Стражи Перекрестка Маслов Александр

3

По дороге в минимаркет Бурков довольно быстро умерил гнев Артема, ворчавшего что-то о наглом вранье, заигрывании с Вей-Растой и какой-то совести. Сашка в свою очередь напомнил, что сам он оказался пострадавшим: отдувался за Семина на работе, вчера оправдывался перед женой за исчезновение Макса, и теперь не представляет, что делать с безумным отнюдь не собачьим хвостом. На подступах к магазину Артем, кое-как успокоившись, начал пересказывать в подробностях события прошедшей ночи и сегодняшнего дня. Когда Сашка купил три палки Московской колбасы, куриные окорочка, сыр, сосиски, две полуторалитровых бутылки шампанского и еще огромный пакет всякой всячины, облегчившись этак рублей на девятьсот (ему очень хотелось понравиться Стражам), Семин продолжил свой рассказ и болтал без перерыва, пока они не добрались до гаражей. Особое место в своем повествовании он уделил мучительному ритуалу вступления в Стражи, тем самым отговаривая Сашку от подобного шага с его стороны. Не забыл рассказать и о прискорбном случае с капитаном Лыковым, наверное, гулявшем в это время в кошачьей шкуре по округе, может быть следившим с милицейским вниманием, как они подкрадывались к кустам конопли.

– Эту вот дербань, – посоветовал Бурков, указывая на самое высокое растение, поднимавшееся на два метра возле забора. – И лучше с верхушки. Я пока сумки посторожу.

Оберегая сумки, Сашка начал размышлять вслух о том, как повезло им, что Стражи Перекрестка угодили именно в квартиру Семина. На самом деле, ведь не каждый день и не в каждом доме появляются посланцы других миров, так просто идут на контакт, изъясняются по-русски и запросто пьют водку с хозяевами. Многие земляне всю жизнь мечтают хоть краем глаза увидеть представителя иной цивилизации или какого-нибудь жителя параллельного мира – пусть остроухого эльфа, демона с крылышками или гоблина на худой конец – надеются, а ничего подобного им не встречается, кроме смутных и подозрительных фотографий в журналах да рассказов счастливых очевидцев. Еще Бурков радовался тому, что они с Тёмой стали не просто свидетелями явления иномирцев, а участниками межмирового конфликта. Ведь таковой явно назревал, исходя из невероятных событий, происходящих в городе, и высказываний теперь уже почти родных Стражей Перекрестка.

Наломав веточек с верхушки куста, Артем уложил их в полиэтиленовый пакет, спрятал его под коробки с лапшой «Роллтон» и направился домой. Бурков шагал рядом, принюхиваясь к ядреному запаху конопли, распространявшемуся далеко от Семина. Попутно он отслеживал перемещения котов, надеясь увидеть именно того, которого живописно обрисовал Артем. До спуска к улице Транзитной такого кота не наблюдалось, не было его и возле мусорных контейнеров под магазином «Саша». Но как только два друга одолели последний поворот к дому Семина, на тротуаре образовался огромный черный котище.

– Это он. Сам капитан Лыков, – узнал Артем оборотня по квадратной примятой физиономии.

– Здрасьте вам, – произнес Бурков, спешно соображая, какие выгоды и неприятности сулит встреча. – Давай его колбасой задобрим, – предложил он. – Может, заведем в подъезд, там Вей-Раста придумает, что делать дальше.

Кот тоже узнал Семина, стал, наклонив голову, посредине тротуара и огласил микрорайон жутким: «Мяуууу!». Настолько громко и протяжно, что из окон высунулись жильцы первого этажа, кто-то выбежал на балкон, а старушки, сидевшие на лавочке, дружно вскочили и перекрестились.

– Боюсь, колбаса не поможет, – выразил недобрые сомнения Семин. – И не нужен он в подъезде. Нам бы самим туда прорваться.

– А мы сосиской. Коты их любят, – Бурков спешно разорвал упаковку, выдернул розовую и аппетитную сосиску и бросил ее ближе к оборотню.

Кот подцепил ее лапой и небрежно отбросил в сторону, недвусмысленно намекая: «наша милиция за сосиску не продается». В следующую секунду он заорал снова, поднял хвост, оскалился и пошел медленным шагом на Семина.

– Господи, бешенный какой-то! – сказала молодая женщина, остановившаяся позади Буркова.

– Точно, он ненормальный, – подтвердил Сашка. – Может поцарапать. И загрызть при желании может. Бежим!

Он дернул за рукав Артема и перебежал на другую сторону дороги.

– Смотрите! Смотрите! Кот ненормальный! – закричал один из мальчишек крутившихся возле качелей.

– Бешеный кот, на людей кидается! – подтвердила старушка, наблюдавшая, как черная хвостатая бестия с воинственным видом преследует двух мужчин. – Ай, дожились! Скоро и от котов житья не будет. Надо бы милицию вызвать.

Последние метры до подъезда Семин с Бурковым одолели тяжело дыша. Едва Артем влетел по ступенькам, Сашка выронил сумку и рывком закрыл дверь. Закрыл как раз вовремя, точно перед носом буйного оборотня. Кот не сразу смирился с поражением, мяукал, угрожающе шипел и царапал когтями дверь.

– Не хулиганьте, товарищ капитан, – сказал Бурков, поглядывая на него сквозь стекло. – Научитесь себя вести прилично, тогда двери перед вами откроются. А сейчас идите, жрите свою сосиску, пока собаки не подобрали. В общем, адью. До лучших времен.

К возвращению ходоков за продуктами Стражи навели на кухне довольно сносный порядок. Стол был пустым и чистым, пол подметен, перемыта оставшаяся посуда, а кастрюля «Лакор», освобожденная от котячьего супчика, сияла стальным блеском и пахла волшебным ароматом «Фэри». Семин даже удивился, что у его новых товарищей по оружию все так ловко и быстро вышло. Бурков, завалившись на кухню с сумками, стал выкладывать припасы, попутно нахваливая Вей-Расту, как непревзойденную хозяйку. Ведьмочка почти не слушала его дифирамбы, а сразу поинтересовалась наличием Канабиса Сатива, и с нетерпением ждала, пока Семин извлекал пакет из-под коробок с лапшой.

– Правильная травка? – спросил Артем, заждавшись реакции Ларсы, перебиравшей душистые веточки конопли.

– Да, почти такая. Листья только маленькие, но пахнет хорошо, – ответила Вей-Раста и отложила пакет к холщевому свертку на тумбочке. – Сейчас начну варить зелье. Можно в этой посуде? – она потянулась к священной кастрюле «Лакор».

– Давай, – махнул рукой Семин, решив, что после котячьего варева эту посудину уже ничто не испортит. – И, пожалуйста, расскажи про дейфов. Мне, как сотруднику Заставы, нужно знать о потенциальном противнике все.

– Пусть Каспер расскажет, а я варю зелье, – уклонилась Ларса, взяла кастрюлю и начала набирать в нее воду, поигрывая пальцами в пенной струе.

– Выкладывай, Каспер, – сказал Бурков, убиравший в морозилку куриные окорочка.

– Сейчас. Только я это, не обедал, – первый рыцарь потянулся к бутылке шампанского. – Ишь красивая какая, – он погладил фольгу, закрывавшую пробку, и ковырнул ее ногтем. – За всю жизнь такого не пил.

– Это на вечер, – строго предостерег Сашка. – А что не пил, так не велика потеря. От него только живот пучит. Выкладывай про дейфов.

– Сначала колбаски отрежь, – попросил Скальп.

– Вот тебе колбаска, – Семин взял нож и оттяпал кончик палки Московской.

– А че рассказывать. Дейфы – самые низкие негодяи, – сообщил первый рыцарь, схватив колбасу. – Да… негодяи они и вдобавок мерзавцы. В общем, хуже их никого нету.

– Подробнее, пожалуйста, – Артем отрезал еще кусок колбасы, однако отдавать на его съедение Касперу не спешил. Он опасался, что палки Московской не хватит, чтобы развязать рыцарю неповоротливый язык.

– Могу и подробнее, – коротыш задумался, поскреб небритую щеку и заявил. – С ними справиться очень трудно, поскольку врут они чрезвычайно много и магию освоили в исключительном совершенстве. Во всех известных мирах в магическом ремесле с ними никто не сравниться. Это уж точно. Даже Валенку до них далеко. Обставит его самый неумелый дейф.

– Не преувеличивай, Каспер Скальп. Валенкир уже справлялся с дейфами! – возмутилась Вей-Раста, рассержено загромыхав черпачком.

– Ага, справлялся. Только это у него случайно вышло. Сдуру перепутал заклятия да выпил лишку зелья. А сейчас нету с нами магистра, и если нам не поможет господин Сашка, – Каспер посмотрел влажными доверчивыми глазами на Буркова, – то будет совсем плохо. Тогда мы даже бедняге Крекшу позавидуем.

– Кто такой Крекш? – спросил Артем, еще раз пройдя ножом по батону колбасы.

– Крекш? А это наш третий был, которого конеящеры в кровавое месиво копытами запинали. Как говорится, героем жил, таким и помер. Я же про него утром рассказывал, – первый рыцарь скорчил гримасу Максу, с собачьим вниманием слушавшему его речь. – Что вам еще сказать? Если здесь действительно дейфы, то странно, что они наследили на Перекрестке. Они умеют проходить незамеченными, и еще пользоваться тайными путями, о которых мы ничего не знаем. Вообще, для дейфов нет никаких преград: в ментальном виде – это когда без тела, – пояснил Каспер Семину, похлопав себя по животу, – они присутствуют почти во всех мирах. И все про всех знают, всюду суют свой нос. А если уж они явились во плоти, или хоть наполовину во плоти, то определенно ждите большой беды. Вот, например, недавно они во главе со своим Хельтаваром обозначились в Дероплюмии – это мирок такой, небольшой и довольно приятный. Дозорные нашей Заставы как всегда переход дейфов ушами прохлопали. Значит, явились эти мерзавцы-незаконники со своими скотскими рожами в благодатную Дероплюмию. Сначала все хорошо шло: чудеса они местному народонаселению показывали, торговлю редкими товарами наладили и придумали для всеобщей забавы новую религию – народ стал поклоняться то ли лотосу, то ли болотной кувшинке. Нормально все шло, а потом, бац! и начали все местные женщины превращаться в лягушек, а мужчины соответственно в комаров.

– Негодяи! – выругался потрясенный Бурков. – Почему же не наоборот?

– Потому, что мужчины по природе своей кровопийцы, – с удовольствием пояснила Вей-Раста, шинковавшая листики конопли. – Один из главных законов магии – Закон Подобия.

– Тогда по вашим с Валенком законом получается, что все женщины – квакши зеленые, которые только и думают, как сцапать побольше этих бедных комаров, – ответил Каспер Скальп, следя с нетерпением, как Артемон готовит стол к обеду. – В общем, что в Дероплюмии вышло, то вышло. Дейфы позабавились и исчезли в неизвестном направлении, а нам, Стражам, все это пришлось расхлебывать. Валенок долго думал, чем заклятия дейфов снять, ковырялся в старых книгах и дурацких святых писаниях. Нашел только один способ. По нему, чтоб лягушку в назад женщину обратить, требовалось, чтоб ее мужчина поцеловал. А кто ж в здравом уме с лягушками лобзаться станет? Добровольцев не нашлось – решением Верховных отправили опять Стражей. Две трети Заставы ходило по болотам и ручейкам, отлавливали этих зеленых красавиц и губами каждую взасос. Вернулись из наших далеко не все. Много мы в Дероплюмии хороших ребят потеряли, поскольку по местным законам кое-кому после процедуры превращения пришлось жениться.

– А что с комарами? – едва скрывая возмущение, спросил Бурков.

– А ничего. Злые они стали после этого, словно бешеные собаки. Кидались на все, что шевелится. Вернуть им прежний вид способа так и не нашли. Пришлось брызгать дихлофосом.

– Да, некрасивая история, – мрачно признал Семин, думая, что если нечто похожее ждет его мир, то это и будет обещанный Армагеддон.

– История с загнутым концом, – подтвердил рыцарь Черепа и Розы.

– Почему загнутым? – Бурков застыл с ломтиком сыра над тарелкой.

– Потому, что мы все здесь загнемся, – Каспер оскалился недоброй улыбкой. – И с Валенком связи никакой. Вот, не работает наш портал, – он постучал по стене, где были наклеены фотообои. – Вырубился. Нет, сомнений, что это происки дейфов.

