Семь дней Мартина Мансуров Дмитрий

Маг смотрел на карту с загадочным видом и, убедившись, что на него снова обратили внимание, произнес:

— Ты не поверишь, но вас занесло в самый центр пустыни Мертвецов.

— А это опасно, да? — переспросил Мартин, — Как скоро сюда прилетит ковер-самолет, и есть ли неподалеку отсюда район, где может находиться живая вода?

— А ты времени зря не теряешь, — уважительно сказал Григорий. — Я тобой восхищаюсь, Мартин. А место, прямо скажем, ужасное.

— Что не так? — встревожился Мартин.

— Вода находится от вас в ста двадцати километрах.

— Живая?

— Нет.

— А какая?

— Обычная.

— Что?

— И ковер-самолет долетит до вас через восемь часов, не раньше.

— Что?! Почему так долго?

— Вы на соседнем континенте, Мартин, — сказал Григорий, — Ацтекская пустыня Мертвецов находится на противоположной стороне света.

Из пустоты вылетели три крестьянина. Они изумленно озирались, все еще пребывая в шоке после знакомства с «внутренним» голосом змея.

— Похоже, мы-таки повредили Нагати, — заметил волк, — он заметно сбавил обороты с отправкой.

— Хоть одна хорошая новость, — пробормотал Мартин.

— У вас пополнение? — переспросил маг. — Сколько?

— Немного, — сказал Мартин. — Но на один ковер нам никак нельзя.

— Намек понял. Вышлю несколько ковров, пока король Агат не видит, — решил Григорий. — Эх, Мартин, король с меня скальп снимет, если узнает, что…

Из зеркальца раздался протяжный, но не бьющий по нервам свист, и послышался неизвестный Мартину голос.

— Вот именно. Что я должен узнать, чтобы дойти до подобной степени обращения с главным королевским магом? — спросил выросший буквально из-под земли король Агат. Лицо Григория окаменело на миг, но он справился с нахлынувшим адреналином.

— Узнать об использовании ковров-самолетов для перевозки зараженных смертельными бактериями людей в карантинную зону пришельцев с последующим уничтожением средств перемещения, — отчеканил он.

Наступила мертвая тишина: Агат обдумывал вышесказанное.

— Будем считать, что ты оправдался, — кивнул король. — Григорий, поступай, как посчитаешь нужным: чрезвычайные обстоятельства позволяют тебе пользоваться личным положением, а мне ради спасения мира ковров не жалко. Завтра же отдам приказ сделать новую партию. Так… и не забыть дать команду летописцам — пусть запишут о моем вкладе в спасение жизни на планете. Григорий, чего сидишь? Мое разрешение у тебя в кармане — действуй!

Маг кивнул, и король исчез так же незаметно, как и появился. Григорий перевел дух.

— Знаешь, Мартин, король Агат вычитал заклинание, которое позволяет ему узнавать все, что о нем говорят. При желании он может прослушать, что говорят о нем в данный момент и появиться на месте разговора, чтобы узнать подробности. Как сейчас, например. Правда, заклинание действует в пределах двадцати километров.

— Класс! — восхитился Мартин. — А мне так можно узнавать, что говорят люди?

— Можно. А смысл?

— Хотел услышать о себе много хорошего.

— Успеешь еще, какие твои годы?

— Теоретически, уже никакие, — напомнил Мартин. — И фактически, я тоже при смерти.

Маг хотел ответить, но разговор прервали на самой интересной ноте.

— Воды! — потребовал подошедший к Мартину крестьянин. — Еды!

— В честь чего? — опешил Мартин.

— Как, в честь чего? — возмущенно ответил крестьянин. — Ты же здесь главный!

— Извини, но у меня в наличии только зрелища, — признался Мартин. — Григорий, а воду через зеркало вы можете передать?

— Нет.

Из ниоткуда вылетел еще один разъяренный крестьянин.

— И почему я не нырнул в бочку с водой, ведь хотел?! — гневно прокричал он. — Я просто не успел намокнуть! Нагати, верни меня на место!

Крестьяне подходили к Мартину и волку. Жданек успел рассказать о причинах пробуждения Нагати, и народ шел за разъяснениями: что делать дальше, и как скоро их намерены вернуть в деревню?

— Молодой человек, — обратилась к нему единственная крестьянка. — Вы кашу заварили, вам ее и расхлебывать.

— А я уже, — выдохнул Мартин. — Сыт по горлышко.

— Это не ответ. Нагати отправил нас сюда, и теперь вы обязаны нас вернуть!

— Всему свое время, — ответил за Мартина волк. Наличие говорящего хищника заметно понижало градус эмоциональности крестьян и повышало степень их настороженности и боязни. — Через семь-восемь часов вас отвезут домой. А сейчас располагайтесь поудобнее на этом сухом пляжном песке и делайте вид, что загораете у моря.

— У меня суп варился! — возмущенно ответила крестьянка.

— Как вас звать, добрая домохозяйка? — спросил Мартин.

— Надежда, а что?

— Надежда, не переживайте. Когда вернетесь, вытряхнете из чугунка угольки, почистите его у речки песком, и заново сварите ваш суп.

— Вы… — крестьянка набрал полную грудь воздуха. — Вы издеваетесь?

— Я рассказываю то, что вам придется сделать, — уточнил волк. — При чем здесь издевки?

— Мартин, можно тебя на минутку? — раздался голос мага.

— Да хоть на целый час!

— Ор Лисс только что сообщил мне, что их система наблюдения зафиксировала передачу сигнала в космос. Они отследили источники, и оказалось, что сигнал идет из того района, где ты вызвал Нагати, а район приема — как раз из пустыни Мертвецов.

— И что это значит?

— Пока не уверен, но склоняюсь к мысли, что Земля стала проходным двором для экспериментов пришельцев с разных планет. Уму непостижимо, как они здесь наследили.

— Нагати — инопланетное создание? — удивился Мартин.

— А ты знаешь местных мастеров, способных создать такого монстра?

— Нет.

— Вот и я не знаю. Осталось понять, для чего он был создан? Я не вижу смысла в его действиях. То есть, не вижу необходимости в пересылках людей по странам и континентам. Возможно, я перечитал лишку записей о пришельцах, но склоняюсь к мысли, что здесь проходит эксперимент с чуждой землянам логикой. Будьте осторожны: и среди пришельцев хватает маньяков.

— Придется, — согласился Мартин. — Ты хорошо видишь пустыню — нам стоит остаться здесь в ожидании ковров, или поблизости есть хоть какой-нибудь оазис?

— Оазис есть, но там все высохло триста лет тому назад. А неподалеку от вас находятся какие-то развалины. Думаю, вам стоит отправиться туда и переждать время до появления ковров-самолетов в тени, иначе я не ручаюсь за вашу сохранность: жара в этой пустыне смертельна.

— Хорошо, так и сделаем, — согласился Мартин. — А что за развалины? Здесь кто-то жил?

— У меня никаких данных на этот счет. Проверь их сам, если хочешь.

— Тоже идея. — Мартин кивнул, встал, стряхнул с одежды прилипшие песчинки и провозгласил: — Дамы и господа! Здесь недалеко есть пустынный городок, там мы укроемся от палящего солнца и дождемся прилета ковров-самолетов, которые отвезут нас домой. Кто против?

Никого.

Крестьяне шагали следом за Мартином и волком, полностью переложив на них ответственность за происходящее. Это означало, что до возвращения домой они согласились беспрекословно выполнять любые приказы Мартина, но любой его приказ и действие вызывали бурю молчаливого протеста и негодования.

Городок предстал перед ними, когда Мартин и Всеволод преодолели три бархана и поднялись на четвертый.

— М-да… — задумчиво произнес Мартин: до сих пор ему упорно представлялся аналог заброшенного северного города. Но развалины напоминали одноэтажные каменные коробки, частично или полностью засыпанные песком. Судя по всему, старинный городок давным-давно стал необитаемым, и за время запустения основательно разрушился. Еще несколько столетий, и его полностью занесет песком. Но самым неожиданным являлось то, что перед развалинами стояла широкая каменная арка с надписью из потрескавшейся глины: «Оставь надежду всяк сюда входящий».

— Правдиво, но мрачно, — заметил Мартин. — Хотя надежду полагается оставлять у начала пустыни, а не в ее центре. Пошли, поближе посмотрим.

— Ты решил оставить свою надежду? — поинтересовался Всеволод.

— Нет, я подберу чужие, оставленные теми, кто пришел раньше.

— Ну, пошли, подберем, — согласился волк, — А подойдут нам чужие надежды?

— Примерим — узнаем.

Крестьяне поднялись на вершину и обомлели, увидев древние постройки.

— Что это? — вразнобой спросили они.

— Развалины, что еще? — Мартин пожал плечами. — Идем, посмотрим, как жили люди в прошлые времена. А вас, Надежда, я попрошу остаться.

— Это почему это остаться?!

— Потому что старинные предостережения вечно себе на уме, и никогда не поймешь, что именно они подразумевают. Если здесь закопалась какая-нибудь гадость вроде Нагати, она прицепится к тому, что мы не оставили вас у входа, и иди потом доказывай, что ты не верблюд.

— А как же я? Я одна здесь не останусь!

— Мы проверим развалины и, если они безопасны, вернемся за вами.

У входа в город Мартин несколько раз вонзил меч в песок: он много раз слышал о том, что заброшенные места таят в себе немало тайн и что в песке могут притаиться опасные монстры. Не факт, что попадется хоть один, это действие исключительно ради собственного успокоения.

Из-под толстого слоя песка изредка проглядывала дорога, вымощенная желтым кирпичом. Домики — одноэтажные кирпичные строения из того же кирпича, находились в удручающем состоянии. Мало того, что строители не имели под рукой закрепляющего раствора, и кирпичи лежали один на другом совершенно свободно, так при желании Мартин мог свободно вытащить из нижнего слоя несколько кирпичей и запросто обрушить здание.

— Мрачное место, — высказал общее мнение волк. — Как же люди сумели здесь прижиться? В жарком климате долго не протянуть: солнце пустыни убьет любого.

— А ты заметил, что кирпич обожженный? — спросил Мартин. — Где они откопали глину и чем ее отжигали? Бегали по всей пустыне за кустами перекати-поле?

— Странно все это…, — кивнул волк. — И кому пришла в голову сумасшедшая идея создать город именно здесь?

— Создателям Нагати, судя по всему, — ответил Мартин. — Помнишь, он говорил о том, что мы поплатимся за свое малодушие? Здесь самое подходящее место для медленной и жестокой расправы.

Крестьяне толпой шагали на приличном отдалении от них и испуганно поглядывали на непривычного вида здания. Каждый дом явно строили по системе «как бог на душу положит»: не было ни одного одинакового дверного и оконного проема, а большая часть домов не имела ни рам, ни дверей. Пустые провалы проемов намекали на то, что строители не смогли или не захотели достроить дома. Например, им не позволило закончить строительство отсутствие леса, или же такое убожество было задумано архитектором изначально.

— Еще бы не помнить! — воскликнул волк, презрительно скалясь: тон, каким Нагати сообщил о грядущих бедах, отдавал таким снобизмом, что хотелось вцепиться в громадного червяка и разорвать его на куски. Жаль, кожа слишком крепкой оказалась, не прокусываемой.

— Чувствую, проблемами нас обеспечили по самую макушку, — заметил Мартин. — Интересно, где находится край, в который отправляли принесших себя в жертву?

Он пытался понять, почему дома настолько различаются друг от друга: есть ли в этом потаенный смысл, или строители банально лепили кирпичи, как положится? Раз уж тут место наказания, то нет смысла стараться: все равно высланные люди долго не проживут. А здания подобного вида нагнетают тревогу и усиливают страх, что неведомым пришельцам только на руку. В мыслях вырисовалась схема воспитания: обычная жизнь — жертвоприношение — ад или рай. Мартин хмыкнул: кто-то воспользовался ходившими по Земле религиями, подхватил и развил мистическую идею и создал примитивный аналог жизни после смерти. Но для чего? Кто и зачем устроил генеральную репетицию проживания в загробном мире для сотен крестьян? И почему выбрали именно их, живущих у предела бедности? Боялись, что богатые быстренько протянут ноги в таких условиях? Странный критерий для выбора испытуемых.

— Если выберемся, — предложил волк, — то намокнем как следует, и снова сунемся в пасть Нагати. Тогда и узнаем, куда отправляют великомучеников.

— Еще раз выслушивать змеиные бредни?! — поежился Мартин. — Нет, спасибо! Пусть он хоть рассыплется в восторженных эпитетах и напишет оду в мою честь, слышать его не хочу!

— А я бы охотно послушал стихи в свою честь, — возразил волк, — Это такая редкость.

— Побольше с поэтами общайся, будут тебе оды, поэмы, стихи и даже эпитафии.

— Я пробовал общаться, но они меня боятся и думают во время встречи о чем угодно, только не о возвышенном.

— Это потому, что ты к ним с пустыми руками приходишь, — пояснил Мартин. — Вот принесешь им пойманного зайца или оленя, что намного лучше, так о тебе не только оду, они оперу на пару с композиторами создадут!

Он заглянул в окно ближнего дома. Пол и стены все из того же кирпича, из него же некое подобие лежака, плюс полное отсутствие какой либо деревянной мебели. А вот потолок, наоборот, полностью состоял из настоящих досок, идеально подогнанных друг к другу и не имеющих ни малейшего зазора.

Наличие настоящего дерева в пустыне еще более утвердило Мартина в мысли о том, что без вмешательства пришельцев в истории с Нагати не обошлось. Следов растительности здесь нет, и присутствие среди голой пустыни досок ничем иным не объяснить, если только строители не катили бревна сюда от самых лесов.

— Мартин, взгляни-ка вон туда. Как, по-твоему, что это? Ни разу с такой штукой не сталкивался, — признался волк.

— Где? — Мартин посмотрел в указанном направлении и увидел непонятно для чего висящую под самым потолком коробочку. — Ну, это легко исправить: достану ее — и сталкивайся с ней в свое удовольствие.

Он на цыпочках вошел в дом, проверяя, крепкие ли полы: каменная кладка может быть фикцией, обманом для того чтобы любопытный человек вошел в дом и провалился в глубокую яму с выставленными кольями.

Полы не рухнули, даже не шевельнулись, и Мартин сделал новый шаг.

Непонятная коробочка оказалась сделанной из материала, напоминающего тот, что использовали пришельцы в лаборатории. Тонкий черный проводок выходил из задней части коробочки и крепился к вытягивающемуся металлическому штырьку. Сама коробочка держалась на вбитой в кирпич изогнутой железке и вращалась на ней в разные стороны. Мартин подергал коробочку туда-сюда, и что-то в ней приятно пожужжало. Он осторожно разболтал и выдернул железку из кирпича. Вытащить сам кирпич, к удивлению Мартина, оказалось не под силу: стены покачнулись — или ему так показалось от усиливающейся жары. Но на всякий случай он поторопился выйти: не хотелось оказаться под завалом из тяжелых досок и кирпичей.

Крестьяне столпились вокруг него. Мартин протянул им коробочку, и она пошла по рукам. Каждый внимательно рассматривал ее и вглядывался в стеклышко, надеясь увидеть внутри коробочки что-нибудь необычное. Но там виднелось еще одно стеклышко меньшего размера в обрамлении толстого черного кольца, а за вторым стеклышком царила непроглядная тьма.

— Ерунда какая-то! — вынес вердикт один из крестьян. — Бесполезная штука в хозяйстве. Детям поиграть, не больше.

— Вероятнее всего, — согласился Мартин. — Но что делать детской игрушке под самым потолком?

Державший коробочку мужик неожиданно для всех вскрикнул и выронил ее из рук. Коробочка упала на песок и перевернулась на бок. Крестьянин отскочил и, указывая на нее пальцем, посмотрел на Мартина испуганными глазами.

— Она засветилась!

— Где? — Мартин поднял коробочку и вздрогнул: на торцевой стороне, недалеко от стеклышка, ярко горела светло-красная лампочка.

— Без Григория не разберемся, — заметил волк.

Мартин смотрел точно в стеклышко и заметил, что второе, меньшее стекло одновременно ушло вглубь коробочки и как-то увеличилось в размерах.

— Что же это за штука? — растерянно проговорил он. Красный огонек вызывал из темных глубин души панический страх. Тишина из спокойной внезапно превратилась в зловещую, и Мартин, с трудом сдержавшись, чтобы не задрожать от нахлынувшего ужаса, потребовал у зеркальца: — Вызывай мага!

Крестьяне без особого восторга отнеслись к тому, что Мартин периодически болтает с собственным отражением, но ничего против не высказали, опасаясь острых зубов волка.

— Как, опять Григория?! — неожиданно возмутилось зеркальце. Плоская физиономия выражала полное недоумение однообразием вызываемых собеседников. — Мартин, у тебя большие проблемы с приобретением друзей. В моей памяти могут храниться тысячи имен, а ты используешь всего одно. Хочешь, я включу для тебя службу зазеркальных знакомств? Познакомишься с чудной девушкой, устроишь с ней роскошную встречу…

«Так вот почему Яга отдала зеркальце с такой радостью! — догадался Мартин. — Лезет не в свое дело!»

— Я набираю номер случайной незнакомки! — услужливо заявило зеркальце. — Улыбнись и не смей мне отказывать! Иначе мага больше никогда не вызову!

— Слушай, зеркало, — потребовал Мартин, — избавь меня от сомнительных удовольствий. Сейчас не время для пустой болтовни.

— Да ну? — язвительно отпарировало зеркальце. — Как будто с магом вы ведете высокоинтеллектуальную беседу, сплошняком состоящую из гениальных фраз: «где найти живую воду» и «что новенького с поисками?». Мне за тебя обидно, честное слово! Молодость проходит, а ты еще ничего толком не видел.

— Да ну? — изумился Мартин. — А ты разве не в курсе, что я за неделю четверть мира облетел?

— Врешь! — зеркальная рожица подозрительно прищурилась.

Мартин перевернул зеркальце.

— Пустыню видишь?

— Вижу.

— Лес помнишь?

— Помню.

— Еще вопросы есть?

— Нет. Ладно, не врешь. Но я хочу сказать, что способно не только на вызов по необходимости, но и на общение по интересам. Скажем, обсуждение живописи для культурных людей или каляк-маляк для альтернативно культурных. Тем для разговоров много.

— Через неделю, — твердо сказал Мартин.

Плоская физиономия показала длинный язык и пропала. Появился порядком измученный изучением материалов маг.

— Григорий, отгадай загадку, — Мартин поднес к зеркальцу обнаруженную коробку. — Что такое светит огоньками, а внутри у нее что-то гудит и шевелится?

Маг вытаращил глаза.

— Я знаю, что это такое! — воскликнул он, перелистывая страницы и перебирая тетради. — Момент!

— Вы встречали такие штуки?

— Теоретически, — пробормотал маг. — Но теперь я абсолютно уверен, что к происходящему приложили руку пришельцы. Я заставлю Ор Лисса отыскать производителя… вот оно!.. производителя телекамеры и выяснить, какой маньяк создал и закопал около деревни земляного червяка Нагати, даже если пришелец проклянет всё на свете.

— Как, как? — переспросил Мартин. — Телекамера? И для чего она?

— Для наблюдений.

— Вы хотите сказать, что за нами наблюдают? Прямо сейчас?

— Не исключено, — подтвердил маг. — Но главный вопрос состоит в том, кто и зачем это делает?

Раздался треск, гулко бабахнуло, и кирпичный дом, из которого Мартин вынес телекамеру, разлетелся на куски. Услышав грохот, маг застыл с открытым ртом.

— Бежим! — прокричал волк.

Обломки кирпичей посыпались на головы людей и волка острым градом.

— Вот черт! — Мартин прикрыл голову рубашкой, но помогало слабо. Осколки больно били по затылку, но Мартин радовался тому, что ни один крупный осколок не выбрал его голову в качестве места для посадки.

Песчаные фонтанчики возникали тут и там. Звук падения кирпичей напоминал шум дождя с крупными каплями, к которому добавился звон в ушах, появившийся после взрыва дома. Из-за него Мартин не расслышал, откуда донесся внезапно оборвавшийся вскрик.

«Приложило кого-то! — пронеслась мысль. — Только трупов мне сейчас и не хватало!»

Но секундная тишина снова сменилась громким воплем: крестьянин, которому сначала попало одним, а затем и вторым большим осколком по спине, на миг зажал себе рот — воспитание не позволяло ругаться при женщине — и вслух прозвучало малосодержательное, но пронзительное и более-менее культурное «А-а-а!!!».

Когда упали все осколки, Мартин выплюнул попавший в рот песок и приоткрыл глаза. Пыль рассеивалась, но толком еще ничего не было видно.

— Все живы? — выкрикнул он и тут же, отряхнув рукав, прижался к нему ртом, чтобы втянуть в себя чистых воздух: мелкая пыль попадала в рот и вызывала кучу неприятных ощущений, а воды, чтобы смыть пыль, у Мартина не было.

Он огляделся: волк, судя по всему, успел убежать. Везет зверюге: быстро бегает.

— Я жив, — отозвался кто-то из крестьян, — Насчет остальных не знаю.

— Я жив!

— Живой!

— А я — нет! — прокричал кто-то хриплым голосом. — Воды мне, а то совсем помру!

Кричавший закашлялся.

Мартин облегченно выдохнул: пусть не все прикрыли рот и нос, спасаясь от песка, зато убитых нет. И пусть счет все еще в пользу Нагати, но скоро прилетят ковры, и тогда приговоренные змеем к смерти люди распрощаются с коварным местом.

Пробирающий до самых костей объемный гулкий бас заставил Мартина позабыть о раздумьях.

— Вы не пожелали принести себя в жертву ради блага ближнего своего! — прогрохотал громогласный невидимка голосом, отдаленно напоминающим голос Определителя, — и теперь я, Палач, заставлю вас страдать за то, что вы пошли против разума и поддались слепому инстинкту самосохранения! Спасаясь, вы добровольно обрекли себя на жестокие мучения в знойной пустыне! Знайте же, отбросы общества, что за три дня дневная жара и ночной холод убьют самого крепкого из вас! Вы будете умолять меня сжалиться и вернуть вас в уютный домик в деревне, но ваши преступления не имеют оправдания! О, я вижу, что вам не под силу выслушивать правду о себе: вы ругаетесь и кидаетесь камнями, но меня невозможно ранить! Я безликий, я повсюду, я неуничтожим!!! Я могу обращаться к вам отсюда, — голос Палача раздался далеко справа, затем слева, — и отсюда! Где бы вы ни находились, мои обвинения наполнят ваши души невыносимой мукой!

— Ну, ты и зануда! — пробормотал Мартин.

— Только что вы видели взрыв, — гремел Палач, — я устроил его потому, что один из вас украл чужую собственность. В первый и последний раз я простил злодея, но имей в виду, воришка, что в следующий раз тебя похоронит под обломками! Не сметь ломать мое имущество! Не ломать, не бросать, не крушить, не трогать, не бить, и тогда я сделаю вам огромное одолжение. Да, презренные, вы не ослышались: возможно, кто-нибудь останется в живых. Скорее всего, я, справедливый и добрый Палач.

— Воды дай, изверг-невидимка! — потребовал Мартин. — Справедливый и добрый не даст погибнуть даже большим грешникам от банальной жажды.

— Так просто я ничего не даю, — строго сказал Палач. — Вы приговорены к смерти, и вода вам ни к чему.

— Сволочь ты, — буркнул крестьянин. — Ничем не лучше нас.

— На себя посмотри, трусливая тварь! Я на стороне Вселенского закона.

— Если он убивает невиновных, то это неправильный закон.

— А других у нас нет! Значит, эти законы правильны и полезны!

— И где там написано, что людей положено наказывать? — выкрикнул Мартин. — Наказание противоречит правам человека!

Палач замолчал.

— Так и быть, мелкие ничтожества, — сказал он после долгого раздумья. — Устроим соревнование. Я подскажу вам, где вода, но только для того, чтобы продлить вашу агонию. Вы будете получать то, что нужно для ее продления, если найдете ответы на мои вопросы!

— А не пошел бы ты в одно место, садист-убийца! — пожелал Мартин.

— Я — голос вашей спящей совести, а не убийца! Я следствие, а не причина! — гневно ответил Палач, — Я могу уйти куда угодно, даже в указанном направлении, но вы без меня не найдете воду и умрете в жестоких муках. Хотите сдохнуть от жажды?

— Проявись, трусливая сволочь, я набью твою говорилку!

— Обломись, чурбан неотесанный, моя говорилка не для тебя, — рявкнул Палач. — Хочешь подохнуть — подыхай, я мешать не буду. Но если вы отгадаете мои загадки, то получите предметы, которые помогут вам выжить какое-то время.

— А смысл, если мы все равно погибнем?

— Один из вас выживет, — возразил Палач. — А это больше, чем ничего, ты не находишь? Я даю вам шанс, но если хочешь, я замолчу, и вскоре вы почувствуете, что такое настоящая жажда в пустыне.

Крестьяне загомонили, обращаясь к Мартину: каким бы злым ни был Палач, но отыскать воду необходимо: солнце уже припекало, и в скором времени жажда одолеет всех. Мартин махнул рукой, соглашаясь: ему тоже хотелось пить. Крестьяне правы. Что будет дальше — неизвестно, а вот жара точно всех доконает.

— Значит, мы отгадываем загадку, и ты даешь нам воду? — спросил он.

— Нет, — ответил Палач, — вам придется отыскать ее самостоятельно. Правильная отгадка приведет вас к месту, где находится то, чем вы и отыщете воду.

— Ну, загнул…

— Слушайте!

Крестьяне навострили уши, заранее собираясь побежать туда, куда укажет ответ, но загадка прозвучала далеко не сразу. Как и догадывался Мартин, поначалу Палач прочитал двадцатиминутную нудную лекцию о глупости людей, и загадка прозвучала, когда крестьяне дошли до белого каления и были готовы взвыть от злости.

— Куда нырнет свистящая птица без крыльев и рта, там найдешь ты то, что в воде не тонет и в огне не горит, — объявил Палач. Мартин и крестьяне ждали продолжения, но наступила тишина.

— Это все? — на всякий случай переспросил Мартин. — Примитив.

— Да? — скептически заметил Палач. — А вот попробуй найти ответ в реальности, умник!

— И где мы отыщем эту птицу в пустыне Мертвецов? — не сдержался Мартин.

— Пошевели мозгами, коли они еще не засохли. Не все так просто, как ты думаешь, презренный недоросль!

— В воде не тонет, в огне не горит — но это же не вода! — воскликнул потрясенный крестьянин, моментально вспомнивший ответ на старую загадку. — Это лед! Откуда здесь лед?

— Над нами издеваются, — согласился Мартин. — А свистящая птица без крыльев — это стрела. И как ими искать? Выйти в чистое поле и выстрелить, куда глаза глядят? Так вода — не магнит, стрелу не притянет. Лучше сразу пойти на север — там льдов немерено. Но мы засохнем раньше, чем дойдем до места.

— Он точно издевается! — согласились крестьяне.

— Палач, — воскликнул Мартин, — мы не будем выполнять твои идиотские требования.

— У вас нет выбора, — раздался вкрадчивый голос. — После того, как загадка задана, вы не имеете права отлынивать от поисков.

— Да? И что ты нам сделаешь? Поставишь в угол в наказание?

Вместо ответа раздался треск. Между железными стержнями, располагавшимися на крышах, прошли разряды молний, и одна из них ударила в землю у ног Мартина. Задымились опаленные сапоги, Мартин озадаченно хмыкнул.

— Будем считать, что ты нас уговорил, — вполголоса заметил он. — Все на поиски птицы-инвалида, будь она неладна! Со льдом после разберемся.

Крестьяне разбрелись по городу, сердито бурча под нос нехорошие слова как относительно Палача, так и Мартина, благодаря которому они здесь очутились.

Мартин задумался о второй части загадки. Если Палач не обманывает, и обнаружить лед удастся с помощью выстрела из лука, значит, он находится недалеко отсюда, буквально на расстоянии выстрела. Но с какого места стрелять? И куда? Ведь стрелы никогда не летят одинаково: чуть что не так — и она пролетит на несколько метров дальше или ближе. Или ключ не в стрельбе, а в самой стреле?

— Не стойте на месте, — пригрозил Палач, — я больше не буду бить по обуви. Сразу по ногам!

— Слушай, анонимный инквизитор! — прорычал Мартин. — Зачем лапшу на уши вешаешь? В пустыне льда не бывает!

— А в пустыне бывают безликие голоса? — вопросом на вопрос ответил Палач. — Но ты отчасти прав: льда в пустыне не бывает. Днем. Но вы настолько медлительны и тугодумны, что отыщете воду глубокой ночью.

— Ты это о чем? — заволновался Мартин.

Неужели с приходом ночи здесь настолько падает температура, что даже вода замерзает?!