Танго с демоном. Танго верано Гончарова Галина

Но малейшее сомнение в чести ее матери разбудило в Феоле гидру и кобру. Если Патрисио Эудженио Ксарес рассчитывал, что она смутится или расстроится, он сильно просчитался. Это по метрике Феоле семнадцать, а по жизни…

Шаманы рано взрослеют, слишком на них большая ответственность.

– Вы выгнали моего отца из дома, когда он пошел против вашей воли. Отреклись и забыли. На каком основании вы, посторонний и малоприятный старик, заговариваете со мной? Вы мне никто, а ваши слова – ничто.

Патрисио опешил.

Теоретически – так и было.

Практически Феола должна была отреагировать не так. Начать оправдываться, ругаться, нервничать, смутиться… да хоть бы и истерику закатить! Нет?

– Я – твой дед.

Феола сощурилась так, что Патрисио даже умилился. Вот такой же прищур он видел в зеркале. Оказывается, внучка на него похожа тоже… а что рыжая – бывает!

– Неужели? Когда у меня день рождения? Как мое второе имя? Что вы мне подарили на крестины? Ой, оказывается, вы не в курсе? Тогда какой вы родственник? Много таких… примазывается!

– Уважай хотя бы мой возраст, если не уважаешь свое имя! Ты – Ксарес, нравится тебе это или нет!

– Когда сказать нечего, говорят о возрасте. Только годы не добавили вам ни ума, ни порядочности, ни доброты. Вы меня не интересуете, тан. И больше не беспокойте мою семью.

– Ты так в себе уверена? А если я завтра отправлю на ваш островок управляющего, выкуплю ваш клочок земли и все там солью засыплю?

Феола расхохоталась старику в лицо.

– Подчинить, придавить, напугать… вы способны только на это, тан? Неубедительно! Отвечу вам той же любезностью! Окаменевший навоз не станет золотом! Не путайтесь у меня под ногами, а то вас все маги Римата не спасут!

Положила два золотых на стойку, забрала заказ – и развернулась. Только рыжий хвост мелькнул в дверях.

Патрисио остался стоять, дурак дураком.

Вот ведь…

Стерва?

Безусловно!

Стервочка, зараза, мелкая дрянь… и почему он так явственно видит в ней – себя? С той же дикой гордостью, с тем же характером, с той же волей к победе?

Хулио вырастил единственную достойную уважения внучку.

Мысль о том, что под постоянным гнетом вообще вырасти сложно, тану в голову не пришла.

А вот мысль о том, что Феола интересный объект… своих-то он всех уже сломал. А вот это… определенно, их разговор еще не закончен. Просто Феола Ксарес об этом не знает.

И кстати, правда, как ее второе имя?

И в чей мобиль она садится?

Патрисио собирался узнать все в ближайшее время. Спускать оскорбление даже внучке? Ну уж нет! Не дождется. А вот что он сделает…

На губах старика зазмеилась недобрая улыбка. Сделает. Еще как сделает…

Если бы он знал, что Феола даже слова не сказала спутникам, он бы озлился еще больше. Но Феолу он действительно не интересовал. Вот корзиночка с жасминовыми притираниями – да, туда еще и образец соли для ванны положили, можно потом заехать, купить.

А дед…

Жила без него всю жизнь, и еще две проживет! Тоже еще, сокровище нашлось!

Пфе!

– Куда вы определили нашу внучку?

Серхио вздохнул. Все он преотлично понимал, что легко не будет. Но зачем же так визжать? У него сейчас уши отвалятся. Девушки, и Феола, и Висента, молчали, предоставляя ему выкручиваться самостоятельно.

– Сеньора Идана, я попрошу вас не орать.

– ЧТО?! Это моя внучка!!!

– И я тоже хочу ей добра. Вытаскивай ее потом из рук похитителей!

– Дорогая, подожди, – Гонсало отлично знал свою супругу. Если притормозить ее «на взлете», всем потом легче будет. – Тан Вальдес, поймите нас правильно. Сейчас хоть и не старые времена, но должны же быть какие-то понятия о приличиях?

Серхио уверенно тряхнул головой.

– Даже обязаны. Но какое это имеет значение, если вашу внучку сегодня опять пытались похитить?

– Снова?

– Да, сеньора Идана. Снова. И подозреваю, будет еще одно похищение. Или два… пока какое-то не увенчается успехом.

Женщина побледнела.

– Я… я…

– Что вы сделаете, сеньора? Запрете внучку дома? Засунете в сундук? Подвергнете опасности и себя, и мужа, и детей… кого похитят, чтобы обменять на Мерседес? Кто попадет под удар?

Серхио был безжалостен, но Феола и похлеще бы спросила. Он же не врет!

Все – правда.

Чистая, беспримесная, бескомпромиссная… Жестокая.

Если Мерседес кому-то нужна, ее будут пытаться похитить и дальше. И если нельзя избавиться от этих попыток, то можно их просто предупредить. Пусть попробуют похитить Висенту.

Насколько поняла Феола, девушка далеко не безобидна. И защитить себя сумеет.

Ну и Феола тоже может… добавить кому-то огня в жизни.

Сеньора Идана опустила глаза, признавая правоту мужчины.

– Но… репутация…

– Чья, сеньора? Ваша внучка – дома.

– Эммм…

– Девушка не выйдет из своего укрытия, пока не повторится еще одна попытка похищения. Или две… сколько нам понадобится, чтобы выследить негодяев. А пока – ваша внучка дома. И можете быть уверены, я доверил Мерседес человеку, который сможет ее защитить.

– И не опасен для ее чести?

Феола кусала губы, стараясь не расхохотаться.

Чести?

Интересное определение…

– Я говорю что-то смешное, ритана? – сверкнула на нее глазами Идана Мерседес.

– Мой учитель считал, что честь – это не анатомическое образование, – правдиво ответила Феола. – Честь – это нравственный закон внутри нас, а не лепесток плоти. Но я не думаю, что Мерседес интересует своего спасителя именно в этом плане.

– Умные все стали!

Сеньора поняла, что проиграла по всем фронтам, развернулась – и выплыла из гостиной. Тан Гонсало только руками развел.

– Простите ее, тан, ритана, сеньора… Идана очень переживает.

– Ничего-ничего. Феола, ты поможешь Висенте?

– Да, конечно. Пойдем, Винни? То есть Мерче?

– Пойдем, Фи.

Девушки переглянулись – и отправились в отведенные им комнаты. Висенте надо было переодеться в домашнее платье Мерседес. А Феоле предупредить мальчиков, что Висента здесь временно. И да, ее надо звать – Мерседес. Так будет лучше… не надо посвящать детей во все эти проблемы. Пусть знают только свой кусочек истории.

Детство должно быть беззаботным.

А им и так скоро придется очень тяжко. И отец умер, и мать…

Интересно, что там с Вирджинией Веласкес?

Ее высочество принцесса Маргарита с раздражением махнула рукой на придворную даму.

Та замолчала.

Маргарита с тоской поглядела в окно кареты. Даже не мобиля, нет. Не положено.

Похоронный кортеж, знаете ли! Он не может летать, словно его ветром подхватило и понесло. И проделать весь путь до столицы за полдня тоже не может.

Церемонность быть должна.

Величие.

А по-простому, пафоса здесь ложкой не отгрести. Хотя кто, кому, зачем – неясно! Воля бы Маргариты Марии… ее бы в этом кортеже никогда не увидели.

Официально здесь находятся те, кто хочет отдать долг покойному королю, те, кто желает с ним попрощаться, те, кто любил его при жизни…

Маргарита Мария отца просто ненавидела.

Ах, не за что? Поверьте, жизнь принцесс – не радостная и ни капельки не счастливая, особенно при таком родителе. Рита, как звала ее мама, любила именно что свою мать. А отца – нет.

Тогда еще просто не любила.

За все.

За то, что на нее смотрят с подозрением. За ледяное равнодушие к матери. За мамины слезы после отцовских визитов. За мамины боль и отчаяние, за ее ранний уход, даже за брата, которого отец равнодушно ломал, стараясь вылепить из него свое подобие.

Маргарите повезло немногим больше.

Когда ей исполнилось шестнадцать, отец вполне равнодушно сообщил ей, что пора выходить замуж. Жениха он подобрал, в своей стране, и пусть радуется. Герцог Агоста согласен на титул консорта, но сына ему Маргарита родить должна. Сын откажется от всех прав на трон, плюс там будут торговые и территориальные уступки, так что для королевства это отличная партия.

Что там для самой Марии?

Да кто ж интересоваться будет!

Принцесса – это разменная монета в политических играх. И судьба ее именно такая. Никого она не интересует сама по себе, как человек. Уж точно не родного отца…

Подумаешь, жених старше нее на двадцать лет!

Подумаешь, внешность у него такая, что герцогу бы жену искать в зоопарке, в клетке с обезьянами.

Подумаешь, она уже третья жена!

Это все неважно. Зато шахты. Зато железо, которого всегда будет мало…

Рита по сей день была уверена, что мать умерла именно от горя. И все это по вине отца.

Замуж Рита вышла. И в первую брачную ночь получила удар правдой поперек романтики! Как оказалось, ее муж – обыкновенный садист. Который даже с женщиной не может без того, чтобы не избить ее, изнасиловать, мучить и издеваться. Нет-нет, не словами, это слишком утонченно.

А вот с оттяжкой, да по морде…

Потому и две жены у него умерли.

Правда, с принцессой он так не рискнул, потому к брачному ложу была приведена служанка. Служанке достались побои, Маргарите собственно акт. И так продолжалось, пока она не смогла зачать сына.

Повезло – Лоренсо Аурелио, названный так в честь деда, родился совершенно нормальным. В мать пошел. Впрочем, продолжения «супружеских обязанностей» Рита ждала с ужасом. Но ей повезло.

Ее мужа убили.

Как оказалось, у его первой жены был сводный брат. Маг-огневик, который уехал в Колонии в поисках счастья. Пока он был там, в семье начались проблемы, девушку выдали замуж, и герцог просто ее замучил.

Брат явился из Колоний с хорошим заработком, узнал про сестру и решил нанести зятю родственный визит. Такой, чтобы эта сволочь костей не собрала.

Так и получилось.

Единственное, чего не учел маг, что убийство в нашей стране наказуемо. И что кузен герцога станет его ловить… неудачно для мага совпало.

Зато для Риты – очень и очень удачно.

Она как уехала к отцу, показать ему малыша… точнее, повидать мать и показать ей внука, но не скажешь же так вслух? И столкнулись они с огневиком совершенно случайно.

Правда вот потом…

Хотя нарочно Маргарита ничего не планировала. Значит, и в постели они оказались совершенно случайно. Так получилось. Как еще было успокоить женщину, которая рыдала и билась в истерике – от счастья!

Ему надо было выбраться из герцогства, а она радовалась, что свободна! Даже – СВОБОДНА!!!

А вот о последствиях она не подумала. Но чья дочка Ленора Маргарита, она знала сразу же. И радовалась.

Ее ребенок не унаследует гнилой крови мужа! Хотя бы один ребенок…

Только вот потом стало хуже.

Маргарите пришлось вернуться ко двору. Конечно, для матери это была невероятная радость, она хоть в последние годы внуков повидала. Но вот когда у Леноры начала просыпаться сила…

Да-да, та самая.

Девочка оказалась магом огня.

Именно Мария Пилар рассказывала всем про своего шестиюродного дядю.

Именно она, понимая, что девочка растет непохожей ни на кого – ни на мать, ни на отца, ни на родных с любой стороны, предложила отослать ее в Академию. С болью в сердце и слезами, но разве там был выбор?

Рано или поздно Хоселиус Аурелио понял бы всё. Если бы девочка была у него на глазах.

А так…

С глаз долой, из мыслей вон.

Да и Маргарите будет легче, все же одного ребенка защищать, это не двоих.

Маргарита выла от тоски, но понимая материнскую правоту, не спорила. И сосредоточилась на сыне. Одного ребенка сберечь от отцовского диктата было намного проще.

Особенно когда ты к нему… ладно, не то чтобы равнодушна! Сына она любила, но намного меньше, чем дочь. Все же сын был от насильника и подонка, а дочь – от нескольких минут счастья.

Не физического, а ощущения свободы! Свободы настоящей, искренней, невероятной! Свободы от оков! Второй-то раз ее замуж уже не выдадут!

Отец видел, что дочь за сына сильно не переживает, и практически не гнобил внука. За него-то она была сейчас спокойна. Сколько труда она потратила, прикрывая сына! Сколько усилий!

Но Лоренсо вырос хорошим мальчиком, и жениться собирается… он пока не сказал на ком, но собирается. Маргарита Мария только надеялась, что это будет хорошая девушка. А все остальное ее не волновало.

Она будет любить невестку, будет любить внуков, главное, чтобы они были.

И дочь она любит.

Но поймет ли ее Ленора?

Сможет ли мать оправдаться?

Вот этого Маргарита не знала, и нервничала, и переживала… и с ненавистью глядела на похоронные дроги.

Всем, всем отец переломал жизнь!

Как же она его ненавидела!

Мать, брат, она сама, ее дочь, дети брата… да, еще племянники… провожать в последний путь? Дайте Рите волю – она вытащит тело из гроба, разорвет, сожжет и осквернит костер! С громадным удовольствием!

Интересно, сколько человек в кортеже с радостью последовали бы ее примеру?

Принцесса усмехнулась.

Лучше даже не думать о таком. Или лучше думать?

Впрочем, ей и без того есть, о чем размышлять. К примеру, о том, как помириться с дочерью. И о том, на ком женится сын.

Да, ей не выпало женского счастья. Но может, она будет счастлива со своими детьми?

За своих детей?

Лишь бы они поняли, что она все делала ради них. Лишь бы не обвинили…

Как же она ненавидит своего отца! Как хорошо, что он наконец, сдох!

Серхио Вальдесу тоже было интересно состояние Вирджинии, поэтому он поехал сразу в лечебницу.

Вирджиния по-прежнему лежала, словно бревнышко.

– Пару раз она приходила в себя, тан, – доложила симпатичная сестричка милосердия. – Спрашивала, как муж и дети.

– Муж?

– Я сказала, что все в порядке. Она спросила, что с ней случилось, я сказала, что несчастный случай. Больше сил у нее не было.

Серхио кивнул и отправился уже не к сестричке, а к доктору. Спрашивать у него, что и как.

Врач действительно оказался откровеннее.

– Проклятия в нашей практике встречаются не впервые, – честно сообщил он. – Мы и с некромантами сотрудничаем… кстати, с тем же таном Риалоном. Всякое бывает. Кто напрасно ляпнет, да язык не прикусит, кто злонамеренно порчу наведет… тан – отличный специалист. И супруга его просто чудо.

С этим Серхио был согласен. И чудо, и просто хорошие люди, даром что некроманты. Такое тоже бывает. И все же, доктор, что с этой конкретной пациенткой?

– Могильный крест тоже мне встречался. И люди от него достаточно легко восстанавливаются, – кивнул врач в ответ на высказанный вопрос. – А вот в этом случае… скажите, сеньора вообще… нормальная?

– В каком смысле, сеньор? Она не бегала голой по улицам, насколько я знаю…

– Нет-нет. Она крещеная, она ходила в храм, она верила в Творца?

Упс.

Серхио почувствовал себя так, словно с размаху носом на стену налетел. Да в ней же носом и завяз. А ведь и правда… Джинни даже не до конца человек. Полукровка!

– Не уверен, сеньор. А что?

– Крещение дает определенную защиту. Не всегда, нет, но если человек окрещен, если он искренне верует, если у него в душе и сердце есть Творец… проклятие могло бы и само спасть. Я и с таким встречался. Были в моей практике и случаи самоочищения от порчи, и интереснее бывало.

Серхио кивнул.

В его практике такое тоже случалось.

К примеру, одна актриса мучилась мигренями и подозревала, что ее травят. С тем и обратилась в полицию. Эрнесто осмотрел ее (решительно отказавшись от благодарности натурой) и обнаружил интересную вещь.

Актрису пытались проклясть. Но в том-то и дело, что она давно и серьезно пользовалась сценическим псевдонимом. Ее настоящее имя она и сама уж сто лет забыла… то есть проклинали ее по псевдониму.

Понятно, проклятье не легло. Разве что головные боли остались. Проклятье Эрнесто снял, актрисе полегчало, а вскорости и одна актриса из второго состава слегла. Но ей уже помогали в тюрьме.

Проклинала?

Вылечим. Но отсидеть придется.

А тут как?

Будет одна из мединцев крестить дочь? В храме?

Рискуя, что ее обнаружат, или младенец как-то не так отреагирует, или священник что-то такое обнаружит… мало ли что? Там же ребенка догола раздевают… хотя у Вирджинии ничего такого не было. Серхио не помнил. Но вряд ли Наталия Арандо пошла бы в храм. Скорее, соврала бы.

– Я не думаю, что она крещеная. Тем более верующая.

Серхио и это разграничивал достаточно четко.

Есть – вера. Есть религия. В первом случае тебе неважно, как называть Творца и сколько раз молиться. Он всегда с тобой, внутри тебя, он рядом и ведет тебя за руку по жизни. И помогает, и поддерживает… не в том смысле, что жизнь у таких людей складывается легко и приятно.

Нет. Проблем у них бывает много.

Но внутри человека есть Бог. И это видно каждому, кто рядом.

Есть и второй вариант. Такие люди очень заботятся о внешней стороне, о религии как таковой. Они регулярно ходят в храм, они правильно умеют одеваться, молиться, креститься, чесаться, кусаться… да что угодно! Все по церковным канонам!

Но… Бога-то в этом и нет! Есть простая схема. Показушничество, как выражалась та же Тони. Маска. Пустота под маской.

Люди, в которых есть Творец, не пойдут на подлость, предательство, обман, они помнят, что другим тоже больно.

Люди, которые ограничены лишь догмами, пойдут на что угодно. Лишь бы их за руку не поймали.

Вот в случае с Вирджинией наверняка имело место быть второе. Она не верующая. Она – религиозная. Это серьезная разница.

А еще она не человек. Наполовину – точно. Пусть изменения там минимальные, но они ведь есть! Это тоже важно. Правда, говорить об этом нельзя, но про остальное точно можно.

Врач выслушал с интересом и даже покивал.

– Примерно так я и думал.

– Она так плохо оправляется от заклятья?

– Отвратительно. Сильно ее искалечить не успело, но лет десять точно в никуда ушли. И в себя она придет, может быть, через дней десять. А может, и того больше. Мы сейчас не рискуем ей даже правду сказать про мужа. Ей положительные эмоции нужны, а куда уж тут?

Серхио согласился с этим. С другой стороны, если бы Джин-ни до сих пор подозревали в убийстве мужа, было бы хуже.

– Уже успеет и коронация пройти.

– А ей так хотелось там побывать? Придется обойтись газетами.

Серхио только рукой махнул.

– Выхаживайте ее, доктор. Когда ее можно будет допрашивать?

– Боюсь, что очень нескоро. Может, те же десять дней…

– Много.

– А то и больше. И еще… проклятье могло просто стереть часть информации в ее разуме.

– То есть?

– Она может что-то забыть. Спокойно…

Серхио только рукой махнул.

Ладно, обойдемся и Сесаром. Интересно, что это за зверушка такая? Джинни про него рассказала, вот и будем искать.

Может быть, дружба Альбы и Розы никогда и не началась бы.

А и началась, так закончилась очень быстро и качественно. Тут и разница в возрасте, все же Альба была намного моложе Розы Эухении, и разница характеров, и где Ксаресы, род которых насчитывает уже много поколений благородных танов, а где те же Араконы!

Ксаресы ни разу с купцами не роднились! Есть чем гордиться!

Араконы же… что есть в семейной истории, то и будет. Даже некроманты. И попробуйте их оттуда вычеркнуть!

Так что в другой ситуации ританы распрощались бы и напрочь забыли друг о друге.