Дурман Кистяева Марина

Влада остановилась и растерянно моргнула.

Ей послышалось?

«Недоразвитая», – как раз из обращений Дария к ней. Одно из первых.

Но…

Что-то не складывалось, не сходилось.

Инстинкты Владлены обострились. Она настороженно огляделась по сторонам. У нее не могло быть галлюцинаций. Она отчетливо слышала обращение. Знакомое. Настораживающее.

Влада, продолжая идти по тропе вглубь леса, начала прислушиваться. Кто-то незримый, но довольно тяжелый, косолапый шел параллельно с ней. Она его не видела за густо посаженными деревьями.

Чувствовала.

Зловонное дыхание.

И взгляд.

Мерзкий. Липкий. От которого хотелось поежиться.

Чему она научилась, общаясь с Севером, так это контролю. Не показывать посторонним того, что ты испытываешь. Блокировать эмоции. Занимать мысли, чтобы гасить нарастающий страх или волнение, которые недруг почувствует и примет как слабость. Страх не всегда был на стороне проигравших. Напротив, зачастую он выступал катализатором, давал ход тем навыкам и способностям, о которых человек не подозревал.

Лес сегодня жил насыщенной жизнью.

Но кто знал, что ждет Владу именно тут?

Тот, кто за ней следил. И за машиной Севера.

Видел, как она высаживает мужа и трогается дальше.

К сожалению, она слежки не увидела. Да и была слишком поглощена предстоящим боем Севера. Безопасностью своего мужчины.

Она уяснила, что он ей сказал утром на кухне. Ни в коем случае даже не ставить под сомнение его способности, его силу. Тем самым, усомнившись, она унизит его. Это недопустимо. И Владлена держала в себе собственные переживания. Прижималась к мужу, через прикосновения давая понять, что она за него волнуется. Что она с ним.

Он улыбался в ответ.

И вот теперь пришла ее очередь стать мишенью.

– Не-дора-а-а-азви-та-а-ая-я-я-я…

Ее дразнили.

С ней играли.

Влада протяжно выдохнула.

– Дарий, сволочь, ничего не изменилось, да? – Она даже не повысила голоса. Зачем? Ублюдок не стоит даже этого. – Всегда исподтишка. Со спины, да?

Угрюмое рычание раздалось справа. Влада не сомневалась, что его услышит.

Он ломал ветви, пробираясь к ней. И это было пугающе странно. Пусть Дарий и отличался развитой фигурой, но в нем никогда не наблюдалось недюжинной силы. А тут словно гигант двинулся в ее сторону, ломая тонкие ветви и нехилые стволы.

Влада все же не удержалась и повернула голову вправо.

Чтобы ахнуть.

И побежать.

Потому что возможности справиться с тем, кто шел на нее, не было.

Еще один участник опытов Крюмер.

Влада сразу поняла, стоило только увидеть чудовище, идущее на нее.

Нет, в этом монстре угадывались черты Дария. Глаза маслянистые, маленькие, прищуренные. Но без ресниц. На морде глубокие шрамы, словно оставленные стилетами, и Влада знала, какими именно. Тело не менее двух с половиной метров, покрытое черной шерстью. Руки, искусственно удлиненные, свисали ниже колен. Челюсть неестественно выдвинута вперед, два огромных клыка, похожих на кухонные ножи, угрожающе приподнимали верхнюю губу. Слюна капала на выпирающую грудь.

Бороться с таким нереально.

– Куда-а-а…

Так она и сказала.

Владе хватило взгляда, чтобы заметить изменения, произошедшие с Дарием. Пусть он и был мерзавцем и полным ничтожеством, но в эти секунды ей стало его нестерпимо жалко. Кто-то использовал его.

Знаменский.

Она – пара Крестовского, а, значит, когда монстр-Дарий пустится за ней, начнет ее догонять или, что хуже, трепать, убивая или насилуя, Север не выдержит и рванет к ней. Она не сможет ментально не позвать его. Хотя она человек… Возможно, ей удастся блокировать свои мысли, не позволить себе слабость, которая точно будет стоить Северу жизни.

Поэтому, Влада, соберись.

И беги, девочка.

Беги.

Она ловко маневрировала среди деревьев, полностью сосредоточившись на беге и приказав себе не думать о монстре. Нет, и все! Нет! Она просто бежит. У нее тренировка. Влада невольно усмехнулась. У нее тренировка? Серьезно? Да она никогда даже фитнесом толком не занималась! Или… Ее мышцы вспоминали, как правильно двигаться, дыхание выровнялось и подстроилось под бег. Она знала, как правильно бегать и распределять собственные силы!

Тело помнило.

Если бы Влада имела возможность увидеть себя со стороны, она удивилась бы, заметив немного мрачноватую усмешку, что появилась на долю секунды на губах, и не предвещающий ничего хорошего блеск в глазах. Она бежала дальше.

Пусть попробует догнать.

И никаких мыслей. Только движение вперед.

Владлену подвела ее внезапно проснувшаяся самоуверенность. Она, сосредоточенная на беге, элементарно не заметила корень, коварно вылезший из тропы и припорошенный лесным песком.

Какое-то мгновение, и она уже летела кубарем, охая, когда задевала рукой пень с острыми концами.

А дальше овраг. Глубокий и с такими же опасными пнями.

– Су-у-у-ука!

Дарий дышал ей в спину. Несмотря на свой рост, он оказался довольно быстрым. Этого тоже Влада не учла.

Мощная рука-лапа швырнула ее, как ненужный хлам, именно в тот момент, когда она споткнулась. Возможно, Владе и удалось бы удержать равновесие, но только не оттолкнувшись.

Прежде чем свалиться в овраг, Владе не повезло еще один раз. Она упала прямо на пень, пропоров бок острым, как кинжал, суком. Боль пронзила тело, и в воздухе мгновенно запахло кровью.

Дальше – как в тумане.

Потом, анализируя то, что произошло, Влада так и не поняла, что послужило детонатором. Ее боль? Ее отчаяние? Или то, что она стала женой берсерка и он поставил на ней свою метку? То, что любил ее каждую ночь, давая свое семя и меняя ей гены?

Она полетела, и тут боль, куда более сильная, взорвала ее тело. Казалось, лопается каждая мышца, уши заложило, челюсть свело. В глазах помутилось, и стон, протяжный и тонкий, сорвался с ее губ, постепенно перерастая в вой.

Влада ударилась спиной, дернув в воздухе лапами…

Лапами?!!

Обращение прошло легко. Очень многим оборотням даже с маленькой примесью другой крови обращение давалось тяжело. И не с первого раза. Были случаи, когда волки перекидывались наполовину. Им везло, если альфа оказывался рядом, направлял энергический поток на их тело, помогая окончательно трансформироваться в волка. В противном случае они умирали.

Влада, по природе своей не принадлежащая к оборотням, перекинулась в полете. Сгруппировавшись, серая волчица пыталась избежать ударов о пни и коряги, о выступы, но не всегда удавалось. Ссадина, еще одна, едва веткой не задет глаз.

Казалось, ее полет будет бесконечно долгим.

И как шлейф за ней тянулось зловонное дыхание монстра.

Тот рычал, спускался, не желая отпускать желанную добычу.

– Моя-а-а-а! Обеща-а-ана!

Волчица прижала уши.

Не слушать его.

Не впускать в себя.

Сейчас… сейчас она достигнет дна оврага и снова побежит. На четырех лапах быстрее. Она маленькая, ловкая, она сможет оторваться от погони.

Он ее схватил, когда она уже почти достигла дна. Подкинул в воздухе и швырнул в дерево. Волчица ударилась бочиной, если бы позвоночником – все, не спасла бы и звериная регенерация. В глазах потемнело.

«Север…»

«Я тут, девочка».

Она настолько четко, ясно услышала голос мужа в голове, что решила – галлюцинация.

«А ну, собралась! И живо за дерево! Он идет на тебя!»

А это был уже приказ. Четкий. Ясный.

И она как волчица не могла не подчиниться своему вожаку.

Вставая на дрожащие лапы, она через туман в глазах обвела взглядом овраг. Дарий, капая слюной, уверенный, что она теперь в его власти и никуда от него не денется, шел на нее не спеша. Отбросил мохнатой ногой-лапой целое дерево.

Луна, сколько же в этой твари силы…

Но думать, что и как, волчица не могла – инстинкты диктовали четкое подчинение приказу. И она как могла кинула свое тельце вперед, пытаясь уйти от пылающего ненавистью взгляда того, кем когда-то был Дарий.

А потом она увидела гигантского серебристого волка. Не белого, как можно было ожидать, а именно серебристого.

Север.

Ей ничего не послышалось…

Облегчение накатило на волчицу, и она даже не сразу заметила, что серебристая шерсть помечена бурыми пятнами. Кровь.

«Стоять на месте. Замри и не мешай».

Еще один приказ.

Владлена не заметила, как ее волчица, увидев кровь на теле волка Севера, уже хотела броситься к нему. Зализать, подлезть под бок, как-то помочь, облегчить ему боль, не замечая своей. Но приказ остановил, заставил подчиниться.

И смотреть.

Волк бежал на монстра. Его прыжки были огромными. Влада, прижав уши, высунув мордочку, смотрела за происходящим. Север был великолепен. Мощные мышцы, угрожающий оскал. Грозная сила, с которой нельзя не считаться.

Дарий тоже его заметил.

Но слишком поздно.

Север прыгнул, целясь ему в глотку. И захватил, сжал челюсти. Послышался неприятный хруст. Но и Дарий был не так прост. Он, заревев, даже больше замычав, всадил когти в грудь противника. Кровь хлынула из ран, окрасив воздух вокруг. Влада заскулила, положив лапу на морду, не в силах наблюдать за происходящим. Север не разжал челюсти, напротив, сомкнул их, не обращая внимания на рану. Дарий поднял лапу снова, собираясь нанести еще один удар. Не получилось. Север опередил его, нанеся удар задними лапами, фактически отрывая руку-лапу монстра.

Тот снова зарычал. Глупо. Надрывно. В последний раз. И грохнулся на землю, нелепо раскинув мохнатые задние ноги.

Север не спешил отпускать глотку. Дернул, вырывая кадык.

Теперь все.

Влада, загребая когтями землю, шатаясь и не чувствуя ничего, ринулась к своему мужу. К своему герою.

Она не могла отвести взгляда от кровавого пятна на боку Севера, что увеличивалось на глазах.

«Север…»

«Тихо… тихо, девочка…»

«У тебя кровь!»

«Иди ко мне».

И она шла. Бежала.

А он стоял и ждал.

Как и положено вожаку.

…Уже чуть позже, размазывая слезы по грязному лицу, снова перекинувшись, сидя обнаженной на груде листвы, Влада давилась слезами.

– У меня отходняк.

– Я ничего и не говорю.

– Как… как твой бой с этим… Зна… Знаменским…

– Его порвали свои же.

– Как?! – Она от удивления икнула. – Разве такое возможно?

– Да. Если альфа предает правила и играет против своих. Долгая история. Старейшины увидели подлог, нарушение и… В общем, что было дальше – не для нежных женских ушек.

– Но ты… Ты же в крови был… И да, после того, как я видела, как ты вырываешь кадык, описание вашей схватки меня вряд ли испугает.

– Ага. И поэтому, девочка, ты дрожишь, как осиновый листок. И вся кожа в мурашках.

Север сидел перед ней на корточках. Внимательно смотрел на лицо жены, ловя, как всегда, любое его эмоциональное изменение.

Она снова была его маленькой девочкой. Дрожащей. Испуганной. И очень храброй. Сидела, хлюпала носом, при этом умудряясь выглядеть чертовски сексуальной и красивой. Север чувствовал себя долбаным извращенцем, потому что у него тоже был своеобразный отходняк – у него встал. И ему безумно хотелось сейчас опрокинуть Владу на спину и ворваться в ее узкое, созданное для него лоно.

Он сдерживал себя.

Одновременно понимая, что собственное возбуждение – это реакция волка на свою самку.

Ничего… Они подождут еще месяц, и в следующее полнолуние его волк возьмет волчицу Владлены в зверином образе. Их союз станет еще крепче.

Еще Север испытывал досаду. Что не удостоверился, что убил всех там, в доме старейшин, когда они с Захарием приехали посмотреть на девушек, что предлагали в их стаю. Он, увидев Владлену, решил все за всех. У него выключился режим здравомыслия, и в ход пошли инстинкты того же зверя, который требовал наказать тех, кто ее обижал. Север помнил, как вспорол грудину этому ублюдку. Видимо, недостаточно глубоко, раз тот сумел выжить.

Дальше – как по накатанной. Север ошибся и тогда, когда предположил, что Заур ничего не знал про Крюмер. Хитрый сукин сын прочухал сразу же подвох и использовал способности Крюмер по полной. Это для всех она была врачом. Для него она готовила порошок. И, наверное, кое-что посильнее. Какие-то генные сыворотки. Как вариант. Север пока не был уверен в своих догадках.

Крестовский не стал ничего говорить Владлене, он расскажет чуть позже про несостоявшийся бой со Знаменским. За пару дней ему с Никитой удалось распутать еще один клубок. Знаменский помогал Крюмер, был одним из спонсоров. Северу удалось достать доказательства.

Он их отправил старейшинам накануне.

Знал, что те не смогут не прореагировать.

Крестовский не беспокоился по поводу вызова Знаменского. Знал, что сделает его. Зверь требовал самоличной расправы. Крестовский же хотел побыстрее закончить и найти Владлену, сходящую с ума от беспокойства. Он чувствовал ее присутствие даже на расстоянии. Ее тревогу. Ее смятение.

Это было верхом эгоизма, но его душу грела тревога жены.

Знаменский, заключив договор с Крюмер, поставлял ей своих же собратьев для экспериментов. В его стае были те оборотни, кто числились пропавшими. Были и дети…

Поэтому Северу ничего и не пришлось делать. Ублюдок, поняв, что Север его переиграл, бросился на него. Крестовский отреагировал мгновенно, откинув его прочь. Кровь на серебристой шерсти принадлежала Знаменскому.

А потом в сознание ворвался страх Владлены. Нечто подобное Север предвидел. Одной из причин, по которой он лично не стал биться со Знаменским, была Владлена. Одолевали подозрения, что раз Знаменский считал ее своей, не побоялся устроить попытку, чтобы отбить ее у него, он предпримет и еще одну.

Север оказался прав.

К чему он не был абсолютно готов, так это к образу Влады в виде волчицы. Когда она позвала его ментально, у него мелькнула шальная мысль, молнией пронесшаяся по всему телу. Волчица! Только волки могли общаться ментально.

Он не сомневался, что успеет.

Плюс в радиусе полукилометра находились инкубы. Нэкит все же решил его подстраховать. Они бы не позволили причинить вред Владе. Та Знаменскому и этому ушлепку нужна была живой.

Что ж… Они теперь все мертвы.

С Владленой происходило ожидаемое. Он не дал ей побыть в образе волчицы долго. Как только регенерация сделала свое дело, приказал перекинуться. Волчица легла на брюхо и поползла к нему, виляя хвостом. Ей нравился его волк. И он ничего не придумал бы лучше, чем покрыть ее.

Она не готова. Не сегодня.

Как только Влада перекинулась, ее накрыло. Она задрожала, зуб на зуб не попадал.

– Ранен… ты ранен…

– Нет.

– Но я видела…

– Уже не ранен. – Север сделал акцент на первом слове.

Она медленно кивнула, а потом стала оседать на землю. Он ее поймал и усадил на кучу листьев, словно кто-то специально их подготовил для них.

Захарию он послал ментальный приказ принести им одежду. Крестовскому все равно, до машины он и голым прогуляется, но вот показывать Владлену обнаженной даже своим… Нет! Его зверь ощетинился, собственнические инстинкты взыграли с новой удушающей силой.

У них есть месяц: у него и его зверя. До следующего полнолуния.