Вакансия: муж. И все очень прилично Николаева Ольга
Он шутил. Шутил, конечно же. Только все равно, роились сомнения: может, издевается? Что за странное развлечение у человека?!
– О мужских трусах я знаю очень мало. Поверь. Только хуже будет.
– Ты просто скажешь – красивые или некрасивые. Мне этого хватит.
И ведь повел меня туда, где стояли пластмассовые дяденьки с очень выпирающими… Просто выпирающие дяденьки. Внушительные.
Пришлось краснеть и отворачиваться.
– Ты что, смущаешься? Милан? Серьезно?
Иван еще и внимательным оказался. И говорит слишком правильно для парня из подворотни. Что-то с ним неладно…
– Девочкам не положено смотреть на мужское белье. Меня так мама воспитала!
– Учту. Буду сразу стягивать штаны вместе с трусами. Так пойдет, не будешь стесняться?
– Вот эти бери.
Ткнула пальцем в первые попавшиеся. Чтобы отделаться побыстрее от этой напасти и уже свалить куда-то в закат.
– Ты мне льстишь, Милана. Очень сильно льстишь…
Почему-то в его голосе звучало удовлетворение. Сытое такое, радостное…
– Мне нравится этот паучок. И кармашки по бокам… Хотя…
– Ты на размер посмотри. Ты реально веришь: мне есть, что туда положить?
– В карманы-то? Я не знаю, для чего на трусах карманы. Мелочь складывать? – Я уже представила себе, как этот гопник угощает свою «подружку» чаевыми. До или после важного акта – моя фантазия не успела сочинить.
– В карманы кладут презервативы. Наверное. Я еще не пробовал такую модель ни разу.
– Ого. Какой ты продвинутый. Ни за что бы не догадалась…
– В общем, это не моя модель. В нее нужно еще наложить поролона, чтобы сидела как положено.
До меня только дошло осознание, о каких размерах и богатствах Иван Иванович вещает.
Господи. Я же медицинский работник! Я видела все! И у мальчиков, и у девочек! Почему же теперь так краснею нещадно?!
– У тебя проблемы… с этим?
– Нет. – Он мотнул головой и уверенно пошел вперед. – Просто реально оцениваю свои возможности. Стесняться мне нечего, и преувеличивать не нужно – и так все хорошо.
Знало бы мое семейство, чем я занята в свободное время… Упекли бы в сумасшедший дом. Или просто посадили бы под домашний арест. Но это не точно.
– Все. Я выбрал. Пойдем в примерочную.
Пока я медитировала на манекенов, среди которых были и вполне приличные, мой спутник уже набрал целый ворох шмоток.
Черт. Надо было валить, пока он рылся среди вешалок… Но теперь момент был упущен.
– Я не буду тебе помогать, Иван Иванович. Сам разберешься. Ты видишь – я ни черта не понимаю в этих вещах.
– Да мне никто и не позволит натягивать нижнее белье, успокойся. Или ты законы не знаешь?
– Где ты и где законы? Можно подумать, эти запреты тебя остановят, если сильно припрет.
– Мне пара футболок нужна. И термобелье. Здесь такие консультанты, что будут впаривать любую хрень. Посмотри независимым взглядом, и все. Если не понравится – сразу скажи. Больше от тебя ничего не требуется.
Любопытство. Простое человеческое любопытство. И ничего больше, честное пречестное слово!
И это просто случайно так вышло, что занавеска немного отодвинулась, когда он стягивал с себя спортивную кофту.
И я не пялилась на эти бицепсы, трицепсы и многое другое интересное, что перекатывалось под гладкой кожей.
Просто примерочная – очень скучное и тесное место. И ни единой картинки. Куда еще смотреть, как не на сильного и красивого человека?
– Эй, тормози! – Забыла, что я вообще-то стеснительная и воспитанная. И что никогда ни за кем не подглядываю. – Она сейчас на тебе треснет!
Футболка начала расходиться по швам, едва успев налезть лишь на широкие плечи.
– Что?
Он дернулся от неожиданности. И треск стал более громким.
– Не двигайся.
– Тебе нравятся мужчины с поднятыми руками? Любишь доминировать, феечка? Приказы, смирение, вот это вот все?
– Тебя заставят платить за испорченную вещь. Этого хочешь?
Он шутил, а меня вообще на смех не тянуло.
Не так давно я смогла забыть про жесткую экономию. И прекрасно помнила, как приходила в ужас: коллега выкидывала чулки из-за одной-единственной зацепки! А ведь ее можно было зашить, заклеить, замаскировать… И прекрасно носить колготки под брюками!
Теперь целый ящик комода был забит чулками и колготами, всех цветов и моделей. Но выкидывать чуть подпорченные , все равно, было жалко.
А платить за то, что нечаянно порвал в магазине – это вообще в голове не укладывалось!
– Я застрял.
– В смысле?
– Не могу шевелиться. Ни туда, ни сюда. Поможешь?
– Скольких я одела, скольких я задела… – Уж в этом-то опыта моего хватало. Правда, в основном попадались лежачие. Болезные. Не такие мощные. Чаще всего – некрасивые. И не смотрящие на меня с таким снисходительным пониманием…
С каждым новым шажком моя уверенность в своих силах стремительно падала.
Даже глаза прикрыть пришлось. Чтобы сделать последний вдох, потом выдох… И рвануть несчастную тряпку вверх!
Футболка послушно поехала по тугим налитым мускулам, а я почему-то осталась на месте.
Не совсем на том же, конечно. Просто не смогла пошевелиться больше. Все наглое бесстыжее тело, то самое, тугое и налитое, зачем-то прижало меня спиной к зеркалу.
– Что ты творишь?
– Инстинкты. Извини. Ничего не мог с собой поделать. – Он аккуратно стянул с себя вещь, повесил ее на крючок. Но меня почему-то не выпустил из ловушки.
И терся об меня причинным местом. Словно хотел показать, что ему там реально стесняться нечего.
– Зря стараешься, Ванюша. Я сквозь кофту и белье ничего не почувствую. Слишком много лишних слоев.
И – нет. Мне совсем не было интересно, чем таким примечательным он об меня трется.
– Это мобильник. Но ты не расстраивайся. Еще будут шансы проверить и во всем убедиться.
В доказательство своих слов он достал из широких штанин… нет, не паспорт. А реальный такой кирпичик. Я их видела в сериалах начала века. Там все с такими штуками ходили, и это было круто.
– Он работает? Или носишь вместо кастета с собой? Для самообороны?
– Обижаешь. Эта штуковина нас с тобой переживет! – Гопник. Или же реальный бандюган? Еще и с понтами прошлого века…
– Может, ты меня отпустишь уже? В этой конуре слишком жарко!
Врала безбожно: торговый подвал явно экономил на отоплении. Наверное, рассчитывал, что клиенты подмерзнут и будут хватать что под руку попадет, лишь бы не околеть.
Но сейчас, отчего-то, холод совсем забылся: воздух между нами с «Иваном» сгущался, тяжелел и искрил, как перед душными июльскими грозами.
Губы пересохли, ладони стали влажными… Кислорода катастрофически не хватало…
А еще это взгляд мужской на мое лицо, шею, скулы – он осязаемо меня трогал глазами, оставляя горячие следы на коже.
А внутри что-то тихо заворачивалось, рокотало, уплотнялось, обдавало дрожью… Веки сами собой прикрывались, а горло безуспешно пыталось протолкнуть колючий ком…
– Так я и не держу. Иди…
Между нами ниоткуда возникло расстояние. Хорошее, чтобы выскользнуть, ни разу не коснувшись мужчины.
– Еще раз так пошутишь – и белье тебе станет ненужным. Останешься без достоинства, понял?
– У тебя в кармане скальпель? Всегда и везде с собой таскаешь? – Он даже не сделал вид, что испугался.
Глава 3
– Девушка, сколько я должен за эти вещи? – Продавщица, завернутая в телогрейку и явно скучающая, лениво подняла один глаз. Второй косил куда-то в сторону и меня упорно не замечал.
– Вы ничего не должны. – Она только что не плюнула через прилавок, тут же отвернулась.
Ты посмотри, что с людьми неправильные шмотки делают! Стоило выбрать прикид «поближе к народу», как тут же потерял у народностей всякий интерес… А кто-то еще пытался мне втереть, что женщины видят не внешность, а интеллект и прочие достоинства, написанные на лице…
– А что это за аттракцион невиданной щедрости? Я не видел, чтобы на дверях писали про благотворительность…
– За вас уже заплатили. Вот сдача. – Продавщица слегка пошевелилась, чтобы проверить ценники на бирках и что-то посчитать на калькуляторе.
– Кто заплатил? Я не понял? И заберите себе эту мелочь. Кофе купите, может, научитесь улыбаться клиентам.
– А чего я буду нищебродам улыбаться-то? Еще и девка-то красивая, статная… Могла и получше себе найти…
– Вы о чем, женщина? – Ответ уже созрел в сознании. Начал доводить до крайней стадии озверения. Но хотелось точно убедиться.
– Так девчонка за тебя заплатила, альфонс недоделанный! – Тетка, сатанея, сбросила бумажки на пол.
Вот же ж… коза зеленоглазая! Это ж надо еще так уметь проехаться по мужской гордости! И скальпель не понадобился.
Ну, согласен: чутка и сам передавил. Но кто же знал, что еще бывают такие нежные, совсем не приученные к взрослому флирту? Кто мог подумать, что она снова отдавит мне ногу каблуком, теперь по-настоящему, и упорхнет из примерочной, оставив только аромат духов?
Сходил, называется, принес благодарность за помощь. За то, что спасла мне здоровье и жизнь, и никому никуда не настучала, и денег не попросила…
– А куда она скрылась, моя щедрая феечка, вы не подскажете? – Достал купюру из бумажника, вполне достойную, чтобы горящая праведным гневом тетенька угомонилась и смогла нормально общаться.
Положил на стол. Сверху припечатал еще одной, такой же. Для надежности и наглядности.
– Убежала. И правильно сделала. Ты не просто альфонс, а еще и сволочь жадная. Деньги есть, а девчонок разводишь!
Вот тебе и еще один урок: женщины в своей солидарности иногда нелогичны. И просто крупными бумажками их не возьмешь.
– Это не я жадный, а она жестокая. Решила от меня откупиться, понимаете? Пойду теперь повешусь, наверное. Была у меня любовь, достоинство, гордость… А теперь ничего не осталось, кроме старенькой несчастной Нокии…
Чуть сам не заплакал, так искренне получилось. А продавщица не повелась.
– Иди в пень со своим кирпичом, понял? Я таких как ты, вижу насквозь! Чтоб тебе всю жизнь работать дворником на стройке!
Что ж. Операция «благодарность, переходящая в соблазнение», не удалась. Получился один облом.
– Спасибо вам, добрая женщина!
– За что? – Тётечка растерялась. Она явно другого эффекта ждала от своих пожеланий.
– Могли бы отправить в бомжи или в попрошайки на паперти. А дворник – это оплачиваемая работа. И жилье дают при необходимости.
Оставил ее в раздумьях о том, как правильно сочинять проклятья. Искать Милану даже не пытался – она за прошедшее время успела уже полгорода оббежать, даже на своих замшевых шпильках.
Всем хорош надежный допотопный телефон из отцовской юности. Плохо, что на нем интернета нет, и не найдешь за три секунды все, что тебе надобно.
Но зато звонит громко и вибрирует так, что начинаешь вздрагивать.
– Привет, братан. Куда запропастился-то? Давно тебя не видно…
– Здравствуй, Макс. У меня тут приключений гора. Не до тусовки пока, извини.
Разве станешь по телефону рассказывать, как пошел за хлебушком, отхватил бутылкой самогона по башке, а потом встретил мечту всей жизни? А на следующий день позорно ее упустил…
– Ну, я не для тусовки, а по делу. Завтра утром сможешь подъехать, перетрем подробности?
Друг никогда не звонит по ерунде. И если хочет что-то предложить, то его, как минимум, стоит выслушать…
Но коза с зелеными глазами куда-то упрыгала, а я ей даже не успел сказать нормальное спасибо!
– У меня на утро по плану дела государственной важности. Извини.
– Вот как? – По голосу было слышно, как у Макса в башке зазвенели монетки и защелкали нули на счетчике. – А сколько процентов навар? Если что, зови. Готов вложиться за долю малую!
– Прости, дружище, но тут я не готов делиться. Даже копейками. Даже посмотреть не дам.
Аж передернуло от одной мысли, что этот кобелина будет пялиться на Милану и пускать слюни, представляя разные разности.
Убью же, на хрен, даже если почудится что-то подобное! А Макс – друг. Не хочется его убивать.
– Интригуешь, братишка. У меня уже прямо зудит от любопытства…
– Сходи к венерологу. Там, говорят, хорошие средства предлагают. Ни зуда, ни чесотки не остается. И любопытство, по слухам, тоже быстро исчезает. Причем навсегда и насовсем.
– Обижаешь. Я за здоровьем слежу. – Макс хохотнул, но его зуд нетерпения ощущался даже через трубку. Вот чем хорош человек, так это своей чуйкой – что-то необычное и интересное может унюхать за версту, и потом ни за что не отвяжется.
И от Миланы его ссаными тряпками не отгонишь, стоит лишь раз показать девчонку.
– Ну, и следи. Я завтра занят, Макс. Как только появится время свободное – наберу, договоримся, где встретиться.
– Ну, ты хоть потом расскажешь, когда дело выгорит? Я ж теперь спать не буду!
– Угу. Расскажу, покажу… Но только, когда выгорит. Раньше не лезь, а то сглазишь.
В старости, лет под сто – обязательно похвастаюсь. А до этого и близко не подпущу!
Утро выдалось хмурым и безрадостным. Куртка, купленная в подвале, не грела ни черта, еще и топорщилась перьями в подкладке. Мелкая неприятность, потерпеть немного, а потом выкинуть и забыть навсегда… Но хреновый из меня экспериментатор, если честно.
– Я хотел бы увидеть Милану. – Снова облом: на ресепшене была совсем незнакомая девушка. А рядом с ней – еще одна. Похоже, попал на другую смену.
– Чем я могу вам помочь? – Администратор, или как там ее правильно, профессионально улыбнулась. Показала, что ей тут хорошо платят, и за эти деньги совсем не сложно показывать свои дорогущие зубы. Даже такому стремно одетому товарищу, как я.
– Я же, вроде бы, нормальным языком сказал: позовите Милану. Или за это нужно платить по прайсу?
Игра в бомжа уже начала откровенно раздражать. Но раз феечка приняла меня за гопника и бедняка, очень хотелось этому соответствовать.
Тем более, что целовалась она и с бомжом весьма и весьма охотно. И нисколько не притворялась!
– Ее нет.
Эти две крашеные стервозины, красивые, спору нет, да только холодные, как мороженый хек, меня в душе ненавидели. Улыбались, как положено в этой дорогущей конторе, не хамили… Делали вид, что на все готовы ради дорогого клиента…
– А если найду? – Черт. Еще пару дней, и я с образом гопника намертво срастусь.
Перегнулся через стойку, нагнулся к той, что поближе, многозначительно поиграл бровями и оскалился. Оскара, Оскара в студию! Такой талант пропадает!
– Мужчина, что вы себе позволяете? – Белобрысая стала еще белее на несколько тонов, замерла, забегала глазами по сторонам.
– Руки на месте держи! Если кнопку нажмешь – я тебя придушить успею, а после убегу. Хотя… Нет, сначала, все-таки, ты мне скажешь, как найти Милану!
Говорил шепотом, чтобы никакие камеры не записали. Игра игрой, но вряд ли феечка станет носить передачки, если за эти выходки меня куда-нибудь загребут.
– Ее сейчас нет! Как вы не понимаете?! Встаньте нормально, мужчина, пожалуйста! Вы сейчас поломаете нам мебель!
– Номер ее скажи. Или где живет. И я от тебя сразу отстану.
Хреновое, кстати, место. Что-то вдруг подумалось, что феечке нечего здесь делать. Завтра кто другой вот так заявится, нападет, уже без шуток, и никто ее от придурка не спасет…
– Не могу. Не имею права. И… я не знаю. Честно…
Перебрал с придурковатостью. Девчонок стало жалко – глазенки у обеих уже были на мокром месте.
– Ладно. Давай иначе. Когда она теперь должна появиться?
Выпрямился, позволяя им выдохнуть. Но так, чтобы сильно не расслаблялись.
– Скоро уже должна быть. Опаздывает немного.
– А вот сразу нельзя было так сказать?
Все раздражение мигом исчезло. День заиграл новыми красками.
Если феечка скоро появится, то почему бы и не подождать?
– Хорошо. Я тогда здесь посижу. Ознакомлюсь с вашими распорядками, что ли…
Девицы синхронно поморщились. Им что-то опять не понравилось…
– А вы мне пока сделайте кофейку. У вас же элитное заведение, да? Положено гостей поить кофе?
Времени – вагон и маленькая тележка. Впереди – встреча с феечкой. И пускай она не станет душить меня в объятиях… Я и сам ее потискать могу, это уж точно не преграда.
– Не рекомендуется пить кофе, если вы не прошли комплексную оценку состояния здоровья.
– Ты глянь, какая молодец! Как по нотам! Умеешь уговаривать…
Этих куриц даже дразнить было не интересно: чуть что, сразу теряются. Как будто программа сбоит, подвисает и требует закрыть все лишние окна. Вот они и не могут одновременно и говорить и думать. Не то, что феечка – у той гадости брызжут прямо фонтаном. Уж на что я толстокожий и черствый, а никак не могу свыкнуться с гордым званием альфонса…
– Где тут у вас платный кофе-автомат? И гардероб?
– Вы не собираетесь уходить?
– А что? Я вам разве не понравился, красотки? – И подмигнул залихватски, вложив все обаяние, на которое был способен.
Стукнула входная дверь, впуская волну холодного воздуха и уличный шум.
Кто-то вошел.
Мой спинной мозг, до этого существовавший отдельно от сознания, вдруг начал подавать сигналы: «Напрягись, дорогой. Сожми булки и выпрями спину. Сейчас начнется самое интересное»
Стук каблуков, который ни с чьим другим невозможно спутать, и аромат духов. Черт его знает, чем Миланка себя поливает таким, но меня от этого запаха ведет, как голодного школьника от хот-дога.
– Девочки, привет! Простите, не думала, что будут такие пробки… Я сейчас переоденусь и приду.
Она проскочила мимо, бросила пару фраз на ходу, и помчала куда-то дальше. У этой феечки, похоже, не крылья, а какой-то пропеллер вставлен – медленно вообще ничего не делает. Может, и к лучшему, что меня заметить не успела.
Девицы за стойкой пытались ей как-то сигналить – глаза косили, дергали губами, кивали головами… Все зря – их сигналы ушли в пустоту, наверное, к инопланетянам. А феечка умчалась куда-то вглубь.
Время замерло. Секундная стрелка настенных часов, кажется, пыталась пойти обратно. Никогда еще никого так сильно не ждал. Руки чесались от нетерпения. Срочно требовалось потискать зеленоглазую феечку, а потом, так и быть, можно и поболтать.
Жаль, Милана была совсем не согласна с моими намерениями.
– Что ты опять здесь забыл?! – Тонкие бровки над прекрасными зелеными глазами сошлись. Дело запахло жареным. Красотулечка мне была не рада.
Девицы из-за стойки незаметно испарились. Милана даже голову им вслед не повернула.
Говорить ей сейчас о чувствах-с и о том, что скучал… Ну, можно было бы попытаться, конечно… Только заведомо глупо.
– Так вот. Увидел объявление, что у вас вакансия открыта… – Ляпнул первое, что в голову пришло. Листовка о наборе санитаров висела прямо перед носом.
– Тебе нужна работа?
– Очень… – Прикинулся несчастным и убитым. Похоже, только так с Миланой и можно – давить на жалость. Тогда, глядишь, не выгонит.
Феечка скрипнула зубами. Жалость и ненависть, очевидно, внутри нее сражались не на жизнь, а насмерть. Выиграл кто-то один, судя по короткому вздоху. У меня аж загривок зачесался от желания быстрее узнать – возьмет на работу или зашибет меня, нафиг? Здесь-то скальпели, по-любому, найдутся быстро.
– У меня есть другое предложение.
– Серьезно? Какое? – В голове пронеслись варианты, где можно провести свидание. И все, что за ним должно произойти…
– Мужем моим поработаешь?
– Мужем? – Вот это хватка у девчонки! Вот это я понимаю – подход к вопросу!
– Да. Ненастоящим. Ничего неприличного. Только бизнес.
– Кхм… Это нужно, конечно же, обдумать и обсудить…
Зеленые глаза, и без того яркие, теперь полыхали настоящим огнем. Феечка или ведьмочка?
Какая разница, к лешему?
Хоть прямо сейчас бери и соглашайся. Зря я, что ли, два дня за ней следом гонялся?
– А что тут обсуждать, я не понимаю? – Милана покосилась недовольно в сторону новоприбывшего клиента. Губы поджала. Но тот поздоровался и свинтил куда-то дальше по своим очень важным делам.
– Так че почем, я ж не знаю… Вдруг, ты меня будешь того… – Я пожал плечами. А сам подбирал слова поцензурнее. В голову лезли только неприличные. И те, для которых жениться совсем необязательно.
– Чего «того»? Ты и так уже того, Иван Иваныч. Дальше некуда. Хуже не будет, не беспокойся.
Язвительная ухмылка, отчего-то, совсем ее не испортила. Да и как можно испортить такие пухлые губы? С ними как ни извращайся, хоть внутрь втяни, хоть выстави трубочкой – все равно, манят и манят…
– И чего ты ржешь, не понимаю? Что я сказала такого? – Милана внезапно обиделась.
– А ты можешь губы трубочкой вытянуть? – Раз уж не выдержал, усмехнулся, представляя такие гримасы, можно и проверить на деле.
–Что?!! – Милый ротик изобразил букву «о» в изумленном возмущении.
– Нет, не так. Но очень похоже на то, о чем я просил.
– Господи, вот же идиот. – Она поспешно схватила какую-то папку. Вверх ногами. Но стала что-то там усиленно изучать. Погрузилась в работу, короче.
– А что тебе, сложно? Ты мне такое предложение делаешь, я должен же как-то изучить кандидатуру в жены.
Милана упорно смотрела вниз. Даже бумажки типа листала. Интересно, уже поняла, что все буквы перевернутые?
– Смотри, так будет удобнее. – Забрал эту папку, повернул как надо, вложил ей в белы рученьки.
Пальцы случайно соприкоснулись – феечка дернулась, как будто ее обожгло. Документы разлетелись по сторонам. Помог, блин, называется…
– Уходи. Я думала, ты сразу испугаешься и сбежишь. Это была шутка.
Расстроилась. С таким лицом только в покер играть, на раздевание – мигом останешься голышом, слишком хорошо все эмоции прописаны.
Вот я дебил. Пришел охмурять мечту всей жизни…
– Да у меня дома есть пара губозакаточных машинок. Хотел посмотреть – подойдут тебе по размеру, или надо новые приобрести…
Заткнуться бы. Или извиниться. А вместо этого – сплошные мечты о сладких губках. Как-то не очень сложилось свидание. Впервые в моей жизни, кстати. Раньше таких обломов не случалось.
– Я же попросила: уходи и не возвращайся.
– Как это «уходи»? Я же хотел устроиться санитаром. Какие условия? Берешь, нет? Или надо к кому-то другому идти?
Она плюнула на свои бумажки. Хорошо хоть, не выкинула в урну : это ж чья-то история болезни, анализы, диагнозы, наверняка, потом бы пожалела.
– Послушай, Иван Иванович. Если тебе реально нужны деньги и работа, то здесь лишь один вариант: притвориться моим мужем. Все. Из тебя не выйдет санитар.
Читать бесплатно другие книги:
