Скажи пчелам, что меня больше нет Гэблдон Диана

– Я рассказал Баку… только о порке, а не об… – Пальцы на искалеченной руке Джейми дрогнули, как будто он вновь собирался остановить Роджера. – И о вашем отце тоже, о том, что с ним тогда случилось.

Роджер снова ощутил холодный ужас того разговора: если не остановить Джека Рэндолла, Брайан Фрэзер умрет в течение года от апоплексического удара, наблюдая, как капитан Рэндолл сечет его сына (до смерти, как он тогда подумал). Джейми объявят вне закона, и он, израненный телом и душой, будет винить себя в смерти отца и в том, что бросил свой дом и арендаторов на плечи осиротевшей и убитой горем сестры. А Дженни, прелестная юная девушка, останется совсем одна, без защиты брата.

Джейми не шевелился, зато Роджер чувствовал, как слова стрелами вонзаются в его собственную плоть. Дженни… Господи, как я посмотрю ей в глаза?

Он глубоко вздохнул: конец истории уже близок.

– Бак хотел его убить. Рэндолла. Сразу, не раздумывая.

– Значит, в нем точно кровь Дугала, – заметил Джейми чуть дрогнувшим голосом, в котором мелькнула тень усмешки.

– Абсолютно никаких сомнений, – заверил Роджер. – Видели бы вы их рядом.

– Хотелось бы.

Роджер потер ладонью лицо и тряхнул головой.

– Я хочу сказать, мы могли его остановить. То есть убить. Мы были вооружены. Я уже приходил к нему, с Брайаном. Он не стал бы меня остерегаться. Мы с Баком могли к нему прийти и прикончить на месте. Или проследить за ним до квартиры и сделать это там. И у нас была возможность незаметно исчезнуть.

Джейми вздрогнул только раз – при упоминании отца. Однако сейчас он сидел неподвижно, и лишь в его глазах теплилась жизнь.

– Я не позволил Баку, – выпалил Роджер, глядя в эти глаза. – Я знал, что случится… В подробностях… И позволил всему произойти. С вашей семьей. С вами.

Джейми молча опустил взгляд. Роджер почувствовал на пылающем лице дуновение свежего воздуха от ручья и прохладу от тени деревьев.

Наконец Джейми пошевелился, кивнул раз, затем второй, словно на что-то решался.

– А если бы ты его убил? – спросил он тихо. – Если бы я не стал преступником, то не оказался бы рядом с Крейг-на-Дун и не нуждался бы в целителе в тот день, когда… – Он приподнял бровь.

Роджер молча кивнул.

– А Брианна? – продолжил Джейми, негромко произнеся ее имя по-гэльски – звук напомнил Роджеру дуновение ветерка. – Родилась бы она? А дети? Ты, если уж на то пошло?

– Это… мы… все равно могли родиться. – Роджер сглотнул. – В других обстоятельствах, но все же… Я боялся, что этого не произойдет. Я не…

Он не докончил фразу, да и тесть понял, что он не оправдывается.

– Ладно. – Джейми встал, разогнав облако мошки, словно золотистые пылинки в вечернем свете. – Тогда не переживай. Я не позволю Дженни тебя убить. Идем, пока ужин не сгорел.

У Роджера словно почва из-под ног ушла. Вопреки его ожиданиям Джейми воспринял все на удивление спокойно.

– Вы… не… – боязливо начал он.

– Нет.

Джейми протянул руку и, когда Роджер взял ее, рывком поднял его на ноги, так что они оказались лицом к лицу. Деревья вокруг шелестели на вечернем ветру.

– Я провел много времени в раздумьях, – сообщил Джейми будничным тоном, склонив голову в сторону ручья. – Ну, знаешь, когда вел подпольную жизнь после Каллодена. Слушал голоса, которые под открытым небом разносит ветер. И вспоминал прошлое, удивляясь тому, что сделал – или не сделал, – и думал: «Что, если бы я поступил иначе? Если бы мы не пытались остановить Чарльза Стюарта… для нас все сложилось бы по-другому. Пусть не для всего Нагорья – хотя бы для нас с Клэр. Возможно, она осталась бы со мной. А если бы я не пошел на дуэль с Джеком Рэндоллом в Булонском лесу, было бы у меня теперь две дочери?»

Джейми покачал головой; морщины на его лице обозначились четче, под глазами залегли тени.

– Никто не властен над своей жизнью, – сказал он. – Часть ее всегда в чужих руках. Остается лишь уповать, что в руках Господа.

Он коснулся плеча Роджера и кивнул в сторону тропы.

– Нам пора.

Роджер последовал за Джейми. Он успокоился, но глядя на грязную, грубую ткань рубашки на спине тестя, видел скрытые под ней шрамы.

– И знаешь… – Дойдя до тропы, Джейми обернулся к Роджеру. – Пожалуй, не стоит рассказывать Дженни о том, что ты сейчас поведал мне. По крайней мере, не сразу. Пусть она к вам привыкнет.

Джейми взял у Фанни и Мэнди палочки для растопки и показал, как их подкладывать в костер, чтобы разжечь посильнее. Огонь горел весь день, но слабенький – только воду вскипятить. Еще Клэр приготовила тушеное мясо: кусочки опоссума с молодым картофелем, морковью, горохом, лесными грибами и луком. Джейми оглянулся через плечо и, убедившись, что жены поблизости нет, заговорщически подмигнул девочкам.

– Давайте-ка понюхаем, – прошептал он, и те захихикали, прижимаясь к его плечам.

Он взял ухват и медленно поднял крышку, выпустив облачко влажного пара, пахнущего мясом, вином и луком. Девочки старательно втянули воздух, и он сам сделал глубокий вдох, так что аромат проник до самого горла. От аппетитного запаха в животе заурчало. Девочки при этих звуках снова захихикали, виновато оглядываясь по сторонам.

– Па, чем ты тут занимаешься? – Джейми обернулся, поднял глаза и увидел неодобрительное выражение на лице дочери. – Мэнди, осторожней! У тебя Эсмеральда вот-вот сгорит!

– Всего лишь обучаю девчонок кулинарии, – беззаботно ответил он и, вручив Брианне ухват, откланялся. За спиной вновь раздалась музыка девичьего смеха.

Ужин скоро будет готов, вечерний свет почти померк. Самое время пройтись. Он высматривал Дженни, чтобы отвести ее в сторонку и немного подготовить перед встречей с Роджером Маком.

Подготовить? Интересно, как. Спросить, не помнит ли она человека, который приезжал в Лаллиброх сорок лет назад в поисках своего сына? Так вот, он здесь. Только…

Может, она и вспомнит. Все-таки Дженни была совсем юной, а Роджер Мак – довольно привлекательный мужчина. И, судя по словам Роджера, па много помогал ему с поисками, так что, возможно…

Он думал об отце так обыденно, словно тот еще был жив. Джейми вдруг будто шагнул в пустоту, как бывает, когда последняя ступенька уходит из-под ног.

– Что? – Он осознал, что Клэр задала ему вопрос и ждет ответа. – Прости, саксоночка, я задумался. Что ты сказала?

Она приподняла бровь, но лишь улыбнулась и протянула ему бутылку.

– Я спросила, не мог бы ты открыть.

Это была бутылка прошлогоднего мускатного вина, которую Джимми Робертсон подарил Клэр в благодарность за то, что она вылечила сломанную руку его младшему сыну.

– Думаешь, оно годится для питья?

Джейми взял бутылку и критически осмотрел. Пробка туго сидела в горлышке, но высохла и крошилась. Попытки Клэр вытащить ее привели к тому, что большая часть отломилась и рассыпалась в руке.

– Нет, – ответила она, – только разве это останавливало хоть одного шотландца?

– Да и англичанина, если уж на то пошло. Может, французы более разборчивы. – Джейми поднес бутылку из коричневого стекла к свету, чтобы увидеть уровень вина внутри, затем вытащил кинжал и звонко ударил по горлышку бутылки лезвием. Стекло разбилось чисто, хотя и немного наискось. Джейми вернул бутылку жене. – Хотя бы пробкой не пахнет.

– Вот и славно. Я… Это Огги? Или рысь?

– Только если у нее газы. Так что, пожалуй, все-таки Огги.

Клэр рассмеялась, и Джейми сразу ощутил себя счастливее. Он сделал глоток, скривился и вернул вино.

– И кого ты хочешь этим напоить?

– Никого. – Клэр осторожно принюхалась. – Замочу в нем на ночь очень жесткий на вид кусок лосятины вместе с остатками лука, а потом сварю его с фасолью и рисом. Интересно, какое имя они все-таки дадут малышу и когда, как думаешь?

– Спешить им некуда, верно? Его ни с каким другим младенцем в Ридже не спутаешь.

Сущая правда. Таких крепких легких, как у сынишки Рэйчел, еще поискать, и малыш редко давал им отдых. Прямо сейчас он ревел в свое удовольствие, а вовсе не потому, что был чем-то расстроен.

– Пойду встречу их, – сказал Джейми. – Хочу поговорить с Дженни до того, как она увидит Роджера Мака.

На лице Клэр мелькнуло непонимание, и она быстро повернула голову туда, где возле деревьев оживленно беседовали Брианна и Роджер Мак.

Он пересказывает ей наш разговор? – подумал Джейми и снова ощутил пустоту под ногами, как при падении с лестницы.

– Господи, – выдохнула Клэр. В глазах у нее вспыхнул живейший интерес, совсем как в тот раз, когда она увидела у жестянщика анальные бородавки, похожие на растущую из задницы мясистую цветную капусту. – А ведь я об этом и не подумала!

– Вряд ли Дженни упадет в обморок – не в ее духе, – сказал Джейми. – Но на всякий случай приготовь глоток чего-нибудь покрепче.

Однако с Йеном и Рэйчел сестры не оказалось. Как сообщила Рэйчел, Дженни отлучилась позаимствовать у Мораг Маколей немного уксусной матки и скоро придет. Удача благоволила к Джейми. Он поблагодарил Рэйчел и задержался на мгновение, чтобы погладить макушку Огги – малыша подобное внимание, как всегда, развеселило, – а потом зашагал дальше, чувствуя себя куда увереннее.

Дженни сидела на пне рядом с тропой и вытряхивала из туфли камень. При звуке шагов она подняла глаза, увидела Джейми и, позабыв о туфле, бросилась обнимать брата.

– Джейми, a chuisle![38] Твоя дочка! Я так за тебя рада, что меня вот-вот разорвет от счастья!

Она ослабила хватку и подняла на него полные слез глаза. Джейми почувствовал жжение в своих, однако рассмеялся: радость Дженни напомнила его собственную.

– Да, я тоже, – ответил он, быстро вытер глаза рукавом и поправил на сестре чепец. – Напомни, когда ты познакомилась с Брианной? Она говорила, что искала в Лаллиброхе нас с ее матерью. И встретила тебя, Йена и всех остальных. И Лири, – не забыл он.

При упоминании этого имени Дженни осенила себя крестом и тоже засмеялась.

– Матерь Божья, ну и лицо было у Лири при встрече с твоей дочкой! А потом, когда она пыталась забрать мамин жемчуг, Брианна в два счета поставила ее на место!

– Правда?

Жаль, он этого не видел.

Но тут Джейми вспомнил, зачем искал сестру.

– Муж Брианны, – обратился он к макушке Дженни, когда сестра опять наклонилась, чтобы надеть туфлю, – Роджер Маккензи.

– Да, что он за человек? Ты писал, он тебе очень нравился.

– И все еще нравится, – заверил Джейми. – Просто… Помнишь, как мы с Клэр приехали в Шотландию, чтобы похоронить генерала Саймона в Балнейне?

– Вряд ли забуду, – мрачно сказала она.

Конечно, Дженни помнит. Это произошло во время долгой предсмертной агонии Йена. Ужасный период для всех, но для нее – в сто раз хуже. Джейми не хотелось тревожить прошлое, даже на миг, только он не придумал, как начать по-другому.

– Значит, ты помнишь рассказ Клэр? О том… откуда она пришла.

Дженни посмотрела на него невидящим взором, все еще находясь во власти воспоминаний, затем моргнула и нахмурилась.

– Да… – осторожно произнесла она. – Вроде бы какая-то ерунда о каменных кругах и феях.

– Верно. А теперь не могла бы ты мысленно перенестись еще назад, в то время, когда я был в Париже и па еще не умер?

– Могу. Но не хочу, – отрезала Дженни, глядя на него снизу вверх. – И вообще, зачем ты меня мучаешь?

Джейми выставил ладонь, призывая дослушать.

– В Лаллиброх приходил человек, он искал похищенного сына. Темноволосый мужчина по имени Роджер Маккензи из Лохалша. Ты его помнишь?

Солнце уже садилось, но света хватало, чтобы увидеть, как кровь отливает от лица Дженни. С трудом сглотнув, она кивнула и сказала:

– Его сынишку звали Джеремайа. Я запомнила, потому что командир гарнизона вручил папе одну вещицу вроде жетона. – По сжатым губам сестры Джейми понял, что она думает о Джеке Рэндолле. – Когда темноволосый мужчина вернулся, папа отдал ему эту штуку, а потом я слышала, как мистер Маккензи в разговоре со своим другом обмолвился, что она, возможно, принадлежала его собственному отцу, которого звали Джеремайа, как и… Джемми. Его сына звали Джеремайа, но они называли его Джемми! – Она замолчала и уставилась на брата округлившимися глазами размером с трехпенсовики. – Хочешь сказать, твой внук и есть тот самый Джемми, а темноволосый мужчина…

– Да. – Джейми облегченно выдохнул.

Дженни снова села, очень медленно.

Он ее не тревожил, прекрасно помня, в какую пучину недоверия, недоумения и страха его затянуло, когда Клэр, измученная и доведенная до отчаяния судом над ведьмами в Крейнсмуире, наконец рассказала ему правду о себе после того, как Джейми ее спас.

А еще он отчетливо помнил, что сказал тогда: «Было бы проще, окажись ты ведьмой». При этой мысли он улыбнулся и присел перед сестрой на корточки.

– Я все понимаю, – начал он. – Просто представь, что они приехали из… Испании, например. Или, скажем, из Тимбукту.

Метнув на него взгляд, Дженни фыркнула, но ее сжатые на коленях руки расслабились.

– Получается, они оба – Роджер Мак и Брианна – уже бывали в Лаллиброхе. Ты встретила Брианну, когда та искала нас. А с Роджером Маком познакомилась задолго до того, когда он разыскивал своего сынишку. Брианна приходила еще, позже и с детьми, в поисках Роджера. Тогда вы не встречались, но она виделась с па.

Джейми выжидательно умолк. Взгляд Дженни внезапно переменился, и она выпрямилась.

– С папой? Но ведь он уже умер…

Она запнулась, пытаясь разложить все по полочкам у себя в голове.

– Да, они виделись. – Джейми проглотил ком в горле. – И Роджер Мак тоже провел некоторое время с отцом, когда тот помогал в поисках. Он кое-что рассказал мне о па. И знаешь… Ведь эти двое видели его живым всего несколько месяцев назад, – осторожно сказал Джейми и крепко сжал сестрину руку. – Роджер Мак говорит о нем так, будто па никуда не делся.

Дженни едва слышно всхлипнула и крепко сжала руку Джейми. Слезы снова стояли у нее в глазах, но она с вызовом их сморгнула, шмыгнув носом.

– Возможно, проще думать об этом как о чуде, – услужливо предложил Джейми. – Да и потом… Разве это не чудо, а?

Дженни посмотрела на него, достала платок и высморкалась.

– Fag mi, – сказала она. «Не выводи меня».

– Пойдем, – позвал он и встал, а затем поднял сестру на ноги. – Пора тебе познакомиться с новым племянником. Еще раз.

Роджер первым заметил Джейми, появившегося из тени от дымохода: темный силуэт в вечернем сумраке, а за ним – еще одна тень, едва различимая. На мгновение Роджер даже усомнился, не померещилось ли. Он не помнил, как вскочил на ноги и очутился подле нее, в свете костра, и пламя за его спиной ярко отражалось в ее глазах. Рядом с ним стояла прекрасная девушка, которую он когда-то встречал.

– Мисс Фрэзер, – тихо сказал он и обеими руками взял сестру Джейми за ладонь, тонкую и твердую, как птичья лапка. – Рад встрече.

