За дверью завтрашнего дня. Часть 2. Диагноз Карташева Мария

– Туда, – цепко держась за раму и еле умещаясь носочками босых ног на крошечном уступе, сказал он, – только обувь сними, а то не сможешь здесь стоять.

– А там есть где стоять? – Настя, всегда боявшаяся высоты, просто представила себе, что сейчас ей придётся переступить подоконник и буквально зависнуть в воздухе.

– Тебя как зовут?

– Настя.

– Настя, там за твоей спиной, абсолютно недружелюбные ребята. Если они прорвутся, то мы не сможем уйти, мы просто упадём. Не разобьёмся, но поломаемся. Медицина сейчас ни к чёрту, так что давай просто аккуратно спустимся. Просто доверься мне.

Настя коротко кивнула, скинула тесные туфли и, занеся ногу над подоконником, на короткий миг обернулась. Именно в этот момент плёнка лопнула, и множество рук сразу стало рвать её, пытаясь наконец достать лакомый кусок живой плоти.

– Спокойно. – мягко сказал Суслик. – Успеем.

Настя даже не понимала, как она стоит на декоративном бортике, она просто смотрела в большие карие глаза мужчины и старалась не дышать.

– А теперь, – Суслик подвинулся к ней поближе и вдруг железной хваткой уцепился за талию девушки, – обними меня за шею.

Настя прижалась к мускулистому телу, вдохнула тёплый аромат и прикрыла глаза, если они и разобьются, то хотя бы она будет не одна.

– Не, Настя, не выключайся из процесса, помогай мне.

– Как? – она посмотрела на него.

– Не кричи. И стой здесь. Держись за подоконник.

В следующую секунду Суслик обмотал её талию припасённой верёвкой, глянул в раскрытое окно и поморщился, увидев, что надёжно можно закрепиться только за ручку двери, где долбики с горловым рычанием рвали плёнку. Суслик вздохнул, прыгнул внутрь, подхватил один из стеллажей и на несколько минут смог заткнуть им прореху. Мужчина намотал верёвку на ручку, выскочил за окно и, обмотав руку тряпкой, крикнул:

– Мужики, ловите нас.

Он оттолкнулся ногами от стены и под истошный визг Насти полетел вместе с ней, пропуская через неплотно сжатую ладонь верёвку.

Толоконников, выбравшись на крышу машины, распинал особо назойливых зомби, поймал пролетающую мимо парочку и, затормозив их, глянул вверх.

– Быстро внутрь, сейчас посыпятся. – гаркнул он.

И как только они успели захлопнуть люк, на машину и правда стали падать тела в белых халатах.

– Это был руководитель отдела. Степан Григорьевич. – сдавленно сказала Настя, когда о лобовое стекло ухнулось и разбилось тело.

– Ну, что ж, приятно было познакомиться, – сказал Немец, счищая остатки Степана Григорьевича с лобового стекла. – Давайте выбираться, ребята. Похоже, база ёк.

– А зачем ты просила нас сюда приехать? – спросил Толоконников.

– Я? – невидящим взглядом посмотрела на него Настя. – Я даже не знала, что вы сюда доехали.

Вечер густо замазывал чернотой следы уходящего дня, небо неожиданно расколола молния, и через несколько минут на землю обрушилась завеса холодного ливня. Олька неподвижно сидела в машине и, прижавшись лбом к стеклу, смотрела в темноту. У неё уже не осталось сил плакать и думать о том как там Волька и Мединский, которые за последнее время стали для неё самыми близкими людьми. Ещё был кот Пуговичка, но она о нём уже не думала, это было слишком больно. Перед её глазами до сих пор плясала картинка, когда из-за спора двух подвыпивших мужиков – сможет ли кот вылезти из печки через дымоход – Пуговичку бросили в печки прямо в пылающие угли, а её заперли в кухне, и она не могла выбраться наружу, чтобы хотя бы добить животное и прекратить его мучения. Конечно, бывший начальник лагеря, который стал теперь во главе военизированной группировки, жёстко наказал мучителей кота, потому что он прекрасно понимал, что издеваться над человеком, который отвечает за качество пищи, не самая лучшая идея. Но Пуговичку было не вернуть, да и Ольку после инцидента больше до кухни не допускали, боялись, что повариха не простит им кота и будет мстить.

Дверь со стороны водителя распахнулась, Олька вздрогнула, но, увидев Руслана, успокоилась.

– Ну и дождище пошёл. – вытирая мокрое от небесной воды лицо, сказал мужчина. – Никто не приходил?

Олька отрицательно покачала головой и снова прислонилась к стеклу.

– Ты чего такая? Здесь тебе бояться нечего.

– Да я не за себя, – обречённо сказала Олька. – Я за Ярослава Андреевича. Он же как ребёнок. Он один точно не выживет, – женщина помолчала и добавила, – если они его ещё не убили.

– Ну-ка отставить сырость, – наигранно бодро сказал Руслан, – и так вон воды сколько на улице. Давайте надеяться на лучшее.

Взгляд Руслана зацепил в темноте какое-то движение, он резко включил фары и, заметив рыжий хвост, выпрыгнул наружу.

– Баба Вася, ты здесь? – негромко крикнул он.

Навстречу Руслану бросилась собака Василисы, стала хватать зубами за руку, тащить за собой, Руслан обернулся и негромко сказал в приоткрытую дверь:

– Олька, блокируй двери. Я пошёл, это нашей Василисы пёс, видимо, что-то случилось.

Руслан через тёмный лес бежал за собакой, безошибочно двигающейся во тьме. За несколько месяцев, проведённых в лагере, баба Вася научила пса предупреждать о приближении долбиков и сейчас можно было не бояться, что они на них наткнутся, да и дождь помогал: в такое время заражённые сбивались в кучи и прятались от дождя, и сейчас было наиболее удачное время, чтобы разыскать тех, кто смог спастись.

Мужчина увидел, что пёс резко остановился на месте, завертелся, побежал обратно, и Руслан, перехватив его за ошейник, тихо спросил:

– Баба Вася, ты здесь? Баба Вася?

– Да не ори ты, весь лес сбежится, – откуда-то снизу донёсся слабый голос. – Упала я, пока бежала, кажись, ногу сломала, сама не выберусь. Да и не одна тут я, с кавалером. Но он тоже малость припыленный, его по голове огрели, плохо ему.

– Сейчас, баба Вася, держись. – ложась на мокрую землю, Руслан свесил голову в большую яму и, включив фонарь, оценил обстановку. – Что за мужик?

– А ты чего ревнуешь? – рявкнула баба Вася. – Вытащи нас, сынок, отсюда, я тебе потом по ухам надаю, что не по делу болтаешь.

– Ладно, баба Вася, не злись. – миролюбиво сказал Руслан. – Ещё кому-нибудь удалось уйти?

– Да, Русланчик, у меня здесь прям телетайп стоит под руками и в голове антенна. – кинулась в Руслана комом земли женщина. – Давай вытаскивай нас, а то дождь закончится, хрен выберемся.

– А твой кавалер он хоть шевелится?

– Слабо.

– Надо его тогда подвязывать будет. Сейчас я Кудрина высвистаю, одному мне вас не вытянуть. – пощёлкав рацией, Руслан настроился на нужную частоту, – Ваня, тут баба Вася поломалась, надо её срочно вытягивать.

– Услышал. Как мне вас найти?

– Кто бы знал? – рассеянно оглянувшись в полной темноте, сказал Руслан. – Ты до машины можешь дойти?

– Уже дошёл.

– Руслан, ты издеваешься, что ли? Где я тут свет увижу? Если только в конце тоннеля.– Тогда оттуда, напрямую иди. Я свет поставлю, увидишь, там не очень далеко.

