Убойная секретарша! Логвин Янина
– Девочки, я похожа на продавщицу цветов с Монмартра, подрабатывающую по ночам жрицей любви, – хихикнула. – С одной стороны экзотика, а с другой… Такой энергетикой можно и задушить!.. Лен, а очки у тебя есть с обычными стеклами?
– Конечно, – фыркнула Писаренко, плюхаясь на кровать в спальне, куда мы все переместились, и достала из декольте тонкий футляр. – Держи!
Очки оказались черными, круглыми, с надписью латинскими буквами на футляре: «Карнавальные. Очки Гарри Поттера с прозрачной линзой».
– Безешка, ты где их взяла? – я удивилась, но футляр открыла и очки примерила. – В театральном Хогвартсе?
Очки сели, как влитые, и смотрелась я в них вместе с бешенными кудрями, словно взрослая Пеппилотта решила попрактиковаться в магии и в ее руках взорвался реагент. Не хватало сажи на щеках и шрама на лбу, но я решила компенсировать этот недостаток косметикой.
Женька восторженно пискнула: «Вау!», она обожала тишейды, а подруга свысока хмыкнула:
– Да щазз! Я серьезная театральная актриса, а не статистка в драмкружке. Бери выше, Ветрова! В Амстердаме, в квартале Красных фонарей! У меня и корсет доминанты оттуда есть для Гермионы. И волшебная палочка-плетка Волан-де-Морта. Кстати, Геля, могу одолжить. – Ленка засмеялась и подмигнула: – Отстегаешь ею Орловского!
В мире Жозефины Писаренко бурлила жизнь, какая мне и не снилась, но мы никогда не старались переделать друг друга. Я любила Ленку за преданность нашей дружбе и легкий характер.
И хотя подруг и воздыхателей у Ленки водился вагон и маленькая тележка, она отвечала взаимностью. И я до сих пор по старой памяти называла ее «Безешкой» за взгляд черных глаз и детскую любовь к воздушным пирожным.
– Даже боюсь предположить, Лен, зачем тебе понадобились эти очки вместе с плёткой. – Я сняла парик и бережно отложила его в сторону, твердо остановив на нем свой выбор.
Без него в очках и с испорченным макияжем я выглядела унылой неудачницей, и тут же захотелось вернуть кудри «на голову». Чтобы хоть так поправить уязвленное самолюбие.
– Ну не для детских утренников точно! – хохотнула подруга. – Как-нибудь без Женьки расскажу, зачем! А то еще уши в трубочку свернутся.
– Между прочим, Лен, – поспешила подать голос сестра, – мне почти девятнадцать! И если понадобится, я всю информацию могу узнать из интернета!
Услышать о приключениях Писаренко в Амстердаме (да и не только там, если честно) ей было жутко интересно, но спросить прямо она бы ни за что не решилась
– Какой ужас! – Ленка округлила глаза, как Дездемона в момент, когда обнаружила на своей шее руки Отелло. – Да уж конечно не от своей сестры узнаешь, кто бы сомневался! Ей уже девятнадцать, а она все еще девственница! Жень, ты собираешься повторить все Гелькины ошибки?
– Так, Жозефина, – я строго поправила на носу свои новые очки. – Ты мне ребенка не порти! Она – не я! У неё все будет когда надо и с кем надо! И точно не в этом развратном корсете, который ты ей сейчас показываешь! Женька, – потребовала, увидев, с каким интересом сестра рассматривает деталь одежды в телефоне Ленки, – прекрати на него пялиться!
– Мечтай, Ветрова, – улыбнулась Безешка. – Ты разве не знаешь, что с хорошими девочками все происходит в точности до наоборот? Если не я, то ее испортит какой-нибудь идиот в двадцать четыре года, как тебя!
– Это еще почему?
– Потому что именно во столько Женька решит, что хватит шарахаться парней и пора вкусить взрослой жизни! Нет, извини, подружка, но лучше по любви в девятнадцать, чем без нее в двадцать четыре. И попробуй оспорь!
Оспаривать было нечего и не за чем. Своей сестре я целиком доверяла, а на кону сегодняшнего вечера стояли совершенно другие задачи.
К ним мы втроем и перешли.
Первым делом вывернули на кровать весь Женькин гардероб с разноцветными шмотками, большей частью в размере оверсайз. Потом всю общую косметику.
Ее оказалось недостаточно много, и Писарь сбегала за своим «волшебным чемоданчиком». Одних помад в нем оказалось штук сто, среди которых алых – ровно половина, и мы долго спорили на какой остановиться, пока не закончили вечер на кухне девичником, рассказом об Амстердаме (с частичными подробностями), обезболивающим и мартини.
И, кажется, я снова ревела, когда укладывалась спать.
А когда проснулась, можно было и не «надевать» новый образ Гели Ветерок (как я решила себя называть) – настолько ужасно я выглядела. Настроение по-прежнему ощущалось на отметке «ноль», глаза опухли, и все вчерашнее сумасшествие казалось глупой бравадой утопающего.
Но гораздо хуже, чем глаза, выглядела моя нога, которую я вчера не берегла. Лодыжка опухла и болела, и стало ясно, что сегодня мне лекарство не поможет. Хромать придется всерьез.
– Гелюсик, а может, ну ее, эту месть Орловскому? – осторожно спросила Женька, когда проснулась и, еще зевая, нашла меня на кухне. – Плюнем, и найдем тебе новую работу, а?
– Нет.
Очень серьезная и собранная, уже с трезвой головой после утреннего душа, я стояла у стола и делала себе кофе, обдумывала перспективы сегодняшнего дня и предстоящее собеседование.
Бравада прошла, горячая обида поостыла, а вот решимость добраться до исполнительного директора «Империал-Куб» осталась. И, посмотрев на часы, я стала собираться на свое самое серьезное в жизни собеседование.
В том, что мне предстояло вырвать себе на нем победу зубами – не сомневалась!
Глава 7
Начать сборы я решила не с макияжа, а с парика, чтобы сразу настроить себя на нужную волну и не поддаться искушению остаться дома.
Убрала светлые волосы под специальную сеточку, как научила Ленка, натянула рыжие кудри до плеч и зафиксировала парик креплениями в нужных местах, мгновенно превратившись из серьезной Ангелины в совершенно другого человека – ну надо же!
Закрепив несколько прядей надо лбом заколкой, еще раз посмотрела видео-инструкцию к тому, как правильно надевать линзы, и довольно легко спрятала свои голубые глаза под карими радужками, после чего приступила к макияжу.
И подошла к нему о-очень тщательно!
Хорошей косметики у нас с сестрой имелось в избытке, поэтому я выровняла тон лица до фарфорового и хорошенько припудрилась. Нарисовала брови карандашом, сделав их короткими и закруглёнными, и усердно приподняла ресницы щипчиками. Не менее усердно накрасила последние тушью, пока они не стали похожи на кукольные.
В своем обычном макияже я всегда рисовала тонкие стрелки лайнером по верхнему веку, мне нравилась голливудская классика, сейчас же нарисовала длинные стрелки под глазами, а от верхних отказалась совсем. Воспользовавшись Женькиной палеткой, нанесла на веки тени с переходом от салатовых к голубым. Добавила над ресницами крупные блестки, нарумянила щеки розовым и отложила ярко-малиновую помаду в сторону, чтобы нанести перед самым выходом из дома, как последний штрих.
Но даже сейчас, стоя перед зеркалом в одном белье и парике, еще не надев очки, я уже себя не узнавала, поражаясь тому отражению рыжей кареглазой девушки, которая с интересом на меня смотрела.
Романтичная белокожая дурашка.
Я изменилась до неузнаваемости и собиралась сделать так, чтобы всё кричало о моей индивидуальности, но по-прежнему не могла себе позволить выглядеть небрежно и неаккуратно – этот номер с «Империал-КУБ» не пройдет.
И тем не менее, новые нотки дерзости, которые я начинала слышать в своем внутреннем голосе, мне определенно нравились!
Даже очень!
За ночь на улице снега прибавилось и аллейки заметно побелели.
Я надела теплые черные лосины, поверх – малиновые гольфы с зелеными ромбами до колен, и черные ботинки на толстой подошве. Не поленилась и затянула в ботинки малиновые шнурки.
Дальше надела свою строгую белую блузу от известного бренда с идеальным воротником… и решительно повязала под ним салатовый галстук. Отыскав у Женьки в гардеробе расклешенную короткую юбку – черную, – застегнула ее на талии (давно я такую длину не носила), а на подол прицепила штук шесть цветных значков (первые, которые смогла отыскать).
Усмехнувшись своему отражению, примерила блейзер-оверсайз, но, подумав, отложила его в сторону и надела серый мужской пиджак на три размера больше, который сестра купила на распродаже и носила в университет, запросто надевая на шелковое платье.
Надела круглые очки, накрасила губы сочной малиновой помадой, сняла с волос заколку и бережно «взлохматила» пряди, хищно улыбнувшись своему новому отражению:
– Ну, привет, Мстительница! Приятно познакомиться!
За моей спиной ахнула Женька:
– С ума сойти! Геля, неужели это ты? Ты совсем на себя не похожа!
– Как я выгляжу?
– Отпадно! Особенно галстук, блестки, очки и… ноги! Ты такая классная! Орловский тебя точно на работу не возьмет!
– Значит так, как нужно! Куртку дашь?
– Конечно!
– А шапку?
– Бери мою красную с помпоном!
– Что делать с сумкой?! – Я встрепенулась, оборачиваясь. – Мои не подойдут, а твой рюкзак для этого образа – перебор!
– Возьми папин кожаный портфель. Из крокодила!
– Точно! Ты голова, Женька!
– Геля, а что будешь делать с документами? – крутилась возле меня младшая, пока я по привычке подушилась своими любимыми духами с ароматом гиацинта и белого пиона. – Рекомендательными письмами и вообще?
Это был самый сложный вопрос, на который не было ответа. На секунду задумавшись, я ответила, что думала:
– Буду действовать по обстоятельствам. Главное, что я написала себе блестящее резюме! И заметь, ни капли не соврала. Разве что имя немного изменила, но это не считается! Я не собираюсь работать на семью Орловских всю жизнь.
– Ох! – резко повернувшись, охнула, наступив на больную ногу, и осела на кровать. – Как же это не вовремя! – посетовала на вывих.
– Гелечка, я волнуюсь! Эта авантюра опасная! – нахмурилась Женька. – Ну, хочешь я этого Макса найду и отлуплю!
– Ты? – я хмыкнула. – Не говори ерунду.
– А я его издалека достану… длинной палкой! Дам по шапке раза три для верности и убегу! Или снежками закидаю до потери сознания.
– Женька, даже не вздумай к нему приближаться!
– Почему это?
– Потому что, если он обидит тебя, мне придется с ним разобраться по-настоящему. А тюрьма не входит в мои жизненные планы. К тому же Орловский сильный и шустрый – я по университету помню, как он ракеткой махал и на спринтах бегал. Может и сдача прилететь! Нет, мы изберём для мести другую тактику. Разрушим Карфаген изнутри!
Женька вздохнула и помогла мне подняться с кровати.
– Подточим стены зубами, как мыши? – озадаченно спросила, наблюдая, как я, пропрыгав к шкафу, надеваю шапку и ее объемную куртку. – «Империал-Куб» даже не «Регина-стайл», Геля, вон они какие известные!
– Пока не знаю, – честно призналась. – Но обязательно что-нибудь придумаю!
Сестра во мне не сомневалась, я это знала. Но переживала за меня – факт!
Не удержавшись, я обняла ее и оставила на щеке младшей поцелуй малиновых губ.
– Не волнуйся, Желешечка. Я не буду себя уважать, если не поставлю этого бессовестного вруна на место, понимаешь? Я его подлости не заслужила.
– Понимаю.
– Тогда пожелай мне удачи, потому что на этом этапе я уже не отступлю!
Оставался вопрос, как добраться на уже бывшее место работы и не засветиться.
Поездка в транспорте отпадала – мне просто не дойти до остановки с больной ногой, не говоря уже о внешнем виде, с которым только предстояло сжиться.
Вариант с такси годился на крайний случай – я привыкла сама контролировать ситуацию. Поэтому, прежде чем выйти из дома, я открыла гаджет и забронировала для своего «Порше» место на парковке в трех минутах от бизнес-центра «Галактика».
Попрощавшись с сестрой, взяла портфель, надела красную шапку и похромала навстречу своей судьбе – рыжая, кудрявая и злая!
Уф, хоть бы из соседей на пути никто не встретился…
Собеседование на место секретаря исполнительного директора «Империал-КУБ» было назначено агентством на десять часов утра, поэтому к зданию бизнес-центра я подошла ровно в одиннадцать, последние полчаса подождав в машине.
Из собственного опыта я знала, что в компаниях с жестким графиком и множеством сотрудников на подобные мероприятия отводится минимум времени, и смело предположила, что к этому часу большая часть претенденток на место (те, кто посмелее) уже успели представить Орловскому не только свои резюме, но и себя.
Те же, кто оказался поскромнее, почти наверняка очень скоро уйдут ни с чем. Никто из руководства не станет тратить время на собеседование дольше, чем тянется пауза от выпитой чашки горячего кофе до следующей.
А значит, у меня есть минут пятнадцать, прежде чем мероприятие на тринадцатом этаже плавно сойдет на нет, и вакансия будет закрыта.
Я подошла к лифту, который вел в сердце компаний, и, оглянувшись, воспользовалась своей корпоративной карточкой – без документов получить временный пропуск у охраны не представлялось возможным.
Поднявшись на тринадцатый этаж, вышла из лифта, оказавшись в главном холле «Империал-КУБ», и огляделась.
Расположение отделов внутри агентства-конкурента я знала. Не раз приходилось слышать от Аллочки, которая охотилась за Орловским и находила любой способ, как сюда попасть, что здесь и где находится. В том числе и кабинеты директоров. Поэтому сориентировалась легко.
Пока меня никто не успел остановить, вцепилась в портфель и быстро похромала по коридору. Дойдя до нужной приемной, заглянула внутрь – там уже сидела вдоль стены очередь из молодых и не очень женщин.
Покосившись на последних, сняла шапку, куртку, сунула все под мышку… и направилась мимо конкуренток прямиком к двери с табличкой «Зал совещаний».
– Эй, девушка!
– Девушка! Вы куда?
– Цыц! – грозно шикнула. – У меня дело государственной важности!
Остановившись перед нужной дверью, за которой слышались голоса, прислушалась, с шумом выдохнула и решительно распахнула препятствие, пока дамочки из приемной не опомнились и не содрали с меня парик.
Вторгшись в зал без стука, закрыла за собой дверь портфелем и громко возмутилась:
– Безобразие! Просто вопиющее хулиганство!! Это не деловой бизнес-центр с отменной репутацией, а колумбийский квартал какой-то! Я еще нигде, нигде в мире не встречала таких наглых гангстеров! Что здесь происходит вообще?! Надеюсь, не сходка мафиози?!
В просторной комнате, именуемой залом, находились десять человек. Четверо расположились за столом – руководство «Империал-КУБ» и неизвестный мне азиат. Еще пять сидели на гостевых стульях у новой стены, все женского пола. И один стоял у окна – сам Максим Орловский.
Скрестив руки на груди и привалившись бедрами к подоконнику, молодой мужчина безучастно созерцал присутствующих с высоты своего роста. И судя по хмурой складке, обозначившейся между темными бровями, происходящее в комнате ему не очень-то нравилось.
Услышав мой четкий и возмущенный голос, все тут же обернулись в мою сторону. А увидев рыжие кудри, торчащие во все стороны, и малиновые гольфы, половина присутствующих открыли рты.
Я на всякий случай поздоровалась:
– Здрас-сьте.
Худая брюнетка из команды руководства опомнилась первой и тошнотворным голоском (а может, мне показалось, что тошнотворным, потому что Кира Крапивина, а это оказалась именно она, мне по умолчанию не нравилась!) возмутилась в ответ:
– То есть… сходка? Уважаемая, вы в своем уме? Вообще-то здесь проходит важное собеседование! И этот вопрос мы все адресуем вам. Что здесь происходит?! – сказала и поджала брезгливо губы, оглядывая мой наряд.
Ну, к такому приему я была готова и от души нажаловалась.
– Только что в нижнем фойе неизвестный мужчина криминальной наружности выхватил у меня папку с документами и скрылся! А охрана говорит, что ничего не видела! Это безобразие, не находите?! Но я уже связалась с полицией и требую немедленно пересмотреть все камеры! Я не могу позволить, чтобы подобное преступление сошло с рук моим завистникам! Хорошо, что я догадалась отложить резюме в портфель и не опоздать!
Я подняла последний к груди и похлопала по нему.
– Вот сюда! Люблю порядок в деталях, знаете ли.
– Простите, но кто вы?
Голос прозвучал серьезный и сухой. Он раздался с другой стороны стола, и вопрос задал не кто-нибудь, а сам Богдан Орловский. Известный в городе бизнесмен и по слухам один из владельцев здания, в котором мы все, собственно, сейчас находились.
Странно, что он тут делает? Ведь говорили же, что он передал агентство сыну.
Однако же как хорошо, что мне чихать на его регалии и счет в банке. Хоть раз в жизни могу быть сама собой!
Я строго поправила на носу очки и повернулась к мужчине.
– Я? – хлопнула ресницами и мило ему улыбнулась. – Будущий секретарь исполнительного директора «Империал-КУБ», конечно! Гельятина Ветерок. Приятно познакомиться!
– Гильо… Как?
Я отмахнулась, улыбаясь мужчине еще шире.
– Можно просто Геля!
Теперь рты открылись у всех. Даже у азиата.
Воспользовавшись паузой, я прошмыгнула хромой уткой к стеночке и села на свободный стул у края. Только значки в тишине звякнули.
Но, спохватившись, расстегнула портфель, достала резюме (в котором забыла вспомнить о скромности) и, пропрыгав к столу, положила его в самый центр. Поближе к начальству!
– Вот! Сан Саныч сказал, что договорился! – сообщила и вернулась на место.
Села, сложив руки на портфеле.
– Какой еще Сан Саныч? – озадаченно спросил старший Орловский. Но руку протянул и резюме взял. Скорее всего шок спровоцировал.
Я наклонилась на стуле вперед и «жирно» подмигнула главному Боссу. Так, чтобы все увидели.
– Тот самый! – ткнула пальцем вверх. – Которого не принято называть, но с которым все считаются!
Довольная собой откинулась на стуле и расправила под портфелем юбку. Посидев и подумав, пока меня продолжали рассматривать, подняла руку и уточнила:
– Забыла сказать! Я согласна пройти кастинг честно! В порядке очереди. Девочки, кто тут крайний?..
Девочки все были первые, особенно одна, которая нетерпеливо встала. Однако мое появление всех озадачило, и пауза молчания затягивалась.
Я не питала иллюзий и понимала, что меня выставят отсюда сразу же, как только начальство переберет в уме всех знакомых им Сан Санычей и придет в себя. Поэтому приготовилась действовать немедленно, приняв серьезное выражение лица и поправив на носу очки.
– Кхм, продолжайте, Кира… – дал отмашку старший Орловский, оторвал от меня взгляд и поднес к глазам мое резюме. – Мы еще не закончили.
Кире Крапивиной оторвать от меня взгляд оказалось сложнее, но она справилась. Правда, сначала культурно откашлялась в мою сторону, показав интонацией, что она о моем присутствии думает. А затем обратилась к девушке с длинными русыми волосами и прямой юбкой, которая нетерпеливо переступала с ноги на ногу, все время поправляя у лица распущенные пряди.
– Люсьена, так вы не ответили… Чем именно вас привлекает работа в «Империал-КУБ»? Почему вы хотите получить должность секретаря непосредственно у нас?
Фи. Я скисла. Как банально. И это директор по работе с клиентами? А пооригинальнее ничего не смогла придумать?
А ведь девушки здесь – все как на подбор красотки!
Лучше бы прямо спросила у претенденток: рассматривают ли они эту должность, как возможность устроить личную жизнь? Посмотрела бы я, как они тут завертелись все. И сразу бы половина отсеялась!
А потом уже можно и к серьезным вопросам переходить. Тогда, может, и вышло бы собеседование. А так понятно, почему младший Орловский скучает.
– Потому что для меня настоящая честь – работать в таком известном и крупном агентстве, как ваше! – не поразила бодрым ответом неизвестная мне Люсьена.
– Я счастлива познакомиться с таким перспективным руководителем, как Максим Богданович! Я столько о нем наслышана и восхищена его успехами, что не могла упустить шанс попасть в вашу дружную команду! Это мечта – находиться здесь, в сердце рекламного бизнеса, и строить общее будущее… под его началом!
А сама смотрит на Максима и скромно улыбается. Наверняка уже представляет в мыслях их рабочий тандем.
Зря. Лучше бы на Крапивину смотрела, тогда бы заметила, как у той от подобной перспективы губы поджались и пошли трещинами.
Я же в сторону Кентавра Хвостатого глаза не переводила. Сдерживала себя. Чтобы раньше времени не прикончить его портфелем из крокодила!
– В вашем резюме написано, что вы владеете английским. Насколько хорошо?
– Да, у меня есть сертификат о среднем уровне. Вполне сносно, чтобы общаться с носителями языка. Конечно, мне не хватает опыта, но я в процессе постоянного обучения!
Стандартно. Скучно. Предсказуемо.
– И почему сразу не задать вопрос на английском и не оценить ответ? – пробормотала я на инглиш, с подозрением глядя на Крапивину.
А она его сама-то знает? Что-то сомневаюсь.
Но подозреваю, что на бумажке перед ней еще много «интересных» вопросов!
– Ваше хобби? Расскажите нам о нем. – Этот вопрос задал третий человек из команды начальства, директор по менеджменту и финансам по имени Юрий Копейка. Еще молодой, но уже лысеющий мужчина лет тридцати пяти. Весьма юркий и сообразительный тип, с которым мы пару раз пересекались раньше.
Но его вопрос… Они тут что, в бирюльки играют?
– Серьезно?!
Упс. Кажется, я это вслух произнесла. Ну, мне сегодня можно. У меня нервы шалят!
– Простите? – тут же подобралась брюнетка, по-вороньи дернув головой в мою сторону. – Это переходит все границы! Дорогуша, вы уверены, что пришли по адресу, а не в театр? Здесь не выкрикивают реплики и не вставляют ремарки, когда вас не просят!
Когда меня не злят, я всегда веду себя крайне вежливо. Но сегодня исключительный случай.
– Ох, простите! – я поспешила чистосердечно извиниться. – Просто я привыкла к более серьезным вопросам. Видите ли, хобби – это очень, очень личное! Я, например, собираю значки. Но вы уверены, что это «то», чем я должна делиться с незнакомым собранием? А если бы я была фетишистом? Вы бы сейчас толкнули меня на ложь!.. Понимаете, есть отличие между корпоративной этикой и личной… И прежде всего, серьезные компании должны уважать личные границы своих сотрудников. Или вы другого мнения?
Я спросила и снова поправила очки, наблюдая, как мое резюме плавно перетекло из руки генерального, то есть старшего Орловского, в руку, моющую его денежки, то бишь к Копейке.
– Извините, Богдан Андреевич, – недовольно проворчал последний, – но хотел бы я познакомиться с этим Сан Санычем лично! Кого он нам прислал?
– Ты лучше, Юра, с ее резюме ознакомься, – заметил главный босс. – Судя по нему – нам прислали лучшего специалиста в этой «Галактике».
Вот именно!
Я снисходительно улыбнулась мужчинам, показывая, что совсем не против того, чтобы мое «досье» изучили. Меня это о-очень устраивало! Тем более, что всё внимание вновь переключилось на мою персону.
– Послушайте, Гильотина…
– Гельятина! Но можно просто Геля. Видите ли, полное имя я оставляю исключительно для недругов!
– Геля, – обратился ко мне старший Орловский. – Так и быть, если вы знаете лучше моих подчиненных, как проводить собеседование в этом кабинете, задайте вопрос своей возможной коллеге. Внимательно слушаем.
Да пожалуйста!
Я хлопнула ресницами и с готовностью повернула лицо к длинноволосой претендентке – той, что со средним английским. Услышав предложение, девушка с недоверием покосилась на мои малиновые гольфы с зелеными ромбами, как косятся на гусеницу, свалившуюся на чужой костюм.
Ой, подумаешь! Это она еще грязные листья не ела!
– Люсьена, – мило начала я, – опишите ваши действия в качестве секретаря исполнительного директора, если ваш босс занят, а к нему со срочным визитом спешит, скажем… директор по работе с клиентами! А лучше сразу вместе с директором по финансам! Представляете, у них годовой отчет не сходится!
Копейка с Крапивиной ожидаемо хмыкнули в унисон. Мол, да что она себе позволяет! А старший Орловский пробарабанил по столу пальцами.
– Я поспешу проводить их к Максиму Богдановичу, конечно, – бодро ответила девушка.
– Неправильный ответ, – возразила я. – Есть варианты?
– Я спрошу у Максима Богдановича, можно ли им войти? И если можно, то провожу…
– Нельзя. Вам же сказали, он занят!
– Но, послушайте, – растерялась претендентка, – они директора! Вторые лица в агентстве. У них может быть неотложная причина для визита!
– Может, – согласилась я. – Так почему бы вам сначала о ней не узнать? А уже потом действовать. А вдруг они водят вас за нос со своим отчетом?
– Меня? То есть, мне узнать? – совсем уж потерялась Люсьена. Остальные девушки тоже внимательно смотрели на меня со странной смесью опаски и неудовольствия на лицах.
– Конечно. Пусть сначала расскажут чего хотят!
– Но я простой секретарь!
– Не только! – уверенно оспорила я. – Вы хранитель времени и здоровья своего босса. А значит, и всего коллектива! Считай, самый нужный человек в компании! И если кому-то, кроме шефа, не нравится ваш подход к работе – это его проблемы.
– Ну, знаете ли…
– Люсьена, ничего личного, просто опыт! И вам его явно не хватает.
Я посмотрела на нее, вздохнула и отвернулась к столу. Сдвинула сосредоточенно брови:
– Кстати, хотелось бы узнать о размере заработной платы секретаря в «Империал-КУБ». Скажите, у вас есть премиальные? Надеюсь, задержки на работе оплачиваются?.. Если нужно, могу консультировать и по рекламным вопросам, – беззастенчиво сообщила. – Конечно же, при соответствующем окладе.
Нужно ли говорить, что девушки-претендентки сидели рядом совершенно унылые, искренне не понимая, что происходит и куда меня несет.
Лично я тоже не знала, но тормозить не собиралась. Да я вообще только разбег взяла!
– Консультировать? Сомневаюсь, что вы хоть что-то в рекламе смыслите! – едко заметил Копейка, нервно постукивая ручкой о стол.
А еще десять минут назад сидел за ним, словно в ресторане «Ривьера», бесстыже рассматривая женские колени потенциальных секретарш.
– Я тоже сомневаюсь! – в тон ему возмутилась Крапивина, обращаясь к главному Боссу. – Вы что, не видите? Перед нами совершенно наглая особа! Богдан Андреевич, я сразу вам говорила, что ничего из этой затеи не выйдет! Тем более, что и Максим против!
Что? А вот это сюрприз.
Не поняла.
Я вопросительно покосилась на брюнетку, а затем на главного. Так им нужна секретарша или нет?
– Ну почему сразу наглая? – неожиданно ровно заметил старший Орловский. – Скорее, осведомленная. Судя по резюме, Гильо… Простите, Геля во многих сферах более, чем просвещена.
Я не стала скромничать и поддакнула:
– Так и есть. Что именно вас интересует? Менеджмент, дизайн, работа с медиа? Готова ответить на любые вопросы.
Но мужчина не был бы собой, если бы не задал мне неожиданный вопрос:
– Где вы раньше работали?
– Э-м, кроме этого. Это секретная информация, – ответила, дав себе секунду на размышление. – Может, поговорим о делопроизводстве и настройке необходимых процессов? Я уверена, они в вашем агентстве более чем отточены и интересны.
– Нет, меня интересует, почему секретная? – настоял мужчина.
Да чтоб его!
– Потому что личная.
– И тем не менее, расскажите.