Малыш Градов Игорь
— Ты… тебя… — прохрипел он. — Все должны знать…
Но договорить он не успел — по телу прошли последние судороги, и он затих. Бандиты стояли вокруг молча, еще, очевидно, не веря в его смерть. Наконец Ред спросил:
— Малыш, что сказал Юродивый? Что мы должны знать?
— Что наследником буду я. Юродивый был мутантом и хотел, чтобы после его смерти вами также управлял мутант. И вел все дела. Я буду во главе банды, а Ред станет моим советником и помощником. Такова его последняя воля. Вы должны ее исполнить.
Бандиты, в том числе Ред, с сомнением уставились на меня. «Как это так? — читалось в их глазах. — Чтобы нами руководил ребенок…»
— Такова воля Юродивого, — еще раз громко объявил я. — Он не раз говорил, что в случае смерти хочет сделать наследником именно меня. Для официального вступления в должность он и пригласил меня сегодня в бункер. Ред, скажи!
Ред подумал секунду, потом уверенно кивнул — так и есть. Как я уже говорил, в некоторых случаях он соображает довольно быстро.
— Кроме того, Юродивый поручил мне выдать вам деньги. Как премиальные — чтобы вы могли как следует помянуть его. Это я сделаю сегодня же. Кто хочет уйти из банды — пусть уходит, пожалуйста, никого насильно держать не будем, а кто останется — получит прибавку к окладу. За верность. И еще: Юродивый приказал, чтобы вы хорошо служили мне.
— Служить тебе? — удивился один из бандитов, весьма рослый и накачанный. — Да ты же еще пацан, ребенок!
— Только по виду, — спокойно возразил я. — На самом же деле мне уже девятнадцать лет, я давно взрослый. Ред это знает.
Бандит снова кивнул. Он принял решение, и теперь был на моей стороне. Что не могло не радовать.
— Точно, Юродивый говорил, что Малыш — сильный мутант, — вышел вперед Ред, — и если что случится, мы должны за него держаться.
— А Малыш сможет защитить нас от Линя? — поинтересовался еще один бандит.
— Может, — уверенно кивнул Ред, — он многое умеет. Защитит не только от людей, но и от мутантов. Малыш к любому в мозги залезет и такое там устроит… Мама не горюй! Я сам видел. Да и ты, Бита, тоже. Ты же был с нами, когда Малыш нам головы задурил… Помнишь, когда поехали в ту деревню, за болотом…
Бита неохотно кивнул — было такое дело.
— Да, есть что вспомнить, — продолжил Ред. — Поехали мы черте куда. Две недели по лесам да болотам мотались…
Бита кивнул, и его дружки усмехнулись — как же, знаем об этой истории.
— Малыш еще и не то умеет, — продолжил Ред, — ни один мутант с ним не справится. Зуб даю! Да и выбора у нас, ребята, нет. Кто теперь прикроет? Юродивый-то мертв… И вот еще что: если сейчас передеремся, начнем власть делить, то это будет только на руку Линю. Он нас легко уничтожит, поодиночке. А Малыш — это сила, он сможет противостоять Линю. Кто не верит — пусть на себе испытает. Малыш, покажи!
Я обвел взглядом бандитов и сосредоточился на Бите. Пожалуй, он подойдет для небольшой демонстрации. Залез к нему в голову и быстро стер память за последние сутки. Бита замер, потом очнулся и замотал головой — как будто после долгого, тяжелого сна. Бандит удивленно уставился на нас:
— Парни, а что вы здесь делаете? И где Юродивый?
Бита перевел глаза вниз и замер в ступоре. Смотрел, и никак не мог понять, почему Юродивый лежит на полу в крови…
— Ну что, убедились? — довольно хмыкнул Ред. — Малыш всем покажет! И Линю тоже.
Все с уважением посмотрели на меня. Вот это другое дело! Я гордо поднял голову и расправил плечи. Кажется, даже стал на пару сантиметров выше…
— В общем, так, ребята, — взял инициативу в свои руки Ред, — нечего вам здесь стоять. Мы с Малышом займемся делом — будем разбираться с делами Юродивого… А вы заверните его тело в ковер и несите наверх. Через час встречаемся у ворот, поедем на кладбище. Нечего время тянуть — похороним Юродивого сегодня же, как требует наш обычай. Где всех ребят хороним… Там ему будет хорошо — все свои лежат… Ладно, пацаны, свободны, идите отсюда. И кто-нибудь — объясните Бите, что случилось. А то он так и будет стоять, разинув рот…
Бандиты, тихо переговариваясь, начали расходиться. Двое закатали в ковер то, что осталось от Юродивого, и унесли наверх — готовиться к похоронам. Кто-то увел все еще недоумевающего Биту. Мы с Редом остались вдвоем. Он спросил:
— Ну и что, Малыш, дальше делать будем, как жить?
— Сначала разберемся с деньгами, — предложил я. — Потом займемся бумагами Юродивого, надо войти в курс дела. Как говорится, давай решать проблемы по мере их возникновения. Кстати, здесь должен быть сейф. Ты не знаешь где?
Ред пожал плечами:
— Он свои тайны хорошо хранил.
— Ладно, — кивнул я, — найдем. Не такая большая комната…
— А как ты откроешь сейф? — недоверчиво спросил Ред. — Неужели шифр знаешь?
— Разберемся, — уверенно кивнул я, — беру на себя. А ты проследи, чтобы нам не мешали. Мало ли что мы найдем в сейфе. Незачем всем знать…
Ред согласно кивнул и занял пост у дверей. Я обогнул лужу крови на полу, оставшуюся от Юродивого, и сел за его стол. В его любимое кожаное кресло. Удобно, мягко, жаль только, что ноги до пола не достают. Но ничего, что-нибудь придумаем…
Пора приниматься за дело. Что, интересно, Юродивый хранил в ящиках своего стола?
В столе у Юродивого ничего интересного не нашлось. А вот в сейфе…
Его я обнаружил за картиной на стене, когда осматривал кабинет. Внутри небольшого стального ящика оказалось много чего интересного: деньги (старые и новые), золотые слитки (наши с Глазом), оружие (пара пистолетов, автомат), какие-то документы (с ними еще предстояло разобраться) и небольшая деревянная коробочка.
Внутри оказались фотографии — блеклые, пожелтевшие, местами обгоревшие и сильно попорченные водой. Но на них еще можно было разобрать лица и фигуры. Очевидно, это была одна семья: молодая, красивая женщина с девочкой на руках, старомодно одетый мужчина в шляпе и с тростью и мальчик лет десяти-одиннадцати в матросском костюмчике. Очень напоминающий нашего Юродивого…
Скорее всего, это и был он — в детстве, конечно, много лет тому назад. Остальные — это, судя по всему, его мать, отец и сестренка… Когда же был сделан этот снимок? Наверняка очень давно. Такие фото, насколько я знаю, были популярны задолго до Большой войны. Значит…
Даже страшно себе представить, сколько лет было Юродивому. Люди столько не живут. Интересно, как ему удалось так сохраниться, да еще в здравом уме и твердой памяти? И что стало с его родными? Где они? Погибли во время войны или умерли своей смертью? Боюсь, на эти вопросы мы уж никогда не получим ответов.
В комнату заглянул один из бандитов.
— Это… — замялся он, не зная как ко мне обратиться.
— Зови меня Петер, — подсказал я.
— Господин Петер, всё готово. В смысле — для похорон Юродивого.
— Ладно, иду.
Я покинули кабинет, но перед тем, разумеется, убрал все самое ценное в сейф и тщательно закрыл его. Юродивый, как выяснилось, свой тайник запирал на очень простой шифр — я легко его вычислил. Очевидно, главарь банды считал, что его подопечные не осмелятся заглянуть в кабинет без спроса. А уже залезть в сейф…
У меня такой уверенности не было, поэтому я закрыл железный ящик на сложный шифр, который сам же и придумал. Незачем вводить бандитов в искушение…
После этого мы с Редом поднялись наверх. Возле входа в бункер выстроились в подобие шеренги бандиты — чуть более двадцати человек. Немного, однако… Мне почему-то казалось, что у Юродивого больше людей. Видно, во время войны банда понесла существенные потери. Ну, что же, что есть, то есть. Как говорится, радуйся тому, что досталось…
Ред еще раз объявил о последней воле Юродивого и официально представил меня как преемника и наследника. Бандиты напряженно молчали. Но, по крайней мере, никто открыто не выразил своего недовольства. И не попытался оспаривать мои права. Уже хорошо.
Ред по очереди представил мне бандитов. Кого-то я уже знал, кого-то видел впервые. Каждому я пожал руку — по заведенному ритуалу. Лом при этом нагло посмотрел на меня и нехорошо улыбнулся — мол, ты дури головы другим, а я-то тебя хорошо знаю! Я подумал, что придется при первой же возможности избавиться от него — он был явно опасен. К тому же я не люблю предателей…
Я чувствовал, что бандиты находятся в растерянности и не могут до конца осознать, что происходит. На их лицах читалось недоумение: как получилось, что на месте Юродивого оказался никому не известный пацан? И почему они должны ему подчиняться? Пришлось мне еще раз изложить последние события и напомнить, что воля Юродивого должна быть исполнена. И вообще, мутант во главе банды — это суровая необходимость, иначе против Линя нам не выстоять.
— Малыш… То есть господин Петер станет заниматься общими делами, — заявил после окончания знакомства Ред, — управлением, деньгами, операциями, а главное — защитой от других мутантов. Он в этом деле большой мастер, все знают. А кто не знает, пусть спросит у Биты.
Бита смущенно улыбнулся — он все еще не мог прийти в себя. Последние сутки полностью выпали из его жизни.
— Я же, со своей стороны, — продолжил Рей, — по мере сил своих стану ему помогать. В текущих делах, в разборках и непонятках разных… Вопросы у кого есть?
— А с Линем мы как — воевать будем? — спросил кто-то из банды. — Боюсь, нам достанется… Без Юродивого-то.
— Ничего, господин Петер с Линем разберется, — уверенно заявил Ред, — у него есть на это счет кое-какие мысли.
— Я слышал, — засомневался все тот же бандит, — у Линя недавно появился новый мутант, говорят, очень сильный. Желтый Глаз…
— Не проблема, — улыбнулся я, — решу вопрос. Глаз против меня не выстоит — я сильнее. К тому же мы с ним давние друзья, дела вместе делали. Так что он не станет со мной конфликтовать, Лом может это подтвердить.
Все посмотрели на Лома, тот нехотя кивнул.
— А что касается Линя, — сказал я, — то я с ним договорюсь, уж поверьте. Война между нами слишком затянулась и слишком дорого нам стала обходиться, пора с нею кончать. Лучше жить мирно и спокойно заниматься бизнесом. Правильно я говорю?
Бандиты одобрительно зашумели — война им тоже порядком надоела, все хотели жить спокойно. Делать деньги лучше в тишине, а не под треск автоматов. К тому же мертвым бабки вообще ни к чему… Один только Лом недовольно хмыкнул:
— Ага, ляжем все под Линя. И он нас поимеет. Оптом и в розницу.
Я понял, что с Ломом надо срочно решать, иначе он настроит против меня всю банду.
— А вот ты, Лом, помолчал бы, — громко заявил я, — крысам не положено говорить, когда правильные ребята дела обсуждают. А ты крыса, причем сама мерзкая!
Лом зло сверкнул на меня глазами и схватился за пистолет. Я ждал этого и отреагировал мгновенно — мысленно сдавил его голову. Как в тиски взял… Лом вскрикнул от боли и упал на колени. Ладонями он сжал голову, пытаясь унять дикий приступ мигрени.
— Что, Лом, головушка бо-бо? — сочувственно произнес Ред. — Правильно Малы… то есть господин Петер сказал — крыса ты, да еще предатель. Ненавижу такую мразь!
Ред зло сплюнул на землю. Все бандиты посмотрели на Лома — кто со страхом, кто с тайным сочувствием. Лом, громко завывая, стал кататься по земле. Но никто не пытался ему помочь.
— Лом не просто крыса, а крыса двойная, — объявил я. — Я знаю, что господин Линь специально подослал его к нам. Чтобы наши тайны вынюхать и ему доложить. Для этого Линь разрешил Лому убить двух своих людей. Что тот и сделал с превеликим удовольствием. Было такое, Лом? Ну, говори!
Бандит с ненавистью посмотрел на меня. Я еще слегка сжал его голову.
— Было, — сквозь зубы процедил он, — хорошо, все расскажу, только перестань!
— Ну!