– Ваня, не бзди, я успел с собой захватить самый мощный прожектор, так что найдёшь. – сказал Руслан и воткнул фонарь вертикально в землю. – Видишь свет?

– Вижу, еду.

– Ты аккуратнее, здесь близко не подъехать. Метрах в десяти отсюда дерево повалено. Я сейчас за бабой Васей спущусь, а ты, как подъедешь, лебёдку размотай, мы тогда мужика быстрее вытащим.

– Понял. Едем.

Руслан маленьким фонариком быстро осветил деревья, росшие поблизости от злополучной ямы.

– Держись, баба Вася, – выдохнул он. – Слушай, у меня только одна верёвка, хорошо, хоть всё время за пояс прицеплена. Сейчас я ветку понадёжнее найду, верёвку перекинем и в путь. Поэтому я сейчас тебя сначала эвакуирую, а потом за кавалера примемся. Добро?

– Если ты начнёшь хоть что-то делать, кроме как языком болтать, это будет очень хорошо. Если бы нога не была сломана, я бы сама выбралась, здесь склон-то не очень крутой. Мне, Русланчик, совсем плохо, я уже еле держусь.

– Сейчас, баба Вася, сейчас. Да отойди ты уже, сейчас спасём твою хозяйку. – немного отодвинул пса мужчина.

Руслан подтянулся на ветке, перекинул верёвку и посветил вперёд, чтобы рассмотреть местность.

– Ох. – тихо выдохнул он.

Бледное пятно света вырвало из темноты таящийся там ужас. Всего в нескольких метрах от ямы, куда угодила баба Вася, было разваленное от времени строение, но крыша на опорах держалась ещё хорошо, и сейчас весь укрытый от непогоды островок был полностью укомплектован долбиками. Теперь Руслан понял, почему собака всё время крутилась под ногами и не давала ему двигаться в ту сторону.

– Чё там? – тихо спросила баба Вася.

– Лучше тебе не знать. – поднимая лицо к небу, откуда пока что лился дождь, сказал Руслан. – Иван, ломись сюда как можно быстрее, – проговорил Руслан по рации, – надо срочно их вытаскивать и уходить, здесь куча зомбаков, они в паре метров от нас. Дождь кончится и тогда нам полный зомбец.

В ответ на слова Руслана ветер стал стихать, дождь тоже чуть поутих, и мужчина стал с удвоенной энергией разматывать верёвку.

– Баба Вася, я спускаюсь. – Руслан быстро перебирая ногами, поскользил по мокрому пологому спуску и через минуту добрался до дна ямы, где лежала баба Вася. – Кавалер живой?

– Теплится. – хрипло отозвалась женщина. – Может его сначала?

– Не, его вдвоём нужно. Он же как куль, а ты ещё шевелишься. – Руслан сжал руку женщины. – Баба Вася, сейчас тебе прям очень больно будет, но кричать нельзя, там эти твари в сарае прячутся. Выдержишь?

– А куда деваться? – попыталась усмехнуться женщина.

– Какая нога?

– Левая.

– Ладно, всё, я тебя обвязал, я полез наверх, сейчас буду тебя тянуть. Кудрин сейчас машину подгонит, так что тебя сразу в комфорт эвакуируем.

Руслан кое-как выбрался из ямы, услышал с одной стороны гул подъезжающей машины, с другой порыкивание начинающих просыпаться долбиков и стал изо всех сил тянуть трос, молясь только об одном, чтобы они успели убраться отсюда до того момента, пока эта толпа вывалится из своего укрытия.

– Что тут? – рявкнул Кудрин, материализуясь рядом.

– Жопа.

– Сейчас везде жопа. Лаба на территории сгорела, посёлок просто разломали, в руинах прячутся долбики.

Вдвоём мужчины быстро вытянули обессилевшую бабу Васю, перенесли в машину, и Руслан почти бегом направился обратно в яму, на ходу соединяя трос лебёдки и верёвки, чтобы хватило длины до дна ямы.

– Ну что мужик, ты давай держись, – обвязывая его, сказал Руслан и замер, потому что услышал позади себя характерный рык.

Руслан быстро обвёл пространство вокруг себя фонарём и увидел, что яма была началом небольшой пещеры, где небольшой кучкой лежали долбики. Но дождь заканчивался, они, видимо, это чувствовали, и сейчас самый нетерпеливый из них уже начал активно выбираться из-под своих сотоварищей.

– Кудрин, – крикнул Руслан, – вытаскивай нас, эти твари здесь в пещере прячутся. Они просыпаются.

Этот возглас стал для Руслана роковой ошибкой, а для долбиков тумблером включения. Заурчав, они стали просыпаться, попытались ринуться в атаку и хотя всё ещё идущий дождь их останавливал, но до Руслана и распростёртого у его ног мужчины было всего несколько шагов, и близость тёплого человеческого тела придавала заражённым сил.

– Ваня, тяни, – завопил Руслан, когда увидел, как на них бросились несколько зомби.

– Они из сарая начали выбираться, – уже на полную громкость орал Кудрин. – Руслан, ты где?

– Да бегу я.

Руслан услышал сверху щёлканье и скрежет зубов, рядом с ним пролетел долбик, пытаясь ухватиться за мужчину руками, но бесчувственное тело спасла мокрая земля, по которой словно с ледяной горки скатился заражённый.

– Руслан, да быстрее ты! – орал Кудрин размахивая вокруг себя железным ломом и отгоняя от лежащего ничком на земле мужичка, возникающих из темноты долбиков.

– Ваня, я здесь, – закричал Руслан. – Тварь, которая падала за ногу успела схватить, еле отбился.

– Режь верёвку и тащи мужика в машину. Быстрее! Дождь почти совсем прошёл.

Руслан быстрым движением оторвал трос, подхватил под мышки обмякшее тело и потащил в сторону кузова. Навстречу ему выскочила Олька, стала помогать, и вдвоём они кое-как доволокли мужчину до спасительного кузова машины.

– Руслан, уходим! – орал Кудрин, протыкая одного из долбиков ломом.

– Давай. – Руслан увидел, как пёс бабы Васи перехватывает летевшего к мужчине зомби. – Ваня, шевелись, они тебя окружают!

Кудрин почувствовал, как ему в руку вцепились железные клещи пальцев заражённого, как с нечеловеческой силой, он стал тянуть его на себя в самую гущу ослеплённых яростью болезни. Иван стал выдираться из этой мясорубки, он отдирал от себя одного, но на его место сразу же прилетал другой, Иван уже чувствовал, как они пытаются рвать его тело, смрад, идущий от их гниющих тел, не давал дышать. Иван видел, что он старается не один, Руслан пытался прорваться к нему, нещадно тыкая ножом в головы долбиков, а пёс бабы Васи оттаскивал тех, что были по краям и тащил к яме, откуда им сложно было вырваться. Кудрин уже почти ничего не видел, пыл схватки вытравил из его головы даже последние мысли, кроме одной единственной – он уже не сможет спасти Мей.

Но вдруг до его слуха донёсся сухой треск, толпа долбиков стала редеть, и Иван услышал отборный мат полковника Толоконникова.

– Кудрин, хорош с зомбаками тискаться, прыгай к нам.

Иван быстро прыгнул на подножку, ввалился в кузов, и машина стала разворачиваться, чтобы выехать.

– Тормози! – крикнул вдруг Кудрин.

Он распахнул дверь, выскочил наружу и побежал обратно на место схватки.

– Ты куда?! – заорал вдогонку Толоконников.

Но Кудрин из окна увидел, что собака, которая только что помогала ему спастись, напоролась лапой на торчащую ветку, и теперь стала лёгкой добычей для тех, кому не удалось добраться до людей.

– Терпи, парень, – сказал Кудрин, падая на колени и сильной рукой буквально с корнем вырывая ветку, проткнувшую ногу пса.