– Ты трус, Каспер Скальп. Откуда на мою голову такой напарник! – Ларса, все это время молча ворожившая над кастрюлей, отбросила нож и повернулась к мужчинам. – Не надо паниковать, мальчики. Портал должен заработать завтра или на днях. Не знаю, кто на него так воздействовал, но на Заставе неисправность устранят. И с дейфами все не так плохо. Мы узнали об их проникновении почти сразу, а значит, у нас есть время помешать им. Пока они не знают о нас, сила на нашей стороне.

– Скажите, моя очаровательная фея, – Сашка осторожно взял ведьмочку за локоть, – а существуют ли какие-нибудь проверенные способы борьбы с этими дейфами? – он обнял ее второй рукой ниже талии. – Есть ли у них слабые места?

– Слабые места есть у всех, – Вей-Раста ткнула его локтем в живот, Бурков жалобно крякнул и согнулся.

– И у дейфов найдем, – пообещала волшебница. – Если только кто-то не будет слишком самоуверенным, а кто-то излишне ленивым и трусливым.

– Прошу к столу, – пригласил Семин, тайком посмеиваясь над Сашкой, получившим неожиданный отпор от ведьмочки.

– К столу, – согласился Бурков, осознавая, что первая откровенная атака на госпожу Ларсу дала какой-то неправильный результат. – Я перекушу по быстрому и домой. Приду вечером, после семи. С газетами и новостями по серолицым.

– Будем с нетерпением ждать, господин несостоявшийся магистр, – глаза ведьмочки сверкнули зелеными искрами. – Как раз к вечеру сварится зелье. Вы же не откажитесь его отведать? – она развернула холщевый сверток и извлекла нечто черное, похожее на измятые кожаные лоскуты. Помешала кипевшее варево, ссыпала в него шинкованную коноплю, бурый с неприятным запахом порошок, затем начала опускать в кипяток по одному эти подозрительные кусочки кожи.

– Что вы туда кидаете? – спросил Бурков, смутно ощущая, как желание кушать у него исчезает.

– Крылышки летучих мышей. На ужин у нас именно это, – Вей-Раста, закончив колдовать возле плиты, села на табуретку рядом с Артемом и приняла с благодарностью тарелку с ломтиками ветчины и салатом, которую он подвинул.

– Зелье из конопли и крылышек летучих мышей? Пожалуй, это лучше чем суп из котячьей головки. Кого им будем почивать? – Семин подцепил вилкой кружочек колбасы и отправил в рот.

– Все мы будем, – неохотно отозвался Каспер. – В этом один из замыслов Вей-Расты.

– Мы что, должны превратиться в летучих мышей? – Семин почувствовал, что кусочек колбасы он не может проглотить, и все съеденное прежде тихонько просится наружу.

– Нет, с помощью зелья мы сможем летать как летучие мыши. Так мы скорее выследим незаконников, – сообщила ведьмочка. – Ночью и с высоты полета хорошо видно ауры тех, кто внизу. Вокруг незаконников обычно свечение более яркое и отличается цветом. Надеюсь, уже сегодня мы точно узнаем, кто проник в ваш мир, сколько их и где они скрываются.

– Неплохая идея, – сквозь зубы признал Семин. – А можно вы полетите, а я буду бежать следом? У меня летать не получается и к таким отварам я как-то не привычен. Со мной у вас возникнут только лишние хлопоты. От высоты у меня голова кружится, и стошнить меня может на кого-нибудь сверху.

– Не бойся, зелье не особо вкусное, но совсем безвредное. Не стошнит, – заверила Ларса. – Я его пила много раз. И Касперу приходилось.

– Я, пожалуй, пойду, – Бурков встал, дожевывая бутерброд. – Да, нам с Максом пора. Извините, до вечера, – заспешил он, поднимая валявшийся в углу поводок. – Если я задержусь, то с зельем смело начинайте без меня.

После исчезновения Сашки и счастливого завершения обеда Семин повел гостей в комнату смотреть телевизор (мышиные крылышки должны были вариться долго, и требовалось чем-то развлечь друзей). Ящик, являющий живые картинки, как-то не очень впечатлил Вей-Расту. Она посмотрела последний сюжет новостей по НТВ, со здоровым скептицизмом вняла рекламе жевательной резинки Орбит и бессовестных джинов, ворующих плавленый сыр Хохланд, и заявила, что все это мелкое колдовство на фоне дешевого спектакля трубадуров. На возражения Артема ведьмочка ответила, что на Заставе есть зрительные кристаллы не хуже пластмассового ящика, которые показывают происходящее во многих мирах и трансляция через них не прерывается лживыми рекламными роликами. Первому рыцарю волшебный ящик наоборот понравился. Он быстро освоил пульт дистанционного управления, переключил несколько каналов, и комнату встряхнул боевой клич Зены. Момент, когда королева воинов одним взмахом меча снесла десяток вражеских голов, привел Скальпа в сумасшедший восторг. Он сам выхватил меч и от глубины чувств запрыгал задом на диване. Погружаясь все глубже в сюжет бессмертного сериала, коротыш выкрикивал нерусские бранные словечки, потрясал кулаками и топал ногами. Иногда пускал слезу и раздосадовано шлепал себя по лбу.

– О, господин Артем, что ты с ним сделал, – простонала Вей-Раста, молитвенно вознеся взгляд к потолку

– Магия кино, – прошептал Семин. – Пусть развлечется. А тебя прошу сюда.

Он увлек ведьмочку на лоджию, усадил в кресло и протянул ей пачку глянцевых женских журналов. В этот раз Артем не ошибся: модная одежда и красотки, творившие чудеса с прическами и со своими лицами посредством макияжа, всерьез захватили внимание Вей-Расты. Семину пришлось устроиться на подлокотнике кресла и комментировать веселенькие иллюстрации, о которых сказать что-то внятное ему было так же трудно, как Сашкиному псу прогавкать сюжет «Му-Му».

