную задачу, а вот Этьен зло.

Мы спустились вниз по каменной лестнице.

– Приветствую, смотритель подвалов Райнер, – поздоровался учитель.

– Доброго дня, милорд Виттерн. – Мужчина с колючими серыми глазами поднялся из-за стоящего в каменном мешке стола. – Что там? – Он поднял глаза к потолку. – Насколько все плохо? Есть раненые? Нужна моя помощь?

– Благодарю, все уже под контролем. Как всегда, больше шума, чем урона.

– Тогда чем могу помочь? – Рыцарь оглядел меня с ног до головы, задержался на поясе с ингредиентами, на руке учителя, сжимающей мой локоть, и спросил: – Вы снова к нам в гости, Астер?

– Не… нет, – пискнула я.

– Мы хотим поговорить с пленником.

– А совет Академикума в курсе ваших желаний? – уточнил смотритель подвалов.

– Нет, – честно ответил учитель.

– Хм… Возможно, вам стоит получить разрешение и прийти в более подходящее время.

– Не будет никакого другого времени, его сегодня заберут. Несколько минут. Под мою ответственность, Райнер, – сказал Йен Виттерн, но, увидев, что старый рыцарь колеблется, добавил: – Буду должен. Мы даже не подойдем к решетке.

– Хорошо. Несколько минут, но не проси меня сохранить это в тайне. Если будут спрашивать, я все расскажу.

– Договорились.

Потом была еще одна лестница и колеблющийся свет фонаря. Мы спустились гораздо ниже того уровня, на котором меня держали. Девы, а я еще думала, что оказалась в темнице. Да это апартаменты для учеников, для удобства оборудованные решетками. Темница начиналась намного ниже. Там, где стены сочились влагой, где по коридорам гуляли сквозняки, от которых колебался свет в магических светильниках. Хотя их было всего два. Первый в руках у смотрителя подвала, а второй… Сначала мне показалось, что он висит за углом очередного узкого коридора, но когда мы свернули, я увидела накрытое магическим стеклом пламя, закрепленное под потолком устланной соломой камеры. Увидела решетку. И пленника.

Железнорукий сидел прямо на полу, его левая рука… настоящая, человеческая, была закована в кандалы, тогда как железная лежала на коленях. С момента нашей последней встречи мужчина осунулся, светлая кожа казалась серой, волосы – грязными и будто седыми, вот только глаза оставались такими же безумными. Рядом с ним, прямо на соломе, валялась потрепанная книга и стояла плошка с мутной водой. Я сморщила нос: пахло хуже, чем в неубранном стойле на конюшне у папеньки.

– Несколько минут, – сказал смотритель подвалов и, кивнув магистру, скрылся за углом. Эхо его шагов отскочило от стен и стихло.

– У тебя несколько минут, – переадресовал чужие слова учитель и, посмотрев на пленника, тоже скрылся за поворотом, создав иллюзию уединенности. И он, и я знали, что, стоя в двух шагах от камеры, магистр услышит каждое слово.

Альберт рассматривал меня с насмешкой.

– Давно гадал, кого они пошлют, чтобы разговорить меня, – произнес он через несколько минут. – Но не думал, что это будешь ты, девка змеиного рода.

– А почему нет, парень змеиного рода? – ответила я, а он вдруг расхохотался.

– У тебя прорезались зубки. Так и до яда дорастешь, если не прибьют. – Смех оборвался так же резко, как и начался. – Я все равно ничего не скажу. Не трать время. Слышите, вы там? – Он повысил голос. – Что бы ты ни пыталась узнать по их наущению.

– Почему ты не пришел к нам? Почему не пришел к отцу? – спросила я совсем не то, что интересовало учителя. – Он бы помог тебе.

– Уверена? – Парень шевельнулся, и я увидела, как он похудел. Одежда висела на Альберте, как на голодающем бродяге.

– Нет. Но ты даже не попытался. – Я подошла ближе. – Неужели заражать людей коростой лучше, чем попробовать договориться?

– Да, лучше. – Он встал.

– Ты пытался убить людей! Много людей!

– Я хотел их спасти! Ты все еще не понимаешь. – Альберт покачал головой. – И, наверное, не поймешь. Так будет даже лучше.

Он говорил сам с собой, и я вдруг задумалась: а не сошел ли он с ума? Или я? Или все мы?

– Так объясни… Альберт. – Я едва заметно запнулась на его имени. За спиной раздался какой-то шум, но я не стала оборачиваться. – Тебя сегодня отправят к князю, и если тот будет милостив…

– Он даже не знает такого слова. – Железнорукий грустно улыбнулся. – Возвращайтесь к учебникам, леди Астер. – С этими словами он наклонился, поднял растрепанный фолиант, вытянул, насколько позволяла цепь, железную руку и подал книгу мне. – Почитайте на досуге, леди. Уверяю, узнаете много нового.

Цепь звякнула, книга чуть не упала, ударившись о решетку, но я придержала ее рукой. Снова раздался шум, потом негромкие голоса. Я услышала смотрителя подвала, потом милорда Виттерна, а затем к решетке вышел рыцарь в сером плаще.

– Мы пришли за пленником, приказ князя, – произнес он. – Отойдите, леди, и вы, милорд.

– Но… – начала я, понятия не имея, что хочу сказать, и не зная, что вообще нужно говорить в такой ситуации. Что нужно чувствовать…

– Открывайте! – скомандовал серый, и Райнер загремел ключами.

– Все нормально, – сказал мне вдруг Альберт и снова улыбнулся – той безумной улыбкой, что напугала меня еще тогда, в первую нашу встречу. – Не переживайте, леди. Есть вещи, которые просто надо сделать.

– Вот именно, – буркнул рыцарь, заходя в камеру, и указал смотрителю на кандалы. Райнер тут же достал очередной ключ и освободил Альберта от оков. – И чем быстрее, тем лучше.

Цепь упала на пол и задела плошку, солома потемнела от выплеснувшейся воды.

– Пойдешь сам или тебя вынести? – спросил серый.

– Меня так и тянет согласиться на последнее, – издевательски ответил Альберт. – Но, боюсь, ваша репутация будет загублена навеки.

Рыцарь замахнулся, я охнула, Альберт блокировал удар железной рукой, а магистр Виттерн произнес:

– А как же приказ князя? Доставить целым и невредимым?

Не знаю почему, но я почувствовала благодарность к учителю за эти слова. Правда, он тут же добавил:

– Или что-то уже изменилось и мы вполне можем допросить его по правилам?

Благодарность улетучилась. Ее вытеснил стыд за собственные мысли. Когда Крис бил того старика в лавке, мне это не нравилось, но я не остановила рыцаря. Сейчас же, когда подняли руку на пленника, который, кстати, и со мной обошелся более чем жестко, к тому же, как и тот ювелир, заражал людей смертельной болезнью… У старика хотя бы было оправдание, плохое, неправильное, но было. Он спасал дочь. А кого спасал Альберт? Он преступник, который тащил меня через всю Круглую площадь и требовал, чтобы я нарушила запрет богинь! Железнорукий – предатель, волею случая оказавшийся моим братом. И тем не менее я не хотела видеть, как его бьют, будь он тысячу раз виновен. Пусть он миллион раз заслужил это. Считайте это женским капризом.

– Нет, – с сожалением ответил серый. – Ничего не изменилось. Доставить без единой царапины.

– Князь милостив, – кивнул Райнер, поднимая фонарь.

– Князь предусмотрителен, и не более, – хмыкнул Альберт, выходя из камеры вслед за конвоиром. – Он просто боится того, что я могу вам рассказать.

– Так расскажи? – предложил магистр.

– Чтобы вы отправили меня к целителям голову подлечить? Нет уж, предпочитаю Запретный город.

– Все, отставить разговорчики. У вас было время. А сейчас у нас приказ. Пошел, и без глупостей. Я всегда могу сказать, что ты сопротивлялся. – Рыцарь толкнул железнорукого в спину, но Альберт лишь улыбнулся и пошел вперед.

И почему мне так не нравилась эта улыбка? Почему все это казалось неправильным? Словно не солдаты вели Альберта вслед за Райнером по темным коридорам – он шел сам, а они всего лишь сопровождали. Шел, куда хотел, а не куда его вели.

– Прошу прощения, милорд, – пробормотала я в спину шедшего впереди магистра. – У меня не получилось…

– Не извиняйтесь, Астер. Дело не в вас, – раздраженно ответил Виттерн, выходя наружу.

Я поняла, что снова стою посреди двора Ордена, прижимая к груди нелепую книгу в потрепанном переплете. Толпа учащихся у ристалища поредела, хотя тварь все еще рвала цепь и шипела, как паровая машина. Вьер, размахивая мечом, как дрыном, что-то показывал магистру с кнутом, Крис и Жоэл стояли за ристалищем, Этьена нигде не было видно.

– Я сказал, вперед! – в раздражении рявкнул серый на Альберта, который, запрокинув голову, смотрел в затянутое облаками небо. Сколько пленник сидел в подвале Ордена? Два месяца? Больше? – Ну, чертов белобры…

Наверное, он все же ударил бы железнорукого, возможно, даже не очень сильно. Но Девы распорядились по-иному.

Земля пришла в движение, дернулась, словно полено под ногами приговоренного к виселице, задрожала, с гулом, отдавшимся в костях, наклонилась… Я упала в снег. Кто-то кричал, но уже совсем не так, как несколько минут назад. Тогда все закончилось за один удар сердца. А сейчас крики перешли в визг.

Земля вдруг решила сбросить с себя людей, словно норовистая необъезженная лошадь. Мы настолько привыкли к незыблемости Академикума, что происходящее здорово напомнило судный день, которым нас пугали жрицы.

Кто-то упал, кто-то попытался убежать, причем по чужим головам. Девушке отдавили ладонь, на парня упал рыцарь и ударил рукоятью меча по скуле. Снег окрасился алым. Земля вибрировала, словно заведенный двигатель мобиля. Что-то заскрежетало в брюхе Острова. Кто-то продолжать кричать, кто-то причитал, кто-то молился Девам, силясь докричаться до богинь.

А потом что-то с громким хрустом сломалось. И Академикум рухнул вниз. Краткий миг полета, и задранный край Острова выровнялся, скрежет сменился равномерным гулом. Земля снова была на положенном месте. Но я еще минуту не решалась подняться, слушая, как быстро бьется сердце.

– С-смотрите! – закричал кто-то, и я подняла голову. – Девы…

Падал столб, установленный посреди ристалища рыцарей. Заваливался в сторону, издавая громкий треск. Он падал мучительно медленно, словно нехотя, сантиметр за сантиметром. Цепь взлетела, железная кошка перемахнула через ограждение и рванула вперед, прямо на сидящую на земле девушку, баюкающую поврежденную руку. Магесса со второго потока, чуть старше меня, не смогла даже закричать, не то что применить магию. Я ощутила, как вокруг собирается сила, все, от учителей до учеников, инстинктивно потянулись к зернам изменений, кто-то к земле, кто-то к снегу, а кто-то к воздуху. Один из рыцарей даже успел вытащить хлыст. Кнутовище взлетело в воздух.

Страницы: «« 4567891011 »»

Читать бесплатно другие книги:

Весна, любовь, подарки… Для своих читателей издательство «Эксмо» подготовило замечательный презент! ...
Шесть лет разделило их – Генерала Георгия, нового Смотрящего и Лику, однажды совершившую оплошность…...
В танце фламенко слились страсть и нежность, ликование и протест, радость свободы и горечь изгнания;...
Впервые на русском – уникальный продукт коллективного творчества: книга, написанная современным клас...
Практический курс Евгения Жигилия, известного бизнес-тренера по успешному общению, который позволит ...
Снежинки не могут быть отверженными? Триинэ тоже так думала. Но жизнь сложилась так, что ей пришлось...