Дженни хихикнула – вокруг глаз у нее собрались морщинки.

– В прошлую нашу встречу я мечтала, чтобы ты поцеловал мне руку. Но ты этого не сделал.

Роджер видел учащенное биение жилки у нее на шее, однако рука не дрогнула, когда он поднес ее к губам и поцеловал с непритворной нежностью.

– Я боялся, что ваш отец не так поймет, – улыбнулся он.

На лице Дженни мелькнула тень испуга, и ладонь сжала его руку.

– Значит, это правда, – прошептала она удивленно, глядя на него снизу вверх. – Ты видел папу и разговаривал с ним всего несколько месяцев назад? Ты говоришь так, будто для тебя он все еще жив.

Джейми издал едва слышный гортанный звук и, выйдя из тени, дотронулся до сестриной руки.

– Как и для Брианны, – тихо сказал он и кивнул в сторону костра.

Бри, с Огги на руках, разговаривала с детьми постарше. Ее длинные рыжие волосы чуть колыхались в потоке нагретого воздуха. Она водила пухлой ручонкой младенца, изображая царственные жесты, и говорила за него низким забавным голосом, отчего дети покатывались со смеху.

– Она тоже видела папу, хотя и не успела с ним поговорить. Это было на кладбище в Лаллиброхе. Брианна говорит, он преклонил колени у надгробия Mammaigh и принес ей веточки падуба и тиса, перевязанные красной нитью.

– Mammaidh…

В горле у Дженни что-то щелкнуло, и слова застряли на языке. В глазах у женщины стояли слезы. Роджер отпустил ее руку, и Джейми притянул сестру к себе. Они крепко обнялись, переполненные любовью, спрятав лица друг у друга на груди.

Роджер все еще наблюдал за ними, когда почувствовал рядом Клэр. Не сводя с них взгляда, она молча взяла его за руку. Лицо ее было спокойным, и только в глазах отражалась вся сила чувств.

9

Сказки на ночь

Прошел месяц, а не две недели, но к тому времени, как начал созревать дикий виноград, кухня Нового дома обзавелась крышей. Джейми, Роджер и Бри со всеми предосторожностями и под громкое хихиканье зрителей прикрепили над каркасом большое полотно грязновато-белой парусины. Его мы сшили из кусков порванного грота[39], раздобытых Фергусом во время прогулки в порту Уилмингтона, где ремонтировали шлюп Королевского флота.

Теперь у нас была крыша. Своя собственная.

Я долго стояла под ней, глядя вверх. И просто улыбалась.

Люди сновали туда-сюда, носили вещи из-под навеса, из хижины Хиггинсов, из кладовой над родником, из «кабинета» у Большого бревна, из сада. Я вдруг вспомнила, как мы с дядей Лэмбом разбивали лагерь в экспедициях: повсюду царила такая же суматоха, хорошее настроение, приятная расслабленность, счастье и радостное предвкушение.

Джейми осторожно – чтобы не оставить вмятин и не поцарапать доски – опустил буфет на новый пол из сосны.

– Напрасный труд, – улыбнулся он мне. – Неделя – и покажется, будто по полу прогнали стадо свиней. Чему ты улыбаешься? Тебя веселит подобная перспектива?

– Меня веселишь ты, – ответила я.

Рассмеявшись, Джейми подошел, обнял меня, и мы оба задрали головы.

Парусина казалась ослепительно-белой на солнце, лучи которого проникали внутрь по периметру. Полотно немного надулось и шуршало на ветру. Многочисленные пятна от морской воды, грязи и, возможно, рыбьей или человеческой крови отбрасывали на пол мелькающие тени, словно на мелководье нашей новой жизни.

– Гляди, – прошептал Джейми мне на ухо и легонько ткнул в щеку подбородком, чтобы я перевела взгляд.

В дальнем конце кухни стояла Фанни и смотрела вверх. Она тонула в белоснежном свете и не обращала внимания на кота Адсо, который терся о ее лодыжки, выпрашивая поесть. Девочка улыбалась.

* * *

В черной, испещренной слюдой почве под дымоходом Джейми выкопал ямку – неглубокую канавку длиной около десяти дюймов.

Накануне они вместе с Роджером и Йеном, пыхтя, задыхаясь и ругаясь на гэльском, французском, английском и мохоке[40], притащили от Зеленого источника большую плиту из серпентинита, предназначенную для очага. Теперь она стояла приваленная к дымоходу.

Нижняя поверхность камня была покрыта грязью и корешками. Я увидела маленького паучка – он выполз из углубления, отважно пробежал два-три дюйма и в замешательстве застыл.

– Погоди, – сказала я Джейми.

Он сидел на пятках возле ямки и уже протянул руку к Бри, державшей наготове металлическую стамеску. Джейми вопросительно вздернул бровь, однако кивнул, и дети придвинулись ближе – посмотреть, чем вызвана задержка. Я подняла край фартука и попыталась аккуратно подсунуть под паука. Но тот быстро взбежал по камню, прыгнул вниз и приземлился на рубашку Джейми, который накрыл его сложенной ковшиком ладонью. Не меняя выражения лица, Джейми осторожно встал, подошел к недостроенной наружной стене кухни, убрал руку и энергично встряхнул подол рубашки между брусьями каркаса.

– Thalla le Dia! – сказал Джем.

– Что? – спросила Фанни, наблюдавшая за сценой с открытым ртом.

– Иди с богом, – резонно пояснил он. – Что еще можно пожелать пауку?

– И в самом деле – что, – согласился Джейми.

Похлопав Джема по плечу, он снова опустился на колени у очага и протянул дочери руку. К моему удивлению, Бри поцеловала стамеску, словно распятие, и аккуратно вложила в отцовскую ладонь.

Джейми тоже поднес стамеску к губам, как не раз делал с кинжалом, а затем осторожно положил ее в ямку и левой рукой нагреб сверху землю. Потом сел на пятки и задумчиво оглядел присутствующих. Были только родные: мы с ним, Брианна и Роджер, Джем с Мэнди, Жермен, Фанни, Йен, Рэйчел и Дженни со спящим Огги на руках. Джейми начал:

• – Благослови, Господь, мой дом,
• И всех приют нашедших в нем.
• Благослови моих родных,
• Покой их, Господи, храни.
• В ночь грядущую
• И в любую другую.
• В день сегодняшний
• И во всякий другой.
• Да пребудет это священное железо
• Свидетельством Божьей любви
• И хранителем нашего очага.

Торжественное молчание собравшихся длилось примерно пять секунд.

– Давайте есть! – звонко сказала Мэнди.

Джейми рассмеялся вместе со всеми, но вдруг умолк и коснулся ее щеки.

– Да, m’annsachd[41]. Но прежде заложим очаг. Отойди-ка немного назад, чтобы не мешать.

Брианна поймала Мэнди и оттащила ее подальше, сделав знак Джему, Фанни и Жермену тоже отойти. Те нехотя повиновались. Мужчины размяли плечи и кисти рук, затем по сигналу Джейми нагнулись и подхватили камень.

– Ар-р-р-р-гх! – с восторгом воскликнули Джем и Жермен, подражая взрослым, которые издавали похожие звуки.

Тут встрепенулся Огги и от ужаса округлил ротик, но Дженни вовремя сунула в него большой палец, и малыш рефлекторно начал сосать, хотя в его широко раскрытых глазах по-прежнему читалось изумление.

Усиленно сопя и вполголоса отдавая указания, мужчины двигали камень. Один раз он едва не выскользнул из рук, вызвав дружное восклицание, но его тут же поймали, и среди зрителей послышались смех и оживленные комментарии. Наконец с финальным усилием плиту выровняли и уложили на место.

Джейми согнулся, уперев руки в колени, и некоторое время переводил дыхание. Потом он медленно выпрямился – лицо красное, по шее струится пот – и посмотрел на меня.

– Надеюсь, тебя устроит этот дом, саксоночка, – сказал он и глубоко вздохнул, – потому что еще одного я не осилю.

Постепенно все пришли в чувство, и мы собрались у нового очага для последнего благословения. К моему удивлению, Джейми поманил Роджера и Йена (которые удивились не меньше), попросил их встать перед очагом по обе стороны от себя и продолжил:

• – Благослови, Господь, луну, что надо мной,
• Благослови, Господь, землю под моей ногой,
• Благослови, Господь, мою жену и детей,
• И благослови меня, радеющего о них;
• Благослови, Господь, мою жену и детей,
• И благослови меня, радеющего о них.

• Благослови, Господь, то, на что возлагаю взор свой.
• Благослови то, на что возлагаю надежды свои,
• Благослови, Господь, мои побуждения и намерения.
• Благослови же их, Господь Животворящий.
• Благослови, Господь, мои побуждения и намерения.
• Благослови же их, Господь Животворящий.

• Благослови любимую, что делит со мной ложе.
• Благослови творение рук моих.
• Благослови же все это, Господь, и будь защитой мне.
• И благослови ангела, что хранит мой покой.
• Благослови же все это, Господь, и будь защитой мне.
• И благослови ангела, что хранит мой покой.

Кивком головы Джейми сделал нам знак, и мы присоединились.

• – Благослови, Господь, наш дом
• И всех приют нашедших в нем.
• Благослови моих родных,
• Покой их, Господи, храни.
• В ночь грядущую
• И в любую другую.
• В день сегодняшний
• И во всякий другой.

Повинуясь указаниям, все взяли по деревянной палочке и поднесли к очагу, где Брианна аккуратно их сложила и подсунула под свое сооружение горсть щепок для растопки.

Глубоко вздохнув, я взяла протянутый мне пучок соломы, сунула ее в горшок с углями из хирургической, затем опустилась коленями на зеленый камень и зажгла огонь.

* * *

Мы съели остывший ужин, сидя на новом крыльце, так как в кухне еще не было ни стола, ни скамеек. По случаю торжественного события утром я приготовила тесто для печенья с патокой и оставила его дожидаться своего часа. Теперь все собрались под крышей и расстелили перед новым очагом свои разномастные тюфяки (только у нас с Джейми была настоящая кровать). Под пристальными взглядами присутствующих я выкладывала тесто на сковороду и засовывала холодный чугунный круг в нагретую, выложенную кирпичом нишу, которую Джейми встроил в стенку огромного очага – для выпечки на скорую руку.

– Скоро? Скоро? Уже скоро, бабуля?

Мэнди за моей спиной привстала на цыпочки. Я повернулась и подняла малышку, чтобы она лучше разглядела сковороду и печенье. Разожженный утром огонь горел весь день, и кирпичная кладка излучала тепло – его хватит на всю ночь.

– Видишь шарики из теста? Чувствуешь, как горячо? Только не суй руку в печку. От жара шарики станут плоскими, а затем зарумянятся, и вот тогда-то печенье будет готово. Еще минут десять, – добавила я, опуская внучку. – Хотя лучше приглядывать за новым очагом.

– Ура, ура, ура! – Мэнди запрыгала от радости, а потом бросилась в объятия Брианны. – Мама! Почитай сказку, пока печеньки готовятся.

Бри вопросительно посмотрела на Роджера. Тот с улыбкой пожал плечами.

– Почему бы и нет? – сказал он и пошел рыться в куче разных вещей, сложенных у кухонной стены.

– Вы захватили с собой детскую книжку? – спросил Джейми. – Здорово. Где взяли?

– Интересно, издают ли сейчас книги для детей ее возраста? – Я глянула на Мэнди.

Бри сказала, что малышка немного умеет читать, только я никогда не видела изданий восемнадцатого века, которые были бы понятными – а тем более интересными – для трехлетнего ребенка.

– Не так чтобы много, – Роджер вытащил из кучи большую холщовую сумку Бри, – но издавали… то есть издают отдельные книги, предназначенные для детей. Хотя сейчас на ум приходят только «Гимны на радость детям», «История малышки Гуди Два Башмака» и «Описания трехсот животных».

– Каких именно? – полюбопытствовал Джейми.

– Понятия не имею, – признался Роджер. – Я не видел ни одной из этих книг, просто встречал названия в каком-то списке.

– А ты в Эдинбурге печатал книги для детей? – спросила я у Джейми. Он отрицательно покачал головой. – Ну а что ты читал, когда учился в школе?

– Ребенком? Библию, – сказал он так, словно объяснял очевидное. – И альманах – после того, как выучил букварь, разумеется. А позже мы немного читали на латыни.

– Мою, мою книжку, – не отставала Мэнди. – Папа, дай. Пожалуйста? – быстро добавила она, видя, как ее мать открыла рот.

Бри сдержала невысказанное замечание и улыбнулась, а Роджер тем временем выудил из сумки ярко-оранжевую книгу, при виде которой я на миг зажмурилась.

– Что? – Джейми наклонился, чтобы лучше разглядеть.

Я ответила пожатием плеч: скоро сам узнает.

– Мамуля, читай!

Мэнди свернулась калачиком рядом с матерью и сунула ей в руки книгу.

– Хорошо, – сказала Бри и открыла ее. – «А нравятся тебе, друг мой, зеленые яйца с ветчиной? – Мне не по вкусу, Сэм-Это-Я, ни яйца зеленые, ни ветчина!»[42]

– Что? – недоуменно спросила Фанни, заглядывая Бри через плечо.

– Это еще кто? – вслед за ней поразился Жермен.

– «Сэм-Это-Я»! – сердито отрезала Мэнди и ткнула пальцем в страницу. – Вот, тут написано!

– Хм, oui[43]. А второго тогда как звать? «Кто-Такой-Ты»?

При этих словах Фанни, Джемми и даже Роджер рассмеялись, а Мэнди вспыхнула от негодования. Возможно, у нее и не рыжие волосы, подумала я, зато темперамента Фрэзеров хоть отбавляй.

– Молчи, молчи, молчи! – взвизгнула она и, вскочив на ноги, бросилась к Жермену с явным намерением выпотрошить его голыми руками.

– Оп! – Роджер ловко поймал дочку и поднял на руки. – Успокойся, зайка, он не хотел.

Я могла бы ему сказать… Но если за годы близкого соседства с разными Фрэзерами он сам не понял, то объяснять сейчас было бесполезно: последнее, что стоит говорить человеку, находящемуся в приступе бешенства, это «успокойся». Все равно что стаканом воды тушить горящее на плите масло.

– Нет, хотел! – завопила Мэнди, отчаянно брыкаясь в отцовских объятиях. – Я его ненавизу, он все испойтил! Пусти, я и тебя ненавизу!

Когда Мэнди начала пинаться в опасной близости от отцовского паха, он инстинктивно отстранил ее подальше.

Джейми протянул руки, взял малышку и обнял, положив большую ладонь ей на затылок.

– Тише, a nighean.

Раскрасневшаяся и заплаканная Мэнди послушно затихла и только тяжело пыхтела, как маленький паровой двигатель.

– Давай выйдем на минутку, хорошо? – предложил он и кивнул собравшимся. – Пусть никто не трогает ее книгу, пока нас нет. Слышите?

Раздалось согласное бормотание, после чего наступила полная тишина, а Джейми и Мэнди исчезли во мраке.

– Печенье!

Почувствовав сильный запах гари, я бросилась к очагу, выхватила сковороду и поспешно пересыпала печенье на большую керамическую тарелку – единственную имеющуюся, зато способную вместить что угодно, вплоть до маленькой индейки.

– Как там печеньки? – подбежал взглянуть Джем, напрочь позабыв о сестре.

– В порядке, – заверила я. – Немного подгорели по краям, но в целом отлично.

Следом подошла Фанни, однако ее волновала не судьба выпечки.

– Мистер Фрэзер выпорет Мэнди? – встревоженно прошептала она.

– Да ну. Она еще маленькая, – заверил Жермен.

– Вовсе нет, – заявил Джемми и бросил настороженный взгляд на мать.

Лицо у Бри заметно покраснело, хотя и не так сильно, как у Мэнди.

Дети столпились вокруг меня, то ли из интереса к печенью, то ли из чувства самосохранения. Я вопросительно глянула на Роджера, тот подошел к Брианне и сел рядом. Повернувшись к ним спиной, чтобы не мешать семейному уединению, я отправила Фанни и Джема за большим кувшином молока, висящим в колодце. Повезет, если ни одна из местных лягушек не ухитрилась пролезть под плотную ткань, которой я накрыла кувшин.

Страницы: «« « 4567891011 » ... »»