Отменяя запреты Кистяева Марина

Глава 7

– Всё в порядке?

– Да, Генерал.

– Без осложнений.

– Хорошо.

Георгий вошёл в дом.

И сразу же всё понял.

Зачем?…

Он поднимался быстро, не оставляя ни ей, ни себе единого шанса.

Каждый шаг отдавался глухим звоном в ушах и бешеным пульсом в висках.

Сама…

Пришла…

У двери в свою спальню остановился, перевел дыхание. Взрослый мужик, Генерал, а пасуешь.

Открывал дверь тихо. Бесшумно. Он умел…

Вошёл – и из груди словно весь воздух выбили. Разом.

На его кровати, свернувшись клубочком, спала Лика.

Маленькая.

Родная.

Его!

Всевышний, да, его. Хрен он кому её отдаст больше. Один раз потерял из-за собственной гордыни. Как же, не послушала она его, подставили их! Как он тогда счел – прошлась по гордыне! Он недостаточно объяснил ей шесть лет назад, кто такие ануканцы. Доминирование у них в крови. Они требуют беспрекословного подчинения от своей пары. Готовы много дать в ответ. Но если ануканцы запрещают что-то, лучше выполнить.

Лика ослушалась…

Он сотни раз перебирал в памяти те дни. Могло ли у них сложиться иначе? Она – молодая студентка, только сдавшая экзамены. Он – взрослый мужчина, ревнующий её ко всем, кто посмотрел в её сторону.

Она попросила разрешения с друзьями пойти в паб отдохнуть. Говорила, что там будут все свои. Он категорично отказал и улетел на задание.

Лика пошла, поддалась на провокацию той, что жаждала оказаться на её месте. В пабе ей подсыпали в сок наркоту. Не сильную. Её не покажут даже анализы, лишь те, у кого две сущности, могут учуять. Действие наркоты проходит быстро, но и этого времени хватило, чтобы сделать несколько провокационных снимков, которым он не поверил.

Его больше взбесила непослушность Лики. Она должна была повиноваться! Снимки изъяли быстро. Те, кто увидел, молчали.

Грег не мог совладать с задетым самолюбием. Он выбрал Лику, дал ей всё, о чем может мечтать молодая девушка! Она не оценила. Значит, – пошла вон.

Будущий Генерал был горяч и скор на расправу. Он искренне верил, что сможет встретить другую. Если захочет…

Не захотел. Не встретил.

Зато Лика исчезла с его орбиты. Вышла замуж. Родила ребенка.

Позволила другому прикасаться к себе.

Последнее душило его и сейчас.

Шесть долбанных лет он не позволял себе думать о мужчинах Лики. Не захотела быть с ним, валяй, будь под вереницей других!

Всё оказалось намного хуже и серьезнее.

Георгий остановился в дверном проеме и снова посмотрел в сторону кровати. Лика мирно спала, подложив руку под щеку. Такая маленькая, ранимая.

Ей досталось. Вместо того, чтобы жить в любви эти долгие темные годы, он сам разорвал счастье собственными руками.

Она восприняла его угрозы всерьез. Она до сих пор его боялась. Он видел, как её штормит в его присутствии. Чувствовал.

Перед глазами до сих пор стоит её испуганное лицо, когда она увидела, кто к ней пришел на помощь.

Грег снова выдохнул.

Стоять, Смотрящий…

Не падать в воспоминания, эмоции.

Прошлое.

Будет хуже.

Если он не переборет себя, своих демонов, то будет только хуже. Ему следует принять решение – или он забывает прошлое и строит настоящее с Ликой, приняв её и особенности её жизни, или продолжает лелеять ущемленное самолюбие, дальше терзая дорогую женщину.

Ей и так досталось последние дни.

Если бы не его присутствие в городе, по ней бы прошлись вдоль и поперек. Лишили бы ребенка, кинули в воздушную тюрьму. Лике об этом знать необязательно.

Он – рядом.

Вот, что она должна знать.

Генерал принял душ в Штабе. После допроса и перекидывания следовало очистить кожу, да и смыть чужой запах. Поэтому Грег, продолжая ступать бесшумно и одновременно скидывая с себя форму, подошёл к кровати. Полностью избавившись от одежды, мельком иронично заметив, что уже готов, что возбужден, лег на кровать. Опять же матрас, имеющий особенности подстраиваться под определенного человека, даже не прогнулся под ним.

Грег вытянулся за спиной Лики и втянул её запах полной грудью.

Ему было мало! Ничтожно. Он хотел наполнить себя им. Каждую клетку, каждую молекулу. Иначе он сдохнет.

Лика продолжала безмятежно спать. Маленькая… Она пришла, чтобы его дождаться? Тогда бы не ложилась на кровать. Только безумная могла не понимать, что любой мужчина подобное расценит, как приглашение.

Как обещание.

Как согласие.

Вытянув одну руку над её головой, второй он накрыл грудь Лики и с силой сжал.

Лика мгновенно проснулась, испуганно дернулась назад, тем самым впечатав попку в его пах, и негромко вскрикнула.

– Тихо.

Он не сказал, выдохнул.

Лика мгновенно замерла, её тело превратилось в сжатую пружину, что скальпелем прошлась по его нутру. Зверь оскалился. Ему не нравилось, что она зажата! Что не раскрылась, не потянулась к нему, как раньше.

Она-то и ослушалась один раз, всегда была идеальной для него. Училась доставлять удовольствие и получать в ответ. Как она тонко реагировала на его ласки. Сначала сдерживала стоны. Георгий даже специально срывался на долгую прелюдию, чтобы вывести её из зоны комфорта, чтобы она металась и кричала под ним, умоляя взять и дать освобождение. Такая наивная, открытая, смотрящая на него с обожанием.

Грег уткнулся лицом в шею Лики и прикусил кожу. Не сильно, нет. Никакой больше боли. Не то, что физической, даже моральной.

Он напомнил ей.

Она должна вспомнить…

Как-то раз он ей рассказывал, что ануканцы «клеймят» свою пару, кусая за шею со стороны спины. Для представителей других рас подобные знаки незаметны и ничего не значат. Для коренных ануканцев это знак, что женщина не просто партнерша по сексу. Она часть другой семьи, сущность другого мужчины.

Первый раз Лика испугалась, когда он её укусил. Грег был не прав. Он прикусил зубы слишком сильно, не смог справиться с эмоциями. Сейчас же действовал более аккуратно, ему хотелось, чтобы Лика расслабилась, чтобы доверилась ему заново.

Как когда-то было уже.

Добровольно.

– Грег…

Он лизнул небольшую ранку и нашёл пальцами сосок, что уже напрягся и приятно упирался в подушечку пальца.

– Ты моя, Лика. Принимаешь?…

Девушка задрожала в его руках.

– Грег…

– Принимаешь? – снова повторил он, досадливо отметив, что в его голосе прорезались рычащие нотки.

Ему приходилось сдерживаться. Иначе порвет… От страсти, от долгого воздержания, от того, что она снова лежит с ним в одной кровати и позволяет трогать себя.

– Да.

Ответ, граничащий с безумием.

А потом Смотрящий почувствовал, как она отмирает, расслабляется в его руках. Он не успел ничего сделать, как услышал, что она продолжила говорить:

– Я так хотела к тебе…

Всё.

Этого оказалось достаточно. Георгий, грозно зарычав, мгновенно переменил позицию, опрокидывая Лику на лопатки, сам же нависнув сверху, расставляя руки по обе стороны от её лица.

– В этот раз навсегда, Лика. Услышь меня!

Она услышала. Сначала её глаза расширились, из них окончательно ушел сон. Испуг тоже был, и он тоже растворился очень быстро, что немного притупило агрессивные инстинкты Смотрящего. А потом он увидел мягкость, теплоту, нечто знакомое, что всегда вытягивало из него душу по капельки.

Как и в эти секунды, когда он готов был сам раствориться в её глазах.

И в теле. Манящем. Распластанным под ним.

Её запах, наконец, заполнил его. Но Грег по-прежнему оставался голодным.

– Ты в моей постели. В ней и останешься, – прохладно произнес он, набрасываясь на мягкие теплые губы.

Она приняла его, а он не мог остановиться. В голове произошел микровзрыв, отгородив Георгия от всего остального мира. Он – победитель, завоеватель, а Лика его награда. Заслуженная. Мягкая. Самая сладкая.

Её губы приоткрылись, позволяя завладеть собой полностью. Второго приглашения Грегу не потребовалось. Он глухо застонал. Как же он истосковался! Все эти годы, что он имел других, большинство из которых являлись профессиональными шлюхами, он не получал полного удовольствия. Стряхивал физическое напряжение, кончал. Голова всегда оставалась холодной. Расплачивался и уходил. Никогда вторично не возвращался.

Не то.

Не та.

Он злился. Бесился. Крошил мебель. Гонял новобранцев. Выжимал из себя все соки. Отправлялся на самые опасные задания, чтобы не анализировать, не вспоминать.

Думал, когда-нибудь забудется. Сотрется. Исчезнет.

Нет. Увидел её на поле и сразу, как в бездну. С головой, без раздумий.

Не отпустит. Заклеймит. Под замок посадит. К кровати привяжет.

От последней картины вожделение огненной лавой прокатилось по позвоночнику, ударило в пах, разнеслось по венам, поддавая огня в кровь.

Георгий, не отрываясь от губ Лики, сначала безошибочно нашёл одну её руку. Завел за голову. Лика послушно оставила её там, не стала убирать. Затем и вторую. Сжал обе, соединив в запястьях. На задворках сознания билась мысль, что Лике от него никуда не убежать, не скрыться. Ни одна дверь не встанет у него на пути.

А ему…надо было контролировать.

Знать, что она не просто под ним.

Что она с ним.

Он оторвался и посмотрел на неё совершенно диким взглядом:

– Я не могу сегодня долго сдерживаться. Меня рвет на части от желания взять тебя. Соскучился.

Лика под ним задрожала и прикусила нижнюю губу. Он сразу же отреагировал, зарычав.

– Не смей кусать…только я…

Он лизнул её губу, сорвав теплое дыхание Лики.

– Ты пришла ко мне. Зачем?

– Не могла не прийти.

Он оттягивал время. Хотел, его разрывало изнутри. И между тем понимал – Лика должна тоже захотеть. Не потому, что он её подмял, хотя он сейчас находился в таком состоянии, что возьмет её в любом случае. Даже против воли. Но всё же… Лика, давай, сладкая, пожалуйста…

– Я волновалась и…Переживала. Хотела… Всемогущий… Грег, поцелуй меня снова. Прикоснись ко мне. Пожалуйста. Я так…я так…

Она не договорила.

Ему большего и не требовалось. Всё тело пронзило молнией. От с трудом сдерживаемого желания в паху прострельнуло болью. Ничего…он потерпит…Столько лет терпел.

Тут впору Генералу было засмеяться в голос.

Ведь так и было! Терпел! Маялся, ждал.

Знал, что рано или поздно снова встретит её…

Свою суженую.

Потому что иначе и быть не может.

Он снова её поцеловал. Властно раздвинул губы языком, ворвался внутрь, чтобы насладиться сладким вкусом. Лика ответила ему. Сначала почти робко, словно вспоминала.

Георгия же нешуточно трясло. Взять…Подчинить… Не отпускать.

Он продолжал удерживать её руки, бедром раздвигая её колени и оказываясь между ними. Подтянулся чуть выше.

Между его голым телом и обнаженностью Лики стояла преграда в виде её легкого домашнего платья и нижнего белья.

Второй рукой он скользнул от её груди к талии…ниже…ещё ниже…очертил бедро, смял в жмых подол платья.

Оно лишнее!

В пропасть всё! Он хотел чувствовать Лику! Каждый сантиметр её кожи!

Всю!

Грег оторвался от неё лишь для того, чтобы избавить от одежды.

– Приподнимись.

У него было желание порвать платье и трусики. В последний момент опомнился: Лика может снова испугаться. Его агрессия порой и его настораживала.

Она послушно дала себя раздеть. Смотрела на него и молчала. Когда Грег швырнул на пол платье, туда же отправил и нижнее белье, Лика смущенно прикрыла грудь рукой.

– Не смей от меня укрываться, – глухо бросил он, снова освобождая для своего жадного взгляда её грудь.

Небольшую, аккуратную. Очень красивую.

Застонав сквозь плотно сжатые губы, он нагнул голову и снова потянулся к её соску. На этот раз губами. Сомкнул, сжал. Ударил языком. И едва не перекинулся в зверя, когда услышал, как Лика охнула, чтобы сразу же застонать, показывая, что ей нравится.

Что она к нему вернулась.

Он сходил с ума, прикасаясь с ней. Снова и снова исследовал её тело, сначала лаская одну грудь, потом другую. Лика сидела, упираясь руками в матрас за спиной, выгибалась, подставляя себя.

Он же дурел.

Втягивал сгущающийся запах возбуждения, что усиливался по мере того, как Лика просыпалась. Её чувственность. Её желание.

Внутри всё разрывалось на части от нетерпения. Ещё…ещё… Георгий спустился ниже. Поцеловал животик, мягкую кожу лобка. Раздвинул бедра и дотронулся до нежных складочек. Мокрых! С губ Лики сорвался легкий вскрик.

– Грег…

Его пробрало. От её сладкого запаха, от влажности. От того, как она раскрылась для него. Он с упоением припал к слегка припухшим от возбуждения складкам, раскрыл их, нырнул языком внутрь.

Он ласкал требовательно и одновременно осторожно. Посасывал клитор, размазывая пальцем тягучий сок по промежности, снова пробуя его на вкус.

Невероятный.

Самый сладкий.

Он не мог насытиться. Ласкал её снова и снова. Лика уже билась в его руках, находясь на грани оргазма. Не хватало финального толчка. Он специально его не давал.

– Моя? – рычал ей в бедра, до сих пор ещё до конца не осознавая, что Лика с ним.

Снова.

Навсегда.

– Твоя…

Она не говорила – хныкала. Приподнимала бедра, давая понять, что больше невмоготу. Вскидывала руку, клала её ему на затылок, надавливала, словно пыталась не дать ему отодвинуться. Грегу нравилось, что она перестала себя контролировать.

В какой-то момент Генерал тоже не выдержал. Лизнул в последний раз, собирая языком сладкий нектар, подтянул себя на руках и, одновременно закидывая одну ногу Лики себе на плечо, ворвался в подготовленное лоно. Лика, чтобы не закричать в голос, зажала себе рот рукой, чтобы сразу же податься к нему, потянуться, ища его губы.

У Георгия сорвало все сдерживающие пружины. Он поймал её губы, впился в них, сразу же просунув между ними язык. Одну руку зафиксировал за её шеей, чтобы Лика была ещё ближе. Ему всё казалось, что недостаточно, что отпусти он её на секунду, и она рассеется, как туман на рассвете, исчезнет. Поэтому и не мог разжать объятия.