Кровавая работа Коннелли Майкл
Мужчина по-прежнему стоял спиной к камере. Прежде чем пропасть с экрана, он глянул влево, и объектив запечатлел его профиль с темными усами.
– Побежал вызывать полицию? – догадался Маккалеб.
– Он набрал девять-один-один, – сообщил Уолтерс. – Попросил прислать «скорую», и они перевели его на пожарную часть.
– Почему он не вернулся? – недоумевал Маккалеб.
– У нас есть на этот счет версия, – ответил Арранго.
– Не поделитесь?
– Мы прослушали запись, сделанную службой спасения, – отозвался Уолтерс. – Парень говорил с акцентом. Латиноамериканец. Скорее всего, нелегал. Наверное, побоялся, что его депортируют.
Маккалеб кивнул. Убедительная версия, особенно если учесть, что Лос-Анджелес кишмя кишит нелегалами, скрывающимися от властей.
– Мы расклеили листовки во всех мексиканских кварталах и выступили с обращением по Тридцать четвертому каналу, – продолжал Уолтерс. – Просили очевидца явиться в участок и рассказать о случившемся, а взамен обещали не депортировать. Но он как в воду канул. Эти кварталы – настоящий рассадник преступности. Там, откуда этот парень, копов боятся больше, чем головорезов.
– Досадно, – констатировал Маккалеб. – Самаритянин нагрянул в магазин практически сразу после убийства. Возможно, он успел заметить машину стрелка или разглядел номерные знаки.
– Возможно, – согласился Уолтерс. – Но с нами он информацией поделиться не захотел. Сказал, что видел автомобиль – «черный, похожий на грузовик», и повесил трубку прежде, чем диспетчер успела спросить его о номерах.
– Можно еще разок посмотреть запись? – попросил Маккалеб.
– Смотри сколько влезет. – Арранго перемотал пленку.
Второй просмотр проходил в гробовой тишине. На моменте убийства Арранго включил замедленное воспроизведение. Едва стрелок возникал в кадре, Маккалеб впивался в него взглядом. Маска скрывала выражение лица нападавшего, зато были отчетливо видны глаза – безжалостные, без тени раскаяния. На черно-белых кадрах цвет было не разобрать. Глаза того, кто хладнокровно застрелил двух человек.
– Матерь божья, – пробормотал Маккалеб, едва запись кончилась.
Арранго извлек кассету и выключил телевизор.
– Ну, что скажешь? – обратился он к Маккалебу. – Ты ведь эксперт. Просвети нас.
В его голосе звучал вызов. Блесни либо не отсвечивай. Борьба за территорию во всей красе.
– Для начала мне нужно все хорошенько обдумать. Еще пару раз прокрутить пленку.
– Кто бы сомневался, – презрительно фыркнул Арранго.
– Точно могу сказать одно. – Маккалеб посмотрел на детектива в упор. – Этот парень уже убивал. – Он кивнул на потухший экран. – Ни колебаний, ни паники, ни единого лишнего движения… Зашел, выстрелил, хладнокровно собрал гильзы. Это не первое его убийство. И, боюсь, не последнее. Плюс он уже бывал в магазине и знал, где расположена камера. Понятно, что видеонаблюдение сейчас есть в самой захудалой лавке, однако стрелок четко посмотрел в объектив. Значит, точно знал его нахождение по предыдущим визитам. Либо он живет где-то поблизости, либо заранее наметил объект.
Арранго ухмыльнулся. Уолтерс покосился на напарника, явно намереваясь что-то добавить, но тот жестом велел ему замолчать. Похоже, Маккалеб попал в яблочко.
– Ну? – не утерпел он. – Сколько еще случаев?
Арранго решительно выставил обе ладони, как бы ограждаясь от собеседника:
– На сегодня достаточно. Мы переговорим с лейтенантом и сообщим тебе о результатах.
– Да что с вами творится?! – не выдержал Маккалеб. – Зачем останавливаться на полпути? Объясните все по-нормальному, до конца. Я правда могу помочь. Вы ведь ничего не теряете.
– Можешь, можешь. Но у нас связаны руки. Если лейтенант даст добро, тогда милости просим.
Арранго кивнул на дверь. Маккалеб хотел взбунтоваться, но, сообразив, что сделает только хуже, покорно направился к выходу. Арранго с Уолтерсом последовали за ним.
– Когда мне ждать вашего звонка?
– Как только, так сразу, – заверил Арранго. – Оставь свой номер, мы обязательно позвоним.
Глава 6
В ожидании такси Маккалеб топтался перед зданием управления. Внутри у него все клокотало от ярости. Арранго обвел его вокруг пальца, как первоклашку. Парни вроде Арранго сначала изображают радушие, а после вонзают нож в спину. Маккалеб повидал немало таких экземпляров по обе стороны закона.
Но ничего не поделаешь. В этой игре все карты на руках у детектива. Естественно, он не позвонит. Обрывать телефон предстоит Маккалебу. Таковы правила. Впрочем, до завтрашнего утра время терпит.
Подъехало такси, и Маккалеб устроился на заднем сиденье, чтобы водитель не докучал ему разговорами. Судя по непроизносимой фамилии на приборной доске, за рулем был русский. Маккалеб достал из сумки блокнот и назвал адрес: «Шерман-маркет» в районе Канога-Парк. Автомобиль покатил на север по бульвару Резеда, потом свернул на запад по Шерман-уэй и вскоре очутился перед скоплением торговых павильонов на пересечении с Уиннетка-авеню.
Таксист притормозил у входа в абсолютно неприметный, невзрачный магазинчик с зеркальными витринами, сплошь залепленными яркими листовками с обещанием скидок. Обычный мини-маркет, неотличимый от тысячи своих собратьев по всему городу. Однако по какой-то причине грабитель решил обчистить именно его, а заодно убить двух человек. Прежде чем выбраться из такси, Маккалеб внимательно изучил фасад. Рекламные объявления на окнах не позволяли разглядеть, что творится внутри помещения. Может, это и обусловило выбор объекта. Даже если кто из водителей и бросит взгляд на витрину, то ничего не увидит.
Маккалеб открыл дверцу и шагнул на тротуар. Потом наклонился к окну и, попросив таксиста подождать, направился в магазин. Автоматически отметил звяканье колокольчика над дверью. Заснятый на видео прилавок с кассовым аппаратом размещался у дальней стены, аккурат напротив входа. У кассы маячила женщина-азиатка, очевидно супруга покойного владельца. Заметив Маккалеба, она испуганно вздрогнула.
Изображая рядового покупателя, Маккалеб покрутил головой и, углядев полку со сладостями, взял плитку «Херши». Шагнув к прилавку, он положил шоколад на стеклянную поверхность, обезображенную трещинами. Осознание того, что он стоит на том самом месте, где Глорию Торрес настигла пуля, со всей чудовищностью обрушилось на Маккалеба. Лицо исказила страдальческая гримаса. Он сочувственно посмотрел на пожилую женщину и кивнул.
– Что-нибудь еще? – осведомилась она.
– Нет, спасибо.
Женщина пробила чек, и Маккалеб расплатился. В манерах азиатки чувствовалась настороженность. Перед ней был посторонний человек – не из числа местных, не постоянный клиент. Случившееся внушило ей боязнь чужаков. Внушило основательно и надолго.
Женщина протянула ему сдачу, и Маккалеб заметил у нее на руке часы – явно мужские, с широким ремешком из черного каучука и большим циферблатом, они подчеркивали миниатюрность и хрупкость запястья их обладательницы. Маккалеб моментально узнал часы. Они были на мистере Кане в момент убийства и особенно бросались в глаза, когда несчастный старик цеплялся за прилавок, прежде чем распластаться на полу.
– Простите, вы миссис Кан? – обратился к ней Маккалеб.
Азиатка перестала возиться с кассой и опасливо посмотрела на него:
– Да. Мы знакомы?
– Нет, просто… я слышал о том, что случилось с вашим супругом. Примите мои соболезнования.
– Спасибо, – кивнула она и, точно оправдываясь, добавила: – Единственный способ уберечься от зла – не отпирать дверей. Но нам нельзя. Нужно зарабатывать на хлеб.
Маккалеб понимающе кивнул. Скорее всего, такими словами покойный мистер Кан пытался развеять опасения жены, когда та отговаривала его от идеи открыть собственный бизнес в этом жестоком городе.
Поблагодарив женщину, Маккалеб поспешил на улицу; колокольчик звякнул ему вслед. Устроившись в салоне, он рассеянно уставился на витрину в попытке постичь логику нападавшего. Чем его привлек захудалый мини-маркет? В памяти всплыл кадр: грабитель тянется к кассе и выгребает оттуда купюры. Едва ли он сорвал солидный куш. Впрочем, сложно выстраивать какие-либо версии на основании двух-трех скудных фактов. Нужны детали, которые детективы наотрез отказались раскрывать.
Взгляд зацепился за таксофон на стене справа от магазинчика. Вероятно, именно им воспользовался Добрый Самаритянин. Интересно, полиция догадалась снять отпечатки с трубки, когда единственный свидетель так и не явился? Вряд ли. А сейчас заниматься этим нет смысла. Слишком много времени прошло.
– Куда едем? – с сильным акцентом спросил водитель.
Маккалеб подался вперед, чтобы назвать очередной адрес, но в последний момент передумал и забарабанил пальцами по пластиковой спинке переднего сиденья.
– Не выключайте счетчик. Мне нужно позвонить в пару мест.
Маккалеб снова выбрался из салона и, на ходу листая блокнот, направился к таксофону. Набрал номер и перевел звонок на свою кредитку. Ему ответили после первого же гудка.
– «Таймс», Рассел.
– Мне послышалось или ты сказала «Фигаймс»?
– Очень смешно. Кто говорит?
– Киша, это Терри Маккалеб.
– Привет, дружище! Как твое ничего?
– Лучше не бывает. Все собирался поблагодарить тебя за статью, но руки не доходили. Отличный материал.
– Ты просто душка. До сих пор меня не удостаивали слов благодарности.
– Боюсь, твой комплимент не по адресу. У меня к тебе просьба. Ты сейчас за компом?
– Терри, умеешь ты все испортить. Да, за компом.
– В общем, мне нужна информация, но я не совсем понимаю, где искать. Можешь сделать для меня поиск по ключевым словам? Ищи любые материалы об ограблениях, сопряженных с убийством.
– Серьезно? – засмеялась Киша. – Ты хоть представляешь, сколько народу погибает при вооруженных налетах? Это Лос-Анджелес, не забывай.
– Да уж, сморозил глупость. Тогда добавь к ключевым словам лыжную маску и возьми отрезок в полтора года. Надеюсь, это сузит поиск?
– Давай попробуем.
Киша застучала пальцами по клавиатуре компьютера, подключенного к электронному архиву газетных статей. Скоро система выведет на экран все заметки, где упоминается ограбление, лыжная маска и стрельба.
– Терри, стесняюсь спросить, зачем тебе это? Ты разве не вышел в отставку?
– Вышел.
– Что-то не очень похоже. Ты как будто взялся за старое. Проводишь расследование?
– Вроде того. Друг попросил об одолжении, а полиция Лос-Анджелеса, по обыкновению, ставит палки в колеса. Без жетона это вообще туши свет.
– Что за расследование?
– Это не для первой полосы. На нынешнем этапе точно. Но если запахнет сенсацией, обещаю снабдить тебя подробностями.
Киша сердито фыркнула.
– Как меня бесят такие разговоры! Просишь о помощи, сам не говоришь, в чем суть. Не тебе решать, что годится для первой полосы, а что нет. Кто из нас журналист, в конце концов?!
– Ладно, ладно. Извини. Просто не хочу тебя обнадеживать раньше времени. Может, дело не стоит и выеденного яйца. Сперва надо обмозговать. Но потом я обязательно тебе расскажу, обещаю. Не факт, что из этого выйдет убойный материал, но в любом случае ты все узнаешь. Ну как, нашла что-нибудь?
– Нашла, – капризно протянула Рассел. – Шесть совпадений за последние полтора года.
– Шесть? И что там?
– Шесть статей. Я зачитаю тебе заголовки, а ты решишь, стоит ли открывать текст целиком.
– Отлично.
– Поехали. «Двое ранены при попытке ограбления». «Мужчина застрелен у банкомата». Далее: «Полиция ищет свидетелей убийства у банкомата». Так, следующие три заголовка по всей видимости связаны. «При ограблении магазина застрелен владелец и случайная покупательница». «Вторая жертва, сотрудница „Таймс“, скончалась в больнице». Проклятье, впервые об этом слышу. Надо ознакомиться на досуге. И последнее: «Полиция разыскивает Доброго Самаритянина». Вот, все шесть.
Маккалеб задумался. Шесть статей, три разных случая.
– Разверни первые три и прочитай, если не трудно.
– Не вопрос.
В трубке снова защелкали клавиши. Взгляд Маккалеба скользнул мимо такси к Шерман-уэй – оживленной четырехполосной магистрали, где поток автомобилей не ослабевал даже по ночам. Наверняка кто-то из водителей видел убегающего убийцу. Неужели Арранго с Уолтерсом так зациклились на Добром Самаритянине, что не попытались разыскать других очевидцев?
Маккалеб посмотрел через дорогу и на парковке перед торговыми рядами заметил в автомобиле мужчину, но лицо разглядеть не успел – мужчина моментально заслонился от наблюдателя газетой. Автомобиль был старой развалюхой заграничной сборки, что исключало мысль о хвосте, приставленном Арранго. Но тут из трубки донесся голос Киши, и Маккалеб забыл про подозрительную колымагу.
– Первая статья от восьмого октября прошлого года. Тут буквально пара строк. «Супружеская пара получила ранения при попытке ограбления. Как сообщает полиция Инглвуда, незадачливого вора скрутили прохожие. Инцидент произошел во вторник, около одиннадцати часов. Супруги прогуливались по бульвару Манчестер, когда неизвестный в лыжной маске…» – зачитывала Киша с экрана.
– Преступника поймали? – перебил Маккалеб.
– Здесь сказано, что да.
– Тогда пропускаем. Нам нужны нераскрытые.
– Вторая заметка от пятницы, двадцать четвертого января. Заголовок «Мужчину застрелили у банкомата». Автор не указан. Тоже буквально три строчки. «В среду вечером был убит уроженец Ланкастера, снимавший наличные в банкомате. Заместители шерифа округа Лос-Анджелес назвали преступление совершенно беспочвенным. Неизвестный выстрелил тридцатилетнему Джеймсу Корделлу в голову, когда тот забирал из банкомата триста долларов. Все случилось около десяти вечера в отделении регионального банка на участке 1800 Ланкастер-роуд. По словам детектива Джей Уинстон из управления шерифа, убийство частично зафиксировала камера наблюдения, вмонтированная в банкомат, однако имеющихся кадров недостаточно для выявления личности преступника. На записи видно, что нападавший был в черной лыжной маске. Как отмечает Уинстон, Корделл не оказал ни малейшего сопротивления и не пытался спровоцировать убийцу. „Грабитель действовал хладнокровно. Подошел, выстрелил, забрал деньги. Перед нами пример вопиющей жестокости, когда человека убивают из-за каких-то трех сотен“. Корделл упал прямо перед хорошо освещенным банкоматом, однако его тело было обнаружено лишь пятнадцать минут спустя очередным посетителем банка. Врачи экстренной бригады скорой помощи установили, что Корделл скончался на месте». Конец. Читать следующую?
– Да.
Слушая журналистку, Маккалеб делал торопливые пометки в блокноте. Трижды подчеркнул фамилию Уинстон. Он неплохо знал Джей. В отличие от Арранго с Уолтерсом, она наверняка согласится помочь. С ней не нужно пускаться в ухищрения вроде смертельного танго. У Маккалеба отлегло от сердца.
Тем временем Киша принялась за третью статью.
– Здесь практически то же самое. Опубликовано через два дня, текста мало, автор не указан. «Подозреваемый в убийстве тридцатилетнего уроженца Ланкастера по-прежнему не найден, сообщают в управлении шерифа. Джей Уинстон рассчитывает получить свидетельские показания от водителей и прохожих, находившихся в среду на участке 1800 Ланкастер-роуд в промежутке с десяти до половины одиннадцатого вечера. Напомним, Джеймс Корделл был убит выстрелом в голову грабителем в лыжной маске. Потерпевший скончался на месте. Добычей преступника стали триста долларов. Хотя отдельные моменты преступления попали на камеру видеонаблюдения, вмонтированную в банкомат, полиции не удалось установить личность нападавшего из-за маски. „Думаю, он снял ее сразу после убийства. Человек не будет разгуливать по улице или садиться за руль в маске. Кто-то наверняка обратил внимание на мужчину, вышедшего из отделения банка. Полиция обращается к очевидцам с просьбой явиться в участок для дачи показаний“, цитирует издание Джей Уинстон». Больше ничего.
На сей раз Маккалеб ничего не записывал и, забыв про собеседницу, сосредоточенно анализировал услышанное.
– Алло, Терри? Ты еще здесь?
– Да, да. Извини.
– Ну как, что-нибудь пригодилось?
– Будем надеяться.
– Так и не скажешь, из-за чего сыр-бор?
– Не сейчас, Киша, но огромное тебе спасибо. Как только ситуация прояснится, ты узнаешь первой.
Маккалеб повесил трубку и достал из нагрудного кармана визитку, полученную от Арранго. Нечего рассусоливать и ждать до завтра. У него появилась зацепка, ниточка, которую он размотает с помощью полицейского управления или без нее. Маккалеб набрал номер и покосился через дорогу. Подозрительная колымага вместе с водителем исчезли.
Трубку сняли после шестого гудка. Когда звонок перевели на Арранго, Маккалеб с места в карьер спросил, вернулся ли Баскирк.
– Плохие новости, амиго, – фальшиво посетовал Арранго. – Лейтенант вернулся, но материалов тебе не видать как своих ушей.
– Интересно почему? – осведомился Маккалеб, стараясь ничем не выдать своего раздражения.
– Наверняка не скажу, но Баскирк рвал и метал, узнав, что ты явился к нам в обход его. А я предупреждал. Надо соблюдать субординацию, а не бежать впереди паровоза.
– Никто и не бежал. Если ты запамятовал, лейтенанта не было в управлении. Я справлялся о нем в первую очередь. Надеюсь, это ты ему передал?
– Само собой. Просто он вернулся из Центрального управления чернее тучи. Похоже, ему там вставили фитиля, вот он и отыгрался на мне. Сам понимаешь, вниз по пищевой цепочке. Вообще тебе грех жаловаться. Мы и так нарушили регламент, показали тебе запись. Для начала неплохо.
– Неплохо, но недостаточно, – возразил Маккалеб. – Всегда удивлялся, как мы в принципе умудряемся раскрывать преступления при таком уровне бюрократии. Думал, только Бюро помешано на крючкотворстве. Между собой мы прозвали его Федеральная бюрократия расследований. Но, похоже, эта хрень творится повсеместно.
– Избавь меня от своего дерьма. Своего по горло. Лейтенант вбил себе в голову, что я пригласил тебя нарочно, а мне такой геморрой даром не нужен. Не хочешь отвалить по-хорошему, твои проблемы. Главное, отвали.
– Считай, уже отвалил. Обещаю не беспокоить, пока не разыщу стрелка и не преподнесу его вам на блюдечке.
Выпалив последнюю реплику, Маккалеб понял, что перегнул палку, но после 9 февраля у него выработалось стойкое неприятие идиотов.
– Ждем не дождемся, – ехидно засмеялся Арранго.
И повесил трубку.
Глава 7
Маккалеб жестом попросил водителя подождать еще немного и снова углубился в блокнот. Сначала он хотел позвонить Джей Уинстон, но передумал и набрал оставленный Грасиэлой номер сестринского поста в отделении экстренной хирургии медицинского центра Святого Креста. Грасиэла согласилась увидеться с ним за ранним ланчем, хотя Маккалеб честно признался, что не особенно продвинулся в своих изысканиях. Они договорились встретиться в половине двенадцатого в вестибюле приемного покоя.
Клиника располагалась в части Вэлли, именуемой Мишн-Хиллз. По дороге Маккалеб рассматривал мелькающий за окном пейзаж. Разнообразием он не баловал: сплошь крытые торговые ряды и заправки. Таксист взял курс на 405-е шоссе, ведущее на север.
Топографию Вэлли Маккалеб знал преимущественно по совершенным там преступлениям. Таких накопилось немало, но знакомство с ними ограничивалось протоколами, фотоотчетами и видеозаписями с мест обнаружения трупов. Зачастую убийцы бесцеремонно сбрасывали своих жертв с покатых придорожных склонов или оставляли валяться среди холмов, обрамлявших северные равнины. Шифровщик отметился в Вэлли четырежды, прежде чем раствориться, как утренний туман.
– Вы из полиции?
Маккалеб оторвался от созерцания окрестностей и перехватил в зеркале заднего вида настороженный взгляд таксиста.
– Простите?
– Вы полицейский или вроде того?
– Нет, – коротко ответил Маккалеб и снова уставился в окно.
Они приближались к главной магистрали. На обочине топталась женщина с табличкой «Подайте на пропитание». Очередная жертва ждала своего палача.
Маккалеб устроился на пластиковом стуле напротив семейной пары. Женщина согнулась пополам от боли, обхватив руками живот. Супруг неустанно хлопотал вокруг нее, справлялся о самочувствии и донимал дежурную вопросами, когда появится врач. Но при этом дважды шепнул жене на ухо: «Уже решила, что им сказать?»
И всякий раз женщина молча отворачивалась.
Грасиэла Риверс появилась в приемном покое без четверти двенадцать. Предупредив, что в ее распоряжении всего час, она предложила пойти в больничный буфет. Маккалеб не возражал. После перенесенной операции его вкусовые рецепторы так и не восстановились. Ему было без разницы, где обедать – в захудалой столовой или в дорогом ресторане на Мелроуз. Маккалеб сделался неприхотлив и зачастую забывал поесть, пока головная боль не напоминала ему о необходимости подкрепить силы.
Народу в буфете было мало. Забрав подносы, они сели у окна, откуда открывался вид на зеленую лужайку с огромным белым крестом в центре.
– Моя единственная возможность полюбоваться солнечным светом, – пояснила Грасиэла. – В нашем отделении нет окон, вот и пользуюсь случаем.
Маккалеб понимающе кивнул:
– В Куантико наш отдел располагался под землей. В подвале. Ни единого окна, вечная сырость, зимой от холода не спасает даже обогреватель. Я вообще не видел солнца. Со временем это выматывает.
– Поэтому вы переехали сюда?
– Нет, совсем по другой причине. Но я напрасно надеялся, что теперь сполна насмотрюсь в окна. В МП мне отвели кладовку. Семнадцатый этаж и глухие стены. Наверное, поэтому я и перебрался на яхту. Люблю простор.
– Что такое МП?
– Ох, простите. Местное подразделение. Здоровенная контора в Вествуде неподалеку от ветеранского кладбища.
Грасиэла кивнула:
– Вы правда выросли на Каталине?
– Рос, пока мне не стукнуло шестнадцать. Потом мать забрала меня в Чикаго… Забавно, всю юность я мечтал поскорее убраться с острова. А сейчас из кожи вон лезу, чтобы вернуться обратно.
– Уже решили, чем займетесь?
– Еще нет. В наследство от отца мне достался причал. Может, махну на все рукой и буду сидеть с удочкой на солнце, попивать пиво.
Маккалеб улыбнулся, и Грасиэла улыбнулась в ответ.
– Если причал уже есть, почему вы тянете с отъездом?
– Яхта еще не готова. Впрочем, как и я.
Грасиэла опустила голову.
– Яхта принадлежала вашему отцу?
Очередная подробность из статьи. Маккалеб слишком разоткровенничался с Кишей Рассел. Мало радости, когда каждый второй знает твою подноготную.
– Его плавучий дом на острове. Отец умер, и яхта перешла ко мне. Много лет томилась в сухом доке и теперь нуждается в капитальном ремонте.
– А кто придумал название?
– Отец.
Грасиэла нахмурила брови и сморщилась, словно проглотила что-то кислое.
– «Попутная волна» – очень странное сочетание. Разве такое выражение существует? Я думала, попутным бывает только ветер.
– Еще как существует. К слову, попутная волна и попутный ветер – понятия диаметрально противоположные, как день и ночь.
– Серьезно?
– Да. Попутный ветер – друг моряка, а волна – заклятый враг.
– Почему? – изумилась Грасиэла.
– Любой, кто хоть раз выходил в море, знает, чем опасны попутные волны. Они возникают позади судна, подкрадываются со спины и способны захлестнуть тебя, увлечь на дно. Если не хочешь угодить в попутную волну, всегда будь на шаг впереди. Название яхты – своего рода предостережение. Не забывай оглядываться, всегда следи, что творится у тебя за спиной. Отец внушал мне это с детства. И потом, когда я отчалил.
– Отчалил?
– Ну, уехал с острова. Отец всегда повторял: остерегайся попутной волны, даже на суше.
Лицо Грасиэлы озарила улыбка.
– Какая потрясающая история. И название воспринимается совсем по-другому. Вы очень скучаете по отцу?
Маккалеб кивнул, но не стал развивать тему. Разговор постепенно иссяк, и они принялись за сэндвичи. Маккалеб не рассчитывал, что речь пойдет о нем. Наспех проглотив пару кусков, он поделился с Грасиэлой своими скромными достижениями, но умолчал, что видел запись убийства Глории. Зато поведал о возможной связи между стрельбой в магазине и вооруженным ограблением у банкомата, которое освещалось в статьях, прочитанных ему Кишей Рассел.
– Что думаете предпринять? – спросила Грасиэла, выслушав его рассказ.
– Для начала вздремну.
Грасиэла вздернула бровь.
– Устал как собака. Я уже отвык столько бегать, а от обилия информации голова кругом. Вернусь на яхту, отосплюсь, а завтра снова в бой.
– Извините.
– Не извиняйтесь, – улыбнулся Маккалеб. – Вы искали человека, который возьмется за дело не для галочки, а с искренним рвением. Рвения у меня в избытке, вот только сил маловато. Вы ведь медсестра, должны понимать.
– Прекрасно понимаю. Поэтому очень прошу, берегите себя. Если с вами что-то случится, смерть Глори…
– Можете не продолжать.
Повисла пауза. Маккалеб первым прервал затянувшееся молчание:
– Кстати, вы оказались правы. В полиции Лос-Анджелеса не торопятся с расследованием. Ждут у моря погоды. Точнее, очередного убийства. Дело сунули в долгий ящик, где оно и пролежит, пока не случится что-нибудь из ряда вон.
Грасиэла сокрушенно покачала головой:
– Сами ничего не делают и вам ставят палки в колеса. Уму непостижимо.
– Классическая борьба за территорию. Таковы правила игры.
– Это не игра, – возмутилась Грасиэла.
– Само собой, – примирительно произнес Маккалеб.
Напрасно он вообще употребил это слово.
– Получается, у вас связаны руки?
– Ну, не совсем. Думаю завтра наведаться в управление шерифа по поводу ограбления у банкомата. Я знаком с Джей Уинстон, старшим следователем. Давным-давно мы с ней распутали одно громкое дело. Будем надеяться, Джей встретит меня куда теплее полиции Лос-Анджелеса. По крайней мере, не сразу даст от ворот поворот.
Грасиэла не сумела скрыть своего разочарования.
– Послушайте, я не фокусник. Любое расследование подразумевает длительную и кропотливую работу. Дела не раскрываются по щелчку. Такое бывает только в кино. На практике все зачастую зависит от крохотной детали, зацепки, которую поначалу не заметили или сочли несущественной. Однако именно в ней кроется ключ к разгадке. Но с наскока ее не определить, нужно время.
– Да, разумеется. Просто меня угнетает, что полиция ничего не предприняла по горячим следам.
– Да, пока… – Маккалеб чуть не ляпнул «пока труп еще не остыл», но вовремя опомнился.
– Пока что?
– Ничего. Вы совершенно правы. Чем больше времени упущено, тем меньше шансов на успех.
Маккалеб даже не пытался подсластить пилюлю. Лучше заранее подготовить Грасиэлу к неминуемому провалу. В свое время Маккалеб считался неплохим специалистом, но до гения недотягивал. Согласившись взяться за расследование, он внушил Грасиэле ложную надежду. Его тщеславные мечты о триумфальном возвращении выльются для нее в горькое разочарование.
– Этим людям плевать, – пробормотала она, не поднимая глаз.
Нетрудно угадать, что речь шла об Арранго и Уолтерсе.
– Зато мне нет.
Они молча доели сэндвичи. Отодвинув тарелку, Маккалеб исподтишка разглядывал Грасиэлу, пока та смотрела в окно. Даже в белом синтетическом халате, с заколотыми волосами Грасиэла Риверс будоражила воображение. В ее облике читалась грусть, которую страстно хотелось развеять. Вероятно, смерть сестры наложила на нее свой отпечаток. Впрочем, печаль – неотъемлемая спутница многих. Маккалеб наблюдал ее даже у младенцев. Они словно заранее ощущали все тяготы жизни, а их дальнейшая судьба лишь оправдывала врожденные опасения.
– Она умерла здесь? – спросил Маккалеб.
Кивнув, Грасиэла повернулась к нему:
– Сначала ее отвезли в Нортбридж, стабилизировали, а после перевели сюда. Я была с ней, когда отключили систему жизнеобеспечения. Была до последнего вздоха.
– Страшное горе. – Маккалеб покачал головой.
– В экстренной хирургии люди умирают каждый день. Мы стараемся не принимать близко к сердцу, даже придумали шутливую аббревиатуру ППС – последняя песенка спета. Но когда это касается тебя напрямую… тут не до шуток.
Грасиэла отогнала гнетущие мысли и, переключив передачу, устремилась вперед, подальше от опасной колеи. Можно сказать, вдавила педаль газа в пол, оставляя все тяготы позади.
– Расскажите мне о ней, – попросил Маккалеб.
– В каком смысле?
– Собственно, за этим я и пришел. Хочу понять характер Глории. Это очень способствует расследованию. Чем больше знаешь о человеке, тем яснее картина.
Читать бесплатно другие книги:
