Дурман Кистяева Марина
Ломало не от наркоты и дури, а от происходящего. От того, что она вынуждена слушаться его, идти к нему, когда этого совсем не хочется.
В голове Крестовского что-то перемкнуло. Он даже не пытался анализировать свои чувства, действовал инстинктивно. Его вели дикие нравы предков.
– Ногу на подлокотник поставь.
Наконец-то он добился желаемого – увидел реакцию девочки. А точнее – как ту затрясло. Стоило ей приблизиться к нему вплотную, как свежий аромат, присущий только ей, который искусственно пытались притупить, снова пробился и коснулся обоняния Севера, вызывая в нем совершенно не контролируемые эмоции. Жар ударил по крови, вызвав резкий скачок адреналина. Где-то на задворках подсознания всколыхнулась мысль, что он неправильно реагирует на незнакомку – слишком остро.
Но Крестовский был чрезмерно поглощен эмоциями малышки, чтобы обращать внимание на себя.
Он смотрел ей в лицо, изучал, пытался разгадать. Он и сам не понимал, почему ему стало жизненно важно понять ее.
Девочка как девочка. Сколько у него было в жизни таких? И сколько будет?
Только отчего его внутренний зверь рвал и метал, а в следующую секунду готов был опуститься на пузо и ползти к ней?
Незнакомка исполнила его указание. Подняла ногу и поставила ее на подлокотник, тем самым полностью открыв себя.
Провокационная поза.
У Севера закончилось дыхание. Он, альфа Белых Волков, циник и скептик, чувствовал себя последним малолетним идиотом, которому показали то, что скрыто под трусиками.
Осторожно, не делая лишних движений, Север наклонил голову и лизнул рану девочки.
– Млять… Какая же ты вкусная.
Сейчас он чувствовал себя вампиром, дорвавшимся до крови. В слюне оборотней содержались ферменты, отвечающие за регенерацию. Многие самки, да и самцы зализывали раны друг друга, чтобы восстановление шло более быстро и удачно.
Он лизнул один раз, второй…
Не замечая, как в голове появляется туман. Как комната приходит в движение.
Слишком вкусная.
Слишком… его.
Эта была последняя мысль Севера Крестовского, прежде чем его сознание отключилось.
– Черт! Черт! Черт!
Когда большой мужчина заваливается на тебя, тут надо реагировать быстро. Главное – не позволить ему упасть.
Влада успела в последнюю секунду.
Пыхтя и продолжая пребывать в полушоковом состоянии, она все же умудрилась подставить плечо, надавить им и тем самым опрокинуть Захария на спинку кресла.
– Эй, вы чего…
Она дрогнувшей рукой дотронулась до плеча мужчины, потеребила его.
Ноль эмоций.
Он что – умер?
Паника нахлынула на Владу, едва не прибив ее к земле. Но девушка быстро пришла в себя и дотронулась до того места на шее, где бился пульс.
Все нормально – пульс прощупывался, даже более того, он яростно колотился.
Тогда что случилось?
Она ничего не понимала.
Или…
Девушка выдохнула, шумно сглотнула, зажала виски руками и отошла на два шага назад.
Она переборщила.
Мужику стало плохо в тот момент, когда он попробовал ее кровь. В которой содержалась приличная доза зелья. Мало того, что она, дура, натерлась им, так она, для того чтобы полностью скрыть свою сущность, еще и приняла его внутрь. Для конспирации.
Вот и доконспирировалась.
Влада прикусила губу, не замечая, как выступает капелька крови.
И что теперь делать?
Приводить Захария в чувство?
Первое. Она не могла с точностью утверждать, что он вырубился из-за бабушкиного зелья.
Второе. Где гарантия, что он не свернет ей шею, когда придет в себя и не обвинит черт знает в чем?
То, что мужчина разозлится, не вызывало сомнений.
Влада, часто и тяжело дыша, отошла от него еще дальше.
То, что ее затея обречена, было ясно сразу. Зачем она продолжила?
Идея подзаработать пришла ей в голову несколько часов назад. Она понимала, что надо продумать, надо более плотно подготовиться к побегу, но… ничего не придумала. Абсолютно.
Облила себя зельем и вышла на улицу.
«Или будешь подо мной, или будешь подо всеми, поняла, шавка?»
Слова Дария звучали в ушах набатом, подталкивая Владу на отчаянные шаги.
Она не собиралась себя продавать. И не собиралась ни с кем спать. Она в отчаянии выбежала из дома, не зная, что будет дальше…
А потом тот парень на грязной BMW, что принял ее за проститутку.
План у Влады созрел на полпути. Она знала, что из-за зелья он завтра ее не вспомнит. Ни лицо, ни с кем был, кого подвозил.
Она увидела деньги – пачку денег, что торчали у него из внутреннего кармана ветровки. Он даже специально сделал так, чтобы она их заметила, – молодой, решил покичиться. Влада повелась на игру.
И совершенно не ожидала, что в машине их будет несколько.
Как она заставила их остановиться, помнила с трудом.
Лишь боль от содранных колен.
А потом появился незнакомец в дорогом костюме. Вот тут уже ей следовало остановиться, понять, что ее действия и поступки не приведут ни к чему хорошему, что ее план изначально провальный, что лучше вернуться в стаю и попытаться договориться с альфой как-то иначе.
Но слова Дария продолжали преследовать Владу.
Самое парадоксальное заключалось в том, что и незнакомец принял ее за путану. Что с ней сегодня было не так?
От него веяло силой и властью. Тем, что Влада всегда не любила в мужчинах. Никакого компромисса в карих глазах, лишь желание подчинять.
Влада честно хотела его послать. Сказать, чтобы он шел своей дорогой, но подавилась собственным словом. Опять же бабушкина настойка и с ней сыграла злую шутку – она так же не могла определить, кто перед ней. На человека и вампира не похож. Скорее, оборотень.
Первое, что сделала – попыталась его отшить по-другому. Хватит с нее приключений.
Но незнакомец в дорогих брюках и явно пошитых на заказ мокасинах, что она успела рассмотреть, когда стояла на четвереньках, не спешил уходить.
Тогда она решила подыграть ему и назначить высокую цену.
Помилуйте, господа хорошие, кто же подбирает девочку на обочине дороги, приглашает ее в салон и везет к себе? Только неразумный человек. Или тот, кто потерял бдительность.
Влада видела – он принюхивается. Значит, точно оборотень. Ну что же, тогда для тебя сюрприз – она ничем не пахла. Абсолютно.
И он это понял.
Влада дала себе последний шанс – попросила его документы. Пусть она и не знала всех влиятельных оборотней по имени, но кое-какие были на слуху. И если она сейчас узнает его фамилию, то все же свалит от него. Она еще не знала как, но сделает ноги.
Чувствовалось его давление. Он пытался манипулировать ей.
Фамилия оказалась незнакомой.
Что ж…
А тут снова перед ней засверкали купюры.
Влада мысленно усмехнулась.
Что-то она сегодня особенно велась на деньги.
Никогда не велась.
А сегодня…
Просто сегодня ей надо было раздобыть деньги на билет на самолет, и требовалось немного, чтобы продержаться первую неделю в незнакомом городе да следы замести.
Все.
Этот Захарий вел себя с ней, как с девочкой, что снял. Что ж, логично. Она ему подыграла. Трудно. Сложно. Против воли. Но…
Влада еще не знала, как обворует его. Может, когда он уйдет в ванную. Что-нибудь придумает.
Оказалось куда как прозаичнее.
На мужчину странным образом подействовала ее кровь.
Он потерял сознание.
Можно действовать.
Бабушка ей не гордилась бы, но у Влады не было выбора.
«…или со мной… или со всеми… шавка…»
Когда Влада подходила к мужчине, ее колотила крупная дрожь. Она идет на преступление. Она это понимала.
Но и то, что с ней собираются сделать – тоже преступление.
Только кто спросил, чего она хочет?
Нет.
А зачем?
Влада нашла его портмоне, откуда он уже доставал ей деньги. Дрожащими пальцами достала оставшиеся купюры, не заметив, как выпало его удостоверение личности…
Один взгляд на пол, и все могло сложиться иначе.
Один взгляд, и она могла бы избежать того, что последует далее.
Один взгляд, который она так и не кинула.
Влада быстро вернула портмоне назад, не оглядываясь, бросилась к сумочке, схватила ее, торопливо запихала деньги, обулась. Она знала – дверь не заперта. Захарий оказался слишком самоуверенным, чтобы повернуть ключ или поставить блок.
Правильно – куда от него денется проститутка, которую он снял.
Влада закрыла за собой дверь и, пытаясь сохранить видимое спокойствие, направилась к лифту.
Путь был свободным.
Глава 3
– Едем.
– Ты…
– Да, лично.
Захарий поспешно отвернулся, чтобы альфа не заметил его недоуменного взгляда.
В Севера точно дьявол с утра вселился. И каждому, даже совершенно незнакомому человеку, оборотню и представителю любого вида одного взгляда на Крестовского было достаточно, чтобы понять – следует быть предельно осторожным и не перечить альфе, а лучше перейти на другую сторону дороги. Даже бета, которому часто и достаточно много сходило рук по причине близкой дружбы с ним, решил воздержаться от саркастических замечаний.
То, что альфа зол, даже в бешенстве, он понял утром, когда возвращал машину. Слишком спокойным был Север. И лишь глаза, в которых плескалось плавленое золото, предупреждали о таившейся опасности.
Более того – он искал козлов отпущения.
Тех, на ком можно сорвать зло.
А вот это уже плохо. Очень.
Захарий спорить не стал. Едем так едем.
Но, Луна побери белогорцев, если те задумали нечто паскудное.
Всю дорогу до клана они обменивались репликами. Север потребовал полный доклад по делам, Захарий отчаянно вспоминал просмотренные с утра сводки.
– Расслабься ты, наконец, – фыркнул Север, плавно сворачивая с шоссе на проселочную дорогу. – Сидишь, точно тебе кол в одно место воткнули.
– Ты сегодня не в духе, вот и решил… поосторожничать.
– Ага, и поэтому щеришься.
– Плохие новости с утра?
Север скривился.
О нет, не с утра.
И делиться ими с бетой он не собирался.
Его надула девочка.
Сопливая пигалица, которую он подобрал. Пожалел, мать ее ети!
Хорошо, пусть и не пожалел. Жалость – не то чувство, которое могло быть свойственно Крестовскому.
Он хотел ту пташку. Она его зацепила. Один взгляд, брошенный в ее сторону, и его чресла наливались вожделением. Он с готовностью принял ее игру и остался в дураках.
Когда последний раз Крестовского разводили, как последнего лоха? Север такого вообще не помнил. Может быть, и было такое, но вечность назад. А тут… Девчонка! С улицы!
Ярость душила любые доводы разума, кровь застилала глаза.
Ему следовало отмыть ее, содрать с ее кожи запах настойки, что мешала идентифицировать девочку, и уже потом вести с ней беседы. Севера подвела его самоуверенность. Кто он, и где эта девочка. Отработает и уйдет, удовлетворив его.
Но малышка оказалась с целым саквояжем сюрпризов.
Как она его вырубила?
Последнее, что помнил Север – вкус ее крови. Дальше темнота. Он пришел в себя через три часа. Абсолютно дезориентированный и взбешенный. Раскрошил стоящий рядом столик и пару ваз со статуэтками.
Под конец же своего буйства обнаружил, что она его обворовала. Украденные деньги для него ничего не значили, тут дело принципа.
Его обвели вокруг пальца. И кто?!
Крестовский даже предположил, что в старой «бехе» были ее подельники. Подобным театральным образом разводили жалостливых лохов, ведущихся на кукольное личико и жалостливую ситуацию. И кто не особо задумывался, откуда у шлюшки деньги на скрывающую сущность настойку.
Севера не особо волновала настойка, он вчера поплыл от своего желания. Его впервые за долгие годы заинтересовала сама девочка.
Результат не заставил себя долго ждать.
В его жилом комплексе были установлены камеры. Одно распоряжение, и ее фото будет лежать у него на столе, а уже через пару часов служба безопасности Белых Волков предоставит ему полную информацию на эту девочку: где живет, чем дышит, что любит кушать на ужин и какого цвета трусики, помимо черного, предпочитает носить.
Север пока распоряжения не отдавал.
Тянул время.
Потому что знал, что получи он сегодня информацию о ней, поедет к ней и разнесет ее квартиру в пух и прах, а на ее шее оставит следы своих пальцев. И хорошо, если их встреча не закончится очень плохо, для нее.
Лишь по этой причине Крестовский дал ей сутки. Никуда она от него не денется. Даже если уедет из города и страны, от него не скроешься.
Найдет.
И тогда…
При мысли, что он сделает с малышкой, когда та окажется у него в руках с повинной головой, член снова среагировал мгновенно.
Да, эта девочка стоит того, чтобы ей дали время.
Север же пока займется делами.
Они как раз приехали к территории стаи Белых Гор. Патрульный, что был выставлен на шлагбауме, вытянулся в стойку, когда увидел, кто к ним пожаловал. Его лицо посерело.
– Добрый… добрый день… А мне не говорили… и…
– Открывай, – рыкнул Захарий, оскаливаясь.
Патрульный поспешно нажал на кнопку, и шлагбаум, противно скрипя, начал подниматься кверху.
– И это вся их охрана?
– У клана дела совсем плохие.
– Тебя это волнует, Захарий? Я слышал другое. Что виной их убыточного состояния не плохое ведение дел, а игры и скачки главы и его прислужников. Так что… сколько ты говорил, они хотят спихнуть с баланса девочек?
– Пять.
– И за это просят моего покровительства?
– Да.
– Захарий, а теперь посмотри вокруг и скажи – сделка равноправная?
Вокруг было одно дерьмо. Не в прямом, конечно, смысле, но близко. Разруха и грязь. За дорогой не следили, дома и прилегающая территория пребывали в ветхом состоянии. На ремонт деньги никто не выделял.
Что окончательно взбесило Крестовского – пьяный парень, шедший посредине дороги.
Парню не было и шестнадцати. А он пьяный! И днем!
Крестовский приглушенно зарычал.
– Север…
– Лучше молчи, Захарий.
Их встречали. Охранник, которого так назвать можно было с большой натяжкой, отреагировал быстро, и, когда их машина остановилась у дома старейшин, альфа Белых Гор уже их ожидал. Видок у него был потрепанный: заспанные глаза, длинные волосы собраны в поспешный небрежный хвост. Одежда помятая, не первой свежести. Скорее всего, осталась с ночи.
Встречать в таком виде главу Белых Волков было оскорблением.
Север приглушенно выругался, Захарий сжал руки в кулаки.
Встреча добром не закончится, вновь прибывшие это понимали.
Жаль, только они.
Пошатываясь и нетвердо стоя на ногах, альфа Белых Гор спустился к ним.
– Север, приветствую тебя на своей территории. Вы без звонка. Переговоры же только начались, и я…
– Пройдем, – стиснув зубы, проговорил Крестовский, и от сдерживаемого гнева, что клубился у него внутри и рвался наружу, белогора повело. Тот нахмурился, не осознавая, в какой опасности находится.
– Да-да, конечно, сейчас распоряжусь…
Север далее не вслушивался в ту ересь, что нес альфа. Для себя он уже все решил.
Дом старейшин, предназначенный для заседаний, для обсуждений, для собраний, находился не в лучшем состоянии. Запах спиртного и дури отчетливо пропитал стены и ковры, на которых просматривались следы нечистот и крови. Север скривился от омерзения. И его здесь намеревались принимать… Или белогор рассчитывал вести переговоры на расстоянии? Прислать пять девок и получить его покровительство?
Кстати…
– Зияр, где девочки? Хочу на них посмотреть, прежде чем перейдем к обсуждению разговора.
Глаза Зияра забегали.
– Да-да, сейчас они будут. Уже сказал… Сейчас. Что-нибудь выпьешь, Север? Захарий?
Они оба отрицательно покачали головами. Захарий встал по левую сторону от своего альфы, чуть позади.
– А я, если не возражаете, хлебну… Мне надо.
Север возражал, но вслух говорить ничего не стал. Его верхняя губа предупредительно дернулась, и любой другой собеседник обратил бы внимание на столь характерный жест.
Никто больше не стремился вступать в диалог. Захарий стоял и думал, что Крестовский и его погладит против шерстки за то, что втянул главу в историю, выступил посредником от непроверенного партнера. Считай, Север потерял день.
То, что девочки белогорцев никак не потянут на покорных, даже Захарий уже понимал.
Так и оказалось.
Большой бугай открыл дверь и втолкал четырех девиц. Две были изрядно потрепаны, с пропитыми лицами и с ярко выраженным запахом секса. Трахались совсем недавно. Захарий поморщился. Н-да… Две другие были относительно хорошенькими, но чересчур юными. Лет пятнадцать максимум. И уже не девственницы.
– Почему четыре?
Голос Севера прозвучал совершенно спокойно.
И это было страшно.
Зияр, запрокинув в себя граненый стакан с самопальной водкой, поморщился и повернулся к бугаю.
– Где эта… Владлена?
Бугай что-то глухо прорычал и пошел красными пятнами.
– Давай ее сюда тоже.
– Альфа…
– Давай, я сказал. Север, извини, сейчас…
Захарий не знал, почему медлит Крестовский. Понятное дело, что надо уходить – разговор не о чем вести. Но его альфа отчего-то медлил. Захарию показалось, что альфа принюхивается, незаметно для окружающих втягивает в себя запах, уточняет.
Только что? Тут пахло дерьмом и разлагающейся жизнью. Альфа спивался и топил за собой всю стаю. Если до сих пор никто из его собратьев не пришел в Орден, не попросил защиты, значит, и остальных подобная жизнь устраивала.
Зияр занервничал. Девушки, те, что постарше, приняли вальяжные позы, выставляя потрепанные прелести напоказ. Одна оголила бедро, едва ли не до трусов. Захарию пришлось вмешаться. Он зыркнул на нее, угрожающе оскалившись. Самка мгновенно притихла. Девочки же, что помладше, смотрели на них, как на монстров. Жались друг к другу.
От Севера уже вовсю исходили негативные волны, и Захарию оставалось надеяться, что альфа все же сдержится, хотя в глубине души и понимал, что зря.
Дверь снова отворилась, в комнату вошел тот самый бугай, волоча за собой за руку темноволосую миниатюрную девушку.
– Пусти… сволочь…
Девушка ругалась тихо, но и едва различимого шепота было достаточно для слуха оборотня.
Захарий вздрогнул, когда услышал, как Крестовский резко выпустил воздух сквозь сжатые губы.
Последняя, пятая девушка разительно отличалась от ранее приведенных.
Читать бесплатно другие книги:
