Новые семейные обстоятельства Трауб Маша

И еще про любовь. И прошлое, которое будто вчера. Вася задерживался в школе. Телефон отключен. Я начала нервничать. Наконец сын появился в дверях – уставший, мокрый, но вроде бы довольный.

– И где ты был? – спросила я. – В футбол играл?

– Нет, мама, сегодня не до футбола.

– К Максу в гости заходил? – уточнила я.

– Что, у меня, кроме Макса и футбола, никаких других дел быть не может? Надоела мне мужская компания. Мы с Максом решили девочек до дома проводить, – гордо сообщил сын.

– И как?

– Хорошо. Сначала посидели на подоконнике, пока нас уборщица не прогнала. Потом на футбольное поле сходили – посмотрели, кто играет. Потом к Максу зашли – у него кошка должна котят родить. Мы проверяли. Еще не родила, но под диван уже не пролезает.

– Так, а при чем тут проводы девочек? – удивилась я.

– Ну, мы их так провожали, чтобы нам тоже было интересно.

– А кого провожали?

– Дашу и Аню, кого же еще?

– А ты кого конкретно?

– Не знаю. Но я нес Дашин портфель, хотя надо было Анин брать. Слушай, что эти девочки туда запихивают? Он такой тяжелый! – возмутился сын.

– Мне в школе один мальчик тоже портфель носил, – сказала я, расчувствовавшись. – До самого подъезда.

– А я только до своего донес. Надо было до ее дома? – удивился Вася.

– Ты что, донес до своего подъезда, отдал портфель Даше и сказал: «Неси дальше сама, я уже пришел»?

– Ну да. А что?

– Разве так девочек провожают? Какой кошмар! – воскликнула я.

– Это не кошмар. Вот Максу совсем не повезло. Аня же далеко живет. Ее мама на машине привозит. Представляешь, Макс с Аней шли по тротуару, а ее мама ехала за ними на машине! Я вообще-то решил, что с этими девочками мне пока неинтересно. Они в футболе не разбираются и не знают, откуда котята берутся!

Вася, на тот момент подросток, провел майские праздники у бабушки на даче. Когда бабушка устала стирать ему одежду после выездов на квадроцикле по окрестностям, кормить не одного внука, а пятерых мальчишек – Васиных друзей, которые, несмотря на большую занятость, не пропускали обеды и ужины, – она решила дать внуку задание. Покрасить лавочку. Выдала кисточку, банку с краской и ушла в дом отдыхать. Иногда она выглядывала в окно проверить ход работ и видела мальчишескую спину, склоненную над скамейкой. Потом бабушка задремала и проспала целый час. Вышла во двор, чтобы «принять работу», – и каково же было ее удивление, когда увидела, что скамейку красит незнакомая молодая женщина.

– Здравствуйте, – сказала бабушка. – А вы кто?

– Меня Света зовут. Мы тут дом сняли на лето, около реки.

– Очень хорошо, а почему вы мою скамейку красите?

– Меня дочка попросила, Даша. Вы извините, что она вам ее испортила. Я сейчас быстро все докрашу.

Бабушка на мгновение решила, что впала в маразм и проспала не час, а год. Во всяком случае, вспомнить, как неизвестная девочка Даша успела испортить скамейку, она не могла.

Внук с друзьями и девочкой появились на участке как раз к ужину. То есть совсем не вовремя. Попытались сбежать, но было поздно. Оказалось, что Вася сначала доверил красить скамейку друзьям в обмен на десять минут катания на квадроцикле, а потом, когда они все накатались, встретили девочку Дашу, гулявшую в полном одиночестве. Даша оказалась умной да к тому же красивой. Пока мальчики строго по очереди катали ее на квадроцикле и следили по секундомеру, чтобы каждый катал положенное время и не больше, ее мама красила лавочку. Даша, рыдая, сообщила родительнице, что случайно испортила чужое имущество и теперь скамейку нужно починить и желательно покрасить. Мама Света не только прибила новую ножку к старой, никому не нужной лавке, но и раскрасила ее маками и ромашками.

– Ты что, Том Сойер? – поинтересовалась бабушка.

– Нет, я по любви, – ответил Вася.

Сыну Василию исполнился двадцать один год. Конечно, мне не верилось. Я – мать взрослого сына. Совсем взрослого. Умного и красивого. Отметил с семьей, потом уехал праздновать с друзьями. Чем отличаются отношения матери и взрослого сына? Теперь знаю. Мы обсуждали, какого рода, то есть женского, мужского или среднего, в русском языке виски, бренди, капучино и шампанское и почему. Кажется, еще совсем недавно, буквально вчера, я объясняла ему разницу между причастными и деепричастными оборотами. Написал в сообщении «по итогу», хотя обычно даже запятые специально для меня расставляет. В ответ я обещала от него отречься. «В итоге!»

«Прости, я спал», – написал сын. «Это должно быть внутри! – ответила я. – И почему ты сбросил мой звонок, кстати? Крайне невежливо по отношению к матери!» – «Я думал, ты будильник», – честно ответил сын.

Дети… Когда за них можно перестать волноваться? Никогда. Уже женился, родил своих детей, а все равно – ребенок. Мой супруг любит повторять, что будет работать до пенсии, причем до пенсии детей.

Старший, Ваня, уже был взрослым человеком, мужем, отцом. И он, в отличие от всех нас, всегда откликается на сообщения своего отца, будь то фотографии уточек на пруду или красивого заката. А тут вдруг не ответил. И на звонок тоже не ответил.

– Имеет право, пятница, – хмыкнула я, когда муж собирался от волнения походить по потолку.

– Ну и что? Он уже два часа не в сети. Я проверял по всем мессенджерам. – Муж все-таки решил сделать кружочек по потолку.

– Взрослый человек, – пыталась я воззвать к разуму.

– Может, его жене позвонить? – продолжал беспокоиться муж.

– Ага, а заодно и теще с тестем, чтобы уж наверняка. Отстань от человека.

Но мой муж обладает просто великим талантом накрутить себя, а заодно и всех, кто находится рядом. Спустя два часа он своего добился – я начала волноваться. Вдруг действительно что-то произошло, а я сижу и не волнуюсь. Может, Ваньке действительно требуется помощь?

– Хорошо, я ему позвоню, – решила я.

Если я звоню или пишу кому-нибудь из детей, те отвечают сразу же, всегда, даже если находятся в коме. Потому что я их беспокою только в экстренных случаях. Но и мне Ваня не ответил.

– Вот! Я так и знал! Где его теперь искать? – Муж уже активно наматывал круги по потолку и заламывал руки.

– Где он был в последний раз? – уточнила я.

– На работе! Где же еще?

– Значит, искать надо на работе.

Иван тогда трудился в министерстве. И кто бы сомневался, что мой супруг через знакомых знакомых дозвонится аж до министра. Министр в пятницу вечером ничего не понял, но дал указание секретарю разобраться. Секретарь позвонила коллеге, та своей коллеге, и наконец выяснилось, что один отдел решил устроить вечеринку по случаю дня рождения своего начальника. Но больше никакой информации. Коллега коллеги на связь не выходила.

Тогда я написала сообщение Ване. «Котенок, привет. Ты где? Я волнуюсь».

Нельзя сказать, что текст писала как-то специально. Поскольку я тогда была матерью маленькой девочки, то есть Симы, имела полное право написать «котенок». Могла с тем же успехом написать «малыш» или «зайка», как часто обращалась к детям – мой круг общения в то время ограничивался детской площадкой и песочницей.

Как позже выяснилось, именно на это сообщение, проигнорировав все остальные, отреагировал Ванин коллега Александр. Приложив палец бездыханного Вани, употребившего лишнего, он разблокировал телефон.

«С Ваней все хорошо. Он спит», – написал мне Александр, решив, видимо, что я… точно не жена. Тем более что фотография у меня на аватарке очень знойная, многолетней давности.

«Александр, это Ванина мачеха. Не могли бы вы вызвать такси и отправить его по адресу…» Далее следовал наш адрес.

Александр, кажется, не ожидал такого развития сюжета, но ровно через полчаса Ванино тело было отгружено и доставлено.

В моей семье давно привыкли к тому, что я иногда делаю странные вещи – перекрашиваю кухню, меняю обивку на стульях, могу перевесить люстры во всем доме. Но тут супруг поднял от удивления бровь. Я плевала на простыню, по старинке, как делали наши мамы перед глажкой, когда не было отпаривателей, и старательно ее мяла.

– Может, ты хотела ее погладить? – уточнил супруг.

– Нет, мне нужно ее смять!

Ну надо так надо. В воскресенье рано утром я металась по квартире, упаковывая корсет, ночнушку и еще кучу вещей.

– Ты уезжаешь? – вежливо поинтересовался муж, сверяясь с домашним еженедельником, куда мы записываем планы.

– Нет, у меня фотосессия. Буду фотографироваться голой! – ответила я.

– Тогда зачем тебе столько вещей, если голой? Попрошу Васю, чтобы помог тебе погрузить в машину. У меня рабочий эфир. Вася! Помоги маме погрузить вещи, она едет на голую фотосессию.

Обожаю своих мужчин. Они не реагируют на прилагательное «голая», но всегда готовы помочь.

Потом, во время съемки, я старательно упаковывалась в простыню, но Катя, моя подруга – фотограф, близкий по духу и вкусу человек, была недовольна.

– Надо было Еву взять, – заметила Сима, – тогда бы у тебя был нормальный взгляд, а не как обычно.

Мы, как всегда, решили совместить несколько идей и уложиться по времени. Тематически планы: мама с дочкой, Сима – красавица, я в смятой простыне. Обычно на фотосессиях присутствовала и дочка Кати Ева, на тот момент двухлетняя, что неизменно привносило в мой взгляд нежность.

– Сима, давай ты простыню подержишь, взмахни ею. Нет, с другой стороны, а то у твоей мамы попа в хвост превращается, – командовала Катя.

«Еще раз наклеишь ресницы, я тебя стукну», – писала она мне после съемки. Да, я не справляюсь с наклейкой ресниц пучками и нашла для себя магнитные. Но не справляюсь со специальной подводкой – ресницы все равно торчат и стремятся к переносице.

– А как твои родные реагируют на такие фото? – спросила подруга.

– Сын сказал «хорошо», муж сказал «угу», Сима устала трясти простыню.

– Зачем тебе такие фотографии? Для мужа? – спросила еще одна подруга. Нет, для себя. Я точно знаю – нужно позволять себе делать что-то только для себя. Что угодно! Ну и мять простыню, пытаться застегнуть корсет, рискуя получить вывих руки, – это как минимум весело.

Кстати, про магнитные ресницы. Это просто спасение! Во-первых, безопасно – они не отлепляются, как наращенные, вместе с родными. Держатся долго, можно использовать многократно. Конечно, я их беру в поездки, где мне предстоят выступления, а времени поправить макияж точно не будет. Есть места, когда ресницы вовсе не требуются. Где солнце светит так ярко, что кожа сама разглаживается, ресницы удлиняются, а губы вдруг становятся припухшими. А есть места, где без ресниц не обойдешься. Потому что губы замерзли и превратились в ниточку, лицо отчего-то стало серым, а синяки под глазами – как у панды. Вот однажды я оказалась в том месте, где макияж не казался лишним даже с утра. На улице – минус тридцать пять градусов. Я собиралась в гостиничном номере. Клеила ресницы и вдруг поняла, что не знаю, как они себя поведут при столь низких температурах. Но у меня же есть сын-физик! А он-то все должен понимать про магнетизм, пусть и на ресницах. Вдруг они начнут отмагничиваться вместе с глазами? Или, наоборот, примагнитят меня так, что я глаза не смогу открыть? Рисковать я не могла. Позвонила сыну.

– Васюш, привет. Прости, что рано. Ты не знаешь, случайно, как магнит реагирует на низкие температуры? – спросила я.

– Мам, у тебя все в порядке? – Сын явно еще спал и не собирался просыпаться.

– Нет, у меня ресницы магнитные, – ответила я. Но сын молчал.

– Ты там спишь, что ли? – возмутилась я.

– Мммм.

– Так что с магнитом?

– Зависит от многих факторов, – пробормотал сын.

– От каких, например?

– Мам, в твоем случае поможет только эксперимент.

– Я не могу проводить эксперимент на себе! У меня одна встреча за другой! И вообще, что ты имеешь в виду под «в твоем случае»? Намекаешь, что я гуманитарий и ничего не понимаю в физике?

– Хрррр…

Магнитные ресницы, если что, не примагничиваются, они просто примерзают. Проверила на себе.

Ну честное слово, ничего не меняется, а повторяется. Разница лишь в масштабах. Вот прочла недавно новость – шарики-сердца, вывешенные для украшения в Третьяковском проезде ко Дню святого Валентина, сдулись. Пришлось снять. Но скоро повесят новые. «Физика – это жизнь», как говорит Вася, цитируя Аристотеля. Доказательства прилагаются. Бабушка повезла трехлетнюю Симу в подмосковный детский магазин недалеко от дачи. Сделала широкий жест и сказала:

– Выбирай.

Сима, впервые в жизни оказавшаяся в таком большом магазине, опешила. Бабушка показывала ей говорящих кукол, лошадок, которые ржали, если потянуть за хвост, и попугаев, кричавших на весь зал. Сима готова была заплакать, как и бабушка, которая не знала, чем порадовать пугливую внучку. На помощь пришла женщина-консультант, предложившая бабушке купить обычный воздушный шарик. Можно большой, с дельфинами или с принцессой. Сима была счастлива. Они вышли из магазина, дошли до машины, и тут бабушка увидела, что шарик сдулся. Она решительно взяла внучку за руку и пошла назад. Женщина-консультант покорно надула шарик газом еще раз. Бабушка опять дошла до машины и опять увидела, что шарик недостаточно надут.

– Пошли назад к этой тете. Она подсунула нам бракованный шарик! Мы другой купим, – объявила бабушка и забрала шарик. Сима не хотела идти назад к тете и не собиралась расставаться с шариком. Поэтому зарыдала. В магазин ворвалась разъяренная бабушка, тащившая за руку плачущую внучку. Бабушка требовала расплаты за слезы ребенка.

– Женщина, успокойтесь, что вы кричите? Шарик новый, не бракованный, – ласково увещевала ее женщина-консультант. Бабушка требовала администратора и директора, которые уже прибежали на рев и крики. Бабушку они знали прекрасно, поскольку с директором она играет в шахматы, а сын администратора периодически работает у нее личным водителем. Понятно, на чьей стороне была правда.

– Это же физика. Школьная программа, – чуть не плакала продавец-консультант.

– При чем здесь физика? – удивились бабушка, директор и администратор.

– Шарик от холодного воздуха сдувается, а в теплом помещении опять надувается, – объяснила консультант. И действительно, шар опять приобрел нормальные формы. Из магазина бабушка вышла не только с шариком, но и с набором юного физика для внучки. А девушка-консультант так ничего и не поняла – только что ее грозились уволить из-за этой странной женщины, но благодаря ей же произвели в старшие продавцы.

К слову, о физиках и лириках. Мы с мужем – лирики, наши дети – физики. А еще математики. Не знаю, как уж так получилось и за что нам выпало такое счастье. У Васи появилась девушка, тоже физик. Выпускница МФТИ. Мамы мальчиков-физиков меня поймут.

– Васюш, она очень умная? – спросила я.

– Очень.

– Тогда не знакомь нас с ней пока. Нам с папой надо как-то подготовиться, – попросила я, гадая, какую книгу взять для подготовки и как быстро смогу усвоить материал. Пока мне светил только учебник по физике дочери за седьмой класс.

– Мам, я могу с ней познакомиться, – объявила с явной угрозой и ревностью в голосе Сима. – Справлюсь, не волнуйся.

– Васюш, считай, что я уже одобрила твою девушку и полюбила ее всем сердцем. Но как ты будешь разбираться со своей сестрой, не знаю, – заметила я.

С девушкой мы познакомились. Я хлопала теми самыми магнитными ресницами, увлажненными слезами счастья, молчала и улыбалась. До этой встречи я была убеждена, что родила гения. Во время разговора с избранницей сына поняла – мой мальчик обладает весьма средними умственными способностями. Поэтому оставалось молчать и улыбаться. Мне кажется, я буду прекрасной свекровью.

Мы уехали на неделю отдыхать. Сын оставался сдавать экзамены. Предупредил, что, возможно, будет жить с девушкой, пока нас нет. Но в нашем доме личная жизнь невозможна. Как-то я уезжала в командировку в пять утра, и меня видели сосед и две соседки. Спрашивали потом, как я съездила. Вернулась домой за полночь – отмечали день рождения подруги. Опять все видели и спрашивали, почему так поздно вернулась. Так что, когда мы вернулись из отпуска, консьержка тут же сообщила, что Васина девушка – копия мама. То есть я.

– В каком смысле? – уточнила я на всякий случай.

– Маленькая, худенькая, хорошенькая! – ответила консьержка. – И интеллект на лице за километр виден! Умная! Очень! Вот как Андрей Владимирович!

Андрей Владимирович – мой муж. Он всегда по имени-отчеству, я всегда Маша.

– То есть у меня на лице интеллект не виден? – обиделась я.

– Виден, конечно, – заверила консьержка. – Но не так сильно, как у них!

Вася сказал, что они в основном сидели дома, к экзаменам готовились. Один раз выползли в парк погулять.

Знакомство состоялось в Питере. После моей встречи с читателями. Я нервничала. Вот почему не в книжном магазине в Москве, где всегда полный зал, или на фестивале на Красной площади, где тоже всегда много читателей? Там бы я подтвердила звание популярной писательницы. Знакомство с Факерами? Нет, хуже. Поезд, мое выступление, обещавшее оказаться провальным, ужин с близкой подругой семьи, считающейся названной тетушкой – она Васю знала с рождения. Я гадала, в какой момент приклеить ресницы – сразу или уже по приезде? На один глаз приклеила, на второй не хватило времени. Так и ходила – тяжело хлопая одним глазом. А вдруг Вася с девушкой придут на мою встречу с читателями и я растеряюсь? А вдруг в последний момент Вася передумает нас знакомить? А вдруг… Этих «вдруг» за четыре часа в поезде у меня накопилось с избытком. Подруга заказала столик в ресторане «Счастье» и произнесла трогательную речь – мол, пусть счастье сопутствует молодым. Тут меня чуть не стошнило. Однажды я была на свадьбе, где жених с невестой познакомились в самолете. Им все говорили: «Сами небеса соединили вас».

После встречи, на которой было всего двенадцать человек, а не семьдесят, как планировалось, и которая закончилась на пятнадцать минут раньше, я хотела только выпить, и побыстрее. Добежали до ресторана. Коктейль я опрокинула, как рюмку водки. После этого улыбалась и молчала. Вася сказал, что девушке я понравилась – очень милая. А папа – очень умный. Знакомство прошло хорошо.

Потом Вася был приглашен в семью девушки, накормлен завтраком и признан интеллигентным мальчиком. После чего честно проиграл девушкиной младшей сестре, первоклашке, во все логические настольные игры, и та его тоже одобрила.

Так что я счастлива. Физики – они другие. Главное, что они очень умные. А когда есть мозг, за остальное и волноваться не стоит. Всегда можно договориться.

Вообще, у нас прекрасное общение с Василием. Он неизменно лаконично отвечает на поставленные вопросы. Например, отец ему пишет: «Как дела?» Вася отвечает: «Хорошо». Тогда муж идет ко мне, просит написать Васе и спросить, как у него дела. Мне сын обычно отвечает чуть более подробно, поскольку знает мою слабость к распространенным предложениям. Пишу: «Как дела?» Приходит ответ: «Все хорошо».

Наш отец семейства любит отправлять всем родственникам утренние пейзажи: уточек на пруду, восход солнца, птичек и белочек. Каждое утро он бегает в парке, возвращается бодрым, свежим и активным. Мы с Васей просматриваем уточек и белочек ближе к обеду. Когда отец семейства уезжает по делам, он бомбардирует нас с Васей сообщениями: «Вы встали? Вы уехали?» Будто если мы с сыном куда-нибудь не пойдем, то все. Что именно «все», мы на всякий случай не уточняем.

С Симой таких проблем нет – она, как и ее отец, тоже все время куда-то идет или едет. Обычно они вдвоем едут на выставки, идут на прогулку в парк в выходной день непременно до одиннадцати утра, иначе будет поздно. Для чего поздно, я боюсь спрашивать.

«Вася поехал в университет?» – пишет мне муж с утра. «Да, конечно», – отвечаю я, глядя в телефон одним глазом и переворачиваясь на другой бок. «Мама уехала по делам?» – пишет муж в то же самое время сыну. «Да», – отвечает Василий и переворачивается на другой бок. Мы встречаемся в коридоре ближе к двенадцати. Сонные, в пижамах.

– Ой, ты дома? – удивляюсь я.

– Ты тоже дома? – удивляется сын.

– Я папе написала, что тебя нет.

– И я написал, что тебя нет.

– Пап, они опять спали до обеда! – возмущается Сима, докладывая отцу обстановку в доме. По качеству заправленной кровати она может определить время пробуждения, хотя я умею за час переделать домашние дела, требующие как минимум трех. – Надо с ними что-то делать! Они совершенно выбились из режима!

Вася уже живет отдельно со своей прекрасной и умной избранницей. Супруг поехал в командировку, и сын должен был к нему приехать вместе с девушкой. Получаю сообщение: «Кажется, у нас пополнение». За секунду представила себя будущей бабушкой. Успела мысленно упасть в обморок, очнуться, порадоваться, начать вязать детский плед и пинетки. Вспомнила, что на балконе стоит ящик с самыми ценными детскими игрушками, оставшимися с того времени, когда Вася был младенцем. И под Симиной кроватью лежат ее детские вещички. Когда я думала, что надо бы перестирать и перегладить с двух сторон стопку пеленок, которые держу на всякий случай – к нам иногда приходят гости с младенцами, – муж прислал фотографию игрушечной собаки, сидящей на диване. Копия я в тот момент. Лохматая, с выпученными глазами, точно ку-ку по виду. «Как увидел ее, понял – наша, – написал муж. – Как назовем?» – «Кукусик».

Муж вообще любит привозить мягкие игрушки, вызывающие слезы сострадания. Поросенка со взглядом щеночка или котенка, которого хочется накормить, помыть и вычесать. Впрочем, к куклам дочь всегда была равнодушна. У нее вся комната завалена мягкими игрушками, которые вызывают только одно чувство – взять на ручки, как живых, и не выпускать никогда.

Ева все еще считает детский сад адиком. Несмотря на усилия воспитательницы, малышка отказывается спать в кровати. Мама Катя уже принесла постельное белье с изображением героев мультика «Щенячий патруль» – Ева спит только на таком. Правда, из-за этого теперь вся группа хочет спать на щенячьем патруле, а на другом белье отказывается. Родители в чате обсуждают, где купить и как быстро доставят. А то тихий час превращается в очень громкий. Дети к тому же норовят залезть в кроватку к Еве, чему та, конечно же, не рада. Сама не спит в кроватке и другим не дает полежать, охраняет. Катя тоже не рада, что так все получилось. Только разобрались с бельем, как возникла новая проблема. Катя в попытках перевести дочь в кровать стала приносить из дома детское пюре, чтобы Ева могла съесть его перед дневным сном, как привыкла делать дома. И вся группа тоже требует детское пюре, причем цвет крышечек имеет принципиальное значение. Если у Евы зеленая, то и у других должно быть пюре непременно с зеленой крышечкой. Родители в чате опять в панике и собираются оптом закупать пюре с одинаковыми крышечками на всю группу. Катя делает вид, что вообще ни при чем. Ева же, разогнав желающих полежать в ее кровати, отправляется спать на диванчик, стоящий в коридоре. Диванчик предназначен для сидения, а не для сна, так что Ева спит сидя. Воспитательница места себе не находит. Катя говорит – пусть спит, где хочет. Но теперь и другие члены детского коллектива желают спать на диванчике. Ева оказалась лидером, который может повести за собой целую группу в прямом смысле слова. Если она сидит и отказывается танцевать танец утят, остальные дети усаживаются на стульчики и танцует одна воспитательница. Если Ева соглашается пойти на прогулку, надев сразу две шапки – основную и запасную, то и остальные дети хотят гулять в двух головных уборах.

– Харизматик, – восхищается измученная воспитательница.

– Деспот, тиран и манипулятор, – отвечает измученная мать.

Ева все же согласилась спать в отдельной кровати. Но одеяло решила забрать из родительской. Кате пришлось ехать покупать новое. Старое одеяло Ева забрала вместе с пододеяльником – машинками из мультфильма «Щенячий патруль», чему Катя была только рада. Но постельное белье, имеющееся в продаже, не подходило – то размер не тот, то расцветка. Катя решила посмотреть в интернет-магазинах, а пока достала белье, подаренное свекровью на свадьбу, – кипенно-белое, с рюшами по простыне и пододеяльнику. Настоящий свадебный комплект. Катя, ругаясь про себя на тех людей, которые придумали дарить молодоженам комплекты белья, да еще непременно белые и с рюшами, застелила. В спальню вошла Ева и застыла на пороге от восторга.

– Принцессино! – воскликнула она.

– Ева, ты любишь собак, а не принцесс, – напомнила Катя, подозревая худшее. Что и случилось – Ева передумала спать отдельно и вернулась в родительскую кровать.

В магазине, пока искала постельное белье, Катя прошла мимо витрины нижнего белья. А там все комплекты сплошь в пайетках, рюшах, многочисленных перевязках и прочей красоте. Она позвонила своей подруге – тоже многодетной матери.

– И вот кому это? – возмущенно спросила Катя.

– Тому, кто не спит в одной кровати с ребенком, – ответила подруга, которая тоже никак не может отселить из родительской спальни маленького сына.

Разговаривала со знакомой, рано ставшей бабушкой. Внучке Нике – четыре года. Бабушка иногда забирает ее из садика. Пришла в очередной раз. Ника сидит в короне принцессы.

– Наша что, принцесса или уже королевна? – пошутила бабушка.

– Ой, Никочка пока корону не наденет, в группу не войдет, – объяснила воспитательница. – Мы не сразу догадались, почему она в раздевалке сидит. Думали, по маме скучает. А потом разобрались: как только корону Нике на голову прицепим, сразу заходит, разрешает только на дневной сон снять. Другим девочкам мы косички плетем, а Никочке – корону прикалываем. Но уже наловчились. Хорошо держится.

– Бабушка, я замуж выхожу, – объявила Ника.

– Поздравляю. И что нам делать?

– Как что? Платье покупать!

– А жених-то в курсе?

– Когда платье будет, согласится, – строго заверила бабушку Никочка.

Любовь случается не только в четыре года, но и в восемьдесят два. У меня есть давняя поклонница. Прекрасная женщина, только очень активная. Каждый день – театры, музеи, авторские встречи. Анна Михайловна в свои восемьдесят два не умеет и, главное, не желает проводить вечера дома. И уж тем более спокойные. Ей нужны эмоции, впечатления, волнения. Она пришла на очередную мою встречу с читателями.

– Анна Михайловна, рада вас видеть! – обрадовалась я. Моя поклонница пропустила уже две встречи, чего с ней никогда не случалось.

– Ой, прости, семейные проблемы, – отмахнулась Анна Михайловна.

– Что-то со здоровьем? С супругом?

Анна Михайловна давно отметила золотую свадьбу, и всего год оставался до бриллиантовой. Шестьдесят лет вместе. А бриллиантовая свадьба означает, что ничто не может расторгнуть брак, кроме смерти. Только не в случае Анны Михайловны. Пока дети, внуки и правнуки обсуждали, как отметить юбилей, Анна Михайловна решила развестись. Что и сделала. Не только муж остался с вывихом челюсти от неожиданности, но и дети и даже внуки.

– Как? Что случилось? – ахнула я, рискуя тоже остаться с надолго отвисшей челюстью.

– Понимаешь, я его разлюбила, – тихо сказала Анна Михайловна.

– Да, понимаю, – промямлила я.

– Я знала. Ты ведь писатель, не то что мои… – Анна Михайловна имела в виду непонятливых родственников.

Когда я рассказываю какую-нибудь историю про мою маму и все смеются, я замечаю, что это смешно, если речь идет не о вашей маме. Так и Анна Михайловна. Это забавно, если речь не идет о ваших родителях, проживших вместе шестьдесят лет, и вдруг восьмидесятидвухлетняя мама разлюбила восьмидесятидвухлетнего папу.

После развода Анна Михайловна под страшным секретом попросила старшую внучку установить ей на телефон приложение, где можно найти пару. Пара нашлась на удивление быстро – очень даже приятный вдовец, который, к огромному удивлению родных Анны Михайловны, сделал предложение после первого свидания. Дети и внуки предупреждали: альфонс, аферист, охотник за недвижимостью, возможно, маньяк. Но Анна Михайловна всем назло сказала возлюбленному «да».

– Почему? – ахнула я, увидев ее на очередной встрече и услышав продолжение истории.

– Понимаешь, мне почти шестьдесят лет никто не делал предложения! – немного экзальтированно воскликнула Анна Михайловна.

– Вы же были замужем! – напомнила я.

– Ну и что? Кого это когда останавливало? – искренне удивилась Анна Михайловна.

– И что, точно выйдете замуж? Может, сначала проверите свои чувства? – Даже я начала беспокоиться за невесту, столь стремительно ответившую согласием.

– Деточка, ты забываешь, сколько мне лет. У меня нет времени на проверку. Выйду замуж, там разберемся, – кокетливо хохотнула Анна Михайловна.

– Подождите, вы имеете в виду стерпится – слюбится?

– На стерпится тоже нет времени! Так что сразу слюбится! – объявила она и убежала навстречу счастью. Я все так и сидела с отвисшей челюстью.

Современные дети понимают больше, чем мы в их возрасте. Они следят за новостями и умеют создавать петиции. Вот семиклассница Лера составила петицию против учебы и отправила ее одноклассникам. Лера выступала не против конкретного формата – дистанционного или очного, а против учебы в принципе. Петицию «не хочу учиться, хочу жениться» подписали пока всего пять человек, но Лера не теряет надежды.

Когда биологичка назвала Милану – свою, между прочим, любимицу, Мариной, а Кирилла, который регулярно устраивает на уроках биологии уроки зоологии, принося в класс лягушек, червяков, опарышей, пол-урока называла Степаном, дети заволновались. Когда биологичка дала детям проверочный тест за девятый класс вместо седьмого, который они прокомментировали в чате смайликом – лицо, закрытое рукой, – семиклассники поставили диагноз: постковидный синдром. Потеря памяти, дезориентация в пространстве. Сообщили классной руководительнице. Та пошла к завучу, завуч вызвала биологичку, биологичка вместо завуча отправилась к директору, которая собиралась сделать экспресс-тест. Не то чтобы тайно, но так, для собственного успокоения. Тест сделали биологичке. Тот показал две полоски.

– Вот почему на тесте на беременность тоже две полоски? И на этом – тоже две? Почему положительный результат измеряется двумя, а не тремя полосками? Или одной? – спросила у самой себя биологичка.

Директриса в легком замешательстве посмотрела на учительницу – та ей в матери, конечно, не годилась, но и возраст фертильности у нее давно прошел.

– Вам нехорошо? – уточнила директриса.