4

Около восьми вечера варево, творимое в священной кастрюле «Лакор», было готово. Этот факт засвидетельствовала Вей-Раста, не отходившая от плиты последние полчаса. Листья душистой Канабис Сатива, как и крылышки мышек растворились практически без следа в густой зеленовато-бурой жиже. Надо прямо сказать, запах волшебства от образовавшегося зелья чувствовался во всей квартире. Возможно и в подъезде. Несмотря на то, что конфорка была выключена, зелье продолжало вести себя неспокойно. В его глубинах то и дело рождались газовые образования и со звуком «чпок!» и смачными зелеными брызгами вырвались наружу. Это было похоже на грязевый гейзер, дремавший в опасном сне до поры до времени. Иногда из кастрюли доносилось ворчание, и Артему слышалось в нем: «Я вассс! Кишшшки ссслипнуться! Рвота и кровавый понсссс буль-будут!». Встревоженный шалостями супчика и многочисленными пятнами на кафеле, Семин высказал госпоже волшебнице естественные опасения. Однако она заверила, что зелье ведет себя ровно так, как должно вести любое нормальное зелье из мышиных крылышек, остается только подождать, пока оно остынет до нужной температуры и откушать его каждому хотя бы по половинке чайной кружки.

В это время первый рыцарь, не проявлявший интереса к кулинарным изыскам госпожи Вей-Расты, смотрел бокс по каналу «Спорт» и сопровождал происходящее на ринге радостными выкриками и шлепками кулака в подушку. А Бурков почему-то задерживался. Артем даже заподозрил, что он задерживается намеренно, выжидая, пока зелье употребят без него. Лишь ближе к девяти часам, когда Ларса разливала волшебный продукт по кружкам, раздался звонок. На пороге стоял Сашка с букетом белых роз, пачкой газет под мышкой и настороженной улыбкой на лице.

– Заходи, гоблин лысый, – пригласил его Семин. – Заждались тебя, напиток из крылышек остывает. Цветы-то зачем припер?

– Хочу растревожить сердце феи, – наклонившись, шепнул Бурков.

От него пахло дорогим одеколоном. Начищенные туфли, новая рубашка с итальянским стильным галстуком подчеркивали романтическую серьезность Сашкиных намерений.

– Ты это… – Семин поймал кончик галстука и притянул к себе, – не хами. Светке что сказал?

– Иду на день рожденья Гарика Петровича. Она звонить ему точно не будет. Все, с дороги, – освободившись от туфель, Бурков отобрал у Семина газеты, букет и направился на кухню.

– Госпожа Вей-Раста, дорогая, – торжественно произнес Сашка. – Это вам, – он протянул шуршавшие целлофаном розы. – Здесь лишь маленькая капля из моря радостей, которое я мечтаю подарить вам.

– И что мне с этим делать? – Ларса покрутила в руках букет. – Надеюсь, вы принесли жабью икру и крысиные хвосты?

– Нет. Не догадался, – в смятении ответил Бурков. – Вот газеты со свежими городскими новостями. Сплетни по серолицым собрать не успел – жена бесстыжим образом нагрузила домашними хлопотами.

– Жаль. Из икры, хвостиков и лепестков роз можно приготовить очень полезное снадобье. А так, извините, – она бросила цветы рядом с мусорным ведром, на пачку газет не обратила внимания и позвала:

– Каспер, иди-ка сюда!

Когда все мужчины собрались, ведьмочка расставила в ряд четыре кружки с буро-зеленой жидкостью и, мило улыбнувшись, осведомилась:

– И кто же будет первым?

– Он! – одновременно отозвались Бурков с рыцарем Скальпом, тыча пальцами в Семина.

– Я!.. – ударив себя кулаком в грудь, Артем хотел то ли возмутиться, то ли что-то решительно возразить, но его сдавленный возглас все приняли как радостное и безоговорочное согласие.

– Браво, господин Артемон! Завидую твоей отваге! – восхитился Каспер, прихлопнув Семина по плечу, дружески и настолько крепко, что у того согнулись колени.

– Молодец! В тебя я всегда верил! – с чувством произнес Александр Владимир ович. – И помни – мы рядом с тобой!

– Вот и хорошо. Первый раз на моей памяти не предстоит вести ужасных споров о том, кто будет первым. Ох, Темочка, ты меня удивляешь. Удивляешь приятно, – Ларса приблизила свое красивое, бледно-сиреневое лицо к его лицу, испуганному и пергаментно-бледному. Семин успел увидеть, как прекрасны, одновременно пугающе ее глаза. Казалось, еще миг и губы ведьмочки соединятся с губами эксперта-оценщика. Однако этого не случилось. Вей-Раста придвинула ногой стул и сказала:

– Садись сюда. А вы держите его. Крепко! – добавила она Буркову и Скальпу.

– Зачем это меня держать? Смилуйтесь, госпожа Вей-Раста! – воскликнул Семин, придавленный тяжелой ладонью Каспера, невольно опускаясь на сидение. У Артема было такое чувство, будто он оказался в кресле беспощадного стоматолога, и ему собирались удалить зуб. Все зубы, вместе с челюстью и без наркоза.

– Нужно держать обязательно, – Ларса выбрала одну из четырех кружечек на тумбочке и хитренько усмехнулась. – Когда пьешь зелье первый раз, возможны непредсказуемые проделки организма.

– Колбасить начнет, – догадался Сашка. – Ничего, мы будем держать основательно, – став рядом с Каспером, он схватил хозяина квартиры за плечо и за шею.

– Открой ротик, – попросила ведьмочка, медленно приближаясь к трясущемуся первоиспытателю.

– Я сам выпью. Хочу сам! – Артем попытался вывернуться и встать, но верные друзья держали надежно.

– Самому неудобно. Я помогу, – Ларса втиснула край кружки между его зубов и начала потихоньку ее наклонять.

Густая, отвратительная жидкость влилась в рот Артема Степановича. Героическим усилием он глотнул ее, почувствовал, как она проваливается, обжигая внутренности жутким пламенем. Отчего-то вспомнилась одна из средневековых пыток, когда связанному мученику вливали в горло расплавленный свинец. Подкатывая глаза, Семин задергался, забился, словно курица под лезвием ножа, но Сашка с рыцарем сумели удержать его и в этот отчаянный порыв.

– Веревками надо было вязать, – заметил взмыленный Бурков. – Ишь как колбасит!

– Еще капельку, – Вей-Раста влила остаток жидкости и удовлетворенно погладила Артема по щеке. – Молодец наш мальчик. Все выпил.

С минуту Артем сидел неподвижно, прислушиваясь к волшебным процессам в организме. А процессы воистину были если не волшебными, то подозрительно-странными. Сначала Семину казалось, будто у него отказали почки – уж слишком больно и тяжело ворочалось что-то в области поясницы. Следом ему померещился инсульт с одновременным инфарктом, поскольку в груди что-то вздрогнуло и замерло, а в голове произошел ощутимый щелчок, и тепленькая волна разлилась по черепной коробке.

– Может ему нашатыря дать под нос? – предложил Бурков, глядя с состраданием в неподвижные глаза друга.

Нашатыря Артему не потребовалось – он вскочил и, хлопая по бокам руками, как разъяренный петух, заорал:

– И-и-ииии!.. – бросился к Буркову, схватил его за горло и продолжил: – И-иии! Идиот! Сволочь! Сейчас ты у меня все остальное из кастрюли проглотишь! И кастрюлю проглотишь! И черпачком закусишь!

– Господин Артемон! – Каспер вцепился в его трясущиеся руки. – Потише попрошу! Мы только помогали тебе! Справиться с действием гадского зелья помогали!

– Держите, держите его! – пыхтя, причитал Сашка. – Совсем крышу сорвало! Это от конопли! Во растащило!

Лишь когда вмешалась Вей-Раста, Семин как-то угомонился, оставил Буркова и Скальпа, отошел к окну и стоял там, нервно подергиваясь, дыша часто-часто, красный и недовольный.

– Тёмочка, смотри, теперь я выпью. Нет здесь ничего страшного, – Ларса взяла кружку и, под настороженным вниманием мужчин, опустошила ее маленькими глотками, будто она пила не мышинно-конопляный отвар, а сок «Вико». – Вот и все, – сказала волшебница. – Через некоторое время подействует. Каспер, теперь ты давай, – она протянула рыцарю снадобье.

– Почему я? Пусть господин Сашка отведает, – попытался отвертеться Скальп, но Вей-Раста настойчиво вложила кружку в его ладонь.

Рыцарь Черепа и Розы, жутко поморщившись, поднес напиток к губам, проворчал что-то и сделал два осторожных глотка. Вдруг он зарычал и бросился к двери на балкон. Оттуда слышалось то хрипение, то гневные утробные звуки.

– Не пошло чего-то, – вернувшись, объяснил Каспер. – Не прижилось гадкое питье. Раньше делала лучше, а это – бе-е… – он скривил кошмарную рожицу. – Наверное, крылышки несвежие. Или мыши были больные. Я лучше выпью вот это, – рыцарь наклонился и достал из-под стола полуторалитровую бутылку шампанского.

– И я лучше это, – проявил солидарность с Каспером Сашка. – Если крылышки несвежие, чего же организм травить. В общем, мы лучше будем шампанское с шоколадом. Хоть и не волшебно, и не улетишь от него далеко, но, как говориться, чем богаты… – он взял у рыцаря бутылку, начал разворачивать фольгу.

– Еще раз убеждаюсь, какие вы хитрые сволочи, – подал голос Семин, глядя на Буркова с Каспером, и чувствуя себя жестоко обманутым.

– Внимание, господа! Сейчас случится волшебство! Мое распрекрасное волшебство! – провозгласил Сашка. Стараясь скорее унять гнев Артема, он паясничал, улыбался как клоун, тараща глаза и растягивая рот до ушей.

Все замерли, поглядывая на Буркова и встряхиваемую им бутылку.

– Крибли! – выкрикнул он первую часть заклинания, потихоньку подталкивая пальцем пробку. – Крабле! – не расставаясь с идиотской улыбкой, он напрягся, – Бумц!

В этот момент Семин отвесил ему пинка, Сашка дернулся, и пробка с громким шлепком влетела Касперу в открытый рот. Из бутылки фейерверком било шампанское, увлажняя лицо и одежду первого рыцаря. А первый рыцарь, стоял неподвижно в запредельном одурении. Говорить он тоже не мог, поскольку поток красноречия затыкала та же злополучная пробка. Лишь крайнее возмущение тому, что драгоценный напиток плещет на пол, вырвало пробку из его рта, и Каспер, топая ногами, заорал:

– Скорее давай кружки!

– Прелестно! – восхитилась Вей-Раста, хлопнув три раза в ладоши.

– Посуду! – поторопил Бурков, замешкавшегося Семина.

Артем метнулся к навесному шкафу и выставил на стол четыре стеклянных стаканчика. Сашка оторвал палец от горлышка и направил пенистый поток в подготовленные емкости.

– Нехорошее волшебство, – заворчал Каспер Скальп, обтирая рукавом щеки и волосатый подбородок. – Крайне вредное, даже общественно-опасное. Лучше бы ты, господин Сашка, научился колдовать так, чтоб напиток точно попадал в посуду и при этом не уменьшался в бутылке. Если бы ты так мог, стал бы первым магистром во всех мыслимых мирах. И все бы тебе выражали бесконечный почет и уважение.

– И все бы ходили за мной толпой и приставали: «налей! налей!», – добавил несостоявшийся магистр. Поднял стаканчик, кипевший крошечными пузырьками, и протянул Вей-Расте. – Прошу, фея. Отведайте – очень вкусно. Особенно если чередовать с кусочками этого сладкого кушанья, – он разломил плитку шоколада.

Каспер мгновенно выхватил у него из-под руки большую часть и последовал совету: отведал полстакана шампанского, сунул в рот шоколад, запил оставшейся половиной. Понравилось и тут же захотелось повторить, но рыцарь из-за врожденной скромности, решил попросить добавки не раньше, чем Сашка соизволил проглотить свою порцию.

– Госпожа Ларса, а нам можно распивать спиртные напитки на зелье? Последствий для организма не будет? – спросил Семин, уже поднеся стаканчик к губам.

– Нам с тобой можно все, – Вей-Раста лукаво блеснула глазами и попробовала золотистый напиток на вкус. Сказать понравился он ей или нет, было трудно, потому что цвет ее лица не изменился, как прошлый раз и зрачки не выплясывали безумный танец. – Все можно вместе с зельем, – подтвердила она, – только нужно поторопиться: скоро оно начнет действовать. В запасе у нас будет несколько часов.

– И что случится, когда оно закончит действовать? – Артем снова напрягся, прислушиваясь к волшебным процессам в организме: шумело в ушах, слегка кружилась голова, и откуда-то наступало волнительное вдохновение, словно после бутылки шампанского, хотя он сделал всего три глотка.

