Семь дней Мартина Мансуров Дмитрий
Вспоминать об ужасах культуры перед сном Ивану хотелось меньше всего, поэтому он посмотрел на часы с кукушкой и полусонно пробормотал:
— Смотри-ка, Мартин, дело к ночи. Пойду я, высплюсь за прошлые недели недосыпа. Юлька, а ты перестань шуметь, не то последних пришельцев распугаешь. И не холодить воздух ежечасными переходами туда-сюда, а то замучился в одеяло кутаться!
— Неженка! — повторила Юлька. — Равняйся на меня — и у тебя такая выдержка появится, что…
— Я не коньяк, — отпарировал царевич. — Спокойной ночи, Мартин.
— И тебе того же.
— А мне? — возмутилась Юлька.
— Спокойная ночь и ты — понятия несовместимые, — сказал Иван. — При желании мертвого разбудишь.
Кукла не нашлась, что ответить, молча показала язык и направилась в комнату Анюты. Мартин отправился в свою комнату — без металлических дверей и холодильников при входе, но его перехватил Ор Лисс. Ученый держал в руках планшетку с тонкой кипой бумаг, но выглядел настолько утомленным, словно планшетка весила не меньше сорока килограммов.
Открылся холодильник, и задрожавший ученый неожиданно для всех выдал зубами скоростную дробь. У куклы брови полезли наверх от изумления.
— Ор Лисс, вы ли это?! — ахнула она. — Вы тоже неженка?
— Вот еще! — заметил продрогший ученый.
— Юлька, не морозь пришельцев, а то заболеют! — укоризненно воскликнул Мартин. — Навлечешь на себя гнев академиков из центра Галактики — и о путешествиях по дальним мирам придется забыть. Отправят тебя в Мухо… э-э-э, как там его называли-то, этот городок — всю жизнь проживешь в Тьмутаракани.
Юлька фыркнула.
— Вот уж не думала, что пришельцы, поселившиеся на холодном краю света, окажутся настолько теплолюбивыми! — заявила она, проворно захлопывая дверцу. Остатки холодного воздуха лениво расползлись по полу.
— Ор Лисс, не давайте ей больше читать ваши журналы! — потребовал Мартин. — А то она такие слова употребляет, что нас за колдунов примут и сожгут прямо на месте, не доводя дело до суда и казни на площади.
— А я бы охотно сейчас у костра погрелся, — вскользь заметил Ор Лисс. — Юлька, не смотри на меня так, я никого сжигать не собираюсь.
— Верю, — сказала кукла, — но на всякий случай не подходите ко мне со спичками в руках.
— Юлька, хорош глупости болтать, лучше скажи Анюте, что я у окна! — попросил Мартин.
— А что мне за это будет? — хитро прищурилась кукла.
— Если ты этого не сделаешь, то я заберу у Ор Лисса вот эту черную палочку и…
— Это маркер, — уточнил пришелец.
— …и нарисую тебе фингалы на оба глаза.
— Ерунда! — Юлька открыла дверцу и скользнула в холодильник, ведущий в комнату Анюты, — Я пририсую к ним дужки, и твои труды пойдут насмарку! А у меня появятся настоящие солнечные очки, как у пришельцев! Вот!
Она показала Мартину язык и закрыла дверцу за собой.
— Шустрая кукла! — сказал Ор Лисс.
— Возьмете себе?! — с надеждой в голосе спросил Мартин.
— Упаси гос… да нет, спасибо! — отказался пришелец. — Мне и так хорошо, а без нее станет еще лучше. Так, я чего подошел-то? Завтра Анюту проверят на наличие бактерий, ровно в шесть утра. Скажи ей сейчас, пусть приготовится и ничего не боится. С непривычки страшно, но это совсем не больно.
— А почему так рано? Она же не выспится.
— Днем у нас основная работа! — пояснил Ор Лисс. — Приходится выделять время сверхурочно.
Мартин почувствовал себя неловко: заявились к пришельцам, нарушили им распорядок…
— Извините, что так вышло.
— А! — отмахнулся ученый. — Одним делом больше, одним меньше — не проблема. К тому же только анализами дело не ограничится. Нам надо изучить свойства скатерти-самобранки. Видишь ли, в чем дело: мы ранее не встречались с тканью, имеющей выход в подпространство. Теперь желаем узнать, что случилось с яблоками после ее сожжения. Ведь яблоки не вывалились из нее при сгорании, и непонятно: они сгорели вместе со скатертью или остались в используемом для хранения продуктов подпространстве? Если яблоки уничтожены, то существованию бактерий пришел конец, и проблема превращения людей в оживших мертвецов сведена к минимуму, а после смерти Ивана в галактическом списке уничтоженных болезней появится еще одна строчка. Если же яблоки оказались затерянными в подпространстве, то на них рано или поздно наткнутся какие-нибудь исследователи. Нам придется отыскать яблоки до того, как физики найдут способ путешествия в подпространстве.
— Вы сами отправитесь внутрь скатерти?!
— Не исключено. Ученые, знаешь ли, ради науки готовы пойти на все. Если мы отыщем яблоки, то отправим скатерти в Академию Наук, и там в подпространство забросят баллоны с охлажденным газом. Яблоки заморозят прямо на месте, и еще одной проблемой станет меньше. — Ор Лисс на миг задумался и слегка усмехнулся. — А через несколько десятилетий первопроходцы подпространства здорово озадачатся наличием в нем замерзших яблок и пустых баллонов из-под газа. Посмотреть бы на их вытянутые лица…
— Хм… А скажите, Ор Лисс, — решил уточнить Мартин, — когда мы получим результаты анализов?
— Через час после проверки, не позже, — Ор Лисс показал на окно. — Анюта подошла. А мне пора! — заторопился он. — Если что, договорим позже.
Мартин обернулся. Анюта стояла у стекла и прижимала к нему раскрытые ладони. Мартин подошел к окну и прижался раскрытыми ладонями к ладоням Анюты.
Они долго стояли и смотрели друг другу в глаза в молчаливом разговоре. Не сказав ни одного слова, они говорили одними глазами и понимали друг друга, как никто другой.
«Если у тебя найдут бактерии, — думал Мартин, — я войду в комнату, и буду рядом с тобой до самой смерти. Дождусь удобного момента и войду! И пусть сработает сигнализация, пришельцы не успеют прибежать вовремя и остановить меня!».
Но вместо этого он прошептал:
— Все будет хорошо, Анюта, все будет хорошо.
Неподалеку от девушки на импровизированной табуретке сидела кукла Юлька, и никто не видел, как из ее глаз медленно катились слезы, бусинками падавшие на покрытый голографическим линолеумом пол.
— Можно к вам присоединиться? — раздался задорный голос Яги: старушка пришла проведать Анюту, сославшись на бессонницу и отсутствие иных дел.
Разговор практически обо всем на свете затянулся далеко за полночь. Мартин с удовольствием проговорил бы до самого утра, но когда глаза начали непреодолимо слипаться, сдался на милость сна. Попрощавшись с собеседниками, он пожелал им спокойной ночи и ушел в противоположный конец коридора, дивясь тому, что ни Яга, ни Анюта не желают спать. Кукла — понятное дело, умеет болтать и слушать без умолку неделями — только попроси, Яга, судя по сказкам, тоже ночной житель. Но и Анюта даже не зевала, несмотря на поздний час.
«А вообще, пусть болтают, — решил Мартин, — куда им торопиться?»
Он лег на кровать и моментально заснул, но через два часа проснулся в холодном поту: приснилось, что Анюта уговорила Ягу поделиться колдовскими премудростями, и его жизнь после свадьбы превратилась в настоящий кошмар. Чуть что не так — скалки и сковородки сами по себе шли в атаку, помогая хозяйке убедить мужа в правоте ее слов. Но самое ужасное заключалось в том, что по сравнению с реальностью сон казался приятным ужастиком, в котором Анюта и Иван были здоровы, и Мартин жил с Анютой в доме, купленном на деньги царевича. Простая и терпимо жестокая жизнь, которая могла осуществиться, если бы не «фруктовая смерть» с холодного края света.
Не особо уверенный в том, что Яга и Анюта уже наговорились вдосталь и отправились на боковую, Мартин отправился к комнате Анюты, готовый даже на приснившееся кошмарное будущее, лишь бы девушка осталась жива. Пусть вещи в доме обретут собственный характер — это не проблема. Мартин был уверен, что в случае чего Григорий из мужской солидарности с удовольствием научит его магическим методам усмирения боевых скалок и поварешек.
Мимо него торопливо прошла группа из четырех человек в легких скафандрах: врачи спешили проверить Анюту. Мартин ускорил шаг и, обогнав группу, подбежал к комнате первым и постучал в окно. До взятия и проверки анализов оставались считанные минуты, и максимум через час мир приобретет кое-какие цвета или же насовсем останется черно-белым.
Врачи открыли дверь в лабораторию, из метровой кабинки повеяло морозящим холодом. Мартин задрожал, по коже забегали мурашки. Врачи столпились кучкой в замороженном пространстве и закрыли дверь.
Мартин чертыхнулся: даже здесь был холодильник.
«Если Анюта заражена, то для проникновения в ее комнату потребуется украсть скафандр, иначе превращусь в ледышку и отойду в иной мир намного раньше друзей», — подумал он, махнул проснувшейся девушке рукой и ободряюще улыбнулся. Анюта улыбнулась в ответ, после чего отворилась внутренняя дверь, в комнату вошли врачи. Анюта проворно юркнула под одеяло, чтобы не замерзнуть.
— Потом поговоришь! — сказал один из врачей, закрывая широкое окно занавеской, сделанной из горизонтальных металлических полосок солнечно-желтого цвета.
— Конечно, потом, — пробормотал Мартин, пожимая плечами. — Куда я денусь?
Он постоял немного, глубоко вздохнул и перешел к соседнему окну: посмотреть, чем занимается Иван. Неожиданно вспомнилось, сколько мелких пакостей они творили на пару с царевичем, как весело и интересно проводили время. А сколько раз они доводили до бешенства высокопоставленных придворных, и вовсе не поддавалось описанию. Но каждый раз после этого разъяренные вельможи гонялись за царевичем и слугой по дворцовым коридорам, намереваясь надрать, а особо тяжких случаях и вовсе оторвать уши за свершенные проделки. А сколько планов было на будущее, после возвращения из похода! Одних задумок хватило бы лет на сорок, а их выполнение и вовсе заняло бы четыре жизни. Но теперь эти идеи никогда не станут реальностью. Не будет больше ни веселых развлечений, ни поездок по заграницам в поисках всякой всячины. Не будет ничего. Только маленький холмик и могильный крест с надписью о том, что здесь «покоится Иван-царевич».
Как ни странно, но вознамерившийся отоспаться царевич успел встать ни свет, ни заря, и теперь сидел с закрытыми глазами в просторном кресле. Наверное, раздумывал над тем, получилось бы переиграть ситуацию с яблоками так, чтобы не держать в руках смертельный фрукт, или нет? Или все-таки он банально спал: теперь от царевича всего можно ожидать.
Как жаль, что теперь он выйдет из комнаты только через неделю, когда станет живым мертвецом. Когда датчики на его теле определят момент остановки сердца, комната автоматически перейдет под власть Снежной Королевы: из торчащей из стены трубы хлынет холодный газ, и комната превратится в огромную морозильную камеру. Заледеневшего царевича со всеми предосторожностями вынесут на улицу, музыкальная шкатулка пришельцев сыграет космический похоронный марш, и рядом с могилой Змея Горыныча появится новая могилка.
А если врачи найдут бактерии у Анюты, могил станет четыре: Горыныча, Ивана, Анюты и Мартина.
И история о поисках молодильных яблок закончится тем, что главные действующие лица останутся навеки молодыми. В плохом смысле этого слова.
Финал.
Глава 4
Поместив Ивана и Анюту под замок, пришельцы принесли им кучу журналов с фотографиями центрально-галактических звездных систем и планет, но в основном журналы рассматривала вездесущая кукла Юлька. Вот и сейчас, удобно расположившись на письменном столе в углу кабинета, она с умным видом перелистывала страницы толстого туристического буклета.
— Везет тебе, Юлька! — вполголоса сказал Мартин. — Спокойно сидишь рядом с зараженными людьми и не боишься за собственную жизнь.
Кукла оторвалась от просмотра и повернула голову в его сторону.
— С добрым утром, Мартин! — непривычно вежливо поздоровалась она.
— Да какое же оно доброе? — возразил он.
Кукла подозрительно ухмыльнулась.
— Поверь мне на слово, Мартин, оно доброе! — сказала она, — Для тебя особенно.
— Почему?
— Потому что я ночью решила: чтобы царевич не горевал последние дни, надо сделать так, чтобы они показались ему бесконечным годом! Правда, я здорово придумала?
Мартин поперхнулся воздухом и закашлялся: не кукла, а настоящая садистка со стажем! Зная ее характер, не стоит сомневаться в том, что Иван встретит смертный час с огромным облегчением, твердо зная, что на том свете вредной куклы Юльки не будет рядом!
— А я все слышал, — отозвался царевич, потягиваясь, но не открывая глаз. Теперь, когда ему оставалось жить всего неделю, торопиться было некуда. Хотелось насладиться каждой секундой жизни и получить удовольствие от обычного ничегонеделания.
— Наконец-то проснулся, лежебока! — воскликнула Юлька. — Не прошло и ста лет.
— Между прочим, я на спине лежу! — полусонно пробормотал Иван. — Сидя.
— Сидя люди лежат на другой части тела. Сказать, на какой, или сам догадаешься?
Царевич глубоко вдохнул и выдохнул. Споры с куклой отнимали большую часть времени, и он никак не мог понять, для чего Анюта взяла такую вредную куклу с собой в дорогу. От ее придирок деваться некуда. Неужели Юлька в доме была покладистой и доброй, а как отправилась в дальние странствия, оставила свою добропорядочность, чтобы та не износилась в пути?
— Иди в баню! — попросил он.
— Грубиян! — сквозь зубы ответила кукла. — На вот, журнальчик лучше посмотри. Там фотография планеты с зеленым небом, ты сроду ничего подобного не видел!
— Юлька, ты вредина! — пробормотал Иван. — Дай мне выспаться хотя бы сейчас!
— После смерти отоспишься! — ответила Юлька. — Смотри, пока есть возможность.
— Злюка! — Иван приоткрыл правый глаз. Необычный цвет неба не произвел на него никакого впечатления, и царевич заразительно зевнул. — На картинке можно изобразить все, что угодно, даже красное небо в желтую полоску и с квадратными облаками. Хочешь, я тебе такую нарисую?
— Сам смотри эту гадость! — буркнула Юлька.
— Как знаешь, — сонно ответил царевич. — Зря отказываешься, она получится намного красочнее твоих картинок.
— А, между прочим, в журналах рисунков нет! — Юлька показала на кипу принесенной пришельцами литературы. — Эти штуки называются фотографиями. Пришельцы умеют переносить реальность на бумагу один в один! Ты посмотри, как там красиво!
— Везде красиво, где нас нет! — махнул рукой царевич.
За подтверждением его слов не нужно было далеко ходить: отведенная под жилье царевича комната был отделана в спокойных беловатых тонах, а за окном, в коридоре, полы были сделаны из цветного бетона, к стенам прикреплены длинные полосы из мрамора, а на потолке находились приличные даже для дворцов люстры и лепнина. Красотища, мимо которой царевич прошел всего один раз, находясь в защитном скафандре и не имея возможности прикоснуться к описанному великолепию.
— А знаешь, что? — мечтательно заявила кукла. — Вот попрощаюсь я с вами на веки вечные и попрошу пришельцев отправить меня в центр Галактики, чтобы посмотреть на эту красоту лично.
— Юлька, не дури! — устало заметил Иван. — Ты настолько ехидная, что пришельцы выбросят тебя в открытый космос максимум через два часа после взлета!
— А я…
— Упадешь звездочкой на землю, и кто-то загадает одно несбыточное желание. Вот и все.
Кукла растерялась, не зная, как ответить.
— Я еще подремлю часок, — извинился царевич. — Мартин, не переживай, отец ничего тебе не сделает за то, что ты вернулся, а я — нет. Возвращайся смело! И накажи ему, пусть назовет моим именем новый сорт яблок.
— Он еще о яблоках думает в такой момент! — буркнул Мартин.
— Вот-вот! — поддакнула Юлька. — Лучше привыкай к вечному упокою, пока есть время… Ой!
Ловко брошенная царевичем безделушка сбила ее со стола.
— Юлька, не злобствуй! — пригрозил царевич. — У меня тут много увесистого хлама под рукой.
— А я… а я… — кукла попыталась приподнять импровизированный снаряд, чтобы швырнуть его в царевича, но тот оказалась неподъемным. — Жестокие пришельцы, не могли создать легкие предметы!
— Надо было подсказать твоему создателю, чтобы он выковал тебя, а не сшил из тряпок! — посоветовал царевич.
— Где я его сейчас искать буду? — огрызнулась кукла. — Ладно, царевич, повезло тебе: я не брошу камень. Я не такая! Я вежливая!
Мартина тронули за плечо. Он оглянулся и увидел Ягу.
— Как царевич? — спросила она, как бы невзначай прикрыв рукой разговорное устройство, чтобы Иван ничего не услышал.
— Держится! — ответил Мартин. — Вида не подает, во всяком случае. Подозреваю, что за счет ехидства Юльки. Именно кукла не дает ему окончательно упасть духом.
Яга предложила отойти и сесть в кресла у стены: пришельцы специально установили несколько штук ради гостей. Персоналу садиться в кресла было категорически запрещено, и потому ни на одном этаже в коридоре не было ни единого места, где можно было присесть. Директор института считал, что отдых в коридоре отрицательно сказывается на трудовой деятельности, и потому ученые и лаборанты имели право на перерывы только в собственном кабинете.
— У меня две новости, — объявила Яга, усаживаясь в крайнее кресло. — Одна хорошая, одна плохая. С какой начинать?
Мартин подумал.
— С первой, — лаконично ответил он. — Какая разница, собственно, от порядка ничего не изменится: все равно узнаю все новости.
— Как скажешь! — согласилась Яга. — В общем, дело так: Григорий только что связался со мной по зеркальцу и рассказал о том, что в старинных записях на самом деле есть упоминание о волшебной воде, способной вылечить царевича даже в том случае, если он умрет! — голос старушки стал звонким, — Понимаешь, в чем дело? Если Григорий прав, то нам под силу не только восстановить здоровье Анюты и Ивана, но и оживить погибшего Горыныча! Осталось только найти волшебную воду.
— Да ты что?! — воскликнул потрясенный Мартин. Новость, образно выражаясь, вырвала землю из-под его ног, и если бы Яга заблаговременно не усадила его, Мартин едва ли устоял бы на месте. — На самом деле?! Она спасет друзей?! Я отправляюсь на поиски прямо сейчас.
— Погоди, Мартин! — предупредила Яга. Накопленный за долгие годы жизни опыт показывал, что чем больше надежды и сказочнее мечты, тем сильнее они разбиваются и превращаются в кошмары несбывшихся ожиданий. — Честно говоря, стопроцентных гарантий нет, и само упоминание о волшебной воде лекарством не является. Но минимальные шансы всегда лучше их полного отсутствия. Значит, возьмешься?
— Она еще спрашивает! Конечно, возьмусь! Уже взялся! — обиженно воскликнул Мартин. — А плохая новость?
Яга посмотрела в комнату царевича. Тот уже дремал, а кукла, перестав заниматься тяжелой атлетикой, вернулась к просмотру журналов, и теперь старательно перелистывала страницы в надежде отыскать среди фотографий звездных систем такую, которая непременно поразит отрешающегося от жизни Ивана. Мартин ждал ответа, и Яга не стала трагически молчать до тех пор, пока до Мартина самого дойдет, в чем дело.
— Пришельцы проверили Анюту и вынесли вердикт.
— Как, вынесли?! — изумился Мартин. — Так быстро? Они же еще не вышли из комнаты, когда они успели?!
— Проверить анализы — дело двух минут, но врачи намеренно ввели вас в заблуждение и сказали, что на проверку потребуется один час, чтобы согласовать план действий в зависимости от полученных результатов, и сообщили результаты Ор Лиссу по рации шифрованной фразой.
Мартин пожал плечами:
— Вроде не дети, а такой ерундой занимаются.
— Это не ерунда, — не согласилась Яга. — Я целиком на их стороне в этом вопросе. Сейчас Анюту проверяют на наличие обычных болезней — для отвода глаз. Как тебя вечером проверили. Она, как и царевич, уже не выйдет из комнаты, но до последнего будет думать, что ее не выпускают из-за лечения простуды, обнаруженной во время медосмотра: частые хождения куклы не способствовали теплому климату в комнате. Бактерий в организме Анюты меньше, чем у Ивана, и возможно, что она проживет дольше, но если ты не найдешь лекарство, ее ничто не спасет.
— Значит, вы не скажете ей правду?
— Нет, — ответила Яга. — Ни ей, ни Ивану.
— Анюта заподозрит неладное, если меня к ней не пустят!
Яга кивнула: был предусмотрен и такой вариант развития событий.
— Я объясню ей, что тебя срочно направили на поиски лекарства для царевича. Мы дадим ей призрачную надежду на то, что через неделю Анюта выйдет из карантина, но только в твоих силах сделать эту надежду реальной. Проблема состоит в том, что поиски придется вести с нуля. Маг отыскал древнюю карту места, где течет вода — хоть сейчас по ней иди, но пришельцы уже сравнили собственную карту Земли с пересланной магом и не нашли ни одной стопроцентно подходящей территории. Ор Лисс считает, что за прошедшие с момента составления карты тысячелетия местность неузнаваемо изменилась из-за извержений вулканов, потопов или землетрясений. Я пыталась отыскать нужное место с помощью тарелки-всеглядки, но она не способна показать точное месторасположение того, что защищено от «волшебного глаза», а это вода относится к числу защищенных объектов. Пока Григорий бьется над тайной карты, тебе придется проверять земли одну за другой примитивным методом осмотра предполагаемых мест. В общей сложности отдаленно похожих районов… м-м-м… триста семьдесят пять.
— Господи, боже!!!
— Не паникуй: если верить Григорию насчет ее волшебных свойств, то у тебя куча времени на поиски. Мы с Ор Лисом решили, что Ивана и Анюту будут держать в комнатах до последнего дня их жизни. Успеешь найти воду за семь дней — хорошо. Опоздаешь, а они превратятся в живых мертвецов — тоже не беда. Их заморозят, а тела сохранят в стеклянных холодильниках до твоего приезда. Единственная грозящая тебе неприятность — что на поиски воды уйдет много времени. День, неделя, год или десятилетия — этого никто не знает.
Пришельцы проходили мимо по коридору, спеша в рабочие кабинеты, и были полностью погружены в собственные проблемы, но Мартину казалось, что они специально уткнулись носами в страницы открытых журналов, чтобы не смотреть ему в глаза. Хотя он понимал, что их вины в произошедшем нет.
— А как я узнаю, что нашел именно волшебную воду?
— Очень просто: проверишь воздействие воды экспериментальным путем, опустив в ручей растение или подопытного зверька. Если с ними случится нечто такое, что обычно не происходит, когда они попадают в воду, то ты нашел то, что нужно.
— Слишком расплывчато, — заметил Мартин. Как поведут себя растения и животные в подобной ситуации — одному богу известно. Окуни зверей что в простую, что в волшебную воду — одинаково скажут «буль-буль» и пойдут ко дну. Или в волшебной воде они не умрут, а будут делать «буль-буль» каждый раз, когда их окунать в воду? Живодерский метод. — А что-то конкретнее есть?
— Волшебная вода обладает запахом, но он неуловим для человеческого носа.
— Усилю обоняние заклинанием, — решил Мартин. — Григорию это по силам.
— Смело, но безрассудно, — заметила Яга.
— Почему это?
— Мозги расплавятся от обилия сильных запахов. У меня другая идея: отыщи в северных лесах говорящего волка. Захочет ли он помочь или сразу укусит — не знаю, но убедишь его — отправится с тобой на поиски воды, ему все равно делать нечего.
— Говорящий волк — это же сказки!
— Ага. Как и я, — отпарировала Яга. Мартин призадумался: аргументы убедительные. Но отыскать и постараться взять в помощники волка, который может помочь или с тем же успехом просто-напросто его съест — это где-то за гранью разумного.
— А его месторасположение по тарелке узнать получится?
— Нет. По той же причине, что и воду.
— То есть? — не понял Мартин. — Он тоже защищен от волшебного глаза?! Каким образом? Он, что, лесной волшебник?
Воображение нарисовало волка, стоявшего на задних лапах перед столом с пробирками в костюме алхимика и с остроконечной шапочкой, из-под которой торчали острые серые уши. Волк схватил передними лапами большую пробирку, поднес ее ко рту и одним глотком выпил содержимое. Удовлетворенно выдохнул серым дымом и закрыл глаза. А когда открыл, то черные зрачки сменили цвет на пронзительно красный.
— Не в этом дело, — сказала Яга.
Красочное видение поблекло и растворилось в туманной дымке. Перед Мартином снова были стены коридора, и стоявшая поблизости Яга объясняла подробности биографии волка.
— У него были хорошие покровители в свое время: он спас жизнь одному волшебнику, и тот укрыл его от поисков волшебными поисковиками. Волка и в обычную подзорную трубу не всякий раз увидишь. Он опасается охотников, потому что боится, что его используют в своих целях. Убьют, иначе говоря, и сделают чучело на потеху публике.
— Час от часу не легче! — проворчал Мартин. Нынешние поиски тоже можно назвать использованием волка в личных целях. — Но почему он боится показаться на глаза, если защищен волшебством?
— Это не панацея. Даже у защищенных и неуязвимых есть слабое место, и волк не хочет, чтобы враги определили, в чем заключается его слабина. Если помнишь, у легендарного героя древних сказок Ах-из-леса таким местом была пятка, за которую его держал волшебник, окуная в чан со специально приготовленной настойкой.
Мартин кивнул: легенды из завоеванных Императором южных царств отличались от сказок большинства стран. Было в них что-то трагичное, и счастливый финал означал только одно: существует продолжение, в котором хорошее уходило в прошлое, и вроде бы наладившаяся жизнь героев давала глубокую трещину. А последней точкой в цепи легенд была гибель бедного героя, забытого всеми и доживающего свой век в тоскливом одиночестве. Мартин не мог понять одного: зачем волшебник держал Ах-из-леса за пятку? Мог и полностью окунуть. В чане не утонешь, его успеют перевернуть и вылить воду, в случае чего.
— Таковы законы волшебства, — пояснила Яга.
— А за волосы его не могли схватить? Это больно, но не смертельно. С волосами хоть что делай — организму хуже не будет. А то попали герою в пятку стрелой, и стало одним неуязвимым меньше.
— Торопливость подвела. Будущего героя поторопились сделать неуязвимым, когда у него еще волосы не отросли. Вот и пришлось держать за пятку. Но мы с тобой обсуждали волка, ты не забыл?
— Расскажи о нем подробнее, — попросил Мартин. — Как он выглядит?
Перед мысленным взором вновь предстал внушающий уважение и страх серо-белый волк с блестящими клыками и пронзительным взглядом. Что заставит его прислушаться к просьбе о помощи?
— Описать… — Яга призадумалась. — Он похож на других волков, разве что ростом побольше.
— Гигантский, значит, — повторил Мартин. — Хоть что-то.
— Держи зеркальце.
— Зачем? — оторопел Мартин: слишком резкой оказалась смена темы разговора. — У меня грязь на лице? Почему ты раньше не сказала?
— Это для переговоров с магом! — укоризненно ответила Яга.
— Через зеркальце?! Каким образом?
— А что тебя смущает? Оно тоже волшебное, обладает массой занятных возможностей. Но в основном, чешет языком. Держи, пригодится!
Мартин взял подарок, полюбовался на отражение, перевернул зеркальце и увидел на обороте клеймо мага Григория.
— И как с ним работать?
— Вызываешь мага и ждешь ответа.
— А тебе не надо? — спросил Мартин, засовывая зеркало в карман рубашки.
— Переживу, — отмахнулась Яга. Судя по ее взгляду, она избавилась от зеркала с огромным облегчением, но в чем дело, Мартин понял далеко не сразу. — Мне причесаться — и обычные зеркала найдутся, а с помощью этого Григорий перескажет тебе найденные записи или даст совет в трудной ситуации. Но по пустякам его не беспокой, а то в «игнор» поставит, и никаких советов больше не получишь.
— Куда поставит? — не понял Мартин.
— Не куда, а во что. Будет игнорировать тебя время от времени, — пояснила Яга. — А начнешь болтать лишнего, и вовсе забанит.
— Чего сделает?! — возмущенно воскликнул Мартин. — Хватит издеваться, я не понимаю магических терминов, на пальцах покажи!
— Привыкай! — повеселела Яга. — Скоро эти слова узнает каждый второй. Григорий намеревается завалить царства-государства говорящими зеркалами. В общем, «игнор» означает, что после этого ты с магом никогда не поговоришь.
— Если я не найду волшебную воду, мне не с кем будет разговаривать по этому зеркалу, — с набежавшей тоской заметил Мартин. — Завали маг планету зеркалами годом раньше, мы давно бы выяснили, что молодильные яблоки уже не молодят, и я не переживал бы за жизнь Ивана и Анюты.
— Если бы, да кабы — давно б как сыр в масле катались! — вздохнула Яга. — Ну, лети, Мартин, время не ждет! Удачи тебе! Ступа у входа. Как управлять — знаешь.
Глава 5
Проснулся Правич оттого, что кто-то бесцеремонно дергал его за ногу. Спросонья воображение нарисовало ужасающую картину: волки за ночь натаскали бревен к дереву, дотянулись до обуви и теперь дергают за нее в попытках стянуть Правича с дерева. Константин покрылся холодным потом и дернул ногой, пытаясь освободить обувь из волчьих зубов.
— Карр! — недовольно отозвался воображаемый волк. Правич открыл глаза.
Волки, как и прежде, были заняты поглощением туши, и на Константина обращали внимание постольку-поскольку. А до ноги докапывалась обычная ворона. Она сидела на левом ботинке, раскачивала ногу и наслаждалась процессом. И оказалась жутко недовольна тем, что хозяин ноги вздумал брыкаться.
Около дерева сидело несколько сытых волков, наблюдающих за покачивающейся вороной и получавших от этого процесса удовольствия не меньше, чем сама каркуша. Правич со своим недовольством остался в гордом одиночестве.
— Брысь отсюда! — приказал он, дергая ногой посильнее. Ворона раздраженно каркнула: лишают любимой игрушки! Слетела с ноги и присела на ветку соседнего дерева. Повертела головой и сказала укоризненно:
— Ка-а-а-р!
— А мне-то что? — ответил Правич.
Он широко зевнул и прислонился к стволу. Голова немного кружилась от голода, но пустой желудок уже не напоминал о том, что пора заполнить его чем-нибудь вкусненьким и по возможности горячим.
Ворона взмахнула крыльями и улетела, прокаркав напоследок что-то не особо вежливое.
— И тебе того же, черная курица! — Правич проводил ее убийственным взглядом. Посмотрел на свои руки и завистливо вздохнул: размахивай ими не размахивай, а присоединиться к летящему на юг птичьему клину не удастся никогда. Даже взлететь толком не получится. Только подпрыгнуть и тут же приземлиться.
Он поежился от усиливающегося холода: действие заклинания подходило к концу.
Лишенные веселого представления волки поплелись к погибшему монстру.
С рассветом пиршество набрало новые обороты: осталась не съеденной большая часть туши, хотя волки отрывались по полной программе за прошлые и будущие голодные времена.
Правич прикинул: при таком темпе поедания ему не сойти с дерева как минимум неделю, а за это время он окончательно превратится в тощего дистрофика. Вороны обнаглеют окончательно и начнут качаться на его ногах с утра до вечера, не взирая на слабые протесты.
— Дожил, машувать! — выругался он. — Служить помощником знаменитого колдуна, а умереть в роли скрипучих вороньих качелей!
Развязав узел и замотав веревочку на ладонь, Правич положил моток во внутренний кармашек: пригодилась один раз — понадобится и во второй. Но сидеть здесь до тех пор, пока волки не превратят здоровенную тушу в обглоданный скелет — себя не любить. Надо бежать. Перепрыгивая, перешагивая, переползая — как угодно, лишь бы не остаться здесь навечно. Сгинуть в лесу и умереть от голода под довольное чавканье волков и радостное карканье развлекающихся ворон — такое только злейшему врагу на день рождения пожелаешь.
— Черт с вами, я пошел! — объявил Правич, вставая на ветку. Как ни странно, подняться удалось с первой попытки. Даже боли он больше не чувствовал — ноющая вчерашним вечером спина уже не давала о себе знать: яблоко не только молодило, но и лечило от некоторых болезней.
Державшееся на нуле настроение медленно, но верно пошло в гору. Осталось убраться от волков куда подальше — и впору устраивать настоящий праздник.
Слишком высоко карабкаться на дерево Константин не стал: верхние ветки ненадежны, их легко сломать и сорваться. Второй раз падать на землю — перебор, вчерашнего падения хватило по уши. Выбрав ветку потолще, Правич осторожно двинулся в сторону ближайшего дерева.
Ветка опасно затрещала на третьем шажке. Константин остановился: еще шаг, и ветка обломится, а неудавшийся прыжок превратится в удачное падение на головы волкам. Хищники быстро бегают, этого у них не отнять, но использовать себя в качестве ездовых собак не позволят, скорее съедят или искусают того, кто посмел на них упасть.
— Ненасытные твари! — презрительно сказал помощник колдуна. — Все равно моя возьмет: я не стану вашей едой.
— Карр? — раздалось над ухом вопросительное воронье.
Правич вздрогнул.
— Карр! Карр! — утвердительно ответили вопрошающей.
Константин поднял голову: в метре от него на ветке сидели уже две вороны. Первая была знакома благодаря утреннему качанию ноги — Правич узнал ее по отметине на клюве. Вторая — подружка первой, раз уж они сидят рядышком и дружно смотрят на старания человека.
— Вернулись, черт бы вас побрал! Ждете, пока я устану и вытяну ноги, чтобы вы могли на них покачаться, да? Только подлетите ко мне, таких пинков надаю — на всю жизнь хватит выздоравливать!
Он запустил в них сорванной шишкой, но вороны и не подумали взлетать. Нехотя расправили и сложили крылья, да лениво подпрыгнули на ветке.
Правич сжал губы и сосредоточился на прыжке: ворон на век хватит, сейчас надо делом заниматься.
— Главное, не промахнуться мимо ветки при приземлении, — еще раз повторил он, — иначе вместо ворон придется иметь дело с волками.
— Кар?
— Кар!
Вороны явно что-то затевали.
Читать бесплатно другие книги:
