Стажировка вне закона Мамаева Надежда

Глава 1

Холодный расчет девушке лучше всего прятать за грандиозной истерикой. Эту простую истину я усвоила уже давно. Правда, сегодня впервые случилось использовать данную тактику на грабителях, что поджидали свою жертву весенним вечером в подворотне.

К несчастью для этих джентльменов ночи, на роль потерпевшей они выбрали артефактора, вчерашнюю выпускницу, которая была не только вооружена дипломом, но и очень, очень зла.

А все потому, что этот самый диплом не оправдал ожиданий, которые были возложены на него на собеседовании. Мне отказали. Опять! Хотя оружейной мастерской требовался артефактор. И работодатель едва не потирал руки, увидев белые корочки, означавшие отличные оценки вчерашней адептки. А когда еще и узнал, что моим научным руководителем был сам Катаф… то есть знаменитый магомеханик Ульрих фон Грейт, то и вовсе засветился от счастья. Весь. Целиком. И белозубой улыбкой, и очками в роговой оправе, которые начали бликовать в лучах заходившего солнца, и даже лысиной… Но все это длилось ровно до того момента, как мой потенциальный шеф открыл диплом и узнал, что стоявшая перед ним девушка, к которой он обращался до этого исключительно как к «госпоже Ринли», носит фамилию Бризроу. И все! Мне тут же отказали!

А ведь я искренне верила, что стоит мне пробить стеклянный потолок, поступить в академию и окончить ее с отличием, как я перестану быть дочерью своей матери и стану просто собой! Но нет. Сейчас я в полной мере ощутила, как у детей мало шансов стать не теми, кем были их родители. И от этого я тихо закипала. Да что там закипала – уже откровенно психовала. Но внешне старалась выглядеть невозмутимой.

Держала маску спокойствия, пока шла в своем единственном деловом костюме по мостовой исторического Йонтра, мимо знаменитого здания из красного кирпича – центрального отделения законников. Была сдержанна и даже смогла растянуть губы в приветливой улыбке, столкнувшись на Лейской набережной с профессором Мальгомири, что преподавал историю магии в академии. Потом, решив срезать путь до дома, свернула с улицы в переулок. За ним случилась и подворотня. А в ней и они. Неприятности. Для грабителей.

– Ну что, цыпа, по-хорошему нам все сразу отдашь или мы сами… – начал глумливо, явно чувствуя себя хозяином положения, один из бандитов.

Трое стояли передо мной. Четвертый показательно громко сделал пару шагов за моей спиной, тем намекая: путь к отступлению отрезан.

– Как вы меня все достали! – выдохнула в сердцах, перебив громилу.

Сейчас у меня было такое состояние, что я могла забить этих обирателей спитым чайным пакетиком. Насмерть. Безо всякой магии.

Говоривший, похоже что-то ощутив, замолчал. Зато второй бугай, стоявший за его плечом, пифией точно не был. И чуйки на проблемы у него не имелось. Потому как, перекинув наполовину скуренную цигарку из одного угла губ в другой, небрежно пробасил:

– Снимай цацки, крыхтовка, пока мы добрые. А то ты девка на рожу ничего так… Можешь нам и понравиться. Тем более рыжух я люблю… – И похабно хохотнул.

Вторя его словами, о булыжник что-то стукнуло. И я, переведя взгляд на руку грабителя, увидела, как на одном из его мясистых грязных пальцев кольцом-петлей алела, потрескивая разрядами магических искр, нить. Она тянулась вниз и заканчивалась круглой шайбой, что и ударила о брусчатку.

«Ловца чар» – простенький артефакт, способный вобрать в себя боевую магию, – я узнала сразу же. И стало понятно, откуда у этих типов такая безграничная уверенность в своих силах. Ну-ну… Похоже, эти гады рассчитывали, что я сразу проникнусь, испугаюсь и поведу себя как положено приличной, воспитанной жертве. Затрепещу вся. Ну или хотя бы что-то во мне задрожит: душа там, руки, губы, слезы в глазах…

Последние действительно появились. Правда, стоили мне немалых усилий. Потому как я поняла: просто так мне этих гадов не одолеть. И, просчитывая в уме свои действия, внешне я решила на время стать жертвой.

– Да подавитесь! – С этими словами я трясущейся левой рукой начала снимать сережку. Взгляды верзил впились в украшение. – Но знайте: законники вас найдут! Вы все сядете за решетку!!! – я подпустила в голос истеричных нот, неся при этом чушь. Она весьма повеселила бандитов, которые скабрезно заржали. Ведь каждый из грабителей уверен: он-то точно умнее других, его-то не поймают блохастые законники.

Я отвлекала их, а на запястье второй руки, которую отвела в сторону, меж тем разгорались круги силы. Все четыре.

Стоявший позади оказался самым бдительным из четверки, за что и поплатился.

– Ложись, эта тва… – только и успел крикнуть он, как я, коротко замахнувшись, ударила. Аркан с разворота полоснул не ожидавшего ничего подобного детину.

Он не смог уклониться, и его, протащив, впечатало в кирпичную кладку стены. Вот только и троица, что совсем недавно выросла прямо по моему курсу, не дремала. Я еле успела уклониться от просвистевшего мимо меня пульсара. Разминулась с ним в какой-то паре дюймов.

– Ну все, краля, игры кончились, – наставив на меня чарострел, зло процедил третий, снулый бандюган, который до этого не участвовал в разговоре. – Гони серьги, кольца, артефакты, хроносы… Или получишь дыру в живот.

И, едва он закончил, громила с цигаркой сплюнул окурок, давая понять, что разговор завершен, дальше будут только действия. Чинарик приземлился, немного не долетев до носков моих туфель. Единственных приличных, между прочим! На них ушли остатки моей последней перед выпуском стипендии…

Сзади слабо застонал тип, которого я приложила о стену.

– Хочешь стрелять – стреляй.

Я развела руки в стороны. На каждом из запястий в вечерней полутьме подворотни полыхало по четыре круга силы, вписанных один в другой. Я не была уверена, что успею выставить щит или еще раз уклониться от сгустка пламени.

Пульс стучал в висках, а сердце, по ощущениям, уже проломило клетку ребер и билось где-то в горле. Было ли мне страшно? Да. Но я держала свои эмоции как натянутые до предела удила лошади, вставшей на дыбы: стоит отпустить их, дать слабину – и тебе конец.

Я смотрела глаза в глаза грабителю, который наставил на меня дуло. Возможно, это была моя смерть. Вот такая, с решеткой желтых зубов, с обломанными ногтями и трехдневной щетиной… А может быть, это я была спонсором его будущего билета на погост…

Секунды замедлились, сплелись в одно мгновение. Длинное, вязкое, холодное… А в мозгу меж тем шел напряженный расчет, дедукция ближнего боя, если можно это так назвать.

Судя по тому, как нацелен на меня ствол чарострела, сгусток пламени полетит в грудь.

Поэтому первое – уйти влево. Полностью разминуться с пульсаром не удастся. Нужно выставить боковой щит, чтобы выстрел прошел по касательной.

Второе – сумочку, что болталась у меня на плече, раскрутить на манер пращи. С учетом того, что в моих жилах сейчас неистовым потоком бурлила сила, она выбьет из руки бандита «ловца» на раз, не дав артефакту сработать: это же не заклинание, а просто предмет. Пущенный с чудовищной силой, но предмет! Не чары.

Затем выпустить в стрелка фаербол, чтобы он не успел нажать на спусковой крючок еще раз.

Потом нейтрализовать центрального типа арканом.

Громила, плюнувший цигаркой, – самый мощный из троих – наверняка ринется врукопашную. Судя по его кулакам, он не прочь ими помахать. Поэтому стоит выставить блок. Затем врезать в корпус. После – синхронный удар ладонями, сложенными лодочкой, по ушам, чтобы от резкой разницы давлений порвались барабанные перепонки. Сломать ребра. И тут же – в челюсть. И ударить ногой в диафрагму так, чтобы тип отлетел на стрелка.

И тогда уже в обоих сразу засадить заклинанием… На все – не более четырех секунд.

В результате у одного противника дезориентация, глухота, два сломанных ребра и одно треснутое, резкая боль в груди, внутреннее кровоизлияние. Физическое восстановление у лекарей обойдется минимум в шесть тысяч и займет три недели. Психологическое – пару месяцев. Навык плевать окурки – потерян навсегда.

У второго – ожог рук, лица, глаз. Возможность держать в руках оружие нейтрализована на четыре месяца. Стрелять – на год.

У третьего – временный паралич из-за аркана.

Возможные потери с моей стороны: ранение правого плеча при уклонении от пульсара, перелом правого предплечья при постановке блока.

Время, которое до этого будто растянулось пружиной, словно отмерло, вновь сжавшись, но… вместо выстрела из-за моей спины раздался голос, который рассек вязкий, пропитанный напряжением воздух ничуть не хуже пульсара.

– Кажется, этот вечер перестает быть таким скучным…

Но меня не столь поразили слова, как ощущения… Я никогда не лежала в закопанном гробу. Но было такое чувство, что сверху на меня давит могильная плита. И земля. Много земли. Так, что нет сил даже пошевелиться. Потому что по твоим жилам течет не кровь, а неразбавленный, концентрированный страх.

Но я стояла под этим гнетом чужих, явно наведенных эмоций с прямой спиной, упорно не опуская головы. Хотя грабители уже упали на колени и едва не подвывали от первобытного ужаса.

Медленно, очень медленно повернулась, чтобы увидеть в арке подворотни мужчину.

Высокий, поджарый и в то же время излучавший шлейф силы. В светлых волосах, которые были длиной чуть ниже плеч, отразились последние лучи закатного солнца. Деловой костюм, скроенный по фигуре настолько хорошо, что одним лишь этим выдавал свою немалую стоимость, зонт-трость, который явно был еще и артефактом… А главное – то, как привычно этот тип чувствовал себя в этой одежде, как непринужденно держал трость, говорило без слов: передо мной аристократ.

«Вампиров мне только не хватало для полного и беспросветного счастья», – успело промелькнуть в голове, прежде чем я заметила острое ухо, когда незнакомец чуть повернул голову. И я зашипела сквозь стиснутые зубы. Вот почему мне так везет?! А? Захотелось официально обратиться к своим проблемам со словами: «Дорогие мои! Дайте мне, пожалуйста, небольшой перерыв! Я и так уже давно ваша постоянная клиентка». Но нет. Неприятности, видимо, решили, что у них сегодня день распродаж, и они мне отвесили бонусом еще и фэйри!

Ну почему на это скромное ограбление заглянуть не милому пушистому законнику-оборотню. Хорошо, я уже и на надменного вампира согласна. Да даже на дракона – от него хотя бы понятно, чего ждать… Но дивного-то за что? Что в подворотне, мать его, забыл этот высший? Тот, кого на дух своего ядреного пламени не переносили схинцы, потому что в магическом поединке фэйри считались самыми опасными противниками.

А еще обитатели Холмов вызывали такое почтение, что уважать их хотелось на максимально далеком расстоянии. Потому как фэйри были напрочь отморожен… кхм, возвышенными существами. Куда нам, простым смертным, до их величия…

Благо в Ринкор делегации из Холмов приезжали редко и дозированно. А обитали дивные в своей Тиббенойской долине, чужаков в которую не пускали.

– Что здесь происходит? – меж тем задал вопрос этот сиятельный.

Фэйри и правда сиял: ореол из закатных лучей соткал вокруг мужского тела подобие золотого плаща. Некстати подумалось: вот ведь… даже стоя в обшарпанной подворотне, некоторые дивные умеют выглядеть величественно. И тем доставать тех, кто этой суперспособности лишен. Ну точно заноза в пятке.

– Ограбление, – для непонятливых пояснила я.

Удивительно, но слова дались мне легко. И даже дыхание не подвело – голос прозвучал вполне буднично. Словно я совершаю ежедневный моцион.

– И кто кого грабит? – уточнил этот… господин Заноза.

– На данный момент – они меня, – ответила уже не так уверенно. А все потому, что я продолжала стоять, а трое бандитов – уже валялись на земле. В отключке.

– Я так и подумал, поэтому решил помочь, – делая несколько шагов навстречу, произнес фэйри.

Он наконец вышел из пятна контурного света, бившего ему в спину, и я смогла рассмотреть дивного. Исключительно правильные черты лица: прямой нос, четко очерченные губы, на которых сейчас лишь угадывалась скупая улыбка, синие, с отливом холодной стали, глаза, острые высокие скулы – этот фэйри был красив какой-то дьявольской красотой. Она была совершенной, как клинок древнего мастера, и отточенной настолько, что о нее легко можно было и порезаться.

– Спасибо, я разобралась бы и сама, – ответила сухо.

– Я знал, что вы будете благодарны, – иронично усмехнулся господин Заноза.

А я… Я была уставшей, взволнованной. Опять же флер этот, который давил на психику. В общем, в другой момент я бы обязательно сдержалась и была бы вежливой и милой. Впрочем, вот сегодня я тоже была вежливой и милой, но стервой. Поэтому не удержалась от сарказма:

– У вас, фэйри, случайно, нет монополии на самоуверенность?

– Это все злые языки. Никто не отберет у вас, людей, контрольный пакет акций, – в тон мне отозвался дивный и смерил меня выразительным взглядом.

А потом в мою сторону словно подул бриз. Незримый для внешнего мира, не всколыхнувший ни одного только-только распустившегося листочка. И тем не менее шквалистый, сметающий напором. Это был шлейф из эмоций. Знаменитый флер фэйри, который дети Долины Холмов должны были сдерживать рядом с людьми.

Гнет из страха и боли, что довлел надо мной до этого, смело новой волной. Обожание, восхищение, готовность выполнить любой приказ – я ухнула в прорубь навязанных чувств. Оглушенная, ушла в них с головой.

Каких усилий мне стоило не шагнуть навстречу дивному – знало только мирозданье. Я прикусила щеку. Солоноватый вкус крови во рту отрезвил, а затем я выставила ментальный щит. Какой смогла. Не самый мощный и идеальный, но все же.

И едва я это сделала, на миг на лице дивного промелькнула тень улыбки. Словно он был чем-то доволен, хотя, казалось бы, ему оказали сопротивление… Но фтырх этих фэйри разберет.

А потом флер и вовсе исчез, как и его давление на щит. Для меня – так точно. За грабителей говорить не берусь: они по-прежнему лежали на земле и скулили.

А затем сидх достал переговорник и вызвал законников. Это заняло даже меньше минуты. И когда дивный нажал на отбой, то я поняла, что мне стоит убраться отсюда как можно скорее. И пусть я была ни в чем не виновата, но… фамилия! У рода Бризроу с двуликими офицерами были весьма сложные отношения. И пусть причиной оных была не я, а мама, но репутация – дело такое. Передается как фамильное обручальное кольцо – через поколения.

Поэтому я одернула пиджак, поправила сумочку на плече и с независимым видом хотела дать дер… удалиться. Но увы!..

– Вы уходите? И я даже не узнаю имени девушки, которую вызволил из беды?

Я про себя лишь хмыкнула: чтобы Ринли Близроу и оказалась в беде? Этот господин Заноза меня явно с кем-то спутал. Вот бедовой – это да запросто.

– А это так важно?

– Думаю, для офицеров – да, – серьезно ответил дивный, сделав несколько шагов вперед, так что мы оказались близко, слишком близко для двух случайных почти незнакомцев, и вкрадчиво добавил: – И для меня.

Господин Заноза оказался выше меня на полголовы. И когда он говорил, его дыхание касалось моего. «А оно теплое», – заметила я отстраненно. Хотя до этого отчего-то представлялось, что фэйри, внешний вид которого был живым воплощением слова «лед», должен обжигать холодом. Холодом эмоций, прикосновений – так точно… Но нет. И мужская рука, сильная, уверенная, горячая, скользнувшая мне на талию, была еще одним тому подтверждением.

Я выдохнула. Только этого мне сейчас не хватало.

Сердце, пропустив удар, пустилось в галоп. Казалось, что сейчас для моего пульса даже бесконечность – это не предел. Кровь понеслась по жилам бешеным потоком. Но я скрутила волнение в тугой жгут, накрыла непроницаемым панцирем. Пусть внутри меня клокочут готовые взорваться вулканы, внешне я должна быть невозмутима, как ледяные вершины горной гряды. Потому что в спокойствии моя сила.

И я уперла руки в сильное твердое тело. И почувствовала, как под пальцами бьется сердце. На миг показалось, что, когда я дотронулась до груди дивного, удары были сильнее и чаще… но наверняка показалось.

Чуть откинула голову, чтобы взглянуть наглецу в глаза. И увидела в них насмешку, которая, впрочем, тут же начала сменяться легким удивлением. Та-а-а-к, похоже, кто-то неправильно понял меня, приняв возмущение за томный вздох, а испуг, заставивший сердце стучать быстрее, за желание.

«Неужели я вам не нравлюсь?» – без слов, насмешливо вопрошал взгляд дивного.

«Да», – с вызовом отвечала я, чуть прищурившись.

«Ничего страшного, я прощаю вам этот недостаток вкуса», – и ирония, что затаилась в глубине синих глаз.

«Хорошо. Вы дали мне это прощение. И что мне с ним теперь прикажете делать?» – не осталась в долгу я.

Это был самый странный из диалогов, которые со мной случались. В нем не было ни единого звука, но гораздо больше смысла, чем в иных длинных речах.

– Я думаю, вам стоит отойти, – холодно произнесла я, разрывая эту странную, напряженно звенящую тишину.

Губы фэйри исказила скорее не улыбка, а лишь легкий намек на нее, мужская рука скользнула по моему бедру, и господин Заноза сделал шаг назад.

На миг кольнуло странное ощущение. Почти забытое. На грани сознания. Что-то было не так, но… Я не успела толком сосредоточиться. Мне просто не позволили.

– Ваши глаза благодарили лучше, чем губы – с сарказмом заметил дивный.

– Я слышала, что вам, фэйри, опасно говорить слова признательности. Вы склонны оборачивать их в долги, – словно невзначай заметила я, тем намекнув, что Заноза не дождется от меня «спасибо». – К тому же вмешаться в наш разговор с этими милыми ребятами – это ваша инициатива.

– Лорд Эрнилор Стиллварэль из дома Кровавого Вереска, – подсказал Заноза, хотя я его и не просила называть свое имя.

И пусть внешне я не выказала никаких эмоций, но внутри меня все чесалось и зудело от желания как минимум проклясть этого гада. Потому как запомнить услышанное я запомнила, но выговорить с первого раза – это та еще задачка, при выполнении которой я могу позабавить фэйри своими тщетными попытками. Потому я решила поступить проще. И сократить.

– Значит, лорд Нил, – произнесла я, и от такой фамильярности у сидхе чуть дернулось ухо. И чтобы сгладить резкость, вынужденно представилась сама: – Ринли Бризроу из дома Чужих Стен. Можно просто Рин.

А что? Не одному же ему козырять пафосными названиями домов. У меня, между прочим, тоже свой был. Правда, им оказался приют, куда я попала в пятнадцать лет. Но обозвать это место тоже можно по-разному.

А до этого времени мы с мамой больше времени проводили в дороге, чем обживались на новом месте. Такая уж у Мэйори Бризроу была… кхм, работа, требовавшая перемен. Она же талант и призвание. Мама была невероятно сильным магом, гением, а еще она любила меня как могла и всегда старалась дать лучшее.

Тоска нахлынула внезапно. Разбередила давно уснувшие, подернувшиеся пеплом воспоминания. И в этом наверняка была доля вины фэйри, демон голода Мрот его дери! Флер дивных мог вывернуть все чувства наизнанку. Стереть границу реальности и фантазий, заморочить так, что и дракон не разберет, где у него хвост, а где крылья.

С усилием я заставила себя улыбнуться, запрятав непрошеные чувства поглубже, и посмотрела на Занозу. Он явно собрался о чем-то спросить. Но раздавшийся вой сирен опередил его.

Законники примчались быстро. Я бы даже сказала, вопиюще быстро. Разговаривал с ними Заноза. И то, с каким почтением беседовали с фэйри законники, о многом говорило. Хотя… мне почудился легкий, едва уловимый флер дивного, направленный в сторону двуликих. Интересно, насколько оборотни подвержены влиянию сидхэ. Что-то подсказывало – весьма.

Грабителей уже арестовали и погрузили в фургон, когда один из офицеров обратился ко мне. Хотя я уже начала было надеяться, что обо мне случайно забудут.

– Так это на вас напали, госпожа… – законник замолчал, ожидая, пока я представлюсь.

– Ринли, – обреченно отозвалась я и, понимая, что, как ни оттягивай этот момент, он все равно настанет, добавила: – Бризроу.

Офицер дернул носом так, как это умеют делать только оборотни, вскинул на меня взгляд, который до этого был прикован к блокноту, что законник держал в руке, готовясь записать показания. И я, опережая уточняющие вопросы, подтвердила:

– Да, дочь той самой Бризроу.

Когда криминальные таланты твоей матери известны не только в Ринкоре, но и в Схине, такие вопросы задают часто. Наследие, от которого мне, кажется, никогда не избавиться. Мама была гениальным артефактором. Могла играючи взломать самое сложное плетение. Казалось, для нее не существует запоров и охранных заклинаний, но… Однажды она попалась.

А я осталась. Мне стоило неимоверных усилий поступить в академию. Хотя и уровень дара был высокий, и знания – глубокими. В приюте я училась как проклятая. Порой ночевала в библиотеке, засыпая над книгами. Наверстывая общие дисциплины. А вот в магомеханике я и в пятнадцать могла дать фору дипломированным специалистам. И все же в первый год при поступлении я провалилась.

Потому что приемной комиссии нельзя было просто так взять и зачислить на факультет артефакторики дочь той, кто его когда-то окончила с отличием и… стала той, кем стала.

Но я была упряма и в следующий год пришла вновь. И среди прочих магов за столом оказался Катафалк. Отвечая на один из вопросов, я позволила себе уточнение, которого не было в программе. Это не укрылось от Грейта, и он перебил меня весьма неоднозначным вопросом, на который я высказала точку зрения, отличную от профессорской, и, слово за слово, мы начали спор. Я уже мысленно попрощалась с шансом поступить и на второй год, но…

Когда комиссия принимала решение о том, кого взять на факультет, я стояла под дверью, из-за которой доносились звуки яростного спора. И все чаще и чаще в нем звучала моя фамилия. А под конец из кабинета вылетел взбешенный Катафалк со словами:

– Не возьмете – уволюсь. Бездарностей я учу достаточно! Дайте мне поработать с талантами!

И меня зачислили. И Грейт действительно работал со мной, спустив три шкуры и десять потов. А на пятом курсе, когда я робко постучалась к нему в кабинет с просьбой стать моим научным руководителем, он махнул рукой и подписал листок, пробормотав:

– Вас ведь все равно, кроме меня, никто не рискнет взять, а где одна третьекурсница и две выпускницы, и четвертой быть.

И тогда мне казалось: стоит защитить диплом, как я стану собой. Только собой. Выйду из тени матери, но… Реальность доказала: я ошибалась.

И вот сейчас, в лице законника, она вновь напомнила о себе.

Двуликий страж весь враз подобрался, став выглядеть в два раза строже, в три – суровее и в полтора – внушительнее. Последнее объяснялось тем, что оборотень раздался в плечах, частично трансформировавшись. Во всяком случае, на шее проступила серая шерсть, напоминавшая волчью, а глаза стали желтыми. Словно он ожидал: в любой миг я могу начать творить беззакония. Оптом и вразвес. И он должен будет непременно доблестно и отважно меня остановить и арестовать.

В общем, я ощутила себя жутко опасной.

И тут к нам подошла миниатюрная блондинка и, положив свою руку на раздавшееся плечо двуликого, извиняющимся тоном произнесла:

– Простите. Малыш Джими у нас еще стажер и только учится… – И стало понятно: несмотря на то, что офицер стояла поодаль, она прекрасно слышала весь наш разговор с двуликим.

«Малыш» же, которому девушка едва доставала до груди, весь как-то стушевался и сдулся. И, чуть краснея, прогундосил:

– Извините, госпожа Мириам, то есть офицер Ниро. Я нечаянно… Просто нас в школе стражей на лекциях по истории взломов фамилией Бризроу проклинали. Вот я и это… того, машинально среагировал…

– Иди, Джими, давай дальше я сама, – махнула на стажера Мириам и, улыбнувшись, начала опрашивать меня.

Стандартные вопросы: во сколько все произошло? Чем угрожали?.. Мириам задавала их спокойным, обыденным тоном, и вскоре мы закончили. Грабителей уже погрузили, законники начали садиться в служебный чабиль, когда фэйри, будь он неладен, выразительно хлопнул себя по карману со словами:

– Хм, странно. Они совсем недавно были здесь…

– Кто – они? – тут же проявил рвение стажер.

На него в этот момент косо посмотрела не только Мири, но и рыжий, похожий на лиса офицер, и двуликий громила, которого стражи называли Севом. Самый молодой, похожий на пацана, страж и вовсе скривился, как от зубной боли, словно почувствовав неприятности. И они не замедлили появиться. Правда, в основном для меня.

Выяснилось, что из кармана пиджака у дивного исчезли золотые, жутко дорогие хроносы. А до этого, буквально пару минут назад, он разговаривал со мной. А я стояла близко. Настолько, что могла бы…

Нет, Заноза не обвинял меня. Ни в коем случае. Но этот гад так виртуозно недоговаривал всей правды, что через каких-то пару минут меня уже обыскивали. И… да! Нашли-таки демоновы хроносы.

От отчаяния я едва не взвыла. За что мне сразу столько бед? И на миг всерьез даже задумалась: как попасть в дурочки, которым исключительно везет? Туда просто так принимают? Или нужно заручиться рекомендациями парочки идиотов? Потому что невозможно же жить с моей удачей. Такая ненароком и убить может.

– Это не мое, – тут же холодно отчеканила я. – Мне подбросили.

– Да неужели? – хмыкнул Джими.

– Проверьте следы ауры. Если я держала хроносы в руках, то они обязательно останутся.

Мириам, которая и обыскивала меня в лайкровых перчатках, только кивнула и положила «улику» в бумажный пакет, поморщившись. Я отчасти ее понимала: только обрадовались, что можно ехать в участок и закрывать дело…

По итогу в центральное отделение законников отправились все. Я – в допросную, уже как подозреваемая. Дивный… Он тоже никуда не испарился. Скорее наоборот – конденсировался на стуле напротив меня, когда я отказалась отвечать на вопросы офицера и потребовала, чтобы фэйри не намеками, а прямо произнес, что это я украла у него хроносы.

Но, что самое удивительное, никаких обвинений не выдвинул. Зато с этим отлично справился офицер, который вел допрос.

– Чистосердечное признание… – с нажимом начал он, откинувшись на стуле, скрестил руки на груди и, перебив сам себя, закончил, произнеся мою фамилию так, словно это все объясняло: – Ну ты же Бризроу, поэтому сама все знаешь.

– А вы повторите, а то вдруг у меня девичий склероз. – Я мило улыбнулась, чем взбесила законника еще больше.

– Зря хорохоришься, девочка, – припечатал тучный двуликий офицер в годах.

Ему сдали меня, как только привезли в отделение. И сейчас он пытался по-быстрому закрыть свалившееся на него дело. А я этому мешала.

– У лорда пропали хроносы. И обнаружили их в твоем кармане, – меж тем гнул двуликий свою линию, протирая носовым платком лоснившуюся лысину. Не иначе как ту вытоптали гениальные идеи, что посещали голову законника и долго мялись перед тем, как зайти. – Смекаешь, чем это пахнет? Парой лет тюрьмы.

– Это официальное обвинение по результатам экспертизы? Если да, то я требую судебного защитника. Если нет, то я тоже его требую. – И, увидев, как перекосило блохастого, добавила: – Вы давите на меня, офицер. А у меня тонкая душевная организация. Могу не выдержать и того… решу покончить с собой.

Судя по лицу офицера, он очень бы хотел на это надеяться, но понимал: есть мечты, которые недостижимы. А все потому, что этот двуликий уже успел убедиться: моей нежной психикой можно двери выбивать. Причем бронированные.

– Будешь отпираться до последнего? – уточнил офицер.

– Буду говорить исключительно правду, – парировала я. – А она в том, что я невиновна. И вы не сумеете доказать обратное.

Двуликий на это коротко рыкнул и вышел из допросной, оставив меня в одиночестве. Правда, ненадолго. Оказалось, дивный хотел переговорить со мной тет-а-тет. Пару минут.

Я сидела за столом в антимагических браслетах. Ощущение, когда магия заблокирована, оказалось паршивее некуда. Но я и не думала сдаваться, помня основную судебную заповедь: там, где нет доказательств, в ход идет слово против слова. А наговорить я могла – как, впрочем, и дивный – много, вдохновенно и почти правдиво. Так что еще неизвестно, кто кого.

– Предлагаю сделку, – едва дверь за законником захлопнулась, без обиняков начал Заноза, перейдя на «ты». – Я сниму все обвинения, если ты окажешь мне одну услугу… Ведь, насколько я понял, у тебя не самые теплые отношения со стражами…

– Обвинения и так снимут. – Я старалась держать лицо. Маска холодной надменности удалась мне особенно хорошо. А чуть насмешливо приподнятая бровь заставила фэйри стиснуть зубы так, что обозначились желваки. И я, отбросив велеречивое «вы», тоже решила, что хватит с меня этикетов: – Так что тебе даже не стоило и начинать. И да, то, что ты предлагаешь, – это не сделка. Это шантаж. Не нужно избегать или бояться этого слова. Я, например, не боюсь.

– Ты так уверена? – Дивный привстал со стула и, уперев ладони в столешницу, подался вперед, нависнув надо мной.

– Это игра на моем поле. Закон и его грани – моя стихия, – ответила с вызовом и, приподняв запястья над столешницей, отчеканила: – Это временное явление. А я умею ждать. И получать то, что хочу.

Я говорила уверенно. Вот только внутри этой абсолютной, непоколебимой уверенности не было. Криворукий эксперт-артефактор или желание выслужиться перед дивным, даже банальная случайность – и все могло сложиться для меня весьма нерадужно.

Но, пока я блефовала, у меня был шанс.

– Хорошо, чего ты хочешь? – опускаясь на стул, спросил фэйри. Вопрос прозвучал как удар хлыста. Коротко, зло.

– Отпечатанную на денежном станке свободу, – спокойно и даже буднично отозвалась я.

И на миг показалось, что эта моя невозмутимость выбесила хладнокровного дивного больше всего. И я решила добить:

– Но прежде хочу знать, что за услуга от меня требуется. Предупреждаю сразу: за незаконные дела не берусь.

Впрочем, на миг прикрыв глаза, Заноза тут же взял себя в руки:

– Не переживай, ничего не нужно будет красть и никого устранять. Скорее – помочь мне найти одну вещицу…

– Какую? – допытывалась я.

– Это я смогу тебе сказать лишь после заключения договора, – отрезал фэйри и поинтересовался суммой за мои услуги.

Я не стала скромничать. Дивный согласился с названной цифрой. И когда он так легко принял мои условия, я не выдержала, позволив себе язвительность:

– Скажи, а напрямую предложить мне сделку было слабо? Зачем это обвинение в краже? Шантаж?

– Вы, люди, любите деньги. Вас так легко не только купить… – «Но и продать» он не сказал. Только домыслить это труда не составило. Дивный на пару мгновений задумался, а затем произнес: – А мне нужна, – он замолчал, подбирая слово, – преданность.

Как я смогла удержать лицо – сама не знаю. Потому что в этот момент хотелось побиться головой о стену. Логика фэйри выносила мозг напрочь. С разбега. Но я все же взяла себя в руки, дав мысленный зарок: я обязательно проорусь. Непременно. Сегодня вечером. Когда буду в своей съемной комнатушке одна. А пока, обратившись к своей нервной системе, подумала: «Крепись, зараза, крепись!»

А Заноза меж тем окинул меня задумчивым взглядом и задал неожиданный вопрос:

– Ты ведь шла с собеседования? – И пояснил: – Я слышал, как тебя опрашивали. И как? Оно прошло удачно?

Мне очень хотелось сказать «да», но… густая волна флера, обрушившаяся на меня внезапно, застала врасплох. И я невольно ответила правду:

– Нет.

– Странно… – меж тем произнес дивный. – Сильный артефактор. Диплом с отличием… Такого специалиста должны отрывать с руками… – задумчиво протянул Заноза, на несколько секунд замолчав. А потом, будто сложив в голове рисунок мозаики из обрывков моих разговоров с законниками, упоминания о доме Чужих Стен и еще демоны знает чего такого, на что я сама не обратила внимания, вплоть до отголосков эмоций, он задал контрольный, как выстрел, и единственный, как последний шанс, вопрос: – Дело в фамилии?

Я ничего не ответила, выбрав для себя молчание. Но, видимо, взгляд все же выдал. Да, демоны дери, моя фамилия закрывала передо мной любую дверь, кроме тюремной, конечно же.

Заноза побарабанил пальцами по столу, выдохнул, словно приняв решение, и произнес:

– А если я гарантирую, что ты после того, как вернешься из Долины Холмов, станешь одним из самых востребованных артефакторов столицы? И всем будет плевать, что ты Бризроу.

– Ты дашь мне другую фамилию? – сыронизировала я, прекрасно понимая, что даже если это и произойдет, то работодатель на раз узнает мою прежнюю.

– Лучше, – жестко усмехнулся фэйри. – Такие рекомендации, которые перечеркнут все темные пятна на твоем имени.

Мои пальцы на миг дрогнули. Этот фтырхов фэйри умел добиваться своего. Определенно умел. Теперь я была действительно заинтересована в том, чтобы найти то, что у него пропало.

– Хорошо, – выдохнула я и через стол протянула Занозе ладонь для рукопожатия.

Мне было плевать на то, что при этом лязгнула цепь наручников, а второе запястье дернулось следом за первым. Фэйри это не смутило тем более.

– Тогда я, Эрнилор Стиллварэль, со своей стороны обещаю тебе, Ринли Бризроу, что не только выплачу названную тобой сумму, но и помогу решить вопрос с твоим именем и репутацией оного, если ты при этом поможешь мне обрести то, что украли у моего рода.

– Идет, – криво усмехнулась, прекрасно понимая, что с фэйри простых уговоров не бывает. Только сделки, условия которых ни мне, ни Занозе не даст нарушить магия сидхэ.

Пальцы дивного коснулись моих. Миг. Нет, сотая доля мига, когда мы дотронулись друг до друга ладонями, мимолетными взглядами, – и нас обоих словно закоротило. Чувство близости. Настоящей. Острой. Внезапной, как удар молнии, после которого ты теряешь ориентацию во времени и пространстве. Мы смотрели неотрывно друг другу глаза в глаза, забыв о целом мире вокруг.

Хлопнувшая дверь заставила нас вернуться в реальность.

Я сглотнула. Заноза шумно выдохнул и прикрыл глаза. Но ни он, ни я не отдернули рук. Лишь спустя несколько секунд медленно синхронно разжали. А затем Нил сухим, царапающим своей официальностью голосом произнес, даже не обернувшись к вошедшему в допросную офицеру:

– Мы договорились с мисс Бризроу. Я думаю, что с этой минуты она может быть абсолютно свободна.

– А как же кража… – растерялся законник, переводя взгляд то на меня, то на фэйри.

– А разве она была? – иронично осведомился Нил. – Лично я ничего подобного не говорил.

– Но ваши хроносы?.. – двуликий не успел договорить, как Заноза его перебил:

– Мисс Бризроу любезно их нашла, – с сарказмом произнес дивный. Я про себя поддакнула, что да, конечно, нашла. У себя в кармане. А фэйри меж тем продолжил: – И наверняка хотела вернуть их мне, но не успела, вмешались вы, обвинив девушку…

У офицера на такое заявление даже слов не нашлось. Только рык с матерными нотками, который донесся из трансформировавшейся глотки. Да и черты лица перевертыша как-то неуловимо стали напоминать звериные. А поднявшаяся в оскале верхняя губа и вовсе обнажила удлинившиеся клыки. Лично на меня это произвело впечатление. И пусть в стул я не вжалась и не позволила себе выказать страха, но внутри вся подобралась, готовая к тому, что чаша терпения оборотня не просто вот-вот переполнится, а прямо-таки разобьется вдребезги.

Но этого не случилось. За долю секунды в допросной вдруг стало так холодно, что показалось: даже воздух в горле превратился в колкий лед, способный рассечь твое тело изнутри.

– Не стоит этого делать, если жизнь вам еще дорога, – чуть повернув голову в сторону офицера, отчеканил дивный. – Как и забывать, кто вы и кто я.

А затем все схлынуло. И стало понятно: дело не в температуре, она осталась в допросной такой же. Просто фэйри вновь развернул шлейф своего фтырхова флера! И меня задело лишь его краем.

Я увидела, как на висках офицера выступил холодный пот. И больше вопросов ни мне, ни Занозе перевертыш не задавал. А спустя четверть часа я и вовсе вышла из отделения законников. И к обретенной свободе получила еще и абсолютную уверенность: все случившееся сегодня со мной в подворотне было подстроено. От начала и до конца. И организатором моих неприятностей выступил шедший рядом фэйри.

А то, как талантливо Заноза сыграл «озарение» в допросной… Этот дивный все прекрасно знал. И обо мне, и об особенностях моей фамилии… Но я в первый момент купилась. Исполнение слишком уж заветной мечты пообещал этот дивный… гад!

Чтобы проверить свою догадку, спросила наобум:

– Я так понимаю, что и практика в Долине Холмов с профессором Грейтом уже согласована?

По взгляду, который бросил на меня Заноза, я поняла, что смогла удивить этого непрошибаемого гада. А еще – да, распределение – вопрос почти решенный.

– Как догадалась? – остановившись на нижней ступени отделения, спросил дивный.

– У меня вопрос лучше: ты сразу планировал довести все до ареста?

– Вообще-то нет, – поджав губы, выдохнул фэйри. – Я должен был лишь спасти тебя от грабителей. Но ты оказалась столь… – Он на миг замолчал, словно подбирая слова, а потом продолжил: – Самодостаточной и активной, что пришлось спасать уже их. И ситуацию в целом.

В прозвучавших словах было столько всего невысказанного… Похоже, невозмутимого дивного, привыкшего все держать под контролем, неимоверно раздражала моя непредсказуемость.

– Извинишься? – намекая на подкинутые хроносы, спросила я и сложила на груди руки с видом «и с места не тронусь!».

Вокруг на улице бушевала весна, а внутри меня – буря злости. Дивный гад бесил! Неимоверно.

Я стояла на ступень выше Занозы, отчего наши лица были почти на одном уровне. И я видела, как в синей глубине глаз дивного сверкает отточенная сталь. Я его явно бесила, хотя ничем, кроме взгляда, он этого не выдавал.

Говорят, фэйри в гневе смертельно опасны. Но у меня страха не было. Я чувствовала, как в этот миг натянутые до предела канаты моих нервов рвутся нить за нитью. Как психика разгоняется на полную, с нуля до сотки, за долю секунды. Но не для истерики. Для мести, которую я умела готовить по всем правилам вечной мерзлоты.