Второй шанс. Книга вторая Звездная Елена

Что ж, придется объяснять куда доходчивее.

Развернувшись, я воззрилась на его императорское высочество, и разъяснила ситуацию:

– У вас очень сильный дар инспиратора. Ко всему прочему, вы определенно разбираетесь в женщинах и умеете получать желаемое. Но в случае со мной, ничего хорошего вас не ждет. Я не забеременею, как бы сильно вы и магистр Берион не желали подобного. Более того – соблазнив меня, вы потеряете надежного работника и бесценного союзника. О том, что произойдет в этом случае вам уже известно – асуры, судя по всему, от вас изначально ничего не скрывали. И вам прекрасно известно, что ныне империя находится на краю гибели.

Судорожно вздохнув, решительно продолжила:

– Я усвоила урок, господин, и более из моих уст вы не услышите ни единого неэтичного предложения решить тот или иной вопрос далеким от норм морали способом. Вы были весьма убедительны, должна признать. Благодарю за наставление. Поклон до земли требуется?

Судя по взгляду его императорского высочества в поклоне необходимости не было.

– Асьен, – он сделал шаг ко мне, – я сказал о том, что позабочусь о тебе, и, невзирая на все правила двора, не позволю никому причинить вред нашему ребенку. Я сказал это для того, чтобы ты чувствовала себя… увереннее.

– Ммм, – язвительно протянула я, – какая забота. Поистине, императорское милосердие и божественная милость. Но я повторюсь, если вы не расслышали с первого раза – я никогда не рожу вам дитя. Более того, я более чем не желаю повторения того, что случилось сегодня ночью, а если же вы попытаетесь снова повести себя столь недопустимым образом – вы потеряете меня. Мы опаздываем на Турнир, ваше императорское высочество, вам следует сосредоточиться на важном.

– Хорошо, – напряженно произнес Каенар, – тогда мы поговорим после Турнира.

Это вряд ли. После турнира я отправлюсь в Серебряный дворец контролировать последние приготовления. Но говорить я об этом не стала.

Когда мы покинули комнаты, и подошли к ступеням внутри башни, по винтовой лестнице ведущими вниз, Каенар произнес:

– Я подготовил платье для тебя. И несколько украшений. И твоя маска…

– Останется на мне. Как и форменное черное платье. Что касается украшений – служащей моего ранга они не требуются. Как, впрочем, и ваши извинения. Я же всего лишь безродная сирота из провинциального Суассона, не стоит обращаться со мной так, словно я высокородная леди.

– Асьен, я…

– Вы ставите меня в неловкое и неприятное положение. Разговор окончен.

***

Я помнила это место. Трибуны в двенадцать рядов, заполненные студентами, которые на сегодня были освобождены от занятий, и арену, огражденную стальной решеткой, колючей проволокой по которой шел магический электрический заряд, и силовым барьером. И так как это была сама ВАД, все было построено таким образом, что практически с любого места все было прекрасно видно. Но для меня все равно выделили место в преподавательской ложе, у самого барьера.

Но едва ли что-то могло обрадовать меня сегодня, и уж тем более не порадовало близкое соседство магистра Ксавьена, который войдя в ложу, заставил двух преподавателей пересесть и устроился в кресле рядом со мной.

– Чай, вино, что-то по крепче? – невозмутимо предложил магистр.

– Яду, – мрачно ответила я.

– Прекрасный выбор, – похвалил преподаватель темной магии, и заказал мне чай.

Не оставалось ничего иного, кроме как вежливо поблагодарить за любезность.

– Волнуешься, – глядя на арену, спросил магистр Ксавьен.

– Полагаю, у арены едва ли есть причины для беспокойства, – язвительно заметила я.

И магистр, медленно повернув голову, суженными от гнева глазами, посмотрел на меня. Я безмятежно помешивала ложечкой чай. Если задаешь вопросы словно ни к кому не обращаясь, не стоит рассчитывать на желание собеседника принять вопрос обязательно на свой счет.

– А вы ныне секретарем и у арены подрабатываете? – в свою очередь съязвил магистр.

И это напомнило мне об одной маленькой, но весьма значительной детали – деньги! Я совершенно позабыла о таком важном аспекте взаимоотношений между господином и его слугой, как деньги! Для принцессы, много лет прожившей во дворце подобное являлось естественным, но для сиротки из Суассона, что работала за копеечную плату, деньги всегда должны иметь значение.

Мысленно поблагодарила магистра за своевременное напоминание, и перестав язвить, вежливо ответила:

– Я совершенно уверена в своем уче… господине.

– Милая оговорка, – Ксавьен всегда был предельно внимателен.

Я еще помнила те времена, когда именно эта деталь характера магистра неимоверно злила Эльтериана. Что ж, кажется, теперь она начала раздражать и меня.

– Что происходит между вами двумя? – Ксавьен сел так, чтобы быть как можно ближе ко мне, и даже подался всем телом, не скрывая от посторонних, что происходит весьма занимательная беседа. – Не поймите меня неправильно, мадемуазель Асьен, но меня крайне тревожит один вопрос: Почему девушка, получившая в дар от самого принца Эльтериана, поистине виртуозно освоившего умение покорять сердца и превращать даже самых злейших врагов в союзников, внезапно не просто встала на сторону нового кронпринца, но и совершенно игнорирует мага, одарившего ее столь привлекательной внешностью.

О, я могла бы сказать многое. Но ограничилась лишь одним вопросом:

– Совершенно игнорирует?

И я посмотрела на магистра. Магистр кивком головы указал влево.

Обернувшись, я увидела Эльтериана, на которого, как выяснилось, взирали с немым, а порой и словесным, восторгом все девушки в академии. Вот только его высочество не удостоил вниманием никого из них – все это время он смотрел исключительно на меня.

Что ж, ни отворачиваться, ни отводить взгляд я не стала, с головы до ног изучая главного соперника Каенара. И сегодня его отвергнутое высочество выглядел… внушительным. Пострадав во Дворце Семи Снегов, откуда мало кто выбирался живым в принципе, он получил внутренние повреждения на лекции магистра Ксавьена, взвалив на себя слишком многое в той схватке с Тварью из Нижнего мира, но сейчас никто не посмел бы даже подумать, что принц Эльтериан ослаб. Он не выглядел ослабевшим, он выглядел усилившимся. Прекрасное лицо утратило бледность, но обрело мужественность, твердость и пугающую уверенность. Плечи определенно стали шире, и это притом, что Эльтериан даже не стал надевать доспехи, демонстрируя всей академии, что данное испытание всего лишь незначительный пустяк для него. Так что теперь ширина плеч была вовсе не создана визуально, а узкая талия подчеркивалась лишь широким кожаным поясом, затянутым поверх темно-зеленой туники. Никогда не думала, что этот цвет может столь существенно менять внешность принца. Теперь передо мной был не аристократически-изысканный изнеженный принц, вальяжно-благосклонно как само собой полагающееся принимающий всеобщее преклонение… Эльтериан изменился. Более никакого показного позерства. Никаких игр. Мрачный, сдержанный, обладающий ледяным спокойствием и абсолютно не реагирующий на крики восторженных обожательниц. Ранее Эльтериан склонился бы в галантно-шутливом поклоне, поймал бы несколько роз и одарил бы девушек воздушными поцелуями… Сейчас же до него недолетал ни один цветок – выставленный щит блокировал все. И сейчас Эльтериан даже не взглянул на своих обожательниц – он смотрел на меня. Все это время он смотрел только на меня.

Я отвернулась.

Увиденное определенно напрягало и вызывало беспокойство. Эльтериан был слишком уверен в своей победе. Слишком! И одно это заставляло нервничать. Неужели есть что-то, что мы упустили? Может ли так быть, что мы где-то просчитались? И почему на нем нет доспехов?!

– Прошу меня извинить, срочные дела, – сказала я, торопливо поднимаясь с кресла.

– Все любопытнее и любопытнее, – саркастично произнес магистр.

Я бы скорее использовала термин «страшнее и страшнее».

***

Где находились раздевалки при данном полигоне, я знала, бывала здесь ранее, но имелась одна маленькая сложность – выход к месту, где боевики готовились к бою, находился за спиной Эльтериана. А приближаться к принцу я побоялась. К счастью, несколько раз мне доводилось убираться здесь, и я знала о другом пути.

Свернув под трибуны, подхватила юбку и практически побежала, понимая, что времени осталось немного.

Гибкую тень, спрыгнувшую в узкое пространство за зрительскими трибунами, я заметила вовремя. И остановилась за несколько шагов до того, как врезаться в охотника, виртуозно загнавшего свою жертву в капкан.

– Мы снова встретились, Асьениэль, – с усмешкой произнес принц, делая плавный шаг ко мне.

Моя попытка отступить провалилась, потому как позади меня возник барьер, пусть и магический, но ощущающийся как полноценная кирпичная стена.

– Почему ты все время бежишь от меня? – неторопливо приближаясь, поинтересовался принц. – Знаешь, тысячи девушек, оказавшихся на твоем месте, были бы счастливы. Но не ты… Это интригует.

Меня что, провели? Наживкой было отсутствие доспехов на Эльтериане, и я… я купилась.

Еще один плавный шаг, затем второй, и меня затрясло от ужаса.

Разумом я понимала, что не нахожусь в полной власти Эльтериана, достаточно закричать, вывернуться, сделать все что только возможно, и все это закончится. Это в прошлом бесполезным было все – можно было кричать сколько угодно, можно было звать на помощь, можно было пытаться сбежать раз за разом или резать собственные вены, в надежде на спасительную смерть… но тогда ничто не могло спасти меня. Сейчас все иначе, совершенно иначе. Но горло сжало спазмом ужаса, руки дрожат, тело леденеет…

И я оказалась не в состоянии скрыть охвативший меня ужас, когда Эльтериан снял маску с моего лица.

Железная маска с черными лентами падает на пол…

Голубые глаза принца, подсвеченные магией, с изумлением вглядываются в мои…

Правой рукой он касается моей щеки, левая скользит по руке, и сжимает ледяную ладонь…

А затем Эльтериан потрясенно произносит:

– Асьен, ты боишься меня?

И второй раз в жизни я вижу потрясение в его глазах. Первый раз был в тот момент, когда его, пронзенного «Копьем Судьбы» доставили во дворец, и вот второй – сейчас.

– Асьен, почему?! – недоверие, непонимание и даже некоторая обида в голосе.

Он убрал пальцы от моего лица, схватил и вторую ладонь, стянул перчатки с обеих, и подняв к губам, начал согревать дыханием. Он никогда ранее так не поступал.

– Прости, – тихий шепот и губы мимолетно касаются внутренней стороны моей ладони. – Прости, я не думал… Ты первая девушка, которую парализовало страхом в моем присутствии. Мы же не на поле боя, Асьениэль, а я… я не столь ужасен, как ты могла бы подумать. И я… я же сказал, что не причиню тебе вреда.

Причинишь…

Страшный…

И ты ужасен…

Настолько ужасен, что даже сейчас я от ужаса пошевелиться не могу.

И в этот момент под трибунами прозвучал разъяренный вопрос:

– Что здесь происходит?!

Еще никогда я не была так рада появлению кронпринца.

Но следом прозвучало и иное:

– Встреча давних любовников, как я и говорил. Каенар, надеюсь теперь, когда ты видел все сам, так сказать лицезрел лично, ты… – магистр Ксавьен не договорил.

Со звоном рухнул барьер за моей спиной, в то же мгновение ухватив за плечо, Каенар притянул меня к себе, развернул, скрывая мое лицо от всех присутствующих, прижал и не реагируя на «обстоятельства», произнес:

– Эльтериан, Асьен мой человек. И даже тот факт, что она девушка, ничего не меняет. Если подобное повторится, я приму самые жесткие меры.

– О, сколь пугающие слова, – издевательски ответил принц. – Ваше императорское высочество, как неотесанный вояка, вы еще видимо не в курсе, что члены императорской семьи не вправе разбрасываться угрозами. Дивного турнира, ваше императорское высочество.

Я мысленно отследила каждый из его шагов, когда он уходил.

А едва ушел, магистр Ксавьен, раздраженно произнес:

– Каенар, ты все видел сам! Хватит обнимать ее, как самое ценное сокровище в твоей жизни! Каенар, ты…

– Достаточно! – жестко оборвал его кронпринц.

Затем мягко отстранил меня от себя, прикоснулся к моим ладоням, почти незаметно считав пульс, и тихо произнес:

– С твоим паническим страхом нужно что-то делать, Асьен.

Молча кивнула, все еще не в состоянии говорить. Меня трясло, сотрясало мелкой, противной и совершенно не поддающейся контролю дрожью.

– Дыши, – наставительно приказал Каенар. – Медленно, размеренно, и считай про себя. Четыре – вдох, восемь – выдох. Начинай.

И отпустив меня, он прислонил спиной к стене, а сам сходил за маской и перчатками, никак не реагируя на магистра Ксавьена, мрачно сложившего руки на груди и с явным неодобрением наблюдающего за происходящим.

Каенар же вернулся, но вместо перчаток, протянул мне платок, предварительно смочив его спиртом. Молча взяла его и принялась с остервенением стирать прикосновения Эльтериана – с рук, с щеки, и особенно с тыльной стороны ладони, там, где он прикоснулся губами.

– Кожу сдирать не обязательно, – мягко заметил Каенар, и безапелляционно отобрал у меня свой платок.

А затем, когда я натянула перчатки и начала завязывать ленты маски, тихо спросил:

– Что ты хотела мне сообщить?

И самым удивительным образом дар речи ко мне вернулся.

– Эльтериан, похоже, собирается выступать без доспехов, – голос был слабым, хотя мне казалось, я уже успокоилась. – И то, как он выглядит, несколько… отличается от наших предположений.

Помрачнев, Каенар спросил:

– Твои предположения?

– Их нет, – была вынуждена признать я. – А у тебя?

– Три основных. Первый – подобная демонстративная бравада может привести к тому, что наиболее подверженные влиянию боевики так же решат выступать без доспехов, сочтя это признаком уверенности в своих силах и мужественности. Второе – доспехи изготавливаются из определенного метала, а он в свою очередь является великолепным проводником магии влияния – не удивлюсь, если магистр Оррен собирается это использовать. И третье – Эльтериан собирается продемонстрировать всем, что лучше, безопаснее и выгоднее быть на его стороне. Хорошо, что ты поспешила ко мне, узнай я все это перед самым началом, не успел бы предпринять никаких мер.

– К сожалению, я к тебе не дошла, – была вынуждена констатировать.

– Это не твоя вина. В любом случае все сложилось отлично – магистр Ксавьен вызвал меня, дабы поймать вас на месте преступления, и я смог увидеть Эльтериана. Ты успокоилась?

Неуверенно кивнула.

– Но все еще дрожишь, – пристально глядя на меня, произнес Каенар.

Затем взял за левую руку, и тихо напомнил:

– На твоем безымянном пальце есть кольцо, которое тебе дал мой двоюродный дед. В случае опасности – сожми его. Извини, до места на трибуне я тебя проводить не смогу, нужно срочно менять все доспехи. Однако, – взгляд на все еще стоящего рядом магистра, – ты не обязана отвечать ни на один из его вопросов. И светскую беседу поддерживать не обязана так же. Я постараюсь закончить все быстро, хорошо?

Снова кивнула.

– Приставлю к тебе дополнительную охрану, – решил Каенар.

И отпустив меня, стремительно ушел в сторону раздевалки, оглянувшись перед тем, как исчезнуть в темном проходе.

Когда он ушел, я постояла еще около минуты, пытаясь найти в себе силы куда-либо идти.

Но едва магистр Ксавьен, подойдя, галантно подал мне руку, силы нашлись даже на гнев.

– Одного не могу понять, – разъяренно глядя на магистра, произнесла я, – где свечка?

– Какая свечка? – несколько удивившись, переспросил он.

– Та, которую вы собирались подержать для нас с младшим принцем! – гневно воскликнула я.

И оттолкнувшись от стены, ушла к своему месту на трибуне.

Но дойдя до кресла, поняла, что не имею ни малейшего желания находиться рядом с любителем подержать свечу, и, взяв свою тетрадь, пересела подальше, на третий ряд, втиснувшись рядом с преподавателем женщиной, которой предложила занять мое место. Молоденькая магиана с радостью согласилась поменяться.

С комфортом расположившись, комфорт в данном случае означал отсутствие возле меня магистра Ксавьена, я принялась ожидать начала турнира.

Но тут к магистру, который даже не сел на свое место, а стоял рядом с ним в упор глядя на меня и игнорируя защебетавшую с ним магиану, подошел один из служителей академии и передал записку. Развернув оную, магистр торопливо направился ко мне. Сидеть на третьем ряду как-то сразу стало некомфортно.

Когда магистр молча протянул мне записку, я так же молча взяла ее, развернула и увидела написанное знакомым твердым и решительным почерком: «Речь».

Значит от доспехов отказались многие боевики. Плохо. Очень плохо.

Раскрыв тетрадь, я достала грифельный карандаш и быстро начала писать. О необходимости сохранения себя ради будущих достижений. О том, что Турнир Укрощения является подготовкой к реальному бою, в котором можно рассчитывать только на себя, и нельзя полагаться на лекарей. О том, что защита родины это ответственность, и к своему обмундированию нужно относиться столь же ответственно, ведь от жизни и целостности воинов зависит защита и целостность Империи.

Дописав, осторожно вырвала лист из тетради и передала магистру Ксавьену.

Судя по его выражению лица, он был несколько шокирован произошедшим, однако все же сложил лист и передал его посыльному.

А после, когда он вернулся на свое место, молодая преподавательница быстро встала, пришла ко мне и попросила сесть согласно регламенту. И мне пришлось возвратиться на первый ряд.

Едва я села, Ксавьен тихо спросил, словно обращаясь к арене:

– Если я принесу свои глубочайшие извинения, это что-то изменит?

Нет!

Но все же:

– Благодаря вам мне удалось встретиться с его императорским высочеством вовремя. Это единственное, что имеет значение.

– Но я оскорбил вас, – и Ксавьен резко повернулся ко мне.

– А вот это уже не имеет никакого значения. Однако я воспользуюсь правом, данным мне кронпринцем, и не стану более поддерживать светскую беседу с вами.

***

Начало Турнира задерживалось.

Я догадывалась о причинах подобной задержки и нервничала куда больше, чем все несведущие.

Преподавателям в ложе подали напитки и закуски. На трибунах, между студентами, ходили зазывалы, распродавая пироги, пирожки, орешки и прочую снедь. От некоторых даже вполне ощутимо несло спиртом, и ректор Нуента счел необходимым это отметить, но вмешиваться не стал – торговцы, принесшие спиртное, просто более никогда не будут допущены в стены академии, а студенты позволившие себе лишнее завтра утром получат выговор. Ректор Нуента лишь казался милым и добродушным человеком, на самом деле академией он правил железной рукой, и от наказания в стенах ВАДа не уходил еще никто.

Однако сейчас, меня больше всего волновало то, что из ворот для участников не вышел еще никто.

Я знала о том, сколь мастерски умеет говорить с народом Эльтериан.

Каенар существенно уступал ему в ораторском искусстве, но сейчас оба они пытались повлиять на студентов боевого факультета. А это воины. Они более прямолинейны, менее подвержены красивым речам, и опираются на расчет и логику. Это должно было стать преимуществом для Каенара. И все же я нервничала.

Все ждали красочного боя с Тварями из Нижнего мира, а я знала, что главный бой сейчас происходит в раздевалке, главный и решающий. И итоги этого боя станут ясны, когда участники выйдут на арену.

– А вы нервничаете, – вдруг произнес магистр Ксавьен.

Нервничаю? Да я с ума тут схожу!

– Напоминаю в последний раз – я имею полное право игнорировать вас, – холодно ответила магистру.

И тут прозвучали удары гонга.

Три громких сигнала и один короткий – да, они разделились. Действительно разделились. Значит, сокрушительной победы Каенар не одержал… Ладно, будем работать с тем, что есть.

Первым на арену вышел Эльтериан.

Прекрасный принц в легкой зеленой тунике свободно шел с видом победителя, который уже добился победы. А вот за ним не слишком уверенно тянулись боевики, так же в туниках и без доспехов.

– Идиоты, – тихо прокомментировал магистр Ксавьен.

Впервые я была с ним полностью согласна, но весь вопрос был в том, сколько конкретно идиотов выйдет на эту арену.

Двадцать.

Их было двадцать!

Что ж, все оказалось не так страшно.

Снова удары гонга.

Три длинных и два коротких.

А затем все задрожало. Даже в чашках с чаем вода начала подрагивать.

Каенар вышел не победителем – он выступил как генерал, ведущий свое войско в бой.

Сорок пять студентов выпускного пятого курса Боевого факультета шли четким строем, шаг в шаг, следуя за своим главнокомандующим. Неожиданно черные доспехи, вместо стандартных белых, используемых на тренировках, опущенные забрала, копья у каждого в руке, мечи на поясах, и алые плащи, развевающиеся за плечами.

Тренированное, слаженное войско уверенно прошагало к позиции, и встало в четкое строение – Каенар впереди, остальные в боевом порядке позади него.

И вот теперь на фоне столь грозной силы Эльтериан и его сторонники смотрелись даже как-то жалко.

– Что ты ему там за речь написала, что они согласились нацепить на себя доспехи армии Нижнего мира? – тихо спросил магистр Ксавьен.

Серьезно? Это доспехи Нижнего мира? О, так Каенар превзошел мои самые лучшие ожидания – он склонил на свою сторону две трети боевиков, заставив их одеть не просто доспехи, а доспехи извечного врага Империи…

Ничего не отвечая магистру, я скомкала кружевной платок, что элегантно держала на коленях, и приготовилась наблюдать бой, исход коего предсказать было сложно. Крайне сложно.

Когда на арене появился магистр Оррен, Каенар посмотрел на меня.

На кронпринце был шлем с опущенным забралом, на мне маска.

Но я отчетливо ощутила его взгляд, и посмотрела в ответ. Кажется, лишь мы оба знали, насколько все серьезно сейчас.

Между тем магистр Оррен начал свою речь.

– Турнир Укрощения проводится каждый год вот уже более трехсот лет! Великая Академия Достойнейших магов Империи гордится самыми жесткими правилами отборочного турнира – неженкам нет места среди достойных! Помните – каждый участник должен подчинить как минимум одну Тварь из Нижнего Мира. Использование боевой магии разрешено только для самообороны. Укрощение осуществляется путем применения ментальной магии и вашего дара агрессоров. Дивного Турнира, студенты!

И он не удержался от уничижительного взгляда в сторону Каенара и его сторонников.

Взмах руки и сам Оррен исчез в сером дыму.

А земля содрогнулась, и разверзлась.

– Что происходит? – напряженно произнес магистр Ксавьен, чуть подавшись вперед.

Все прочие реагировали так же – обыкновенно Тварей содержали в питомнике до Турнира, и выпускали на арену из самых больших ворот. Ожидая этого сторонники Каенара и выбрали именно это боевое построение. Но теперь… Из-за пролома в земле территория арены сократилась вдвое, но страшнее было не это – Твари проведшие время в питомнике все же становились спокойнее, а вот Твари прямиком из Нижнего мира – чудовищно опасны.

И еще одна опасность заключалась в количестве – каждый студент для прохождения должен был подчинить хотя бы одну Тварь, но что если их будет меньше? На пять, десять, двадцать или сорок вместо положенного? В питомнике их точное количество гарантировало шанс каждому боевику, а что будет сейчас?

А сейчас раздался треск.

– А ты платочек свой порвала, – насмешливо заметил магистр Ксавьен.

Порвала? Для этого и держала.

Первым из-под земли вылез хвосторогий ящер. Крайне опасное существо, способное наносить урон одновременно и пастью и хвостом. Странное строение трех ног, позволяло ему совершать стремительные повороты, так что бреши в войсках противника он проделывал всегда мастерски-убийственно, из-за чего в войсках Нижнего мира этих животных использовали лишь в борьбе с другими государствами, но никогда не в междоусобных войнах.

Шейдерог был огромен. Черно-коричневый, с ярко-фиолетовым шипом, он одновременно вытащил из пролома и голову, полную острых черных клыков, и хвост, готовый убивать и калечить направо и налево.

Эльтериан вскинул руку тут же. Еще до того, как Тварь выбралась из пролома.

Принц стоял совершенно уверенно и спокойно, кажется, он даже улыбался, а еще был на сто процентов уверен в своей победе. И шейдерог, оказавшись под влиянием чар агрессора, зарычал, но противиться был не в силах, и когда начал вылезать весь, никто даже не сомневался, к кому он сейчас направится.

Никто кроме меня.

Когда Каенар вскинул руку в железной черной перчатке, послышались изумленные возгласы.

Но когда шейдерог, резко повернув голову, воззрился на кронпринца, а после торопливо выбравшись из пролома радостно запрыгал к нему, трибуны взорвались криками.

Я увидела, как резко побледнел Эльтериан.

Как засветилась от усиления призыва его ладонь.

Как по губам потекла струйка крови, а атмосфера над ареной словно сгустилась…

Однако все это меркло по сравнению с веселым шейдерогом, который, радостно припрыгал к Каенару и ткнулся носом в его ладонь.

– Кронпринц Каенар – сто баллов из ста. Отбор пройден, – громогласно объявили судьи.

Я с облегчением выдохнула, и только сейчас поняла, что я не просто порвала свой платочек – от него остались одни клочки.

– Возьмите мой, – галантно предложил магистр Ксавьен.

Желание отказаться было значительным, но победа Каенара это еще только половина победы – кронпринцу предстояло так же позаботиться обо всех, кто стал его сторонниками.

– Ваше императорское высочество, можете уничтожить шейдерога, – милостиво разрешили судьи.

– Зачем? – поглаживая Тварь по голове, поинтересовался Каенар. – Зверь укрощен и полностью подчиняется мне. Ко всему прочему он был захвачен из естественной среды и за ним не числятся нападения на мирное население империи. Таким образом, будет справедливым после Турнира, вернуть его обратно. Я против бессмысленной жестокости.

Судьи лишь покивали, принимая решение Каенара, но вот на трибунах воцарилось почти священное благоговение.

«Он поступает как истинный правитель!»

«Он такой благородный!»

«Не удивительно, что император избрал его своим преемником»…

И все прочее в том же духе.

– Почему у меня такое ощущение, что вы улыбаетесь? – вдруг спросил магистр.

– Я вас игнорирую, – напомнила в очередной раз.

И продолжила улыбаться.

Пока что все шло отлично. Просто отлично. А Каенар… кажется, я начинала им гордиться.

Но тут из пролома полезли следующие твари.

В стане Каенара произошло перестроение и вперед вышел следующий студент, полностью облаченный в доспехи. В стане Эльтериана все оставалось по-прежнему.

И принц был первым, кто вновь вскинул руку, планируя подчинить Тварь своей воле.

Студент из сторонников Каенара тоже вскинул руку.

Воздух над ареной загудел от напряжения.

Трибуны замерли, словно все разом перестали дышать.