– Да, мне нехорошо, – подтвердила биологичка. – Надо рыб детям подготовить для лабораторной. Живых. А меня мутит. Вот как при первой беременности. Вообще на рыбу смотреть не могла.

– А я мясо не могла есть. Особенно свинину. Муж свинину любил, отбивные, – вспомнила директриса. – Вы идите домой. Хорошо?

– Хорошо. Пойду. А как же рыбы? – уточнила биологичка.

– Рыбы подождут, – заверила директриса.

– Да, рыбы подождут.

Выходя из кабинета директора, биологичка обратилась к Симе – дети стояли и переживали за педагога.

– Сонечка, присмотри за рыбками. Не перекармливай. – Она погладила Симу по голове.

Тут уже Симе стало плохо. Она рыб панически боится. Наш поход в океанариум когда-то закончился, едва начавшись. Дочь пулей пронеслась по первому залу и так же пулей вернулась. Я пошла просить, чтобы нас выпустили не там, где положено.

– Зайка, там же еще акулы! – воскликнула женщина-администратор.

Сима позеленела от ужаса, закатила глаза, и нас тут же провели к выходу. Зайцев и кроликов, кстати, она тоже боится.

Многие родители сейчас работают дистанционно или вовсе сменили работу. Дети переезжают в другие районы или в другие города. Из Симиного класса уехал Ваня, куда-то под Архангельск. Ваню любили все учителя. Он был похож на знаменитого шеф-повара, которого часто показывают по телевизору. Такой же большой, разве что без бороды. И готовить Ваня очень любил – приносил одноклассникам и учителям печенье собственного приготовления, делился рецептами соуса для мяса. У Вани и прозвище было соответствующее – «шеф». Если он что-то спрашивал или просил, ему все отвечали: «Да, шеф».

Ваня ушел из школы по семейным обстоятельствам, как принято объяснять то, что долго и незачем объяснять. Но спустя полгода вернулся – далекая школа оказалась совсем слабой, да и Ваня не хотел чувствовать себя вундеркиндом. К счастью, родители смогли найти разумный вариант и вернули Ваню в родную школу.

– Ой, дети, у меня какой-то день сурка, – призналась учительница английского, увидев Ваню на привычном месте. – Мне кажется, я опять вижу Ваню.

– Да, я вернулся, – ответил мальчик.

– In English, please, – попросила на автомате учительница, как делала всегда, когда разговор велся на русском.

– I am back, – ответил Ваня, переводя фразу из «Терминатора» в настоящее время.

– Да, можно сказать и I came back или I’ve returned, – опять же на автомате сказала англичанка.

– Ох, дети, что-то у меня сегодня с головой, – призналась учительница географии, увидев Ваню. – Давайте вы сегодня заполните контурные карты, а новую тему пройдем на следующем уроке.

– Вам плохо? – спросила всегда заботливая Лиза.

– Да, что-то в глазах двоится и галлюцинации.

– Вы же переболели. Так бывает. Частые последствия, – заметила Лиза.

Географичка несколько раз закрывала и открывала глаза, дышала в форточку, пила таблетки, часто моргала и дышала.

– Заканчивайте. Только тихо, – попросила она детей и ушла.

И лишь наша любимая преподавательница русского языка Елена Юльевна, которая учила еще моего сына, а теперь ведет русский и литературу у дочери, ничему никогда не удивляется. Если полетит вся школьная система, случится полный блэкаут, откажут все образовательные платформы, электронные дневники и прочее, Елена Юльевна все равно выставит всем оценки. Она все записывает в блокноты разных цветов для разных классов. Всех учеников помнит поименно. Все несданные сочинения, изложения, стихи наизусть и творческие задания в ее блокноте отмечены точками. Несколько несданных заданий превращаются в «двойку карандашом». Сданные отмечаются оценкой в кружочке.

Я прекрасно помню, как мой сын, сдавший ЕГЭ по русскому на девяносто восемь баллов, что считалось потрясающим результатом для физматкласса, ходил к Елене Юльевне уже после экзаменов и поступления в МГУ. Учительница требовала сдать «долги» – два стихотворения наизусть и одно сочинение. Елена Юльевна помнит не только нынешних учеников, но и их старших братьев и сестер. Насте она до сих пор каждый урок с укоризной напоминает, что ее старший брат так и не сдал сочинение по Достоевскому. Пусть уже напишет и сдаст. Настин брат окончил школу десять лет назад, но Достоевский вместе с Еленой Юльевной все еще его преследуют. Так что Ване учительница нисколько не удивилась, а сразу поставила в свой блокнот несколько точек – надо сдать три стихотворения наизусть, написать сочинение и одну творческую работу.