Иван подхватил собаку на руки, ринулся обратно и увидел, как из другой машины благодарными глазами на него смотрит баба Вася.

Раннее утро плескалось вместе с хлещущим дождём за маленьким оконцем, что пропускало свет в кузов грузовика, где в такт движению машины болтались вымотанные люди. Крис немного размяла руки, но осталась сидеть на месте почти недвижимо, боясь потревожить девчонок, прижавшихся к ней с двух сторон. Крис почувствовала, что машина сбавляет ход, останавливается, и снаружи послышался скрип, как если бы, например, открывались железные ворота. Автомобиль снова тронулся и теперь шёл тихим ходом, пока снова не остановился.

– Девочки, девочки, просыпайтесь, – зашептала Крис, – мы куда-то приехали.

– Зачем нас сюда привезли? – плачущим голосом спросила Полина, оглядываясь вокруг. – А где мы?

– Не знаю. Только прошу, соберитесь и старайтесь держать себя в руках. Нужно осмотреться на месте и придумать, что делать дальше. И потом, почему мы думаем, что у них дурные намерения? – Крис старалась подбодрить девочек и говорила первое, что взбредёт в голову, хотя сама не верила ни единому своему слову.

Наконец боковая дверца в грузовике распахнулась, внутрь хлынул свежий ветер, и послышался грубый тон в форме отрывистого приказа.

– На выход!

– Кто у тебя там? – отозвался второй мужской голос.

– Бабы.

– Не бабы, а женщины. – спокойно поправил его человек и, забравшись внутрь кузова, оглядел прижавшихся друг к другу девушек. – Здравствуйте. – сказал он с лёгкой улыбкой. – Напугались?

Крис и девочки несколько секунд затравленно разглядывали невысокого мужчину с лысоватой головой и блестящими глазами.

– Да. – сразу же сказала Вика. – Очень.

– Добро пожаловать в наш лагерь. Вы уж простите наших ребят, но время такое, на работу приходиться брать всех подряд. Прошу на выход. Вы, наверное, устали с дороги. – поглядывая на Крис, спросил мужчина.

– Вы вообще в курсе, что ваши так называемые работники, живых людей выталкивали к долбикам. – сказала Крис в упор, глядя на мужчину.

– Вы же только что приехали. Как я могу быть в курсе чего-либо? – мужчина пожал плечами. – Сами знаете, связь сейчас – дело нестабильное. Выходите, а то надо машины в гараж отогнать. Не люблю беспорядка на территории.

– Пошли, девочки. – вздохнула Кристина, понимая, что всё равно здесь ничего не высидеть, а прямо с порога ссориться с хозяевами положения – не самая умная тактика.

Осень давно выжгла на территории тюрьмы скудную растительность, и теперь здесь только стучали друг о друга чёрные голые ветви, и качались из стороны в сторону былинки высохшего бурьяна там, где трава летом нещадно палилась солнцем и не смогла дожить до дождей. Всё пространство казалось мазанным одним серым цветом, низкие длинные бараки с выбитыми стёклами производили удручающее впечатление, а бурые пятна на стенах и бетонных блоках забора напоминали о том, что не так давно здесь была бойня.

– Не смотрите туда. – мужчина, встречавший их, легонько взял Кристину под локоть. – Меня зовут Алексей Иванович, я вроде как местный управленец. Мы всё здесь обустраиваем и ремонтируем, но вот до этой части ещё не добрались. Пойдёмте, позавтракаем. Вы, наверное, устали в дороге.

Кристина беспокойно оглядывалась, всё время обнимала за плечи Полину, а та, в свою очередь, не выпускала руку Вики, и так караваном они дошли до бывшей столовой, где действительно было гораздо чище и как-то повеселее. Дорожки были выметены, стёкла заменены деревянными заглушками, трава на газоне подстрижена.

– Вот видите, другое дело. – довольным тоном сказал Алексей Иванович. – Проходите в столовую. У нас девочки такие пироги пекут, просто руки отъесть можно. – мелкими смешками засвистел мужчина и открыл дверь перед Кристиной.

Из небольшого тамбура пахнуло свежей выпечкой, подтянулась горчинка кофе, и даже растёкся аромат свежеприготовленной запеканки.

– Доброе утро, – Алексей Иванович хлопнул в ладоши и повёл носом по воздуху. – Ну что, красавицы, накормите?

– Проходите, присаживайтесь, – отозвалась женщина с несколько помятым лицом, – вам яичню?

– Да, давай. И девочкам тоже.

– На кого записать? – спросила повариха.

– Ну, пиши на меня. – рассмеялся мужчина. – Видите какие строгости у нас тут.

– Зачем вы привезли нас сюда? – спросила Крис, присаживаясь за стол. – Вы поймите мой страх, ваши подчинённые на наших глазах выкидывали из домов людей и там творилось какое-то безумие.

– А сейчас везде безумие. И с такими вопиющими случаями мы подробно разбираемся. И поверьте, не всегда неправы мои солдаты. Просто зачем оказывать сопротивление? Ведь всегда можно договориться. Вот вы оказывали сопротивление? – он посмотрел девушке в глаза.

– Нет. – Крис покачала головой.

– Ну вот. Вы целы и невредимы. Так что кушайте, пейте кофе, а он у нас отменный, и начнём знакомство.

– Пожалуйста, вы можете сказать, зачем напали на наш лагерь? Зачем привезли нас сюда? – спросила Крис, потихоньку расслабляясь в обществе Алексея Ивановича.

– Милая моя, мир целиком изменился. Нужно быстро принимать новые реалии и строить свою систему социальных взаимодействий. Система государственности не зря была придумана и сейчас те, кто смог выжить и подсуетиться, строят свои небольшие поселения. И в дальнейшем выжить сможет тот, у кого будут и люди, и техника, и ресурсы.

– Но вы ворвались в мирный лагерь, где создавалась вакцина.

– Смешно, что остался ещё такой наивный слух, что всё это безумие можно остановить вакциной. – Алексей Иванович вздохнул. – Что вы хотите сказать? Что можно сделать укольчик и оживить миллионы монстров, превратив их обратно в людей? Или запихнуть назад в волшебную шкатулку всех новых химер? Мир изменился, и это нужно принять. – Алексей Иванович залпом допил кофе и встал из-за стола. – Ладно, девочки, кушайте, потом у вас будет время отдохнуть, а после найдём вам дело по плечу. – с этими словами он встал из-за стола и пошёл на выход.

– Крис, что происходит? – плачущим тоном спросила Полина.

– Давайте спокойно поедим, потом разберёмся. – отозвалась Крис.

У Крис всегда было хорошее чутьё, именно оно помогло ей пробраться на вершину пищевой цепочки через множество социальных слоёв, и сейчас девушка уловила все сигналы исходящие от внешне спокойного, но очень властного мужчины. Она сразу поняла, что лучше не перечить и слушаться, тогда не будет проблем.

Казалось, утро медленно стягивает тёмное покрывало ночи, смешивает краски дня и ночи, долго тянет сумеречный час и потом нехотя начинает разгораться светом дня. Машины медленно ехали по дороге к раскрытым настежь воротам лагеря, и хотя все понимали, что смысла ехать внутрь нет и там можно найти только разруху и смерть, какое-то внутреннее чувства неверия в произошедшее гнало их вперёд.

– Это ваш лагерь? – глядя на застывшие лица, спросила Настя.

– Был. – сломанным голосом сказал Толоконников.

– Там вроде заражённые ходят. Нам точно туда нужно? – настороженно глядя через лобовое стекло в приоткрытую щель ворот, спросила Настя.

– У нас машины специально подготовлены. Проедем. – бесцветным голосом, не отрывая взгляд от ужасного зрелища, сказал Михаил.

Перед самым входом возле стен плавал густой туман, он потихоньку оседал, но внизу ещё клубился, и в нём проглядывалось шевеление долбиков, дожирающих своих жертв и замирающих во сне.

– Мать честная. – стягивая с головы вязаную шапочку, тихо проговорил Немец.

Машины медленно вкатывались на территорию, туман исчезал вместе с дуновением ветра, и вскоре ужасающая картина стала проявляться во всех красках. По территории были разбросаны окровавленные тела, жилища зияли дырами выбитых дверей, а вдалеке, на том месте, где раньше была лаборатория, курилось пожарище.

– Суслик, – каким-то надломленным голосом сказал Толоконников, – вон к тому домику сверни.

Миша показал на отдалённо стоящий вагончик, где чётко была видна вынесенная дверь, а этом могло значить только одно – Крис там не было. Щемящее чувство глухой тоски тупо укололо мужчину в область сердца, он поморщился, задержал дыхание и пошёл на выход.

– Ты куда, командир? – спросил Немец.

– Там дом мой.

– Не, командир. Там уже ничего нет, – глядя на бледное лицо Толоконникова сказал Немец и пересел поближе к двери. – Ты не серчай, но сейчас прогулки могут быть опасными, даже для таких рисковых парней как ты.

– Отойди. – глухо сказал Толоконников.

– Ты в агрессию-то не впадай, – видя, как наливаются кровью глаза Толоконникова, сказал Немец, – кто тебе сказал, что той, кого ты ищешь, нет? Може, спряталась, може, ещё шо, а ты пойдёшь помирать? Кому от этого легче?

Все слова больно ковыряли пульсирующий вакуум внутри головы Толоконникова, но здравый смысл в словах Немца просочился сквозь марево боли, и мужчина остановился.

– А кого-то ещё нашли?

– Да. Кирилл Ольку нашёл, это его знакомая, они вместе спасались, что ли, – отозвался Кудрин, – да и я видел, как сажали в машины людей. Так что Крис вполне могла уехать с ними.

– А вот раньше-то нельзя было сказать? – одними губами проговорил Немец.

– Знаешь, я тут тоже не просто так. – отмахнулся Кудрин и тяжело вздохнул. – Где всех теперь искать, не представляю.

– Слушай, а в корпусе больнички не могут они прятаться? – спросил Суслик.

– Там тоже дверь выбита. Руслан туда заскакивал, передал сообщение, что полки с препаратами пусты. – покачал головой Кудрин. – Тут ещё Кирилл где-то должен шариться, но что-то его давно не было слышно.

– Нужно собрать всех, кто смог спастись и понять, куда можно передислоцироваться. Кто-то отправится с ними, а я… и кто пойдёт со мной… поедем искать тех, кого увезли. – сжал кулак Толоконников.

– Немец, – шепнул Суслик с водительского кресла, – ты его понимаешь?

– Оставь полкана в покое. Видишь, у мужика горе.

– Что это? – спросила Настя, всё время испуганно оглядывающаяся по сторонам. – Ну вон в окне. – она ткнула пальцем в сторону больницы, где на последнем этаже к окнам прильнули лица людей.

– Там наши. – сдавленно сказал Толоконников, с улицы было отчётливо видно, что с двух сторон люди зажаты долбиками, заполонившими коридоры.

– Значит так, – сказал Толоконников, – сейчас все, кто не будет участвовать в том, чтобы вызволить людей, пересаживаются к Руслану. Оттуда к нам идут те, кто может воевать, и сразу же идём спасать людей.

– Командир, там до хрена этой мразоты, – пожал плечами Немец, – может тоже через окна эвакуировать? Что скажешь Суслик? Реал?

– Нормально. Вполне хороший доступ, сейчас до моего жилища докатимся, я приспособы возьму и спустим всех. – пожал плечами Суслик.

– Хороший план. – мрачно отозвался Толоконников, сердце которого ныло, потому что он буквально чувствовал, что там в больнице, среди спасшихся нет его Крис.