– Что случиться? Если во время полета, то плохо случиться – шлепнитесь на землю, – хрустя шоколадом, сообщил первый рыцарь. – Был такой случай. Две ведьмы с магистром Гулькой гадости этой накушались и в полной радости полетели до небесных просторов. Летали, резвились себе точно полоумные воробьи, забыв обо всех опасностях. А потом, бац! и магическое свойство прекратилось. Иссякло так же не вовремя, как случается с добрым вином в дорожной баклажке. Ведьмочки кое-как спланировали возле деревни черных меховиков. Меховики – ребята суровые, из наших летуний тут же всю дурь вышибли, отпороли их всем коллективом и еще вверх ногами подвесили, чтобы ум из задних мест вернулся к мозгам. А Гульке меньше повезло. Упал он в хлев шестилапов. Своей ученой башкой крышу проломил и прямо в стойло. Шестилапы, разумеется, приняли его, как дар небесный. От радости дружно заревели и принялись отгрызать ему руки и ноги. Благо, скотники рядом крутились, кое-как зверей отогнали, вызволили магистра. Вот такие неприятности бывают, если вручаешь себя зелью. Угу, – Каспер поставил на стол пустой стаканчик и покосился на Буркова. – Я всегда считал: чем зельем баловаться, лучше отведай побольше водки с пивом. Для организма и состояния души полезнее.

– И что с тем магистром? – тихо спросил Сашка.

– Сидит теперь безвылазно на Заставе. Без рук, без ног и ветры у него в голове свищут. Такие ветры, что кажется из ушей сквозит. А в хлеву так и осталась воронка – след его трагического падения. Плесни-ка, – утомившись ждать, Скальп придвинул Буркову стаканчик.

– Каспер Скальп, ты бы поменьше болтал о нашей Заставе всякую дрянь, – посоветовала Вей-Раста, перебиравшая вещи в своей магической сумочке. – Тебя как послушаешь, так мниться, что на Перекрестке собрались глупцы и конченые неудачники. Все, кроме тебя.

– А что – так и есть, – первый рыцарь сложил пополам фольгу из-под шоколада и бережливо ссыпал с нее крошки в рот. – Остались лишь глупцы и неудачники. Даже Верховные, которые участвовали в строительстве миров, Верховные, которые должны в мирах поддерживать добрый порядок и равновесие, скурвились и заняты только своими божьими делишками. Все делят, кто из них важнее, кто милостивее или справедливее, да кому каким способом молиться следует. И Стражи мельчают. Среди нас достойных можно по пальцам левой руки пересчитать. Вот – я, – он оттопырил большой палец, демонстрируя желтый потрескавшийся ноготь, – может быть еще кто. И все. Нету в Заставе прежней силы. Поэтому нам и нужна свежая кровь. Поэтому я и принял с таким желанием Артемона в наши ряды. И господина Сашку скоро примем. Уболтаю его не сегодня, так завтра – нам такие люди нужны.

– Хватит болтать, – строго сказала Вей-Раста, помахивая костяной палочкой, на конце которой опасными отблесками мерцал красный кристалл. – Ты, Скальп, договоришься, что тебя вышвырнут с Заставы в Адрию. И это будет справедливо. Или я сама превращу тебя в толстого воробья – тогда и почирикаешь.

Первый рыцарь насупился и заворчал что-то в ответ, но Ларса его уже не слыша, обратилась к Семину:

– Чувствую, зелье действует в полную силу, – она порывисто подошла к Артему и взяла его руку. – А ты как?

– Не знаю, госпожа Ларса. Я не знаю, как должно быть. Голова кружится и на месте не сидится, хочется куда-нибудь бежать.

– Вот и хорошо. Нам нужно скорее выбраться на крышу, – Вей-Раста оживилась еще больше. Убрала костяную палочку в сумку. Быстро допила шампанское из стаканчика и поторопила Семина. – Идем. Где у вас лестница на крышу?

– Зачем на крышу. С балкона прыгайте, – предложил Каспер, которому не хотелось покидать уютную кухню Стража Артемона.

– Нет, только на крышу. Так меньше риска. С небольшой высоты трудно научиться летать, не сломав шею, – ведьмочка перекинула сумку через плечо, выражая абсолютную готовность, потянула Семина за собой к выходу из квартиры.

– С последнего этажа можно подняться, там есть лестница и люк, – сказал Бурков, лучше Семина знавший планировку типовых пятиэтажек. – Пойдемте, я с вами.

Каспер с кряхтением поднялся с табуретки и, прихватив недопитую бутылку шампанского, последовал за друзьями.

Сашка не соврал: на пятом этаже действительно имелся ход на крышу, куда вела ржавенькая лестница. Однако сам люк оказался закрыт: в мигающем свете неоновой лампы был виден увесистый замок, скреплявший толстые петли. Семин предположил, что ключ должен находиться у Лидии Петровны из первого подъезда, собиравшей обычно деньги на текущий ремонт, уборку территории, похороны жильцов и с нездоровым рвением занимавшейся прочей общественной деятельностью по привычке еще с эпохи развитого социализма. Посовещавшись с Бурковым, Артем решил идти к ней и попросить ключик для каких-нибудь острых нужд, но на помощь пришел Каспер Скальп.

– Сейчас я его, – пообещал первый рыцарь. – На-ка подержи, – он вручил Семину бутылку, а сам вытащил из ножен меч.

Петли оказались крепкие. Всякий раз как Скальп взбирался по лестнице и с рычанием наносил сокрушительный удар, они скрипели и гнулись, но не уступали грубому рыцарскому напору. После нескольких отчаянных наскоков даже на клинке – волшебном, по заверению Каспера, несущем силу девяти заклятий – появились зазубрины, а петли держали, лишь поскрипывали и сыпали искрами, будто по ним колотили не могучим оружием Стража, а концом высоковольтного провода. Глядя на потуги первого рыцаря, Семин больше всего переживал не о том, что путь на крышу не будет открыт (ему и не очень хотелось, чтобы путь, ведущий к очень сомнительной авантюре, отворился), а о том, что жильцы соседних квартир, растревоженные звуками разбоя, выбегут на лестничную площадку. Так и случилось: едва Каспер изготовился метнуться на очередной приступ, как дверь с номерком «41» распахнулась, из нее выбежал парнишка лет шестнадцати – сын Вадима Никонорова – и девица видом чуть старше, в пунцовом топике с блестящим пирсингом на пупке. Из квартиры доносились трагические аккорды группы «Рецидив» и тянуло табачным дымом.

– Нифига вы даете! – выразил восторг Никоноров-младший, поглядывая на Вей-Расту и Каспера Скальпа, занесшего для решительного удара меч. – В гномов и темных эльфов играете?

– В Зену – королеву воинов, – Скальп вспомнил об убойном сериале, сцены из которого еще проносились в его воображении.

– Класс! И кто Зена? – парнишка глянул на Вей-Расту, выделявшуюся величественной внешностью и немыслимым цветом кожи.

– Я – Зена, – с откровенной гордость заявил Каспер. – И я сейчас прорублю нам путь на свободу!

– Ты попробуй с разбега лбом, – предложила девица с пирсингом. – Наш Батон так двери открывал, когда его папаша запер.

– Давай, смелей! – подбодрил парнишка. – И мы за вами на крыше тусонемся. А, Лерка? – он обнял подружку за голую талию.

– Христофора Колумба мать! – заорал первый рыцарь, взлетел по ступенькам и со всем возмущением саданул мечом вверх. Такой атаки «Зены» петли не выдержали, лязгнули и разломились. Замок свалился вниз, едва не отметив залысину Буркова знатною шишкой. Люк распахнулся, обнажая квадрат ночного неба.

– Вот так! – Скальп с торжеством поднялся на последнюю ступеньку. Он еще раз убедился: из всех заклинаний самым верным было звучное ругательство, особенно если проорать его по-русски. – Вот так я крепость Дрисли штурмовал на Кархаузе, – похвалился он взбиравшемуся следом Буркову. – Практически в одиночку разнес их дубовые ворота. Несмотря на то, что эти трусы горячую смолу лили мне за воротник и швырялись кирпичами.

– Кроме тебя одного Дрисли штурмовало еще восемь с лишним тысяч воинов. А ворота взломали маги, – сказала Вей-Раста, хорошо знакомая с историей Кархауза и в некоторые моменты не выносившая безмерную хвальбу Скальпа.

– Но я тоже ворота ломал, и мой удар был самым решающим, – огрызнулся он, убирая меч и ступая на мягкие слои рубероида.

– Дрисли это где? – поинтересовалась девушка в топике. Она опередила Семина и тоже выбралась на крышу, ведомая любопытством и парнишкой из сорок первой квартиры.

– Дрисли – это где дристуны живут, – растолковал Артем, озабоченный тем, что их компания существенно увеличилась, а это грозило неприятными объяснениями с соседями. – Девушка, вы бы лучше со своим другом домой шли. Опасно здесь.

– Дрисли – это в моей стране. Далеко отсюда. Так далеко, что в мозги не помещается, – задумчиво сказал рыцарь Черепа и Розы. Подняв голову, он смотрел на россыпи звезд, круглую луну и отчего-то ухмылялся, скаля кривые зубы. – На-ка, хлебни, – протягивая бутылку с шампанским, предложил он девице. – Только не все – нам еще ночь коротать, пока кое-кто налетается.

В это время капитан Лыков, прятавшийся за деревянным ящиком на той же крыше, понемногу обретал человеческую наружность. Тело его изрядно вытянулось и распухло, шерсть практически исчезла, хвост укоротился до смешных размеров. В общем, превращение проходило успешно, если не считать нестерпимого зуда в области поясницы, птичьих перьев, застрявших между зубов, и рыжей кошки, привязавшейся к нему с вечера. Бесстыжая зверюга, которую, кажется, звали Машкой, так и вертелась возле участкового, тыкая носом между его ягодиц, то изгибая спину и кокетливо пофыркивая, то пуская в ход шершавый язык.

– Отвали, – прошипел капитан Лыков. – Между нами больше ничего быть не может. Я не твой мачо. Пошла, пошла отсюда.

Появление людей из подъездного люка для Лыкова было неприятным открытием. Он насторожился, чуть высунув голову из-за старых проломленных досок и напрягая свое наполовину кошачье зрение. Хозяина квартиры, в которой его постигло безобразное превращение, капитан узнал сразу, несмотря на ночную темень и густо торчавшие телевизионные антенны. Коротышку с мечом и отвратительной рожей он тоже признал. От неожиданного явления столь подозрительных личностей, черт знает что забывших в позднее время на крыше, милиционера крепко залихорадило. Он зацарапал ногтями рубероид и плотнее приник к теплой смолистой поверхности. В какой-то момент ему хотелось выскочить из своего укрытия и закричать:

– Руки вверх! Всем оставаться на своих местах!

Однако он был без пистолета. И без форменной одежды. Вернее, совсем без одежды. А появляться голым перед подозрительными личностями, пусть они трижды преступники, милиционеру было как-то несолидно. Поэтому он снова заскреб ногтями по рубероиду и постарался прислушаться к тому, что говорили собравшиеся на крыше. До него долетали обрывки фраз, в основном тех, которые произносил коротыш с ужасной физиономией, поскольку коротыш говорил громче всех и при этом пояснял речь недвусмысленными жестами.

– Не дрейфь, Артемон. Просто прыгай. Представь, что ты – птичка, – увещал коротыш, потихоньку подталкивая Семина к последнему рубежу крыши. – Прыгай, давай! Лучше с разбега и вниз головой. Ну!

Услышав это, участковый ясно уразумел, что сейчас должно произойти убийство: гражданина Семина сбросят вниз или в лучшем случае заставят прыгнуть самого. Хотя капитан милиции догадывался, что в его постыдном превращении был виноват Семин Артем Степанович из тридцать четвертой квартиры (из-за этого, конечно, никаких добрых чувств к Семину в душе милиционера не водилось), все-таки в силу служебного долга он решил помешать безобразию. Оттолкнув ногой досаждавшую кошку, участковый стал на четвереньки и, прячась за антеннами, пополз к месту криминальных событий.

5

– Стойте! Стоп! – Семин поднял руку, как бы беря таймаут перед напористо наступавшим героем Кархауза. – А где гарантия, что сработает?! Может, оно не до конца растворилось? Или крылышки несвежие, как ты сам, Каспер, говорил. Если крылышки несвежие, так я полечу не дальше асфальта. Ребята, я не хочу умирать! – он молитвенно сложил ладони на груди и глянул вниз.

Внизу на тротуаре, освещенном фонарями, зловеще колыхались тени деревьев. Клумбы рядом со ступеньками подъезда были похожи на зелено-черные трагические прямоугольники. Артем еще отчетливее ощутил, как ему не хочется приближаться к ним в стремительном полете с шестого этажа. Он жалобно и сильно вздохнул, наблюдая за крадущимся в ночи темным Мерседесом, и со скорбным лицом повернулся к Вей-Расте.

– Уж поверь мне, зелье работает. Точно тебе говорю – такое я испытывала много раз, – сказала Ларса, подступая к нему еще на шаг. – Пожалуйста, Темочка, прыгай. Ты должен ощутить падение и страх, тогда включатся тайные силы, что спят в твоем теле. Только так можно научиться летать.

– Конечно, прыгай! Сработает – не сработает, не надо этих отмазок, – поддержал ведьмочку сын Вадима Никонорова, которому было невыносимо интересно, чем закончится эта история.

– Ой, да я сама сейчас прыгну! – девица в топике, отпила из горлышка шампанского и, вручив Буркову пустую бутылку, подошла к краю крыши. – Вы посмотрите на этого дохляка! Чего здесь прыгать!

– Вдруг крылышки не той свежести или Канабис Сатива незрелая, – обреченно пролепетал Страж Семин.

– Ишь, крылышки ему несвежие! Нормальные крылышки! – рассерчал первый рыцарь, подскочил к Артему и столкнул его с крыши.

Пятый этажи просвистел, словно секция несущейся мимо электрички. И сердце Артема стучало подобно колесам, считающим стыки рельсов – так же громко, только намного чаще. На уровне четвертого этажа Семин узнал свою лоджию: штору с вышитыми павлинами, сдвинутую в сторону, пластмассовые орхидеи за стеклом и включенный трехрожковый светильник. В порыве отчаянья он даже протянул руки, будто пытаясь схватиться за родной и ускользающий навсегда мир. В следующее мгновение, растянувшееся тонкой резиновой нитью, он увидел макушку березы, приближающуюся с неторопливостью ночного убийцы. Артем застонал и зажмурил глаза. Еще через мгновение он ощутил, как кто-то вцепился в его руку холодными пальцами, и услышал голос Вей-Расты:

– Давай! Лети! Лети вверх!

Последовала вспышка страха, смятения и одновременно нечеловеческой злости. Семин встрепенулся, ощутил, как горячая волна разливается по телу, толкая его вверх. Когда он глаза открыл, то увидел сияющее лицо Ларсы и ее длинные, развивающиеся на ветру волосы. Рядом проплывали лоджии третьего этажа, темные и освещенные тусклым светом, справа шелестел листьями тополь.

– Мы летим? – задыхаясь от волнения и восторга, спросил Артем.

– Да! – волшебница крепче сжала его ладонь, увлекая за собой к звездному небу.

С края крыши за ними наблюдал Каспер Скальп, Бурков и девчонка в топике с Никоноровым-младшим. От невероятности происходящего жилец сорок первой квартиры радостно схватился за мачту телеантенны и, раскачивая ее, нараспев заорал:

Девица, подпевая, прыгала возле него и дирижировала краем мини-юбки.

– Красиво летят, – признал Бурков, положив руку на крепкое плечо рыцаря Скальпа.

«Отморозки конченые, – подумал капитан Лыков, подкрадываясь все ближе, – людей с крыши сбросили, еще и издеваются!». Такого беспредела на вверенной ему территории он не мог вынести, как и любой добросовестный милиционер. Он поднялся во весь рост и крикнул:

– Ни с места! Вы задержаны! Все! – вместо дула пистолета он нацелил на них указательный палец.

– Чего-чего?! – не понял паренек из сорок первой квартиры, воззрившись на очень строгого и совсем голого мужчину.

– Какой прикольный! – девчонка с пирсингом всплеснула ладошами и раскраснелась от смеха. – Нудист что ли? Или чердачный гомик?

– Я – ваш участковый!

За семь лет службы капитана Лыкова еще никто не называл постыдным словом «гомик». Он побагровел, насколько это можно представить в серебряном свете луны, потом побледнел. Потом сделал к преступникам два твердых шага и как можно убедительнее произнес:

– Все задержаны по подозрению в совершении преступления!

– Так это же тот самый оборотень в погонах, – догадался Бурков. – Наш капитан Лыков.

– А где ж пагоны? – спросил Никоноров-младший.

– И чего хамит? – Каспер Скальп схватился за меч и тоже сделал два твердых шага к милиционеру, выпятив грудь и с вызовов задрав голову. – Хамишь чего? Я тебя с крыши сброшу, котяра голожопая!

– Не надо с крыши. Он блюститель порядка, – предостерег рыцаря Сашка. Оттесняя Скальпа плечом, он попытался уладить ситуацию путем переговоров. – Уважаемый, на каком основании мы задержаны? Законов не нарушали, общественного порядка тоже. Мы просто гуляем по крыше. Дышим ночным кислородом.

– Я все видел, – глухо произнес участковый – воинственный вид коротыша его сдерживал от более решительных действий. – Кислородом дышите… – он горько усмехнулся, – а те двое, которых вы вниз столкнули, уже не дышат?

– Тоже дышат. Вон, летают себе и в волю дышат чистым воздухом, – Бурков указал на Семина и Ларсу, совершивших вираж над двором и возвращавшихся к дому.

– Это их души… Господи, прими и успокой, – первый раз в жизни милиционер с волнением перекрестился.

– Какие еще души? Летают они, натурально летают, – Каспер Скальп подошел к Лыкову вплотную и, потянувшись на цыпочках, постучал пальцем по его лбу. – Волшебство мы такое вытворяем, чтобы можно было летать. Из зелья оно происходит. Вот как ты утром отведал зелья и обратился в кота, так и они другого сорта продукт приняли и порхают теперь вместе с ночными бабочками. Понятно?

Слова коротыша и постукивание пальцем по лбу быстренько воскресили в памяти капитана тот момент, когда он на кухне гражданина Семина пил коньяк и закусывал престранным супчиком, после которого и начали происходить эти невозможные вещи с превращением в кота. «А ведь правда, и такое может быть, если в Управлении, да и всем городе происходят ненормальные вещи, – подумал милиционер».

В подтверждение его мыслям, Семин, пролетавший над крышей метрах в десяти, крикнул: