Демон и(ли) дракон? Осетина Эльвира

– У меня не стоит ни на кого, кроме тебя! – И, обличительно ткнув в меня пальцем, добавил: – Даже на любимую фаворитку!

Я перевела взгляд на брюнета, а тот тоже, кивнув, сказал:

– Я успел проверить только на трех своих наложницах, причем самых красивых, но эффект был тот же. Только на фаворитке еще не успел, её нет в замке. Помнишь, я говорил, что она в отъезде, по делам…

В этот момент почему-то захотелось чем-нибудь треснуть брюнета. Даже не знаю почему, но руки серьезно зачесались сделать это. Только жаль, что рядом были одни сплошные подушки. Поэтому пришлось эту идею отринуть.

А Антуан, не подозревая о моих кровожадных мыслях, продолжил:

– Тебе есть что сказать нам, Аля? На кой эта эгоистичная сучка так поступила?

– А что я-то могу сказать? – криво усмехнулась я. – Я, между прочим, вообще думала, что в сон попала, да и до сих пор еще не до конца верю, что это правда. Так что, – я развела руки в стороны, – ничем помочь не могу.

И вообще, этот разговор мне не нравился, как и находиться среди этих двух похотливых кобелей. Поэтому я решила, что пора бы и честь знать… ой, то есть к себе сходить. Вот.

И я начала сползать с кровати.

– Ты куда это? – Блондин зачем-то преградил мне путь.

– Да, тоже интересно, куда собралась? – это был уже брюнет, который схватился за мою простыню рукой.

– Как это куда? – удивилась я, пытаясь вытянуть простыню из рук брюнета. – К себе.

– Зачем? – захлопал своими белыми ресницами блондин, а я даже удивилась, какие они у него огромные и пушистые, прям загляденье…

– Как это зачем? – Я попробовала вытянуть простыню из рук брюнета, но он держал крепко. – Отпусти! – недовольно пропыхтела я, так и не добившись успеха.

– Аля, – это был блондин, он поставил одно колено на постель и, взяв меня за плечи, начал толкать обратно к середине кровати. – Тебе лучше вернуться обратно.

– В каком это смысле? – не поняла я, а брюнет уже подхватил меня за талию и перетащил в центр нашего траходрома. – Эй! – только и смогла сказать я, когда Антуан сдернул с меня простыню полностью и я осталась совершенно голой под голодными взглядами мужчин.

Само собой, мой организм тоже начал неоднозначно реагировать. И возбуждаться. Особенно когда блондин резко скинул свои штаны на пол и повалил меня на спину, придавив своим стояком.

– Может быть, хватит уже? – неуверенно пробормотала я, когда блондин начал целовать мою шею и грудь и толкаться куда-то в ногу своим членом, ибо я попыталась выскользнуть из его рук и то самое место не подставлять.

– Что за глупости? – это был брюнет, который решил помочь своему товарищу и, казалось бы, заклятому врагу, но при этом взял меня за руки и прижал их к матрасу.

– Ну-у… вы же, наверное, голодные? Сколько времени уже? Вам поесть надо, мне побыть одной, голову проветрить… – попыталась я придумать хоть что-то.

Хотя на самом деле уже как-то не особо сильно хотела придумывать.

– Уже вечер, и я заказал нам ужин сюда, так что не парься, – отмахнулся блондин, продолжив посасывать мои соски по очереди.

– Надеюсь, ты достаточно заказал? – спросил Антуан, так и не отпуская моих рук и не давая мне вырываться и отталкивать темного.

– Угум, – промычал Себастьян, продолжая забавляться с моей грудью.

Ну а я, а что я?

Я просто лежала и думала о том, как же хорошо, когда тебя так сильно хотят, и плевать на всё и всех…

Хотя нет, кое-что всё же хотелось уточнить.

– А дети у вас есть?

– Что? – это был Антуан, который перевернул меня на бок, заставив потесниться блондина, и начал пристраиваться к моей попе.

– Дети у вас е-е-е-е-ес-с-с-с-сть… – протянула я, потому что в этот момент Себастьян начал выцеловывать дорожку на животе.

– Какие дети? – пробормотал блондин и посмотрел на меня осоловелыми глазами. – Нет, конечно. Я могу их иметь только от истинной пары.

– И ты, Антуан? – уточнила я у брюнета, повернув к нему голову, и тут же мои губы были захвачены в жадный поцелуй.

– И я, – сказал брюнет, когда мой мозг уже окончательно куда-то уплыл… точнее, не куда-то, а конкретно в клитор. Но на автомате я всё еще продолжала спрашивать: – А как же твоя жена?

– А что жена? – спросил Антуан. – Это политический брак. Мне так удобнее контролировать её неуемную семейку. Как говорится, держи врагов ближе…

– А твоя невеста? – Я повернула голову к Себастьяну, точнее, опустила её вниз, так как блондин уже устроился между моих ног.

– Моя невеста – тоже политика, – отмахнулся он, и его губы накрыли мои…

А член Антуана нашел мою тугую дырочку, медленно вошел в неё и начал так же медленно и неспешно двигаться, пока я извивалась в руках этих двух извращенцев.

– Какая же ты сладкая, оторваться от тебя невозможно, – причмокнув, сообщил мне Себастьян, а затем поднялся выше, закинул мою ногу к себе на бедро, нашел своим членом мою вторую, не менее тугую дырочку, оттого что первая была растянута, и вошел в неё.

А затем эти двое продолжили свои неспешные ласки, двигаясь внутри меня, пока я лежала между ними, обнимала и целовала их по очереди.

– А у тебя? – вдруг спросил брюнет, когда я в очередной раз повернулась к нему за поцелуем.

– Что? – не поняла я, продолжая всхлипывать от невероятной растянутости.

– У тебя есть муж? Там, откуда ты пришла? – спросил вдруг он, заставляя меня выныривать из неги и пытаться вообще сообразить, о чем речь.

– Да, Аля, у тебя муж есть? – это был блондин, он повернул мою голову, ухватив пальцами за подбородок, к себе, при этом не прекращая движений.

– Нет, – выдохнула я и сама уже подалась вперед, чтобы в очередной раз сорвать поцелуй с губ блондина.

– А дети? – этот вопрос пришел ко мне от Антуана, он шепнул его мне в ухо.

– Е-е-е-есть, – протянула я, так как в этот момент Себастьян поймал своими пальцами мой сосок и сжал его особенно сильно.

– Сколько? – продолжил свой допрос брюнет.

– Дочка, одна. Взрослая, замужем, – отрывисто произнесла я и, повернувшись к Антуану, потянулась за очередным поцелуем.

И он не заставил себя ждать, сразу же воспользовался шансом по полной программе, посасывая мои губы по очереди и встречаясь с моим языком.

Эта игра мне казалась очень забавной, и я тоже решила немного поспрашивать мужчин, а то они получают ответы на мои вопросы, а я как дура всё им выкладываю.

Хотя не спорю, от таких «пыток» что угодно расскажешь. Мозги слегка плавились от удовольствия, а низ живота простреливало от микрооргазмов, пока я смогла кое-как сформулировать свой вопрос Себастьяну:

– Расскажи, что за договоренность? В чем обвиняла меня твоя фаворитка?

– Договор был с Алаей, хозяйкой этого тела, – пробормотал блондин и начал опять осыпать моё лицо нежными поцелуями. – Мы договаривались, что она не будет заходить на мою половину никогда и не будет доставать меня постельными игрищами в дневное время. Ей принадлежали только ночи. Больше ничего. Кстати, с Атуаном у неё был такой же договор.

– Угу, – поддакнул брюнет.

– Тогда почему ты меня не отпустил? – задала я резонный вопрос Себастьяну и ахнула, потому что Антуан решил увеличить темп, еще и слегка куснул меня за шею, явно привлекая к себе внимание.

– Потому что ты не Алая, – ответил блондин, но я его уже почти не слышала, так как толчки усилились с двух сторон, я уже мало что могла понимать и осознавать, только лишь всхлипывать и хвататься руками за шею Себастьяна.

Мы взобрались на пик одновременно. Сразу втроем.

Я так громко закричала, что сама себя чуть не оглушила.

А затем мы просто лежали и отдыхали.

Мужчины так и не выходили из меня, прижимая с двух сторон.

И мне это казалось таким правильным, что я и не подумала даже попытаться отстраниться. Наверное, я бы так и уснула, если бы не раздался громкий стук в двери.

– Кажется, наш ужин приехал, – пробормотал блондин и с недовольным вздохом начал подниматься, покидая моё тело.

Я тут же заворочалась в поисках простыни, отстраняясь и от брюнета.

– Прикажи, пусть войдут, – печально вздохнул Антуан, выпуская меня из своих рук и помогая замотаться в простыню.

Себастьян натянул свои шаровары и, ответив:

– Я закрыл изнутри, чтобы нас не беспокоили больше, – пошел к двери.

Я уже ждала, что сейчас будет куча тележек и опять придется что-то выбирать, но вошли всего трое лакеев, которые вкатили тележки и, даже не смотря в сторону постели, быстро ретировались.

– А мне утром столько блюд предложили, что пришлось брать первое попавшееся, а там оказалась какая-то гадость, – пожаловалась я мужчинам.

– А это всё причуды Алаи, – пояснил мне Себастьян, подкатывая тележку к постели, и, развернувшись, пошел за второй, а Антуан начал забирать блюда и ставить их прямо на постель.

– И что за причуды? – Я тут же схватила фрукт, похожий по консистенции и форме на мини-банан, и затолкала его в рот. Оказалось, что это был не банан, но всё равно что-то очень сочное и аппетитное, с ванильным привкусом, отчего я не удержалась и протянула: – М-м-м, как здорово!

– Алая боялась, что её отравят, и поэтому просила, чтобы ей приносили всю еду с кухни, которую готовят на весь замок, чтобы что-нибудь выбрать на свой вкус.

Я даже поперхнулась от удивления. Хорошо, что уже всё проживала и проглотила.

– Серьезно?

– Угу, – поддакнул Себастьян, подкатив последний столик, и тоже начал переставлять блюда на постель. Благо места было много и блюда было куда ставить. – Она считала, что уж все блюда не должны быть отравлены и что-то ей наверняка попадется чистым, без примесей.

– Подождите, но она же вампир, еще и владеет магией, неужели яды на неё могли подействовать?

– Смотря какие, – поиграл бровями блондин. – Смертельные – нет. А вот различные зелья, типа сонных или тех, которые развязывали ей язык или делали чересчур уступчивой в каких-либо областях, – очень даже.

Я во все глаза уставилась на мужчин и с опаской перевела взгляд на еду.

– А вы разве не боитесь, что вас отравят?

– На нас никакие яды или зелья не действуют благодаря силе, – хмыкнул Антуан и протянул мне запечённое мясное ребрышко. – Держи. Очень советую. Соус обалденный.

Я скептически посмотрела на протянутую кость, но всё же осторожно взяла её в руку, а брюнет налил мне в бокал какую-то красную жидкость из кувшина и тоже его подал.

– Элярийское вино, почти как сок. Но не слишком сладкое, освежающее. Советую, попробуй.

Я принюхалась и почувствовала приятный аромат винограда, смешанного с какими-то травами.

– А меня не попытаются отравить с помощью вашей еды? – спросила я.

– Нет, – уверенно ответил блондин. – Еда предназначена нам, а нас травить бесполезно, так что можешь смело есть.

– Вы уверены? – решила опять переспросить я.

– Уверены, – кивнул брюнет, и я с наслаждением вгрызлась в очень сочное мясо, запивая его вкусным вином.

Спустя пятнадцать минут я откинулась на подушки, чувствуя себя совершенно объевшейся. И лениво подумывала о том, как буду возвращаться к себе.

Но настолько лениво, что даже не заметила, как задремала и уснула.

А проснулась оттого, что меня кое-кто будил, недовольно попискивая на ухо:

– Аля, поднимайся, пока я их держу во сне, у меня не так много времени, давай же, ну!

– Зачем? – пробормотала я, даже не думая шевелиться.

– Затем, что они тебя, похоже, решили не выпускать из постели! Еще и траванули чем-то! Конечно, если тебе нравится такая жизнь, то ладно, не буду мешать…

Такая жизнь мне нравилась, но… Всё же мозги проветрить хотелось хоть чуть-чуть. И вообще побыть немного одной.

К тому же фраза «траванули чем-то» наводила на определенные мысли.

Поэтому, открыв глаза, я кое-как поняла, что это Игнесса. Она сидит прямо на моей голове, лежащей на боку, и пищит в ухо.

Кое-как подняв свою тушку с постели, я посмотрела на мужчин, сладко обнимающих подушки. Такие милашки, и не скажешь сразу, что кобели, извращенцы и отравители, так бы и затискала…

– Давай быстрее! Шевелись! Они скоро проснутся! – зло зашипела Игнесса, она уже перекочевала мне на плечо. – Или хочешь превратиться в их постельную рабыню до конца своих дней?

Мысль показалась мне интересной, но прагматичная Алевтина Георгиевна, которая больше не хотела быть овцой бессловесной, коей была при муже, дала мне пинок под одно место, и я со вздохом с ней согласилась.

Да, секс – это хорошо, но когда тебя ни во что не ставят и нагло травят, то это уже не айс…

Зевнув, я все-таки слезла с постели, и кошко-мышь показала мне открытый проход.

– Сюда! – замахала она мне лапкой и полетела вперед.

И пришлось ускориться.

И я заковыляла к открытому проходу. Почему заковыляла? Так просто потому, что идти после такого секс-марафона было сложно.

Ноги позорно раздвигались в стороны, еще и всё тело было каким-то безвольным.

Шатало меня из стороны в сторону, как заправскую пьяницу.

Стена за мной закрылась, и я оказалась в темном коридоре, отрезанная от мужчин.

В душе поднялась буря негодования, почему-то сильно захотелось вернуться обратно, в их горячие объятия, и почувствовать оба их члена внутри. Меня скрутило так сильно, что я не удержалась и скатилась по кирпичной стене на пол, а затем и вовсе свернулась в калачик и заскулила.

Желание вернуться обратно стало нестерпимым, и я бы это сделала, если бы могла вообще ходить.

Где-то на заднем плане смачно выругалась Игнесса, а затем пошел снег.

Самый настоящий, холодный и мокрый снег.

Я в шоке уставилась на летящие снежинки, которые помогали мне постепенно прийти в себя.

И кажется, до меня дошло, чем они меня отравили.

– Это какое-то возбуждающее средство? – хриплым голосом спросила я у кошко-мыши.

– Не знаю, может быть, – процедила недовольно Игнесса. – Чтобы понять, надо делать анализ крови. А у меня под рукой нет лаборатории. Поэтому вставай, хватит тут валяться, тебе нужно под холодный душ и немного отлежаться, чтобы прийти в себя, я провожу тебя до твоего убежища.

Кое-как, цепляясь за стенку отрастающими когтями, я смогла подняться на ноги и переспросила:

– Убежище? Ты о моей комнате?

– Тш-ш! – мотнула головой кошко-мышь и полетела в другую сторону. Пришлось ковылять за ней, а то я боялась, что и вовсе потеряю её из виду.

Когда мы прошли пару коридоров и начали спуск по крутой лестнице, кошко-мышь наконец-то пояснила, куда мы идем:

– Это убежище для хозяйки замка, на всякий случай. Когда происходят такие вот форс-мажорные ситуации и надо где-то отлежаться и прийти в себя. У тебя сильное отравление, надо, чтобы яд вышел из твоей крови.

Я же лишь вздохнула, продолжая ковылять за Игнессой и чувствуя, как меня потряхивает от холода. Ощущение и правда было такое, словно я сильно отравилась. Голова кружилась, подташнивало и сильно морозило.

Хотя я, вообще-то, голая была – может, тут просто холодно?

Обернуться хотя бы простыней я не догадалась, а сейчас чувствовала, что чем дальше иду, тем сильнее замерзаю.

– Воспользуйся своими крыльями, – пробурчала недовольная Игнесса, видимо услышав стук моих зубов.

– А как? – не поняла я, переставляя ноги уже на автомате и держась когтями за стены, чтобы не упасть.

– Просто захоти это сделать, – ответила она.

А я мысленно выругалась от такой инструкции, потому что вслух говорить не могла, что-то слишком я устала.

Но в конце концов всё же представила, как крылья меня обнимают и я согреваюсь, и – о чудо! Они появились и обняли меня, очень плотно завернув всё тело, оставив лишь голые ступни да одну руку, которой я придерживалась за стену, пока шла.

– Ого, – только и смогла сказать я на такую метаморфозу.

Ощущения было довольно странными, будто мои лопатки увеличились в размерах до гигантских и стали дополнительными руками, которыми я сейчас и обнимала своё тело.

– Хватит там стоять, идем скорее, пока ты не грохнулась в обморок! – рыкнула злая Игнесса, и я поспешила за кошко-мышью.

Наконец-то бесконечные ступеньки закончились, и появилась глухая стена.

– Прислони свою ладонь к этому кирпичу, и стена откроется, – пробурчала Игнесса на мой вопросительный взгляд.

Я сделала, как она сказала, и стена и правда отодвинулась, показав мне маленькую комнату с кроватью и столом, заваленным какими-то бумагами.

– Там душ, иди мойся – может, легче станет, а я пойду украду для тебя еды какой-нибудь, – распорядилась Игнесса и добавила: – Закрой за мной стену. Вот рычаг. – Она ткнула своим коготком в рычажок, больше похожий на обычную вешалку.

Закрыв за кошко-мышью проход, я отправилась в душ. Кстати, сама комната была непривычно маленькой. Имела только душевую кабинку, унитаз и раковину с зеркалом. После моих покоев просто каморка какая-то…

Я сначала не обратила внимание на зеркало во весь рост на душевой кабинке, а когда увидела мельком свою внешность, то в шоке застыла и, повернувшись, начала её рассматривать уже пристальнее.