Северная Корона. По звездам Джейн Анна

И едва она подумала об этом, как зазвонил телефон – снова незнакомый номер.

– Да, – сказала она и услышала голос Саши:

– Ты ведь Марта? Я прав?

– Нет, вы не туда попали, – отчеканила Карлова и сбросила вызов.

Саша звонил ей еще несколько раз. Ника оказалась права: он был упорным. Добивался своего. Но и Марта была упрямой. Решила, что не станет говорить с бывшим парнем сестры – и не будет. Пусть хоть зазвонится. Она поставила телефон на беззвучный режим, чтобы Саша не надоедал ей звонками. Но зайдя в консерваторию, на автомате поменяла беззвучный режим на обычный. Забылась.

Саша активизировался на лекции по гармонии. Из-за того что Марта перепутала режимы, на всю потоковую аудиторию заиграла мрачная и мощная мелодия «Лордов». На Марту, которая принялась рыться в сумке, начали оборачиваться, а профессор – Ираида Ивановна, суровая женщина в возрасте, – прервала лекцию. Сдвинув брови, она уставилась на студентов. По ее авторитетному мнению, подобной вульгарной музыке было не место в священных стенах консерватории.

– Выключите немедленно, – потребовала Ираида Ивановна, недобро глядя на Марту.

– Простите, – пискнула она, нашла в сумке телефон и спешно сбросила звонок.

– Продолжим, – кивнула профессор и уже было открыла рот, чтобы договорить прерванную мысль, как «Лорды» снова ее перебили. Марта не успела поменять режим, и Саша опять позвонил. Она сбросила его звонок, мысленно ругаясь.

– Простите, – вновь покаялась Марта, сжимая телефон побелевшими от напряжения пальцами. А он зазвонил в третий раз. Проклятье!

Ираида Ивановна поморщилась:

– Карлова, у вас там что-то важное? Выйдите и поговорите. Не мешайте аудитории.

Марта встала с места, кивнула и поспешила к входной двери, на ходу меняя режим на беззвучный. Ну, Ника, удружила!

– И впредь выключайте, пожалуйста, звук, это некультурно, – донесся до нее голос профессора.

Ираида Ивановна сделала пометочку у себя в голове: в первой части экзамена по гармонии письменное задание Карловой нужно будет просмотреть с особой тщательностью. А во второй части, во время устного задания, провести содержательную беседу.

«Посмотрим, как ты двойную фугу с раздельной экспозицией мне напишешь, любительница металла», – подумала пожилая преподавательница с предвкушением. Она искренне хотела, чтобы студенты не валяли дурака, а впитывали в себя драгоценные знания, дабы потом суметь с их помощью реализовать себя и стать если не великими музыкантами, то хотя бы профессионалами, за которых консерватории не будет стыдно.

Марта оказалась в коридоре. Она прекрасно понимала, что рассердила профессора. Та теперь отыграется на ней на экзамене! А во всем виноват этот придурок Дионов! Звонит и звонит как сумасшедший.

Едва Марта вспомнила его, как телефон снова ожил – правда, звонок теперь был бесшумным. Дионова захотелось поставить на место. И не думая, что делает, она ответила на звонок.

– Что вам нужно? Хватит сюда звонить, – отчеканила Марта. – Будете надоедать, обращусь в полицию.

– Где Ника? – спокойно спросил Саша, не придав значения ее негодованию.

– Замуж вышла, – издевательски ответила Марта. – Просила не беспокоить.

– Правда? – усмехнулся он. – И за кого же?

– За того, кто ее не предавал, – прошипела скрипачка.

– Его, случайно, не Никита зовут? – Видимо, Саша тоже запомнил это имя, которым Ника назвала его вчера.

– Не знаю, – ответила Марта. – Знаю одно: его точно зовут не Александр.

– Да ладно тебе, сестренка, – вдруг рассмеялся Саша. – Я пробил номер, знаю, кому он принадлежит.

– Раз знаешь, какого черта звонишь? – еще больше рассердилась Марта. – Если у тебя столько возможностей, пробей номер Ники и вперед. А мне перестань надоедать.

– Я хочу поговорить с тобой. Не с ней, – ошарашил ее Саша. – Не займу много времени. Скажи, у нее действительно никого нет? Она еще злится на меня?

Марта откинула назад длинные волнистые пряди и шумно выдохнула.

– Ты дурак? – прямо спросила она, зная, что через пять минут пожалеет, что так резко общалась с незнакомым человеком, к тому же парнем. – Раньше она из-за тебя плакала целыми днями. Злилась. Ненавидела. Знаешь, как ей было плохо, когда ты ее бросил? А сейчас Нике все равно. Так что оставь ее в покое!

– Прекрати орать, – спокойно сказал Саша. Но Марту было не унять.

– Ты поступил с ней как свинья. Цинично и подло. Даже расстаться с ней по-человечески не смог. Бросил и уехал. – Остановиться Марта оказалась не в состоянии. – Ей было безумно больно. А ты просто исчез из ее жизни. Не думал о последствиях?

– Каких? – Голос Саши напрягся.

– Вдруг моя сестра покончила бы с собой? – ангельским голоском осведомилась Марта, которая не только умела находить слова утешения, но и интуитивно знала, как больнее уколоть человека. Сейчас Марта говорила об этом легко, с нужной каплей издевки, а ведь тогда она вправду в какой-то момент испугалась, что сестра может навредить себе.

– Давай встретимся и поговорим, – снова предложил Саша.

– Больной идиот! – воскликнула Марта.

– Я ведь и разозлиться могу, – ответил он все так же спокойно. Однако было в его глубоком голосе нечто такое, что заставило Марту притормозить. Ее смелость начала куда-то пропадать.

– Давай еще раз. Я – не Ника. Хочешь поговорить с ней, ищи ее номер сам. А меня оставь в покое. Твои звонки мешают учебе, – глухо произнесла Марта и отключилась. Написав Нике еще несколько сообщений, она вернулась в аудиторию. Дионов ей больше не звонил.

Глава 4

Саша услышал короткие гудки и отбросил телефон на переднее пассажирское сиденье. Он чувствовал себя идиотом. Вместо того чтобы заниматься делами, пытался дозвониться до сестры Ники. Саша решил, что хочет возобновить отношения с бывшей девушкой, но осознавал, что сама Ника этого совершенно не хочет. И теперь думал, как лучше поступить.

То, что он взял не тот телефон и вместо голоса Ники Саша услышал голос ее сестры, даже развеселило его. Однако в его голове тут же родился план – использовать девчонку, чтобы сблизиться с Никой. Она может рассказать о том, что происходит сейчас в душе бывшей, и, вероятно, с ее помощью ему удастся найти к сердцу Ники нужный ключ.

Саша привык действовать расчетливо и решительно. А сейчас к тому же его охватил азарт – как гончая он шел по следу девушки, предвкушая, как поймает ее. И сделает своей. Это желание было иррациональным, и Саша прекрасно это понимал. Но с той секунды, как он увидел свою первую любовь, в его груди что-то зашевелилось и обожгло теплом воспоминаний.

Тогда, пять лет назад, он был другим – свободным и счастливым. Пацаном, не знающим проблем. И рядом с Никой ему было хорошо, как ни с кем. Он даже жениться на ней планировал, но жизнь свернула не в ту сторону. И ему пришлось бросить девушку и отказаться от любви. Жалел ли он? Еще как. Но не мог иначе. Время такое было. Но сейчас все по-другому. Он может вернуть ту, рядом с которой снова почувствует себя счастливым и не таким грязным, что ли. Нормальным.

Крутя в руках сигарету, Саша обдумывал, как лучше поступить. Сначала он думал встретить Нику у дома перед работой. Прождал ее до половины девятого, но та не выходила из дома. Тогда он позвонил в домофон и представился курьером. Трубку взяла мать Ники, которая не узнала его по голосу. Она сказала, что Ника уже уехала на работу рано утром. Саша попытался выяснить адрес работы, но мать с подозрением спросила: «А почему вы не позвонили ей и не предупредили, что приедете с доставкой? Курьеры же так обычно делают. Я вам никакой информации предоставлять не буду. Хотите что-то оставить – заносите сейчас, я приму». Саша бесстрастно сказал, что передать посылку должен лично в руки получателю, после чего отключился и вернулся в машину, припаркованную неподалеку.

У него был номер Марты, младшей сестры Ники. С ней можно было установить контакт и действовать через нее. Обычно на юных девочек он производил неизгладимое впечатление, о чем прекрасно знал. Единственной проблемой было то, что Марта разговаривать с ним не хотела. Один номер заблокировала, другой игнорировала. Может, им встретиться лично? Он уговорит девчонку поделиться инфой о сестре. А если понравится ей, та встанет на его сторону.

«Чем ты занимаешься, Дионов?» – с усмешкой спросил внутренний голос. Саша вдруг почувствовал себя пацаном, который не имеет понятия, как подкатить к девушке. А ведь у него давно таких проблем не было. Зато азарт в крови разрастался со страшной силой. Ему хотелось заполучить Нику. Значит, так и будет. И действовать он начнет сегодня, поскольку ограничен во времени – завтра должен уехать в другой город, в котором у него налажен бизнес.

Задумавшись, Саша открыл окно, чтобы выпустить дым. Торчащие рядом с подъездом пацаны лет двенадцати с интересом пялились на его тачку, которая сияла под теплом осеннего солнца.

– Это BMW 6, – восторженно сказал вихрастый пацан.

– Разуй глаза, это BMW 7, – заспорил с ним друг, отчаянно картавя.

– Шестая серия!

– Седьмая!

– Дяденька! – не выдержал вихрастый паренек. – Это чего у вас за тачка? «Семерка»?

Саша медленно кивнул, расслабленно разглядывая пацанов.

– Я же сказал, что седьмая серия! – возликовал вихрастый. – Дебил!

– Сам такой! Придурок тупорылый!

– Эй, не нарывайся!

Началась ссора, которая грозила перерасти в потасовку. Пацаны воинственно пыхтели и сжимали кулаки. А от их криков болела голова.

– Пацаны, вам в школу не пора? – спросил Саша ленивым голосом, щурясь на солнце.

– Чего? – недоуменно уставились на него оба паренька.

– Я говорю, топайте в школу. Нужно учиться, а не прогуливать.

Саша привык, что окружающие слушаются его, но пацаны дружно показали ему средние пальцы, обозвали недобрым, но весьма выразительным словом и сбежали. Саша рассмеялся. Забавные они, эти дети. И в отличие от взрослых могут говорить откровенно. А откровенность он ценил. Не каждый в этом мире мог позволить себе быть искренним.

Саша еще раз позвонил Марте, и та на него накричала. Не будь она сестрой Ники, Саша давно бы ее послал – он никому не позволял разговаривать с собой в таком тоне. Но девчонка была ему нужна. Поэтому он терпеливо слушал ее, стуча пальцами по рулю. Возможно, сыграл роль его внутренний разграничитель «свои-чужие», самостоятельно определяющий степень вежливости с теми или иными людьми. Хоть Саша и не знал Марту, она автоматически стала для него «своей», поскольку являлась сестрой важного для него человека. А «своих» Саша обижать не привык – по крайней мере до поры до времени.

Размышляя, Саша потянулся к сигаретам, но пачка опустела. И ему пришлось затормозить около невзрачного магазинчика, притаившегося между домами. Раньше таких магазинчиков с решетками на окнах и облупленной краской было много. Сейчас почти не осталось – на их место пришли супермаркеты. Этот магазинчик казался приветом из прошлого, и, как когда-то давно, рядом с ним стояли нетрезвые и агрессивные парни. Судя по виду и прикиду – местная гопота, которая еще не ложилась спать. Они громко хохотали и сыпали сальными шуточками. Девушка, которая хотела попасть в магазинчик, увидев их, резко свернула. Однако Саша легких путей не искал. Он давно перестал бояться таких типов.

Дионов вылез из машины и направился к магазину. Когда проходил мимо гопников, те притихли и изучающе уставились на него. Оценили одежду, обувь и дорогие часы на запястье. Они явно решили, что Саша – легкая добыча. Не чувствовали в нем опасность. Поэтому, когда он вышел из магазинчика, окружили его. Тяжело вздохнув, Саша остановился, зная, что сейчас произойдет.

– Поделись баблом, братишка, – просипел один гопник в кепке, недобро разглядывая Сашу. – Нам на сиги не хватает. И на пивко.

Дионов даже не взглянул на него. Оттолкнул и шагнул было к машине. Однако его грубо схватили за плечо.

– Ты игнор включил? Типа смелый, да? – поинтересовался другой гопник, одетый в синий спортивный костюм с двумя полосками.

«Мать вашу, как же вы меня все замучили», – пронеслось в голове Саши. Он убрал руку парня и брезгливо стряхнул пыль с плеч, тем самым показывая пренебрежение. Страшно ему не было. Скорее, он испытывал раздражение.

– Нарываешься, мажорик? – спросил тот, кого Дионов мысленно окрестил Сиплым. – Ты в нашем районе, прояви-ка уважение.

Саша усмехнулся и изобразил что-то вроде корявого реверанса.

– Так достаточно уважительно? – поинтересовался он, кожей ощущая агрессию. – Или еще поклониться нужно?

– Вот урод, – сплюнул Сиплый. – Типа угораешь? Ты сейчас кровью харкаться будешь! Я же тебя на раз-два уделаю, гнида.

Саша вспыхнул и поднял на Сиплого тяжелый взгляд.

– Че глаза ломаешь? Сиги гони и бабло! – заорал гопник в спортивном костюме и выхватил пачку сигарет из его рук.

– Ну что за отбросы, – поморщился Дионов. – Никаких манер.

– Че сказал? – выдохнул Сиплый. – Ты себе приговор подписал, понял?

Дионов вздохнул, понимая, что сейчас или он уделает их, или они его. Третьего не дано.

– Чужое без спроса брать нельзя, – сказал Саша. – Мамочки вас этому не учили?

– Мы тебя сейчас сами поучим, фраер, – прошипел Сиплый.

– Да? Ну попробуй, – усмехнулся Саша. Кажется, придется вспомнить прошлое. То самое прошлое, от которого он так бежал.

Под вопли гопников Сиплый первым бросился на Сашу. Тот ловко поставил блок и, увернувшись от удара, с чувством собственного превосходства заехал парню в челюсть и отправил на землю. Что-что, а драться он умел. Пришлось научиться. Отец всегда считал, что решать дело кулаками – это немыслимо, настоящая дикость. Проблемы можно – и нужно! – решать словами. Но уже в детстве Саша понял, что это не так. Когда на тебя кидается целая толпа, слова не помогут. Только сила и ловкость.

– Тебе конец, гнида, – объявили ему.

Теперь на Дионова бросились сразу трое гопников. Он коротко выругался, отпрыгнул в сторону и неуловимым движением достал пистолет из поясной кобуры, спрятанной под полами удлиненного пиджака. Оружие привычно легло в ладонь, а дуло оказалось направлено на противников, которые, заметив пистолет, сразу же замерли.

– Это «Смит-энд-Вессон», тысяча шестой, – насмешливо сказал Саша, на всякий случай быстро оглядываясь по сторонам – камер поблизости не наблюдалось. – Отличная штука, ребята. Кто хочет попробовать его на вкус первым? Заряд полный, на каждого хватит.

Гопники вдруг растеряли весь боевой дух и, кажется, даже мгновенно протрезвели. Они испуганно пялились на пистолет.

Широко улыбнувшись, Саша шагнул к Сиплому и приставил дуло к его груди. От Саши исходила такая сила, что каждый был уверен: нужно будет – выстрелит.

– Может, первым будешь ты? – ласково спросил он у гопника, видя, как по его виску стекает капля пота.

– Чувак, убери пушку, – забормотал тот. – Мы же просто дурачились… Шутканули над тобой…

– А я шуток не понимаю, – серьезно ответил Саша – У меня атрофировано чувство юмора. Полностью и навечно. Так что делать будем, ребятки?

Гопники заговорили невпопад:

– Да мы не специально, брат!

– Опусти пушку, ты чего?

– Слушай, мы уйдем, лады?

– Уйдете? Так просто? А извинения? – поднял бровь Саша. И тут же получил их – гопники принялись спешно извиняться за свое поведение. – Как-то вы не душевно просите прощения.

– А как надо? – выкрикнул гопник в кепке.

– Как надо? Даже не знаю. Есть предложения?

Парни начали переглядываться между собой. Им было страшно, и они ненавидели Дионова, и эта смесь – ненависти и страха – искажала их лица.

– Можете встать на колени, – благородно предложил Саша. Его палец чуть сильнее нажал на спусковой крючок, и гопники тотчас дружно опустились перед ним на колени, со злобой глядя исподлобья.

– Жалко смотритесь, – продолжал Саша.

– Чего это вы тут устроили, а? – выглянула из магазинчика пожилая, но бойкая продавщица, которая на своем веку повидала многое.

– Да вот, учу ребят вежливости, – усмехнулся Саша.

Взгляд продавщицы скользнул на пистолет. Однако она, в отличие от гопников, не испугалась.

– В другом месте учи! Покупателей мне всех распугали!

– Простите великодушно, не хотел, – улыбнулся Саша. – Эй, погнали отсюда. Быстро! Пока я добрый.

Гопники как по команде вскочили и помчались прочь.

– Вот дураки. – Саша спрятал пистолет обратно. – Это же малыш «Кросман-1008», пневматика, а не полуавтомат «Смит-энд-Вессон». Даже отличить не могут.

– Сашка Дионов, ты? – вдруг присмотрелась к нему продавщица.

– Я, – удивленно отозвался он.

– Не признал, что ли? Я тетя Зина, со второго подъезда! Вы у меня под окнами вечно ошивались своей компанией! Тебе сменщица моя товар отпускала, а я вот только из окошка увидела.

– Вспомнил, – улыбнулся Саша. – Вы мне однажды на голову воду вылили из ведра.

– Так вы песни ночами горланили, спать не давали, черти окаянные! – хохотнула тетя Зина и обняла его. – А теперь пропали все. Что ты, что Женька, друг твой. Но его-то иногда вижу, а тебя сто лет не видно, не слышно.

– Переехал в другой город, – уклончиво ответил Саша.

– Один? Без родителей? Их-то я видела пару раз издалека, они же переехали, – продолжала тетя Зина. – Даже как-то у отца твоего спросила, что с тобой, но он и отвечать не стал, просто ушел. А ты изменился, конечно, Сашка! Такой статный мужчина стал! Сережку из уха снял, а раньше, помнишь, ходил с сережкой, в кожанке, вечно с гитарой? Все девчонки во дворе за тобой бегали, даже моя Машка на тебя поглядывала, хоть и соплей совсем была. Ты как живешь? При деньгах, да? Машинка-то твоя?

– Моя, – отозвался Саша. – Хорошо живу, теть Зин. Сами-то как?

– Да я нормально! Ноги болят, а так хорошо все. Машка замуж вышла, родить должна скоро. А у тебя-то жена есть? Детки?

– Еще не встретил ту самую, единственную, – улыбнулся Саша и почему-то подумал о Нике. И тетя Зина, как назло, тоже о ней вспомнила.

– А я все думала, ты на той девчонке женишься, помнишь, последняя твоя подружка, блондиночка с каре? Не сложилось? Ну и бог с ней, другую найдешь. А пистолет у тебя откуда, Сашка? – покосилась на его пиджак пожилая женщина. – В бандюки, что ли, пошел?

– Ну что вы. Я бизнесмен, – отозвался Саша. – Вот и приходится защищаться от разных нехороших людей.

– Ох, шебутной ты, Сашка, шороху навел сколько, – покачала головой тетя Зина. – Я-то думала, ты как папаша, в науку пойдешь. А ты, смотри-ка, бизнесменом стал!

Наверное, тетя Зина долго болтала бы с ним, но к магазинчику подъехала машина, из которой стали выгружать коробки, и бывшей соседке пришлось отпустить Дионова.

Тот направился к машине. Снял ее с сигнализации и, почувствовав чей-то взгляд, резко обернулся. Между гаражами-ракушками он увидел двух пацанов, которых встречал во дворе. Кажется, они стали свидетелями происшествия и теперь восхищенно пялились на Дионова. Он подмигнул им, сел в машину и, наконец, уехал.

Чертова Южная Пристань. Ничего не меняется. До сих пор самый криминальный район города. Он хотел стать легальным бизнесменом, а снова пушку пришлось доставать.

Отогнав эти мысли, Саша еще раз позвонил Марте, но вместо нее ответила другая девушка.

– Кто это? – спросил Саша удивленно, стоя на светофоре и поглаживая кончиками пальцев кожаную перетяжку руля.

– Сейчас перемена, и Марта отошла, а это ее подруга, – смущенно ответил женский голосок. – Передать ей что-то?

– Нет, ничего передавать не нужно, – мягко сказал Саша. В его голове мигом возник план. – Вы учитесь вместе?

– Да, а что? Я скажу, чтобы она вам перезвонила.

– Не нужно. Как вас зовут?

– Надежда. Надя.

– Надя, напомните, в какой вы аудитории? Хочу встретиться с Мартой.

Та послушно назвала корпус, номер аудитории и даже этаж.

– И напомните адрес? – попросил Саша.

Надя выдала и эту информацию.

– Спасибо. Только не говорите Марте, что я приеду. Хочу сделать ей сюрприз, – попросил Саша, зная, что действовать лучше наскоком. Когда нет четкого плана, сложно противостоять чему бы то ни было. Он появится перед Мартой, и та не сможет игнорировать его.

– Х-хорошо, – удивленно сказала Надя и выдала: – А вы с ней… встречаетесь? Просто я видела, что вы несколько раз звонили Марте, а она отклоняла звонки.

– Мы с ней просто друзья, – отозвался Дионов, которого эти слова позабавили. Сестра Ники была для него совсем юной девочкой. И он даже задумался: совершеннолетняя она или нет?

Распрощавшись с подружкой Марты, Саша пробил адрес учебного заведения и присвистнул: девчонка училась в консерватории. Значит, она музыкант. Честно говоря, он смутно помнил сестренку Ники и понятия не имел, чем она занимается. Может быть, она поет? Или играет на пианино. А может быть, вообще изучает историю музыки. Почему-то ему вспомнилась певица из одного ресторана, где он часто бывал. Однажды они провели горячую ночь вместе – в постели она оказалась гораздо более опытной, чем на сцене.

Саша забил адрес консерватории в навигатор и уже спустя минут двадцать припарковался неподалеку. Консерватория находилась в историческом центре города. Это было чинное четырехэтажное здание с колоннами, балюстрадами и карнизами. Элегантное и строгое – сразу видно, что высшее учебное заведение, и не простое, а для избранных. Белоснежный фасад украшала стройная, словно взмывающая вверх, колоннада. Ряд высоких колонн был стилизован под ионический архитектурный ордер – один из трех древнегреческих ордеров. И смотрелась эта стилизация величественно и грациозно одновременно. Перед зданием был разбит аккуратный сквер с фонтаном, невысокими статуями и множеством лавочек, которые заняли студенты. Кто-то сидел на бортиках фонтана, а кто-то расположился прямо на траве. Щуплый паренек стоял у полуобнаженной скульптуры и вдохновенно играл на скрипке. Саша завороженно смотрел на то, как пальцы его левой руки бегают по грифу, а пальцы правой ловко управляются со смычком. Когда скрипач закончил, сидящие рядом студенты зааплодировали, и он поклонился, будто на концерте.

Саша вдруг почувствовал ностальгию. Когда-то он и сам был студентом – учился на физмате, и их корпус был похож на консерваторию. Такое же старинное здание с колоннами, правда, не отреставрированное, со старыми окнами и допотопным крыльцом. Саша ухмыльнулся: мать когда-то мечтала, что он будет заниматься музыкой и сам однажды поступит в консерваторию. Она даже отдала его в музыкальную школу, где он играл на гитаре и занимался вокалом. Только отец решил, что музыка – ерунда. Его старший сын должен заниматься наукой, как и он сам. Отец запретил музыку и поставил перед Сашей задачу самостоятельно поступить на физмат, где сам и преподавал. Саша поступил – тупым он никогда не был, хотя и учиться не очень любил. Закончил универ с отличием и пошел в аспирантуру – все так же по настоянию отца. Но проучился там совсем немного. Его жизнь изменилась. Кардинально.

Саша направился к главному входу, думая о Нике. Сейчас он поступает как пацан. Но по-другому не может.

Оказывается, он скучал по ней. По своей первой и чистой любви.

Глава 5

Марта и подумать не могла, что встретится с бывшим парнем своей сестры. Она прогнала мысли о Саше прочь. И после лекции по гармонии убежала в столовую, а вернулась лишь в самом конце перемены. Телефон она легкомысленно забыла на парте и понятия не имела, что ее лучшая подруга Надя ответит на звонок Саши и сдаст ее.

– Если хотите долго жить, отправьте Марту за смертью, – пошутила Надя, когда пришла Марта и протянула подруге сок и пирожки. Карлова все время опаздывала и путала время.

– Так, в следующий раз сама в столовую пойдешь, – сдула со лба прядь волос Марта.

– Я домашку делаю, – вздохнула подруга и обняла Марту. – Не злись. Лучше расскажи мне.

– Что тебе рассказать? – спросила Марта и на всякий случай проверила телефон. Слава богу, Саша угомонился. Новых звонков не было. Только сообщение от Ники, которая раскаивалась, что выдала номер сестры за свой. Ей было неловко перед Мартой из-за того, что Дионов ее достает.

– Все мне расскажи. Например, не знакомилась ли ты с каким-нибудь классным парнем? – лукаво спросила Надя.

Марта рассмеялась:

– Ты шутишь? Если бы я познакомилась с классным парнем, я бы рассказала тебе первой!

– А кто тебе все время названивал? – перегнувшись через парту, полюбопытствовала Лена, еще одна подруга Марты.

– Да так…

– Может быть, у тебя парень появился, а мы и не знаем!

– Из невесомости он у меня, что ли, появился? – с набитым ртом осведомилась Марта. – Из космоса прилетел?

Для наглядности она помахала руками, словно крыльями. Движения Марты были плавными – она вообще двигалась очень изящно, и в этом многие парни находили особый шарм. Однако сама Марта на парней внимания не обращала. Исключением был лишь Феликс. А еще она умела обаятельно улыбаться. И ее улыбка часто обезоруживала даже самых грозных преподов.

– Мы обречены на одиночество, – вздохнула Лена. – Только музыка, музыка, музыка…

– В консерватории полно парней, – возразила Надя. – Найди себе какого-нибудь пианиста или трубача и радуйся жизни.

– Пианисты скучные, – фыркнула Лена. – Трубачи странные.

– Тогда иди на вокальный и найди сексуального баритона, – со смехом предложила Марта.

– Они слишком самовлюбленные…

– Слушай, тебе все не так! – не выдержала Надя. – Сиди одна!

– Я не хочу парня, который занимается музыкой. Хочу бизнесмена! – объявила Лена. – Чтобы он возил меня на дорогой машине и дарил розы.

– Слишком много хочешь, – отозвалась Надя. – Мартик, а ты точно ни с каким парнем не общаешься от нас втихушку?

– Совсем с ума сошли, – пробормотала Марта, доедая пирожок.

Надя и Лена, которой та все рассказала, переглянулись и захихикали.

Началась новая лекция – по истории зарубежной музыки. Однако вместо пожилого, но жутко энергичного профессора в проеме дверей показался высокий брюнет в стильной рубашке с закатанными рукавами и брюках. Он выглядел как модель. Уверенный, представительный, симпатичный.

Увидев его, Марта ойкнула и захотела спрятаться под стол. В аудиторию вошел Саша. Он сдурел, что ли? Что ему нужно?!

Дионова заметила не только Марта – на него в изумлении уставился весь поток. Надя с Леной тоже не сводили с него глаз.

– А это что за мэн? – спросила Лена с восхищением. – Неужели наш новый препод по истории музыки?

– Девчонки, какой он кла-а-ассный. Может, это чей-то парень?

– Чей? Может, Смирновой? Она вечно встречается с мажорами.

Саша внимательно рассмотрел потоковую аудиторию, и его цепкий взгляд остановился на замершей Марте. На его губах заиграла улыбка, и он поднял руку в приветствии. Той ничего не оставалось, как помахать ему в ответ. При этом выражение ее лица было хмурым, а между бровями залегла вертикальная морщинка. Зачем он только пришел?!

– Карлова, он ведь к тебе, да? – зашептала Лена.

А Надя ткнула Марту локтем в бок:

– И ты молчала! Кто он такой? Как вы познакомились?

Не обращая внимания на взгляды, Саша поднялся к Марте по ступеням. Остановился около ее парты и улыбнулся, не сводя с нее глаз.

– Привет, – сказал он бархатным голосом.

– Привет, – с трудом выдавила она.

– Я могу поговорить с тобой?

– О чем?

– Ты знаешь о чем.

– Пожалуйста, уйди, – попросила Марта, теряясь и не понимая, что делать. – У меня занятие началось.

– Я уйду только вместе с тобой, – ответил Саша.

Окружающие впитывали каждое сказанное ими слово. Многим студентам Марта и Саша представлялись парочкой, которая выясняет отношения.

– Пожалуйста, – с нажимом попросил Саша.

– Нет, я же сказала! – рассердилась Марта. – Уходи!

– Сказал же – уйду только с тобой. Давай поговорим, – упрямо повторил Саша, не собираясь отступать.

– Да иди ты уже с ним! – весело выкрикнул кто-то из парней.

– Не ломайся, Карлова! – подхватил другой.

Марта покраснела от возмущения и обернулась, запоминая сокурсников, которые решили так ее подставить. Хоть она и выглядела милой девушкой, но была злопамятной.

– Иди, Мартик, – пропела Надя. – Не отказывай молодому человеку.

– Не обижай его! – подхватила Лена.

Саша склонился к уху Марты и прошептал, касаясь губами ее распущенных волос:

– Пойдем и поговорим, у меня мало времени. Ты же не хочешь, чтобы я простоял тут всю лекцию?

От его близости, шепота и аромата одеколона Марте стало трудно дышать. Она боялась даже посмотреть на Сашу и не понимала, почему сердце бьется так быстро и так отчаянно.

Надя и Лена захихикали. Им сцена показалась очень романтичной, впрочем, не только им. Кто-то даже решил, что высокий темноволосый парень целует Карлову в щеку.

– Хорошо, – отважилась наконец Марта. – Давай поговорим. Я дам тебе пять минут.

– Обычно девочки дают мне чуть больше времени, – пошутил Саша, но, встретившись с ее серьезным взглядом, замолк и протянул руку, чтобы помочь спуститься по ступеням.

Разумеется, Марта проигнорировала этот джентльменский жест и спешно стала спускаться, пытаясь не думать о том, что сейчас на нее смотрит вся аудитория. Боже, какие слухи пойдут! И девчонки хороши – вместо того чтобы помочь прогнать этого идиота, отправили с ним! Что вообще происходит?!

Оступившись, Марта едва не упала, но Саша вовремя поймал ее. Одна его рука оказалась у нее на плече, вторая – на талии. Он легко удерживал ее, не давая свалиться и пересчитать носом ступени.