— Линь послал меня, — сквозь зубы процедил Лом, — чтобы посмотреть, как устроить покушение на Юродивого. И убить его. А чтобы вы мне поверили, приказал застрелить двух ребят, что в патруле были. Все равно, говорит, они необстрелянные, толку мало…
— А нас с Глазом он тоже тебе приказал к Юродивому доставить? — поинтересовался я.
— Нет, вы случайно попались. Ну, я и решил — заодно уж. И еще хотел ваше золото получить — как награду…
— Вот видите, — удовлетворено произнес я, — Лом сам во всем признался.
— Ах ты, гад, — воскликнул Ред, — правильно, что я тебе не доверял, считал, что ты все лжешь. Люди говорят: кто предал один раз, предаст и второй. Кстати, а не ты ли это случайно Юродивому гранату подсунул? Со слабой чекой? А, Лом? Чего молчишь?
И, не дожидаясь ответа, приказал:
— Кончайте его, ребята! Нечего с ним разговаривать!
Я усмехнулся — ясно, почему Ред ненавидит Лома. Вовсе не потому, что тот предатель и негодяй, а потому, что Лои мог составить ему конкуренцию. Вот и воспользовался случаем, чтобы убрать соперника. А заодно скрыть трагедию с гранатой — Ред в произошедшем тоже был отчасти виноват. Ну, и власть свою показать, свои новые возможности…
Двое по приказу Реда подхватили под руки слабо сопротивляющегося Лома и потащили за бункер. Вскоре оттуда раздались выстрелы.
— Прикончили крысу, — довольно кивнул Ред, — теперь можно и нашими делами заняться. Садитесь все, пора ехать на кладбище.
Тело Юродивого, завернутое в ковер, положили в кузов грузовика, и все расселись по машинам. Я занял почетное место в лимузине — бывшем автомобиле Юродивого. Теперь это будет моя машина. Процессия медленно тронулась и покатила в сторону леса. Лома, кстати, тоже кинули в кузов — в ноги Юродивому. Хоронить — так всех сразу.
Кладбище располагалось на окраине леса, в десяти километрах от военного городка. Оно осталось еще с прежних времен, с мирной жизни. Теперь на нем хоронили только бандитов. Местные на нем своих покойников не закапывали — считали зазорным лежать рядом с отморозками.
Место, кстати, оказалось очень хорошим — тихим и, главное, сухим. Песчаная почва, высокие сосны, аромат нагретой смолы в жаркий летний день… Здесь я и сам не прочь был бы лежать. Разумеется, лет этак через пятьдесят-шестьдесят, а, может быть, и больше.
На центральной аллее виднелся ряд относительно свежих могил — результат войны с Линем. Бандиты разбились на две группы и принялись за работу. Одну могилу, на самой окраине кладбища, выкопали для предателя Лома, другую, в самом центре, — для Юродивого.
Ред присматривал за бандитами, и дело шло споро, через полчаса обе могилы были готовы. Парни отволокли тело Лома к дальней яме, бросили вниз и быстро закидали землей — без прощания и последнего салюта. «Много чести», — пояснил Ред. Затем все собрались на центральной аллее.
— Малыш, — тихо обратился ко мне Ред, — скажи что-нибудь про Юродивого. Ты же знаешь, я говорить не мастак.
Да уж, оратором он был неважным, это точно. Я вздохнул и вышел вперед. Что я мог сказать о Юродивом? По сути, ничего. Я о нем почти ничего не знал. Точнее, знал кое-что, но стоило ли об этом говорить сейчас, стоя над его телом?
Для меня Юродивый был и навсегда останется безжалостным бандитом, убившим мою мать. Но почему он стал таким, что привело его в банду? Не родился же он отморозком! Как мальчик с фотографии превратился в мутанта, главаря банды, беспощадного и хладнокровного убийцу? Нет ответа на эти вопросы. И, честное слово, я не хочу их знать. Пусть все останется так, как есть. Некоторые тайны лучше не раскапывать…
Но для тех, кто сейчас вздыхал у края могилы, Юродивый был другим человеком — мудрым, хотя и суровым руководителем, наставником, даже товарищем. И бандиты ждали от меня соответствующих слов. Не стоило их разочаровывать…
Я еще раз обвел взглядом своих новых подчиненных и стал говорить. Я рассказал, каким сильным и волевым человеком являлся Юродивый (чистая правда), каким выдающимся мутантом он был (что еще более верно). Вдохновение, к счастью, снизошло на меня, и я вещал, как пел. Бандиты зачарованно слушали. Когда я закончил, Ред с благодарностью похлопал меня по плечу:
— Спасибо, Петер, отлично сказано! Так хорошо о Юродивом еще никто никогда не говорил. Уважил!
Затем тело Юродивого осторожно опустили в могилу и закидали землей. Сверху сделали аккуратный холмик.
— Через неделю крест поставим, — пообещал Ред, — или даже памятник. Как положено…
Затем бандиты достали оружие и дали прощальный салют — три громких, хотя и нестройных залпа. На этом похороны Юродивого закончилась. Мы погрузились обратно в машины и поехали на базу, где нас ждали дела. Мне, в частности, предстояло разобраться с бумагами Юродивого и решить вопрос с деньгами. А еще встретиться со старухой Марой и с Ирмой. Со своей любимой, обожаемой Ирмой…
Ред собрался вместе с бандитами помянуть Юродивого. Скромно, но с глубоким чувством и должным уважением. Я принимать участия в поминках не стал — во-первых, совсем не употребляю алкоголь (мне даже от пива делается плохо), а во-вторых, поминать его мне совершенно не хотелось. Сами догадываетесь почему…
Глава четырнадцатая
Новые заботы
По моему приказу Ред привел Мару. Я в это время сидел за столом и просматривал бумаги Юродивого. Нашлось там кое-что интересное… Старуха посмотрела на меня внимательным взглядом, хмыкнула и без приглашения уселась в кресло.
— Иди, Ред, — приказал я, — у нас с травницей долгий разговор будет.
— Может, помочь чем? — Ред выразительно покрутил в руках резиновую дубинку.
— Нет, справлюсь.
— Как знаешь, — пожал плечами Ред, — но если что, я за дверью.
Я еще некоторое время просматривал бумаги, делая вид, что очень занят. На самом деле хотел, чтобы Мара заговорила первой. И дождался.
— Я так и знала, — кивнула старуха, — ты прикончил Юродивого. Хотя не думала, что это будет так скоро. Ну ладно… Набрался ты силушки, Малыш, ой, набрался…
Я пожал плечами — все верно, и продолжал изучать документы.
— Зачем я тебе? — поинтересовалась старуха. — Я старая, слабая, никому не нужная…
— Хватит причитать, — оборвал ее Мару, — я знаю, что ты умеешь. Поэтому у меня к тебе будет просьба, личная…
— Насчет Ирмы? — хмыкнула Мара. — Не волнуйся, присмотрю за твоей девчонкой, у меня как у Христа за пазухой будет. Научу своему ремеслу, раз уж взялась…
— Одного учения мало, — начал я.
— Конечно, и подлечу ее, — кивнула Мара, — по крайней мере — попытаюсь. Ноги у нее очень плохие, слабые…
— Надежда есть? — я пристально посмотрел на старуху.
— Все в руках Божьих, — снова запричитала Мара.
— Не думал, что такая набожная, — усмехнулся я и откинулся в кресле, — может, ты и в церковь по воскресеньям ходишь?
— Не кощунствуй! — злобно блеснула глазами старуха. — Вера — это святое, нечего тут зубоскалить. Не твое дело!
— Прости, — я примирительно поднял вверх руки, — глупость сказал. Конечно, это твое дело — ходить в церковь или нет. Но все-таки, ответь мне: сможешь помочь Ирме?
Старуха поджала бледные губы.
— А что ты мне дашь? С девчонки, конечно, взять нечего, но ты теперь богатый, — старуха выразительно кивнула на чуть приоткрытый сейф. — У Юродивого, небось, нашлась кое-какая заначка…
— Не обижу, — серьезно ответил я, — получишь все, что захочешь: деньги, дом, новую одежду, еду. Только вылечи Ирму!
— Дом у меня уже есть, — принялась рассуждать старуха, — еду и одежду мне люди добрые дают, за помощь и лечение. А деньги… Сколько ты можешь мне заплатить?
— Все, что найду у Юродивого.
— Это сколько? — в глазах старухи мелькнул жадный огонек.
— Пока не знаю, — честно ответил я, — до конца не посчитал, сколько у него денег. Но, думаю, тебе хватит. А если мало будет, еще дам, позже, когда заработаю.
— Ладно, — согласилась старуха. — Ирма — девочка хорошая, умная, работящая, все на лету схватывает. Хорошей травницей будет! Ради нее я у тебя много просить не стану, а решим мы так. Будешь платить по частям, как будто пенсия. Но до самого конца моей жизни!
— Договорились, — кивнул я и протянул старухе руку.
Та ее пожала и довольно улыбнулась — договор заключен.
— Вот и славно, — протянула Мара. — Хотя бы на старости лет поживу в сытости и достатке. Научу ремеслу Ирму и уйду на покой. Хватит мне по людям бегать, пора отдохнуть. Тем более что немного осталось…
Старуха внимательно посмотрела на меня:
— Кстати, Малыш… То есть господин Петер… Тебе самому-то помощь не нужна? Что, так и будешь до конца жизни как маленький?
— Мне уже ничем не поможешь, — горько усмехнулся я, — мутация!
— Ну и что? — пожала плечами старуха. — Трудно, конечно, но кое-что подправить можно.
— Ты это серьезно? — не понял я.
— Чуда, конечно, не обещаю, — ворчливо произнесла старуха, — я не Господь Бог, но кое-что сделать могу. Если все пойдет гладко, со временем станешь нормальным человеком. Или почти нормальным. По крайней мере, будешь выглядеть, как взрослый.
От неожиданности я потерял дар речи. Неужели смогу стать, как все? Смогу жениться, завести детей?
— Не все так быстро, — угадала мои мысли старуха, — потихоньку, полегоньку. Сначала поможем тебе подрасти, потом и остальное. Дай Бог, и организм твой заработает…
— А что с моими способностями, — поинтересовался я, — они останутся или пропадут? Ведь это тоже мутация…
— Да куда они денутся! — махнула рукой старуха. — Таланты не от тела зависят, а от мозга. А он у тебя в полном порядке.
Я облегчено вздохнул — не хотелось бы лишиться своих возможностей. Ведь без них я никто…
— Конечно, лечение — дело долгое, — продолжила старуха, — лет пять-шесть займет, но зато потом…
— Я буду совсем здоровым? — вцепился я в старуху. — Во всех смыслах, даже в том?
И кивнул на свои штаны.
— Да, — хмыкнула Мара, — будешь. Сможешь и жениться, и ребеночка своей Ирме заделать. Как обычный мужчина. Но и стареть ты станешь, как обычный человек…
Да, за все приходится платить, подумал я. За счастье жить с Ирмой — тоже. Но она того стоит.
Если я не захочу ничего менять, то смогу прожить еще лет сорок-пятьдесят. Очень долго по нашим меркам. Вот только зачем мне такая жизнь, без Ирмы? Раньше, когда у меня не было шансов, я не дергался. Смирился со своей судьбой, приспособился к жизни… Но теперь все по-другому — старуха предоставила мне шанс. И я не имею права его упускать. Пусть я проживу гораздо меньше, чем раньше, лет двадцать-тридцать всего, но зато со своей дорогой Ирмой. А там пусть будет, что будет. Но дождется ли она меня, ведь еще пять-шесть лет…
— Дождется, — кивнула старуха, угадав мои мысли, — никуда не денется. Она к тебе очень привязалась, как собачонка. Поживет пока у меня, поучится ремеслу, а потом я ей передам дело. И стану цветы выращивать, как всегда мечтала. Кстати, за твое лечение — плата отдельная…
Я кивнул — вопросов нет.
— Вот и хорошо, — поговорила Мара, — а теперь, милок, прикажи своим архаровцам меня до дому довезти. Утомилась я здесь… Место больно плохое, тяжкое. Сам, наверное, чувствуешь.
Я кивнул — действительно, бункер Юродивого давил на меня, делал каким-то нервным, злым. Надо бы чаще бывать на свежем воздухе, особенно в лесу. Вот там энергетика хорошая, светлая.
— Подожди пока в приемной, — приказал я Маре, — я поговорю с Ирмой, а потом вас отвезут домой. На моем личном лимузине, со всеми удобствами.
Старуха поднялась и тяжело поковыляла к дверям.
— Кстати, — попросил я ее, — не говори пока Ирме, что будешь лечить меня. Пусть это станет для нее сюрпризом. Да еще вдруг не получится…
— Получится, — усмехнулась старуха, — все получится. Главное — верить в себя и дело знать. Но твою просьбу, Малыш, исполню, так и быть. Пусть действительно будет для нее сюрпризом!
Мара тонко захихикала и скрылась за дверью. А я все сидел и думал — что это было? Правда ли Мара сможет излечить меня или только посмеялась? Это она умеет… И если я излечусь, то как изменится моя судьба и судьба моих родных? И Ирмы?..
…Неужели я стану взрослым?
Если ты хочешь произвести на девушку хорошее впечатление, должен выглядеть солидно. Так моя матушка говорит брату Нику. «Девушки любят серьезных ребят, — поучает она, — чтобы были солидные и вели себя соответствующе. А ты? Уже шестнадцать лет, а все одни глупости в голове! Стыдно! Когда ты за ум возьмешься, взрослым станешь? Чтобы с девушками встречаться, жениться, дети… Когда я, наконец, внуков от тебя получу?»
Ник на эти замечания отмахивался — чего ко мне привязалась? Я еще молодой, погулять хочу. Девок на мой век хватит, сама знаешь, а жениться и заводить детей не желаю — крики, сопли, пеленки-распашонки… Не по мне это! Пусть Дара тебе внуков рожает, ей самое то…
Матушка тихо вздыхала и шла к Даре — узнавать, не забеременела ли она. Но у сестры пока ничего не получалось: то ли еще слишком молодая, то ли у ее мужа что-то не так…
А я вот люблю детей. Правда, понянчиться с ними у меня возможности не было. С Ником и Дарой возилась сама матушка, мне не доверяла — считала, что слишком маленький. А собственных детей у меня быть не может, сами понимаете. Пока… Но вот если вырасту, женюсь… Сразу же сделаю Ирме предложение. Надеюсь, не откажет. А потом вместе подумаем о продолжении рода…
Я прибрался в своем кабинете. На кресло положил толстую пачку книг — чтобы сидеть повыше, на письменный стол бросил несколько крупных купюр. Как будто пересчитываю… Это, по идее, должно создать деловую атмосферу. И придать мне соответствующий солидный образ — начальника, босса, шефа. В общем, крутого мужика. Ведь большие деньги бывают только у крутых мужиков, это все знают…
Закончив приготовления, я уселся на книги (черт, ноги до пола не достают!) и принялся читать бумаги. Ред, заглянув в кабинет, понимающе усмехнулся и доложил:
— Господин Петер, к вам Ирма. Прикажите впустить?
Я кивнул. Ирма осторожно вошла в комнату и боязливо приблизилась к столу. Потом села на самый краешек кресла. Я оторвался от бумаг и улыбнулся:
— Ну, здравствуй, Ирма, очень рад тебя видеть. Извини, что не мог принять тебя раньше, дела были…
И обвел руками комнату — сама видишь, что досталось. Ирма еле слышно произнесла:
— Здравствуй, Малыш… То есть Петер… Господи, я даже не знаю, как к тебе обращаться!
— При бандитах зови «господин Петер», — подсказал я, — так будет лучше, а вдвоем, как обычно — Малыш. Хорошо?
Ирма кивнула.
— Малыш… — начала она и вдруг закрыла лицо руками лицо, — нет, не могу. Ты уже не Малыш, ты другой — злой, жестокий. Скажите, господин Петер, где мой прежний Малыш, где тот, кого я любила?
Я растерялся, не зная, что ответить. Затем подошел к Ирме и осторожно погладил ее по голове:
— Ирма, дорогая… Да, конечно, я изменился. Но так было надо, иначе не выжить было и не победить Юродивого. Но теперь все будет хорошо: Юродивого больше нет, и нам ничто не угрожает. Ни тебе, ни мне, ни нашим родным. Сегодня же ты вернешься к Маре, поживешь пока у нее, поучишься ремеслу. И со временем станешь целительницей… Ведь ты этого хочешь?
Ирма вытерла ладошкой слезы и едва заметно улыбнулась:
— Мне у Мары нравится, хоть она и ворчит все время… Но без тебя, Малыш, там скучно. Не хватает наших бесед, наших прогулок по лесу… Ты будешь навещать меня?
— Разумеется, — пообещал я, — приеду при первой же возможности.
— Я буду ждать тебя, — кивнула Ирма. — Столько, сколько потребуется…
И тут же внезапно залилась слезами:
— Малыш, зачем ты меня обманываешь? Я знаю, что это ты убил Юродивого, Мара сказала. Ред и бандиты тебе подчиняются и очень тебя боятся. И даже Мара… У тебя есть все — сила, власть, деньги. Зачем тебе я — бедная, несчастная калека? Кто я для тебя — игрушка, развлечение, просто забава?
— Ты для меня всего друг, — твердо ответил я, — самый верный друг. И даже намного больше…
Ирма подняла заплаканные глаза.
— Это раньше я была тебе другом, Малыш, — произнесла она, — а теперь ты — господин Петер, главарь бандитов. Взрослый, жесткий человек. Мы стали слишком разными, между нами не может быть прежней дружбы.
— Не говори ерунды! — возмутился я. — Мы навсегда останемся друзьями — ты и я.
Ирма отрицательно покачала головой:
— Нет, Питер, нет… Прости.
Я ласково прикоснулся к ее волосам:
— Между нами все будет по-прежнему, — постарался внушить я ей, — все, как и раньше. Помнишь, как мы прошлой осенью собирали в саду гербарий, и я рассказывал тебе о разных растениях? А потом варили грибы, которые ты нашла за домом? Они оказались ядовитыми и их пришлось выкинуть… Все будет так, как прежде…
Ирма тихо улыбнулась — да, Малыш, конечно.
Хорошая вещь — внушение, подумал я, с его помощью можно многое сделать.
— Вот видишь, — удовлетворенно сказал я, — мы и снова друзья. А на мое теперешнее положение просто не обращай внимания. Представь себе, что я играю некую роль. Как в театре… Скажем, роль главаря банды.
— Но эту роль может сыграть и Ред, — возразила Ирма, — ему даже притворяться не нужно — он натуральный бандит…
— Ред не удержит людей в подчинении, — покачал я головой, — ему не хватит ни силы, ни авторитета. А это приведет к большой крови…
Я задумчиво походил по кабинету.
— Мне придется играть роль главаря банды, — сказал я, — хочу я этого или нет. Нельзя все бросить и сбежать! Если я уйду, банду сразу же возглавит какой-нибудь отморозок вроде Лома. Это очень плохо. Начнется грызня, дележка, разборки, хаос… Я же могу удержать бандитов в подчинении, контролировать их. Нет, Ирма, нам нужен мир, порядок, пусть даже и такой. Позже, со временем, я смогу отойти в сторону и передать все Реду или кому другому…
Ирма недоверчиво посмотрела на меня — правда? Я кивнул — да, так и будет.
— Я честный, справедливый, — продолжал убеждать я ее, — буду все решать по совести, по справедливости…
— А хорошим ты тоже будешь? — неожиданно спросила Ирма.
— Не знаю, — пожал я плечами, — быть хорошим очень трудно, а для всех — почти невозможно. Но я хотя бы попробую…
Мы проговорили еще с полчаса. Кажется, мне удалось успокоить Ирму. По крайней мере, она уже не плакала. И то хорошо… Но меня не покидало чувство, что я потерял ее. Навсегда…
Потом я приказал Реду отвезти Ирму и старуху домой. И еще дал травнице денег — за будущие услуги. Пусть начинает лечение Ирмы немедленно.
Мара пообещала присмотреть за Ирмой, я был за нее спокоен. У Ирмы — ясное, понятное будущее… Что не скажешь обо мне. Мое будущее казалось крайне неопределенным…
Ирма была права: я изменился — вот только в какую сторону? В лучшую или худшую? Я сам не мог ответить на этот вопрос.
Мы сидели на кухне — мать, отец (имею в виду мастера Дана), господин Линь и я. Ника и Дару звать не стали — незачем им знать про наши дела…
Матушка заварила вкусный травяной чай и поставила тарелку с лепешками. Мы ели, пили и разговаривали. Желтый Глаз снял блокировку с родителей, и они могли вспомнить, кто на самом деле господин Линь, как оказался здесь и почему нам надо поговорить. И главное — кто такой я и сколько мне лет.
Читать бесплатно другие книги:
