Приручи, если сможешь Стрельникова Кира

Пролог

Прошу вас, выключите свет!

Хочу кричать, но всё внутри заледенело…

Как будто выдернули стержень

Устои, наставления – всё слетело.

И плетью огненной взметнулось возмущение -

Предательству такому нет прощения!

– Лизонька, ты чудо, как хороша! – восторженно прощебетала Лера, с восхищением разглядывая меня.

Я вертелась перед зеркалом, оценивая себя со всех сторон, и была полностью согласна с лучшей подругой. Длинные, вьющиеся рыжие волосы красиво подколоты с двух сторон заколками, открывая длинную шею и нежный овал лица. Струящееся платье в пол насыщенного василькового цвета, украшенное тонким серебристым кружевом, придавало моим синим глазам загадочный блеск, а кожу делало фарфоровой – мама запрещала загорать, говоря, что это не слишком полезно и вообще, признак плебейства. Грудь, приподнятая широким жёстким поясом, демонстрировала в довольно глубоком треугольном вырезе ложбинку, в которой уютно устроился сапфировый кулон на цепочке. На щеках цвёл румянец волнения, а губы радостно улыбались. Мне было двадцать, я училась на втором курсе престижного университета на дизайнера интерьеров, в душе цвела любовь, и я была счастлива. Сегодня моя помолвка с Антоном Колобовым, сыном крупного бизнесмена и близкого маминого друга, самого завидного жениха города. И он достался мне!

В животе взметнулся целый рой бабочек, я прерывисто вздохнула, прикрыв глаза и пережидая приступ головокружения от лавины эмоций. Да, я счастлива, влюблена и любима. Взгляд упал на скромное колечко из белого золота с сапфирами и бриллиантами, дизайнерское, сделанное на заказ. Антошка подарил мне его две недели назад, когда делал предложение – в лучшем ресторане города, где никого кроме нас не было, под романтичную музыку, с усыпанным лепестками роз полом и встав на одно колено. Я думала, умру от восторга, выговаривая непослушными губами «да» и едва не плача от переполнявших чувств. Жизнь виделась исключительно в радужном свете, у меня было всё, о чём только может мечтать девушка.

– Лизок, ну вы где? – в дверь просунулась голова ещё одной моей подруги, Маргариты, и она одарила возмущённым и нетерпеливым взглядом. – Хватит уже прятаться, там гости собрались!

– А мама где? – спросила я, поправляя локон и не в силах оторваться от собственного отражения.

Ну и, немножко волнительно и страшно, конечно. Большой приём в мамином доме на двести человек, все сливки общества, в котором вращалась наша семья. Точнее, мама, признанная светская львица, красавица, за ней ухаживала чуть ли не половина мужского населения столицы.

– Не знаю, ещё нет, но думаю, скоро появится, – Марго нетерпеливо вздохнула и улыбнулась. – Лизка, не дрейфь, ты красотка, пошли уже поражать жениха! Хотя, он и так от тебя без ума, – усмехнулась подруга. – Идёшь?

– Да, сейчас, – я кивнула и наконец отвернулась от зеркала. – Маму найду только, мы же должны вместе появиться.

– Хорошо, давай, ждём вас, – Марго махнула Лере. – Валери, пошли держать оборону, меня уже засыпали вопросами, где собственно виновница торжества! – со смехом произнесла подруга и исчезла за дверью.

Лера вышла за ней, ну и я, разгладив юбку, тоже покинула мою гостиную. В коридоре было тихо, гул голосов снизу, из торжественной залы, сюда, на второй этаж, не доходил. Я поспешила к маминым покоям, мечтательно улыбаясь и представляя лицо Антошки, когда он увидит меня, и сердце стучало в такт каблучкам новых туфелек – тоже пошитых на заказ, специально к сегодняшнему дню. Пожалуй, иногда ожидание даже слаще самого события, от него подводит живот и во рту появляется мятный привкус, а в голове воцаряется восхитительная лёгкость и пустота. Как сейчас. Я почти бежала, окрылённая эмоциями, и едва не проскочила дверь в мамины комнаты. Стучать не стала, сразу распахнула и перешагнула порог.

– Ма-ам! – позвала, оглядывая пустую роскошную гостиную с мебелью на гнутых ножках, фарфоровыми безделушками на полках и букетом свежих лилий на столе – любимых маминых цветов, хотя мне их запах казался слишком приторным.

Наверное, она в спальне, наносит последние штрихи на идеальный макияж. Мама всегда выглядела идеально, она тщательно следила за собой и не уставала повторять и мне, что внешность женщины – это её главное оружие. Я посмотрела на прикрытую дверь спальни и подошла, потянувшись к ручке, но не открыла. Оттуда доносились голоса, тихий смех, и воркование – мама не одна? Но как же, у нас вечер, приём в честь моей помолвки! И я точно знаю, что после ужина мы расходились по комнатам одни, в доме не было гостей! Что случилось такого, кто этот мужчина, что мама решила нарушить правила и опоздать к приёму, на котором она хозяйка?

Невольно затаив дыхание, я осторожно приоткрыла дверь, решив сначала проверить, не ворвусь ли в самый неподходящий момент – может, в самом деле, лучше оставить её и явиться к гостям одной. Мне открылся кусок спальни, как раз тот, где стояла широкая, роскошная мамина кровать под белоснежным, бархатным балдахином с золотыми кистями. А там…

– Мальчик мой, ай-ай-ай, – мурлыкнула мама, проведя длинным пальцем с безупречным маникюром по щеке Антона, нависавшего над ней. – Я же намного старше тебя, ты мог бы быть моим сыном…

– Меня не волнует твой возраст, – хриплым, незнакомым голосом произнёс мой жених, прижав ладони мамы к постели, наклонился и впился в её губы жадным поцелуем.

Я застыла, чувствуя себя так, будто меня ударили под дых. Воздух в лёгких закончился, дышать стало нечем. В ушах стоял звон разбитых надежд и моих чувств, во рту появилась горечь, а внутри… Внутри стало пусто. Я настолько растерялась и не верила в то, что вижу, что даже заплакать не получалось. Просто стояла и смотрела, как мой жених целует мою мать, а она даже не пытается его оттолкнуть. А потом пришла боль.

Она родилась в самой глубине души, сначала похожая на саднящую боль от пореза, постепенно нарастая и вгрызаясь в кости и мышцы острыми зубами, вырывая куски от сердца и с чавканьем глотая, смакуя и наслаждаясь. В горле бился крик, но губы онемели, а глаза отказывались верить тому, что видят. Во мне что-то медленно и мучительно умирало, прямо сейчас, когда я молча толкнула дверь, открывая её шире. Пара на кровати вздрогнула, отпрянула друг от друга, и я с отстранённым любопытством и равнодушием наблюдала за сменой эмоций на их лицах, пока мои собственные корчились в агонии. Мама, как ни в чём не бывало, поправила тонкую лямку алого платья, убрала выбившийся из причёски светлый локон и примирительно улыбнулась.

– Лизонька, милая, это была всего лишь проверка, – своим грудным, сводящим с ума многих мужчин голосом произнесла мама. – Твой жених оказался таким же, как все, падким на женские прелести. Хотя, с другой стороны, – она села, окинув растерянного Антона прищуренным взглядом. – Это нормально, мужики все такие, любовь – это всего лишь мимолётное чувство. Хотя, если быть умной женщиной…

– Я не хочу быть умной женщиной, – деревянным голосом, с трудом выталкивая слова из стиснутого спазмом горла, проговорила, ощутив вдруг странный зуд на коже рук.

– Лиза? – на лице мамы мелькнула настороженность, она перестала улыбаться. – Лиза, всё в порядке? Ну прости, я не думала, что ты позволишь себе так сильно влюбиться в этого олуха…

– Лизонька, ты всё не так поняла, – наконец соизволил сказать хоть что-то тот, кому я собиралась посвятить жизнь и искренне верила, что он – моё счастье.

Какие пошлые и банальные слова. Как ещё можно понять, когда мужчина целует другую женщину, ещё и твою собственную мать?! Я молча подняла руку, покачав головой и не желая слушать больше ничего. И с равнодушным удивлением отметила, что зуд перешёл в жжение, а прямо на аристократически бледной коже начинают проступать какие-то знаки. Золотистые искорки складывались в огненные язычки, я краем уха услышала глухой мамин возглас, а боль от предательства уже выжигала кости, выворачивала их и требовала выхода. Я судорожно вздохнула, встряхнула кистями, и вдруг в пальцах сама появилась длинная, гибкая плеть из нескольких огненных полосок.

– Лиза!!! – заорала не на шутку перепуганная мать и шарахнулась в сторону с кровати, за мгновение до того, как от неё остались дымящиеся обломки. – Лиза, прекрати немедленно! Что с тобой происходит?! Мне не нужна в семье ведьма!..

И тут меня прорвало. В едином вихре перед глазами пронеслась вся жизнь. Распланированная, правильная, оформленная в красивую рамку. Школа с золотой медалью. Поступление в престижный вуз на престижный факультет. Всегда – полный гардероб нарядов последних коллекций, модели, сшитые на заказ, личный стилист, парикмахер, визажист… Послушная дочь, гордость своей матери, которой хвастаются на светских приёмах и выставляют, как дорогую вещь из коллекции…

– А кто тебе нужен? Расфуфыренная кукла без собственного мнения? – процедила я сквозь зубы, с ненавистью глядя на неё.

Сейчас я ненавидела свою кукольную внешность, за которой для остальных не было ничего интересного. Только фасад, респектабельный и приятный для глаз, как и полагается. Плеть шипела и плевалась искрами, перед глазами плыл туман, и хотелось содрать это платье, отломать каблуки у туфель, растрепать причёску… Уйти из этого дома и больше никогда не возвращаться. Меня предали двое людей, которых я считала самыми близкими, и в душе теперь багровело раскалённое клеймо, а знаки на коже проступали всё отчётливее, становились оранжевыми. Ведьма. Инициированная. Такое иногда случалось, спонтанный выплеск дара под влиянием сильных эмоций, но те, кто обладал способностями, становились людьми второго сорта. Не знаю, почему и как так сложилось, но в высшем обществе считалось неприличным, если у кого-то вдруг обнаруживался какой-то дар. Ведь тогда надо обязательно становиться на учёт, проходить обучение и потом работать на благо государства, а это далеко не всегда денежные и перспективные места…

– Елизавета!! – снова попыталась образумить мама, но я уже выходила из спальни, резко развернувшись на каблуках.

Решение пришло моментально, едва я с силой захлопнула дверь покоев матери – плеть убралась сама, стоило подумать, что дом спалить не хочу. Но знаки никуда не пропали, только потускнели чуть-чуть, до цвета рдеющих углей. Отлично, раз я теперь – ведьма, значит нет нужды доучиваться на дизайнера. Два года в специальной школе, потом ещё год уже по направлению моего дара, и – распределение. Я только в общих чертах знала, что и как, но это не проблема: сеть в моём распоряжении. Влетев в свою комнату, я скинула туфли, платье, и оставшись в одном белье, засела за планшет. Найти нужный адрес не составило труда, работал центр регистрации круглосуточно, потому как инициация могла произойти в любой момент. Отлично.

Губы растянула резиновая улыбка, я бросилась в гардеробную, лихорадочно скидывая на пол вещи и подыскивая подходящую одежду. Не то, не то, не то! Платья, юбки, костюмы, да господи, ты боже мой, неужели у меня не осталось нормальных, обычных шмоток?! Нашла – в дальнем углу на полке, джинсы и клетчатую рубашку. Выудила потёртый рюкзак, неведомо каким образом оставшийся, наверное, со школьных походов, покидала в него самое необходимое, сунула кошелёк с картами – надеюсь, матери хватит совести не закрывать мой личный счёт. Я с первого курса уже подрабатывала и скопила кое-какую сумму, будто знала, что может понадобиться. Закрутив волосы в узел на затылке, прихватила замшевую куртку и вышла, не оглядываясь. Сюда я больше не вернусь. Никогда.

Из дома выходила через дверь для прислуги, не желая, чтобы меня видел кто-то из гостей. А по пути к центру – он находился недалеко от нашего дома – взгляд зацепился за вывеску «Парикмахерская». Ноги сами свернули туда, я зашла и села в кресло, выдернув шпильки из волос.

– Желаете укладку? – улыбчивая девушка с откровенным восхищением осторожно коснулась моих локонов.

– Нет. Стрижку. Коротко, – кратко озвучила я свои пожелания и показала, как именно хочу обрезать. – Вот так, – коснулась пальцем чуть ниже уха.

– Вы уверены? – на лице девушки отразилось сомнение. – У вас такие шикарные волосы…

– Режьте, – перебила я её.

Глядя, как густые, рыжие пряди падают на пол, не испытывала совершенно никакого сожаления. Это уходила моя прошлая жизнь… Через час я выходила с изрядно полегчавшей головой и небрежно уложенными кудряшками, и чувствовала себя чуть лучше, чем недавно. Вот теперь можно в центр. И я зашагала быстрым шагом по тротуару, глядя прямо перед собой. Однако, снова не дошла – буквально за пару улиц взгляд снова зацепила вывеска. «Тату на любой вкус, по вашему эскизу. Временные, постоянные, цветные, монохромные, инкрустированные рисунки». И снова ноги проявили возмутительную самостоятельность и принесли меня в цокольный этаж заведения. За столом сидела колоритная девица с коротким ёжиком волос, усеянным кольцами одним ухом, с проколотым носом и губой, с густым, агрессивным макияжем и в безрукавке на голое тело. А руки от запястий до самых плеч густо покрывали рисунки.

Дева окинула меня взглядом и тихонько вздохнула.

– Где? – коротко спросила она. – Грудь, попа, животик…

– Здесь, – так же коротко ответила я, расстегнула ворот рубашки и оголила плечо.

Администраторша и ухом не повела. Кивнула, подвинула мне толстый каталог.

– Кошечку, сердечки, птичек…

– Её, – снова не дала договорить я, и мой палец упёрся в один из эскизов на стене.

Там была изображена женщина, объятая пламенем, и даже в глазах плясали оранжевые язычки. Но на её лице не отражалось страдания, наоборот, решимость и какое-то даже вдохновение.

– О, – в голосе девицы проскользнули нотки уважения. – Огненная ведьма, значит? Зачётно. Айда, полчаса дело займёт, – она поднялась и направилась вглубь, за завесу из толстых цепей.

Я молча последовала за ней, и впервые за этот долгий вечер мёртвое сердце отозвалось робким толчком. Новая жизнь стучалась в дверь моего разрушенного дома, и… Это было хорошо. Это было… пожалуй, интересно, да. И я собиралась уйти как можно дальше от того образа сладкой гламурной девочки, который не принёс мне ничего хорошего. И больше никаких Лизонек, к демонам! Меня зовут Элис, и я – огненная ведьма.

Глава 1

Пять лет спустя.

Маленький аэропорт Мирстона встретил сухим, горячим ветром, выцветшим от жары голубовато-белёсым небом и запахом полыни. Вокруг высились горы, покрытые зелёным бархатом лесов и окутанные дымкой знойного марева. Впереди виднелось приземистое здание, к которому я и направилась вместе с остальными немногочисленными прилетевшими. Тут даже автобусов не было, только разметка на взлётном поле, и мы шли по условной пешеходной дорожке между двумя толстыми жёлтыми линиями.

Я шла позади всех, катила за собой не особо большой чемодан с пожитками, вдыхала необычный, густой и терпкий воздух юга, и в душе шевелилось что-то, похожее на радость. Всё-таки, не зря начальник моего отделения выпнул меня в отпуск, впервые за пять лет. Предыдущие года я успешно открещивалась от почётного отдыха, предпочитая с головой уйти в работу, а в этом не вышло. И вот, я здесь, в Мирстоне – билеты за счёт отделения, конечно, как и полагается. Я была здесь пару раз в прошлой жизни, правда, не в самом Мирстоне, а подальше, в паре часов езды отсюда, на престижном Западном берегу. Там находились лучшие пляжи, шикарные виллы, отели экстра-класса и прочие атрибуты красивой и богатой жизни. Ну а Мирстон представлял собой скорее большую деревню, множество отдельных районов, которые разделялись балками и пустырями, поросшими жёсткой высохшей травой. В многочисленных бухточках рыбаки промышляли ловлей морской живности, купались местные и те, у кого не хватало денег на Западный берег, но моря и солнца хотелось. Всё это я вычитала в сети после того, как мне вручили билеты и адрес комендатуры, где надо отметиться по прибытии. Предлагали, конечно, хороший отель на Западном, но я открестилась. Лучше сниму какую-нибудь комнатку в доме у пляжа у местных, хватит с меня роскоши прошлой жизни.

Между тем, я, наконец, дошла до здания и перевела дух, ненадолго остановившись и оглядываясь. Я любила тепло, и жару переносила вполне легко, но с непривычки дышалось трудно. Найдя взглядом указатель к стоянке такси, поспешила туда: до города полтора часа от аэропорта, в автобусе трястись не хочу, а денег достаточно, чтобы позволить себе с комфортом доехать. Подойдя к ближайшей машине с зелёной лампочкой, я наклонилась к открытому окну и показала листочек с адресом комендатуры.

– Довезёшь, шеф? – спросила у таксиста, получила кивок и устроилась на переднем сиденье, закинув чемодан в багажник.

– Из одарённых? – уважительно уточнил водитель, выезжая со стоянки.

– Из них, – улыбнулась уголком губ, откинувшись на спинку и прикрыв глаза.

– А кто, если не секрет? – снова спросил он.

– Ведьма. Огненная, – невозмутимо ответила и добавила. – Я бы отдохнуть хотела, хорошо?

– Добре, – без тени обиды отозвался шофёр, и в салоне воцарилась умиротворённая тишина.

Меня слегка сморило, что неудивительно, учитывая ранний подъём и сон урывками в самолёте. Дрёма порадовала сумбурными видениями-воспоминаниями о школе для одарённых, как меня учили управлять силой и подчинять её себе. Как я училась быть другой и завоёвывала уважение однокурсников, преимущественно парней – порой, даже с помощью кулаков. Драться пришлось научиться в короткие сроки, спортзал стал моим чуть не родным домом на весь первый год. Потом сборы, два года стажировки в отделе полиции под столицей, решение мелких неурядиц с шалящими привидениями, обиженным речным духом, оборзевшей ведьмой-травницей, вздумавшей проводить запрещённый ритуал вызова, и прочие потусторонние нарушения. Как таковых, отдельных подразделений для одарённых не создавали, слишком уж их мало было. Прикрепляли по двое-трое к полицейским участкам, этого хватало, чтобы время от времени решать проблемы, с которыми не справлялись обычные следователи. При этом сидеть от звонка до звонка в душном кабинете нужды не было, если вдруг что случалось, мне просто звонили, и я ехала на вызов. Не работа, мечта, особенно учитывая, что платили вполне неплохо.

– Эй, уважаемая, приехали, – ворвался в мою дрёму голос таксиста, и меня аккуратно потрясли за плечо.

Я встрепенулась, пару раз осоловело хлопнула ресницами и огляделась. Мы стояли на довольно широкой улице, видимо, в центре. Она уходила слегка в гору, вдоль неё стояли дома с украшенными лепниной и колоннами фасадами, сплошь белоснежными или розовато-бежевыми. Комендатура располагалась в таком же, о чём свидетельствовала красная табличка. По обеим сторонам росли раскидистые каштаны, давая благословенную тень.

– Сколько с меня? – я полезла в кошелёк, сдвинув бейсболку на затылок.

– Сто пятьдесят кредитов, – таксист кивнул на счётчик.

Ого, очень по-божески, между прочим, да ещё и честно, без накрутки. Я расплатилась, вытащила чемодан и вошла в прохладный холл комендатуры. Справа за окошечком виднелся дежурный, к которому мне и надо.

– Привет, – поздоровалась я, достав паспорт и направление с билетами. – Вот, шлёпнете, будьте добры.

Парень по ту сторону, где-то моих лет, оживился, забрал документы и бегло просмотрел.

– Из столицы, да? И как там? – живо спросил он, щёлкая по клавиатуре.

– Потихоньку, – кратко ответила я, облокотившись на подоконник.

– На сколько к нам?

– Пока недельки на две, а там, как пойдёт, – ну да, у меня же за пять лет накопилось, и начальство, отправив сюда нежным пинком, строго наказало, пока как следует не отдохну и не прополощу нервы в море, обратно не возвращаться.

– Ладно, ставлю на две недели, если ещё останешься, не забудь заскочить потом, – легко перейдя на «ты», пояснил парень, поставив печать в справку и отдав мне документы обратно.

– Без проблем, – так же легко ответила я и, повинуясь наитию, спросила. – Слушай, может, знаешь кого-нибудь, кто комнату у моря сдаёт? Я существо неприхотливое, главное – душ и кухня, – я улыбнулась парню. – Ну и море чтобы не в паре километров. А то в гостиницу не очень хочется.

– Да есть, конечно, моя тётка Варя, – парень достал телефон. – Как раз, пару дней назад жильцы съехали, сейчас позвоню… – он набрал номер. – Тёть, привет. У тебя комната свободная найдётся? Для своих, да, – дежурный широко усмехнулся и подмигнул. – Есть? Супер, тёть, тогда я направляю к тебе человечка, ага? Да, давай. Заскочу на выходных, обязательно. Держи адрес, – это уже мне, бумажка с написанной улицей и домом. – Отсюда двадцать пятый троллейбус, остановка – героев Сорна, там от остановки прямая дорога, по ней и пойдёшь почти до конца. Тёткин дом – с красным железным забором, она тебя ждёт.

– Спасибочки, – я искренне поблагодарила парня, забрала адрес и вышла обратно на улицу.

Остановка находилась недалеко, и нужный троллейбус подошёл почти сразу. По пути я с интересом разглядывала в окно Мирстон, отмечая, как он отличается от столицы. Обшарпанные высотки времён молодости моей матушки перемежались обширными кварталами частного сектора в балках, с разнокалиберными домами, прятавшимися среди пышной зелени плодовых деревьев. Вместо цветущих клумб – щуплые кусты пыльной лаванды, золотистая, выгоревшая степная трава и пирамиды лохматых, нестриженных туй. Магазины, больше похожие на сельмаги, хотя и попадались сетевые супермаркеты, иногда даже среди квартала безликих домов с облупившейся побелкой мелькали современные многоквартирные башни.

Вообще, весь Мирстон казался выцветшим, блёклым, разморенным от жары, сонным и вялым. Народу мало, особенно чем дальше от центра уезжаешь, собаки с высунутыми языками в тени, похожие на пыльные тряпки, такие же неподвижные коты, спящие под деревьями. Время от времени между бесчисленными холмами, на которых стоял Мирстон, синими лоскутами мелькали бухты, пожалуй, единственное яркое пятно в этом городочке. Но странное дело, он не вызывал отвращения или скуки, как следовало ожидать, и я решила сегодня вечером, как отдохну и приведу себя в порядок, обязательно поехать в центр, прогуляться и познакомиться с Мирстоном поближе. Троллейбус между тем уже добрался до нужной мне остановки, и я сошла, разглядывая район частных домов – они начинались практически от дороги, а по другую сторону стояли обычные многоэтажки.

– Так, ну, вперёд и с песней, – пробормотала под нос и бодро направилась по улице вниз, разглядывая таблички с адресами.

По пути к собственному удовольствию обнаружила магазин, рядом кафе, из которого вкусно пахло жареным мясом – надо будет продегустировать, как тут шашлыки готовят. Ещё спустя десяток минут я дошла до нужного дома, увидела красный забор и калитку, и нажала кнопку звонка. Спустя несколько мгновений раздался зычный женский голос с характерным мягким южным акцентом.

– Иду, иду, обождите чуток!

Ещё пара минут ожидания, щёлкнула щеколда, и калитка распахнулась, явив мне невысокую, пышнотелую женщину средних лет с круглым лицом, лучиками морщинок в углах глаз и добродушной улыбкой. Голову покрывала цветастая косынка, поверх платья из такого же ситца надет фартук, запачканный в земле, а на босу ногу – резиновые сапоги, тоже все в жирном чернозёме. Тётка Варя, а это была она, если не ошибаюсь, отряхнула руки в перчатках, стянула их и вытерла тыльной стороной ладони бисеринки пота со лба.

– Добрый день, – поздоровалась я. – Мне сказали, у вас комнату снять можно…

– Да-да, проходи, – радушно улыбнулась тётка Варя и посторонилась, пропуская меня. – Как зовут-то?

– Элис, – назвалась я, осматриваясь.

Впереди – добротный двухэтажный дом с белёными стенами, окнами с кружевными занавесками, и под самой крышей ещё одно чердачное окошко. Около ворот площадка для машины, сейчас пустая, несколько деревьев с довольно пышной кроной, скамейка под ними.

– Имя чудное какое, – женщина покачала головой и пошла по бетонной дорожке к дому, я за ней. – Ты смотри, там сзади хаты беседка и веранда есть, – тётка Варя давала по пути краткий обзор владений. – У меня огородик в углу, так я там сама копаюсь. Если лучок какой, зелень надо, я грядки покажу, ты бери, Эля – ничего, если я так? – она оглянулась через плечо, и я покачала головой, привычно улыбнувшись уголком губ. – Яйца, творожок, сметанка натуральная – тут баба Тоня, у неё всё свеженькое, от своих курей и коровки, я познакомлю, лучше у неё покупать.

Мы дошли до двери, я разулась в коридорчике и пошла дальше за хозяйкой.

– Тут общая комната, можешь отдыхать, дальше, в конце коридора, у веранды – кухня, там серебристый холодильник как раз для гостей. У тебя сосед будет, пару дней назад снял, но его дома почти целыми днями нет, так что, может, и не увидитесь, – тётка Варя остановилась посреди гостиной.

Помещение выглядело очень мило и уютно, несмотря на простоту и скромность обстановки. На полу – коврик из лоскутков, у окна слева диван, накрытый гобеленовым покрывалом, кресло с ушами и клетчатым пледом, полки с книгами и всякими безделушками, фото в рамках. Старенький, слегка потёртый буфет с хрустальными вазами и бокалами, и набором праздничной посуды, круглый стол с бахромчатой скатертью. Единственный современный предмет – это плоский экран телевизора. Кухню я решила осмотреть позже, всё равно продуктов пока нет. А хозяйка между тем подошла к лестнице.

– Комнаты наверху, ванная одна на этаже, но если что, можешь и моим душем внизу пользоваться. Я рядом с кухней живу, – продолжила пояснения тётка Варя.

Хм, сосед. Ну, не смертельно, в конце концов, я дома не собираюсь сидеть.

– Ничего страшного, что сосед, я тоже планирую на пляж ходить и с местными красотами знакомиться, – успокоила собеседницу.

– Ну и славненько, – кивнула она. – Вот твоя комната, заходи.

Она отступила, пропуская меня вперёд, и я шагнула через порог, разглядывая моё новое жилище на ближайшее, а может и отдалённое будущее. Внутри оказалось вполне мило: узкая старинная кровать с толстым матрасом под лоскутным покрывалом, горка подушек, накрытая кружевным тюлем. Шкаф, тумбочка, овальное зеркало на стене и под ним что-то вроде антикварного туалетного столика на гнутых ножках и со множеством ящичков. Ну и последний предмет мебели, окончательно примиривший меня с действительностью – кресло-качалка у окна. На полу такой же коврик ручной работы. Мило, уютно, и как будто окунулась в бабушкино детство, которого у меня не было…

– Постельное бельё на смену в шкафу, стиральная машинка на кухне. Если что понадобится, говори, не стесняйся, – на лице хозяйки снова появилась добродушная улыбка, и от уголков глаз разбежались лучиками морщинки.

– Спасибо, – я кивнула и поставила чемодан у стены.

Следующие несколько часов обживалась. Помылась, переоделась, дошла до магазина и закупилась на первое время. Сметану и молоко заказала тёте Варе, решив, что грех не воспользоваться ситуацией. Познакомилась с кухней, светлой, просторной и с выходом на веранду. Там стояли плетёные кресла и стол, а от солнца прикрывал плотный ковёр винограда сверху, создавая приятную прохладу. Я сразу отдала деньги за месяц, переоделась в купальник и отправилась разведывать пляж – до заката ещё оставалось несколько часов, и дома торчать не хотелось.

До моря оказалось минут пять вниз по улице, она упиралась в небольшую бухту, ограниченную с двух сторон известняковыми скалами. Галечный берег, народу не так много, как я опасалась, отсутствие волнения и камней в воде – чудное местечко. Я втянула бодрящий, ни с чем не сравнимый запах йода, соли и нагретой гальки и наконец-то искренне, широко улыбнулась. Я на море! Отдых! Господи, как хорошо, и правда, чего оттягивала? Не верю, что в таком замечательном, уютном городке со мной может случиться какая-то бяка. Вечером перед сном покопаюсь в сети и разведаю, как добраться до ближайших достопримечательностей, и завтра утром, пожалуй, съезжу, пока не так жарко. А после обеда – снова море. Отличный план, мне нравится.

Несколько часов пролетели незаметно. Я купалась, загорала, дремала под солнышком и в который раз убеждалась, что идея начальства отправить меня отдыхать была очень своевременной. Несмотря на смену деятельности, прошлое цеплялось, душило, как плющ живое дерево, незаметно, но верно. Постоянное напряжение, что встречу кого-то из той жизни, или внезапно появится матушка с попыткой объясниться и наладить отношения, может, даже вернуть меня обратно в лоно семьи, настороженность, усталость, и бесконечная тоска, разъедавшая изнутри все эти пять лет… А сейчас я дышала полной грудью и даже улыбалась. Может, на новом месте таки отпустит, и я научусь жить заново, не оборачиваясь? Собрав вещи и поглядывая на заходящее светило, уже одним боком полоскавшееся в море, я поспешила домой, зная, что темнеет на юге очень быстро, без сумерек. К калитке подходила, когда уже зажглись фонари, и на небе выступили первые крупные, яркие звёзды.

Дома меня встретила тётка Варя.

– О, Элечка! Ну, как море? А я сырничков сделала, будешь ужинать?

Ой. Неожиданно и приятно, и поскольку я в самом деле проголодалась, а готовить было банально лень, отказываться не стала. Сполоснулась, переоделась в короткие джинсовые шорты и свободную рубашку, завязанную узлом под грудью, и спустилась обратно на кухню. Сырники с жирной, домашней сметаной оказались божественными, заела я всё персиками и абрикосами, причём своими, с огорода тётки Вари. И как-то… что-то вдруг защемило в груди, сдавило, и дышать стало тяжело. Такой домашней атмосферой пахнуло, такой искренней заботой, что в стене, которой я отгородилась от окружающих, появилась трещина. Поспешно допила чай и поднялась.

– Спасибо, тёть Варя, – пробормотала я и заторопилась выйти из дома.

Чёрт. А ведь сегодня ровно пять лет, как я стала огненной ведьмой. Маленький юбилей, своего рода. Отлично, есть, что отметить, поэтому – вперёд и с песней. Транспорт ещё ездил, я села на троллейбус и поехала – на нём конечной значился центральный рынок Мирстона, от которого, насколько помню сведения из путеводителя, и начиналась главная бухта города, вдоль которой выстроились многочисленные кафе и рестораны, где бурлила злачная вечерняя жизнь. Я вышла на остановке у сквера, остановилась и задрала голову, любуясь бездонным, удивительно низким небом, до которого, казалось, можно дотронуться рукой. Заноза из сердца не желала вылезать, оно щемило и ныло, не желая успокаиваться. Вдохнула воздух, пьяняще свежий, сладко-терпкий, с едва уловимым вездесущим ароматом моря. Южный и вкусный, им хотелось дышать полной грудью. Мутная тоска, вцепившаяся в душу гнилыми зубами у тёти Вари, заворчав, убралась вглубь, она не любила такие моменты, и на её место, тихонько ступая на мягких лапах, пришла светлая грусть. Это мне нравилось больше, в таком состоянии я хотя бы могла улыбаться и не сожалеть о прошлом, не гонять мучительно мысли по кругу, а правильно ли поступила. Правильно, и точка. Поправив рюкзачок с кошельком и документами, я решительно направилась в сторону, откуда доносилась музыка.

Набережная сияла огнями многочисленных заведений, по ней безостановочно двигалась толпа отдыхающих, и в первые несколько минут шум оглушил. Я встряхнулась и двинулась вдоль кафе, выбирая, где бы зависнуть или для начала опрокинуть в себя что-нибудь вкусненькое. Одно из побочных и крайне полезных свойств моего дара – возможность контролировать обмен веществ, например, алкоголя. Так-то я не любитель, но вращаясь в коллективе, на две трети состоящем из парней или молодых людей, сложно оставаться абсолютной трезвенницей, особенно если не хочешь выделяться и стать «своим парнем». И огонь в крови помогал оставаться на попойках самой вменяемой и потом помогать остальным освежать память, смакуя детали. Вот и сейчас, хотелось чуть-чуть развеяться и забыть полынный, сухой привкус воспоминаний о прошлом. Неторопливо шагая вдоль набережной в потоке отдыхающих, я наконец заглянула в очередное кафе, взяла разноцветный коктейль и позволила алкоголю разлиться в крови, смешаться с огнём, но не сильно. Так, чтобы в голове сделалось легко и звонко, а невесёлые мысли благополучно растворились.

– С юбилеем тебя, Элька, – пробормотала под нос и сделала ещё глоток коктейля.

Я позволила ногам нести меня вперёд, неторопливо потягивая кисловато-свежую жидкость, вдоль целой вереницы ресторанов, кафе и танцплощадок под открытым небом. Вдруг подумалось, что давно я не танцевала… А ведь когда-то любила это дело, и с удовольствием отрывалась в лучших ночных клубах столицы. Сейчас крайне редко позволяла себе такую роскошь, разве что наедине с собой, когда совсем тошно становилось. Танец в какой-то степени помогал выплеснуть эмоции, которые я запретила испытывать, и хотя бы иногда позволял ощутить себя прежней… Беззаботной девчонкой, живой, наивной и верящей в мечты и любовь. Я сама не заметила, как свернула в один из ресторанов, откуда неслись знакомые южные ритмы, а бёдра уже двигались в такт, подхватывая мелодию. Ой. Кажется, кое-кто слегка утратил контроль над телом, и это тело решило нагло захватить контроль над разумом. А с другой стороны… Да пошло всё. Лучше уж танцевать, чем давиться слезами и орошать подушку, тихо ненавидя себя за слабость. И я решительно направилась к танцующим, высматривая свободное местечко.

Таковое нашлось, и вскоре я позволила себе отдаться на волю музыки и заводных ритмов, закрыв глаза и полностью погрузившись в южную атмосферу праздника. Не надо было сдерживаться из опасения привлечь ненужное внимание возможных знакомых. Не нужно напрягаться от случайных прикосновений окружающих. Я просто расслабилась и танцевала, позволив себе на некоторое время выпасть из реальности и побыть собой, дать волю эмоциям. И, кажется, это помогло, меня отпустило. Решив чуть передохнуть и промочить горло – на этот раз каким-нибудь соком, – я пробралась к стойке, заказала бармену попить, и потихоньку успокаивала дыхание, чувствуя, умиротворение в душе. Однако ровно до тех пор, пока не почувствовала взгляд, настойчивый и не особо приятный. Внутри зашевелилась досада, я напряглась, не желая сейчас никаких знакомств и лишних переживаний. Приехали, блин. Потанцевала, называется, отдохнула.

– Приветик, – раздалось рядом, и я скосила глаза на подсевшего молодчика в белой футболке, чуть не лопавшейся на раздутых бицепсах. – Скучаешь? Слушай, ты классно зажигала там, на танцполе, может, давай вместе оторвёмся?

– Нет, спасибо, я уже ухожу, – вежливо улыбнулась я, не желая затевать переполох, в несколько глотков выпила сок и поднялась со стула.

– Как уходишь, постой, зовут-то как? – настойчиво спросил бугай и попытался ухватить меня за локоть.

– Молча, – растянув губы в резиновой улыбке, я ловко увернулась и поспешила к выходу.

Найду другое место, а может, вообще сяду на набережной и подышу воздухом. Выйдя на улицу, успела сделать даже несколько шагов в сторону от кафе, когда настойчивый кавалер, недовольный, что его отшили, таки догнал. Упорный, а.

– Подожди, как так, я только начал знакомиться, а ты уже удрала, – сильная ладонь сжала мне плечо, и, признаться, я слегка озверела.

Так, чуть-чуть, самую малость. Просто потому, что какой-то самец с недоразвитым мозгом испортил мне отличный вечер и настроение и посмел не услышать моё «нет», которое стопроцентное «нет». И церемониться не стала. Выпустила ярость, рванувшуюся по венам жидким огнём, резко развернулась, зажав наглую конечность в жёстком захвате, и выпустила из пальцев огненную верёвку. Отрегулировала силу, чтобы не сжигала, а лишь припекала, обмотала запястье мужика и дёрнула назад, вынуждая его опуститься на колено со сдавленным воплем. Да, милый, я – ведьма, и моя хрупкость обманчива.

– Ты плохо услышал, что я не хочу знакомиться? – сквозь зубы процедила я, дёрнув завёрнутую руку и упёршись коленом в согнутую спину.

Хорошо, нас загораживала от основной массы гуляющих чья-то машина, и эта часть площадки перед кафе освещалась слабо. Мужик всхлипнул, попробовал повернуть голову, но не получилось.

– Нет, хорошо, – произнёс он с запинкой.

– Тогда в чём проблема? Иди, ищи посговорчивее, – отрывисто отметила, отпустила его руку и несильно толкнула неудавшегося ухажёра.

Он поднялся, и я увидела, что никакой не мужик, может, чуть старше меня, а так – парень. Одарив мою скромную персону хмурым взглядом, но не попытавшись снова напасть – ну да, я же не спрятала огненную верёвку, она так и свисала с пальцев, – он пробурчал что-то под нос, подозреваю, ругательство, и ушёл. Я выдохнула, дёрнула кистью, убирая магию, и тут мой взгляд за что-то зацепился. На асфальте лежала странная штука, необычный кулон. Овальной формы, из тусклого металла, с зеленоватым, покрытым трещинами камешком в центре. По кругу шли какие-то письмена, похожие на следы от жучков. Всё бы ничего, но в плечо как будто мягко толкнуло, хотя я не ощущала никакой чужой силы от амулета. Однако татуировка отозвалась. Интересно… Выпала из кармана того типа, что ли? Я подошла и подняла штуку, повертела в пальцах и сунула в рюкзак, решив утром разобраться подробнее.

И тут в спину снова воткнулся чей-то взгляд.

Он сидел за стойкой одного из многочисленных открытых кафе, выстроившихся вдоль набережной центральной бухты, Извилистой – Вилки на местном жаргоне. Гремела музыка, смеялись и разговаривали посетители, на танцполе было довольно людно, все места за стойкой и столиками заняты. После дневной жары, когда все или прятались в домах под кондиционерами, или нежились на пляже, теперь отдыхающие и местные пришли расслабляться и веселиться. От бухты долетал тёплый, но свежий ветерок, и несмотря на обилие гостей, душно тут не было. Однако он едва сдерживался, чтобы не морщиться: его иной уровень восприятия позволял различать совсем другие запахи, и от них ничего не могло спасти.

Сладковатый, приторный аромат – вожделение, похоть. Половина из присутствующих здесь пришла в поисках быстрого секса, и скорее всего, найдёт его. Он отпил маленький глоток коктейля, скользя рассеянным взглядом поверх голов. Вот отдающее плесенью равнодушие, гнилостный запашок обиды, от которого рот наполнился горькой слюной. Мужчина сделал ещё один большой глоток, почти не ощущая вкуса алкоголя, и попытался отвлечься воспоминаниями. Он сегодня снова летал… Пусть не так, как когда-то, всего лишь на параплане, но летал! Сбежал с самого утра на ближайший к Мирстону утёс, порадовался, что больше желающих попрыгать не нашлось, и остался там почти до самого заката. Пьянящее ощущение бьющего в лицо воздуха, лёгкость во всём теле, и пустота под ногами, когда шагаешь туда со скалы, и сердце ухает, мячиком отскакивая от рёбер и норовя выскочить через уши. Потом рывок – и плавный полёт, почти как на крыльях. Только не вверх, а вниз, в зелёную долину под обрывом. И всё-таки, несколько восхитительных минут он летел!

Полные губы тронула тень улыбки, янтарные глаза, казалось, засветились изнутри, а зрачок на доли мгновений вытянулся и стал вертикальным. Даже удалось отвлечься от окружающих запахов эмоций, пока вдруг на внутреннее чутьё не обрушился настоящий шквал, от которого мужчина едва не задохнулся. Горьковато-терпкий – застарелая тоска, бодрящий, пряный, как свежезаваренный кофе – радость, но какая-то отчаянная, как будто в напиток забыли добавить сахар. И всё это яркое, сильное, пылающее, как факел в ночи… Он выпрямился, жадно шаря по толпе взглядом и желая найти обладательницу такого богатого коктейля, зверь, почти не реагировавший на внешние раздражители с момента наложения печатей, вдруг встрепенулся и тоже словно принюхался. Рисунки на тыльной стороне ладоней предупреждающе закололо, и мужчина шумно выдохнул, мысленно с изумлением присвистнув. Это, должно быть, необыкновенная девушка, если всё его существо так отозвалось на её настрой… Ещё один пристальный взгляд, и наконец, он увидел.

Невысокая, изящная, с короткими рыжими кудряшками, непокорной копной обрамлявшими лицо. Красивые, длинные ноги, крепкая попка, обтянутая джинсовыми шортами, плоский, обнажённый живот под завязанной узлом рубашкой. Глаза были закрыты, а губы беззвучно шевелились, повторяя слова песни. Она танцевала, и как танцевала! Двигалась, как единое целое с музыкой, как её воплощение, самозабвенно и полностью погрузившись в мелодию, и, кажется, даже не подозревала, какое пристальное внимание привлекла не только мужчины за стойкой, но и доброй половины представителей мужского пола. Роман не сводил с неё глаз, наблюдая, как незнакомка закончила танцевать и пробралась к стойке, отдохнуть. И едва он собрался подойти и узнать имя, как его опередили. В груди неприятно кольнуло, янтарные глаза сузились, однако мужчина с удивлением смотрел, как девушка недовольно нахмурилась и поспешно сбежала от кавалера. А он направился за ней…

Прежде, чем успел понять, что делает, Рома торопливо направился за парочкой, пробираясь через толпу гостей, и уже буквально у входа его обожгло острой, как щепоть жгучего перца, эмоцией – злость. Она полыхнула так, что Логинов аж споткнулся, и поспешил выйти на улицу, чтобы оказаться свидетелем неожиданной картины. Помощь девушке точно была не нужна, да ещё и незнакомка оказалась… огненной ведьмой.

– Занятно как, – пробормотал Роман, понимая, что момент для знакомства выбран крайне неудачный.

Но заставить себя уйти он был не в силах, как и отвести взгляд от хмурого лица и сверкающих глаз ведьмы. И тут она его заметила.

Вот этот уж точно не мальчик, и не парень. На меня внимательно смотрели глаза необычного, янтарного оттенка. Светлая футболка обтягивала бицепсы, только не гипертрофированные, а свои, родные, полученные в результате тренировок и занятий в зале – естественно, за время учёбы научилась отличать такие вещи. Короткий ёжик светлых волос, правильные, хотя и грубоватые черты лица. Брутален, решителен, и от такого не отвяжешься, если ему взбредёт в голову продолжить знакомство… Но в отличие от моего неудавшегося кавалера, у этого ощущалась та самая харизма, с помощью которой нахальство превращается в обаяние, и от которой женщины пищат. Только не я.

– Что, тоже хочешь потанцевать? – буркнула недружелюбно, готовая в любой момент снова воспользоваться силой.

– Не отказался бы, но вижу, ты не в настроении, – хмыкнул незнакомец, не торопясь, однако, подходить.

– Хоть кто-то умный оказался, – я поджала губы и, сунув руки в карманы, направилась прочь от кафе, глядя прямо перед собой.

А проходя мимо незнакомца, вдруг ощутила терпкий аромат можжевельника и лаванды, необычное, но приятное сочетание. Сердце дёрнулось неизвестно от чего, и я машинально ускорила шаг, стараясь оставить как можно больше расстояния и гуляющих между мной и странным мужчиной. Всё, пожалуй, хватит на сегодня приключений. Поеду-ка домой, а завтра утром поброжу в окрестностях Мирстона.

Глава 2

Рано утром я сквозь сон смутно слышала возню за стенкой и вроде тихие шаги в коридоре, но не проснулась. Знакомиться с соседом вот прямо сейчас желания, естественно, не было. Однако к девяти утра организм уже вполне отдохнул, да и сказывалась давняя привычка вставать по будильнику. В доме царила тишина, когда я привела себя в порядок, надела вчерашние шорты и рубашку и спустилась на кухню. Ни соседа, ни тёти Вари. Зато на столе стояла тарелка с сырниками, накрытая чистым полотенцем, и глиняная крынка с домашней сметаной. Настроение тут же поднялось, я налила чай и выбралась на веранду вместе с завтраком и планшетом – хотела посмотреть, как добраться до ближайшего пещерного города под Мирстоном. Со вчерашним найденным амулетом решила разобраться потом, всё-таки я на отдыхе в первую очередь.

С транспортом вышло отлично: всего одна пересадка на кольце на южной окраине Мирстона, до которой отсюда как раз ехал прямой автобус. Отличненько, тогда собираемся, и – до обеда можно там полазить. А после – море. План мне понравился. Прихватив фотик, рюкзак и бутылку с водой, я вышла из дома и поспешила на остановку. Об Эскай-кереше я слышала, ещё когда в столице жила, довольно известное место. Когда-то крепость, в которой жили квиллы, почти мифическая народность, о которой очень мало сведений. Я видела картинки в сети, там целый лабиринт из пещер, когда-то бывших жилыми помещениями, складами и кипевших жизнью. Наверху, на скале, вроде даже осталась сторожевая башня и остатки стены. А поскольку я любила всякие исторические развалины и крепости, то с удовольствием поехала на разведку. О вчерашнем неприятном происшествии в кафе почти не вспоминала.

Водитель автобуса любезно подсказал, что выходить мне надо на остановке у Зелёной балки, и там к вершине утёса, где находился город, вела извилистая дорога с довольно крутым подъёмом. Когда старенький «Зил», тарахтя и выпуская сизые клубы дыма, скрылся за поворотом, меня окружила тишина, насыщенная только лесными звуками. Тихий шелест ветра в кронах буков, свист цикад и иногда вскрикивала какая-то пичуга в зарослях. Вдали, на склоне холма виднелись несколько домов местной деревушки.

– Ну, вперёд и с песней, – пробормотала я, задрав голову и посмотрев на утёс.

Даже отсюда можно было разглядеть несколько пещер в серой известняковой стене, и я, поправив рюкзак на плечах, бодро зашагала по круто уходившей вверх лесной дороге. Под кронами буков царила прохлада, справа на дне глубокого оврага журчал невидимый ручей, или даже целая горная речушка. Я погрузилась в странную мечтательность, вдыхая чистый, сладковатый на вкус воздух и почти не замечая, куда иду – дорога-то вот, впереди. Поэтому и не отследила, где пропустила развилку и свернула на какую-то едва заметную тропку. И она завела меня в самые дебри…

– Уволю автопилот, – пробормотала я, поморщившись и смахнув с лица паутину, огляделась, куда это меня занесло.

Занесло на небольшую полянку, которой и заканчивалась тропинка, вокруг густо росла лещина с пока ещё зелёными орешками. А вот прямо впереди, на одном из кустов, живописно висело тело, точнее даже, мумия, я бы сказала. Только в джинсовых шортах и обрывках футболки, заляпанных бурыми пятнами. Сходила погулять, Элис, поздравляю. Трупов я повидала немало, в том числе и свеженьких, не то, что этот, поэтому особого шока или ужаса не испытала. Только досаду, что накрылась прогулка к пещерному городу. Длинно вздохнув, достала трубку и набрала номер, который мне дал начальник перед отъездом – на всякий случай. Отдел, курировавший одарённых в Мирстоне, там направят сюда, кого надо. Потому как труп явно не просто убит, а именно высушен, и подозреваю, с помощью какого-то нехорошего ритуала.

– День добрый, – ответила я, услышав голос на той стороне, и медленно, осторожно приблизилась к телу для более детального осмотра и описания. – Меня зовут Элис Самсонова, я вчера приехала в отпуск в Мирстоне. Я сейчас в Зелёной балке, под Эскай-керешем, и тут лежит мумифицированное тело без признаков разложения, – коротко описала ситуацию. – Подозреваю, ритуал. Вышлите, пожалуйста, специалиста. Да, подожду, конечно, – подавила ещё один вздох, понимая, что я ценный свидетель, и отключилась.

Надо бы выйти обратно на дорогу, а то меня тут точно не найдут. И метки по пути оставить на всякий случай. Я бросила на тело ещё один взгляд и уже почти развернулась, как вдруг словно кто-то невидимый под руку толкнул. Вздрогнув, медленно присела и вгляделась в траву – там лежали осколки и среди них очень знакомый камушек.

– Да ладно, – пробормотала я недоверчиво и прежде, чем успела сообразить, что делаю, протянула руку и взяла его. – Чёрт! – с досадой выругалась, очнувшись и выпрямившись, разглядывая на ладони улику.

Потом достала вчерашнюю находку и сравнила. Да, камни совершенно идентичные. Прохладные на ощупь, покрытые сеткой трещин, неоднородного зеленоватого цвета. Интересно, как связан мой вчерашний неудавшийся ухажёр и этот труп? И почему у них вдруг оказались одинаковые амулеты? В том, что в кустах лежали остатки такого же, я не сомневалась. Интуиция меня никогда не подводила. Найти бы ещё владельца целого амулета и спросить, где он его достал… Но увы, я всего лишь огненная ведьма, а не маг-поисковик. Может, местный специалист более широкого профиля и разберётся в этом. Кстати, о специалистах. Я поспешила обратно к дороге, отмечая свой путь огненным пунктиром, чтобы не заблудиться, и вышла к оврагу, ждать оперативную группу. Амулеты не давали покоя, я расхаживала туда-обратно, кусая губы и хмурясь, и только услышав голоса, вынырнула из размышлений. Отлично, приехали, наконец-то. Я поспешила навстречу, но едва завернула за изгиб дороги, как остолбенела, во все глаза глядя на приехавших.

Их было четверо. Впереди шли двое, дородный мужчина в форме, средних лет, с пышными усами, свисавшими ниже подбородка, и рядом… Да нет, ну не может быть такого совпадения, не может! Мой взгляд скользил по широким плечам, обтянутым футболкой, крепким бицепсам, то и дело возвращался к знакомому лицу с приятными, слегка резкими чертами. И глаза. Необычные, янтарного цвета, они словно светились изнутри, и у меня отчего-то перехватило дыхание, а кровь зашумела в ушах. Вчерашний незнакомец так же внимательно смотрел на меня, и на полных губах медленно проступала улыбка. А мне неожиданно стало жарко, я чуть не переступила с ноги на ногу, вдруг остро осознав, что… незнакомец очень внимательно рассматривает меня.

Раньше такой пристальный интерес совершенно не трогал, и проснувшиеся эмоции испугали. Я отвыкла от таких взглядов, чисто мужских, оценивающих, но не раздевающих. Скорее, странно ласкающих, от которых волоски на коже встают дыбом, и нервы начинают тихонечко звенеть, медленно натягиваясь. А беспокойство змеёй сворачивается в животе, дёргая хвостом и покусывая изнутри, потихоньку впрыскивая яд страха в кровь. Собственно, так на меня никогда не смотрели, если уж быть честной. Когда-то, в другой жизни – с восхищением и обожанием, как на красивую куклу. Потом, уже позже, с вполне понятным вожделением, за фигурой я следила, да и регулярные занятия спортом во время учёбы никто не отменял. А вот взгляд незнакомца был… странным. Волнующим. Цепляющим внутри что-то, чему я не могла найти определения. Тревожащим, и оттого в сознании огромными красными буквами мигало: «Опасность!!»

Я поспешно отвела взгляд, решительно выдохнула, молча дожидаясь, когда ко мне подойдут.

– Вы нашли тело? – мужчина в форме поравнялся со мной, сдвинув фуражку на затылок и покосившись на оранжевый пунктир.

– Да, я, – коротко ответила, махнув рукой в направлении поляны. – Вон там.

– Ну, ведите, – кивнул он и представился. – Подполковник Михал Михалыч Вересников.

– Элис Самсонова, – проявила ответную любезность.

– Роман Логинов, маг широкого профиля, – присоединился незнакомец, и его улыбка стала шире. – Неожиданная встреча, однако.

Я пожала плечами, развернулась и поспешила к месту преступления, поймав себя на том, что сжимаю в кармане амулет и найденный камень. Для меня оказалось неожиданностью, что Логинов поравняется со мной.

– Огненная ведьма, значит? – непринуждённо уточнил он, и пришлось наклонить голову, подтверждая его слова. – И как тебя сюда занесло?

– Погулять отправилась, на пещерный город посмотреть, – буркнула я, не особо горя желанием вступать в диалог, но – я же свидетель. – Забрела на эту поляну, и там – тело.

– Ясненько, – отозвался Логинов. – А в Мирстоне какими судьбами?

– Это к делу не относится, – чуть резче, чем следовало, ответила ему и ускорила шаг.

Позади раздалось весёлое хмыканье, но продолжать расспросы Логинов не стал к моему облегчению. Мы вышли на поляну, и группа сразу занялась делом. Подполковник, увидев тело, растерянно крякнул, сняв фуражку и почесав в затылке, остальные – их было трое – начали осматривать место преступления. К ним присоединился и Логинов, пока я стояла в сторонке и не мешала специалистам делать своё дело.

– Его не здесь убили, – выдал заключение Роман, внимательно осмотрев труп, но не притрагиваясь к нему. – Сюда скинули уже после того, как всё закончилось. Скорее всего, ритуал провели в пещерах наверху, надо осмотреть.

– И как понять, когда его убили, если он в таком состоянии? – с нотками раздражения отозвался один из оперативников, высокий симпатичный брюнет.

– Просто, – Логинов вытянул руку к голове трупа, пошевелил пальцами, и из приоткрытого рта с торчавшими жёлтыми зубами вытянулась голубоватая нить. Маг растёр её подушечками и изрёк: – Вчера ночью.

– А кровь куда делась? – нахмурился второй оперативник, невысокий блондин с растрёпанной шевелюрой, разглядывая находку. – У него горло перерезано.

– Хороший вопрос, – задумчиво изрёк Роман. – Полагаю, ответ можем узнать наверху в пещерах.

– Михалыч, тут остатки какого-то амулета, – обратился к подполковнику брюнет, присев на корточки.

– Собери аккуратно, – распорядился начальник. – Эмиль, останешься тут, мы наверх поднимемся, осмотрим там всё. Вызывай пока, чтобы тело забрали. Ром, Юра, пойдём.

Любопытство во мне превозмогло осторожность, и я пошла с ними – имею право, между прочим, путь и в отпуске нахожусь. Подполковник покосился на меня, и я уточнила на всякий случай:

– Вы не против? Вдруг я тоже что-то интересное найду.

– Не против, – добродушно усмехнулся в усы Вересников. – Два мага лучше, чем один, а дело оч-чень странное, – он вздохнул.

Я же, сделав пару шагов и упорно игнорируя взгляд Логинова, привычно сунула руки в карманы и снова наткнулась на амулет и камушек. Ой, чёрт, улика же. Кстати, что примечательно, от него магией не веяло вообще, ни капли. Значит, дело в самой оправе? Но от целого амулета тоже не фонило…

– В осколках это было, – достала найденное и показала. Амулет пока всё-таки придержала, нашла же его в другом месте и… при других обстоятельствах. – Я случайно подобрала, – поспешно добавила на всякий случай, покосившись на Михалыча.

Однако он только глянул на мою находку, а вот ответил Логинов.

– Сильрит, «драконья слеза» на языке квиллов, – голос Романа снова чуть не заставил подпрыгнуть, сердце нервно дёрнулось в груди. – Интересная находка… – задумчиво протянул он, разглядывая камушек. – Говоришь, в остатках амулета нашла?

– Да, под кустом, – подтвердила я, кое-как смирив волнение. – Сильрит? Не слышала о таком, – добавила, заинтересовавшись темой.

– Его находят только здесь, на полуострове, где жили квиллы, – продолжил объяснения Роман, переведя взгляд куда-то поверх моей головы и шагая рядом, и теперь выражение физиономии стало отстранённым, задумчивым. – Занятный камушек…

– Чем занятный? – тут же задала я следующий вопрос.

Любопытство – моя слабость, но сейчас она оказалась как нельзя кстати. Хотя бы для поддержания разговора, натянутую тишину терпеть было бы неприятнее.

– Он магически инертен сам по себе, и месторождений сильрита нет, – к моей тихой радости, Логинов не стал делать тайны из темы разговора. – Его просто находят, в амулетах, талисманах, в местах, где жили квиллы.

«Драконья слеза», значит. Интересное название. О самих древних жителях полуострова известно было мало, они почти не оставили после себя сколько-нибудь ярких следов, кроме пещерных городов и древних поселений. Дорога резко пошла в гору, и разговаривать стало сложно, поэтому наша беседа увяла, я сосредоточилась на том, чтобы не споткнуться о выступающие корни и камни, осторожно перелезая через них. Однако в одном месте было слишком скользко, и я поскользнулась, поперхнувшись вдохом и взмахнув руками. Меня тут же подхватили, удерживая – Логинов очень вовремя оказался рядом. В нос ударил аромат лаванды с можжевельником, и притихшее волнение вспыхнуло с новой силой: я оказалась слишком близко к мужчине.

– Аккуратнее, – заметил он, покосившись на меня с едва уловимой в уголках губ усмешкой.

Он уже отпустил, я даже ушла на несколько шагов вперёд, а кожа там, где её коснулись пальцы Логинова, горела и покалывала, безумно хотелось дотронуться и убедиться, что следов в самом деле нет. Чёрт, да что со мной?! Даже светлой памяти Антошенька не вызывал таких эмоций, только восторг и трепет. С чего вдруг от практически незнакомого мага меня бросает в горячую дрожь?! Собственная реакция злила и раздражала, а под этим крылся обычный страх. Не нужны мне эти эмоции, и Логинов этот не нужен. Прекрасно жила пять лет без мужчин, и ещё столько же проживу. Решительно сжав губы, я теперь уже внимательнее смотрела под ноги, надеясь, что дорога скоро выведет нас на плато с пещерами.

Мои надежды оправдались, лес внезапно закончился, дорога вышла наверх, и передо мной раскинулось зрелище колышущейся под ветром степи, домиков Мирстона и даже где-то у горизонта полоски моря. Всё подёрнуто жаркой дымкой – время шло к полудню, и солнце основательно припекало, не спасал даже свежий сквозняк, дувший здесь, наверху.

– Туда, – коротко пояснил Михал Михалыч для меня и махнул вперёд, на выдававшийся мыс с поросшим лишайником известняком. – Только осторожно, некоторые пещеры выходят прямо на стену, – предупредил он. – А тут высоко.

Да сама вижу. С высотой у меня отношения сложные, не люблю я её, сразу голова кружиться начинает. Ладно, просто не буду к краю подходить и всё. Мы дошли до каменной лестницы с полустёртыми ступеньками, я замешкалась на несколько мгновений, и вдруг совершенно неожиданно передо мной оказался один из оперативников, Юра, кажется. И протянул руку.

– Позвольте помочь прекрасной даме, – галантно произнёс он и улыбнулся белозубой, почти голливудской улыбкой.

Признаться, я слегка опешила, не ожидая такого, но за меня ответил Логинов.

– Иди, Юра, там Михалыч ждёт.

И… маг решительно спустился, настойчиво, хоть и без грубости, оттеснив этого Юру вниз. А потом сам повернулся ко мне.

– Справишься? – коротко спросил, не торопясь уходить.

Хотелось гордо ответить «да!», но ступеньки внушали опасения. Наставить на попу синяков и позорно съехать на ней вниз тоже не хотелось, поэтому пришлось подвинуть гордость в сторонку и молча вытянуть ладонь, избегая смотреть в янтарные глаза, слишком сильно волновавшие меня. Тёплые пальцы сжали, легко удерживая, и по руке вверх поползли щекочущие змейки, а дыхание снова на несколько мгновений пресеклось. Хорошо, этих ступенек было всего четыре, и ступив на неровный пол, я поспешно высвободила руку и огляделась.

Широкая пещера со стенами, кое-где исцарапанными надписями, в дальнем углу остатки кострища, днище от стеклянной бутылки и смятая банка. Это – сразу нет, скорее всего, местная молодёжь отдыхала.

– Ром? – не дал мне толком сосредоточиться голос подполковника. – Есть тут что?

Логинов выступил вперёд, вытянул раскрытую ладонь и дунул, и с неё взвился целый рой серебристых искорок. Они рассеялись по пещере, заставив воздух замерцать, а потом собрались в полупрозрачный столб опасно близко к краю – за ним был уже обрыв, и внизу зелёное море леса.

– Здесь ритуал прошёл, – уверенно заявил маг, наблюдая, как искорки постепенно меняют цвет на золотистый. – Какой-то древний, и похоже, на крови. Надо взять на анализ эту пыль на полу, наверняка остатки крови найдём.

Я не удержалась, честно. Пальцы закололо от желания применить дар, и я даже не задумалась, почему вдруг захотела его использовать. Ну не покрасоваться же перед Логиновым, в самом деле! Он уже вчера видел меня, так сказать, во всей красе… Дар окутал пальцы тёплым воздухом, пока не превращаясь в огонь, но позволяя чувствовать его отголоски вокруг. Особенно, если применялась магия в создании пламени.

– Ту кровь, которая попала на пол, сожгли магией, – вполголоса произнесла, прислушиваясь к себе и прикрыв глаза. – Это точно ритуал.

– Юра, возьми эту пыль, – распорядился Михал Михалыч. – Отдадим в лабораторию.